5
Первые месяцы деду было не до бизнеса: трое сыновей ушли на фронт, дочери работали на сооружении оборонительных рубежей на подступах к Киеву, сам Либерман с нарастающим беспокойством слушал военные сводки и нянчил оставленных на его попечение внуков. В конце августа стало ясно, что оккупации городу не избежать. Старый Либерман никаких иллюзий на сей счет не строил и отправился к Загайле.
Разговор получился тяжелым. Разоренный купец с надеждой ожидал прихода немцев, веря, что они помогут восстановить былой порядок. Битый-перебитый старый еврей пытался убедить компаньона, что самое верное — спрятать все, что осталось — сырье и готовые изделия, — и бежать.
Микола всегда отличался тяжелым и несговорчивым характером, он лишь сжал губы и глухо произнес:
— Сховать сховаем, а с места не тронусь. Отбегал я свое.
На том и порешили. Темной ночью закопали сотоварищи кованый сундучок на окраине Киева и разошлись в разные стороны.