Глава 26

Тайрэн

Моя бы воля, я бы утащил Рами домой ещё тогда, когда унёс её едва живую из фонтана, откуда братья Босвари извлекали своего пребывающего в беспамятстве отца. Очищенного от проклятия, как и они сами. Произошедшее слабо укладывалось в голове. Всё это не укладывалось в голове… Проклятие, которое зацепило не только род Босвари, но и мой, получается… Тот факт, что мною попросту воспользовались. И нет, не Рамина. Она, как и я, стала пешкой в божественных руках.

Осознание ударило сильно. Злился ли я? О да! Ощутимая оплеуха для гордости вдруг узнать, что твои чувства, не только предугадали, но и умело спровоцировали тебя на нужную реакцию и действия. Жалел ли я? Ни секунды! Потому что… чувствовать и любить Рамину меня всё-таки никто не заставлял. Да, наше знакомство с ней, скорее всего, случилось по божественной воле, но я сам тянулся к ней раз за разом, покорённый чистотой её души. Я сам раз за разом принимал решение оставаться рядом с ней хотя бы во снах.

Праматерь подсунула мне искушение, перед которым устоять было невозможно, как уже сделала ранее с моим отцом. И моими руками, моим осознанным выбором и готовностью заплатить любую цену за жизнь любимой, притянула в этот мир такую нужную ей душу.

Стоило задать себе один единственный вопрос: "Отказался бы я от возможности знать Рамину, любить её, держать сейчас в руках?" и всё сразу становилось на свои места.

Так что к бесам всё! Любимая женщина — моя! Уже к вечеру мы будем в Сэйнаре, а через пару дней принародно пройдём положенные традициями брачные обряды, и я абсолютно уверен, что Венец Праматери моя супруга примет с такой же лёгкостью, с которой сделала это в своё время Нэлли. А дальше будет жизнь. Наша с ней совместная.

Но это всё лирика, а реальность кусалась необходимостью утрясти массу вопросов, включая наш спонтанный брак, который с учётом наших статусов надо было как-то официально… обозначить. К тому же нужно было решить и вопрос с маленькой Лалерин. То, что Рамина прикипела душой к крохе, я чувствовал отчётливо с самого начала нашего реального знакомства. И в моих силах было сделать так, чтобы у любимой женщины этого ребёнка не отняли. А то, что этот ребёнок по умолчанию становился теперь и моим… Что ж. Врать не буду, Ляля умудрилась и мне под кожу забраться. И брату неожиданно сразу приглянулась.

На переговоры и решение возникших проблем мы с отцом, при полном содействии босварийской стороны, потратили весь вчерашний день и добились того, что на сегодня остались одни лишь формальности. Всё-таки мирные переговоры между нашими домами давно велись, и вопрос брака тоже не раз поднимался. Ждало нас сегодня, в том числе, и официальное объявление в королевском дворце. А перед этим встреча моей жены с Ардорашем, на которой тот особо настаивал, что, впрочем, вполне понятно.

На эту самую встречу мы прибыли вдвоём в сопровождении Мэл и Кора. Ардораш, как и в прошлый раз, ждал нас в своём кабинете. Осунувшийся, бледный, но живее всех живых. Стоило прозвучать положенным приветствиям, Рами поинтересовалась, не возражает ли его величество, если она проверит, всё ли проклятье убрала. Тот, как ни странно, сразу согласился без каких-либо признаков недовольства. А в процессе обследования не преминул задать все вопросы, которые хотел. Впрочем, моя супруга в долгу тоже не осталась, беззастенчиво спрашивая у короля то, что никто, кроме неё бы не осмелился. На правах той, кто ответы и так при желании может узнать.

Как оказалось, о проклятии Ардораш и сам догадался. Началось всё с того, что его угасание и болезнь не поддавались лечению и замедлению. Лучшие лекари лишь руками разводили. Не умирают носители королевской крови так. Никто, кроме Босвари, если те доживали до старости. Закономерно, что король искал причины и информацию. И в конце концов нашёл, притом в архивах главного Храма Замайры. Без Праматери и тут не обошлось. Она явно позаботилась, чтобы её избранной сразу поверили и спасению не сопротивлялись.

Ардораш не отпускал нас до самой церемонии объявления. И клятву сыновей повторил. А потом лично повёл свою «внучку» в тронный зал. Я с его решением не спорил. У меня создалось стойкое впечатление, что он не до конца принял тот факт, что это не Мирэн. Знал, понимал, горевал, но вместе с тем воспринимал мою Рамину, как… родную. Возможно так ему легче. Кто я такой, чтобы судить?

Поскольку официально король Босварии всё ещё болен, у нас появился повод избежать торжественного приёма и ограничиться более узким кругом главных сановников Босварии и представителями нашего посольства, в качестве официальных свидетелей королевской воли. Появление нашей троицы было воспринято оглушительной тишиной. А последующее явление короля и королевы Сэйнара в сопровождении третьего сына и вовсе произвело эффект массового оглушающего заклинания.

Что уж говорить о реакции на речь Ардораша, из которой, если вкратце, следовало, что между Сэйнаром и Босварией наконец заключен полноценный договор о союзе, я просил руки принцессы Мирэнхаш, принцессу в срочном порядке отдали за меня замуж из-за неуверенности пожилого короля в том, сколько дней ему отпущено, все брачные торжества пройдут в Сэйнаре. Думаю, что большинство наш брак ещё и со ссылкой Гедаша связали, но со сплетнями при своём дворе Босвари пускай уже сами разбираются.

Пока все переваривали новость, что следующей королевой Сэйнара скорее всего будет принцесса из рода Босвари, в зале появилась королева Зальфия, ведущая за руку испуганную Лалерин. Пришла очередь Дастиана по всей форме просить руки своей маленькой невесты, а ей отвечать своим согласием. Вполне искренним. А вслед за этим Ардораш сообщил, что ставшая круглой сиротой Лалерин, будет воспитываться в роду жениха, своей родной тётей принцессой Мирэнхаш.

На этом собственно всё и закончилось.

Объявления прозвучали, подданным сообщили, что они свободны. Босвари и Сэйнары ушли из зала равными союзниками. Всё прошло чётко по плану.

А вот в королевском портальном зале, откуда мы все должны были бы отправиться домой спустя час с лишним, случилось кое-что не запланированное. По крайней мере для нашей стороны.

Я обвёл взглядом всех собравшихся. Отец ещё обсуждал что-то с провожающим нас Ардорашем. Мама с Дастианом под руку, стояла рядом с ним. Рамина в шаге от меня тихо объясняла что-то Ляле и Гапке, которая попросилась с нами в качестве няни для малышки.

Кор крепко держал за руку свою Мышку, которая поглядывала на портал с нескрываемым испугом, но я уже знал, что она боится не самого перехода, а того, что будет после. Девчонка твёрдо уверена, что семья Кора её не примет.

Друг, кстати, времени даром не терял, и пока я решал свои вопросы, успел нарыть информацию о семье своей избранницы. Оказалось, что Наиле дочь большого, весьма уважаемого и знатного рода, глава которого даже знать не знал, что один из его многочисленных сыновей продал собственную дочь, чтобы ублажить свою женщину. Вся семья была уверена, что девочка умерла.

Кор успел с превеликим удовольствием пообщаться с подонком, объяснив, насколько тот был не прав, обращаясь так со своим ребёнком. То, что от подонка осталось, детей делать уже не сможет. А глава рода с неменьшим удовольствием согласился отдать внучку замуж за её спасителя, особенно когда узнал, что собой представляет этот самый спаситель. Что примечательно, мнением этой самой внучки тоже не особо интересуясь. Кор смолчал, но запомнил.

А вот Мэл я сначала и не заметил. Её почти полностью заслонил собой Корим, нависая над девушкой. Наше блондинистое чудовище гневно шипело что-то своему обожаемому принцу, сверкая злыми глазищами, и будь на месте босварийца кто-то другой, я бы уже ждал кровавой расправы. У подруги детства с докучающими ей разговор короткий. После неё они долго никому докучать не могут.

А тут Мєл вся кипит, глазами молнии мечет, а внутри изводится от ярости, тоски, и… надежды. Да и сам Корим далёк от спокойствия, испытывая весь спектр чувств, которые может вызвать только глубоко не безразличная женщина.

Они стоят довольно далеко от нас, почти у самого выхода, и их разговора не слышно. Но эмоции этой парочки мною ощущаются прекрасно.

Вот он тянется к её лицу, убеждая в чём-то. Мэл уворачивается с язвительным смешком, а в следующий миг оказывается в ловушке мужских рук. Босвариец прижимает её к себе, явно потеряв контроль, а наша фурия как-то не очень убедительно пытается отбиться, громко и совсем не цензурно советуя принцу валить к его покорным овечкам и оставить её в покое. Даже умудряется правдоподобно вырваться. Но ненадолго. Стоит ей сделать шаг в нашу сторону, как Корим весьма эффектно скручивает магией свою строптивую избранницу, рычит что-то ей на ухо и, взвалив девушку на плечо, уносит из зала, прямо на глазах у всех собравшихся, не обращая внимания на её разъярённое шипение.

— Э-э-э, когда он предупредил меня, что собирается пригласить Мэл остаться погостить у него, я думал, что это будет выглядеть по-другому, — ошарашенно ворчит Кор, смотря вслед уворованной сестре.

— Думаешь, надо вмешаться? — интересуюсь у него. Хотя уже и сам знаю ответ. Кажется, кого-то только что заставили навсегда отказаться от гарема.

— Смеёшься? Она нам головы открутит, — наигранно содрогается Кор. И тут же саркастически хмыкает. — Мэл прямым текстом запретила мне вмешиваться в их отношения. И спасать её тоже, если мне вдруг покажется, что надо. Ты же видел, что она и не сопротивлялась толком, так дурочку валяла.

— Что произошло? — слышу вопрос моего отца, который не мог не заметить столь фееричное исчезновение этой парочки и теперь явно недоумевает с происходящего.

— Всё в порядке, ваше величество. Моя сестра приняла приглашение его высочества и остаётся погостить у него на неделю, — докладывает Кор, едва сдерживаясь от смеха.

— Приняла приглашение? — скептично вскинув брови, уточняет Ардораш, который от своего сына такого точно не ожидал.

— Совершенно верно, ваше величество. Камэли входит в десятку лучших боевых магов Сэйнара. Поверьте, если бы она была против, это бы выглядело совершенно по-другому.

— Камэли Сатори, значит, — задумчиво щурит глаза босварийский монарх, тоже уже понявший, куда ветер дует.

— Ясно, — хмыкает Яргард. — Что ж, мой венценосный брат Ардораш, ждём вас с сыном в Сэйнаре, как только он убедит мою родственницу принять его предложение. А сейчас нам пора. Благодарим за гостеприимство.

С этими словами он обнимает Нэлли за талию и первый направляется к арке портала.

— Пойдём, жена моя, — улыбаюсь я Рамине, протягивая ей руку, и сразу же прижимаю её к себе.

Чувствую, что она волнуется и это волнение странным образом передаётся мне тоже. Я хочу, чтобы любимой понравилась Лоррая, чтобы она полюбила Сэйнар, чтобы мой дом стал для неё настоящим домом. Хочу, чтобы она была счастлива со мной в моём мире. Теперь уже нашем общем мире.

Рамина

Ох, этот момент наконец настал. После, казалось бы, бесконечных разговоров, церемоний и прочих событий сегодняшнего очень насыщенного дня, мы наконец уходим из Босварии. И меня уже даже не напрягает тот факт, что идти мы собираемся порталом. Личным королевским, который имеет достаточно мощи, чтобы перенести нас сразу в столицу Сэйнара Лорраю, в королевский дворец, если уж точнее. В мой новый дом.

Приближаясь к белесому туману портала, я сама не замечаю, как впиваюсь в волнении ногтями в руку мужа. Он бросает на меня внимательный взгляд, накрывает мои пальцы своей ладонью в ободряющем жесте и увлекает за собой.

Мучительные секунды потери ориентации и шаг в другую точку пространства. Открываю глаза, которые опять, оказывается, инстинктивно закрыла, и растерянно оглядываю более сдержанный в своей роскоши ещё один королевский портальный зал. И довольно большую компанию встречающих.

Растерянно моргаю и в тот же миг оказываюсь вовлечена в круговорот приветствий и знакомств. Меня вскоре уже обнимают сёстры Тая, отвешивают учтивые поклоны и комплименты его малолетние братья, пока я сама в некотором офигении наблюдаю, как жмущаяся к Дастиану Ляля, застенчиво улыбается принцессам-близняшкам. Потом меня знакомят с высоченным и суровым дядей Кора и Мэл, тем самым герцогом Гиерно, который Глава Департамента госбезопасности Сэйнара, а ещё потом неожиданно с его женой миниатюрной блондинкой Скарлетт, которая почему-то ощущается не менее опасной, чем Мэл, но такой же замечательной. Кстати, новость, что их племянница осталась в Босварии, они встречают без удивления, а Скарлетт даже с наигранным и ироничным сочувствием замечает, что Корим-таки попался, что было вполне ожидаемо, раз уж их девочка задалась целью получить его.

Не знаю, сколько бы это длилось, но меня, оглушённую неожиданным количеством столь искреннего радушного внимания, внезапно подхватывает на руки мой муж и, пожелав всем хорошего дня, уносит в неизвестном направлении.

— Тай? Куда мы идём? — ошарашено интересуюсь я у благоверного.

— Туда, где будем только мы, — многообещающе произносит он, прижимая меня к себе крепче.

— А как же… все? Лалерин? — растерянно уточняю я, разрываясь между желанием действительно получить это вожделенное «наедине» и чувством ответственности перед ребёнком.

— За тем, как обустроится на новом месте наша Ляля, проследит моя мама, я уже попросил. Поверь, рядом с девочкой сейчас хватает тех, кто может о ней позаботиться и предугадать любую потребность. Твоего отсутствия она даже не заметит. Нас не будет всего сутки. Я бы и на более длительный срок тебя украл, но наша брачная церемония слишком важное действо, чтобы его отодвигать в нашем случае. Так что, пока всего лишь сутки. Я наконец получу тебя в безраздельное пользование, моя невероятно востребованная ведьмочка.

Сутки наедине. Такой роскоши у нас ещё не было. Стоит подумать об этом, как сердце начинает сбоить от предвкушения и радостного ожидания.

— А почему ты меня на руках тащишь? — интересуюсь у благоверного. — Я ходить ещё не разучилась.

— Во-первых потому, что мне так хочется. А во-вторых… в этих босварийских платьях ты перемещаешься настолько медленно, что так и хочется тебя закинуть на плечо, чтобы быстрее было, — со смешком сообщает муж.

— Ах на плечо? — изображаю я наигранное возмущение. Веселье так и искрит в венах, да бабочки в животе порхают. Такой беззаботной я себя уже целую вечность не ощущала.

— Да ты права, на плечо не стоит. Нечего всем на мою собственность пялиться, — задумчиво изрекает Тайрэн, поглаживая моё бедро пальцем и размашисто шагая коридорами дворца.

Очень красивыми, надо сказать, коридорами, хоть я и не особо способна сейчас присматриваться. Если в Босварии мне всё напоминало Испанию и Гранаду, то дворец Сэйнаров вызывает ассоциации с Францией времён мушкетёров. Даже одежда попадающихся нам на пути придворных тоже весьма поддерживает это впечатление.

— Кстати, насчёт босварийского наряда… Могу я эту тряпку с лица снять? Или мне теперь вовек её носить, раз уж меня босварийской принцессой признали? — с нескрываемым опасением интересуюсь я. Мало ли что мне по этим королевским этикетам-протоколам положено.

Муж бросает на меня удивлённый взгляд, который правда сразу же становится задумчивым, а потом лукавым.

— Мне нравится эта мысль, — тянет он вкрадчиво.

Но я-то уже поняла ответ на свой вопрос, потому с превеликим удовольствием снимаю с лица карилью, как только мы оказываемся в карете, ожидающей нас у крыльца, и она трогается с места, увозя из дворца.

Ловлю жадный восхищённый взгляд мужа, чувствуя, как сбивается дыхание. И первая тянусь к его губам. Прикасаюсь нежно, ласкаю, вкладывая всю щемящую в моём сердце любовь к нему, моему невероятному принцу, моему любимому. Обхватываю его мужественное красивое лицо руками, как когда-то во снах запоминая пальцами каждую чёрточку. И дрожу от удовольствия, когда он проводит ладонями по моей спине. С тихим стоном отвечаю, когда любимый перехватывает контроль, сжимая меня в своих руках, и углубляет поцелуй, выпивая моё дыхание. Время и пространство теряют своё значение, растворяясь в томительном жаре нашего желания.

— Сладкая моя, любимая, — бормочет он, осыпая поцелуями моё лицо, заставляет запрокинуть голову и целует открытую беззащитную шею. — Я же тебе Лорраю показать хотел…

— Показывай, — смеюсь я, чувствуя, как плавится моя душа в огне разбуженного им голода. Он, как магнит для меня. Моё тело — хорошо настроенный инструмент, послушно отвечающий на каждое его прикосновение. Но и я имею над любимым не меньшую власть.

— Бессовестная, — прикусывает Тай мочку моего уха.

И неохотно отрывается от меня, смотрит в глаза, подносит руку к лицу и гладит щёку. А я прижимаюсь к его ладони, замирая так, без слов признаваясь в том, как сильно его люблю. Кажется, будто всю жизнь.

— Так куда мы едем? — шепчу тихо, чтобы хоть немного унять бешенное сердцебиение.

— Увидишь. Просто расслабься, — на его губах расцветает многообещающая улыбка.

И я делаю, как он просит. А вскоре начинаю понимать, что именно дарит мне мой мужчина.

Он много лет приходил в мои сны, и я, показывая ему свой мир, свой город, свои самые заветные и обожаемые места, то, что больше всего люблю, не раз признавалась, что хотела бы увидеть хоть краешком глаза, хоть что-нибудь о его жизни. Я так давно мечтала об этом.

И вот сегодня мой принц исполняет моё заветное желание. Остаток дня мы катаемся столицей его родной страны, гуляем, прикрытые иллюзией, в парке возле Военной Академии, где он когда-то учился, едим сладости на центральной площади, и ужинаем в роскошном ресторане напротив величественного здания Департамента госбезопасности, делами которого мой муж занимается с особой охотой… Тай рассказывает о себе. Наконец отвечает на все мои вопросы о его жизни… Признаётся о том, как сильно мечтал видеть меня рядом с собой.

И хоть я понимаю, что это лишь капля в море, из того, что он мог бы о себе поведать, но уже за это безмерно ему благодарна.

— Спасибо, — шепчу я, когда мы, держась за руки снова забираемся в нашу карету. — Возвращаемся во дворец теперь?

— Нет, — притягивает он меня в свои объятия, как только мы усаживаемся. — Я же говорил, что целые сутки ты будешь только моя.

— А потом я чья буду? — иронично фыркаю, нежась в его руках.

— О, поверь при дворе найдётся куча народу, на которую тебе придётся тратить своё время. И наставники в первую очередь.

— Наставники? — вскидываю я удивлённо брови.

— Они самые. Тебе нужно освоить магию, малыш. Я уверен, что как только ты это сделаешь, то и ведьмовской дар сможешь лучше контролировать, не надрываясь каждый раз.

Он умолкает, но я прекрасно осознаю, что мне грозит обучение не только магии. Я теперь, ни много ни мало, жена наследного принца, значит точно должна знать и этикет и протокол и, наверняка, ещё кучу необходимых в этом статусе знаний.

— Не волнуйся наперёд обо всём этом, — целует меня в макушку Тай. — Мама тебе с удовольствием поможет. Ей в своё время пришлось быть гораздо осторожней, поскольку кроме нас с отцом никто больше не знал, кто она.

Карета катит вечерними улицами Лорраи. А я, разглядывая чистые ухоженные улочки и красивые дома, задумываюсь о его словах. Мысль о помощи от свекрови меня совершенно не пугает. Тут мне, кажется, повезло, ибо абсолютно никакого негатива в мой адрес она точно не испытывает. Наоборот явно взяла меня под свою опеку, а тот факт, что она такая же попаданка, как я, и вовсе делает нас едва ли не родственными душами.

— Закрой глаза, Рами, — велит мне муж, прикасаясь губами к виску.

— Зачем? — с интересом выдыхаю, при этом подчиняясь.

— Сюрприз, — чувствую я его улыбку.

А в следующий миг на глаза мне ложится повязка. Я инстинктивно вскидываю руки и ощупываю мягкую плотную ткань. Муж осторожно завязывает её у меня на затылке.

— Доверяешь? — целует он мои губы.

— Всегда, — отвечаю, ловя это прикосновение своими губами.

Карета останавливается.

Я слышу как поднимается Тай, а потом он помогает подняться мне, снова подхватывая на руки. Несёт куда-то. Кажется, пред нами распахиваются какие-то двери. Шаги мужа становятся более гулкими, словно мы находимся в каком-то зале с каменным полом. Тай перехватывает меня, на секунду освобождая одну руку, а потом в пару шагов поднимается будто по ступенькам, и рядом слышатся ещё чьи-то шаги. Я только начинаю догадываться, что сейчас произойдёт, как ощущение перехода накрывает меня с головой, заставив вцепиться в мужа. Привыкну я к этим порталам когда-нибудь?

— Всё в порядке, любимая?

— Да. Мог бы и предупредить, — ворчу, переводя дыхание.

— Зачем? Ты бы наперёд нервничала, — хмыкает муж бессовестный.

— Можно уже снять повязку?

— Нет. Я скажу, когда.

Интересно, куда он меня принёс? Воображение начинает рисовать любовное гнёздышко в котором мы проведём остаток обещанных суток.

Когда спустя несколько минут Тай наконец ставит меня на ноги и сам снимает с моего лица повязку, я понимаю, что была не так уж далека от истины, но подобную красоту и представить себе не могла.

Мы находимся на огромном балконе. Белые перила, цветы в напольных вазах, порхающие белые занавески. Над нами звёздное небо, а под балконом плещутся об скалы морские волны.

— Где мы? — от восторга в груди спирает, и на глаза наворачиваются слёзы.

— Это наш летний дворец в южной провинции. Мы часто приезжали сюда всей семьёй. А сейчас отец подарил нам с тобой его на свадьбу, — обнимает меня со спины Тай. — Нравится?

— Ещё спрашиваешь! — смеюсь, впитывая потрясающий вид, вдыхая полной грудью морской воздух. — Это и есть твой сюрприз?

— Не только, — муж разворачивает меня к себе и ведёт за руку в спальню через стеклянные двери.

А там уже накрыт столик на двоих с цветами, вином, изысканными кушаньями… а взгляд то и дело притягивает огромная кровать, заставляя представлять, что будет со мной делать Тай на этом ложе. Но муж ведёт меня дальше и вскоре мы оказываемся в ванной комнате, больше напоминающей купальню, потому что вместо ванной тут целый бассейн с тёплой душистой водой.

— Помнишь те термальные источники? — целует мою шею Тай, принимаясь поднимать моё платье вверх, стягивает через голову.

— Разве их можно забыть? — хмыкаю я и тут же прерывисто выдыхаю, когда муж опускается позади меня на колени попутно целуя обнажённую спину и развязывая завязки панталон.

— Мне тогда ужасно хотелось искупать тебя собственноручно, — признаётся он, стягивая моё бельё, прикусывает ягодицу, проводит горячими ладонями по моим бокам, оглаживая, и помогает шагнуть вперёд, после чего поднимается на ноги.

И принимается раздеваться сам, многообещающе сверкая глазами. Устану ли я когда-нибудь любоваться своим мужем?

Ответив ему не менее жарким взглядом, отворачиваюсь и иду в бассейн, аккуратно спускаясь мраморными ступеньками, чувствуя кожей, что он смотрит на меня, наблюдает с голодным пристальным вниманием. И оттого мои движения сами собой становятся более плавными, соблазняющими, мне хочется его любования, его взглядов…

Я погружаюсь в воду, уже утонув с головой в своих эмоциях и чувствах. Которые тем острее, что я обнажена перед ним… во всех смыслах.

Страшно ли быть настолько открытой перед любимым человеком? Знать, что он точно знает, насколько ты в нём нуждаешься. Может, кому-то. Мне нет. Потому что я верю ему. Потому что любовь не делает меня слабой, а наоборот становится моей силой. Он — моя сила. Как и обещал.

Тай настигает меня, когда я уже отплываю на середину. Внезапно возникает рядом, смыкая вокруг руки, впивается в губы требовательным поцелуем, вторгаясь в рот языком. Обвиваю его ногами, беззастенчиво прижимаясь лоном к мужскому возбуждению. Он подхватывает меня под ягодицы, толкаясь бедрами, дразня своей плотью, потираясь, слегка проникая и отступая. Кусаю за улыбающиеся губы, впиваясь ногтями в широкие плечи. Хочу его. Так сильно хочу. Всегда.

— Люблю тебя, моя девочка, — шепчет в губы, соединяя наши тела, снова заставляя сердца звучать в унисон.

— Люблю, — отвечаю ему душой и телом, отдавая себя без остатка.

А спустя часы, наполненные томительной и жаркой страстью, лежа на мерно поднимающейся груди спящего мужа, слушая его сердце, я позволяю себе наконец почувствовать незнакомое ощущение будущего. Моего личного. С ним.

Мне больше не надо никуда мчаться по жизни. Не надо успевать жить. Я хочу смаковать каждую минуту. Я хочу прочувствовать всё, что нам на двоих отпущено. Наслаждаться каждым мгновением не потому, что оно последнее, а потому, что неповторимое. И я знаю, что со всем справлюсь. Знаю, что впереди целая жизнь. Интересная и радостная, местами сложная, местами грустная, но такая настоящая. Наша с ним общая.

.