61. Племя по имени «не так»

Летти обнаружила Балура прислонившимся к разбитым воротам Африла. Рядом торчали на импровизированных копьях головы стражников. Летти удивленно посмотрела на ящера.

– Я суть делаюсь беспокойный, когда нечего делать, – проворчал он.

Мимо тек медленный, но непрерывный поток людей. Большинство – фермеры. Некоторые с семьями. Там и сям – торговцы. Людей пока немного, но будет все больше и больше. Жители уютных городских домов не сразу решатся покинуть родные стены. Но в конце концов решатся. И придут. Со всей Кондорры. Сила людского прилива вырвет всех из привычных жилищ, принесет к ногам Билла.

Глаза Балура обшаривали всех приходящих.

– Ты не хочешь, чтобы к Биллу подобрался кто-нибудь с железом, – сказала она, улыбнувшись. – Здоровяк-добрячок.

– Я суть не понимаю, о чем ты, – заметил Балур, не глядя ей в лицо.

– Ты беспокоишься за него. Тревожишься насчет шпионов Консорциума. Потому стоишь здесь и высматриваешь их. Ведь тебе это важно. Ведь под заскорузлой шкурой закоренелого головореза у тебя большое жалостливое сердце шестилетней малышки.

– Он суть потерял мой молот, – прорычал Балур с такой свирепостью, что прохожие шарахнулись. – Ему везение, что я не выдавил его внутренности через задницу и не удушил его ими.

Теперь Балур был вооружен варварского вида длинным куском железа, похожим на выдранный из ограды столб.

– Но так или иначе, ты его охраняешь, – сказала Летти.

Ящер буркнул под нос и демонстративно уставился на толпу, чтобы не глядеть Летти в глаза. А она подумала, что, скорее всего, дело не в Билле. И тогда куски головоломки легли на места.

– Ты здесь не ради него, – сказала она. – А ради меня.

Балур скрипнул зубами.

– В конце концов, мы суть племя.

– А, так ты защищаешь не его, – отметила Летти, чья злость пустилась с места в галоп. – Ты защищаешь меня.

Это было утверждение, а не вопрос. Но Летти все равно ожидала ответа.

А Балур просто глядел на толпу.

– Вон тот имеет прятать меч под плащом.

– Потому что он пришел драться! – отрезала Летти. – За Билла. За слово и дело пророка. А ты дезертир. Ты говоришь: мы – племя. И я знаю, что ты имеешь в виду. Я понимаю, как это важно для тебя. Мы и в самом деле племя, и единственный в нем, кто нуждается в защите, это ты – конечно, до той минуты, когда я вспорю тебе брюхо и помочусь на кишки.

Она подошла ближе, не сводя глаз с его лица, будто говоря: «Ну, давай попробуй».

Он глянул искоса ей в глаза, понял, что сделал ошибку, быстро отвернулся – но она успела заметить.

– Мне не нужна твоя гребаная защита!

Эти слова толпа расслышала хорошо. Люди остановились, образовался затор.

– Вы, мать вашу, двигайтесь! – рявкнула Летти. – А не то я отсеку вам яйца и запущу вас вдогонку за ними!

Увещание подействовало.

Балур, однако, по-прежнему избегал ее взгляда.

– Мне не нужна… – опять начала Летти.

– Прежней Летти в сути моя защита была ни к чему, – наконец выговорил ящер.

Чем выбил почву из-под ног.

– Что ты имеешь в виду под «прежней Летти»? – растерянно спросила она.

Балур пожал плечами – будто пара континентов подползла друг к другу и столкнулась.

– Та Летти, которую мы имели оставить в Винланде. Которая суть клала в карманы золото и плевала богам в глаза. А не есть та Летти, которая очень строит щенячьи глаза дураку-землерою. И не та Летти, которая суть раздумывает, прежде чем вогнать клинок по эфес. И не та, которая суть волнуется за толпу дураков, – он свирепо мотнул головой в сторону толпы, – больше, чем есть за себя. Но та, с которой я суть работал и жил десять лет и которой доверяю свою жизнь. Но та, которой я ожидаю возвращение.

Он скрежетнул зубами. Металл столба застонал под пальцами ящера.

Летти показалось, что она вся дрожит, словно тетива, отпустившая стрелу. Но – постойте-ка – надо еще выяснить, куда улетела стрела.

– То есть у меня не должно быть никаких амбиций? Никаких целей? Балур, знаешь, чем обычно занимаются люди? Подскажу: своей жизнью. Желаниями. Мечтами. Люди хотят измениться. И я хочу стать лучше.

– Лучше в чем? В том, чтобы в сути сделаться одной из этих тягловых скотов?

– Лучше в том, чтобы мочь спокойно заснуть ночью, – огрызнулась Летти, не желая отступать ни на дюйм. – Лучше в том, чтобы мочь спокойно заглянуть своему отражению в глаза.

– О, так у нас теперь есть совесть?

Летти заколебалась. Балур попал в мягкое место.

– Нет, – в конце концов ответила она. – Но я пытаюсь ее отрастить.

Он наконец повернулся к ней. Его желтые глаза походили на два бурава.

– В самом деле? – спросил он, и в его голосе звучала такая же обида, какая захлестнула и Летти. – Ты суть и в самом деле хочешь стать больше – как они?

Снова он махнул рукой в сторону толпы. Люди шарахались от Летти с Балуром, прижимались к дальней стороне арки, старались не смотреть в их сторону.

– Ну, не совсем как они. Впрочем, как они – но с мозгами и яйцами.

Балур положил руку ей на плечо. Колени Летти вежливо попросили никогда больше так не делать.

– А у нас это уже есть, – сказал ящер. – У нас имеем мозги. И яйца. Нам не скучно. И мы успешные. Потому мы и суть племя.

Надо же, здоровенный жестокий психопат – и преданный ей намного больше, чем она заслуживает. А она собирается произнести фразу, которая наверняка ударит его в самое нутро.

– Они – тоже мое племя.

В Балуре восемь футов роста. Он покрыт броней толще и крепче, чем любые доспехи. Он машет двуручным молотом, словно детской игрушкой. У Балура пасть полна клыков, острых как ножи. Он весит три центнера.

А Летти простыми словами сломала и разбила его дух.

Он снял руку с ее плеча, отступил, чуть не споткнувшись.

– Балур, мы племя, – сказала Летти. – Но ведь я человек. И всегда им буду. От этого не избавишься.

По лицу Балура пролетел призрак улыбки – похоже, встретившей в особенности жуткую и мучительную смерть.

– Я всегда суть знал, что в тебе есть что-то в особенности эдакое.

Теперь настал ее черед класть руку. Предплечье Балура было такое толстое, плотное, тяжелое.

– Балур, ты ведь знаешь: это еще не конец.

– Ну да. Просто в сути начало конца.

Она отвернулась. Здесь слова уже не помогут. Балур вообще не из тех, кого можно убедить словами. На него действуют только удары по мягким частям тела. Но к сожалению, именно таких способов убеждения она пыталась избегнуть в последние дни.

– По крайней мере, это не я брожу по развалинам, вооруженная столбом от изгороди, – сказала она.

– Это не есть столб от изгороди, – запротестовал Балур.

Летти поняла, что худшее позади: ящер изображал, будто уязвлен жутким оскорблением.

– Это суть стрелка храмовых часов!

Летти вздохнула. М-да, и он еще спрашивает, отчего она хочет измениться!

– Ты осквернил божий храм, чтобы добыть оружие?

Балур пожал плечами.

– Ну, в данный момент суть ясно, что мы достали всех богов там, наверху. Как у меня есть понимание текущего момента, пошло оно все лесом!

Летти крепче сжала его руку.

– Именно. Пошло оно все!