Глава 6

- Ракшас, ответь Седому, - зашипела рация, когда машины покинули пределы стаба.

- На связи, - сразу прозвучал ответ.

- Сейчас дуй за нами, соблюдай дистанцию, не жмись. Держимся открытых мест. На вас наблюдение. Посадки, строения, там повнимательней. Основная задача – серьезных тварей не проспать. Халк знает. Конец связи.

Ракшас отжал тангенту, - принял. Конец связи.

Баламут гнал своего крокодила по ведомым только ему ориентирам. Отсыпанный щебнем грейдер сменялся то плохим асфальтом заброшенных дорог, то заросшей колеей проселка. Местами маршрут пролегал и вовсе по колхозным полям. Никаких указателей, совершенно понятно, не было. «Кайман» поддерживал крейсерскую скорость около восьмидесяти километров в час. Ракшас, отстав на сотню метров, держал дистанцию, одновременно пытаясь запоминать ориентиры. Пикап уверенно отрабатывал подвеской ухабы бездорожья. Сыто урчал мощный двигатель. Кондиционер нагонял приятную прохладу. Дорога, она всегда успокаивает.

О скрытом передвижении, правда, речи не шло. Рокот мотора БРДМ и столб пыли позади машин демаскировали колонну абсолютно. Халк крутил головой по сторонам, высматривая потенциальную опасность, между делом болтал с Ракшасом. Стремительная череда последних событий особо не оставляла времени для праздных бесед. Да и делать пока было не чего, поэтому Ракшас с удовольствием слушал собеседника, периодически засыпая его вопросами.

Оказалось, что Седой попал в Улей пять лет назад. Суровый и справедливый мужик, скупой на слова. Свою историю рассказывать не любит, но имя ему дали не просто так. Провалился сюда с такими приключениями, что когда вышел к людям, то был белый как лунь. Удачливый и отчаянный рейдер, хоть на первый взгляд и не подумаешь. С Дарами Улья ему, вот только, не везет. Их три штуки у него, а все какие-то бестолковые попадаются. На эту тему он тоже не особо распространяется. Баламут с ним почти два года. Его Седой вытащил из нехорошей истории, куда Баламут вляпался из-за своего неуемного характера. Водитель от бога. Водит все, что с колесами, хоть строительную тачку, хоть гусеничный трактор. Сугубо гражданский человек был, почти пацифист. Это здесь наблатыкался со всяким обращаться. Хочешь - за руль, хочешь - за пулемет. Улей его феноменальным чувством направления наградил, ну и перезагрузку он чувствует как никто. Сам Халк тут неполный год всего. Или уже - это как посмотреть. По профессии – штукатур-маляр. Как раз на объекте трудился, когда перезагрузка случилась. Его группа Седого нашла, он почти им под колеса кинулся. Когда от первого зараженного отбивался, опрокинул на себя ведро краски. Тут Баламут и окрестил густо вымазанного в зеленый цвет здоровяка, не удержался. Здоровьем-то Халк обижен никогда не был, да и Улей расстарался – позже подкинул силушки.

- Теперь я Дар стараюсь не развивать. И так прет, как на дрожжах, - Халк повел могучими плечами, - одежду с трудом подбираю.

- Так, смотри, - здоровяк прервал течение разговора, - там дальше деревня будет, ее краем цепляем. Поосторожнее тут надо, всякое может быть.

Поселок крашеными заборами протянулся вдоль дороги. Пышная вишня в палисадниках наливалась яркой краснотой спеющих ягод. Беленые стены аккуратных домиков под черепичными крышами. Дорожный знак у перекрестка. Белые буквы на синем фоне сообщили название деревни. Ушаково. Головная машина прибавила скорости, принимая влево. По центральной улице как могли торопились привлеченные шумом зараженные.

- Недавно подгрузились, - Халк проводил взглядом бредущую толпу, - медленные еще. А не, смотри-ка, бегунки уже появились.

От одного забора, в тщетной попытке догнать пикап, кинулся быстрый мужик в испачканной одежде. Ракшас придавил педаль газа, скосив глаза на Халка. Тот даже не напрягся, жестом показывая, что все нормально. Снова потянулись тягучие километры. Баламут гнал по местечковой асфальтированной дороге. Опять тряхнуло – граница кластера. Минут через двадцать рация зашипела голосом Седого.

- Халк, ты такое помнишь? Не было вроде раньше.

Мимо промелькнул самодельный указатель, закрепленный на электрическом столбе. Страусовая ферма Каравановых. Немного в стороне белел свежей известкой недавно отремонтированный корпус бывшего коровника. Высокие столбы забора поперечной решеткой досок отгораживали обширную прилегающую территорию. Фермерский старт-ап, наверное. Решился же кто-то. Дальше виднелись такие же боксы, только уже запущенные и заброшенные. Дорога заложила петлю вокруг комплекса, уходя в сторону. Ракшас пробежался глазами по приборам. Стрелка спидометра прилипла к цифре восемьдесят. Взгляд привычно переместился на зеркало заднего вида.

- Ох, епрст, - Ракшас выдал непечатную фразу, рука схватила рацию, - гони, Баламут! Гони!!!

Горизонтальные доски забора разлетелись далеко в стороны, взорвавшись щепками, от удара вынесшейся, откуда ни возьмись, твари. Воплощенный кошмарный сон безумного орнитолога с пропорциями африканского страуса. И так не маленькая птица переродилась в нечто ужасающих размеров. Серая кожа, полностью лишившаяся оперения, хаотично покрылась роговыми бляшками. Крылья развились в мощные конечности, оканчивающиеся длинным острым когтем. Голенастые ноги размылись в стремительном беге. Толстая, длинная шея с внушительным зобом, вытянута вперед. Маленькая голова обросла костяными гребнями и наростами. Глаза переместились с боков головы в переднюю ее часть. Клюв разросся до чудовищных размеров, изогнулся хищным крюком и обзавелся массивными режущими кромками.

Ракшас форсировал двигатель, рывком влез между БРДМ и обочиной, после чего выровнял скорость. Две машины неслись бок о бок. Стрелка спидометра застыла на ста десяти километрах в час. Ракшас снова глянул в зеркала. Тварь уверенно приближалась.

- Баламут, быстрее, догоняет, - Ракшас чуть не раздавил переговорное устройство в кулаке.

- Не могу, иду на пределе, - выплюнула ответ рация.

- Твою мать, не уйдем, - Халк перелез на задний ряд сидений, открыл дверь, перебираясь в кузов. В открывшемся люке бронемашины появился Седой, разворачивая свою турель. Короткими очередями задолбил, пристреливаясь, один пулемет. Минутой позже присоединился второй. Здоровяк добрался до своего «Утеса». Свинцовый поток двумя пунктирами трассеров сошелся на туше монстра. Бронебойные пули впивались в уродливое тело, полетели кровавые ошметки. Разъяренный клекот на секунду перекрыл рев двигателей. Ракшас вцепился в руль, превозмогая желание удавить педаль газа в пол. Глаза с трудом отрывались от зеркал заднего вида в коротких попытках контролировать дорогу. Холодный пот стекал вдоль позвоночника. Тварь еще ускорилась, почти нагоняя. Чудовищный клюв приоткрылся в обещании скорой и мучительной смерти.

- В шею бейте, в шею!!! – заорал Ракшас, увидев, что до чудовища остались считанные метры. В какофонии боя его, само собой, никто не услышал. Да и не слушал, если честно. Не до того сейчас. Парни на пулеметах и сами сообразили. Росчерки трассеров переместились выше. Пулеметчики вцепились в гашетки мертвой хваткой. Выстрелы слились в сплошной грохот, гарантированно перегревая стволы. Да кому они нужны будут через пять минут, эти стволы. Ставка ва-банк.

Клацанье пустых затворов растворилось в шуме моторов. Пулеметные короба опустели. Теперь точно пипец. Ракшас уже не смотрел на дорогу. Внимание целиком приковано к происходящему позади.

Хорошая все-таки штука - жизнь, где бы ни была. И калибр двенадцать и семь тоже хорош. Голова чудовища вдруг дрогнула и съехала на бок, повиснув на лоскутах кожи и сухожилий. Измочаленный обрубок шеи зафонтанировал черной кровью. Тварь какое-то время неслась за машинами с прежней скоростью. Затем начала спотыкаться, путаясь в ногах и, в конце концов, завалилась на бок, проехав по дороге еще метров тридцать. Могучее тело монстра затряслось крупными судорогами. Конечности хаотично дергались, вырывая куски асфальта страшными когтями.

Машины синхронно остановились метров через семьсот. Ракшас выдернул ручник, на подкашивающихся ногах подошел к заднему борту кузова. Халк застыл бронзовой статуей, вцепившись в рукояти пулеметного станка. Седой стеклянными глазами смотрел куда-то вдаль. Из «Каймана» доносился трехэтажный мат. В течение этих десяти минут рейдеров можно было брать, как говорится, голыми руками. Но ступор понемногу пошел на спад, люди стали приходить в себя. Халк первый загремел железками, перезаряжая свой пулемет. Баламут сменил командира, вытащив наверх новый короб с патронами, и трясущимися руками начал те же манипуляции. Седой, все так же молча, хлопнул Ракшаса по плечу, красноречиво мотнув головой, и взгромоздился кузов. Пикап взвизгнул резиной, разворачиваясь, потихоньку покатился к поверженному монстру. Громадная туша лежала бесформенной кучей, периодически покрываясь судорожной рябью. Смертоносные конечности замерли, впившись когтями в дорожное покрытие. Седой не стал растягивать сомнительное удовольствие собирания трофеев. Два удара топора и голова монстра летит в кузов. Стук по крыше – можно уезжать. Баламут изъелозился в турели, обшаривая стволом округу в ожидании новой напасти. Седой перепрыгнул на броню, согнал маленького механика на его штатное место и нырнул в люк. Через минуту колонна двинулась дальше, восстанавливая походный порядок.

- Я думал все уже, - несколько сумбурно прервал Халк получасовое молчание, - эта дура своей хлеборезкой щелкает, вижу, что попадаю, а ей хоть бы хрен. И лента на исходе, а что делать не знаю. Капец.

- Я тоже чуть руль не согнул, - улыбнулся в ответ Ракшас, - чего мне только стоило рядом с «Кайманом» держаться... Интересно, как такое выросло. Птица ведь, как ни крути.

- Я раньше интересовался немного. Книжки почитывал, журналы там. Ну, за природу. Про животных всяких, птиц. Интересно мне было, - откровенно смущаясь, начал мускулистый здоровяк, - так вот. Страусы они ведь не только растительную пищу едят. Они насекомых, ящериц-лягушек тоже употребляют, за милую душу, причем. Грызунов даже ловят. А молодые особи, так вообще только на животной пище сидят. Это и сыграло, наверное. Какой-нибудь птенец подросший переродился и вперед. Ему тут красота. Еды полно и вся внутри забора, деваться то ей не куда. Ну и поднялся по шкале серьезно. А потом, скорее всего, еще и округу подъел. Сам видел, особо не побегаешь от такого. Вот тебе и готовый элитник за минимально возможное время.

- Бррр... – передернуло Ракшаса. Свежи еще воспоминания от недавнего приключения, - мы за сотню шли, а он догнал легко. Сколько же он развивает, интересно просто.

- Страус нормальный до семидесяти может бегать, так пишут, по крайней мере, - снова блеснул знаниями Халк, - а такое, я даже представить боюсь. А клюв видел? Такими кусачками арматуру двадцать четвертую перекусить можно. Причем всю пачку сразу.

- Сопка справа. С березняком на склоне. Туда двигай, - в разгоревшийся обмен впечатлениями влез Седой, - пожуем и передохнем немного.

Война войной, а обед - по расписанию. Незыблемая армейская мудрость. Две полосы проделанной среди лугового разнотравья свежей колеи протянулись от дороги к лесу. Машины заехали в поросший кустарником околок. Двигатели затихли, позволяя расслышать шелест листвы и потрескивание остывающей выхлопной системы. Броневик слился камуфлированными боками с зеленью подлеска. Блестящий пикап замаскировали срубленными молодыми деревцами. Кирпичи из найденного на поляне старого кострища, куда же без него, сложили рядком, устраивая основание под нехитрые устройства разогревателей. Вскрытые пакеты рационов устроились на открытом борту пикапа. Таблетки сухого горючего выдали бездымные язычки пламени, начиная немудреный процесс полевой готовки.

- На этот раз нормальные рационы попались, - Халк доел гречневую кашу с мясом и принялся перемешивать овощное рагу с говяжьими фрикадельками, - в прошлый раз такое подсунули, что жрать невозможно было.

- Ну, тут не угадаешь, - философски заявил Баламут, с видимым удовольствием намазывая клубничный джем на пластину армейского хлебца. В эмалированной кружке забулькала крупными пузырями вода. Баламут кинул в кипяток чайный пакетик, побултыхал его, после чего, обжигая губы, отхлебнул, - а вот чай всегда говенный. Всегда.

- Даже и не поспоришь, - все заулыбались.

Четверо мужчин наслаждались минутами безмятежного спокойствия, казалось, позабыв про окружающую действительность. Лесная поляна во всевозможных оттенках зелени, освежающий ветерок разносит духмяный запах полевых цветов и успокаивающие звуки непотревоженной природы. Загородный пикник, да и только. Удобная раскладная мебель, да красивая корзина с цветными салфетками и картина была бы полной. Но, увы. Вместо них стоит составленное в пирамиду автоматическое оружие.

- Может эту страхолюду на форда примотаем? На капот, - неугомонный механик выставил на общее обозрение голову твари. Он уже успел выпотрошить споровый мешок и был обуреваем жаждой деятельности.

- Тьфу, Баламут, чтоб тебя! Едим же еще, – ругнулся Халк, дольше всех растягивающий удовольствие от приема пищи, - выкини ее к чертовой матери, а лучше прикопай.

- Идея хорошая, но нет, - рассудительно поддержал здоровяка командир, - ни к чему людям знать в какие места мы ездим и что добываем. Не будем народ в искушение вводить.

- Что там было? – полюбопытствовал Ракшас, имея в виду содержимое спорового мешка.

- Нормуль, - уродливый череп полетел в выкопанную заблаговременно яму для мусора, и Баламут передал Седому пакет с добычей, - три жемчужины черных, споранов около сотни, гороха два десятка, ну и янтаря немного. Не самая продвинутая элитка оказалась.

- От продвинутой не ушли бы. Факт. Я с подобным впервые сталкиваюсь, хоть и повидал всякого, - Седой взвесил пакет в руке, - Повезло нам несказанно, чего уж и говорить. Даже штаны не перепачкали.

- Так сжалось все, что можно, от такого кошмара, - неуклюже отшутился Баламут, - меня так трясло потом, что в люк не с первого раза попал.

- Хорошо, теперь к нашим делам, - командир перевел разговор на серьезную тему, - разобрался я с записями этими, пока ехали. Понял, что к чему. Не все до деталей, но самую суть уловил. Если короче, то речь идет ни много ни мало о золотой жемчужине. Жемчужина Бога, как ее еще называют.

Ракшас с изумлением наблюдал за товарищами, замершими с открытыми ртами. Он смог понять, что разговор зашел о чем-то из ряда вон выходящем, но без подробностей и аналогий. Новичок он еще здесь, что тут скажешь. Не проникся пока. Поэтому, когда Седой перевел на него вопросительный взгляд, парень вскинул руки и замотал головой. Мол, продолжай, не надо объяснять, сам, по ходу разберусь. И так понятно, что штука, капец какая непростая.

- Умники институтские каким-то образом сформировали теорию образования золотого жемчуга. Там сам черт ногу сломит, это я уже самостоятельные обобщения сделал. В учет берется расположение соседних кластеров, их размеры, содержимое, скорость перезагрузки и так далее, много параметров. К этому привязали закономерность появления носителей подобного жемчуга. Кроме того, вероятностную статистику наличия всяческих трофеев умудрились расписать, - продолжил свою речь командир, - экспедиция, которую нашел Ракшас, была далеко не единственная. Эти ребята просто первыми смогли подтвердить выкладки научников.

- Короче, - Седой выдержал паузу, обвел тяжелым взглядом своих бойцов, - тема крайне серьезная и мы влипли в нее по самое не хочу. Отпрыгнуть не получится, при любых раскладах. Даже если вернем информацию институтским, в живых нас никто оставлять не будет. Конкурентов и лишних носителей информации тут не потерпят. Единственный вариант – это дойти до самого финиша. Шансы выжить при этом тоже не великие, но хотя бы есть за что бороться.

- Поэтому, слушайте вводную, - перешел к инструктажу командир, - первоначальный маршрут меняем. Слишком много людей знают, куда мы хотели направиться. Да и гопники эти в Перевалке не просто так зацепились. По рации не болтаем. Ведем себя осторожно, язык на привязи держим. Баламут, тебя особенно касается. Я стаб один знаю, туда поедем. Там закупимся всем необходимым и попытаемся возможные хвосты сбросить. Далековато, правда, ну да делать нечего. Времени у нас на все про все два месяца максимум. А теперь собираемся и в путь.

Уже три часа минуло, как вернулись к насущным делам самые перепуганные птахи. Пышные кроны берез волновались под порывами ветра. Стайка воробьев суетилась на поляне, подбирая крошки. Звон вездесущих насекомых переливался над полями. Застрекотала, упорхнув в ближайшие кусты, пугливая сорока. На грани слышимости появился шум мотора.

Тарахтение мощного дизеля приблизилось. В череду звуков вклинилось шуршание резины по асфальту, на обочине остановился бронированный автомобиль. С минуту постоял, затем скатился с дороги, медленно продвигаясь по едва заметным на траве следам. Из рубленой коробки «Водника» на ходу выпрыгнули двое крепких парней в черной экипировке. Побежали рядом, внимательно осматриваясь вокруг. В открытом верхнем люке броневика выросла, нарастая телескопическими секциями, антенна дальней связи. «Водник», повторяя маршрут колонны, въехал на поляну.

Старший группы что-то наговаривал в рацию. Двое бойцов шерстили округу на предмет оставленных следов. Даже яма с прикопанным мусором не осталась без внимания. Голова элитника была извлечена и упакована в герметичный пластиковый пакет с биркой. Для научников, мать их ети. Штырь антенны поехал вниз. Короткая команда прозвучала в гарнитуру переговорных устройств и загнала бойцов обратно внутрь. «Водник» покатился дальше, в том же направлении, по которому уехала маленькая колонна из двух машин.