Замок, на который обычно была заперта чердачная дверь, был кем-то сбит и валялся на полу. Сама дверь оказалась прикрыта неплотно: видимо, кому-то потребовалось срочно пробраться наверх и недостало ловкости подобрать ключ. «Хулиганы или?..» – подумала Мила, поправляя веревку, свисавшую с плеча.

Стараясь ничего не задеть, она в своих мягких матерчатых тапочках на шнурках пробралась через все препятствия и вылезла на крышу. Присела и только собралась внимательно оглядеться, как прямо рядом с собой услышала какую-то возню. Через секунду в поле ее зрения появилась невысокая женщина, которая усердно привязывала толстый крученый канат к металлическому кронштейну. Женщина пыхтела и отфыркивалась. Вероятно, ей было жарко. С огромным удивлением Мила отметила, что на незнакомке был модный горнолыжный костюм персикового цвета с белоснежной оторочкой и высокие белые кроссовки, украшенные фосфоресцирующими вставками.

Мила хотела спрятаться обратно, но неожиданно оступилась, и под ее ногой хрустнула доска. Женщина подскочила и, круто развернувшись, уставилась прямо на Милу.

– Привет! – сказала та, не представляя, чем обернется ночное знакомство на крыше дома. В принципе, она даже не удивилась бы, если бы незнакомка достала из-за пазухи какую-нибудь пушку и наставила на нее.

Однако та, кажется, пришла в такое же изумление, как и Мила.

– Э-э-э, здравствуйте, – ответила она после некоторого колебания. – Я вам чем-то мешаю?

– Что вы, что вы! – замахала руками Мила. – Я тут исключительно по делу. Вы, кажется, тоже?

– Да, вот... – залепетала незнакомка. – Муж собирается купить путевку на горнолыжный курорт, а я ужасно боюсь высоты. Хотела тайком от него потренироваться. – Она глупо хихикнула.

– А я ключ дома забыла, – радостно соврала Мила, – одолжила у приятеля веревку. Придется лезть в квартиру через балкон. А вы куда – на крышу магазина?

– Нет, я, пожалуй, тоже на балкон, – обрадовалась незнакомка.

– Кстати, вас как зовут?

– Ася.

– Очень приятно, а меня Мила. Не хотите, чтобы я вас подстраховала? – любезно предложила она.

– Мне бы, главное, как-нибудь сползти с края крыши, – пожаловалась Ася. – Там-то, под козырьком, наверное, будет легче.

– Да, тренировка должна получиться удачной! Мила прикинула, что горнолыжница привязала свою веревку точно над балконом квартиры, которую снимал частный детектив. «Вероятно, ей нужен пятый или четвертый этаж», – подумала она.

– Знаете, я, пожалуй, воспользуюсь потом вашей веревкой, чтобы два раза не привязывать, вы не против?

– Нет-нет, конечно, я не против! – воскликнула Ася и попросила: – Подержите меня за воротник!

Мила охотно выполнила просьбу и взяла одной рукой Асю за шиворот, а другой вцепилась в подвернувшуюся под руку металлическую скобу. Ася встала на четвереньки и, тихо пискнув, сползла вниз.

– Отпускайте! – потребовала она.

Мила отпустила и, вздохнув полной грудью, подняла голову вверх. Прямо перед собой она увидела большую желтую луну, испещренную еле заметными трещинками. Она была круглой, как мыльный пузырь, и лежала прямо на крыше соседнего дома. Внизу, на шоссе, натужно гудела ремонтная машина и суетились рабочие в оранжевых комбинезонах. Шум стоял изрядный, и можно было не бояться, что кто-то из жильцов различит на этом фоне другие, более близкие шумы.

– Когда спуститесь на свой балкон, дерните за веревку! – громким шепотом попросила Мила, свесив голову с крыши.

Горнолыжница рассчитала все точно. Веревка тянулась вниз таким образом, что балконы оставались от нее буквально в десяти сантиметрах справа. Не надо было прилагать особых усилий, чтобы оказаться там, где хочется. Через некоторое время Ася действительно подергала за веревку, показывая, что Мила может ею воспользоваться.

Мила еще раз проверила узлы, потому что горнолыжница выглядела мельче и тоньше, чем она, после чего повесила свой собственный канат на шею, поплевала на руки и проделала тот же самый трюк, что и Ася.

Она встала на четвереньки и, держась за веревку, стала пятиться назад. Несмотря на высоту, особого чувства страха она не испытывала – так, легкое волнение. Сползать вниз оказалось нетрудно. «Хорошо, что не надо будет подниматься обратно», – подумала Мила. Перед тем как выйти на дело, она открыла свою балконную дверь и рассчитывала именно через нее вернуться в квартиру. Балкон пятого этажа, балкон четвертого, а вот и ее цель.

Спустившись до нужного уровня, Мила с огромным удивлением обнаружила, что на «ее» балконе стоит горнолыжница Ася с удивленно выпученными глазами.

– Вы куда? – спросила она шепотом.

– Сюда, – тоже шепотом ответила Мила.

– Разве вы здесь живете? – в голосе Аси слышалось подозрение.

– Не живу, – согласилась Мила, перекидывая одну ногу через перила, – но и вы здесь тоже не живете.

– Откуда вы знаете? – попыталась изобразить возмущение Ася.

– Оттуда, что я живу этажом ниже.

– Вот и полезайте туда.

– Не для этого я рисковала своей шеей.

– А для чего же?

– Мне надо подслушать, о чем там говорят, – подбородком показала Мила на балконную дверь квартиры Константина.

– Какое странное совпадение. Мне тоже надо подслушать то же самое, – пробормотала Ася.

– Тогда давайте перестанем выяснять отношения и примемся за дело. Никто не останется внакладе. А если мы начнем ругаться, нас тут же разоблачат.

– Ладно, – неохотно согласилась та, – а вы уверены, что мы что-нибудь расслышим?

– Если вы перестанете трещать, то, безусловно, расслышим. Видите, форточка открыта. А занавески задернуты. Они нас не увидят.

– Наверное, Борис курит, – сказала Ася. – Он всегда открывает форточку, когда собирается дымить.

Мила ничего на это не ответила, а попыталась занять самую выгодную позицию – прямо под этой самой открытой форточкой. До них и прежде доносились мужские голоса, только дамы к ним не прислушивались, занятые собственными разборками. Теперь, когда они затихли, разговор в комнате стал слышен отчетливо.

– Все это превратилось в фарс! – гневно произнес голос, стопроцентно принадлежавший Константину. – В черную комедию, где все до невозможности глупо, только героев убивают на самом деле.

– Да уж, Лютикова оказалась крепким орешком. Чего только с ней не произошло! – ответил Борис. – А она все равно не рассказала тебе о наркотиках.

Мила была так изумлена, что даже раскрыла рот. Не меньше ее была изумлена и Ася. Она тоже раскрыла рот, потому что до сих пор даже мысли не допускала, что ее мужа волнуют не любовные, а криминальные дела.

Примерно через полчаса бурных объяснений между братьями Миле стало многое понятно. Она уяснила для себя, что Константин никакой не частный детектив. Его брат выдавал себя за клиента с той же самой целью – выяснить хоть что-нибудь о партии наркотиков, которую их дед продал какому-то человеку, личность которого они пытаются теперь установить. «Но при чем тут я? – недоумевала про себя Мила. – Каким боком я пришита к этому делу? Может быть, им кто-то дал неверную информацию? И это какая-то ошибка? Нет-нет, меня ведь хотят убить. И совершенно ясно, что не эти типы».

Тем временем Ася, которая усвоила главное – Борис ей не изменял, – преисполнилась стыда и раскаянья. Она наклонилась к Миле и шепотом спросила:

– Вы не позволите мне выйти из дому через вашу дверь?

– А как же веревка?

– Я потом поднимусь и отвяжу ее.

– Ладно, давайте, сползайте вниз.

Только она это сказала, как веревка заколыхалась, причем так сильно, что сразу стало ясно – кто-то дергает ее наверху. Обе верхолазки высунулись наружу и задрали головы. Ася тут же схватила Милу за локоть и испуганно шепнула:

– Там еще кто-то лезет!

– Ну, это уж слишком! – рассердилась та. – Во-первых, втроем мы тут точно не поместимся...

– Давайте спрячемся! – предложила Ася и потянула свою товарку вниз.

Они присели на корточки и накрылись сверху небольшим куском оргалита, оказавшимся под рукой. Сквозь редкие металлические прутья Мила, похолодев сердцем, наблюдала, как некто в черном – это точно был мужчина – промелькнул, словно гигантская горбатая ящерица, и скрылся внизу. Ему нужен был второй этаж! Сбросив оргалит, Мила посмотрела вниз и тут же поняла, почему человек показался ей горбатым – у него на спине висел маленький рюкзачок. Спрыгнув на крышу магазина, человек снял рюкзачок с плеч и, присев на корточки, стал усердно в нем копаться. «Достает оружие! – догадалась Мила. – Это наверняка по мою душу! А там дверь открыта! Он убьет Муху! Боже мой, что же делать?!»

Мила изо всех сил сжала руку Аси, призывая ее молчать. Луна светила по-прежнему ярко, и было отлично видно, как человек держит в руках нечто огромное и страшное, какое-то оружие, размером в три раза больше, чем обычный пистолет. «Если я закричу, он поднимет его вверх и скосит нас одной очередью», – поняла Мила, трясясь от ужаса.

Человек в черном на полусогнутых ногах пробежал в самый конец крыши, приблизился вплотную к стене дома, после чего начал медленно двигаться обратно, заглядывая в каждое окно по очереди. «Он не знает точно, где я живу! – догадалась Мила. – Поэтому так старательно высматривает!»

Тем временем у соседей Милы по балкону происходила бурная сцена. Лев Витягин, дородный мужчина, обтянутый трикотажным спортивным костюмом, поставил на пол маленькую собачку, с которой только что выходил на прогулку, и заявил жене:

– Ну, теперь-то я знаю все, Муся! Пока я гулял с Бубсиком, ты впустила в дом своего любовника!

– Какого любовника? – изумилась Муся, похожая на слона, переодетого женщиной. В складках ее жира можно было спрятать пригоршню драгоценных камней.

– Мы с Бубсиком обошли вокруг дома и увидели, как он спускается с крыши!

– Совсем рехнулся! – рассердилась Муся и предложила: – Давай, обыщи дом, никого не найдешь.

– Бубсик, ищи! – приказал Лев собачке и подтолкнул ее под зад носком тапочки. Собачка с радостным тявканьем унеслась на кухню.

– Я уверен, что там еще осталась веревка! – уперся Витягин, продвигаясь к балконной двери. – А вот я сейчас посмотрю!

– Не открывай, холодно ведь! – вознегодовала Муся.

– Ага! Боишься!

Уловив за окном какое-то движение, она неожиданно изменившимся голосом приказала:

– А ну-ка, выключи свет!

Витягин послушался, и в ту же секунду комната погрузилась в темноту. По крыше медленно двигался мужчина в черной одежде, держа в руках видеокамеру.

– Извращенец! – ахнула Муся. – Лева, звони в милицию!

Бдительных Витягиных в соседнем отделении милиции отлично знали, поэтому наряд по их сигналу выехал без промедления.

«Если эта сволочь застрелит собаку, – думала тем временем Мила, – Гаврик меня четвертует».

– Там внизу убийца! – шепотом пояснила она притихшей Асе. – Он может убить собаку, которая охраняет квартиру. А собака не моя!

Ася мыслила точно так же, как ее муж. Поэтому она тотчас же предложила:

– Надо сбросить ему что-нибудь на голову.

Они огляделись в поисках «чего-нибудь» и одновременно кинулись к здоровому алюминиевому бидону, в каких раньше развозили по магазинам сметану. Бидон был не слишком тяжелым, но очень шумным. Если бы не ремонт на шоссе, план со скидыванием его на врага вряд ли удался бы.

– Раз-два, взяли! – громче, чем следовало бы, скомандовала Мила.

Они качнули махину над перилами и бросили вниз. Бидон едва задел бандита, однако он свалился как подкошенный.

– Так тебе! – восторженно воскликнула Ася.

В этот самый момент привлеченная безумным грохотом Муха мощным броском кинулась на дверь, вылетела на балкон, встала на преступника передними лапами и принялась громко лаять.

– Молодец, Муха! – подбодрила овчарку Мила и, лихо перемахнув через перила, по веревке съехала вниз.

Именно тогда балконная дверь Витягиных тоже широко распахнулась и оттуда появилась пара милиционеров, которые принялись отдавать громкие неразборчивые приказания. Мила краем глаза видела, как одно за другим повсюду вспыхивают окна. Она схватила Муху за ошейник и попыталась оттащить от поверженного врага, но та не желала так просто упускать добычу, шумела и рычала, роняя на лежавшего вниз лицом преступника горячую слюну.

Константин Глубоков, тоже распахнувший дверь на балкон, нос к носу столкнулся с женой брата Бориса и изумленно закричал:

– Вот тебе и раз: тетя Ася приехала!

Выскочивший следом за ним Борис был потрясен еще больше.

– Ася? – опешил он, глядя на супругу в фосфоресцирующих кроссовках. – Как ты сюда попала?

– Мы с подругой учимся лазить, – глупо моргнув, ответила Ася и мотнула головой вниз.

Глубоковы бросились к перилам и почти одновременно воскликнули:

– Твоя подруга – Лютикова?!

– Людмила, – пролепетала Ася. – Вон она, с собакой.

Мила только теперь поняла, что в руках у человека в черном находилось вовсе не оружие, а видеокамера. Недоумению ее не было предела. «Может быть, это какое-то совпадение? И этот тип собирался лезть вовсе не ко мне?» Однако когда милиционеры повернули его на спину, Мила поняла, что это все-таки к ней.

– Едрена вошь! – выругалась она, пытаясь зажать разлаявшейся Мухе пасть двумя руками. – Это ведь Шпатциков!

Алюминиевый бидон, к счастью, не сломал ему шею, поэтому Леопольд Вельяминович довольно быстро пришел в себя.

– Сегодня полнолуние, – объяснил он всем желающим, продолжая лежать на полу со скрещенными на груди руками. – Скоро два часа ночи. Вот я и подумал, что подсмотрю секрет – как она ее варит.

– Кого? – не поняли милиционеры.

– Да мазь же, мазь! Вороны уже не каркают.

– Псих, – констатировал Витягин, обнимая жену Мусю за плечи. – Самый типичный помешанный.

– Скажите им! – потребовал облаченный в черное Шпатциков, обращаясь непосредственно к Миле.

– Он не псих, – охотно подтвердила она.

– Почему же тогда он полез ночью на чужой балкон с видеокамерой? – ехидно спросила Муся.

– Потому что у него геморрой, – всплеснула руками Мила. – Неужели так трудно понять? Геморрой.

– Ужасное заболевание, – прокомментировал Шпатциков. – Вы перестаете интересоваться жизнью и думаете только о стуле.

Милиционеры изумленно переглянулись, не зная, по всей видимости, что предпринять.

– Кто будет писать заявление? – спросил Витягин у Милы. – Вы или я?

– О чем? – живо поинтересовался Шпатциков. – О том, что у меня было защемление и я полез на стенку?

– Людмила Николаевна! – крикнул с балкона Константин. – Может быть, вас все-таки отвезти к сестре?

– Да-да, отлично, мы с собакой поедем к сестре! – согласилась Мила, усиленно кивая головой. – Это ничего, что третий час ночи, думаю, она не рассердится!