Глава 11

Плата за преданность

Королевство Родия. Калта

Витар Иссольский

— …Я тоже проклятый.

Ну да, и сейчас держа в объятиях девушку, которую твой зверь признает парой, но при этом она вовсе не готова броситься тебе на шею, а лишь принимает от тебя утешение, ещё острее понимаешь смысл этого словосочетания. Похоже судьба решила с особым цинизмом посмеяться над тобою, Витар.

Спасибо хоть не вырывается. Сбежать уже пыталась…Давай теперь, добивай ее рассказом о своих былых подвигах. И если после этого она от тебя не сбежит, то можно будет смело утверждать, что весь этот сносящий голову бред, тебе, мой друг, просто привиделся.

— Поделитесь?

Ну, вот и всё. Просьба озвучена и серые глаза смотрят в ожидании. Праматерь, не иначе, как твои шутки? А ведь девочка и вправду солнечная… Кожа почти светится и я знаю, какая она нежная на ощупь. И, духи гор, в этом платье, Илия…хотя нет, Октария не менее прекрасна, чем без него. Ну что, гордый сын Иссолии, не ожидал, что эти дни окажутся таким испытанием твоей выдержки, пока ты оберегал и пытался поддерживать ее измученное тело? Подбери слюни, котяра. Она тебя воспринимает, как порядочного варда. И мысли свои грязные оставь при себе. Впрочем, вряд ли после твоих откровений она будет считать тебя хотя бы благородным. Боишься увидеть в этих глазах презрение? Ну, да ладно, ведь все равно же кто-нибудь добрый ей всё поведает. И приукрасит. Лучше сам.

— Было бы странно не рассказать своей невесте о том, кем является её жених, — я разжал руки без удовольствия выпуская хрупкую фигурку из объятий и жестом предложил Октарии присесть на диван. Она немного нервно усмехнулась, на фразу о женихе и невесте, но с готовностью заняла предложенное место, изящно опускаясь и небрежно расправляя складки на платье. В этой девушке с изысканными манерами сложно было узнать ту верейскую наемницу, которую она ещё недавно изображала. Сейчас передо мной сидела молодая аристократка, каждое движение которой было отточено годами обучения этикету впитываемыми с рождения. Огонь свечей отбрасывал блики на копну подсохших, но не убранных пока в прическу волос цвета плодов шоколадного дерева, что привозят торговцы с далекой Аралии. Она переплела длинные пальцы и сложила руки на коленях, глядя на меня ожидающе. Я сел напротив, решая с чего начать, раз уж эта исповедь была неизбежна.

— Рассказать придется о многом, а времени к сожалению у нас мало… — сделал я последнюю попытку малодушно оттянуть начало. — Начну, пожалуй, с моего отца. Карил Иссольский был старшим сыном в семье деда, Нарута Иссольского, прозванного Завоевателем. Кроме отца наследниками считались его младшие братья Арот и Фейд. Нарут ушел в луга вечной охоты более шестидесяти лет назад и отец принял правление. Дед не зря носил свое прозвище. За почти сто лет его правления, Иссолия приросла довольно обширными землями по ту и по эту сторону Иссольских гор. У вас на юге и в Срединных Королевствах вообще мало знают, что творится за высокими хребтами Иссольских гор. Про Белозерье, пожалуй, еще слышали, а вот то что находится за границами Суэльского княжества, думаю, известно единицам. Поверьте, я не стал бы терять время на географию, если бы это не касалось напрямую темы нашей беседы.

— Я уверена, вер, что вы вряд ли стали бы забивать мне голову ненужной информацией. Пожалуйста, продолжайте, — великодушно позволила мне прекрасная тана.

— Благодарю. Итак, отец взошел на трон, а семью своего среднего брата Арота отправил управлять землями за горами. Дядя Фейд, младший и последний из братьев, остался со своим венценосным братом, помогая тому нести бремя власти непосредственно в Иссолии. Папа, как вы знаете, не обладает усидчивым и миролюбивым нравом. Он с удовольствием, но без фанатизма продолжил дело деда — завоевывал соседей. Но, Карилу хватило ума не пытаться удерживать под своей властью побежденных, да и не идти войной без повода. Наши варды неизменно побеждали, отец большую часть времени проводил в походах, а дядя управлял Иссолией. Так продолжалось, пока чуть более тридцати пяти лет назад, однажды вернувшись из очередного победоносного похода против неугомонных соседей, которые непременно давали повод Карилу помахать мечом и когтями, король не встретил свою истинную. Как вы понимаете — это была наша мама, вера Селения. Моему отцу к тому моменту было далеко за шестьдесят, что по меркам вардов, самый расцвет, примерно как у людей лет тридцать. Ну, а матери было всего семнадцать — возраст первого выхода в свет и подбора пары или договорного брака. Я уже говорил, что таковы реалии наших женщин. Нет, высшие рода порой позволяют своим девушкам подождать даже лет до тридцати, но это при условии надежной защиты рода и действительно важных обстоятельствах. Таких например, как острое желание найти свою половинку, ведь, как не смешно, порой и девушки ждут, пока их избранник повзрослеет. При нашей продолжительности жизни допустима разница в возрасте. Главное почувствовать свою пару, — я невольно бросил взгляд на девушку и постарался продолжить, как ни в чем не бывало. — Но, я слегка отвлекся. Так вот, отец надолго забыл о длительных походах ради своей единственной. Первым на свет появился Авил, через год Ренар. Ну, вот а дальше… — я вздохнул и невольно поморщился. — Октария, скажите, что вы знаете о магии вардов и нашей звериной сущности?

— Полагаю, не так много. Мне известно о том, что ваша вторая ипостась появляется у вас еще в детстве. Притом чем сильнее род, тем раньше это происходит. Еще знаю что кроме животного облика у вас есть способности чувствовать и частично блокировать чужую магию, тоже в зависимости от силы рода. Ну и про умение общаться внутри семьи ментально на расстоянии. Про стихийную магию у вардов я не слышала, но скорее всего я чего-то не знаю, ведь правда? — она вопросительно посмотрела на меня, слегка поджав губы.

— Вы во многом правы. И да, чем сильнее род, тем раньше оборот. Я прошел его сразу после рождения. А вот с другими способностями… Мы действительно награждены отличным зрением, в том числе и ночным, прекрасно слышим и обладаем звериным чутьем. А еще видим магические потоки, со временем учась их распознавать и умеем защищаться от большинства воздействий. Но стихийники, как и менталисты у нас все же появляются. Очень редко и обычно слабые. Видимо, природа посчитала, что с нас и так достаточно. — Я нервно побарабанил пальцами по столешнице. — Только вот со мной оказался не этот случай. Моя мама после рождения Ренара понесла через год и дворцовый лекарь обрадовал королевскую чету, что их ожидает не просто прибавление, а — о чудо — тройняшки! Беременность протекала хорошо, единственное, родителям сообщили, что у детей возможно будет какой-то Дар помимо обычного Зверя. Отец был на седьмом небе — это же залог процветания династии! Все было замечательно, пока не начались роды. Три мальчика появились на свет точно в срок и даже не сильно измучили свою родительницу. Да только три темноволосых младенца сразу стали проходить оборот, что само по себе опасно в этом возрасте, но и это оказалось не самым страшных. У них неожиданно проснулся Дар. Представляете, у всех троих разом началась инициация. Не знаю, как и почему так вышло, но дети буквально вытягивали друг у друга жизнь. Нас пытались растащить в разные стороны, но младенцы отторгали родителей, не позволяя приблизится и продолжая бороться друг с другом. Мне говорили, что внезапно детей накрыл защитный купол, а через минуту все было кончено. — я замер глядя на Октарию. — Вы уже поняли, что выжил только один и это был я. Инициация произошла слишком рано и отчего-то потребовала родственную магию. Мои волосы побелели прямо на глазах у шокированных родителей. У Иссольских такого цвета никогда не было. Мои родители потеряли двоих детей. Почти мгновенно и совершенно ничем не могли помочь или воспрепятствовать, — я замолк, ожидая реакции девушки.

— Вы считаете, что в чем-то виноваты, Витар? — Октария нахмурилась. — Если вы так думаете, то зря. Поверьте, уж кто как не я, может судить об этом. Я с детства была повинна в глазах собственной матери, в том, что мой Дар пробудился. А уж про Храмовников вообще молчу. Узнай они и меня бы просто в живых не было. Нет вины младенца, который выжил и не вы убили братьев, вер, — она покачала головой. — Это было бессознательно, лишь вашей Праматери ведомо, отчего такое произошло… Но, ведь это не всё? Ведь проклятие вы получили не за это?

Я поднялся и подошел к окну. Вечер в Калте уже вступил в свои права. Вдоль узкой улицы зажглись фонари. Здесь, ближе к центру, на благах не экономили и каждый подъезд украшал свой светильник. Парочки мирно гуляли, слышался женский смех…

— Не за это, тана. Но, благодаря тому кем являюсь. Или являлся, — я повернулся и продолжил глядя на застывшую статуэткой из Каньского фарфора Октарию. — Не знаю, какова была задумка у Праматери-Кошки, но кроме сильного Зверя я получил и редкий Дар. Кроме идеальных щитов, которые не могли пробить не одни стихийники, я получил Дар менталиста. Я не мог читать мысли или внушать их, тем более с вардами такие штуки вообще не проходят — Зверь не позволит. Зато убивать просто силой желания — это запросто! Может не так эффективно, как когтями или мечом, зато врагу было не сбежать далеко. Я мог достать любого. Мать была в ужасе, зато отец в восторге. Нет, хвала Праматери, сила Дара не проявилась в младенчестве, не то, боюсь, половина Иссолии полегла бы лишь потому, что малышу не дали сладкого и это его огорчило. Мои способности развились примерно к семнадцати, как и мастерство воина. В восемнадцать я уже командовал армией в походе против Иверии. Отец мной гордился и пользовался с удовольствием моими талантами усмиряя врагов. Своих и Иссолии. Мальчики вообще жестоки по своей природе, а если уж эту жестокость поощряют. Поэтому воевать и участвовать в поединках мне нравилось. А побеждать ещё больше. Друзья и соратники звали меня Белый Ирбис, за окрас моего Зверя, а враги предпочитали — Белой Смертью. И не скажу, что у них не было повода. Если бы не мама, пожалуй, из меня получилось бы знатное чудовище, тана Октария.

— Пока я не услышала ничего, за что стоит так уж стыдиться, вер Витар. В общем-то типичная судьба не глупого наследника воинственной державы, — девушка пожала плечами и даже попыталась улыбнуться краешком губ. Только пальцы, что непроизвольно сжимали подол платья выдавали волнение.

— Да, — поморщился я, — типичная. С некоторыми нюансами, конечно. Но, все самое интересное началось чуть позже. Чтобы понять, я объясню, как работает связь рода. Та самая, благодаря которой наши Звери могут чувствовать друг друга и прийти на помощь, если действительно необходимо. Так вот, мы связаны узами крови. Это работает только с ближайшими родственниками или парой. Вспомните историю, тана. Вы ведь не читали, о том что у вардов хоть когда-то брат убил брата? Или сын отца? Ну там, ради власти, денег, женщины или чего там обычно не могут поделить родственники? Нет, власть смениться у нас может, но только если по какой-то причине у другого рода вдруг появятся более мощные Звери. А в последние несколько тысяч лет Иссольские были сильнее всех. Мы зависим друг от друга и в первую очередь от лидера — его власть для семьи неоспорима! А ещё мы чувствуем, если с кем-то из близких стряслась беда, особенно если он уже стоит в преддверии Хамзы ожидая суда Праматери. Десять лет назад, когда я с триумфом вернулся из очередной военной компании в Южном Шавре, которую возглавлял вместе с Реном, отец вызвал нас с братом и сказал, что не чувствует связи с Аратом. Ни с ним самим, ни с его четырьмя сыновьями — нашими кузенами. Арат давно не появлялся на родине и только регулярно присылал налоги с его территорий, что находились в трудно доступной местности. Надо пройти перевал, чтобы попасть в новые земли. Княжество назвали Западной Иссолией — помнится дяде очень льстило, что брат ему позволил оставить в названии родовое имя, тем самым, как бы ставя на ступень рядом с самой Иссолией. Арат и его люди получили в управление богатые земли. На западе от гор была обширная долина с полудикими племенами, которых в свое время и завоевал мой отец. В той местности плодородная земля и свой микроклимат, не позволяющий зиме приходить в княжество. А ещё были шахты с железом и медный рудник. Ну, и на сладкое, речка, что несла золотой песок. Живи и радуйся! Там быстро под руководством дяди выросли новые города и села, развивалось испокон веков славившее вардов искусство ковать оружие и делать доспехи. Люди, что жили в долине покорились и приняли вардов, те их не обижали, да и сами оборотни плодились на этой земле… Как говорится, ничто не предвещало беды. Вот только как могло случиться, что пятеро мужчин рода Иссольских пропали в одночасье? И связь с долиной так же прервалась. Отец рвал и метал. Он послал большой отряд за перевал, но никто не вернулся и родня ушедших с воем обивала королевский порог, справедливо требуя мести.

Я замолк, перед глазами вновь всплывали тени прошлого и пламя свечей не могло справиться с их тьмой. Вновь отвернулся в сторону окна. В темном небе вспыхивали сотни и тысячи звезд. Здесь ночной небосвод красив, но в горах звезды ещё ярче и краше. Потому-что ближе.

Тонкие пальцы легли мне на предплечье. Октария смотрит тревожно, покусывая губы.

— Так что было дальше, Витар? — тихий вопрос, не убирая руки. Поворачиваю голову и смотрю в серые глаза.

— А дальше был Харам. Древняя темная магия, дающая могущество неслыханной силы. Запретная в любом королевстве. Потому-что никому из дерзнувших к ней прибегнуть, не удавалось остановиться. Харам идет из самих глубин Хамзы — это магия самой смерти. Но, не стоит путать ее с некромантией, эта сила не интересуется мертвыми, она черпает соки из живых, оставляя лишь оболочки, послушные магу. Или высушивает их до дна. А сильных, таких как вы или я сейчас, попытается просто уничтожить. В мире, как известно, все уравновешено, если есть Дар жизни, что практикуют лекари, то и Дару смерти быть. Только с ним не рождаются, Праматерь нас защитила. Уж не знаю, как у людей с этим, но ведь и у вас о магах смерти не слышали? — я бросил быстрый взгляд на девушку и она неопределенно пожала плечами. — Но, эту силу можно принять добровольно. Вот только последствия неминуемы. Глупец тот, кто считает, что сможет управлять разрушительной мощью и остаться прежним. А уж подчинить ее… Она соблазнит легкой властью, одарит и прикует, а потом поработит. И уже ты будешь подвластен ее желаниям. Но все это тогда представлялось древней страшной сказкой, которую даже детям забывали рассказывать, чтобы те спали спокойно, не тревожась о пустом. А зря, как оказалось. Страшные сказки порой сбываются, если кто-то очень хочет в них верить. Тревожные вести приходили от Западного перевала. Пропадали люди и варды. Первые обескровленные трупы стали находить в ближайших деревнях. Отец не был глупцом, в бой сломя голову не рвался. Западная Иссолия фактически блокирована горами, из нее лишь два пути — перевал и сплав по горной реке в Суэльский залив. Арат давно мечтал прорубить проход в горах, чтобы иметь выход к морю и даже начал работы. Теперь мы уже не знаем, что послужило отправной точкой. Когда и почему столь обласканный отцом родственник возжелал большего, но помня о связи рода не смел даже мысли допустить о том, чтобы свергнуть брата. Не ведаю, где и как он натолкнулся на черные знания, но быстро сообразил, что впустив в себя Харам, получишь не просто сильнейшую магию, но и избавишься от связи, развязав себе руки. Правда потеряешь Зверя, но ведь получишь такую власть и возможности, что это мелочи. О, магия смерти умеет соблазнять и запутывать в свои сети, куда там духу Тырге, что заманивает путешественников в ловушки. Здесь все по-взрослому! Жажда власти и свободы от обязательств будет подпитываться и взращиваться в маге, пока не сожрет с потрохами все светлое, что было в душе. Не знаю чего не хватало Арату. Он ведь по сути был полноправным правителем большой страны, пусть изолированной, но зато надежно защищенной от набегов, ведь враги уже взяли эти долины. И ими были мы — варды. Думаю, этим он и купил местных, пообещав всю Иссолию уронить к ногам своего нового народа. А затем избавился от Зверя сам и лишил второй ипостаси своих наследников. Думаю, сила и безнаказанность вскружила ему голову. Он мгновенно собрал армию и двинул ее через перевал, с легкостью сминая при помощи новых знаний сопротивление. Карил попытался связаться с Аратом, желая договориться, но тот уже был невменяем. Он потребовал отдать ему власть и тогда он может быть отпустит семьи высших родов. Только было ясно, что даже если он и сдержит слово, кто сказал, что остановится на Иссолии, а не пожелает в скором времени подмять под себя весь мир? Вот тогда отец и бросил спасать положение меня. Он счел, что мой Дар сможет защитить от Харама. И ведь не ошибся. На меня и вправду не действовала магия смерти. И тогда я получил приказ уничтожить всех. Семя под корень! Белый Ирбис оказался не по зубам врагу. Только цена была высока.

Я не хотел смотреть на свою пару, зная, что после сказанного вряд ли увижу в ее глазах тепло. Глядя на Калту я без жалости выдавливал из себя слова, рассказывая о том, как пала Западная Иссолия.

— Мне хватило маленького отряда, чтобы прикрывал мою спину, а я мог растянуть свою защиту от магии и на них. А дальше, по иронии судьбы, Харам — магия смерти, этой самой смертью и искоренялся. Я должен был истребить зло и не считаться с жертвами. Я верил отцу, он говорил, что этот край уже не вернуть, а людей не спасти. И я не сомневался в его правоте. Помню эти слепые от ненависти и пустые от любых других мыслей глаза. Они бросались на меня, подобно бешеным псам. Все — женщины, дети, старики. Молча. Как только пала их армия — немногочисленная, рассчитывающая лишь на магию — Арат приказал сражаться со мной всем, до кого мог дотянуться силой. Своей и сыновей. Они вытягивали жизни из сотен подданных, пытаясь остановить Белую Смерть. Дни сливались с ночами. Я помню лишь кровь, огонь и чад пожарищ, а ещё хрипы умирающих. Они были упорны, но справиться со мной не удалось. Я добрался до Арата последним, убив всех четверых кузенов и их семьи, также пораженные ненавистной магией. Только дядюшка нашел-таки способ меня достать. Он изготовил проклятие, что активировалось в момент его собственной смерти, ведь когда маг отдает добровольно свое посмертие на откуп мести, не срабатывает ни одна защита. Я это понимал, но зайдя так далеко уже не мог остановиться. Какая уже разница, после всего что я сделал? Оставить Арата в живых, просто боясь погибнуть в последний момент? Нелепо. Да только не смерть была мне уготована — с ней я как раз бы смирился. Дядя пожелал лишить меня Дара и Зверя, сделав по сути обычным человеком. Ну, может не совсем обычным, но и не Белым Ирбисом, которым восхищались и холодели от страха, — я смело посмотрел на Октарию. Основное сказано, теперь последнее… И дальше решать ей. — Тысячи, тана Октария. Я лично своими руками, когтями и магией уничтожил тысячи вардов и людей. Остальных добивали мои воины. Мне некогда было думать, я должен был спасти Иссолию. Спасти свою семью. Западная Иссолия превратилась из цветущего райского места в долину призраков. Я заслужил свое имя — Белая Смерть. И наказание тоже.

— И что было потом с Витаром Иссольским? Как встретила его спасенная родина? — её голос звучал почти безмятежно, только в глазах проскальзывали искры серебра. Я невольно рассмеялся, наверное все же сказалось напряжение от воспоминаний.

— О, родина меня чествовала, как победителя. Публично. А за спиной я слышал шепоток презрения и даже радость, что того, кто подавал такие надежды постигло проклятие. Я им больше не был страшен. И стал неинтересен. Хотя с первым пунктом они явно поторопились. Особенно после того, как я выиграл несколько поединков, расправившись с наглыми задирами в кошачьей ипостаси одними голыми руками. Слабым они меня посчитали явно зря… — я недобро ухмыльнулся. — Нет, я, конечно, долго метался и искал способы все вернуть на круги своя. Несколько лет провел в поисках способа призвать обратно своего Зверя. И заново учился жить таким, каким нынче являюсь. К тому же чертов ублюдок Арат оказался прав. Нет Зверя — нет и слепого подчинения приказам отца. И еще я вскоре понял, что лучше почаще быть подальше от последнего. Ведь он тоже всё знает и больше не доверяет мне, как прежде, хотя и не лишает ни звания наследника, ни должности военачальника. Да и Ренар всегда был на моей стороне. С Авилом у меня отношения не складывались, впрочем, как и у брата. Ну и мама с сестрами продолжают меня любить, а ради них я на многое способен. Даже смириться со своей ущербностью. Кстати, тана, на родине я давно потерял статус завидного жениха. Так, мелкие притязания незнатных корыстных барышень и их отцов, в тайне презиравших потерявшего Зверя. А политический брак мне тоже не светил, хотя я и сам не рвался. Всё просто — мой отец точно не пожелал бы мне такого по причине отсутствия того самого пресловутого контроля. А вдруг я что задумаю против Иссолии или него лично? Ведь сразу-то теперь не узнаешь, а давать в руки такой козырь в виде родства с каким-нибудь королем — глупо. А Карил Иссольский уж точно не дурак и полностью доверяет лишь семье. Из которой я не выпал лишь по крови, но перестав быть Иссольским по сути. Поэтому папа вряд ли будет возражать против Лесной Ведьмы, если она сама не сбежит от столь заманчивого предложения.

Я ждал, что она ответит, невольно скрестив руки на груди. Девушка спокойно отступила и снова села на диван, задумчиво поправляя локоны.

— Вот интересно, как эти Дети Леса сами себе заплетали эти сложные косы, что я видела на гравюрах в книге? — она подняла на меня глаза и улыбнулась. — Полагаю, к своему жениху я могу обращаться на ты и по имени? — она явно наслаждалась произведенной этой простой фразой реакцией. Праматерь, она правда не собирается сбежать снова?

— Что, даже мне можно опустить все ваши титулы, маркграфиня? — выдавил из себя я.

— Да нет никакой маркграфини, Витар. Этот титул, как и мое имя носит моя сестра. Так что, твоя невеста, коли уж ты этого пожелал, простая Лесная Ведьма Илия, пришедшая из-за завесы Белозерья. Может именно из-за меня Древняя закрыла перевал, не желая видеть мою персону в краях предков? Наверное будет лучше, если так и подумают, — она улыбалась немного грустно, но смотрела без страха или презрения.

— Значит все же Илия. Хорошо, моя прекрасная Дочь Леса. Пусть будет так.

— Да, думаю на какое-то время эта легенда собьет со следа Храмовников. Ну, и внешность стоит слегка подправить, тогда, возможно, мы успеем убраться в пределы владений вардов, — она вновь посмотрела на меня. Ее глаза полностью затопило серебро. — Пожалуй, я попробую заплести косу, как помню, ну и выделю глаза, как это было на гравюрах. Вдруг поможет?

Я подошел к девушке. Поклонился и протянул руку, в которую она не колеблясь вложила свою. Я поцеловал ее пальцы.

— Обещаю защищать тебя, Илия. Всегда.

Она улыбнулась и внезапно озорно подмигнула на мою вполне серьезную клятву.

— Я тоже сумею тебя защитить, мой Белый Ирбис. Двум проклятым надо держаться друг друга!

Духи гор, эта девчонка сведет меня с ума. Но, кажется, я уже к этому готов. Если бы ей было от меня ещё что-то нужно, кроме защиты…