Глава 15
В понедельник, в половине восьмого, Марти Келлер позвонил Роберту Гриму и сказал, что ему надо поторопиться.
Грим еще не нажал «Отбой», а воображение уже унесло его в страну грез. Он представил себе, как откусывает яйца Колтону Мэзерсу и выплевывает их изо рта на доску для рубки мяса, которая принадлежала его матери. Затем прицеливается и сплющивает содрогающуюся плоть битой для крикета.
Не самые радостные видения оставили у Грима в душе чувство мрачного удовлетворения.
Вскоре Грим и Уоррен Кастильо, облаченные в дождевики, зашагали по Олд Майнерз Роуд. Утро выдалось промозглым и ветреным. Улица пустовала. Везунчики, которым не нужно было спозаранку сидеть в офисе, закрыли двери на замки и задернули занавески, затаившись в ожидании непогоды. Но и остальные горожане наверняка проявили находчивость: они в массовом порядке предупреждали свое руководство о том, что приболели и не приедут на работу.
Люси Эверетт успела доложить Гриму, что телефонные линии буквально раскалились и она не может отслеживать звонки.
Но Грим понимал, что настоящая буря бушует внутри их самих. Он видел, насколько встревожены местные, и его мало-помалу начали одолевать дурные предчувствия.
Катерина, детка, что ты затеяла? Кто тебя обидел?
Уоррен, почти на десять лет моложе Грима, с трудом поспевал за ним по мокрой обочине.
– Насколько все паршиво, как думаешь? – выдохнул Уоррен.
– Ничего такого, с чем бы мы не справились, – ответил Грим глухим голосом.
После того безумного случая с лошадьми у Грантов, в субботу, Грим решил, что ситуация более-менее под контролем. Тогда у него, конечно, чуть инфаркт не случился, но животные ничего не успели натворить, и хозяева их усмирили.
Наверное, жеребец увидел собственное отражение и временно свихнулся от страха. Проломился в дом прямо сквозь стекло. Грим посоветовал Стиву Гранту, чтобы тот отправил лошадей на выпас к Солу Хамфри – на окраину Блэк Спринг, поскольку источник зла находился прямо за конюшней. Окрасившийся кровью Философерс Крик был как раз позади дома Стива Гранта.
Увидев ручей, Грим присвистнул.
Похоже, жителям Блэк Спринг крупно не повезло!
Мэзерс хотел сохранить все в тайне, но Грим едва не взорвался.
– У нас тут лошади свихнулись после того, как собака совершила самоубийство! – прорычал Грим. – По-моему, Гора Скорби решила свой проклятый послед скинуть! Можешь прогуливаться по тропинкам и рассыпать крошки хлеба в зачарованном лесу, но я собираюсь связаться с парнями из Вест-Пойнта.
– Нет, Роберт! – воскликнул глава Совета с решительностью и страстью, какие можно услышать лишь у маленьких детей и религиозных фанатиков.
Но Грим услышал в его голосе и нотку сомнения. А еще отголосок старческой немощи.
– У нас нет выбора. Катерина никогда не трогала домашних животных. Впервые за сто двадцать лет она изменила схему поведения, и никто не знает почему! По-моему, она разбушевалась и скоро войдет во вкус!
– Именно. Поэтому мы должны выяснить, что случилось, прежде чем принимать поспешные решения. Это дело нашего города. Блэк Спринг всегда сам о себе заботился, ясно тебе?
– Но у нас нет достоверной информации! – возразил Грим. – Ситуация уникальна, и каждому из нас грозит реальная опасность. Люди запаниковали, но их не стоит в этом винить. Мы должны предупредить начальство на тот случай, если проблема усугубится.
– Мистер Мэзерс прав, Роберт, – вымолвил Эдриан Чэсс, один из членов Совета. – Чем, по-вашему, нам могут помочь военные из Вест-Пойнта? Они просто будут глазеть на нас через пуленепробиваемое стекло и наблюдать, как мы по очереди подыхаем!
Гризельда Хольст с чувством кивнула.
– Уверуем в Господа, – произнесла она.
– Мы потерпели фиаско, – проворчал Грим, качая головой. – У меня есть обязанности, и я поступлю по-своему.
Костлявые пальцы Мэзерса обвились вокруг запястье Грима, как ядовитые змеи.
– Роберт, ты обязан подчиниться Совету. Если ты откажешься, я сниму тебя с твоего поста.
Грим мысленно проклял Колтона Мэзерса и ту повивальную бабку, которая помогла ему появиться на свет. Не то чтобы он был высокого мнения о парнях из Вест-Пойнта. Грим ежегодно составлял отчеты, но относился к ним как к бюрократической отписке, необходимой лишь для того, чтобы продолжалось финансирование. Но теперь-то все иначе! Грим хотел отправить военным образец воды из ручья для срочного анализа. Ребят из Вест-Пойнта тоже следовало ввести в курс дела. Может, это создаст иллюзию безопасности, кроме того, Грим считал, что сейчас скрытничать нельзя.
Кровавый ручей поверг Грима в меланхолию, и любое логическое действие, за которое можно было бы уцепиться, пошло бы ему на пользу.
Но Мэзерс боялся. Он стал абсолютно непредсказуемым – страх мешал ему размышлять и загонял главу Совета в угол.
Как и Стив Грант, Грим понимал, что они ходят по краю пропасти.
Примитивное человеческое желание найти объект, внушающий ужас, станет спусковым крючком. Затем страх сменит ярость, и люди растерзают козла отпущения. Религиозная преданность на грани одержимости. Скоро пламя охватит весь город. Кто раздразнил ведьму? По какой причине она решила нас наказать?
Люди искали объяснение в пугающих мелочах. И находили. Сожжение Плетеной Бабы. Куча Пришлых на празднестве. Соседка, которая выкрасила забор в отвратительный терракотовый оттенок. Доктор Грант – в конце концов, это его собака.
А Колтон Мэзерс винил во всем кровь, которой в день Хэллоуина обагрила свои руки вдова мясника. Грим лишь догадывался о том, что произошло, и догадки его были не самыми радужными. Еще бы, ведь Хольст нашли в состоянии глубокого шока, сидящую возле тела Артура Рота!
А Мэзерс не сомневался в том, что Катерина взбесилась.
Слишком большая честь для такого орка, как ты, подумал Грим. Ты считаешь, что у тебя прямая линия с Господом и ты способен приструнить ведьму.
Мэзерс приказал похоронить Рота в лесу. Труп сунули в мусорный мешок и обернули пластик водостойким скотчем.
И, конечно же, никто не доложил в Вест-Пойнт о смерти Артура Рота.
А сейчас надо тупо ждать, куда ударит молния! Колтон Мэзерс противился стороннему вмешательству военных и устроил голосование. Пятеро – «за», двое – «против». Грима прижали к стене.
Поскольку кровь впервые обнаружили в субботу, все семеро сотрудников СГЛАЗ находились в состоянии повышенной боевой готовности, хотя у них мало что получалось. Спай Рок Вэлли Крик тоже стал кроваво-красным. Прежде этот ручей радовал жителей западного района Блэк Спринг – русло как раз проходило там, где давным-давно построили водяную мельницу, у нынешнего здания городской администрации. Но в воскресенье перед взором горожан предстало зловещее зрелище. Впервые с момента реставрации, которую провели в тысяча девятьсот восемьдесят четвертом году, колесо мельницы перестало вращаться.
Совет сразу отдал приказ о закрытии туристических троп в заповеднике и возле Горы Скорби, но ручьи продолжали кровоточить. К счастью, вода не изменила цвет полностью, но подстраховаться не помешало. В итоге сотрудники СГЛАЗ придумали легенду, что воду загрязнила ржавчина.
В общем, Грим был очень взвинчен.
Никто же не знает, вредно ли данное загрязнение – и что случится со всеми в ближайшем будущем!..
Животные перепугались, а Грим доверял их инстинктам.
Что еще хуже, воскресный денек выдался погожим, и туристов, которых пришлось отправлять на другие маршруты, оказалось предостаточно. Грим поставил у загородок добровольцев в форме сотрудников полиции штата – дабы те объясняли всем и каждому, что Вест-Пойнт устроил в окрестностях широкомасштабные учения со стрельбой.
Кстати, выстрелы были оглушительными.
Спасибо мощным колонкам! А звуковой файл Грим нашел в библиотеке СГЛАЗ.
Вдобавок Грим велел троим ребят неотступно следовать за Катериной (они должны были сопровождать ее в течение первых двадцати четырех часов). Сначала ведьма материализовалась в чулане в доме на Сазерленд Драйв. Хозяева могли бы оставаться в неведении, но их даш-хаунд начал с яростным лаем кидаться на дверь.
Затем Катерина принялась бродить по полям в Акерманс Корнер, а воскресным вечером оказалась в лесу. Привычные случайные перемещения, ничего нового, что могло бы сигнализировать о смене поведения. Похолодало, следившие за ведьмой замерзли и умирали со скуки. Грим отпустил их.
Это стало роковой ошибкой – после того случая, когда у Грима закончился кофе и он открыл банку «Ред Булл».
Вот и теперь у Роберта Грима возникло ощущение, что у него начинаются кофеиновые судороги, а артерия сейчас лопнет.
Грим вздрогнул. Похоже, Марти настойчиво звал его и Уоррена в лес, а Грим и не слышал!
Парень запыхался. Кроссовки у него хлюпали от воды, а лицо перекосилось от ужаса.
– Роберт, там такое творится, – прохрипел он.
«Господи, нет!» – подумал Грим при виде Катерины, и у него отвисла челюсть.
Ведьма стояла в зарослях папоротника. Ее платье вымокло до нитки. На долю секунды Роберту померещилось, что перед ним – эксцентричная горожанка, которая пришла сюда, чтобы насладиться природой.
«Может, я тоже спятил?» – спросил себя Грим.
Приглядевшись, он увидел, что кто-то примотал к ведьме синюю холщовую сумку, из тех, что продаются в супермаркете. Но это было еще не все – из сумки горделиво торчал блестящий павлиний хвост.
На Роберта таращились бесчисленные зеленые и синие «павлиньи глазки» с черными зрачками. Будто сама Катерина обзавелась дюжиной отличных глаз.
Грим потерял дар речи. Если бы он наткнулся на ведьму в окружении каплевидных амулетов, висящих в гостиной Шайеров, он, несомненно, поразился бы совпадению.
Грим не был свидетелем того, что случилось у Шайеров, но у него еще никогда в жизни не было столь сильного предчувствия злой нарастающей силы.
– А птичка еще жива, – пробормотал Марти.
– Ты шутишь, – произнес Уоррен.
– Правда. Я слышал, как он чирикал. Или курлыкал. Или как там павлины разговаривают, – невпопад ответил Марти.
– Погоди немного, – перебил его Грим.
– А в кустах что-то валяется, – добавил Марти. – По-моему, сердце животного, я в анатомии не разбираюсь. Ого!.. Плетеная кукла!
И Марти указал на крест из ивовых прутьев, висящий на ветке неподалеку.
– Целиком и полностью содрана из «Ведьмы из Блэр». Но почему? В фильме это амулет, принадлежавший самой ведьме, зачем кому-то приносить такое? А еще здесь есть купоны на скидку в супермаркете.
Грим и Уоррен обомлели.
– Там что-то на обратной стороне написано. Буквы растеклись от дождя, но, похоже, цитаты из Библии.
Павлин в сумке издал жалобный крик.
– Ну и козлы! – прошипел Грим. – Марти, звони Клэр. Пусть разошлет сообщение, что ситуация под контролем и любые контакты с ведьмой строго запрещены! И пусть напомнит о Чрезвычайном Законе и о том, что ждет нарушителей. А потом ей надо проверить видео, которые могут иметь к этому отношение. Я хочу найти уродов, которые завалили Катерину подарками, и повесить на стену их скальпы, – сказал Грим и вытащил из кармана нож-резак.
– Ты чего – сдурел? – спросил Уоррен.
– Я хочу освободить павлина! Местные и понятия не имеют, во что они ввязались. Она на взводе, а если к ней начнут привязывать всякий хлам, бог ведает, что она наколдует. Вдруг старики начнут от инсульта падать, как в шестьдесят седьмом? О чем они думали?
– Просто осторожнее, о’кей?
Грим заметил, что обвисшие губы ведьмы, на которых скопились мутные капли дождевой воды, слегка шевелятся. Черные стежки в уголке рта натянулись. Он сосредоточился на голосе Марти Келлера, который говорил с Клэр по телефону, и на шуме дождя в ветвях.
Ведьма продолжала шептать, но Грим не слушал, усилием воли пытаясь крутить в голове мелодию группы «Катрина энд Вэйвс».
Сосредоточься, давай же, сказал он себе.
Прокашлявшись, он шагнул вперед. Павлин в сумке зашуршал крыльями. Внезапно его хвост затрепетал. Руки Катерины безвольно висели вдоль ее боков. Грим протянул резак…
…и ведьма схватила павлина за длинные перья.
Издав сдавленный возглас, Грим отскочил назад и споткнулся. Уоррен Кастильо подхватил его, не дав упасть.
Все произошло молниеносно – с поистине головокружительной скоростью. Хвост бедной птицы находился в силках иссохших бледных пальцев Катерины.
А люди просто окаменели. Они могли лишь наблюдать за тем, как жизненная сила покидала павлина у них на глазах.
Изумрудные и темно-синие узоры поблекли и выцвели, а затем перья скрючились и превратились в серую пыль, которую унес ветер.
Павлин не воскрес, как феникс, а превратился в курицу гриль. Из сумки заструился дымок, в воздухе повис отвратительный запах – не горения, а обугливания.
Гриму почудилось, что у него во рту взорвался тлеющий древесный уголек и в его горло забился пепел. Он зашелся в приступе кашля и подумал о том, какой был запах в помпейских гробницах, когда те вскрывали. Наверное, такой же, как и здесь.
– Я… я тебе сейчас перезвоню, – запинаясь, пролепетал Марти. – Господи! Вы видели?
Никто ему не ответил. Катерина вновь стала неподвижной. У Роберта создавалось впечатление, что она явно насмехается над ними.
Похоже, ведьма продемонстрировала им, кто настоящий хозяин в Блэк Спринг.
Грим попытался воззвать к логике, но его картина мира стремительно кренилась. Его охватил удушающий страх, и впервые в жизни он отчаянно пожелал, чтобы в своих будущих воплощениях он никогда больше не попадал в Блэк Спринг. Пусть Катерина будет чужим проклятием, но не его…
Катерина не расставалась с подарком Гризельды и сжимала своего павлина.
Вместо того чтобы испариться и возникнуть где-нибудь еще – причем приблизительно через семь с лишним часов, – Катерина принялась расхаживать по городу. Вероятно, холщовая сумка в буквальном смысле притягивала ее к земле, и теперь ведьма не могла материализоваться в мгновение ока – для этого ей надо было расстаться со своей ношей.
А в кулаке Катерина сжимала черный остов павлиньего хвоста.
– Ей понравилось подношение, – констатировал Уоррен Кастильо.
Никто не мог утверждать, прав он или нет.
Вечером в понедельник, когда по всем каналам крутили передачи, посвященные президентским выборам (те должны были состояться во вторник), Философерс Крик целиком окрасился в грязно-бурый цвет. Могло показаться, что в его глубинах плавала акула, которая успела полакомиться парочкой туристов.
Ну а сама Катерина уже добралась до здания городской администрации.