Предательство

Гурина провожало все Управление внутренних дел города. Стол в конференц-зале был накрыт знатный, гостей – и милицейских, и гражданских – было предостаточно, в углу скопилось море цветов, подарков, поздравительных адресов.

На погонах Гурина красовались две большие звезды – теперь он был уже подполковником, – место ему было предоставлено во главе стола.

Речь держал прямой начальник Гурина полковник Брагин:

– Тебя, Петр Петрович, сегодня мы отправляем в столицу нашей Родины и при этом даем три наказа! – Полковник поднял над головой руку, приготовился загибать пальцы. – Нет, даже не три, а четыре! Первое – не ронять чести твоего родного управления и не забывать, из какого места выросли твои ноги… вернее, успехи!

Присутствующие оценили шутку, зааплодировали.

– Потому что!.. – перекрывая шум, повысил голос начальник. – Потому что Иван, не помнящий родства, уже будет не Иваном, а, извиняюсь, Абрамом!.. Шутка!

За столами еще громче засмеялись и снова зааплодировали.

– Второе! – загнул второй палец Брагин. – Помни, в Москве собрать команду ох-хо-хо как трудно, а твоя команда, вот она – здесь! Бери ее целиком и полностью, я не обижусь! Потому что лучшие люди даже в Москве – это выходцы из так называемой провинции!

Аплодисменты.

– Третье! – полковник сурово обвел взглядом собравшихся. – Служи Родине, России, нашему правому делу так же принципиально и честно, как служил все эти годы! Как говорится, так держать, Петр Петрович!

Бурные аплодисменты.

– И последнее – четвертое! – Брагин сделал хитрое лицо, и все притихли. – Станешь большой московской шишкой, наденешь штаны с лампасами, будешь назначать и увольнять, и вдруг к тебе в шикарный кабинет однажды поскребется маленький, неприметный, жутко провинциальный полковник… Брагин.

За столами всколыхнулся было смешок, но полковник резко остановил его.

– Не гони меня, не делай вид, будто не узнал, не ври, что дел невпроворот и что можешь выделить для бывшего своего начальника всего пять минут служебного времени! Встреть как земляка, обними, прижми к широкой генеральской груди, накрой поляну… примерно такую же, как накрыта сейчас… – Брагин повел широким жестом по богатым столам. – Короче, прими Брагина как человека, которого ждал всю жизнь!

Раздались оглушительные аплодисменты, все встали, потянулись чокаться. Гурин улыбался, что-то отвечал, с кем-то целовался, пригубил фужер с вином, жестом попросил тишины.

– Товарищи! Друзья! Братья! Именно так – братья! По-другому я не могу вас называть. Спасибо за слова, спасибо за искренность, спасибо за все эти годы, которые я прожил с вами. Поверьте, я никогда этого не забуду, и не забуду никого из вас. И встречу, и узнаю, и обниму, и поляну накрою! Еще какую! Можете в этом не сомневаться!

Сидящие зааплодировали.

– Конечно, на душе у меня не так спокойно, как того хотелось бы. Все-таки покидаю родное гнездо и отправляюсь в главный город страны, где много всякого и разного. Надеюсь, здесь я был все-таки на своем месте. Хотя… хотя случались и ошибки, и просчеты. Все было. Вы уж простите меня, братья.

Снова аплодисменты.

– Наша с вами работа сродни работе хирурга. Можно опухоль удачно удалить, а можно человека и прирезать. К сожалению, случались и у меня подобные моменты, они гнетут мою душу, по ночам я из-за них не всегда крепко сплю… И я должен… обязан сейчас, при вас попросить… пусть их нет здесь… и все же я прошу прощения у тех, к кому я отнесся как… как мясник.

Повисла пауза, которая затем вновь взорвалась аплодисментами.

Шикарная патрульная милицейская машина остановилась возле дома, в котором когда-то жил Кузьмичев, из нее не спеша вышел Гурин, направился в подъезд.

На звонок в квартиру дверь открыла Анна. Из-за нее с интересом выглядывала Катюша.

Гурин зачем-то снял милицейскую фуражку, склонил голову.

– Можно войти?

– Вы не ошиблись? – не без иронии спросила Анна.

– В данном случае – нет.

Она посторонилась, подполковник вошел в квартиру. Хозяйка жестом показала в сторону гостиной.

Гурин присел на стул, мельком оглядел комнату. Обстановка самая обыденная, если не бедная.

– Слушаю вас, – тихо напомнила о себе Анна.

– Да… – включил сознание гость. – Знаете, пришел и не знаю, что сказать.

– Скажите самое важное.

– Это я уволил вашего мужа.

– Значит, плохо служил.

– Нет, не плохо. Здесь другое.

– Что?

– Здесь – жизнь.

– Не понимаю вас. А разве я и моя дочь – не жизнь?

– Конечно. Вы правы… И все-таки тогда была другая жизнь.

– Наверно. Вам виднее… Что еще?

Гурин помолчал, пожал плечами.

– Скажу глупость. Конечно глупость. Вы меня простите… – Он снова помолчал. – Что бы вы ему сказали, если бы вдруг встретили его?

Анна непонимающе посмотрела на него, подтащила к себе Катюшу, взяла ее на руки.

– Я опять не понимаю вас.

– Его с вами нет уже более года… Если бы вдруг случилось… представьте себе… он воскрес и сидел бы на этом стуле. Что бы вы ему сказали?

И в это время из второй комнаты вышел Илья. Тот самый, который когда-то вербовал Кузьмичева. Был он в абсолютно домашнем виде, и настроение у него тоже было отменное.

– Здравствуйте, Григорий Александрович, – протянул он руку гостю.

Тот ответил на рукопожатие, удивленно посмотрел на Илью.

– Чай? Кофе? – поинтересовался Илья.

– Нет-нет. Спасибо, у меня дела.

– Жаль. Будет время, желание, заглядывайте.

– Если будет время и желание, – ответил Гурин.

– А если бы мой муж воскрес, – произнесла Анна, когда Гурин был уже на пороге, – я бы ему сказала, что время не только лечит, но и исправляет ошибки.

Санек вошел в лифт своего дома, на всякий случай огляделся, словно чувствуя какую-то опасность, нажал на кнопку нужного этажа.

На лестничной площадке еще раз огляделся – что-то явно беспокоило его, прикоснулся к звонку своей квартиры.

Дверь открыли почти сразу. И в тот же миг на Санька напали сразу несколько человек, сзади тоже кто-то ударил. Его скрутили, повалили на пол, лицо прижали так, что дышать стало нечем.

Потащили в глубь квартиры.

По пути несколько раз ударили ногой под дых, затем подхватили под мышки, приставили к стенке.

Он увидел Дашу. Она сидела, связанная по рукам и ногам, с кляпом во рту, посередине комнаты, в ужасе смотрела на своего суженого. Девушка замотала головой, что-то промычала, и один из парней, а их здесь было трое, засмеялся.

– Встретились, голубки? Ну поворкуйте, поворкуйте.

Второй парень приблизился к Саньку почти вплотную.

– Знаешь, что мы с ней сейчас будем делать?

– Отпустите ее, – попросил Санек. – Она ни при чем.

Третий парень громко заржал:

– Во-во! Всех отпустить да еще бабок на таксо дать, да? Ну урод!

– Сейчас будем ее трахать. Втроем! У тебя на глазах! – Второй парень не отходил от Санька и принялся водить пальцем по его губам. – А заодно и тебя опустим. Петухом сделаем.

– Ее отпустите, – снова попросил Санек. – Она вообще не в курсе. А мы можем побазарить.

Второй парень оглянулся на корешей.

– За бабу просит, – не без удивления произнес. – Джентльмен. Может, уважим?

– Отпустить не отпустим, а в соседней комнате пусть покукует, – согласился первый, кивнул третьему пацану: – Оттащи ее за дверь.

Тот послушно взял стул с сидящей на нем Дашей, поволок в спальню.

– Ну? – второй парень с ухмылкой смотрел на Санька. – Будем базарить по-пацански или попробуем мотать лапшу?

– Не знаю, о чем базарить, – ответил тот.

– Знаешь. Чайником прикидываешься. Слыхал про взрыв возле офиса Вахтанга?

– Слыхал, но…

– Без «но», ладно? – прервал его парень. – Еще пару раз «нокнешь», и базар, считай, закончился.

– Про взрыв слыхал, – более определенно ответил Санек.

– Цацку в отель пронесла ваша братва?

– Нет. Не наша.

– Чья?

– Без понятия.

– Да не будет он колоться, – заметил первый парень. – Он же не въезжает в человеческий язык! – Оглянулся на спальню, где была Даша. – Давай я ее оприходую, и пацан заговорит.

– Еще одну попытку. Последнюю. – Второй парень, который, судя по всему, был здесь главным, поднес распальцовку к лицу пленника. – Последний вопросик, братан, и звери могут ринуться в бой. Ты ведь, Санек, правая рука Кузьмы, не так ли?

Тот пожал плечами.

– Не знаю. Правая, левая – не знаю.

– Мы знаем. Мы много кой-чего знаем.

– Зачем же спрашиваете?

– На всякий случай… Кузьма встречался с Вахтангом?

– Да.

– Они нормально побазарили?

– Вроде.

– Побазарили они нормально, – подтвердил парень. – А зачем нужно было бомбу кидать?

Санек молчал.

– Не слышу ответа, – приставил ладонь к уху парень.

– После базара осталось много вопросов, – ответил Санек.

– Например?

– Деталей не знаю, но Кузьма остался недовольным.

– Ты готовил бомбу?

– Мои пацаны.

– Что сказал Кузьма?

– Сказал, что начинается война.

Парни переглянулись.

– Вот это тот хвостик, за который хочется потянуть, – заметил первый парень и переспросил: – Так прямо и сказал, что начинается война?

– Непонятно выражаюсь? – вдруг психанул Санек.

– Нервный, – поделился впечатлением третий парень со вторым. – Видать, в детстве мало били.

– Ошибку детства можно исправить, – ухмыльнулся первый и вдруг с короткого и сильного взмаха завалил Санька на пол.

Санек на какой-то момент потерял сознание, и когда его опять поставили на ноги, невнятно спросил:

– Дашка где?

– Дашка пусть отдыхает, а мы с тобой маленько еще поработаем, – сообщил второй парень, пододвинул стул, уселся на него как раз напротив Санька, закурил. – Хочешь с нами поработать, Санек?

Тот молчал.

Парень засмеялся:

– Не слышит… Оглушили, видать. Слышь, Санек?

– Что? – спекшимися губами переспросил Санек.

– Вахтанг к тебе очень хорошо относится.

– С чего это вдруг?

– А кто его знает? Когда мы собрались к тебе в гости, он возьми и ни с того ни с сего скажи: хороший парень этот Санек! Дружить с ним надо. Будем дружить, Санек?

– Что нужно? – Санек с трудом держался на ногах.

– Вот это совсем другой базар, – громко и с удовольствием засмеялся парень. – Нужно, Санек, умыться, переодеться… Короче, привести себя в порядок. И после этого отправиться вместе с нами в гости к самому Вахтангу.

Тот молчал.

– Что-то непонятно? – поднял брови парень.

– Дашку отпустите.

– Какие проблемы? Конечно отпустим. – Парень повернул голову к одному из корешей: – Выведи телку, и пусть топает на все четыре стороны.

– А если брякнет кому? – усомнился тот.

– Не брякнет. А брякнет, самой же дороже станет.

Парень нехотя, лениво отправился в спальню и вскоре вывел оттуда зареванную Дашу. Она увидела избитого Санька, расплакалась еще сильнее.

– За что тебя, Саша?

– Спроси у них, – кивнул тот на парней.

– Топай отсюда, красавица, – посоветовал ей второй парень. – Много будешь знать, уже завтра состаришься. Топай…

Девушка все-таки подошла к Саньку, обняла его за голову, какое-то время постояла так, будто прощаясь. Ее душили слезы.

– Сашенька… Береги себя, ладно?

Санек молча кивнул.

Первый парень грубовато взял Дашу за плечи, развернул и подтолкнул к выходу.

Уже от двери она крикнула:

– Я позвоню, Сань!

– Конечно позвонишь, – успокоил ее парень. – У нас это принято: как только что, сразу звонить.

Он вывел ее на площадку, вызвал лифт, и в полном молчании они спустились вниз.

Когда вышли из подъезда, Даша несмело сказала сопровождающему:

– Я в метро… Тут рядом.

– Не положено, – возразил тот. – Такая девушка – и на метро? Мы тебя лучше на тачке. На иномарочке!

– Не надо, – попросила Даша. – Можно я на метро? Деньги у меня есть.

– У нас с бабками тоже в порядке. Но ездить мы предпочитаем все-таки на авто!

Крепко взял девушку под руку, почти насильно повел к иномарке.

– Не надо… – тихо просила она. – Не надо, ладно? Саша мне ничего не рассказывал. Не надо.

– Так мы ничего, – смеялся парень, заталкивая ее в машину. – Мы просто из уважения прокатим тебя до самой фазенды. Садись, лапуля! Сегодня у тебя персональный водила!

Он оглянулся на двух молодых мамочек во дворе, прогуливающихся с колясками, зачем-то подмигнул им, и «опель» с визгом рванул с места.

Они уже подъезжали к кольцевой дороге, Даша встревоженно завертела головой:

– А мы куда? Куда мы едем?

– В гости, – заржал парень. – Пока твой Санек порешает дела, ты воздухом подышишь.

– Выпусти… Выпусти меня! – Девушка стала рваться в заблокированные двери.

– Сидеть, сука! – зло выругался парень. – Будешь прыгать, пристрелю прямо здесь.

Даша вдруг притихла, испуганно посмотрела на широченную спину водителя и замолчала.

Так они и ехали молча, пока не свернули с асфальтовой дороги на проселочную.

– Приехали? – тихо спросила Даша.

– Почти.

Проехали еще пару сотен метров, и «опель» остановился.

– Выходи.

Девушка послушно покинула машину. Стояла, озиралась, смотрела на плотный окружающий их лес.

Жалко и растерянно перевела взгляд на парня.

– Здесь? Подышим и поедем?

– Подышим и поедем, – кивнул парень. – Походи, полюбуйся, поверти задницей. Спешить нам некуда.

Она попыталась улыбнуться, послушно и бессмысленно зашагала в сторону плотной стены соснового леса.

Парень достал из кармана пистолет с глушителем, прицелился.

Раздался негромкий хлопок, Даша дернулась, словно споткнулась, изумленно оглянулась на стрелявшего и опустилась на землю.