Глава двадцать шестая, в которой я беспокоилась

Оскар не преувеличивал, когда сказал, что здесь творится ад. Я потратила почти всю вторую половину дня на возвращенные книги, а оставшееся время на то, чтобы разложить книги, которые студенты взяли по ошибке, на места.

Но с этим было просто невозможно справиться. Хаос распространялся все дальше, и я даже отказалась от обеденного перерыва. В любом случае я бы мало что смогла проглотить.

Между тем я положила в рот пару кусочков хлеба, которые дала мне с собой миссис Кристи, но на большее у меня не было времени.

Когда в половине шестого библиотека медленно опустела, я с облегчением выдохнула, просто положила последний кодекс, который взяла с полки по философии, в следующую тележку и повезла ее в читальный зал, чтобы разобрать все материалы, которые учащиеся небрежно оставили лежать на столах.

Коди и Оскар присоединились ко мне, и Оскар заверил меня, что они оба придут завтра, чтобы помочь мне, пока мистер Рид не поправится.

Я поблагодарила их, попрощалась и до половины седьмого убирала книги.

В конце я подавила желание пройти еще раз по всем стеллажам в поисках возможно неправильных рассортированных книг.

Потому что это наверняка заняло бы несколько часов, а я уже была без сил.

По крайней мере, все это беспокойство отгоняло от меня мысли. Это поистине было счастьем в работе: можно было на некоторое время отодвинуть назойливые мысли на задний план и тем самым прочистить голову.

Теперь у меня было ясное представление о бедном мистере Бойле, всей этой запутанной ситуации, разочарованной матери и неясных эмоциональных переживаниях о мистере Риде.

Мистеру Бойлю просто нужно время и пространство, и мне ничего не остается, как держаться от него на расстоянии.

Моей матери так же нужно время. Однако я решила встретиться с ней еще раз. Нам был необходим разговор в спокойной обстановке, в ходе которого я бы объяснила, как отношусь к ее намерениям. Я всегда противостояла ей, но еще никогда не искала сама разъяснительного разговора с ней.

Столкновение с мистером Бойлем пару часов назад научило меня, что если говорить открыто, то это вызовет меньше проблем, чем просто если оставить все как есть и надеяться на лучший результат.

А что касается мистера Рида, то все это могло быть лишь следствием слишком эмоционального бала. Он спас меня из запутанной ситуации и после этого мило беседовал со мной, что вызвало в моей голове понятную реакцию заинтересованности.

Но нельзя было доверять этому чувству. Ощущения такого рода ничего не значили и исчезли бы так же быстро, как и те, которые я проявила к мистеру Бойлю.

Поэтому я решила больше об этом не думать и пойти домой.

Дождь только усилился, и я была по-настоящему счастлива, когда прошмыгнула через дверь здания для персонала, и меня встретило тепло дома.

Запах жареного мяса доносился до меня из соседней кухни, и, хотя я должна была чувствовать голод, у меня было лишь небольшое желание что-нибудь съесть.

Вздохнув, я закрыла за собой дверь. Возможно, я тоже заболела. В конце концов, я никогда не могла пожаловаться на отсутствие аппетита.

Я стряхнула с пальто капли дождя и повернулась к лестнице, чтобы пойти прямо в свою комнату. Но в этот момент дверь в столовую распахнулась, и в коридор вышла миссис Кристи. Она несла ящик с дровами и удивленно взглянула на меня.

– Мисс Крамб, добрый вечер, – поприветствовала она меня, и я улыбнулась ей.

– Добрый вечер, миссис Кристи, – откликнулась я и нерешительно встала у начала лестницы.

– Вы не собираетесь ужинать?

Я почувствовала, что мне хочется вздохнуть, но быстро подавила этот порыв, вместо этого я продолжила улыбаться и с благодарностью отказалась.

– У меня был очень напряженный день. Я лучше пойду к себе, – произнесла я в качестве оправдания, и миссис Кристи наморщила лоб.

– Ох, мисс Крамб. Неужели вы тоже заболели? – с тревогой в глазах тут же сказала она. – Мистер Рид также отказался от еды, что не является чем-то необычным. Но он не открыл дверь даже для чая, – фыркнула она, и я почувствовала, как неожиданно беспокойство охватило меня.

– Но он ответил вам? Вы уверены, что с ним ничего не случилось? У него была лихорадка, когда я сказала ему пойти домой, – слишком суетливо спросила я, и миссис Кристи сделала довольно беспомощное лицо.

– Мисс Крамб, вы должны понять, что мистер Рид угрюмый человек. Я бы никогда не осмелилась войти в его квартиру без разрешения, – попыталась объяснить она мне, и я кивнула.

Вероятно, она боялась его.

Но даже если бы лихорадки не было, мистер Рид наверняка съел бы за сегодняшний день ненамного больше, чем я, а это было не самым лучшим вариантом для больного.

Это заставило меня почувствовать себя подавленной и напряженной. Я ссылалась на то, что желала выздоровления мистеру Риду только для того, чтобы избавиться от бремени ответственности и вернуться к своему обычному распорядку дня.

Потому что я не справлялась с возникшим сегодня беспорядком в библиотеке.

– Давайте мне еду. Я попробую еще раз, – немного резко попросила я, и миссис Кристи рьяно закивала.

– Вы такой хороший ребенок, – заявила она, и я не поверила, что она права. В конце концов, я делала это не по доброте душевной.

Она поставила ящик на пол и убежала через дверь на кухню. Через минут пять она вернулась с подносом. На нем стояла миска с густым супом, пара простых бутербродов, чайник с чаем и две чашки. Что меня удивило. Она ожидала, что мистер Рид и я будем вместе пить чай? Трудно себе представить.

– Удачи, – пожелала мне миссис Кристи, передала мне поднос и, робко улыбаясь, скрылась на кухне.

Ей, казалось, принесло облегчение то, что ей не придется больше стучать в дверь мистера Рида. Как он до сих пор обращался с этой бедной женщиной, что она так боится его?

С еще большим усилием я начала подниматься по ступенькам, и мне потребовалась вся моя сосредоточенность, чтобы ничего из того, что стояло на подносе, не упало.

Я поставила его на шкафчик в коридоре, открыла свою дверь, сняла пальто, и снова вышла, чтобы постучать в дверь мистера Рида.

За дверью было тихо. Я постучала еще раз, подождала, гадая, как выглядит квартира за дверью, переминаясь с ноги на ногу.

Но снова ничего не произошло.

Но мистер Рид не выходил, не так ли? Трудно такое представить.

Я постучала в третий раз, еще громе и сильнее, но все равно ничего не услышала.

Миссис Кристи была права. Нет смысла стоять здесь и чувствовать себя проигнорированной.

Я оставила поднос стоять на шкафчике в коридоре и вернулась в свою комнату.

Закрыв за собой дверь на ключ, я опустилась в кресло. Измученная работой, я вздохнула. Спор с мистером Бойлем вдруг показался мне невероятно далеким. Словно с этого момента прошли недели.

Однако момент, когда я и мистер Рид соприкоснулись кончиками пальцев на корешке книги, стоял у меня перед глазами так же ярко, как и в тот момент, когда это произошло.

Мистер Рид очень угрюм, но все было прощено и забыто в тот момент, когда я обнаружила, что у него лихорадка.

Разумеется, после этого он вернулся домой, лег в постель и не открывал дверь просто потому, что крепко спал.

Надеялась я. В конце концов, я не знала, насколько благоразумно мистер Рид относился к своей болезни. Возможно, ему пришла в голову идея поработать дома еще немного, но он переоценил себя, и в итоге потерял сознание или ударился головой из-за нарушения кровообращения.

Я вскочила с кресла, пытаясь прогнать эти мысли, но образ человека, лежащего на полу и истекающего кровью в одиночестве в своей квартире, потому что домработница не осмелилась войти, продолжал возвращаться ко мне.

Жар охватил меня вместе с желанием убедиться, что с библиотекарем все в порядке.

Беспокойно шагая по комнате, я сдерживала себя, взяла с полки книгу, открыла ее, не прочла ни строки и снова положила на место.

Это было бесполезно, потому что желание не проходило.

Даже если с ним все было не так уж плохо, и он на самом деле просто лежал в своей постели, кто о нем заботился? Тогда он отсиживался там один с больными конечностями, тяжелой головой и был слишком слаб, чтобы открыть дверь?

Я сказала себе, что это не моя проблема. Я даже сказала это вслух, чтобы убедить себя в этом, но не получилось.

Не прошло и пяти минут, как я распахнула дверь, выбежала в коридор и снова постучалась в дверь мистера Рида так сильно, что у меня заболели костяшки. Но ответа по-прежнему не было.

Я прислонила ухо к холодному дереву, прислушалась, используя всю свою ловкость, которую осваивала в течение многих лет, и не услышала ни единого звука.

Разум твердил, что все мои страхи были лишь результатом моего чрезмерного воображения. Но это не переубедило сердце, которое все сильнее колотилось в груди.

– Мистер Рид, – немного истерично крикнула я, чувствуя, что мне не хватает воздуха, и снова позвала его по имени.

Я попробовала повернуть ручку двери, чтобы проверить, действительно ли она заперта, и, конечно же, не смогла ее открыть.

Я стала заламывать руки, пытаясь обдумать все, несмотря на спутанные чувства, затуманившие мой разум, и поняла, что решение уже у меня в руках. Только не хватало решимости осуществить его.

Запрокинув голову, я почувствовала напряжение мышц шеи, на минуту прикрыла глаза и прикусила губу.

Я все еще сопротивлялась этому, но в то же время знала, что, так или иначе, я сделаю это. Тогда чего я ждала?

Вернувшись в свою комнату, я закрыла за собой дверь и подошла к полке. Шкатулка с резной крышкой стояла там, я открыла замочек, которым, как я думала, воспользуюсь, только когда съеду из этой комнаты. Кончиками пальцев я вытащила ключ, и мой взгляд упал на дверь. Дверь, которую я пообещала никогда не открывать. Я заверила как своего брата, так и свою подругу Элизу в том, что не воспользуюсь ей.

Но теперь я подошла к ней, приложив всю силу, оттащила сундук с вещами к кровати и вставила тяжелый ключ в узкую замочную скважину.

Замок заскрипел, когда я повернула ключ, и, когда я положила руку на дверную ручку, у меня появилось совсем тошнотворное ощущение в животе.

Я надавила на холодный металл, втянула воздух, и потянула на себя.

Прямо в дверном проеме перед моими ногами стояла стопка книг. Я не знала, чего ожидать, но по непонятной причине это меня удивило. Стопка была словно барьером, который хотел помешать мне войти в комнату, но в то же время это было приветствием из моего собственного мира. В конце концов, это были книги.

Я осторожно отодвинула книги и прислушалась к тишине. Но ничего не услышала кроме собственного взволнованного сердцебиения.

Медленно я прошла по обшитому деревом коридору. Справа от меня располагалась входная дверь, а дверь слева вела в соседнюю комнату. Она была приоткрыта. Коридор был узким, к стене прикреплено несколько крючков, на которых висели различные пиджаки, пальто, шарф и шляпа.

Я глубоко вздохнула, почувствовала пыль в воздухе и, преодолевая себя, двинулась дальше, в квартиру.

– Мистер Рид? – робко позвала я, и мой голос прозвучал слабо и хрипло. – Мистер Рид? – попробовала я еще раз, и в этот раз он прозвучал не намного лучше, чем в первый.

Моя рука легла на гладкую древесину двери и медленно толкнула ее. Все еще стояла гробовая тишина, половицы скрипели под ногами, и, хотя до этого я пыталась не думать об этом, я боялась обнаружить этого человека мертвым.

Возможно, мне просто не нужно было читать подобных романов. Тогда мне определенно стало бы легче ежедневно спускаться в архив.

– Мистер Рид. Это я, Анимант Крамб. – Я попыталась обратить на себя внимание. В конце концов, вполне возможно, что библиотекарь с довольным видом сидел где-нибудь в кресле, и разозлится на меня из-за того, что я искала его в его квартире. Но это в сто раз лучше, чем если бы я нашла его в крови на полу.

Здесь было невероятно холодно. Я скрестила руки на груди, пытаясь не сильно дрожать, когда мороз медленно прошелся по коже.

– Вы не открывали, и… и я забеспокоилась, – призналась я и сглотнула образовавшийся комок в горле.

Я еще шире открыла дверь и вошла в темную холодную комнату. Печка была выключена, газовые лампы не зажжены, и только позади меня из коридора доносилось легкое свечение, проникающее еще из моей комнаты в эту.

Комната передо мной, вероятно, была гостиной. Вокруг низкого деревянного столика стояло кресло и маленький диван, все было очень темное и замысловатое. На столе лежали разбросанные книги.

Потертый на полу ковер заглушал мои шаги, когда я прошла по нему.

Комната повернула за угол, и передо мной открылась рабочая зона, у меня чуть не перехватило дыхание, когда я осмотрела ее. Хотя было темно, я могла различить огромное количество книг, тянувшихся вдоль стен на полках через всю заднюю часть комнаты, вплоть до самого потолка.

Я знала, что без разрешения стояла в комнате своего начальника, с которым, как я опасалась, может быть, что-то случилось, и все же я не могла оторвать глаз и помешать своей душе желать такую комнату в своем распоряжении.

Если я когда-нибудь обзаведусь домом или квартирой, будучи замужем или нет, со всем, что было для меня священным, у меня будет такая же комната.

Приглушенный кашель заставил вздрогнуть и вырвал меня из восторга. Мое сердце снова начало биться, и головой я почувствовала, что за мной наблюдают. Я торопливо огляделась, нервно моргнула и обнаружила дверь рядом с собой между полками. Она была открыта, как зияющая черная дыра, и я испуганно уставилась в темноту.

Я заставила себя спокойно вздохнуть, вернуть себе ясность ума и через несколько томительных, неподвижных минут решила сначала включить свет. Что толку стоять в темноте и бояться каждой тени?

Я взяла ближайшую к себе лампу. Она стояла на рабочем столе, спички лежали рядом, и я решительным движением запястья зажгла ее.

Теплый свет пламени осветил комнату, и она стала ощущаться совершенно иначе.

Теперь можно было прочитать названия книг, увидеть пятна от чая на столе, на котором чашка нарисовала круги. Я почти невесомо провела кончиком пальца по одному из кругов и сказала себе, что призраков нет. Я взяла лампу в руки, подняла тяжелую латунь со стола и повернулась, чтобы наконец осветить эту тьму. Свет светильника просочился сквозь зловещий дверной проем и упал на большую кровать. Сделав несколько шагов, я заметила движение одеяла и снова услышала кашель, а потом наконец увидела его лицо.

Мистер Рид лежал в своей постели, натянув пуховое одеяло до подбородка. Его кожа была бледной, лоб покрыт потом, а губы покраснели от лихорадки.

Он выглядел ужасно, и все же у меня с сердца упал камень. Он был жив, лежал в своей постели, и ничто не указывало на то, что он специально не открывал дверь. Ему явно было плохо, и здесь на самом деле не было никого, кто бы позаботился о нем.

– Мистер Рид, – тихо произнесла я, подойдя еще ближе к кровати и поставив лампу на прикроватную тумбочку. Он только тяжело дышал, но не открыл глаза, вместо этого повернул голову на мокрой от пота подушке. Свет лампы рисовал еще более сильные тени у него под глазами, и жалость смягчила мое внутреннее состояние.

Даже если бы я захотела, я бы не смогла уйти. Мне просто необходимо было позаботиться о нем, и не из-за неуместного увлечения, которое я все еще таскала с собой, как бы я это ни отрицала, а потому, что мне казалось неправильным оставить его в таком состоянии, когда я уже была здесь. И потому что я волновалась.

Я вздохнула, поставила лампу на тумбочку, вернулась к письменному столу, чтобы взять спички. Нетерпеливо пробежав один раз по гостиной, я зажгла вторую лампу и сразу почувствовала себя гораздо лучше. Квартира библиотекаря была небольшой и скромной, но вполне приличной. Так или иначе, мне больше нравились маленькие комнаты.

Я вышла из квартиры через входную дверь, чтобы забрать поднос с лестничной клетки, аккуратно прошла по маленькому коридору и, наконец, поставила его на стол в гостиной. Продуктивность чудесно отвлекла меня от моих мыслей, и мои чувства, которые вызывали больше беспокойства, были отодвинуты на второй план.

Чай уже стал чуть теплым, и я решила развести огонь. В конце концов, здесь было ужасно холодно, и это не совсем положительно влияло на здоровье. Как на мое, так и на мистера Рида.

Отработанными движениями рук я набила маленькую печку дровами, которые нашла в корзине в углу, затопила ее, а затем оставила печную заслонку открытой, чтобы как можно больше тепла наполнило комнату. Чайник я поставила на плиту и еще раз вышла из квартиры.

В этот раз в ванную, чтобы взять миску и тряпку. Я наполнила миску прохладной водой и затем вернулась к постели мистера Рида. Я окунула тряпку в воду, немного помедлила, а затем осторожно вытерла капли пота со лба библиотекаря.

Потом какое-то время я просто стояла там. Не зная, что делать дальше.

Я вспомнила, как болела в последний раз. Правда, это было давно, но я все еще мысленно могла видеть, как мама сидела у моей кровати, держала меня за руку и напевала мне. Она тогда ухаживала за мной, приносила мне чай, заставляла меня есть и даже приносила мне новые книги.

у постели больного, и чувствовала потребность заботиться о нем.

Я принесла из кабинета стул, который поставила у кровати, подложила немного дров в печку, закрыла заслонку и сняла с печки дымящийся чай.

В комнате заметно потеплело. Скоро в ней даже установилась комфортная температура.

Я вернулась в спальню с подносом, поставила его на прикроватную тумбочку рядом с лампой и села на стул.

Теперь я даже была рада, что миссис Кристи дала две чашки. Я налила себе чай, зажала чашку между пальцами, бесцеремонно рассматривая мистера Рида во сне.

До сих пор у меня было не так много времени, чтобы по-настоящему осмотреть его. Но с того самого вальса на балу, с тех пор, как моя душа заставила меня поверить, что мое сердце может биться для него, он предстал передо мной в совершенно новом свете.

Его черты лица были строгими даже во сне. Темные ресницы на щеках, сдвинутые от напряжения из-за лихорадки брови. Прямой нос с небольшим изгибом, делающим его слегка орлиным, но не настолько сильно, чтобы он действительно им был. Его щеки и подбородок выбриты не так гладко, как обычно, а его темные волосы были взъерошенными и липкими от пота. Несмотря на это, в данный момент я находила его явно привлекательным.

Я сделала глоток не очень приятного на вкус чая, так как вероятно это был травяной отвар, затем отставила чашку в сторону и еще раз потянулась за тряпкой, чтобы положить ее мистеру Риду на лоб. Я старалась не касаться его кожи, все же ощущая покалывающее ощущение от волнения в животе.

Ужас охватил меня до самых кончиков ног, когда его веки дернулись. Мысли о побеге заполонили мой разум, но было поздно. Мистер Рид открыл глаза прежде, чем я успела даже пошевелиться, и его взгляд тут же упал на меня.

Он слегка испуганно вздрогнул, однако затем кашлянул и почувствовал на своем лбу тряпку.

Я нервничала, чувствовала себя неуверенно и не знала, чего ожидать. Но я была полна решимости остаться, и опыт до сих пор показывал, что я могла быть упрямее его, если только приложу достаточно силы воли.

Я потянулась за чайником и наполнила вторую чашку, чтобы хоть чем-то заняться и не дать своим пальцам возможности хоть немного дрогнуть.

– Вас не должно здесь быть, – прозвучал голос мистера Рида. Он был низким и хриплым ото сна и простуды. По моей спине тут же пробежали мурашки.

– Помолчите и выпейте это! – строго сказала я, чтобы скрыть наплыв чувств, и протянула ему чашку.

– Я серьезно, Анимант. Вы не должны быть одни в квартире мужчины, – еще раз указал он и не сделал ни малейшей попытки отобрать у меня чашку.

Он назвал меня по имени. Я сглотнула комок, и, хотя это было непривычно, мне не казалось это неправильным. Не как с мистером Бойлем.

– Как вы вошли? – спросил он, не дожидаясь моей реакции, и начал медленно понемногу выпрямляться. Он был одет в простую, неаккуратно застегнутую льняную рубашку.

Я оторвала взгляд от него и направила его на темную поверхность чая в моих руках.

– Через дверь, – тихо ответила я весьма расплывчато, но мистер Рид кивнул, и на его лице появилось выражение понимания.

– Конечно, – пробормотал он. Я воспользовалась моментом, когда он был занят своими мыслями, чтобы подать ему чашку, которую он взял у меня бессознательным движением.

Только когда он взял, он посмотрел на нее и недовольно сдвинул брови.

– Выпейте, – еще раз указала я, и в этот раз он сделал это.

Он поднес ее к губам, выпил все содержимое чашки сразу, а потом с отвращением вернул мне.

– Фу, что это за варево? – спросил он, и мне пришлось подавить улыбку. Его волосы торчали в разные стороны, лицо все еще было бледным, но из-за перекошенного рта он выглядел очень оживленно.

– Я не знаю. Это от миссис Кристи. Она сделала вам несколько бутербродов и суп, – сообщила я и повернулась к подносу рядом со мной, чтобы еще раз наполнить его чашку.

– У меня нет аппетита. И будет лучше, если вы сейчас уйдете, – возразил он. Я глубоко вдохнула, чтобы набраться храбрости, и была полна решимости не уступать ему.

– Я не уйду, пока вы не съедите что-нибудь, – озвучила я условие, решительно приподняв подбородок и сжав губы.

Мистер Рид на мгновение прикрыл глаза и фыркнул.

– Вы невероятный упрямец, который действует мне на нервы, – проворчал он, хотя его слова звучали очень грубо, это все же означало, что я уже почти победила. Снова.

– Я просто сочту это за комплимент, – ответила я более находчиво, чем ожидала, и мистер Рид снова обратил свой взгляд на меня.

Свет лампы заставил его глаза казаться мягкими шоколадно-карими, в уголке рта пряталась усмешка, и он слегка покачал головой. Я не успела отвести взгляд, и вся моя кропотливо возведенная уверенность в себе просто развалилась при взгляде, который он мне подарил. Мой пульс слишком участился, кровь хлынула через уши, желудок заурчал, а сердце охватило пламя.

И с этого момента я поняла, каково это – быть влюбленной.