Глава 8

Наш небольшой отряд вышел к широкой реке. Место было необычным. Совсем невысокая, три-четыре метра, каменная гряда тянулась шагов на сто из джунглей к самой реке, нависая крутым утесом. Небольшие расщелины давали тень и укрытие.

Хоть до позиции наших зенитчиков оставалось километров пять-семь, но нам предстояла переправа, а это не комар чихнул. Вот когда бы пригодился плот.

Разместившись и выставив караулы, начали заниматься бытом. Кто-то копошился у костра, кто-то ловил рыбу. Чунг как обычно шарился по округе. А я решил перед сном ополоснуться и простирнуться. Заходить в реку сильно опасался, узрев еще час назад греющихся на противоположном берегу крокодилов. Мерзкие твари. Вроде лежат неподвижным бревном, будто в спячку впали. А стоит зазеваться и хвать! И нет ноги или того хуже — головы.

Присмотрев удобную и закрытую со всех сторон расщелину в скалах с удобным подходом к воде, я взялся за дело. К пластмассовому подшлемнику присобачил жердь в качестве ручки и получившимся ковшом смыл грязь с камня. Затем из плащ-палатки и палок соорудил емкость, в которой шустро и простирнул все что хотел, и наконец, наполнив в плащ-палатку чистой водой, приступил к водным процедурам. Сейчас ручка моего «ковша» только мешала, поэтому отвязав ее, только подшлемником зачерпнув воды несколько раз, намылился. Пена стала кирпично-красной. Начав смывать ее, и с меня протянулся через весь камень в реку мутный поток грязно-красной воды.

Впервые, как меня сюда занесло, удалось отмыться до скрипа. Уже обсохнув и накинув чистое обмундирование услышал, как сюда кто-то спускается. Тело само отпрыгнуло за удобный каменный выступ, я схватился за Кольт.

Тревога оказалась ложной. Ко мне в гости пришла Лиен. Вот никогда с этими азиатами не поймешь, что у них на уме! Показал, как сделать черпак и что им делать, ушел с камня и поднявшись до середины спуска стал на шухер — пусть девочка без помех устроит себе СПА. Кстати, как она умудряется не пахнуть селедкой? Загадка бля…

Наверное, где-то с час я в тенечке обсыхал на стреме, даже прикемарил, развалившись на огромном плоском камне…

Проснулся от того, что почувствовал, как кто-то ползет по щеке. Хотел сбить рукой, и напоролся на смеющиеся глаза вьетнамки.

Она стояла перед мной, чуть подавшись вперед. Речной прохладный ветерок, надувая пузырем ее одеяние, открыл шею, и взметнул волосы, показав непроколотые мочки ушей без сережек, четкий и чистый абрис профиля и шеи, уходящий под ворот к плечам.Я сел на камне.

— Щьека, лечьить, — Лиен потрогала мое лицо.

Пульсирующая боль кольнула щеку. Черт. Я и не заметил, как небольшая ранка от осколка загноилась. Когда жизнь в опасности и задница в огне, как-то не замечаешь такие мелочи как порезы и занозы. Но в джунглях с такими вещами надо поаккуратнее. Подобные «комариные укусы» могут привести к гангрене или заражению.

— Ты хочешь мне помочь? — улыбнулся я.

Лиен достала из уже приготовленной трофейной аптечки рулон пластыря, упаковку стерильного бинта и буржуйский антисептик непонятной природы в пластиковом флаконе.

Жестами девушка приказала мне замереть. Облила щеку и протерла ранку обрезкам бинта. Я поморщился, стиснув зубы. Она сделал так еще раз. Я уже не чувствовал боль, а с наслаждением вдохнул запах ее волос, что коснулись моего лба. Лиен это заметила и не торопилась от меня отдаляться. Придвинулась ближе и соорудила мне повязку на лицо из куска пластыря и обрезка бинта. Аккуратно разгладила края и, наклонив голову набок уставилась на свою работу. Любовалась. На меня или на повязку?

— Спасибо, — я встал, а Лиен, одарив меня улыбкой, упорхнула в сторону лагеря.

Я смотрел вслед, невольно залюбовавшись на ее точеную фигурку. Черт... Не о том сейчас думать надо. Не о том…

***

Утром меня разбудил рев фантома, идущего мимо нас над рекой на высоте метров пятнадцати в сторону наших зенитчиков. Уже через несколько секунд, со стороны их позиций мы сначала увидели, а затем услышали несколько взрывов. Ракеты пустили.

— С-суки! — полковника скрежетнул зубами. — Грамотно атаку провели, знают, что на такой высоте их хер возьмешь! Блядь! Должно же быть прикрытие наших! Знаю, что должно! И где оно?

Его монолог прервал еще один Ф-4. Иван от бессилия сжал кулаки. Но американский самолет неожиданно слегка завалился на правое крыло, с него слетел фонарь, и летчик катапультировался. Еще не успел раскрыться парашют, как изделие Макдоннел Дугласа превратившись в огненный шар упало в джунгли со стороны нашего берега.

Я не успел захлопнуть челюсть, как приданные нам для сопровождения партизаны ломанулись к месту падения. В лагере остались только мы четверо: я, полковник, Лиен и Чунг. Прошло минут двадцать, когда стали доносится приглушенные зеленкой пистолетные выстрелы. Но почему-то АК и СКС не было слышно. Стреляли явно в наших.

— Я не понял! — крикнул я полковнику. — Почему стрельба в одни ворота?

— У них приказ — американских пилотов брать живыми, — с сожалением в голосе ответил тот.

— Не хуево девки пляшут по четыре штуки в ряд! И что теперь? Голыми руками их хватать?

— У вьетконга своя тактика… Сейчас у летуна патроны кончатся, возьмут тепленьким…

И правда, меньше чем через полчаса из зеленки вышла печальная процессия. Двое мелких вьетнамцем, уперев штыки СКС-ов в спину пленному, вели сбитого летчика, еще восьмеро несли на носилках двоих раненых партизан — цена за взятого живьем летчика. Как говорится, все в сборе.

Пленный улыбался, и неустанно что-то повторял на вьетнамском языке.

— Чунг, что он мелет? — спросил полковник.

— Совсем плохо понимаю… — пожал плечами вьетнамец.

Тогда в допрос вступил я, громко обратившись к пленному на инглише:

— Можете отвечать на английском.

— О-о-о! Как хорошо, что меня хоть кто-то понимает, — затараторил пленный. — Я хотел донести до этих обезьян, что я американский летчик. Прошу вас, окажите помощь, за это вы получите вознаграждение!

Не смотря на отсутствие видимой угрозы, чуйка моя орала, как ментовская сирена. Обращаясь через Чунга, спросил у партизан:

— Обыскивали?

Их старший вытащил из-за пояса такой же кольт, как у меня.

— Что еще у него было?

Чунгу пришлось дважды повторить мой вопрос, и только тогда на гладкий камень партизан начал вкладывать остальное: нож, очки-капельки, пачку «Мальборо», сверкающие с закругленными гранями «Зипо», наручные часы… Самым последним он вложил что-то в герметичном чехле, из которого торчала антенна. Моя чуйка разоралась до того, что я перестал слышать окружающих. Вьетнамец еще не успел положить предмет на камень, как я, выхватив предмет у него из рук, уже лихорадочно выламывал антенну из гнезда и одновременно заорал:

— Какого хера сразу не показали? Занять оборону!

Я бросился к месту где мы разводили костер. Опрокинув трофейный пузатый термос, подхватил и прижал его к груди. Ринулся вниз, где вчера с Лиен купался. Пока добежал до берега, термос уже был пуст. Закинув внутрь контейнер и добавив побольше камней, закрутил изо всех сил барашки и сбросил термос в воду.

Еще не успел отдышаться, как из-за спины услышал голос Ивана:

— Объясни, что за херня происходит?

— Если я не ошибаюсь, это радиомаяк для поиска пилота. Работает он уже почти час. Думаю, что скоро тут будут гости. Надо срочно отсюда уходить!

Ответом мне был шелест лопастей минимум двух вертолетов. Блядь! Поздно, поздно, поздно!!!

— Не ссы, тезка! — голос Ивана был спокоен. — Нас из расщелин еще надо суметь выковырять. Подходы открытые. Да и зенитчики наверняка видели где прыгнул летун. Скорее всего, уже группа захвата ищет… Стрельбу услышат — придут на помощь! Катер-то у них всяко есть!

— Дай Бог, дай Бог… Хотя, может, и к лучшему. На воду амеры десант не выбросят, прямо на нас тоже. Скорее на ближайшую поляну, пока найдут, пока дойдут… Глядишь и будет нам фарт…

Подход джи-ай мы засекли примерно через полчаса. Сам бой был быстротечен и жесток: грамотно спровоцировав наш огонь, противник всего двумя снайперами почти мгновенно перебил большую часть приданных партизан. Прикончили в том числе и двоих раненых. Нас спасла случайность. Высунувшись всей группой на открытое место, американцы попали под огонь пришедшей на звуки боя подмоги от зенитчиков. Тут уже мы с Чунгом не подкачали, даже полковник с Лиен не остались в стороне.

И все же подготовка американских спасателей была отменной — даже зажатые в огневой мешок они умудрились положить всех зенитчиков, что переправились через реку и ударили по ним с тыла.

Бой стих. Выжили только двое партизан, да наша компашка. Нам достался оглушенный взрывом гранаты один из снайперов — огромный негр, мастер-сержант, и богатая добыча. Одни снайперки чего стоили, плюс сумка противопехотных «Клейморов» и еще одна набитая 30-ти патронными магазинами к М16. От их пулемета забрали только набитые ленты. Чунг обнаружив целый гранатомет, обшманал все трупы и набрал туеву хучу 40-мм гранат, судя по маркировке — разных типов.

На экспресс-допросе с пристрастием негр сознался, что перед тем как его оглушило, он передал по рации что у них все хуево, присылайте поддержку.

Бля!.. Ну вот что за жизнь?! Опять нагруженные как ишаки, мы прем через джунгли, даже пленные американцы тащат на своем горбу так необходимую в походе снарягу. Уже шагая, как говорят янки, по бушу, я прокручивал в голове, как сбросить чертов хвост, который стопудово увяжется за нами… Это понимал я, это понимали и полковник с Чунгом. Скорее всего именно поэтому Иван дал команду нашему вьетнамцу отходить уже пройденным маршрутом к партизанской базе — и местность изученная, и партизаны может быть помогут…

На очередном привале, я плюхнулся на землю и, вытерев пот с лица, закинул гудящие ноги на камень, чтобы хоть немного отлила кровь. Мы начали «совет в Филях». Пленных связали и оставили под присмотром Лиен метрах в пятнадцати от нас при прямой видимости.

— Ну, кто что думает орелики? — начал старший по нашей команде «Рязань».

— Как бы мы не форсировали передвижение, но нас один хрен догонят. — озвучил я свои безрадостные умозаключения.

— Это так… — Чунг был немногословен. — Не уйдем. Еще двоих раненых тащим.

— Надо искать удобное место для засады и вдумчиво ее готовить. Для этого у нас много чего есть, — предложил я.

— Например? — Полковник решил не откладывать конструктив в долгий ящик.

— «Клейморы»…

— Обращаться умеешь?

— Разберемся… С МОНками смог, а тут нет? — я местечко подходящее вспомнил, когда с базы к реке топали…

— А что, давай попробуем! Взрыв можно дистанционно с пульта активировать. Насколько я помню, радиус зоны поражения от мин метров сто. Грозная штуковина. Сможешь Чунгу объяснить?

— Попробую…

На подходящее место, мы попали ближе к вечеру и обустройством засады единогласно решили заняться с утра. После изнуряющего перехода через сырые джунгли, лагерь разбили на небольшой сухой площадке.

Мы еле передвигали ноги и чуть ли не падали от усталости. Но уже через четверть часа весело трещал огонь. Из каски, переделанной в котелок, распространялся одуряющий аромат разогревающихся консервов. На земле разложили нехитрый ужин. Перекусили быстро и жадно, хватками, как бездомные собаки, дорвавшиеся по счастливой случайности до палки колбасы. После выставили часового из числа оставшихся в живых партизан (пусть первым дежурит) и забылись крепким сном. Ночью нас никто искать не будет, значит, до утра уже доживем…

Дать бой амерам я решил на небольшом гребне с довольно ровными и чистыми склонами, на которых практически нет укрытий, и с небольшим подъемом по ходу движения противника. Еще когда мы шли с партизанской базы, мы очень аккуратно и с большими предосторожностями преодолевали это место спускаясь вниз. Чунг с двумя партизанами пошел в охранение на тропу, чтобы в случае чего притормозить преследующих, полковник помогал мне, а Лиен зорко присматривала за надежно связанными и закляпованными пиндосами.

«Клейморы» закрепили на деревьях. Пришлось помучиться со схемой подрыва, но проблему удалось быстро и надежно решить. Две «эмки» также закрепили на деревьях для стрельбы вдоль линии движения. На этот раз, тяжки для самострелов примастрячили из тонкой, прочной стальной проволоки из минного комплекта. Пулемет, который самоотверженно тащи Чунг, поставили немного в глубине джунглей и слегка в стороне. Его задача продольным огнем с тыла гасить все что выжило. Анкой при нем была единственная рязанская рожа нашей гвардейской банды.

Ну и по хорошей традиции, наши позиции с Чунгом были на удобных для этого дела деревьях. Партизан с калашами тоже рассадили на деревья, лишние кукушки нам не помешают. Задачей Лиен было активировать самострелы и присматривать во время боя за пленными. Теперь оставалось только притаится и ждать. Ждать смерти, своей или чужой, это уж бог решит. Надеюсь чужой…

Медная монета солнца медленно добралась до своей высшей точки, при этом щедро разливая нестерпимый жар по прямой, словно стрела, тропе на гребне и верхушкам деревьев обступивших ее джунглей. Тишина и покой. Мертвецкие. Безмолвные. Угрожающие. Лишь легкий шепот ветра, понурый шелест буйной зелени да редкие всплески пузырей на болотце наполняли хоть какой-то жизнью этот унылый, почти фантастический пейзаж.

Правильно говорят: «хуже нет, чем ждать и догонять»! Я уже весь извелся, тело занемело — ни вздохнуть, ни пернуть … Заметив скользящего среди лиан Чунга обрадовался — ну наконец-то!!!

Сев в свое гнездо, наш боевой азиат, как и было предусмотрено планом, голосом какой-то птицы подал условный сигнал. И сразу стало понятно всем заинтересованным лицам сколько народу идет к нам в гости. Лиен молодец, после сигнала ланью выскочила на тропу и сняла большие листья банана с надеюсь еще живого связанного мастер-сержанта. Перед тем как лезть на дерево я дважды от души приложил прикладом по голове верзилу. Сначала у нас была идея заложить под него гранату-инициатор фугаса, но потом по здравому рассуждению отказались от этого варианта.

Наконец передовой дозор противника очень осторожно выбрался на начала подъема, и сразу заметил лежащего на тропе негра. Надо отдать должное их командиру — по тропе он никого не пустил, а направил по паре разведчиков с каждой стороны гребня. Те что шли с моей стороны дошли до первого места, где можно было бы укрыться в случае засады и тщательно исследовали его.

Ай да мы, ай да молодцы! Теперь осталось только ждать и считать… Постепенно на гребень и его склоны вышли все, если конечно Чунг не ошибся. Двое уже держали над негром кусок ткани, туда же спешил и медик отряда, таща на горбу не только свой рюкзак, но и мешок с медикаментами, который весил очень и очень прилично. Скинув с себя груз, он суетился вокруг неподвижного негра.

Честно говоря, я, как и большинство солдат, бывавших в бою, придерживаюсь очень высокого мнения о медиках, ходивших вместе с нами в полевые выходы и оказывавшихся рядом с ранеными в самые трудные минуты. Они были застрахованы от пуль, осколков, мин, "ловушек для болванов" и "дружественного огня" не больше любого другого солдата. Вот и сейчас увидев этого парнишку, я испытал к нему невольное уважение за его, не побоюсь этой фразы — героический труд.

Что-то я отвлекся, медик повернул голову к коряжистому мужику (явно их командир) и что-то сказал. Тот задумался и через пару секунд махнул радисту. После этого радист резво скинул со спины ящик станции и принялся щелкать и крутить на панели управления. А вот этого нам не надо!!! И не успев додумать эту фразу до конца, я активировал «Клейморы».

Ахнуло так, что меня чуть не сбросило с дерева. В себя я пришел, наверное, после второй или даже третьей очереди самострелов. Первой точно не слышал. Какая Лиен молодец! Все сделала как по нотам! Наш пулемет пока молчит. Это хорошо, значит «Клейморы» сработали эффективно! Слышно только как строчат калаши наших кукушек.

Через минуту или даже меньше все было кончено. Чунг уже занялся контролем на своем склоне.

Бой закончен и не просто закончен, но и выигран! Казалось я должен быть счастлив! А я спокойно наблюдал, как в тонком солнечном луче, пробивавшемся сквозь крону дерева, медленно плавала пылинка, похожая на рисунок планеты из учебника астрономии.

Начал накрапывать дождь. Наша приманка лежит в прибитой уже пыли, и глаза у него стеклянные. Крупные капли так и падают на глазницы.

Из наших погиб только один партизан, что «куковал» на дереве. Из американцев в живых осталось трое: медик, он даже ран не получил, здоровый рыжий парень с перебитой в нескольких местах правой рукой и радист с «позорным» ранением в филейную часть тела. Медик быстро извлек из радиста пару шрапнелин и принялся за рыжего. Не отвлекая его от раненого, я начал допрос фельдшера:

— Что вы сказали своему командиру?

— Была нужна срочная эвакуация для раненного. Его можно было спасти… Сэр!

— Какие были действия вашего командира?

— Он приказал радисту вызвать «слик» и указать координаты зоны высадки. Сэр!

— Что еще говорил ваш командир?

— Он хотел предпринять дальнейшее преследование, не дожидаясь прибытия «слика». Сэр!

Оставив медика на время в покое, переключился на радиста:

— Что, где и когда передавали по рации в последний раз?

— Полчаса назад в миле отсюда, по приказу лейтенанта Донахью, передал что наш отряд ведет преследование в квадрате 5, долины 307, — он замолчал, и потом негромко добавил. — Сэр.

— Почему вы нагло врете? Я лично видел, как вы готовили радиооборудование к работе!

— Я не успел Сэр! Начался этот ужасный обстрел, Сэр! — он пытался стоять "смирно", но раненая задница не давала вытянуться в струнку.

— Из какого подразделения?

— 5-я группа Сил Специального назначения, она же "Отряд Б-52" проект "Дельта"***. Сэр!

— Ладно… — махнул рукой как фюрер в кинохронике.

Тут подоспел наш командир, все-таки рано ему с оружием бегать, тем более с пулеметом. Сколько тут? И ста метров нет, а мокрый как мышь и язык через плечо...

— Что тут у вас? — Я ему пересказал, все удалось узнать. — Что предлагаешь?

Наклонившись к его уху, кратко обрисовал план.

— Да ты совсем охуел! — глаза полковника чуть не вылезли из орбит.

--------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

***

Проект ДЕЛЬТА

В начале 60-х годов командование американ­ских «зеленых беретов» заключило договор с ан­глийской САС о взаимном обмене людьми. В со­ответствии с ним каждая из сторон должна была направлять по одному офицеру и одному сержанту на стажировку в течение года. Первым из амери­канцев поехал в Англию командир 7-й группы «зеленых беретов» полковник Эдвардc, на следу­ющий год туда отправился капитан Чарльз Бекквит. В июле 1962 года он прибыл в 22-й полк САС, где на себе испытал всю сложную систему отбора и подготовки личного состава, разработан­ную англичанами 21 год назад и усовершенство­ванную в последующий период. Первое открытие, которое он сделал, было та­ким: право носить берет с эмблемой CAC необхо­димо заработать, пролив немало пота и крови. Достаточно сказать, что проверочные испытания разделены на пять этапов и занимают полгода. По достоинству оценил Бекквит правило САС — никогда не выпускать из рук оружие. Ружейный ремень здесь отменили еще в 1948 году, чтобы устранить соблазн вешать автомат на плечо...Вернувшись в 1963 году из Англии, Бекквит начал убеждать свое руководство в необходимос­ти создания спецподразделения, аналогичного САС. Его инициативу поддержал начальник инструкторского отдела в Форт-Беннинге, америка­нец грузинского происхождения Джордж Шаликашвили Предложение Бекквита получило двоякое раз­витие. Во-первых, из числа бывших рейнджеров и «зеленых беретов» был создан небольшой от­ряд (40 человек), получивший кодовое название «Голубой свет». Его единственной целью стала борьба с террористами на территории США. Во-вторых, настырного капитана отправили в июне 1965 года на войну во Вьетнам. Там ему разрешили сформировать на базе 5-й группы войск специального назначения отряд по образцу САС. Цель — ведение глубинной разведки и рейды на территории, контролируемые партизанами, про­верка результатов бомбовых ударов авиации, поиск трупов погибших американских летчиков, освобождение пленных. Бекквит возглавил отряд Б-52, имевший кодо­вое обозначение «Дельта». Но когда он огласил свои требования к личному составу, то из 30 вы­деленных ему бойцов решило остаться только се­меро. Тогда он направил в 90 подразделений аме­риканских войск специального назначения свое объявление: «Требуются добровольцы в отряд «Дельта», медаль либо гроб гарантируются, возможно то и другое одновременно». В итоге ему удалось набрать 40 человек, которых он разделил на звенья по четыре человека в каждом. Впро­чем, долго воевать ему не пришлось.В мае 1966 года он был ранен в живот. После излечения Бекквит занимался обучением рейнджеров в Форт-Беннинге. Потом снова отпра­вился во Вьетнам. Там он трижды падал в подби­тых вертолетах, однако уцелел. 21 ноября 1970 года участвовал в масштабной операции с целью освобождения из лагеря Сон Тай под Ханоем 350 плен­ных американцев. Высадившись с пяти вертолетов, 60 «зеленых беретов» за 27 минут уничтожили свыше 60 вьетнамцев, но пленных в лагере не ока­залось. В 1973 году Бекквита направили в Таиланд в так называемый Центр анализа потерь. Там он руководил группами спецназначения, отправлявшимися освобождать американцев, попавших в плен к партизанам либо находившихся в лагерях на тер­ритории ДРВ и Лаоса. В 1974 году Бекквит стано­вится полковником и возглавляет инструкторский отдел в Форт-Брэгге.Однако прошло еще три года, прежде чем руководство Пентагона приняло реше­ние о реализации «проекта «Дельта». В этой связи полковнику Чарльзу Бекквиту пришлось отстаивать в острой полемике с выс­шими армейскими чинами несколько принципиальных тезисов. Во-первых, доказывал он, с тер­рористами должны бороться не призывники, а доб­ровольцы-профессионалы, находящиеся на службе по контракту в течение длительного времени. Во-вторых, они должны быть готовы к действиям по всему миру, так как стратегическим интересам США угрожают не столько внутренние, сколько внешние факторы. Поэтому, в-третьих, они долж­ны уметь действовать на территории, контроли­руемой враждебными силами, аналогично тому, как действуют армейские разведывательно-дивер­сионные подразделения, забрасываемые в глубо­кий тыл противника. Собственно, подготовка та­ких профессионалов должна осуществляться по универсальному принципу. Отсюда четвертый те­зис: за основу надо брать опыт организации и дей­ствия английской САС, а не собственных рейнд­жеров или «зеленых беретов». 2 июня 1977 года в Пентагоне состоялось сове­щание высшего военного руководства США по проекту «Дельта», на котором было утверждено орга­низационно-штатное расписание спецотряда, одоб­рен табель имущества и вооружения, дано назва­ние: «Первое оперативное подразделения спе­циальных сил США», и кодовое обозначение — «Дельта Форс» (Delta Force).Однако днем рождения отряда является другая дата — 19 нояб­ря 1977 года. К этому дню удалось закончить фор­мирование первой группы бойцов в количестве 30 человек. Оказалась, что подбирать нужных людей труд­но, хотя желающих было немало — 150 добро­вольцев в первом списке кандидатов. Почти все они прошли Вьетнам в составе сил спецназначе­ния, тем не менее, требования Бекквита смогли удовлетворить лишь 20%. Второй отборочный курс состоялся в январе 1978 года. На этот раз из 60 претендентов успешно выдержали все испытания только 5 человек. Пришлось Бекквиту и еще двум офицерам, воевавшим с ним во Вьетнаме, объе­хать в поисках подходящих парней всю Амери­ку. Побывали они и в Европе, в 10-й группе спецназначения, которой командовал сторонник идей Бекквита, американский грузин Джордж Шаликашвили. Сначала Бекквит считал, что на ком­плектование отряда людьми и их первоначальное обучение уйдет примерно полтора года. Ре­ально потребовалось почти три года. В начале 1980 года состоялось «боевое крещение» группы — операция под кодовым названием «Когти орла» (“Eagle Claw”). В Иране к власти пришли религиозные фанатики, которые захватили американское посольство в Тегеране, и удерживали в заложниках его персонал — всего более 50 человек. Группе была поставлена задача на освобождение заложников. Из-за крайней сложности задачи и неудачного стечения обстоятельств (авария вертолета, обнаружение отряда местными жителями) Бекквит решил прекратить операцию. Это было провалом, однако, по крайней, мере удалось избежать потерь личного состава. В дальнейшем «Дельте» удалось реабилитироваться.