Глава 15
Сентябрь 1799 года, Веттинген, Шлирен, Ленцбург Швейцарский Союз.
—Вы их хоть не сильно потрепали? Мне нужны сведения о неприятеле, а не отрубленные головы, — ворчу спросонья на Богдана, разбудившего меня на рассвете.
—Как можно, Ваше Высочество? Доставили в самом целом и здоровом виде, — ответил командир егерей.
Наш полк с комфортом расположился в Веттингене. Штаб квартировал в самом городке, солдаты частично там же или в окрестностях. Благо ещё тепло и спать в палатках вполне комфортно. Я со своей ротой встал южнее в излучине Лиматта, взяв под контроль удобное место для переправы. Вообще, местность здесь специфическая — берега покрыты лесом, движение больших групп войск возможны только вдоль дорог. Мы стоим напротив дороги из Арау в Цюрих, где границей выступает Лиматт. Форсировать реку без понтонов проблематично — правый берег простреливается артиллерией. С северного направления тоже можно чувствовать себя спокойно. Чтобы угрожать нашему флангу, неприятелю придётся перебираться через Рейн. В общем, к нашей диспозиции тяжело подобраться незамеченными, сама природа на стороне русских войск. Чего не сказать про расположение центра и левого фланга нашего корпуса.
Фон Миллер являлся сторонником того, что праздный солдат — это угроза армии и загрузил личный состав по полной программе. Строить какие-то постоянные укрепления было глупо, но подготовить к обороне два главных направления было крайне важно. В итоге половина личного состава строила ретраншементы на севере, а другая на юге. Я как раз руководил строительством южных позиций. Артиллеристы тоже не скучали, сначала они выбрали несколько позиций на нашей стороне реки и пристреляли противоположный берег. Затем принялись за сооружение собственных позиций рядом с моей ротой. Другие полки, расположившиеся севернее Веттингена, тоже не скучали. Все более-менее удобные для переправы участки укреплялись и создавались артиллерийские позиции.
Егеря с первого же дня занялись разведкой противоположного берега. В отличие от казаков, которые патрулировали подступы со стороны основных направлений, мои парни совершили рейд вглубь и сразу вернулись с важными сведениями, ещё и захватили языков.
Судя по сапогам и штанам, пленники оказались кавалеристами. А зелёные сюртуки намекали на принадлежность к драгунам. Естественно, меня сразу начал мучить вопрос, какого чёрта делают драгуны в окрестностях Хунценшвиля, расположенного в двадцати вёрстах от наших позиций? Эрцгерцог уверенно рассказывал, что армия Массены стоит в Люцерне, это примерно в трёх дневных переходах от места пленения французов. И ладно бы, если это были гусары или конные егеря. Разведка рыщет по всем направлениям достаточно далеко от основных сил. Но чего здесь делает конная пехота?
Оба пленника были слегка помяты и грязноваты. Их светлые штаны носили следы волочения по траве. У младшего, мордатого молодого человека, скорее юноши, отсутствовал головной убор. Старший был в каске с плюмажем и вид имел более бравый, нежели приунывший сослуживец. Непростой товарищ и явно бывалый рубака. В голубых глазах француза не было ни грамма страха. И вообще, он более походил на немца или голландца, весь такой светлый и блондинистый. Молодой был его полной противоположностью — тёмные кучерявые волосы, обильно заросшие руки и выдающийся нос намекали на итальянские или испанские корни. Хотя я в генетике французов не разбираюсь и не планирую. Мне сейчас нужна информация, но с этим возможны проблемы.
—Приведи пару казаков, чтобы ликом были такие звероватые, — прошу верного Дугина, который всегда следует за мной, — Пусть подыграют мне. Надо слегка пугануть французиков, а то варвары мы али нет?
Тем временем начался рассвет, и утренние лучи осветили противоположный берег Лиматта, полностью покрытый лесом. Только тонкая полоска дороги, идущая вдоль реки свободна от растительности. Не тайга, но и скрытно провести через такую чащобу большие силы проблематично, особенно артиллерию. Всё более удивляюсь идиотизму австрийского командования. Зачем было переправляться на правый берег именно у Цюриха? Когда именно здесь, напротив Веттингена, самая естественная и удобная позиция. Здесь сходятся две дороги из Арау и Базеля на Цюрих. Кругом лес и удобная переправа, что позволят создать опорную точку и спокойно простреливать дорогу с противоположного берега. Карлуше вообще известно такое понятие, как рекогносцировка? Даже по карте понятно, что это очень выгодное место. Может, это я какой-то неправильный и слишком многого требую от австрийских штабистов? Жалко, что у нас не было времени толком разобраться в диспозиции. Пока ждали ухода союзников, далее сами располагались и разбирались что и как.
Тем временем пленники начали заметно нервничать. Я всё это время молчал и думал о сложившейся ситуации, демонстративно не обращая на них внимания. Не мешает немного помурыжить лягушатников, пусть понервничают. Думаю, пора начать допрос, молодой клиент точно созрел. Сажусь на раскладной стульчик и начинаю задавать вопросы.
—Представьтесь. Имя, звание и ваша часть?
Старший поморщился, но не стал ломать героя. Голос у него был спокойный и грубоватый.
—Капитан Жан-Мишель Буонасье, 2-й драгунский полк.
После того как француз произнёс своё имя, я некоторое время пытался сдерживаться, но потом заржал самым неприличным образом. Егеря к моим заскокам и странному чувству юмора давно привыкли, а вот пленники заметно напряглись. Отсмеявшись, решил немного поиздеваться, хотя мой глум в этом времени никто не поймёт.
—А ваш спутник, наверняка благородный гасконец по фамилии Д’Артаньян?
—Никак нет, — изумлённо ответил юноша, — Сублейтенант Мари-Анри Бейль, из того же 2-го драгунского. И я родился в Гренобле, а не Гаскони.
Думаю, в моём времени многие слышали о футболисте Бэйле. А вот об одном известном писателе XIX века мало кто знает. Я помнил, потому что читал его в юности. Удивительная встреча, если это именно тот человек. А насчёт великого произведения Дюма у меня теперь есть сомнения. Вариант историко-приключенческого романа «Три гардемарина», мы с Новиковым в итоге забраковали. С момента происходящий событий, которые обыгрывались в фильме Дружининой, прошло всего пятьдесят лет. И были живы не только дети и родственники героев тех лет, но и некоторые участники событий. Меня бы их возмущение никоим образом не коснулось, а вот Новикову и автору могло прилететь. Плюс Павел, который мог неадекватно отреагировать на упоминание в романе членов царствующей фамилии. Поэтому произведение обозвали «Три витязя» и переместили события во времена Смуты начала XVII века. Думаю получится добротный приключенческий роман в несколько томов.
Но вернёмся к нашей литературной парочке. Как раз на полянку, в сопровождении Дугина, вышли два колоритного вида донца. Зверские рожи, заросшие бородой, в руках нагайки, за широким поясом по два пистолета. Прямо картину с них пиши.
—К какой дивизии приписан ваш полк и что вы делает в этом районе?
Капитан проигнорировал вопрос. Его спутник посмотрел на старшего товарища и последовал его примеру. Ну, прямо лубочные коммунисты на допросе в контрразведке Деникина.
—Тогда я отдаю вас в руки казаков, — киваю на донцов, — Вы их личные пленники. А там уже как получится. Может, они вас отпустят за выкуп или продадут в рабство магометанам, есть у них такие обычаю. Бывает, они просто пытают людей в своё удовольствие, дикари, что с них взять.
—Вы не посмеете! — к свой чести, капитан пытался сохранить спокойствие и не впадал в панику, — Это идёт вразрез со всеми понятиями об офицерской чести. Судя по тому, что вы говорите по-французски чуть ли не лучше меня, передо мной аристократ. Русские офицеры всегда щепетильно относятся к подобным вопросам.
—Сотник, забирай этих болезных, — обращаюсь к казаку, — Попугайте их там хорошенько, только без членовредительства. Они мне ещё живые нужны.
—Это мы враз, Ваше Высочество! — гаркнул старший казак, — Вы только укажите на члены, которые им можно вредить, а какие нельзя.
На этот раз я долго не мог успокоиться. Наверное, нервы, поэтому и пробивает на истерический смех. Но выглядело это так забавно, даже Богдан выдавил что-то наподобие змеиной улыбки. Филипс с Дугиным чуть не катались по земле, остальные егеря тоже ржали как кони.
—Так это? Забираем, мы значит, французиков? — сотник подошёл к капитану и деловито его разглядывал.
Ну а чего? Добротные сапоги, какой-то перстень, может, ещё на шее цепочка висит. Это егеря в первую очередь избавляют пленников от оружия, по трофеям у них жёсткое табу. Уж чего, а денег я на своих людей не жалею. Золотом не заваливал, но доплаты были существенные, плюс уверенность, что в отставку они выйдут обеспеченными людьми. Французы сразу почувствовали дискомфорт под взглядом старого мародёра.
—Капитан, не нужно играть в героя. Не расскажите вы, значит, это сделает ваш юный спутник. Если же и он проявит глупое упрямство, то ваших солдат с офицерами достаточно на том берегу, наловим и допросим. У меня нет времени, жду ваш ответ.
Француз согласился, куда бы он делся. Я бы с ним вообще не церемонился, а просто приказал провести экспресс-допрос и выпотрошил как тушку кролика. Мои егеря парни простые и живо порежут языков на кусочки. Но офицерство не поняло бы такого подхода к пленникам, всё равно слухи могли просочиться. Это вам не циничный XX век, здесь действуют иные понятия о чести. Пытать собрата офицера сродни святотатству. Не очень хотелось становиться парией среди военных. Мне с ними ещё долго взаимодействовать, зачем портить отношения. И конечно, личность будущего писателя сыграла свою роль. Пылкий юноша, под воздействием республиканской пропаганды пошёл добровольцем на войну. Это заслуживает только уважения, хотя сейчас это враг. Ну не пытать же его на самом деле.
—Пётр, принеси господам офицерам воды, — обращаюсь к своему секретарю, — Зачем морить жаждой приятных людей.
С трудом, но мне удалось разговорить капитана. Он особо не юлил, но отвечал только на поставленные вопросы, поэтому информацию я буквально выдавливал. По мере понимания, о чём рассказывает драгун, мне становилось крайне неуютно. Нет, это не страх. Просто опасение не успеть предотвратить надвигающуюся катастрофу. Меня не покидала надежда обойтись малой кровью в противостоянии с корпусом Массены. Похоже, всё напрасно. Но это не повод отчаиваться. Предупреждён — значит вооружён.
—Господин Бейль, — обращаюсь к юноше перед уходом, — Хочу дать небольшой совет, на тот случай если вы решите заняться литературной деятельностью. Мир многогранен и не нужно смотреть на него однобоко. Людям хочется больше любви, позитива и чего-то доброго, веры в неминуемое счастье.
—Но откуда вы знаете? — товарищ был, мягко говоря, в шоке.
Не стал отвечать на заданный вопрос. Иногда полезно навести побольше тумана, да и просто забавляюсь я так.
—Таким образом, в районе Арау стоит резервная дивизия Клейна. Чуть южнее позиции занимает 5-я дивизия Лоржа. Капитан не знает всех подробностей, но легко предположить, что сам Массена с двумя дивизиями сосредотачивается перед нашими войсками на левом берегу Лиммата. Не удивлюсь, что генерала фон Готце тоже ждёт сюрприз. Если данные австрийцев о шестидесяти тысячах французов в Швейцарии верны, то вероятно, все эти силы собраны для атаки. Я послал в новый разведывательный рейд казаков и егерей. Они должны максимально далеко проверить дороги на Арау и Бад-Зеккинген, заодно захватить новых языков. Но в любом случае ситуация критическая и требует срочных действий.
Неторопливость — это одна из особенностей окружающей реальности, которая меня жутко бесит. Пять мать его часов потребовалось, чтобы собрать совещание командиров всех полков, входящих в нашу группировку. Дальше всех от Бадена располагались казаки Астахова, примерно километрах в семи. И с такой скоростью принятия решений русские генералы собираются воевать с одним из самых толковых республиканских генералов? А чего делать, если командующий[1]правым флангом корпуса начинал как камер-паж у Екатерины и далее перевёлся в гвардию. Подполковник в 19 лет и за двенадцать лет службы принял участие всего в одном сражении с польскими конфедератами. В 25 он уже генерал-майор и командующий Ярославским мушкетёрским. На минуточку, но фон Миллер до сих пор полковник, это после участия во всех последних войнах Империи лет за двадцать пять. Но не у всех, же есть такой дядя[2], который окажет нужную протекцию. Римский-Корсаков по крайней мере боевой генерал, просто находится не на своём месте. Я уверен, что если дать ему полк, то можно быть спокойным за выполнение поставленной задачи. Просто корпус — это не его уровень.
Именно с такими горе-генералами, как Дурасов, и прочими чиновниками я буду бороться, если останусь жив. Плевать чего это будет стоить, но двадцатилетних полковников больше не будет. Да и в гражданской службе нужен ценз и аттестация. В одном с Дурасовым проще, так как он, скорее придворный, нежели военный. И моя фигура для подобных товарищей имеет немного иное значение. Не то, чтобы я решил взять на себя командование флангом, но пора ему прописать хорошего пинка.
—Может это ошибочные сведения? По словам эрцгерцога войска Массены сосредоточены в Люцерне. После поражения они не могли так быстро оправиться.
Ещё один странный кадр, вернее, отрыжка екатерининской системы. Уже немолодой генерал, до недавних пор служил во флоте. Вдруг два год назад был назначен командиром пехотного полка. Что морской пехотинец и снабженец может понимать в командовании сухопутным полком? Не стал обращать внимание на глупый вопрос и продолжил.
—Считаю первостепенной задачей сообщить о полученных данных командованию корпуса. Для того чтобы сведения не признали ошибочными, завтра я лично отправляюсь в Цюрих, — последние слова были встречены улыбками присутствующих, кроме одного земноводного генерала, — Далее, необходимо ответить на действия неприятеля. Предлагаю переправиться на противоположный берег и провести разведку боем. Выборгскому полку хватит нескольких часов, чтобы выступить в поход. Главное, чтобы совместными усилиями была сооружена переправа.
После минут пятнадцати прений, ни к какому решению генералы и полковники не пришли. Забавно, но рейд поддержал такой «старичок», как Гудович, а более молодые военачальники придерживались разного мнения. В итоге точку в спорах поставил Дурасов.
—Я согласен с планом Его Высочества и полковника фон Миллера. Надо сконцентрировать войска недалеко от переправы, которую необходимо начать сооружать немедленно. Когда вы хотели выступать? — это вопрос моему полковнику.
—Послезавтра на рассвете. Переправляться начнём завтра. Наши сапёры предложили соорудить несколько паромов из лодок. Дождёмся возвращения Константина Павловича из ставки командующего и приступим. Заодно к этому времени поступят новые данные от разведки.
С Богом! — произнёс командующий, чем меня сильно удивил. Я, грешным делом, настраивался на многочасовые обсуждения и споры. Может, не всё так уж плохо в русской армии?
С утра рванул в сторону Шлирена, где договорился встретиться с Горчаковым. Гонца ко второму по старшинству генералу корпуса я послал накануне. В свете новых разведданных, которые принесли егеря, тянуть было нельзя, речь шла о днях, максимум неделе. Для этого неспешного времени, очень маленький срок. С Римским-Корсаковым встречаться не собирался по принципиальным соображениям, но думаю, удастся надавить на него опосредованно.
У Клостер-Фара быстро переправился на правый берег и уже через пять минут заходил в большой дом, который генерал выбрал для встречи. Небольшим сюрпризом оказалось присутствие на встрече генерала Тучкова. Николай Алексеевич ещё при знакомстве в России произвёл на меня приятное впечатление. Тем лучше, может, будет толк из разговора.
—Более того, сегодня утром разведка доставила новые сведения. В районе Бад-Зеккингена готовится форсирование Рейна 7-й пехотной дивизией генерала Шабрана. А из Базеля движется 8-я дивизия под командованием генерала Нея. Это ещё не всё. Массена собрал практически все силы французов в Швейцарии и перемещает их в сторону русских позиций. Одновременно с нашими войсками, дивизия генерала Сульта атакует корпус фон Готце. Надеюсь, наш австрийский друг не стал глубоко выдвигаться на запад, а укрепил свои позиции между озёрами.
—Откуда такая подробная информация?
—Вчера разведка захватила французского квартирмейстера, который отвечает за снабжение дивизии Шабрана. Он имел доступ к плану Массены, — видя удивлённые лица обоих, генералов поясняю, — Войска и марши — это хорошо. Но солдат нужно кормить, также требуется фураж для лошадей, которые везут артиллерию и припасы. И понятно, что обеспечение ложится на службу снабжения. Они должны заранее просчитать необходимые ресурсы и определить время их доставки к намеченным точкам. Мне кажется, что интенданты более в курсе дел, происходящих в войсках, чем многие генералы и полковники.
Оба собеседника стали выглядеть ещё более обескуражено. Оно и немудрено. Под таким взглядом ситуацию в армии они явно не рассматривали. Горчаков начал нервно теребить свои бакенбарды. Странная мода, кстати. Я даже не пробовал отращивать это убожество. Но в армии и среди высших сановников более половины не брили щёки, щеголяя волосами разной длины. Иногда люди выглядели так смешно, что мне с трудом удавалось сдерживать смех. Но сегодня было точно не до веселья.
—Что требуется от меня, Ваше Высочество? Вы же не просто так решили встретиться именно со мной?
—Вот письмо для командующего корпусом от Дурасова с последними данными. Если честно, то я надеюсь на ваш ум и авторитет в войсках. Крайне важно убедить Римского-Корсакова прекратить следовать глупому плану эрцгерцога. Менять диспозицию или нет, не в моей компетенции. Главное — вы предупреждены об угрозе и это зафиксировано на бумаге. Наша группировка завтра в любом случае начнёт действовать в связи со сложившимися обстоятельствами. Вчера мы на совещании обсудили также положение на вашем фланге. Шансов удержать правый берег крайне мало. Поэтому у нас просьба, прекратите переправу обоза и всей артиллерии. Большую часть припасов лучше вообще вернуть в Шаффхаузен. Расстояния здесь небольшие и можно получать необходимые припасы частями. В свою очередь, корпусу Елачича, заслон Разумовского и резервы Остен-Сакена необходимо передвинуть ближе к Лиматту. Оптимальный вариант — укрепить центр, где стоит полк генерала Маркова. Таким манёвром можно достигнуть численного перевеса над дивизией Менара, если он начнёт атаку со стороны Дитикона. Как вариант часть войск отправить на наш выступ. Напротив Веттингена собираются целых две дивизии. И если предположить, что Клейн изначально нацелился на помощь Менару, то у Шабрана не менее восьми тысяч солдат. С учётом того, что наш левый фланг наполовину состоит из кавалерии, в обороне у нас могут возникнуть трудности. Но мы в любом случае завтра начнём разведку боем. Нужно начать противодействие противнику, хотя бы для нарушения его планов.
Всё-таки приятно иметь дело с незашоренными профессионалами. Люди не первый день на войне и прекрасно поняли сложившуюся ситуацию. Эрцгерцог даже не думал толком укреплять позиции на левом береге, а наши ещё не успели толком окопаться. В итоге большая часть левого фланга влезла в ловушку. Выслушал мнения генералов на сложившуюся диспозицию, заручился их поддержкой содействовать переводу резервов и отбыл в расположение своей роты. Завтра мой первый бой и меня уже порядком потряхивает от предвкушения. На удивление не испытываю ни грамма страха. Какое-то странное чувство, тяжело передать его словами. В общем, мой внутренний демон жаждет драки и крови.
По возвращении переговорил с Дурасовым, согласовал некоторые моменты и занялся делами роты. Выборгский полк форсировал Лиматт после обеда, и ночёвка была уже на левом берегу. На рассвете рота за ротой спокойно двинулись на запад. Казаки Астахова свернули через пять вёрст на второстепенную дорогу и заняли деревеньку Бюрменсторф, чтобы предотвратить возможный удар с тыла. Часть войск вместе с сапёрами ещё вчера ушли вперёд. Им необходимо было подготовить переправу через Рёйсс, который полк пересёк в районе десяти часов. В принципе в сентябре реки уже не такие полноводные, ледники порядком растаяли, но там, где пройдёт пехота, застрянет артиллерия. Часа через полтора мы достигли развилки на Арау и Бад-Зеккинген, где опять пришлось высылать часть войск для блокировки возможного флангового удара. На этот раз это был эскадрон драгун Свечина, занявшего позиции у Шерца. Далее уже была прямая дорога к позициям Клейна, а может, и Менара.
—Всё-таки удивительная вещь эти новые фуры и лафеты. Со старыми мы бы только закончили переправу, — фон Рентелень продолжал нахваливать наши девайсы.
И действительно, на марше мы получили ощутимое преимущество. Фуры были загружены не под завязку, часть боеприпасов шли вторым эшелоном. Облегчённая же артиллерия буквально летела. Ещё надо учесть, что было задействовано гораздо меньше лошадей.
Сидим у костра около какой-то небольшой деревеньки. Весь день доделывали переправу и строили позиции для батарей. Чем хороша окружающая обстановка, тем, что противнику будет невозможно развернуть большие силы. Местность лесистая, пространства есть только около крупных населённых пунктов, куда мы будем соваться с большой осторожностью.
Снова меня разбудили ни свет ни заря. Вылез из спального мешка, быстро умылся с помощью Дугина и пошёл смотреть, кого там опять поймали ми неугомонные егеря.
—Богдан, я рад, что ты наконец-то дорвался до настоящего дела, — выговариваю довольному Фитцнеру, который и не думал скрывать улыбку, — Но неужели нельзя было подождать пару часов?
—Французы могут хватиться пропажи, Ваше Высочество. Всё-таки пропажа второго квартирмейстера за два дня, это много даже для большой армии. И вам бы послушать языка, зря мы что ли его столько выслеживали.
—А ты думаешь, французы не в курсе, что мы выдвинулись в их сторону?
—Это удивительно, но вряд-ли. Они постепенно накапливают силы и ограничились небольшим постом в Ленцбурге, это примерно в семи вёрстах от нас. Ещё позавчера я попросил казаков демонстративно зайти в деревушку, расспросить местных и уйти обратно. Пост себя не показывал. Далее вызвал гусар, которые проследили за донцами до Рёйсса, убедились, что это просто разведка и далее не их не преследовали. Полуэскадрон дежурил у переправы до вечера, а потом вернулся обратно. Так что нас не ждут, хотя французы знают о присутствии дозоров.
Беседуя, доходим до расположения егерей. Мои парни как всегда расположились отдельно и ещё неплохо замаскировались. Пленником оказался унылый человек неопределённого возраста, которому мундир шёл как корове седло. Руки его были связаны за спиной, а сам он сидел на небольшом чурбачке.
—Вы его били что ли? — спрашиваю Богдана.
—Ловкий стервец, по внешнему виду и не скажешь. Парни расслабились слегка, заодно им урок на будущее. Вот и помяли его слегка.
—Представьтесь.
—Полковой квартирмейстер Жан-Пьер Леруа. Я попросил бы ваших людей вести себя в соответствии с нормами приличий.
Голос у интенданта оказался густым басом. Ему бы в церкви петь или на плацу командовать. Но сейчас меня это мало волновало.
—Что вы делаете так близко к нашим позициям? Ваша должность точно не предполагает выхода в дозор.
Француз сначала мялся, но потом выдал очень интересную информацию. Ради такого дело можно и не поспать пару часов. Пойду будить фон Миллера, думаю, ему новости тоже понравятся.
Наблюдательный пост в Ленцбурге мои башибузуки взяли в ножи без единого выстрела. Егеря с частью казаков быстро двинулись дальше, за ними последовала вся приданная выборжцами кавалерия. Основная часть полка в спокойном режиме последовала за авангардом. Наша вылазка — это авантюра чистой воды. Шли налегке, из артиллерии взяли с собой только четыре шестифунтовых единорога. Остальные пушки остались в засаде на заранее подготовленных позициях. Фон Миллер оказался тем ещё авантюристом. Именно он предложил силами второго батальона и казаков атаковать Зур, куда накануне прибыл 6-й конный артиллерийский полк республиканцев. Спасибо сговорчивому квартирмейстеру, выдавшему все расклады.
Француз ещё непуганый и незнаком с передовыми идеями русской военной мысли. Республиканцы сами практикуют вместо маневрирования стремительные удары и не ждали от нас такой прыти. По словам языка, корпус Клейна собирался по частям, войска шли с нескольких направлений, и присутствовала небольшая неразбериха. Грех было не воспользоваться ситуацией, тем более что, уничтожив часть артиллерии, мы получаем ощутимее преимущество. Даже если речь шла только о шести и двенадцатифунтовках, я в калибрах лёгкой артиллерии не разбираюсь.
Фон Миллер обдумал сведения, полученные от квартирмейстера, и запросил у Дурасова всю кавалерию, которую можно успеть перебросить к нашим позициям. Дождавшись литовско-татарского полка Барановского, обсудив порядок действий со всеми офицерами, и атаковали неприятеля следующим утром.
Пятнадцать вёрст до Зура мы преодолели в маршевом режиме примерно за три часа. Неплохая скорость с учётом того, что пехота остановилась на сорокаминутный отдых перед атакой. А далее пошла жара. Надо ещё уточнить, что два десятка егерей получили отдельный приказ на уничтожение руководства артиллерийского полка и любых старших офицеров, до которых удастся дотянуться. Богдан с ребятами выдвинулись в расположение французского лагеря, как только начало светать, да и ночевали они практически под носом у неприятеля.
Примерно в шесть тридцать утра казаки и литовские татары ворвались в расположение французов, которые ещё не успели толком обустроить свой бивуак. Наведя шороху, и порубив всех, до кого смогли дотянуться, наша конница, не снижая темпа, атаковала расположение двух драгунских полков. У командования были опасения по поводу этой атаки, но драгуны не успели оказать организованного сопротивления.
Моя рота в составе 2-го батальона была в расположении французских артиллеристов уже через двадцать минут после начала операции. Грохот выстрелов, топот сотен ног, пыль и крики раненых — это первое что отложилось у меня в памяти. Занимаем позиции и даём залп по французам, пытающимся организовать оборону за вереницей фур и передков. Перезарядка, залп и штыковая атака. Если кто-то думает, что неприятель не сопротивлялся или побежал, то глубоко заблуждается. Вооружённые пистолетами и саблями, республиканцы пытались сопротивляться, но были быстро переколоты превосходящими силами выборжцев. Позже, разбирая мою первую битву, мы пришли к заключению, что очень помогли егеря. Богдану удалось определить дома, где квартировали генералы с высшими офицерами французов и банально их перерезать. Но даже захваченные врасплох, возглавляемые младшими офицерами, французы дрались остервенело, и не сдавались. Но шансов у них практически не было и всё было закончено буквально через десять минут. Мне же показалось, что прошло несколько часов, настолько я морально вымотался. Но времени рефлексировать не было.
—Томас, — кричу своему заму, — Организовывай вывоз раненых и убитых. Мы двигаемся дальше.
Проходим сквозь остатки лагеря и выходом на дорогу. В составе батальона было дополнительное подразделение, сформированное из обозников. Их задача заключалась в уничтожении пушек, если не удастся провести их захват и перемещение на наши позиции. Также они вывозили наших раненых и убитых. Это я предложил подобную мысль. Пушек, пороха и прочих припасов много не бывает. А бросать своих солдат это просто позор. Поэтому пока боевые части занимались своей работой, наши хозяйственники методично уничтожали и вывозили всё ценное.
—Прибыл гонец, — ко мне подбегает средний Фитцнер, — Полковник приказывает начать отступление.
В принципе мы пришли к такому же мнению. Через версту после Зура конница и наш 2-й батальон увяз в плотных рядах республиканских войск. Играть в героев никто не собрался, сделав несколько залпов, мы организованно отступили. Фон Миллер с основными нашими силами чуть было не взял Арау, но тоже был вынужден начать движение обратно к шоссе. Казаки Астахова, которые тоже неплохо прибарахлились в первую очередь лошадьми, и две наши роты сдерживали опомнившегося неприятеля. Через два часа русские войска покинули Зур и остановились на заранее подготовленных позициях перед Ленцбургом. Надо было дать время уйти нашему обозу.
—Красиво скачут, — произносит Томас, — Мама всегда хотела, чтобы я стал гусаром.
А моя мама хотела, чтобы я стал инженером. Но не говорить же об этом своему товарищу, меня итак, периодически ловят на разных странностях.
—Это передовой дозор. Работаем по плану, сигнал с артиллеристами согласовали?
Нервничаю. Поэтому и спрашиваю у Фитцнера про взаимодействие. Командир 2-го батальона какая-то проклятая должность. Присоседившийся к полку майор Палибинь ещё в Богемии заболел какой-то кишечной инфекцией. Заменивший его капитан Коникогафен получил пулю в плечо в самом начале сегодняшнего боя. В общем, ИО командира батальона теперь я и повышенная ответственность сразу дала о себе знать.
Дорога на Ленцбург была перекрыта несколькими десятками телег и фур, которые мы взяли в лагере республиканцев. Передовой отряд гусар был встречен дружным ружейным залпом. Понеся большие потери, французы отступили. Очень надеюсь, что противник не успеет подвезти артиллерию, так как это разрушит наши планы. Мы только успели оттащить с дороги раненных и убитых кавалеристов, как из-за поворота появись синие мундиры французских гренадер. Решение грамотное, если не знать, что мы приготовили небольшой сюрприз.
После короткой перестрелки пехота в высоких меховых шапках с красными султанами пошла прямо на наши позиции. Не знаю, применяется ли в этом времени тактика артиллерийских засад, но эффект получился чудовищный. Ребята фон Рентелена ещё умудрись за столь короткий срок приспособить к стрельбе четыре трофейные шестифунтовки. Плюс получился перекрёстный огонь с двух сторон дороги.
Залп картечи в упор — это страшное зрелище, которое потом ещё долго мне снилось. Вот идут в атаку здоровые ребята, с ружьями наперевес и вдруг, будто прошлась кровавая коса. Летящие в стороны куски плоти и амуниции, стонущие, орущие на все лады умирающие люди. Это хорошо, что я ещё не ощущаю запахи от десятков разорванных тел. Не менее сильно меня поразили французы. Офицерам потребовалось несколько мгновений сориентироваться и перестроиться. Новые части синемундирников полезли на позиции артиллеристов, но были встречены очередным залпом в упор. В это время я скомандовал атаку и выборжцы, в специально приготовленные проходы выстроились перед неприятелем. Залп и уже классическая штыковая. Солдаты полка не просто так последние два года тренировали именно эти компоненты. Я орудую шпагой, чего-то рычу, рядом Дугин с перекошенным лицом, оба брата страхуют мне спину. Всё слилось в какую-то череду кадров. Вот, наконец, противник дрогнул и начал отступать. Мимо проносятся наши кавалеристы и довершают разгром.
Приказываю дать сигнал к отступлению, нам не стоит выходить из-за баррикад. Неизвестно какие силы накопили республиканцы. Мы уже собрали своих раненых и убитых, как начали возвращаться казаки с татарами. Судя по довольному виду, сеча была знатная, и французы умылись кровью. Ко мне подскакивает потрёпанный и весь в кровавых потёках казак, в котором я узнаю полковника Астахова. В это время полковники ходят в атаку, часто во главе своих войск.
—Ваше Высочество, надо отступать. Разведка обнаружила несколько колонн с фурами. Плюс часть войск пошла на север в сторону Аре, надо передать фон Миллеру, чтобы были готовы.
—Томас! Отступаем по плану. У сапёров всё готово? — спрашиваю не мене грязного Фитцнера.
Дождавшись утвердительного кивка, обращаюсь к полковнику.
—Уходите за Ленцбург, вам здесь не развернуться. А мы грузим людей и выдвигаемся следом.
Сам перемещаюсь к артиллеристам. В хозяйстве фон Рентелена всё в порядке. Немец, он и в Африке немец. Часть солдат споро цепляет орудия к передкам, другая грузит порох и цилиндры с картечью. Парни работают со знанием дела и без всякой нервотрёпки.
Примерно через полчаса, когда мы уже покидали Ленцбург, раздалось несколько сильных взрывов. Минут через двадцать нас нагнал десяток егерей на трофейных конях. По счастливому лицу Филипса стало понятно, что французы получили обещанный сюрприз. Только не уверен, что он им понравился. При захвате неприятельского лагеря к нам в руки попало большое количество пороха. Увезти всё с собой было проблематично, но до места засады большую часть доволокли. Там же выбрали узкий участок дороги и сделали несколько мин, нашпиговав их мелкими камнями, а также пулями и гвоздями. Обозники прихватили много всего, прямо мураши, а не солдаты. В итоге сапёры использовали разнообразные подручные материалы, а егеря остались, чтобы запалить фитили. Бикфордов шнур ещё не изобретён, поэтому приходится рисковать своими людьми. Надо сделать пометку себе в блокноте, чтобы ребята Кулибина занялись этим вопросом. А заодно и производством нормальной взрывчатки. Вещи крайне нужные и не только в армии.
—Хорошо рвануло, — начал рассказывать прапор, — Всё прошло, как и задумывали. Сначала пропустили передовой дозор и часть кавалерии. Когда колонна пехоты вытянулась по линии расположения зарядов, мы их подорвали. Все мины сработали. Вы бы видели, какой там был Армагеддон. Главное всем егерям удалось уйти. Какие потери у французов мы не считали.