XVI
Комиссар собрал нас в столовой.
— Сеньоры, — сурово провозгласил он громовым голосом, — полагаю, вы готовы во всем сознаться. Я сейчас перейду в кабинет хозяина, а вы станете входить по очереди, по одному, как овцы на стрижку.
— У вас что, плохо с юмором? Почему вы не смеетесь? — спросил меня Монтес.
Я хотел достойно ответить, но мощный поток алкогольных паров заставил меня отступить.
Началось дознание. Меня вызвали в числе первых. Хотя на меня и не давили, я рассказал все, что знал, не утаив ничего, что могло бы пролить свет на случившееся и помочь следствию. Подобно милостивому к читателям автору детектива, я ограничился пока лишь расстановкой акцентов. Верилось, что под моим руководством даже скромный ум Аубри в конце концов заподозрит, что тут дело нечисто.
Выйдя из кабинета, я обнаружил, что забывчивость помешала мне нарисовать полную картину. Хотел вернуться, но меня не впустили. Теперь придется дожидаться, пока другие свидетели промямлят свои пустопорожние показания. В чистилище быстро не бывает!
Возможно, нелишним будет упомянуть в этой хронике одну деталь, которую Аубри сообщил мне в частной беседе, — о показаниях Андреа. Оказалось, в тот роковой вечер моя кузина, как обычно, поставила на тумбочку у кровати Мэри чашку шоколада. Теперь чашка исчезла. Андреа утверждала, что сразу не заметила пропажи по причине якобы нервного потрясения.
Наконец появился заказанный мною гоголь-моголь. Я воспрянул духом. Когда меня снова вызвали, я поднялся с места не как подчиняющийся приказу, но как жаждущий взять реванш. Входя в кабинет, я напевал известную песенку:
Вылетела птичка наконец
Из тумана в синеву небес.
Помашу рукой беглянке,
Как сестрице-христианке.
Некоторое время я молча смотрел на комиссара. Потом разразился следующим монологом:
— В комнате мальчика, среди чемоданов, спрятана мертвая птица. Альбатрос. Я обнаружил его сегодня вечером, распоротого и выпотрошенного. — Тут я выдержал выразительную паузу и продолжил: — Может быть, через несколько часов после того, как я обнаружил птицу, в то самое время, как доктор Монтес освидетельствовал труп девушки, в подвале чьи-то руки бальзамировали альбатроса. Как вам такие совпадения? Яд, убивший девушку, сохраняет птице видимость жизни.