Глава девятнадцатая

НОЧНОЙ ЗВОНОК

— А я предлагаю такой выход. Сейчас будем звонить прямо по списку и посмотрим, что нам ответят, — сказал начальник манежа.

Шёл второй час ночи, но в его кабинете сидели люди. Здесь были тренеры, ветеринар, старший конюх.

— Я прошу добавить в список ещё одну фамилию, — сказал Денис Платонович.

— Какую? И так уже шесть человек…

— Пономарёв. Пусть он будет седьмым.

— А кто это?

— Вы о нём скоро узнаете, — усмехнулся старый тренер. — Поверьте моему опыту, права он имеет равные со всеми.

— Ну хорошо. Я начинаю. — Начальник манежа снял трубку. — Извините, пожалуйста, за столь поздний звонок, можно позвать мастера спорта? — И он назвал фамилию. — Это вы? Вас беспокоят из манежа. Заболел Конус, мы не знаем, что делать. Да? Вы думаете, нужно старшего конюха разбудить? Вызвать ветеринара нужно? «Скорую помощь»? Хорошо. А вы не могли бы приехать? Нет, я не шучу! Да, такси действительно поймать трудно. Ну, извините! — Начальник манежа повесил трубку и вычеркнул первую фамилию.

Он сделал это так ожесточённо, что карандаш порвал бумагу…

Панама видел цветные сны и от удовольствия причмокивал губами, когда в квартире зазвонил телефон.

Папа нащупал босыми ногами тапочки и пошёл в переднюю.

— Да! — сказал он хриплым сонным голосом. — Он спит. Ему завтра рано вставать. Да что вы, товарищи, ночь на дворе… Ну ладно, попробую… Да я понимаю!

Панаме снились солнце, синее небо, зелёное поле, и по этому полю они скакали на копях. Он. Маша. Юля и даже Столбов.

Кони плавно неслись, словно по воздуху, потому что трава под ними не приминалась. «Как же вы так скачете?» — спросил Панама у коня. Тот повернул к нему голову и вдруг сказал папиным голосом:

— Игорь. Игорь, позвонили с манежа — Конус заболел…

— Что? — Панама с трудом разлепил веки. — Что? — вскрикнул он, когда до него дошёл смысл сказанного. — Счас, счас…

Он начал торопливо хватать одежду.

— Что с ним? — закричал он в трубку. — Ложится? Опять, наверное, обкормили. Я сейчас приеду…

Трубка что-то возражала, но Панама не слышал.

— Ты с ума сошёл! — В дверях стояли родители.

— Ребята! — умоляющим голосом сказал он. — Ведь конь может умереть…

Родители переглянулись.

— Я поеду с тобой! — сказал отец. — Во-первых, ночь… А во-вторых, может быть, я тоже чем-нибудь пригожусь.

— Да! А я, по-вашему, буду сидеть здесь и волноваться? — сказала мама. — Я тоже поеду. Хоть теперь посмотрю, что это за манеж такой. Каким он мёдом намазан, что единственный сын скоро дом на конюшню променяет…

Они быстро оделись, выскочили на улицу. Им повезло: они вскочили в проезжавшую мимо машину.

— Что с Конусом? — ввалился в кабинет начальника манежа Панама.

Все сидевшие в кабинете обернулись. Воцарилось неловкое молчание.

— Всё хорошо! — весело сказал Денис Платонович. — Всё хорошо, мальчик. Ты — молодец. Это твои родители? Честь имею представиться… У нас хороший, добрый мальчик…

— Что же, сказать ему? — нерешительно спросил начальник манежа.

— Нет, вы в самом деле думаете решать таким нелепым образом такой серьезный вопрос? — возмущённо спросил один из тренеров.

— Отчего же нелепым? — сказал Денис Платонович. — Самый правильный способ. Но, я думаю, нужно обставить это торжественнее… После экзаменов, я думаю… Извините нас, вышла маленькая несуразность, — раскланялся Денис Платонович перед родителями Панамы.

Никогда ещё мальчишка не видел своего тренера таким весёлым.

«Чем же старик так доволен? — подумал он. — Ох, неспроста всё это!»

Они вышли на улицу.

Стояла непривычная для города ночная тишина. Из темноты над головами медленно падали большие пушистые хлопья. Они серебрились в свете фонарей и плавно ложились на плечи, на дома.

— Весёленькая шутка, — сказал папа, — поднять людей и два часа ночи за здорово живёшь. Чёрт знает что!

— Мне кажется, здесь что-то непросто! — сказала мама. — Но Игорь поступил правильно! Вспомни, как тренер его прямо расплылся весь от удовольствия…

— Ребята! — сказал Панама. — Вы посмотрите, какая ночь красивая! Как будто Новый год! Это хорошо, что нас разбудили, а то бы мы спали и ничего не видели. Как тихо! И снежинки медленно падают, словно письма от снежной королевы…

Мама остановилась и, поймав снежинку на рукавицу, сказала:

— Отец, тебе не кажется, что твой сын становится поэтом?

— Мне кажется, что он ещё и не такую ночную тревогу нам устроит. Этот бег на конюшню — цветочки, а ягодки впереди…

— Да брось ты ворчать! — сказала мама, скатала снежок и хлоп — папе в спину.

— Стой! — сказал отец. — Есть предложение! Давайте слепим снеговика и поставим его на перекрёстке, вместо милиционера. А?