Глава 13

Ночью Флетчер так и не появился, хотя они оставили дверь кухни открытой нараспашку и не ложились спать до четырех утра.

Когда рассвело, Грантов навестили Пит и Мэри Вандермеер.

Мэри испекла маффины, что оказалось весьма кстати, хотя дети еще спали, а аппетит был только у Стива. Джослин, закутавшись в халат, спросила, не хотят ли они кофе, но едва не разбила чашки и принялась тихо плакать и причитать. Казалось, этому не будет конца.

– Не переживай, Джослин, – сказала Мэри, вытирая пролитый кофе бумажным полотенцем. – Мы найдем Флетчера. Уверена, он примчится сюда, виляя хвостом, как ни в чем не бывало. Собаки очень умные.

– Но Флетчер никогда не убегал! – воскликнула Джослин.

Одного раза достаточно, подумал Стив, но промолчал. Для себя он уже принял тот факт, что Флетчер, вероятно, мертв.

Вот коты помнят дорогу домой, хотя они бродяги и разбойники. Если же убегает собака, то эта история чаще всего не имеет счастливого финала.

Старая дворняжка, которая в жизни мухи не обидела, вдруг гонится за кроликом и гибнет, угодив в капкан. Породистая гончая однажды выскакивает из корзинки, вылетает на оживленное шоссе и попадает под колеса внедорожника. Жутко, что подобная судьба бывает именно у собак. Кажется, им это предначертано.

В десять минут девятого пришел Роберт Грим. Удивительно, но Грим выглядел весьма бодрым даже спозаранку.

– Мы проверили данные с камер на Дип Холлоу Роуд с того момента, как Джослин ушла в магазин, и до того времени, когда ваш сын вернулся из школы. Мы уверены, что ваш пес не убежал на улицу, поскольку Флетчера на видео просто нет. Но камеры позади вашего дома тоже никого не зафиксировали. Однако они направлены на тропу…

– Значит, Флетчер в лесу? – перебила его Джослин.

– Есть такая вероятность, – согласился Грим. – Но у меня имеется обнадеживающая информация. Я дважды проехал по шоссе двести девяносто три – от поля для гольфа до южной стороны озера Пополонен – и гарантирую, что на обочине никого нет. В приложении куча людей шлют вам слова ободрения и внимательно смотрят по сторонам. В общем, если Флетчер потерялся в Блэк Спринг, рано или поздно его обнаружим. Ваш пес будет дома, целый и невредимый.

Спасибо за поддержку, подумал Стив, но сам-то ты сомневаешься, что Флетчер найдется.

Он подозвал Пита и Грима и вышел с ними на задний двор.

– Поглядите-ка, парни.

Стив сдвинул засов двери вольера и просунул пальцы сквозь проволочную сетку.

– Джослин настаивает на том, что закрыла засов. Я ей верю. Сложно отвести пса в вольер и забыть его запереть. Но есть одна деталь…

Стив слегка толкнул дверцу, и та сразу открылась. Он сделал это еще раз – все повторилось снова.

– Если не закрыть засов, дверь распахивается настежь.

Пит кивнул.

– Хочешь сказать, что ее открыли снаружи?

– Ага.

– Но кто?

Грим ткнул пальцем через плечо.

– На прошлом собрании вы себе не слишком много друзей завели. Не поймите меня неправильно, ваш идеализм тронул меня, но ваша речь показалась мне несколько… необдуманной.

– Неужели? – произнес Стив и умолк.

Засвистел ветер, обдувая карнизы дома, и Стива зазнобило, но не от холода.

– Возможно, кто-то решил вам отомстить и не нашел ничего лучшего, как отравить вашего пса, – пояснил Грим. – Злоумышленники могли выйти из лесу, минуя тропу. Иначе бы они попали на камеры видеонаблюдения.

– Звучит сомнительно, – возразил Пит.

– А по-моему, вполне реально, – пробормотал Стив. – Но кто из местных мог решиться на такое?

– Любой! – заявил Грим. – Хотя задачка не из легких. Хочешь угробить чужую собаку – залезь во двор и дай ей миску «Пурины» с отравой. А приманить пса всегда трудно – особенно если ты из Блэк Спринг.

«Почему бы тебе не быть откровенным?» – мысленно спросил Стив. Отчего не признаешься в том, что все мы боимся до полусмерти, хотя никто не осмеливается сказать это вслух? Может, это и безумие, но здесь явно замешана ведьма Блэк Рок. Конечно, такое не укладывается в голове, но ведь ты тоже думаешь про Катерину, иначе не навестил бы нас. Ради бога, Грим, мы же о пропавшей собаке говорим.

И, похоже, Грим решился: он откинул отороченный мехом капюшон куртки и прокашлялся.

– Полагаю, нам стоит прогуляться по лесу. Сейчас рано и туристов нет. Если Флетчер упал в яму или запутался в колючей проволоке, он еще жив.

– Ладно, – с готовностью вымолвил Пит и невесело улыбнулся. – Я только сапоги надену. Сейчас сыро…

Они забрались наверх и зашагали по берегу Философерс Крик. Ручей отделял лес от частных владений и тянулся вдоль Дип Холлоу Роуд, где его загоняли в трубу.

Через несколько десятков футов Философерс Крик вновь выныривал наружу и становился более узким. Здесь они свернули налево и принялись карабкаться на гребень холма. Они решили прочесывать лес в южном и западном направлениях, в той части Горы Скорби, которая как раз прилегала к Блэк Спринг. Интуиция подсказывала каждому из мужчин, что Флетчер должен находиться в пределах города.

Влажная земля хлюпала под ногами. У Стива сразу промокли носки, и он пожалел, что остался в кроссовках. Он вернулся, чтобы переобуться, и выяснил, что дети уже встали. Тайлер был бледен, замкнут и молчалив.

Джослин и Мэтт еще накануне собирались отправиться на отборочные соревнования, но сейчас Джослин сказала, что они никуда не поедут, если не будет никаких новостей.

Она места себе не находила.

Стив натянул сапоги, вышел из дома и опять направился к Философерс Крик. Он быстро нагнал остальных. Через несколько минут они остановились возле двух пологих скальных выступов, образующих вершину горы.

Обогнув более высокий левый выступ, мужчины забрались по выбитой в камне тропе на смотровую площадку.

Пит запрокинул голову и потянулся.

– Ты в порядке? – спросил Стив.

– Ага, только дыхание переведу.

Пит сел на камень и закурил.

Данный участок был своего рода достопримечательностью. Индейцы, которые строили поселения на склонах, считали место священным и хоронили здесь умерших. В семнадцатом веке голландские трапперы построили тут наблюдательный пост, но от него не осталось даже развалин. Склон горы спускался в долину и утыкался в след громадного ледника, где позже прорезал себе русло Гудзон. Стив глядел на возделанные поля и реку, на домики Форт-Монтгомери, Хайленд Фоллз и Пикскилл, на мост возле Бер Маунтин и не мог оторвать взгляда от пейзажа.

Безграничное серое пространство – безмолвное и какое-то средневековое. И болезнетворное. Все будто стремилось сойтись в одну точку и фокусировалось к югу от вершины. Центром, конечно, являлся Блэк Спринг, издавна пропитанный человеческой жестокостью, болезнями и страхом.

Поселенцы совершали в деревеньке свои зверства и вешали ведьм. Они бежали в Новый Свет, но принесли на себе шрамы одряхлевшего мира.

Живя в Европе, они жгли в жаровнях растопку и травы, чтобы отпугнуть чумной воздух. Они мрачно несли на костер умерших и продолжали распространять заразу, пытаясь вырезать бубоны из тел больных.

А однажды зимним утром их потомки сели на корабли и отправились в плаванье на другой континент.

Воздух на холме буквально звенел от напряжения. У нас возможно все, подумал Стив. А вдруг кто-нибудь похитил Флетчера, отравил его или разбил ему голову о камень? Прошло триста пятьдесят лет, и мы якобы стали цивилизованными людьми, но мы обманываем себя. Наши нравы не изменились.

– Пора, приятель, – произнес Грим, сочувственно положив ему руку на плечо. – Иначе мы твою собаку не найдем.

Стив кивнул и отвернулся. Глаза щипало от слез, он наконец-то понял, насколько затронула его пропажа Флетчера. Если есть хотя бы мизерный шанс, что они обнаружат Флетчера, Стив будет абсолютно счастлив.

Но он почти не верил в успех их предприятия. Проклятье, а он, оказывается, все-таки любил пса-бедолагу!

Они спустились под сень деревьев. Чуть ниже, когда они пошли по ровному участку, Пит вдруг резко остановился. Вдоль тропинки росли бело-зеленоватые поганки, образуя до странности идеальный круг.

– Ведьмино кольцо, – пробормотал Пит. – Мать часто говорила, что если насчитаешь больше тринадцати поганок, значит, здесь ведьмы плясали, и надо пройти мимо с закрытыми глазами, дабы избежать проклятия. Позже я в ведьм верить перестал, но глаза всегда зажмуривал накрепко. Я так тренировался.

И он подмигнул Стиву.

Тот присел на корточки и хотел сорвать поганку, но Пит замотал головой:

– Осторожно, они ядовитые!

Стив отдернул руку.

– Их как будто специально посадили.

– Поэтому их и называют ведьмиными кольцами. Грибы растут молниеносно, как сорная трава, и могут появиться за одну ночь. Люди их раньше до смерти боялись, но в действительности этот процесс совершенно естественен. Грибница под землей разветвляется в разные стороны, а когда заканчиваются питательные вещества, то вверх вырастают плодовые тела. У всех чудес природы есть логическое объяснение.

Стива позабавило, что никто из них не хотел первым переступать через кольцо. Роберт Грим взял инициативу на себя. За ним последовал Пит – глаз он не закрывал.

Интересно, подумал Стив, поступил бы так каждый из нас, будь он на тропе в одиночестве?

Повинуясь порыву и стыдясь глупого приступа суеверия, Стив сбил ногой крупную поганку, разорвав кольцо.

Его спутники ничего не заметили, и Стив прибавил шагу.

Спустя некоторое время они свернули с проторенной тропы и начали изучать окрестности. Теперь они обшаривали скальные выступы, русла безымянных ручьев и рощицы деревьев. Склоны были покрыты густыми зарослями папоротника и усеяны скорлупой от желудей, которые выгрызли звери или птицы.

Мужчины свистели и звали Флетчера, но все было безрезультатно, и они замолчали. Если бы Флетчер находился поблизости, он бы и так услышал, как они с шумом продираются через подлесок.

Внезапно у Стива развязался язык.

– Когда последний раз она сама что-то вытворяла? – спросил он, стараясь придать голосу ровную интонацию. – Если не считать шестьдесят седьмой год.

– Мы ничего толком не знаем, – откликнулся Пит. – Наверное, это было давным-давно. Но я сомневаюсь, что мы могли бы найти достоверную информацию – живых свидетелей наверняка не осталось. Кстати, в тридцать втором, когда произошли те скверные события и расстреляли рабочих с лесопилки, никого из нас еще и на свете не было. Но Катерина не имела к трагедии никакого отношения. Люди сами создают себе проблемы! Это накатывает, как приливная волна. Кстати, я помню историю с шестью офицерами из Вест-Пойнта. Они вернулись из Берлина в сорок пятом и вскоре умерли: вроде как у них здоровье подорвалось после войны. Правда, кое-кто говорил, что их обнаружили повешенными на дереве у ведьмина пруда, но, по-моему, это просто страшилка. Хотя свихнувшийся старина Уильям Ротфусс, который доживает свои дни в Розбурге, уверен, что власти придумали официальную версию насчет их смерти. Он якобы был одним из тех, кто вынимал трупы из петли. Но он ударится в воспоминания только после пары стопок бурбона в «Тихоне». А байки про ведьмин пруд, который проклят, полнейшая чушь! Сейчас его не существует. Но я могу показать тебе место, где он был. В пруд бросили тело Катерины, но с тех пор и впрямь много воды утекло: лес тут спилили, но он опять вырос заново – в позапрошлом веке, когда в Блэк Рок Форест активно заготавливали древесину. В общем, никакого водоема уже нет и в помине.

– Никогда не слушай алкоголика, если он сам за выпивку не заплатит, – подытожил Грим.

– Но количество самоубийств в наших местах выше обычного. Ничего удивительного! Социальная изоляция, депрессии, постоянное давление. В Японии, например, люди работают до изнеможения и тоже кончают с собой. Вот и мы не выдерживаем. Думаю, что предсказуемость Катерины делает нашу ситуацию терпимой, если можно так выразиться. Она никогда не меняет свой ежедневный маршрут, верно? И она выходила из-под контроля только в шестьдесят седьмом году, когда люди на нее надавили. Мне тогда стукнуло двадцать, а тебе, Роберт, сколько? Какого ты года?

– Я родился семнадцатого августа пятьдесят пятого – в ту ночь, когда ураган «Диана» обрушился на долину Гудзона и вызвал наводнение, – ответил Грим. – Мать утверждала, что меня река извергла.

– Ну и древнее же ты корыто! Хотя в шестьдесят седьмом ты еще был юнцом. Она чертовски стабильна, Стив, – и это наше спасение. Смельчаки, которые зашили ей глаза, сделали нам огромное одолжение. Они спасли нас.

Пит на секунду остановился, скрестив руки на груди. Лес превратился в чащобу, деревья скрывали небо, карабкаться через пни и гниющие стволы было тяжело.

– Но мы подозреваем, что она отклонялась от привычного маршрута в тысяча восемьсот восемьдесят седьмом году, – произнес Грим. – Тогда в лесу пропала девочка по имени Элиза. Началась паника, и последовавшие волнения заставили военных из Вест-Пойнта организовать СГЛАЗ.

– А что именно произошло? – поинтересовался Стив.

Ему стало очень любопытно.

– Я слышал эту историю от деда, а он – от своего батюшки, – начал Пит. – Элиза Хоффман была дочерью богатых родителей из Нью-Йорка, которые переехали в Блэк Спринг. Отец Элизы купил белильную фабрику, сначала все складывалось отлично: бизнес мистера Хоффмана процветал благодаря родникам с чистейшей водой, которыми изобиловали здешние холмы. Но к восемьдесят седьмому фабрика захирела, потому что выпустили законы насчет охраны окружающей среды. А когда изобрели стиральные машины и химчистку, белильщики стали никому не нужны. Короче, у Хоффмана дела не клеились.

Пит помолчал.

– Однажды Хоффманы устроили пикник в лесу и потеряли свою дочурку, – продолжил Пит. – Ее так и не нашли. Бедняжке еще восьми лет не исполнилось. Они позвали сыщиков с собаками: те даже проверили дно озера Пополопен, но тщетно.

– Исчезновение списали на похищение, – предположил Стив.

– Именно. Но народ испугался. Философерс Крик окрасился в кроваво-красный цвет, на поверхности воды плавали сотни мертвых ласок, которые безо всякой на то причины утопились. Странно, но и остальные родники перестали быть чистыми! Хоффман на неделю закрыл белильню, что принесло убыток. Вот такие ужасы тогда творились! А у тех ласок не было ни единой царапины, поэтому они не могли сделать воду багровой. Дед говорил, что тогда сама земля кровоточила.

Стив пожал плечами. Если ты принимаешь на веру нечто сверхъестественное, легче жить с этим не становится, подумал он.

Кроме того, ему очень не хотелось верить в козни Катерины.

– Но разве во всем виновата Катерина? – спросил он наконец.

– Людям оставалось только гадать, что к чему – и куда делся ребенок.

– А… ласки?

– Их сожгли, за исключением нескольких экземпляров. Они в формалине лежат, – заявил Роберт Грим. – Можете заглянуть в СГЛАЗ, мы вам покажем чучела. Ничего особенного. Обычные трупики животных.

– И больше ничего кошмарного не случалось?

– Произошло кое-что другое, – ответил Пит. – Пожар уже пылал вовсю. Как ни крути, а карьеру-то себе Хоффман сделал на судейском попроще в Нью-Йорке. Он не мог пустить дело на самотек. В итоге про Блэк Спринг раструбили журналисты. В «Нью-Йорк Таймс» вышла статья с провокационным заголовком «Проклята ли Гора Скорби?». По-моему, это единственный случай, когда в прессе рассказали про наш городишко. Репортеры пытались связать тот случай с местными легендами о какой-то ведьме, жившей в семнадцатом веке. И в Вест-Пойнте решили, что надо действовать.

– И тогда родился СГЛАЗ, – добавил Стив.

– Верно. Создать подобную организацию оказалось несложно, поскольку в Блэк Спринг было самоуправление еще с тысяча восемьсот семьдесят первого года. Но возникли некоторые загвоздки, поскольку прежде Блэк Спринг относился к муниципалитету Хайленд Миллз, что означало бюрократическую волокиту. А еще надо было проводить собрания Совета! Думаю, тогдашнему мэру пришлось попотеть – ведь члены Совета каждую неделю должны были приезжать в Блэк Спринг из Хайленд Миллз, Сентрал Вэлли и Гарримана! Да и сама ведьма явно не хотела адаптироваться к административной возне. Проклятие висело только на жителях Блэк Спринг, вот они и выкручивались как могли. Но Вест-Пойнт помог горожанам, военные перелопатили сотни документов и обеспечили Блэк Спринг автономию. А СГЛАЗ изначально работал в условиях строгой секретности. С тех пор мы и защищаем себя. Ребята из Вест-Пойнта обеспечивают финансирование и контролируют расходы, но сами в огонь не лезут. Полагаю, их не в чем упрекнуть. Они тоже до смерти перепугались.

Стив обогнул кучу опавших листьев.

– А вдруг слухи о Блэк Спринг просочатся в большой мир?

– Если случится что-то непредвиденное, они пришлют войска и справятся с проблемой, – проворчал Грим.

– Господи! – внезапно воскликнул Пит и так резко затормозил, что Стив едва в него не врезался.

Здесь оказалось посветлее. Возле звериной тропинки, по которой они шли, было нечто вроде поляны, где торчали из земли три мертвые березы… правда, их стволы настолько истлели, что судить об их принадлежности к той или иной древесной породе было практически невозможно. Они качались на ветру, тихо поскрипывая: черные сучья напоминали застывшие молнии на фоне стального неба.

Пит посмотрел на ближайший ствол и вскинул голову. Стив последовал его примеру.

Флетчер болтался на толстой ветке – почти на самой верхушке дерева. Голова и передние лапы пса застряли в развилке, шерсть на туловище вздыбилась, оттого что шкура натянулась под его весом.

Стив прищурился. Он вроде бы не заметил на теле Флетчера никаких повреждений, что придало зрелищу зловещий оттенок.

Внезапно Стиву на миг почудилось, что Флетчер сейчас оживет и громко залает.

Но ничего подобного, конечно, не произошло. Глаза Флетчера были полуоткрытыми и остекленевшими, а из пасти свисал бледный и сухой язык.

А затем Стив взглянул вниз и увидел муравьев – те ползли по направлению к Флетчеру. Уже почуяли добычу!

– Это он? – уточнил Грим, хотя уже знал ответ.

– Да, – выдавил Стив.

Как он расскажет об этом дома? Флетчер стал членом их семьи. Все его обожали. Мальчишки в нем души не чаяли.

Какая бессмыслица!

Пит похлопал его по спине, и этот дружеский жест тронул и ободрил Стива, учитывая его смятение.

– Вряд ли на такое способен кто-то из горожан, – пробурчал Грим. – Ни один человек не станет забираться на высохшее дерево, чтобы повесить собаку, рискуя свернуть себе шею.

Воцарилась тишина. Они отдалились от туристической тропы на небольшое расстояние, но лес тут казался дремучим и недружелюбным.

– Есть хоть малейшая вероятность того, что ваш пес сумел забраться на дерево самостоятельно, после чего сорвался и застрял?

Стив скривился.

– Собаки по деревьям не лазают! И как он туда вообще попал?

Каждый из мужчин понимал, что случилось нечто чудовищное. Сама атмосфера стала гнетущей и непереносимой, как перед ураганом или грозой.

Мы словно очутились в мертвецкой, подумал Стив, гибель Флетчера станет спусковым крючком, а пострадают все.

Будучи врачом, Стив понимал, что ему следует придерживаться научного подхода, но по какой-то причине он не мог мыслить здраво.

Три черных дерева посреди живого леса не выглядели случайностью: даже само их расположение внушало подозрения.

А вдруг Флетчер услышал зов смерти? Или он прибежал сюда, повинуясь безмолвному приказу?

Вокруг росли невысокие рябины, но и они не могли развеять ощущение скрытой ведьмовской тьмы, которая буквально прилипла к трем стволам с изломанными ветвями.

Воздух стал ледяным и неподвижным.

Наверняка смерть Флетчера была скверной, а не тихой и мирной.

Может, Флетчер бы остался жив, пройди мы через ведьмино кольцо с закрытыми глазами, посетовал Стив.

Что за бред! Идиотское суеверие! Нет, он не желает впасть в безумие, которое… смахивает на истину.

«Позже я в ведьм верить перестал, но глаза всегда зажмуривал накрепко. Я так тренировался».

– Мне это не нравится, Роберт, – пробурчал Пит.

– Считайте меня психом, – начал Грим, – но, по-моему, пес спрыгнул на развилку с верхушки! Он ухитрился туда забраться и… повесился.

Стива захлестнул страх – настолько сильный, что у него сдавило грудь и ему стало трудно дышать. Он увидел мысленным взором, как загипнотизированный Флетчер ползет вверх по стволу, а вслед ему несется шелестящий шепот Катерины.

Но друиды любили симметрию, так что видение модифицировалось, и на соседних деревьях трепыхались тела его сыновей. Шеи мальчиков туго стягивали пеньковые бечевки, но Мэтт и Тайлер обвиняюще смотрели на Стива в упор. Роговицы их глаз приобрели белесый оттенок, как шляпки поганок…

Зачем он сломал ведьмино кольцо?

Стив рывком отвернулся и уперся руками в колени. Яростно замотал головой и заморгал. Перед глазами мелькали звездочки, и галлюциногенный образ исчез.

– Ты в порядке? – спросил Пит.

Грим звонил кому-то по телефону. Стива обескуражило выражение лица Роберта. В нем не было ни капли привычного жизнерадостного цинизма.

– Если честно, не совсем. Хочется сбежать, – признался Стив.

– Тогда возвращаемся, – ответил Пит. – У Рэя Даррела в «Срочной Покраске» есть лестница. Попробуем снять Флетчера. Он заслужил достойного погребения.

Когда Стив вышел из леса с безжизненным телом Флетчера, завернутым в одеяло (он наотрез отказался положить пса в мешок для мусора), у него в голове немного прояснилось, и он трезво осмыслил ситуацию. Странное вневременное ощущение, которое он почувствовал возле черных деревьев, улетучилось.

Тем не менее Стив продолжал лихорадочно размышлять. Есть моменты, от которых нельзя избавиться, думал он. И они всегда связаны с жизнью и смертью. Вот что случилось с нами.

Стив, спотыкаясь, бредет по заднему двору с тяжелым свертком в руках, у него ноют мышцы. Трое членов его семьи встречают отца. Джослин, Тайлер и Мэтт не скрывают слез. Теперь их жизни изменились навсегда. Они никогда не забудут сегодняшний день. Такое надо ценить… за болью придет смирение, в будущем раны перестанут кровоточить, и воспоминания наполнят их теплом.

Они вырыли Флетчеру могилу рядом с клумбой, на которой летом росла жимолость, – за конюшней, на границе их участка и Философерс Дип.

– Флетчеру здесь нравилось, – прошептала Джослин.

К ним успел заехать ветеринар. Грим хотел, чтобы провели вскрытие, но Стив сказал, что не отдаст собаку. Грим согласился. Медик установил причину гибели Флетчера. Судя по полосам на шкуре, Флетчер просто повис в развилке, ему пережало артерию, и он задохнулся.

Однако Джослин сообщила Стиву, что, когда она проводила ветеринара на кухню, чтобы он вымыл руки, тот сделал знак козы… наверное, хотел отвратить дурной глаз.

Теперь они были в сборе, и настало время скорби. Они положили замотанного в одеяло Флетчера в яму. И склонили головы.

Мэтт и Джослин плакали, обнявшись. Тайлер стоял позади – молча, с окаменевшим лицом. Иногда он оглядывался по сторонам, будто хотел убедиться, что он еще здесь.

Стив забеспокоился. Тайлер реагировал на жизненные проблемы, уходя в себя, но обычно он был в состоянии проявить и вполне земные чувства. Но сейчас все пошло наперекосяк.

Они бросили в могилу комья земли. Стив вдруг вспомнил, как рассказывал семье Делароза про детей, которые играли в похороны перед эпидемией оспы в тысяча шестьсот пятьдесят четвертом году.

Они рыли ямы за стеной поселения, несли ящики из-под фруктов вместо гробов. Родители считали их одержимыми, а игру – нехорошим предзнаменованием.

Стив усилием воли отогнал навязчивую мысль.

Джослин увела мальчиков в дом, а Стив потащился в конюшню за лопатой. Паладин и Нуала фыркали – тихо и ласково, как умеют это делать лошади. Он обнял их за шеи и вернулся к могиле, чтобы засыпать ее землей.

Начало пятого. Возвращается Роберт Грим, с плохими новостями. Настоящий оракул из древнегреческой трагедии, только с Макбуком.

– Вот единственный фрагмент записи, который мы нашли, проверив все камеры на Горе Скорби, – говорит Грим. – Ребята, будьте внимательны.

Они собираются вокруг кофейного столика, на который Грим водружает Макбук.

Грим нажимает кнопку воспроизведения, и поначалу трудно различить, что отображается на мониторе. Присутствующие видят нечто вроде негатива фотографии, но Стив быстро понимает, в чем дело. Инфракрасная съемка. Объектив запотел, поэтому изображение немного расплывчатое, однако на угольно-черном фоне Стив различает деревья и полоску тропы.

Внизу горят цифры: 2012/11/02, 8:57 p.m.

Вчера, говорит себе Стив.

То, что возникает на экране через секунду, настолько пугающе, что Стив холодеет.

Мэтт и Джослин вскрикивают. Тайлер отшатывается и кусает губы. На его глаза наворачиваются слезы.

Появляются два силуэта, бледные и светящиеся, как и должно быть, когда съемку ведет система ночного видения. Ведьма решительно шагает, как призрак на маскараде, а рядом с ней трусит Флетчер. Пес нюхает землю и виляет хвостом. Стиву не надо объяснять, почему якобы невинные кадры ужасают присутствующих. Никто из них никогда не видел, чтобы Катерина действовала целенаправленно.

А двое уходят в ночь бок о бок – туда, где смерть поджидает Флетчера.

– Нам угрожает реальная опасность, – нарушает паузу Грим. – Я консультировался с членами Совета. Мы попытаемся скрыть несчастье, чтобы избежать волнений, но мы сбиты с толку. Это нечто новенькое! Не случилось ли с Флетчером что-нибудь особенного, что могло спровоцировать Катерину? Ребята, расскажите мне обо всем честно, без утайки.

Джослин и Стив синхронно качают головами.

– Флетчер прятался от нее, – лепечет Джослин. – А на видео он спокойно идет рядом с ней…

– Вы во всем виноваты! – вдруг взрывается Мэтт. – Вы ей ничего не дали!

Стив ошеломленно таращится на сына.

– На сожжении Плетеной Бабы! Не захотели ничего ей поднести, и она Флетчера забрала!

– Не болтай чепуху, – отвечает Стив. – Как ты вообще мог до такого додуматься, Мэтт?

– Откуда тебе знать?

Мэтт, рыдая, вырывается из объятий матери. Стив и Грим переглядываются.

Грим пожимает плечами.

Все только начинается, понимает Стив. Мы еще услышим сотню нелепых догадок. Желание ткнуть пальцем, найти козла отпущения. А если жертвами станем мы? Что будет с Джослин и мальчиками?

– Тайлер, ты не замечал чего-нибудь странного в последние дни? Флетчер чувствовал себя хорошо?

Тайлер хмурится.

– Ты не натыкался на Катерину, когда выгуливал собаку?

– Нет.

Стив пытливо смотрит на сына.

– Тайлер, пожалуйста, не скрытничай, ладно? Ситуация критическая и явно не в нашу пользу.

– Он прав, – произносит Грим. – Не бойся, парень. Если вы с видеокамерой баловались, я вас не выдам. Конечно, вы не хотели, чтобы кто-нибудь пострадал. А мне просто необходимо быть в курсе. Сам видишь, что над Блэк Спринг сгустились тучи.

У Тайлера по щекам текут слезы, его губы дрожат. Похоже, взрослые вынудили сделать признание! Тайлер открывает рот, но громкий треск и звон разбитого стекла мешают все карты.

Гораздо позже кто-то вспомнит, что Тайлер так ничего и не сказал…

Все вздрагивают, и Стив поворачивается к источнику шума. Грохот усиливается. Раздвижные двери широко открыты, и взору Стива предстает то, что его мозг сперва не в состоянии переварить.

Паладин вламывается в комнату, разворотив оконную раму. Ковер усыпан стеклянным крошевом. Мышцы бугрятся под гладкой взмыленной кожей жеребца. Паладин закатывает глаза и мчится прямо на своих хозяев.

Он неумолимо приближается, но вдруг скользит по полу и с размаху врезается в обеденный стол. Деревянные ножки стола ломаются, стол падает, и Паладин заваливается набок, обезумев от страха.

Теперь беспомощно молотит копытами в воздухе и отчаянно ржет.

Семья Грантов и Роберт Грим кидаются врассыпную, будто спасаясь от бомбежки. Никто не кричит – звериная ярость лишила людей дара речи.

Паладин встает на дыбы, прекрасный и сюрреалистичный, сшибая люстру в столовой. Джослин и Мэтт одновременно бросаются к Паладину, пытаясь взять жеребца за поводья. Но он – не единственный, кто вырвался из конюшни. Нуала галопом скачет по двору, влетает на Дип Холлоу Роуд и несется на запад.

К счастью, на улице нет машин: повезло и автомобилистам, и Нуале. Лошадь снимают камеры видеонаблюдения – сначала у парковки, где Философерс Крик делается совсем узким, а потом на углу Паттон-стрит.

Джослин и Мэтту удается утихомирить жеребца. Паладин фыркает и брыкается, сшибая стулья, но жесткие команды Джослин приводят его в чувство. Стив помогает Роберту Гриму подняться на ноги. Кажется, еще немного, и его колотящееся сердце разорвет ему грудь.

Во дворе раздаются голоса. Вандермееры – Пит, Мэри и Лоуренс – спешат на помощь Грантам. Уилсоны, что живут напротив, и другие соседи делают то же самое. Их словно притягивает магнитом к дому Грантов.

В штаб-квартире СГЛАЗ Уоррен Кастильо и Клэр Хаммер уставились на экран разинув рты. Они видят, как из дома выбегают Стив, Тайлер и Грим – и растерянно озираются по сторонам.

Клэр проверяет другую камеру, и у нее к горлу подкатывает тошнота.

Камера показывает группу людей, сгрудившихся у песчаного русла Философерс Крик.

В мутной воде алеют кровавые разводы.