История вторая, в которой рассказчик переживает несколько покушений на свою жизнь, приподнимает завесу тайны над наукой о смерти и посещает вороний табор.

С разворота газеты на меня смотрел мертвец. Per se в этом не было ничего выдающегося, особенно учитывая тот факт, что я разглядывал полицейскую колонку, где регулярно печатались фотографии как преступников, так и их жертв. Проблема заключалась в том, что его лицо было мне знакомо: не далее как вчера, разбирая бумаги на кафедре танатологии, я наткнулся на его карту и невольно запомнил прилагавшийся к ней портрет.

— Все в порядке, доктор? — Максим Мортимер, мой собеседник и коллега, зачитывавший в это время вслух статью о последних событиях капской войны, прервался, увидев мое изменившееся лицо.

— Могу ли я взглянуть на вашу газету? — попросил я.

Получив листок в руки, я поближе взглянул на фотографию. Сомнений не было, изображен на ней был именно мужчина, в данный момент лежавший в одной из холодильных камер университетского морга. N.N.18990302: я мог даже вспомнить номер, под которым он проходил. Нахмурившись, я пробежался глазами по объявлению: