Глава 3

Сделав себе мысленную пометку обязательно пообщаться с Алексей Санычем, я посмотрел на следующего студиоза.

И если большинство учащихся находились в возрастной категории примерно от четырнадцати до двадцати пяти лет, то этот выглядел значительно старше.

Седые волосы, убранные в хвост, тяжелый взгляд из-под угрюмых бровей и чуть сгорбленные плечи — будто он нес на себе тяжкий груз.

Моя интуиция и Чуйка Воина дружно подсказывали — этот человек опасен.

Причем, он, возможно, опасней деканов факультетов и даже самого ректора! От мага так и тянуло странной вязью Света и Тьмы, жизни и… смерти.

— Интересно, — пробормотал я себе под нос, — каков же размер его личного кладбища…

Не знаю, как я выглядел во время инициации со стороны, но этот маг, казалось, стал полем боя между Светом и Тьмой.

Эдакий символ Инь и Ян во плоти.

Да уж… Вместе со мной за инициацией этого странного студиоза наблюдал весь зал.

Не знаю, что думали студиозы и преподаватели Академии, но лично я поражался, сколько у этого человека внутренних демонов.

Но, к счастью, буйство стихий закончилось, и студиоз оторвал руки от шара.

Некоторое время он бездумно смотрел в зал, словно колеблясь, за какой стол ему садиться, но всё же выбрал Темный факультет.

Я, к слову, почувствовал к нему подсознательную симпатию — пока что мы были единственными, кто сидел за своими столами в гордом одиночестве.

Твердо решив познакомиться с ним поближе, я с интересом посмотрел на идущего к стеле Арно Ги’Дэрека.

Водник подошел к стеле, прикоснулся к шару, окутался полупрозрачным доспехом, а перед ним склонился в поклоне водный элементаль.

Мелькнувшее описание я рассмотреть не успел, но, судя по моим внутренним ощущения, Арно был силён.

— Получается, — задумчиво протянул я, — один из пяти спутников Императора был именно Ги’Дэрека… Любопытно…

Довольный Арно направился к своим товарищам с факультета Воды, а к стеле потянулись первокурсники.

Среди них был освобожденный из плена Ков’Альдо Ян и, вроде бы, Глеб. Причем, таких вот мелких пацанов было достаточно много.

И что-то мне подсказывало, что все они так или иначе связаны с Иваном, Эдом и Сёмой. С этими тоже нужно будет навести контакты.

Очередь, тем временем, стремительно двигалась вперёд, довольные первокурсники получали инициацию и распределялись по факультетам.

На факультете Жизни или Света — я так пока и не разобрался, как он назывался официально — уже сидело порядка тридцати человек, на радужном факультете около десяти, а трое первокурсников и вовсе выбрали Тьму!

Один только я сидел за своим столом в гордом одиночестве.

Впрочем, меня это особо не волновало, поскольку я знал, на что иду.

— Да! Да! Да! Спасибо!

Радостный вопль очередного студиоза выдернул меня из мыслей, и я с удивлением уставился на прыгающего от счастья пацана.

Он так и светился от радости и… шёл к моему столу?

А ещё от него шло столько энергии и позитива, что я, не выдержав, дружелюбно ему улыбнулся.

— Привет! — он шумно уселся за стол и протянул мне руку. — Меня зовут Санёк, а тебя?

— Михаил, — я крепко пожал протянутую ладонь. — Михаил Иванов.

— Миха, значит, — Санёк улыбнулся настолько обезоруживающе, что я не стал его поправлять. — С Земли?

— С неё, родимой, — согласился я, — а ты вместе с Яном, да?

— Можно сказать и так, — Санек подозрительно шмыгнул сломанным носом. — Уж не тот ли ты Михаил, который…

— Тот, — усмехнулся я и, прищурившись, посмотрел на появившуюся над пацаном инфу:

Санек12 уровень по имперской классификации магов-студентов.Сильные черты: Боевое братство, Спутник одного из Пяти, Ненавидящий работорговлю.Тень мага

— Что с носом?

— Да так, — неопределенно отозвался пацан, — лестницу со старшаками не поделили.

— Ну-ну, — усмехнулся я. — А ты, значит, ненавидишь работорговлю?

Мне было жутко интересно, что значит приписка Спутник одного из Пяти, но сразу в лоб я спрашивать не стал.

— Позже поговорим, — Саня окинул меня оценивающим взглядом и кивнул на стелу. — Смотри, Лёха инициацию проходит!

На мгновение я словил когнитивный диссонанс — было забавно слышать, как мелкий пацан называет моего бывшего учителя Алексея Александровича Лёхой.

— Лёха — крут, — Саня с уважением посмотрел на стоящего перед стелой мага. — За наших сразу же вписался и вообще, хороший он человек, учитель! Побольше бы таких.

— Хороший, — усмехнулся я.

— Ты его знаешь, что ли? — не на шутку удивился Саня.

— Литературу у меня преподавал, — с улыбкой ответил я, наслаждаясь искренними эмоциями пацана. — Идеалист-романтик.

— Это да, — невольно согласился Саня. — Серьезно учитель? Ну и дела… расскажи кому — не поверят!

— А не нужно рассказывать, — я внимательно посмотрел на парня.

— Без базара, — покладисто согласился Саня. — О, ну наконец!

Алексей Александрович тем временем завершил инициацию и присоединился к радужному факультету, а ректор объявил праздничный обед.

На столе тут же появились самые разные блюда, и Саня с аппетитом приступил к трапезе.

И я, заразившись его энтузиазмом, последовал его примеру.

Обед действительно был выше всяческих похвал, а ещё я совершенно точно почувствовал в нем наполненные силой специи и травы.

Кормили в Академии на совесть, не жалея дорогостоящих алхимических ингредиентов, и это было правильно.

Уж лучше заранее гармонично развивать энергетические каналы и мышечный каркас, чем потом мучительно их перестраивать.

Ну а когда мы насытились, я почувствовал приближение Алексея Александровича.

— Саня, я в общагу, а ты?

— Я тоже, — пацан с сожалением посмотрел на недоеденный яблочный пирог и решительно отодвинул от себя тарелку. — Ещё немного, и лопну!

Я хмыкнул — этот паренек был просто кладезем отличного настроения — и поднялся из-за стола, встречая своего бывшего учителя.

— Здравствуйте, Алексей Александрович, — от завуча так и веяло любопытством, удивлением и… смущением, что ли? — А ведь вы мне в тот раз не поверили.

Признаться, мне до сих пор было стыдно за тот день — знал бы, ни в жизнь не пошёл на пятничную вписку!

Но помимо этого стыда где-то внутри до сих пор таилась обида — ведь меня тогда сочли наркоманом и даже слушать не стали.

— Здравствуй… Миша, — Алексей Александрович немного замешкался, словно вспоминая мое имя. — И давно ты здесь?

— Это долгий рассказ, — невесело улыбнулся я, — если у вас найдется час свободного времени, я с удовольствием вам расскажу о своих приключениях.

— Я живу на четвертом этаже в десятом по счету кубрике, — Алексей Саныч добродушно улыбнулся. — Заходи, чай попьем, расскажешь, как здесь очутился.

— Договорились, — кивнул я, чувствуя, как от слов бывшего учителя про чай на душе становится тепло. — До встречи, Алексей Александрович.

Вообще, школьные чаепития с учителями — это одни из лучших воспоминаний о школе.

И я, признаться, очень завидовал классу, у которого Алексей Александрович был классруком. Они постоянно гоняли чаи, играли в Мафию и Денежный поток и просто болтали о жизни.

Да уж, как давно это было… Ещё в прошлой жизни.

Кивнув на прощание Алексей Санычу, я направился к выходу из столовой.

— Саня, — я посмотрел на догнавшего меня пацана. — Можно личный вопрос?

— Валяй, — благодушно махнул рукой парень. — Я, когда сытый, добрый.

— Где твоя снаряга? Ты же явно не пустой на Порог попал?

— Умеешь ты, Миха, настроение испортить, — поморщился пацан. — Я только оказался в пустыне, и тут же под заклинание Сна попал. Бедуины, падлы, вычислили места, куда форточников закидывает, и дежурят там постоянно.

— Даже так, — я покачал головой.

— По крайней мере, раньше дежурили, — мрачно усмехнулся Саня. — В общем, с высадкой мне не повезло.

— Работорговцы? — понимающе покачал головой я.

— Они самые, — подтвердил пацан. — Банда Одноглазого, может слышал?

— Не слышал.

— И не услышишь, — веско бросил пацан, сворачивая к лестнице, ведущей в общагу. — Порешили мы всех. К слову, этот Одноглазый из наших был.

— Форточник? — удивился я.

— Вот именно, — вздохнул Саня. — Вроде свой, а такие вещи творил… сказать стыдно.

— Да уж, — я покачал головой. — И как ты выбрался?

— Берк помог и Джам, — неохотно протянул Саня. — Правда, потом это вылилось в настоящую войнушку с Чистыми*…

— Ага, — покивал я, усиленно соображая. — А Берк и Джам — это?

— Берк — бывший паладин Братства, — Саня задумчиво посмотрел куда-то наверх. — Хотя… сейчас, наверное, уже и не бывший. Ну а Джам… Слышал про Серого?

— Слышал, — я весь обратился в слух, чувствуя, что сейчас услышу что-то важное.

— Так вот, это он и есть. Я чего на Серый факультет-то пошел? Хочу, как он, магию отражать.

— А ты, стало быть, его хорошо знаешь?

— Ну не прям хорошо, — смутился Саня, — но нормально.

— И что он может?

— Может оказаться у тебя за спиной и нашинковать своим клинком, — задумался Саня. — Может магию отразить. Даже стрелу и ту отбить может. В общем, он крут. Настоящий антимаг. Настоящий Серый.

— Серый, говоришь? — на мгновенье у меня даже руки зачесались скрестить с ним клинки, чтобы узнать, кто из нас круче.

— Настоящий, — подтвердил Саня. — Видно, что у него свой путь, понимаешь?

Я-то понимал, вопрос, откуда понимал это Саня.

— А ты, Миха? — пацан никак не мог угомониться. — Каким путём идёшь?

— Путем Чести, — неохотно отозвался я. — Долго объяснять.

— Не надо ничего объяснять, — серьезно ответил Саня. — Парни уже рассказали про тебя. Вот только…

— Только что?

— От тебя несет, как, прости, от рабовладельца!

Саня зло сверкнул глазами, а я вспомнил его сильную черту — Ненавидит работорговлю.

— Тут такое дело, — я зашел в общую гостиную и покосился на висящие на стене часы. — Встретились мне, значит, на пути трое подлецов…

Наскоро рассказав парню про убийцу с рабскими ошейниками, отравившего нас трактирщика и неугомонного Тирума, я выжидающе посмотрел на Саню.

Отчего-то мне было важным услышать его мнение.

— Интересная мысль, — задумчиво протянул Саня. — А что с ними потом будет?

— Отдам мысленную команду на разрыв поводка, — я пожал плечами. — Если вернутся к прежнему образу жизни, то… эксперимент не сработал.

— Любопытно, — судя по эмоциям Сани, он всерьез задумался над тем, чтобы прикупить парочку ошейников. — Ладно, пойдем к Лёхе?

— Пойдем, — я взглянул на часы и согласно кивнул. — Интересно посмотреть, изменился ли Алексей Александрович.

— А каким он был? — тут же поинтересовался Саня.

— Хороший, — я пожал плечами, — всем постоянно помогал, тратил свое время, нервы и деньги, движухи постоянно делал в школе…

— Но? — Саня с полуслова уловил повисшую в воздухе недосказанность.

— Но, — поморщился я. — Как я уже сказал, он идеалист-романтик. Ему постоянно хочется догнать и причинить добро.

— И это плохо? — Саня не удержался от провокационного вопроса.

— Знаешь, Сань, — я посмотрел на пацана. — Сколько тебе реально лет? Под полтинник, да?

Пацан ничего не ответил, но взгляд не отвел.

— Ну а ведешь ты себя, как мелкий, — накопившееся за последнее время напряжение выплеснулось наружу, и сейчас я рубил правду-матку, не поинтересовавшись, есть ли у Сани такой запрос.

— Ты ведешь себя, как пацан, Алексей Александрович строит из себя мудрого волшебника. А ведь у каждого из нас тикает таймер обратного отсчета! Нужно мир спасать, а мы тут в Академиях учимся!

— Всё сказал? — Саня и не подумал возмущаться, и мне на секунду стало стыдно за свою несдержанность.

— Всё, — буркнул я.

— Значит теперь слушай, — непреклонным голосом заявил пацан. — Для начала, ты в чем-то прав. Да, что у меня, что у Лёхи появился второй шанс, и да, моментами крышу немного сносит.

Саня задумчиво почесал плечо.

— Но поверь, каждый из нас понимает, что делает. Я Лёху не так хорошо знаю, но меня к нему тянет. Пусть он и идеалист, но его вера в светлое будущее заряжает, понимаешь?

— Понимаю, — неохотно согласился я, жалея о своей вспышке.

— Что касается тебя, то зря ты в себе держишь, — неожиданно произнес Саня. — Иди, поспаррингуй с кем-нибудь или на бумагу излей то, что тебя гложет. На крайний случай поделись с кем-нибудь. Поможет, серьезно. Я знаю, о чем говорю.

— Разберусь, — коротко ответил я, возвращая свое самообладание. — Пошли к Алексею Санычу?

— Пошли, — кивнул Саня, благоразумно не став лезть мне в душу.