Элион

В последние дни моя жизнь неслась стремительнее дракона. Но даже не это меня удручало, а те фатальные обстоятельства, из-за которых я так и не смог объясниться с женой. А маленькая интриганка, казалось, была только рада этому.

Появившись во дворце после прорыва, едва приняв душ, чтобы смыть с себя всю гарь и пыль похода, поспешил в спальню, где и намеревался застать Сэмми в столь позднее время. Но ее не было ни в одной из комнат наших покоев. Возможно, будь у меня время, я бы постарался выяснить ее местоположение и уж тем более не сорвался на нее с моей глупой ревностью. Только супруга появилась слишком быстро и слишком внезапно. Огонь гнева не успел угаснуть и все еще полыхал во мне, негодование выплеснулось на нее, а в дураках остался я, хоть и успел сорвать с ее губ сладостный поцелуй.

Надеюсь, она поняла, за что я просил прощения. Наверное, стоило объясниться, но в ответ прозвучало:

– Добрых снов, милорд.

И меня словно ушатом ледяной воды окатило. Только моя Сэмми могла за секунду превратиться из пылающего огня в лед, способный заморозить все вокруг. Пока я собирался с мыслями, услышал ее мерное дыхание. Девчонка снова меня провела и просто уснула. Усталость последних дней, накопленная в теле дракона, свалила и человека, заставив последовать ее примеру. Зато просыпался я, вдыхая аромат желанной женщины. Расслабленной, теплой, моей. Но добраться до вожделенного тела оказалось совсем непростой задачей. Сэмми носила не сорочку – противодраконью броню. И, разумеется, она осталась глуха к моим страданиям, хотя в свойственной ей манере позволила себе пару шуток, полностью убивших мою решительность.

Что ж, сытая женщина – довольная женщина. И я решил поговорить с супругой за завтраком. Глупец. Моя жена продолжала искушать меня. Причем весьма действенно, несмотря на мою осведомленность о ее безгрешности. Выходка с покупкой гардероба стоимостью среднего поместья меня лишь позабавила. А вот томные взгляды, бросаемые ею на письмо, написанное явно мужским почерком, взбесили. Понимал всю беспочвенность своей ревности, но не смог с ней бороться и все же показал свою уязвимость.

Срочные государственные дела не оставили времени на объяснения, а выходка с письмом породила излишнюю жестокость. За целый день я так и не решил, правильно ли поступил, запретив Саманте покидать герцогское крыло. Правда, перед уходом вспомнил, что ее отец говорил об увлечении дочери делами поместья, и решил оставить ей счета. В том, что супруга не удержится и сунет в них свой хорошенький носик, не сомневался.

В последнее время в связи с участившимися прорывами совсем не оставалось времени на подобные дела, и старина Барни часто жаловался, что средства расходуются не по назначению. Вот и проверим, насколько жене захочется помочь мне. Кроме того, в счетах были и траты личного характера. Я не мог в одночасье бросить женщин, с которыми делил когда-то постель, на произвол судьбы и какое-то время планировал поддерживать их материально, но и от супруги этот факт скрывать не хотел. Искренне полагал, что она расценит подобную откровенность как акт доверия или хотя бы станет ревновать, что тоже сыграет в мою пользу и подтолкнет Сэм к сближению.

Большой королевский совет не прибавил оптимизма, а выявил весьма мрачную, если не сказать удручающую, картину. Порталы к завесе раньше чем через неделю не открыть. Это означало, что, если прорыв случится до этого времени, мир падет и будет раздавлен тварями бездны. И я бы бился до самой смерти, ведь моя жизнь вся без остатка теперь принадлежит одной несносной девчонке, но от меня ровным счетом ничего не зависело. Драконы не могут открывать порталы, они всего лишь стражи. Скорее всего, мой удел – умереть, защищая ее. Сколько нам всем осталось? День? Два? Год? Не важно. Важно лишь то, что все это время я хочу провести рядом с ней – с моей Сэмми.

– Доброй ночи, милорд. – Марк встретил у входа в покои.

– Вряд ли она такая уж добрая, – ухмыльнулся я.

– Плохие новости?

– Неутешительные, но будем надеяться на лучшее.

– Я верю вам, – ответил дворецкий. – И в вас верю.

– Как Сэмми? Прочла?

– Прочла, даже вызвала мастера Тенси, только вскоре после этого почувствовала себя плохо и сейчас отдыхает.

– Что с ней? – не на шутку встревожился я.

– Ее служанка говорит, что это один из приступов мигрени, которые ее светлость тревожат с детства.

Странно, граф довольно подробно описал привычки дочери, ее проблемы и даже детские хвори, но ни о каких приступах мигрени не упомянул.

– Ступай спать, я разберусь, – ответил я и вошел в покои.

Над кроватью горел магический светильник, а Сэм спала, облокотившись на высокую подушку. На ее щеках залегли тени от длинных ресниц, а волосы небрежно разметались по плечам. К себе она прижимала одну из расходных книг, в которые Барни подшивает отчеты. Ничто в ее облике не выдавало недавней болезни, которая, по убеждению Марка, терзала ее всю вторую половину дня. Определенно, эта хитрая бестия, данная мне богами не иначе как в наказание, снова что-то задумала и претворяла в жизнь свои планы.

Что ж, разговор снова откладывался. Подойдя к кровати, я лишь хотел забрать у нее книгу, чтобы ничто не мешало спокойному сну. Но стоило дотронуться до тома, как супруга распахнула глаза. Невозможные, ясные, манящие.

– Доброй ночи, милорд, – хрипло, сонным голоском выдохнула она, даже не подозревая, какой вулкан страстей будит во мне. От этого не спасал даже весьма скромный вырез ее халата. Кстати, почему она не сняла его, ложась в постель?

– Как ты себя чувствуешь? – прозвучало не менее хрипло. Не смог отказать себе и бережно откинул светлый локон, упавший на лоб Сэмми.

– Лучше, чем будете себя чувствовать вы, когда узнаете! – твердо произнесла она, а у меня внутри все оборвалось от страха и беспокойства. Лишь бы с ней оказалось все в порядке, а с остальным я обязательно справлюсь. Мы справимся.

– Что-то случилось? – Голос дрогнул, выдав меня с головой.

– Несомненно, и весьма давно! – Вздох облегчения вырвался непроизвольно. Давно я еще не знал мою невозможную Сэмми и, значит, вполне мог расслабиться.

– Давно? – уже спокойнее спросил я и начал медленно раздеваться. Глупо ложиться спать одетым, даже если в постели меня ждет совсем не обнаженная жена. – Может, просветите меня?

Камзол опустился на одно из кресел, а Сэм проводила его взглядом. Ее глаза практически впились в мои пальцы, ловко расстегивающие рубашку.

– Что… Что вы делаете? – почти выкрикнула она и гулко сглотнула.

Я сел на кресло и схватился за сапог, потянув его на себя.

– Раздеваюсь. Или этого мне тоже нельзя в нашей спальне? – лукаво поинтересовался я, отбрасывая и второй сапог.

– Мо-можно, – произнесла супруга, и ее щечки заалели. Я отвернулся, скидывая рубашку, но спиной ощущал, что она все еще смотрит на меня.

– Так что же такого ужасного произошло со мной давно, миледи? – Ощущение взгляда пропало, поэтому оставшуюся одежду скинул быстро и лег в кровать, развернувшись к жене. Сэмми… Моя Сэмми даже не представляла, насколько она соблазнительна сейчас с горящими глазами и искусанными от нервного напряжения пухлыми губками. – Я жду.

Девчонка посмотрела на меня и смутилась еще больше.

– А вы не могли бы прикрыться?

– Сэм, я не привык спать в сорочках и ночных колпаках. И тебе советую отвыкать от этого. Между мужем и женой не должно быть тайн.

– Я знаю… Знаю… – почти прошептала она, не отводя взгляда от моей груди. Розовый язычок высунулся и спешно облизал губы. Вот теперь стало не по себе уже мне. – Но вы обещали дать мне время!

Боги, дайте терпения, раз послали мне такое искушение!

– Саманта, я обещал не консумировать наш брак до того момента, пока ты не будешь к этому готова. И я не склоняю тебя к близости. Об остальном уговора не было, так?

– Так, – неохотно согласилась она и нервно поправила ворот халата.

– Так о чем ты планировала сообщить мне? – лениво спросил я.

– Сообщить… – задумчиво повторила она. Девчонка зажмурилась и тряхнула головой, а когда распахнула глаза, взгляд стал решительным и осмысленным. – Да! Я хотела сказать, что вас обворовывают. Нет, нас обворовывают! И я намерена положить этому конец, даже если вы не поддержите моих решений.

Безграничная нежность к этому прелестному созданию сладкой патокой разлилась по телу. Ее серьезность была настолько восхитительна, что я залюбовался.

– Разумеется, я поддержу свою супругу, – лениво произнес, поглаживая пальцем пылающую щечку жены. – Если, конечно, ее решения покажутся мне зрелыми и мудрыми.

– О, не сомневайтесь! – воскликнула она, отодвигаясь от меня.

– Саманта, еще одно движение, и вы свалитесь с кровати, а на полу холодно, – предупредил я и притянул возмущенную девушку к себе поближе.

– Отпустите меня! Отпустите же! – прошипела Сэм и попыталась вывернуться, отчего полы халата распахнулись, являя чудесную картину.

– Что это? – Голос охрип, так что вопрос прозвучал слишком тихо. – Неужели моя маленькая скромная жена последовала моему совету и сменила свою броню на нечто женственное?

– Немедленно… отпустите! – Крошечная ножка попыталась лягнуть, но тут же была придавлена моим коленом.

– Нет, моя девочка! Раз пожелание выполнено, я вправе это увидеть! – Мелкая ехидна так затянул пояс халатика, что едва дышала сама, но при этом боролась, как дикая кошка, чем еще больше распаляла меня, прижимаясь соблазнительным телом.

– Вы не имеете права! – шипела она.

– Я муж, – спокойно ответил, продолжая борьбу с узлом на поясе.

– Негодяй!

– Согласен.

– Мерзавец!

– А то как же.

– Хам!

– Врунишка…

И тут ее лицо оказалось совсем рядом с моим. Не удержавшись от соблазна, я впился в манящие губы. Целовал жадно, словно боялся, что она сейчас исчезнет и оставит одного. Сопротивление ослабло, а маленькие ладони, только что колотившие по спине, нежно гладили мои плечи.

– Ненавижу вас… – выдохнула разомлевшая супруга, когда я на миг оторвался от дивных губ.

– Неубедительно, – прошептал я. Узел поддался, и полы халата распахнулись, лишая меня дара речи.

Нет, Сэмми послали не боги, а сами создатели бездны, ибо только они могут так издеваться над смертными, придумывая им невыносимые испытания. Персиковая ткань плотно прилегала к манящему телу желанной женщины, делая его еще более соблазнительным. Под тонким кружевом от частого дыхания вздымалась грудь, приковывая к себе взгляд. А длинные разрезы открывали стройные ножки. Искушение. Мое персональное искушение в этом наряде превратилось в личное сумасшествие. Я смотрел и понимал, что пропал. Теперь окончательно и бесповоротно.

– Элион… – выдохнула Сэм, словно дала толчок к действию.

Вновь целовал сладкие губы, не в силах оторваться от нее. Спустился поцелуями по нежной шее, впитывая в себя бешеный стук ее сердца, прерывистое дыхание и тихие всхлипы, так похожие на стон. Руки блуждали по желанному телу, я чувствовал, как она дрожит и прижимается ко мне. Ее доверие значило много. Очень много. Ни за что на свете не хотел напугать или оттолкнуть, поэтому старался действовать осторожно, невзирая на бешеное желание, лавой растекающееся по венам, скручивающее спазмами тело, заставляющее выгибаться в невыносимых муках. Даже обороты не приносили столько страдания, но и ни одна женщина не дарила столько радости. Если подобные пытки нужно перетерпеть ради Сэм, то я вынесу это и даже больше. Стану внимательным, самым нежным и самым нужным. Не потому, что она моя, а потому, что я принадлежу ей со всеми потрохами.

– Сэмми… Моя Сэмми… – шептал я, не в силах оторваться от нее.

– Элион… – услышал вновь. Боги, мое имя в ее устах звучало для меня музыкой.

Стоило моим ладоням оказаться на ее бедрах, как она напряглась и вся заледенела.

– Ты обещал! – выдохнула Саманта.

Обещал… Обещал! Бездна побери! Со стоном, тяжело дыша, повалился рядом. Чудовищная шутка судьбы. Меня хотели тысячи женщин, а моя жена… Сэмми боялась меня, а я ничего не мог с этим поделать, кроме как дать ей обещанное время и просто быть рядом столько, сколько потребуется. К сожалению, времени осталось совсем мало. Часы этого мира отсчитывают последние дни.

– Я не трону тебя, пока ты сама этого не захочешь, – произнес я и притянул ее к себе, а потом погасил магический светильник.

Сэмми склонила голову на мое плечо и позволила себя обнять. Не отстранилась, а просто затихла. Я знал, что она не спит, слышал, как вздыхает, но больше не произнес ни слова. Темнота несколько расслабляла, но не спасала от тревожных мыслей.

– Скажи, если завтра снова твари порвут заслон, – ее горячее дыхание опалило мою кожу, – мы все умрем?

– Да, – не стал скрывать очевидное.

– Не хочу умирать, так и не узнав, что такое любовь мужчины.

На секунду даже подумал, что ослышался.

– Сэм? – неуверенно спросил я.

– Я струсила, Элион. Сегодня я позорно струсила, но завтра после бала я буду смелее. Обещаю.

Глупая улыбка растянула губы, а душу затопила безграничная нежность. Насколько же нужно быть смелой, чтобы признать свою трусость? И даже срок назначила, когда сможет перебороть слабость. В этом вся Сэмми. Моя Сэмми.

– Спи, трусиха, – тихо произнес я. – Возможно, ради такого случая создатели не допустят нашей гибели. Наверняка им безумно любопытно, как ты станешь исполнять свое обещание.

– Нет… – простонала она, пряча лицо на моей груди. – Ты не дракон!

– А кто? – искренне удивился я.

– Язвительная летающая ящерица!