Глава 14

Я проспала пробежку, однако никакого стыда не испытывала. От жуткой усталости ныло всё тело до последней кости. Когда зазвенел будильник, Билли зарычал и вытянулся на постели.

– Как я тебя понимаю, дружище.

Он сонными глазами наблюдал за моими метаниями по комнате. Натянув очередную подаренную Лекс кофточку, я сунула бабушкин кристалл в карман и сбрызнула себя лавандовым маслом.

– Пошли, Билли!

Недовольно ворча, пёс тоже спустился на кухню, где меня ждала мама.

– Доброе утро, солнышко! – Она улыбнулась и провела ладонью по моим собранным в хвост волосам. – Хорошо спала?

Я пожала плечами, и мама вопросительно изогнула бровь.

– Что такое? Как ты себя чувствуешь?

Она пощупала мой лоб, проверяя температуру.

– Всё нормально, – заверила я её. – Я просто… ну… мне не спалось.

– Ты ведь знаешь, что всегда можешь прийти ко мне, если тебя что-то беспокоит?

– Угу.

Мама допила кофе и поставила кружку в мойку.

– Собирайся. Я подвезу вас с Майком. Мне на работу только днём.

– Ты сегодня допоздна? – уточнила я. Это было бы очень кстати, учитывая планы на вечер.

– Вернусь около полуночи. – Она с сожалением улыбнулась. – Прости, дорогая, поужинаем вместе завтра, ладно? Ты готова?

Билли проводил меня в прихожую, где я надела пальто и забросила за плечи рюкзак. Мама дала мне злаковый батончик, и вместе мы вышли из дома.

Майк, который тоже выглядел донельзя измотанным, топтался на подъездной дорожке. При виде мамы он изумлённо вытаращил глаза.

– Доброе утро, миссис Паркер, – хрипло – явно с недосыпа, – поздоровался он.

– Привет, Майк. Как дела?

– Хорошо.

– Мама нас подвезёт, – объяснила я другу.

Майк последовал за нами до машины и сел на заднее сиденье, я заняла кресло впереди. Всю дорогу до школы мама подпевала радио, причём на удивление неплохо.

– Счастливо! – пожелала она нам на прощание. – Куинни, напиши мне, когда вернёшься домой. В холодильнике найдёшь остатки еды, которую наготовила бабушка.

– Поняла.

– Спасибо, что подвезли, миссис Паркер, – сказал Майк и первым вылез из автомобиля.

– Пока, мам! Люблю тебя. – Мне очень хотелось надеяться, что Майк не заметил, как мой голос на последних словах предательски дрогнул.

– И я тебя, моя звёздочка. Загляну к тебе, когда приеду домой.

Я закрыла дверь, помахала маме напоследок и с колотящимся сердцем смотрела, как она уезжает. Майк поймал мою руку, быстро сжал и отпустил.

– Ты хоть немного поспала? – спросил он, когда мы вяло побрели к школе.

– Нет. А ты?

– Не-а.

– Почему не написал?

– Не хотел тебя будить на случай, если ты всё-таки спишь. – Он ткнул себя в грудь. – Я чуткий парень, Паркер.

– И о чём ты думал всю ночь, чуткий ты парень?

– О нашей миссии, конечно. Нельзя привлекать к себе внимание, – заявил Майк, толкая двойные двери. – Будем вести себя тише воды и ниже травы, будто всё идёт как надо. И так – до вечера, пока не наступит пора действовать.

– А действовать мы будем очень быстро.

Мы оба замерли, дойдя до конца коридора, и уставились на Лекс, которая убирала в шкафчик целую стопку учебников. Она выглядела такой хрупкой, что я поразилась, как её длинные тонкие руки не переломились под тяжестью книг.

– Сохраняй спокойствие, – зашептал мне на ухо Майк. – Помни: мы её спасём. Кстати, призрачные дамочки и рядом не стоят со старичками. А мы с ними разобрались на раз-два.

Он для наглядности щёлкнул пальцами, и я почувствовала, как мои плечи расправляются: в словах Майка был резон.

– И постарайся не упускать Лекс из виду, – добавил он. – Расспроси, но осторожно, вдруг она скажет что-нибудь насчёт вечера.

Я кивнула:

– Ладно.

Он улыбнулся.

– И если хочешь знать, Паркер, ни с кем другим я бы, пожалуй, не решился отправиться на бой с привидениями.

Майк ушёл, а я стояла столбом с пылающими щеками. Встряхнувшись, сделала глубокий вдох и направилась к Лекс.

– Доброе утро! – поздоровалась я, подпустив в голос как можно больше дружелюбия. – Классная причёска!

– Спасибо, – пробормотала подруга, едва взглянув на меня, а потом захлопнула дверцу шкафчика, отвернулась и ушла в класс.

Я сунула вещи в свой шкафчик и последовала за ней. Мистер Фигин, встревоженно прищурившись, подозвал Лекс.

– Ты хорошо себя чувствуешь? Ты какая-то бледная. Я могу освободить тебя от уроков… Как насчёт медпункта?

– Я в порядке, мистер Фигин.

– Точно? Не стесняйся, тут нет ничего…

– Говорю же, я в порядке, – перебила Лекс и пошла к своей парте, ни разу не обернувшись на ошарашенно моргающего учителя.

Я села на своё место – по соседству с Лекс.

Мистер Фигин не зря переживал: прежде сияющая здоровьем кожа Лекс сейчас была болезненно бледной и практически сливалась с белой мешковатой одеждой. Подруга села за парту, повесила голову и ссутулила плечи, что за последние дни стало дня неё обычной позой, словно у неё не хватало сил держать спину прямо.

– Лекс, – начала я, но осеклась, когда она повернулась ко мне. На секунду я её не узнала: скулы заострились, кожа туго обтягивала лицевые кости черепа, глаза, и без того большие, казались ненормально огромными, а тёмные синяки под ними прибавляли Лекс десяток лет.

– Что? – прохрипела она.

– Я…

– Что, Куинн?

– Ничего. Прости.

Когда прозвенел звонок, я пулей выскочила из класса и едва не врезалась за поворотом в Зою.

– Осторожнее, Куинни! Смотри, куда несёшься!

– Извини. – Я подобрала папку, которую обронила Зоя. – Я боялась опоздать.

– Ты чего? До начала урока ещё есть время.

По пути в класс испанского Зоя возбуждённо затараторила:

– Я кое-что придумала! Нам срочно нужно организовать ночёвку с просмотром фильмов!

– Что, прямо сегодня?

– Не прямо сегодня. А, например, в воскресенье. Мы с самого лета не собирались, ты только вообрази! Хотя раньше ночевали друг у друга каждые выходные.

– Да, но ты забыла, с каким трудом мы собрались, чтобы просто сходить в «У Харви»?

Зоя вскинула бровь.

– А под «мы» ты имеешь в виду Лекс?

– Ну да, – с нехорошим предчувствием признала я.

Зоя отмахнулась.

– Не бери в голову. Она согласится.

– С чего такая уверенность?

– Ей было весело в «У Харви». Ты же видела, Куинни: она смеялась, болтала, выдула огромный коктейль! Когда ты в последний раз видела, чтобы Лекс что-нибудь ела или пила?

Я пожала плечами: я не горела желанием отвечать.

– Положись на меня. В воскресенье я заставлю Лекс прийти. Разве кто-то способен этому противостоять? – спросила Зоя, указав на свою улыбку до ушей. – Кроме того, Хеллоуин не за горами. Когда Лекс отказывалась от тематической вечеринки? Включим глупые ужастики и обожрёмся конфетами. Как в старые добрые времена.

«Я бы многое отдала, чтобы всё стало по-прежнему, как в старые добрые времена…»

– Я предложу Лекс выбрать для нас костюмы на Хеллоуин, – продолжила Зоя. – Она всегда хотела, чтобы мы наряжались в одном стиле.

– А ты всегда её обламывала, – напомнила я.

– Но не на этот раз! Я передам ей бразды правления. Может, мы даже успеем договориться с Мэрион Джонс? Лекс с шестого класса мечтает попасть к ней на праздничный макияж.

Вряд ли, но, если у нас и правда получится с Мэрион, Лекс не устоит.

– Возможно, нам повезёт, – осторожно сказала я. – По крайней мере, стоит попробовать.

В класс мы зашли под трель звонка на урок.

Первая половина учебного дня пронеслась как в тумане, я едва воспринимала происходящее. «Будто тоже превратилась в призрака», – подумала я и содрогнулась.

Девочки уже сидели за столиком, когда я добралась до столовой.

– Привет, – поздоровалась я, устраиваясь рядом с ними.

– Мы как раз обсуждали ночёвку, – оповестила Зоя.

– Конфеты и ужастики? Я за, – вызвалась Кэйли с полным ртом салата.

– Я тоже, – закивала я, а потом вытащила из рюкзака ланч-бокс, достала оттуда сэндвич с сыром и солёным огурцом и упаковку чипсов, оторвала уголок от хлеба и принялась жевать, поглядывая на Лекс.

Подруга словно пребывала в другом мире, пустые глаза буравили стену, ланч-бокс так и стоял закрытым.

– А ты? Ты с нами, Лекс? – спросила Зоя с такой отчаянной надеждой в голосе, что у меня сжалось сердце. – Обсудим костюмы! Мы решили, будет круто, если ты выберешь для нас что-нибудь на общую тему. Верно, девчонки?

– Да, конечно! – хором подтвердили мы с Кэйли.

Лекс долго молчала, и в итоге я засомневалась, слышит ли она нас вообще.

– Не знаю, – наконец сказала она, ни на кого не глядя. – Спрошу у Эбигейл.

Зоя продолжила наступление:

– Я поговорила на последнем уроке с Мэрион. Она согласна включить нас в очередь на макияж. Правда, здорово?

Мы все затаили дыхание, ожидая, что Лекс сейчас завизжит от восторга. Но не тут-то было.

– Лекс? Ты меня слышишь? – спросила Зоя и указала в дальний угол столовой, где Мэрион, не поднимая головы с двумя пучками по бокам, ела из металлического ланч-бокса с изображением Графа Чокулы^[13]. Сейчас никто бы не подумал, что эта скромница ближе к Хеллоуину становится самой популярной девчонкой в школе.

– Лекс!

– Хватит, мне надо подумать! – прорычала та.

За нашим столом воцарилась тишина. У меня окончательно пропал аппетит. Я поймала взгляд Майка, сидящего неподалёку, и вспомнила его утреннее напутствие.

– Как, кстати, дела с Эбигейл и остальными? – изобразила я невинный интерес. – Тебе всё ещё нравится им помогать?

При звуках её имени Лекс встрепенулась и с чувством выдохнула:

– Очень! Мы завершили работу над крупным проектом в Нью-Хейвене. Эбигейл пригласила нас на праздничный ужин.

– Сегодня? – навострила я уши.

– Ага. Я уже выбрала, что надену. Скорее бы наступил вечер!

Мы с Зоей и Кэйли переглянулись, но Лекс, похоже, ничего не заметила.

– Куда вы идёте? – спросила я.

Зоя фыркнула:

– Уж точно не в забегаловку вроде «Кучина Делла Нонна». Эбигейл слишком себе на уме, чтобы опускаться до пиццы.

– Вовсе она не себе на уме! – возразила Лекс, впервые проявив хоть какие-то эмоции. – Но я не знаю, где состоится торжество. Это сюрприз.

– А вдруг тебе там не понравится? – спросила я, стиснув пальцами край рюкзака.

– Я доверяю Эбигейл, – отрезала Лекс.

«А зря».

– Ладно, когда перестанешь строить из себя студентку дизайнерского факультета, сможешь снова хоть иногда проводить время с настоящими друзьями, – процедила Зоя.

Лекс моргнула, но ответить не успела: прозвенел звонок, и Зоя бросилась вон из столовой. Кэйли заторопилась за ней, оставив меня наедине с Лекс. Пока мы собирались, я старалась поддержать разговор.

– Твоя мама не против, что ты будешь допоздна с Эбигейл: ведь завтра в школу?

Она дёрнула плечом, дескать, зачем думать о такой ерунде?

– Мама занята с близнецами. У мальчиков репетиции каждый вечер, а когда она вместе с ними возвращается домой, то хозяйничает на кухне.

– Но она в курсе, что ты волонтёришь допоздна? – не отступала я. – Как в тот раз, когда ты ночевала у Эбигейл?

Лекс хитро улыбнулась.

– Вот ещё! Я пишу ей, что ложусь спать, чтобы она не стучалась в мою комнату. А утром незаметно прокрадываюсь в дом. Мама и не подозревает, что меня не было дома всю ночь.

Я уже не смогла смолчать:

– Это как-то неправильно, Лекс.

Её улыбка погасла.

– Не тебе судить.

– Я просто волнуюсь.

– Перестать так говорить! – закричала она, и ребята, которые находились в столовой, повернулись в нашу сторону.

– Лекс, прости…

– Неужели так сложно меня поддержать? – не унималась она, дрожа от едва сдерживаемой ярости. – А хотя знаешь, что, Куинн? Забудь! Я сыта по горло!

– Лекс, постой!

Но она выскочила в коридор и мигом затерялась в толпе спешащих на занятия учеников.

Ко мне направился Майк.

– Смотрю, у вас всё удачно прошло.

Меня замутило от страха.

– У нас должно получиться.

– И получится.

Прозвенел второй звонок, и мы побежали на урок.

Я едва дотерпела до тренировки, так у меня чесались ноги размяться на дорожке. Конечно, я понимала, что команда должна отойти на второй план, когда тебе предстоит спасать лучшую подругу от призрака. Но даже простое нахождение на стадионе было как бальзам на душу. Мне словно насыпали пороха в кроссовки, и стартовая линия молниеносно осталась позади, едва отпечатавшись в памяти. Я представляла, что за мной гонятся тени с чёрными глазницами и щёлкают зубами, желая впиться в икры, и мчалась вперёд, будто хотела убежать от подступающего холода и добраться до остатков осеннего тепла.

– Молодчина, Паркер! – Тренер захлопал в ладоши. – Отличный рывок выдала! – Он повернулся к другим ребятам: – Вот как надо пробегать четырёхсотметровку.

Пока я старалась отдышаться на бровке, ко мне подскочила Кэйли и дала пять. А затем к ней, к моему немалому удивлению, присоединилась и Джесс.

Тренер вызвал первую группу парней, среди которых был Майк. Наблюдая, как они выстраиваются вдоль стартовой линии, я сделала большой глоток воды.

Тренер свистнул, и подростки сорвались с места, их ноги двигались так быстро, что, казалось, не касались земли. Но Майк почему-то не мчался во главе, как обычно, и начал быстро отставать. На него больно было смотреть, словно он бежал не четыреста метров, а завершал марафон.

Финишировал он последним.

– Уоррен! Живо ко мне! – гаркнул тренер, и я от неожиданности подпрыгнула: на моей памяти он ещё никогда не кричал на Майка.

Парень понурился и закусил нижнюю губу.

Тренер принялся перечислять его ошибки:

– Рассеян… бежишь, будто спишь…

И так без конца: друзья Майка по команде слушали тираду, разинув рты. Наконец тренер заметил, что они стоят без дела, и рявкнул на ребят, велев сделать серию отжиманий. Девочек, к счастью, отпустили переодеваться.

Я терпеливо ждала Майка у забора возле холма.

– Привет, – буркнул друг при виде меня и надвинул на глаза козырёк бейсболки.

Я выдавила улыбку.

– Пошли отсюда.

Мы молчали всю дорогу до Гуди-лэйн.

– Ты точно в порядке? – решилась спросить я, когда мы остановились перед его домом.

– В абсолютном, – напыжился он, но даже тень от козырька не могла скрыть расстроенное и встревоженное выражение лица.

Я взяла Майка за руку и сжала. Пауза затянулась, и сердце уже готовилось выпрыгнуть из горла, когда он наконец стиснул пальцы в ответ. Ладонь была такой мягкой и тёплой, что мне не хотелось её отпускать.

– Поговори со мной, – попросила я.

– Я просто… Ну… – Майк помолчал, подбирая слова. – Паркер, это уже слишком. Мне до сих пор снятся старички, а теперь нам предстоит сразиться со старичками дубль два, и я не уверен, что готов.

– Я тебя понимаю. Если подумать, кто в здравом уме готов отправиться на бой с привидениями? Но я с тобой, Майк. – Я снова заставила себя улыбнуться. – Из нас получилась отличная команда. И мне бы ни за что не удалось избавиться от старичков без тебя.

Друг фыркнул и сразу же оживился.

– Точно. Без меня ты бы пошла на корм рыбам в грязном пруду.

– Да-да. Ты спас мне жизнь! – Я усмехнулась.

Майк приподнял козырёк и посмотрел на меня.

– Ведь я Бэтмен. И не вздумай отрицать!

Я засмеялась, он тоже, и на секунду всё в нашем мире стало правильно.

– Из нас и правда получается отличная команда, верно, Паркер?

– Лучше не бывает. Мы справимся, Майк!

– Да. Мы справимся, потому что у тебя есть я.

У меня загорелись щёки, и мне пришлось отвернуться. Но пока я пыталась придумать, что ответить, входная дверь распахнулась, и я отпустила руку Майка. Миссис Уоррен просияла.

– Значит, мне не послышались ваши голоса. Вы не голодные? Куинн, может, хочешь перекусить? У нас сегодня лазанья.

– Спасибо, миссис Уоррен, но мне нужно покормить Билли.

– Ладно. Ты знаешь, где нас найти, если передумаешь.

Она скрылась в доме.

Я взглянула на парня.

– Если хочешь, я могу остаться.

– Не надо, я в порядке. Ступай к Билли. Угости его печеньем от моего имени.

Но только я собралась уйти, как Майк притянул меня к себе и крепко обнял. Мои руки обвились вокруг его талии. Не знаю, сколько мы так простояли. Носы наших кроссовок соприкасались. Я чувствовала, как ветер теребит мои волосы, тепло ладоней Майка на спине, ткань футболки под щекой, прижатой к его плечу. Когда мы отстранились, я ощутила себя увереннее и сильнее.

Парень улыбнулся и снова надвинул козырёк на глаза.

– До встречи, Паркер.

– Увидимся в половине девятого, – мягко сказала я и зашагала к дому, стараясь не показать, что колени стали ватными.

Билли встретил меня в прихожей. Пёс настолько энергично вилял хвостом, что всё его туловище качалось из стороны в сторону.

– Привет, дружище! – Я погладила Билли и выпустила во двор прогуляться, потом приготовила сэндвич, а питомцу насыпала свежую порцию корма. – Налетай!

Умом я понимала, что мне понадобятся силы, но кусок просто не лез в горло, и в итоге сэндвич остался несъеденным. Зато пёс с энтузиазмом опустошил и вылизал миску, а затем поднял на меня глаза и коротко гавкнул, будто благодарил.

– Пожалуйста, – ответила я – и как же мне в тот момент хотелось беззаботно провести вечер вместе с Билли на диване!

Я глянула в окно на темнеющее небо и невольно вздрогнула.

«Что принесёт эта ночь? Удастся ли спасти Лекс? Или наше вмешательство только сильнее разозлит Эбигейл?»

Пёс подошёл и пихнул меня носом. Возможно, мне лишь почудилось, но взгляд Билли на секунду упал на дверь, ведущую в подвал.

– Что такое?

Он опять легонько подтолкнул меня и нетерпеливо гавкнул. Встав из-за стола, я жестом позвала Билли за собой, и мы спустились по скрипучим ступенькам во влажный сумрак цокольного этажа. Пёс убежал вперёд и уселся напротив старых папиных шкафов для документов.

Я не была здесь с лета, но Билли, похоже, знал, что тут спрятано нечто важное. Встав на цыпочки, я выдвинула верхний ящик и заглянула внутрь, но не обнаружила ничего интересного, только всякие взрослые бумажки о налогах – тоска, одним словом.

Зато содержимое следующего ящика заставило меня ахнуть: на стопке сертификатов лежала папина фотография, сделанная в то время, когда он учился в средней школе. От озорной и родной улыбки защемило сердце, и на секунду я была готова поклясться, что его тёплые карие глаза блеснули. Он казался таким живым на снимке, будто и правда мог меня видеть и безмолвно заверял, что всё будет хорошо.

Я прижала фото к груди и заплакала. Билли потёрся носом о мою ногу и, когда я опустилась на цементный пол, взобрался мне на колени. Так мы и сидели вдвоём, пока до ушей не донеслась далёкая мелодия из фильма «Бэтмен». Пёс наклонил голову набок, гавкнул и рысью взлетел по ступенькам. Сделав глубокий вдох, я выключила свет, вернулась на кухню и, не выпуская из пальцев снимок, взяла свободной рукой мобильный, лежащий на столе.

– Алло?

– Паркер, ты где? – прошипел Майк. – Уже полдевятого!

У меня захолонуло сердце.

– О боже! Я думала, у меня ещё есть время…

– Ладно! Выходи давай! – И он дал отбой, не дожидаясь ответа.

Я со всех ног кинулась к себе в комнату, быстро натянула кроссовки и чёрное худи, затем, спустившись, бросила Билли печенье, осторожно сунула папин снимок в рюкзак (на счастье), взяла фонарик и выскочила за дверь.

Майк нетерпеливо ждал меня в начале подъездной дорожки, оседлав велосипед.

– Что случилось?

– Ничего. Прости, – пробормотала я, поднимая с травы свой велосипед. – Поехали.

Я уже хотела начать крутить педали, но Майк перехватил мой руль.

– Погоди. У меня кое-что есть, – сказал он и достал из кармана золотистый пакетик с желейными мишками. – Держи.

Я с улыбкой приняла подарок, задержав пальцы в ладони Майка.

– Спасибо.

– Не за что, Паркер.

Мы натянули на головы капюшоны и покатили в ночь по тому же маршруту, по которому ехали в прошлый раз, но в темноте хеллоуинские украшения производили намного более устрашающее впечатление, чем днём. Особенно покачивающиеся на ветру «привидения» в виде свисающих с веток наволочек с нарисованными на ткани жуткими рожицами.

Мы налегли на педали и успели добраться до кладбища за пару минут до того момента, как наступило девять часов вечера. Положив велосипеды за кустами, мы юркнули за железные ворота.

– Прятаться будем? – спросил Майк.

Я кивнула.

– По крайней мере, до тех пор, пока не увидим Лекс. Думаю, наше единственное преимущество – застать их врасплох.

Мы побежали мимо надгробных плит по посыпанной гравием дорожке и вскоре заметили знакомое старое дерево. Рядом с могилой Эбигейл было неестественно холодно и тихо, словно даже воздух насквозь пропитался одиночеством и горем.

Майк утащил меня за старую берёзу с отслаивающейся корой, и мы затаились за толстым стволом в ожидании леди в белом.

Вдалеке зашуршали листья, и внезапно меня обдало призрачным холодом, заставившим передёрнуться, несмотря на тёплое худи. Майк проследил за моим взглядом.

Между надгробными плитами скользили пять белых силуэтов. Лекс шла за руку с Эбигейл, и выражение лица у подруги было расслабленным, будто она пребывает в полусне. У меня кровь застыла в жилах от мысли, что мы опоздали, но затем до нас донёсся её голос, нарушивший потустороннюю тишину.

– Неужели где-то поблизости есть ресторан? – проговорила Лекс, озираясь. – Может, здесь не стоило срезать путь?

Леди в белом её проигнорировали, однако Эбигейл легонько улыбнулась и похлопала девочку по руке. Мне хотелось броситься к ним и отодрать пальцы Эбигейл от Лекс, но Майк крепко вцепился в мой локоть и помотал головой.

Я тихо выдохнула. Леди в белом застыли перед могилой Эбигейл.

Бреа с недовольным видом посмотрела по сторонам.

– Мы вроде с этим покончили?

Джейд и Элеонора обеспокоенно переглянулись. Элеонора что-то шепнула Джейд на ухо, но на сей раз её комментарий не вызвал улыбки. Кэми подвинулась к девушкам и обняла себя за плечи, словно защищаясь от ветра.

Эбигейл подняла руку, призывая всех замолчать, затем повернулась к Лекс и взяла её ладони в свои.

– Я хочу кое-чем с тобой поделиться. Кое-чем особенным: ведь этим я одарила лишь дочерей. – Она кивнула на Элеонору, Джейд, Бреа и Кэми.

Взгляд Лекс скользнул по леди в белом и задержался на могиле Эбигейл.

– Я не понимаю… – начала она, но замолчала на полуслове. Глаза Лекс округлились, когда она прочла надпись на плите.

«Это наш шанс!»

Я кивнула Майку, и мы одновременно выпрыгнули из-за дерева.

– Стойте! – закричала я.

Все леди разом повернулись.

Губы Эбигейл растянулись в насмешливой ухмылке, и она проворковала:

– Так-так-так. Посмотрите, кто пришёл.

– Куинн? – Лекс разинула рот. – Майк? Что вы тут делаете?

– Спасаем тебя!

Я побежала к леди в белом, но Эбигейл легко увернулась, и в следующий миг меня уже блокировали с двух сторон Элеонора и Джейд, а Бреа крепко держала Майка, вывернув парню руки за спину.

– Что вы делаете? – воскликнула Лекс. – Оставьте их в покое! – Она попыталась отойти от Эбигейл, но та её не отпустила. – Эбигейл?

– Это совсем не больно, моя дорогая, – пообещала женщина, наклонившись к Лекс, после чего угрожающе улыбнулась нам с Майком. – Теперь у тебя появятся новые брат и сестра, поскольку твои живые друзья прервали нашу вечеринку.

По щеке Лекс покатилась слеза.

– Я… я хочу домой!

Эбигейл ласково вытерла солёную каплю.

– Мы будем дома, дорогая. И очень скоро. – Она достала из складок платья пузырёк.

– Нет! – выпалила Кэми. – Ты не обязана это делать, Эбигейл!

– Кэми, мы уже всё обсуждали. – Эбигейл вздохнула, как будто из последних сил сдерживаясь, чтобы не сорваться на непослушную дочь.

– Но, Эбигейл, мы нашли их!

Пузырёк с ядом выскользнул из пальцев женщины и разбился о камни. Хватка Элеоноры и Джейд ослабла, я сумела вывернуться и едва не поскользнулась на гравии. Майк тоже вырвался и кинулся ко мне. Эбигейл медленно повернулась к нам, её тело замигало, как вспышки молнии, а в зрачках словно отворились врата в беспросветную бездну.

– Где?! Где… они?

По лицам хлестал дикий ветер. Джейд, Элеонора, Бреа и Кэми с тревогой переглянулись: они потеряли физическую плотность и стали полупрозрачными.

Я шагнула вперёд:

– Мы отведём тебя к ним, если отпустишь Лекс.

Эбигейл немедленно оттолкнула Лекс, подруга бросилась к нам и подняла на меня мокрые от слёз глаза.

– Куинн, что случилось?

Но отвечать было некогда.

– Она должна их увидеть, Куинн, – тихо сказала Кэми. – Это единственный выход.

Я махнула рукой в том направлении, где, как мне казалось, стоял дом Хадсонов.

– Отведи меня туда, – прошипела Эбигейл.

Я покосилась на Майка. Он кивнул, и я первой двинулась обратно, к воротам кладбища, ни на секунду не отпуская руку Лекс.

Леди в белом проплыли над травой и последовали за нами. Через некоторое время мы добрались до владений миссис Хадсон с маленьким прудом, за которым начинался лесок. И остановились возле трёх могил.

Я покосилась на Эбигейл: на её лице отразилась такая мучительная боль, что мне стало её почти жаль… пока я не вспомнила, что она привидение, которое едва не похитило жизнь и душу моей подруги.

Но мне всё равно было тяжело видеть, как она подошла к могилам дочерей и, издав нечеловеческий, душераздирающий вопль, рухнула на колени. В горьких рыданиях женщины я узнала свою маму на похоронах папы, когда мне пришлось поднимать её с земли.

Кэми, Бреа, Элеонора и Джейд крепко обняли тоскливо покачивающуюся взад-вперёд Эбигейл, и вся группа леди в белом начала медленно тускнеть, будто растворяясь.

Кэми гладила призрачную мать по волосам, а Эбигейл без конца повторяла:

– Он забрал моих деток… он забрал их… Забрал моих девочек…

– Что происходит? – спросила Лекс. – Я не понимаю…

Мы с Майком переглянулись, но я ничего не успела ответить: дверь дома распахнулась, и на крыльцо вышла миссис Хадсон. Седые волосы были заплетены в косу, худое, старческое тело скрывал яркий халат. Медсестры Стеф не было рядом с подопечной.

– Миссис Хадсон! – ахнул Майк.

Опираясь на трость, она решительно направилась к нам, хотя каждый шаг давался старушке с большим трудом.

– Эбигейл! – Её голос рассёк воздух, как удар кнута.

Рыдания немедленно стихли, и нас придавило уже знакомое по кладбищу одеяло зловещей тишины. Майк шагнул ко мне, а я – к Лекс, и мы все трое встали вплотную, соприкоснувшись плечами.

– Что будем делать? – прошептала я.

Майк лишь растерянно мотнул головой.

Когда Эбигейл встала и развернулась, её движения были неестественно пластичными, как у марионетки, поднятой за верёвочки. И она заметно увеличилась в размерах, что явно не предвещало ничего хорошего. На это же указывали её пустые провалы глазниц и сжатые в тонкую линию губы.

– Кристофер перенёс могилы, – произнесла миссис Хадсон, осторожно приближаясь. Старушка старалась выглядеть храброй, но её руки дрожали. – Он хотел для них покоя. – Она кивнула на ряд надгробных плит. – Позволь им упокоиться с миром. Им всем!

Внезапно в окнах дома замигали лампы. Поначалу мне даже почудилось в этом нечто мелодичное, как светомузыка под неслышный ритм, но я поймала встревоженный взгляд Кэми и поняла: что-то здесь не так.

Вдруг свет погас, и особняк погрузился во тьму.

– Что происходит? – всхлипнула Лекс, которая стояла рядом. – Я хочу домой… пожалуйста, отпустите нас…

Миссис Хадсон достала из кармана халата что-то золотое и блестящее… Медальоны!

– Они принадлежали твоим девочкам, Эбигейл. Я хранила их для тебя и хотела отдать. Чтобы ты почувствовала дочерей, – объяснила она и вытянула руку – покачивающиеся на цепочках медальоны заблестели в лунном свете.

Губы Эбигейл раздвинулись в чудовищном оскале, поднявшийся от её вздоха порыв ветра вырвал медальоны из пальцев старушки, и кулоны упали в траву.

– Как. Ты. Смеешь! – проревела Эбигейл.

– Всё хорошо! – Джейд попыталась успокоить её. – Мы нашли девочек! Ты ведь этого хотела!

На секунду мы застыли, словно Эбигейл наложила на нас чары оцепенения. Затем мёртвую тишину разорвал жуткий скрип металла по бетону: что-то громко бухнуло, и миссис Хадсон закричала. В окнах снова вспыхнул свет, и я успела увидеть, как по воздуху, чудом не попав в голову старой леди, пролетел металлический столик и со всего размаха врезался в стену дома.

Лекс повалилась на меня и безвольно сползла на землю.

– Она потеряла сознание! – торопливо бросила я Майку. – Скорее, хватай её под руку…

– А дальше что?

– Уложим её…

– А если убежать?

– Как ты себе это представляешь? – воскликнула я, указав на Лекс. – С ней мы далеко не убежим.

Мы оказались в сердце смерча из уличной мебели. Металл бился о дерево, порождая грохот, что был громче любого грома, и, даже закрыв уши, я чувствовала в груди эхо каждого удара.

– Здесь опасно! – закричал Майк, но за шумом я едва его расслышала.

Мои ноги так и норовили умчаться прочь, но мы не могли бросить Лекс, поэтому я впечатала пятки в землю и настроилась во что бы то ни стало переждать сверхъестественную бурю. Свет продолжал мигать, как на безумной дискотеке, и меня всерьёз замутило.

Майк, наверное, почуял моё состояние: он шагнул против ветра и притянул меня к себе. Держась друг за друга, мы встали щитом перед бесчувственной Лекс.

Миссис Хадсон, надо признать, хоть и выглядела перепуганной, с места не сдвинулась.

– Спасайтесь! – закричала я. – Бегите отсюда!

Она поймала мой взгляд.

– Разве не ты говорила, что нужно помогать друзьям, даже если страшно? Считай, что таким образом я помогаю. Мне следовало сделать это давным-давно. Я не хочу никуда убегать. – Миссис Хадсон вдавила трость в лужайку и срывающимся голосом прокричала: – Мне очень жаль, что они умерли, Эбигейл! И очень жаль, что тебе пришлось столько пережить! Но ты должна их отпустить!

Эбигейл с леденящим кровь воплем вскинула руки над головой. Её силуэт почернел и искривился до неузнаваемости, словно кости и плоть ей заменили углы и зигзаги, а затем призрак навис над нами исполинским деревом с острыми кинжалами на месте конечностей.

Остальные леди в белом сбились в кучку и с ужасом смотрели на свою призрачную мать в её истинном облике.

Эбигейл взмахнула рукой, и тяжёлая садовая лопата понеслась прямо в лоб миссис Хадсон.

Действуя инстинктивно, я отпустила Майка и бросилась к старушке.

– Паркер, нет! – закричал парень.

– Присмотри за Лекс!

Ноги двигались будто сами по себе, а мозг отключился, когда перед лицом появился острый край лопаты. Я зажмурилась и тихо позвала папу.

– Хватит! – прогремело вдруг, и в этом слове таилось столько силы, что я невольно открыла глаза.

Кэми стояла передо мной, развернувшись к Эбигейл, и сжимала лопату.

– С дороги, – прошипела Эбигейл. В её голосе не осталось ничего человеческого.

– Ты её не тронешь, – возразила Кэми, загородив меня. – Никого из них.

И как по команде остальные леди в белом выстроились напротив меня и миссис Хадсон.

– Предательницы! – прорычала Эбигейл.

По моим щекам потекли горячие слёзы, может, от облегчения или же просто от страха, а возможно, из-за всего сразу, но в груди было больно от каждого судорожного вздоха.

– Перестань, Эбигейл, – уже не столь сурово продолжила Кэми. – Отпусти их.

– Никогда!

– Ты должна отпустить всех нас!

Очертания Эбигейл вновь исказились и пошли угловатыми волнами, она стремительно дёрнулась и хлестнула по Кэми заострёнными пальцами. Та с криком отлетела и врезалась в стену дома. Бреа кинулась к ней, а их места сразу заняли Элеонора и Джейд.

– Это неправильно, – тихим, ровным тоном произнесла Джейд. – Эбигейл, мы на твоей стороне, но…

– Да что вы знаете о сторонах! – прошипела та и послала в девушку разряд молнии.

Элеонора перехватила молнию и бросила её назад, попав Эбигейл в грудь. Женщина зарычала.

– Неблагодарные! – взревела она, заставив колыхаться ветви деревьев. – Предательницы!

– Ты твердила, что защищаешь нас от жестокого мира! – отчеканила Кэми, поднимаясь. – Когда в действительности нам требовалась защита от тебя!

Четыре леди в белом опять выстроились стеной передо мной и миссис Хадсон и, взявшись за руки, начали испускать мощные энергетические волны. Эбигейл закричала. Я уже хотела увести старую леди в дом, когда заметила блеск в траве. Медальоны! Я осторожно взяла их, но Эбигейл, будто почувствовав, моментально повернулась ко мне, и я приготовилась к худшему. Но вдруг из-за надгробий поднялись три сферы белого света.

Тёплое сияние согрело меня и растопило замёрзшие на щеках слёзы. Сферы – две маленькие и одна побольше – закружились вокруг Эбигейл, и та стала быстро уменьшаться, её руки и ноги перестали напоминать наточенные лезвия, лицу вернулись человеческие черты.

– Кристофер? Эмили? Ава? – дрожащим и сомневающимся голосом прошептала она и протянула к маленькой сфере пальцы, надеясь погладить её, но та упорхнула. – Мои деточки… родные…

Леди в белом расслабились и последовали за призрачной матерью к могилам у кромки леса. Майк подбежал ко мне. Крепко взявшись за руки, мы наблюдали, как пятеро призраков пытаются поймать сферы, которые сияли как светлячки, но те не давались, и вскоре взлетели в небо, засветившись так ярко, что я сощурилась.

– Нет! Нет, останьтесь со мной! Заберите меня! – надрывалась Эбигейл и замахала руками, словно надеялась ухватиться за ускользающий свет.

Слёзы её и сломили. Буквально. Все леди в белом одновременно начали трескаться, как фарфоровые куклы, а из трещин полил ослепительный, раскалённый свет.

Не раздумывая, я бросилась к ним и замерла напротив Кэми. От неё к этому моменту уже мало что осталось, но очертания девушки ещё можно было различить.

– Спасибо, – прошептала я и протянула к ней руку.

От улыбки по её лицу побежали новые трещины, и меня обдало жаром.

На секунду я испугалась, что привидения вспыхнут, однако они просто исчезли, растворившись в темноте.

Миссис Хадсон привались к стене дома и схватилась за сердце, стараясь отдышаться. Её взгляд упал на нас с Майком и Лекс, будто старушка лишь сейчас заметила нас во дворе.

– Зайдите в дом. Позвоните кому-нибудь, кто сможет за вами заехать.

Я повернулась к Майку. Мы обнялись и долго простояли без движения, слушая сердцебиение друг друга, пока миссис Хадсон снова не окликнула нас.

– Сейчас! – отозвалась я, отпуская его. – Я знаю, кому позвонить. А ты останься с Лекс.

Он кивнул, и я побежала к дому. Вспомнив о медальонах, я обернулась, но Эбигейл, конечно, не обнаружила. Неужели леди в белом и правда исчезли?

– Скорее, милая! – поторопила миссис Хадсон, держа дверь открытой.

Я спрятала медальоны в карман и переступила порог старого особняка, пропахшего корицей.

Бабушка Джейн вместе с Редом примчалась на машине меньше чем через десять минут.

– Ты в порядке? Что случилось? – спросила бабушка, ласково взяв в ладони моё лицо.

– Мы в порядке, – заверила я и, вдохнув ароматы бананового хлеба и лаванды, упала в её объятия.

Я помогла Реду и Майку довести Лекс до машины, пока бабушка Джейн разговаривала с миссис Хадсон в доме.

Позже бабушка вышла на улицу, достала из своей гигантской сумки бутылочку и с элегантностью балерины принялась щедро опрыскивать могилы и землю вокруг. Мы ждали её на заднем сиденье: Майк держал меня за руку, Лекс сидела, привалившись к моему плечу.

Вскоре бабушка и Ред повезли нас домой: они не тратили время на расспросы.

Мы как раз сворачивали на Мэйн-стрит, когда Лекс открыла глаза и сонно спросила:

– Где я? Я что, заснула?

– Похоже на то, – вместо меня и Майка ответил Ред.

Лекс потянулась.

– Я видела странный сон с привидениями и вспышками света, а ещё Эбигейл превратилась в чудовище…

Я, мысленно обмирая, слушала сумбурный пересказ событий. Подруга была уверена, что всё произошло исключительно в её сонном воображении.

– Кошмар, одним словом! – подытожила Лекс, откинувшись на спинку сиденья, и уставилась в окно. – А можно попросить вас подбросить меня до дома? Мама наверняка волнуется, где я застряла.

– Конечно, дорогая.

Бабушка сделала крюк в пару кварталов, и мы с Майком, несмотря на протесты Лекс (мол, она прекрасно себя чувствует), проводили её до крыльца. На впалые щёки подруги начал возвращаться румянец, я не смогла сдержаться и крепко обняла её, прежде чем попрощаться.

По пути к нашей улице я покосилась на зеркало заднего вида и встретилась взглядом с бабушкой.

– Куинн Паркер, это было глупо и рискованно с вашей стороны.

Я медленно кивнула.

– Знаю.

– Почему вы не посоветовались с нами? Мы бы вам помогли – я и Ред.

– Я просто… мы… Я думала, мы справимся, – наконец выдавила я. – Но ты права. Мы сглупили.

– Твоя подруга могла всерьёз пострадать.

– Угу.

– Вас всех могли убить!

– Угу.

Минуту бабушка сверлила меня суровым взглядом, но затем её губы тронула улыбка.

– Я рада, что ты в порядке, солнышко. Моя отважная девочка. И ты действительно справилась. Вся в папу.

Вспомнив о нём, я достала из рюкзака папин снимок и так и просидела, прижимая фото к груди до конца поездки.

Дома бабушка Джейн налила всем по кружке горячего шоколада, пока Ред разжигал камин. Положив голову Майку на плечо, я глотала сладкий, обжигающий язык напиток. Рядом лежали папина фотография и спящий Билли – и постепенно я начала оттаивать.