Уже приближался срок возвращения Блещунова и Гарницкого, а их все не было. Выходя на разведку, мы предполагали избежать ночевок во время этих маршрутов. Почему же они устроили холодный бивуак[20]? Я знал, что Блещунов иногда непрочь испытать «острые ощущения» походной жизни, создавая для этого предпосылки даже искусственно. Но сейчас я начал серьезно волноваться – контрольный срок истекал. Но вот в глубине долины показались два человека. Мы сразу узнали наших товарищей. Даже издали видно было, что они торопились. Когда Блещунов и Гарницкий подошли к лагерю, по их лицам можно было догадаться о проведенной без сна ночи. Вот что они рассказали о своей разведке. Вступив в боковое 'ущелье вправо от красного холма, они преодолели сначала небольшую осыпь, а затем поднялись по крутому склону к скалам на гребне. Выйдя на гребень, они повернули на восток. Но гребень, весь изборожденный скалами, встретил их негостеприимно. Они почти весь день преодолевали жандармы и не нашли не только площадки для лагеря, но и места, достаточного для установки одной палатки. Уже в конце дня они вынуждены были отступить перед сорокаметровой скальной стеной. За этим выступом гребня, уже невдалеке, виднелся пик, которому наши товарищи присвоили имя М.Т.Погребецкого. Пик Погребецкого Успеть спуститься к лагерю до наступления темноты уже было нельзя, и поэтому наши товарищи оказались вынужденными ночевать на гребне на высоте около 6000 м. На небольшой наклонной осыпи Блещунов и Гарницкий едва разместились лежа. Ночь была не из приятных: спальных мешков у них с собой не было, и хотя они и накрылись штурмовой палаткой, но все же сильно промерзли. Еще более неудобным было то, что при малейшем движении оба они съезжали по осыпи. На рассвете, усталые и невыспавшиеся, наши товарищи отправились в обратный путь к Базовому лагерю. Таким образом, результат разведки нашей группы оказался во всех отношениях более удачным, и место для Высотного лагеря было выбрано на найденной нами на гребне площадке. Теперь можно было приступить к организации лагеря.31 июля