4 ноября.

Административный суд Парижа. Девять иностранных граждан без документов, удостоверяющих их личность, предстают перед трибуналом: одни, либо с адвокатами. Они хотят попросить об отмене указа, о «выдворении иностранных граждан, незаконно проживающих на территории Франции, за пределы страны».

Это уютное место с креслами из велюра в холле. Приходит молодая женщина адвокат, натягивая на ходу свое адвокатское одеяние. Появляется еще одна. Мы входим в полупустой зал суда, большой и темный. Председатель еще не пришел.

Мы ждем сорок пять минут. Приходит и усаживается на свое место представительница от префектуры Парижа. Это — пятидесятилетняя женщина с безразличным выражением лица, с папками досье перед собой. Африканская семья — отец, мать и пятеро детей предстали перед слушателями.

Приходит председатель. Он садится в отдалении. Его лицо кажется нечетким, в зале не хватает освещения. Его плохо слышно. Женщина — адвокат выступает в течение трех минут в защиту мужчины, содержащего семью, в которой пять детей. Женщина, с которой он живет, имеет вид на жительство во Франции; он воспитывает четырех ее детей от предыдущего мужчины и одного своего собственного. Представительница префекта тяжело поднимается и говорит вкратце, что этот человек не имеет права оставаться во Франции.

Теперь очередь адвоката Фатиматы Н. Она быстро перечисляет доводы в защиту своей клиентки, потом спрашивает у председателя, могу ли я сказать несколько слов в защиту Фатиматы Н. Председатель говорит: «Да, если это недолго». Я подхожу к барьеру, отделяющему публику от заседателей. Я пытаюсь быстро сформулировать причины, по которым Фатимата Н. могла бы на законных основаниях остаться во Франции. Издали председатель смотрит на меня с безучастным видом. Ощущение, что ставишь неудачную пьесу, не оказывающую положительного эффекта на окружающих. Представительница префекта поднимается, высказывает свои аргументы в пользу данного указа. Все кончено, на все ушло около десяти минут.

Этим вечером я узнаю, что все прошения были отклонены.