Глава XIII

Король в рукаве

Высокая красивая девушка снимала ставни с окон фасада дома 19 по Кёнигштрассе. Она неторопливо делала свою работу, но на ее щеках алел румянец, а глаза возбужденно блестели. Старая матушка Хольф, прислонясь к прилавку, сердито ворчала из-за того, что Бауэр до сих пор не появился. Разумеется, он не мог появиться, так как все еще находился в лечебнице при полицейской тюрьме, где двое врачей пытались поставить его на ноги. Но старухе было известно лишь то, что Бауэр вчера вечером отправился шпионить, – она не знала, где, но, возможно, догадывалась, за кем.

– Ты уверена, что он не возвращался? – допытывалась она у дочери.

– Я его не видела, – ответила девушка, – хотя до рассвета ждала здесь с лампой.

– Его нет уже двенадцать часов, и от него никаких известий! Скоро должен прийти граф Руперт, и ему не понравится, если Бауэр не вернется.

Девушка не ответила – она закончила возню со ставнями и стояла в дверях, глядя на улицу. Было начало девятого, и по Кёнигштрассе сновали люди, но в основном это была городская беднота – публика рангом выше должна была появиться не раньше, чем через час-два. Транспорт состоял главным образом из деревенских телег и фургонов, привозивших в город продовольствие. Девушка наблюдала за толпой, но ее мысли были заняты статным господином, который приходил ночью и просил ее об услуге. Когда снаружи раздался револьверный выстрел, она погасила лампу и, стоя в темноте, слышала удаляющийся топот ног, а чуть позже – прибытие патруля. Ну, полицейские не посмеют коснуться короля, а что касается Бауэра, то какое дело до того, жив он или мертв, ей, которая смогла помочь королю в борьбе с его врагами? Если Бауэр был врагом короля, она была бы только рада узнать, что мошенник мертв. Как ловко король схватил его за шиворот и отшвырнул на дорогу! Девушка засмеялась при мысли о том, как мало знает ее мать, в какой компании дочь находилась ночью.

Повозки двигались медленно. Некоторые останавливались у лавки, и крестьяне предлагали купить овощи, но старуха только сердито отмахивалась от них.

– Нам ничего не нужно, убирайтесь! – крикнула она, когда к двери подъехал крытый фургон.

Возница слез с сиденья, не обращая на нее внимания, и подошел к отверстию сзади.

– Приехали, сударь! – крикнул он. – Кёнигштрассе, девятнадцать!

Послышался зевок и длинный вздох, как будто кто-то потягивался после крепкого сна.

– Хорошо, сейчас выйду, – отозвался голос изнутри.

– Это граф, – с удовлетворением сказала дочери старуха. – Что он скажет, услышав об этом негодяе Бауэре?

Руперт фон Гентцау высунул голову из фургона, окинул взглядом улицу, дал вознице пару крон, спрыгнул и быстро вбежал в лавку. Фургон поехал дальше.

– Мне повезло, что я его встретил, – весело сказал Руперт. – В фургоне можно было спрятаться, а какой бы красивой ни была моя физиономия, я пока что не могу позволить жителям Штрельзау наслаждаться ей в полной мере. Ну, мамаша, как дела? А у вас, красавица моя? – Он небрежно провел по щеке девушки перчаткой, которую только что снял. – Прошу прощения, моя перчатка недостаточно чистая для ваших щечек. – И он посмотрел на желтую перчатку, покрытую ржавыми пятнами.

– Все так же, как когда вы уезжали, граф Руперт, – ответила матушка Хольф, – кроме того, что этот мошенник Бауэр ушел вчера вечером…

– Знаю, – прервал Руперт. – Но разве он не вернулся?

– Пока что нет.

– Хм! И никаких признаков… кого-либо еще? – Он взглядом конкретизировал вопрос.

Старуха покачала головой. Девушка отвернулась, скрывая улыбку. Она догадывалась, что под «кем-либо еще» подразумевался король. Ну, от нее они ничего не узнают. Сам король велел ей молчать.

– Но Ришенхайм, надеюсь, вернулся? – продолжал Руперт.

– Да, ваша милость, вскоре после вашего отъезда. У него рука на перевязи.

– Ага! – воскликнул Руперт. – Так я и думал! Проклятье! Если бы я мог все делать сам, а не полагаться на дураков и недотеп! Где граф?

– На чердаке. Вы знаете дорогу.

– Да. Но я хочу позавтракать, матушка.

– Роза сразу же вас обслужит, ваша милость.

Девушка последовала за Рупертом вверх по узкой лестнице высокого старого дома. Они миновали три этажа, где никого не было, и последний пролет привел их под высокую аркообразную крышу. Роза, на чьих губах играла загадочная улыбка, открыла дверь, и Руперт прошел следом за ней в длинную узкую комнату. Потолок, высокий посредине, скашивался вниз по обеим сторонам, находясь у двери и окна чуть более чем в шести футах от пола. Меблировка ограничивалась дубовым столом, несколькими стульями и двумя железными кроватями у стены около окна. Одна была пуста, а на другой лежал полностью одетый граф Люцау-Ришенхайм, чью правую руку поддерживала перевязь из черного шелка. Руперт задержался на пороге, улыбаясь кузену, а девушка подошла к высокому буфету и, открыв его, достала тарелки, стаканы и другую посуду. Ришенхайм вскочил с кровати и подбежал к двери.

– Какие новости? – с нетерпением осведомился он. – Ты смог убежать от них, Руперт?

– Вроде бы да, – беспечно отозвался Руперт. Подойдя к стулу, он опустился на него и бросил шляпу на стол. – Хотя чья-то глупость меня едва не погубила.

Ришенхайм покраснел.

– Я все тебе объясню, – сказал он, бросив взгляд на девушку, которая, подав на стол холодное мясо и бутылку вина, неторопливо заканчивала приготовления к завтраку Руперта.

– Если бы у меня не было других дел, кроме созерцания хорошеньких мордашек, – клянусь Богом, мне бы этого хотелось! – я бы умолял вас остаться. – Руперт поднялся и отвесил девушке поклон.

– У меня нет желания слушать то, что меня не касается, – презрительно отозвалась она.

– Какое редкое расположение духа! – заметил Руперт, открывая для нее дверь.

– Мне хватает того, что я знаю, – с торжеством сказала Роза, выйдя на площадку. – И, быть может, чего-то такого, чего и вы, граф Руперт, пожелали бы узнать тоже.

– Весьма вероятно, поскольку девушки знают много чудесных вещей! – Улыбнувшись, Руперт быстро закрыл дверь, вернулся к столу и снова нахмурился. – Ну, выкладывай, кузен, как они тебя одурачили и почему ты выставил меня дураком.

Пока Ришенхайм рассказывал, как он попал в ловушку в замке Зенды, Руперт Гентцау с аппетитом завтракал. Он не прерывал кузена и не делал комментариев, но когда Ришенхайм впервые упомянул Рудольфа Рассендилла, на момент вскинул голову и его глаза блеснули. Однако конец повествования Руперт выслушал со снисходительной улыбкой.

– Западня была ловко расставлена, – заметил он. – Неудивительно, что ты угодил в нее.

– А что случилось с тобой? – спросил Ришенхайм.

– Со мной? Ну, получив сообщение якобы от тебя, я повиновался содержавшимся в нем указаниям.

– Ты отправился в охотничий домик?

– Разумеется.

– И застал там Запта? С кем-нибудь еще?

– Нет, отнюдь не Запта.

– Не Запта? Но ведь они расставили ловушку и для тебя!

– Вполне возможно, но капкан не защелкнулся. – Руперт закинул ногу на ногу и закурил сигарету.

– Кого же ты там обнаружил?

– Королевского лесника, королевскую гончую и самого короля.

– Король был в домике?

– Ты не ошибся.

– Но, разумеется, с ним были Запт, Берненштейн или кто-то еще?

– Как я сказал, только лесник и гончая. Больше ни одного человека и животного.

– Значит, ты передал ему письмо? – возбужденно воскликнул Ришенхайм.

– Увы, нет, мой дорогой кузен. Я бросил ему коробочку, но не думаю, что он успел открыть ее. Мы не дошли до того этапа беседы, когда я намеревался предъявить письмо.

– Но почему?

Руперт поднялся и, подойдя к стулу, на котором сидел Ришенхайм, посмотрел на своего кузена, сдувая пепел с сигареты и благодушно улыбаясь.

– Ты заметил, что моя куртка порвана? – спросил он.

– Да.

– Пес пытался меня укусить, а лесник – проткнуть пикой. Ну а король… король хотел застрелить меня.

– Ради бога, что произошло?

– Никто из них не добился желаемого, дорогой кузен.

Ришенхайм уставился на него широко открытыми глазами.

Руперт продолжал улыбаться.

– Небеса помогли мне, – пояснил он. – Поэтому пес больше не будет кусаться, а лесник – орудовать пикой. Страна навсегда избавилась от них.

Последовала пауза. Потом Ришенхайм, склонившись вперед, тихо прошептал, словно боялся услышать собственный вопрос:

– А король?

– Король? Ну, король больше не будет стрелять.

Ришенхайм медленно опустился на стул.

– Боже мой! – пробормотал он.

– Король был глупцом, – сказал Руперт. – Я расскажу тебе подробности. – Он придвинул себе стул и сел.

Казалось, Ришенхайм едва слушал кузена. Шутливый тон Руперта усиливал жуткое впечатление от его слов. Но, закончив, он потянул себя за маленькие, лихо закрученные усики и добавил, сменив тон:

– Впрочем, это серьезное дело.

Ришенхайм был в ужасе. Влияние кузена было достаточно сильным, чтобы вовлечь его в историю с письмом, но не в убийство короля. Он вскочил на ноги с криком:

– Мы должны бежать!

– Вовсе нет. Возможно, нам лучше уехать, но не бежать.

– Но как только об этом станет известно… – Ришенхайм оборвал фразу. – Почему ты рассказал мне? Почему вернулся сюда?

– Ну, я рассказал тебе, потому что это интересно, а вернулся, потому что у меня не было денег на поездку в другое место.

– Я бы прислал тебе деньги.

– Мне кажется, попросив их лично, я получу больше. Кроме того, разве все кончено?

– Я больше не желаю иметь с этим ничего общего!

– Ты слишком быстро отчаиваешься, мой дорогой кузен. Добрый король, к несчастью, покинул нас, но у нас остается наша дорогая королева, а также, по милости небес, ее письмо.

– Повторяю: я не хочу больше в этом участвовать.

– Твоя шея чувствует… – И жестом изобразил петлю.

Ришенхайм встал и распахнул окно.

– Я задыхаюсь, – сердито пробормотал он, избегая взгляда Руперта.

– Где Рудольф Рассендилл? – осведомился Руперт. – Ты слышал о нем что-нибудь?

– Нет. Я не знаю, где он.

– Думаю, мы должны это узнать.

Ришенхайм резко повернулся к нему.

– Я не виноват в случившемся! – заявил он. – Меня там не было. Откуда я мог знать, что там окажется король? Я ни в чем не виновен и ничего об этом не знаю!

– Истинная правда, – кивнул Руперт.

– Оставь меня в покое! – взмолился Ришенхайм. – Если тебе нужны деньги, ради бога, возьми их и уезжай из Штрельзау!

– Мне стыдно попрошайничать, дорогой кузен, но я действительно нуждаюсь в небольшой сумме, покуда не смогу реализовать мое ценное имущество. Надеюсь, оно в безопасности? Ах да, вот оно!

Руперт достал из внутреннего кармана письмо королевы.

– Если бы король не был так глуп! – с сожалением пробормотал он, глядя на него.

Подойдя к окну, Руперт выглянул наружу. С улицы его нельзя было увидеть, а в окнах напротив никого не было. Мужчины и женщины отправились по каждодневным делам, и в городе не ощущалось необычной суеты. Посмотрев над крышами, Руперт увидел королевский штандарт, развевающийся на ветру над дворцом и казармами. Он достал часы, Ришенхайм сделал то же самое. Было без десяти десять.

– Подойди-ка на минутку сюда, – позвал Руперт. – Посмотри в окно.

Ришенхайм повиновался.

– Видишь что-нибудь примечательное? – спросил Руперт через пару минут.

– Нет. Ничего, – угрюмо отозвался Ришенхайм.

– Я тоже, и это очень странно. Тебе не кажется, что Запт или кто-то другой из друзей его величества должны были вчера вечером отправиться в охотничий домик?

Ришенхайм сразу насторожился.

– Они намеревались это сделать.

– Тогда они должны были найти короля. Телеграф есть в Хофбау, всего в нескольких милях от Зенды. А сейчас почти десять. Кузен, почему Штрельзау не оплакивает нашего бедного короля? Почему не приспущены флаги? Я этого не понимаю.

– В самом деле, – пробормотал Ришенхайм.

Руперт улыбнулся и постучал пальцем по зубам.

– Что, если старый шулер Запт снова прячет в рукаве короля? – задумчиво промолвил он. – Если так… – Руперт умолк, погрузившись в размышления. Ришенхайм не мешал ему, глядя то на него, то в окно. По-прежнему на улицах не было суматохи, а флаги развевались на верху флагштоков. Известие о смерти короля не достигло Штрельзау.

– Где, черт возьми, может быть Бауэр? – внезапно осведомился Руперт. – Он был моими глазами. Мы здесь взаперти, и я не знаю, что происходит.

– Понятия не имею, где он. Должно быть, с ним что-то случилось.

– Конечно, мой мудрый кузен. Но что именно?

Руперт начал ходить взад-вперед, покуривая очередную сигарету. Ришенхайм сел к столу, уронив голову на руки. Он устал от напряжения и возбуждения, раненая рука сильно болела, и его переполняли страх и раскаяние.

– Лучше бы я в это не ввязывался, – простонал он наконец. Руперт остановился рядом с ним.

– Ты сожалеешь о своих проступках? – спросил он. – Тогда отправляйся к королю и скажи ему, что ты раскаиваешься. Я не шучу, Ришенхайм. Мне нужно знать, что они делают. Поэтому ты испросишь аудиенцию у короля.

– Но ведь король…

– Мы убедимся в этом, когда ты испросишь аудиенцию. Слушай.

Руперт сел рядом с кузеном и объяснил ему задачу. Нужно выяснить, единственный ли король лежит мертвым в охотничьем домике, или есть еще один король в Штрельзау. Если не предпринята попытка скрыть смерть короля, Руперту придется бежать. Он не отказывается от своих планов – в безопасном месте за рубежом он сможет шантажировать королеву ее письмом, угроза опубликовать которое обеспечит ему безопасность и позволит ставить любые условия. Если же граф Люцау-Ришенхайм найдет короля в Штрельзау, если королевские штандарты будут продолжать развеваться на флагштоках, а столица ничего не узнает о мертвеце в домике, то Руперт завладел еще одной тайной, ибо ему известно, кто в действительности король в Штрельзау. Его дерзкий ум тут же начал строить новые планы. Он может снова предложить Рудольфу Рассендиллу то, что предлагал три года назад – партнерство в преступлении и в прибылях от него, – а если предложение отвергнут, он заявит, что открыто выйдет на улицы столицы и объявит о смерти короля со ступенек собора.

– Разве можно определить, – продолжал охваченный вдохновением Руперт, – кто первым прибыл в охотничий домик – Запт или я? Кто застал короля живым или мертвым? Кто был заинтересован в его смерти – я, который всего лишь пытался сообщить ему то, что затрагивало его честь, или Запт, который заодно с человеком, узурпировавшим имя и трон короля, когда его тело еще не остыло? Они еще не покончили с Рупертом фон Гентцау!

Он умолк, глядя на компаньона. Пальцы Ришенхайма все еще нервно дергались, а щеки были бледными. Но теперь его лицо выражало живейший интерес. Дерзость Руперта вновь подействовала на слабую натуру его родственника, вызвав готовность подчиниться доминирующей над ним воле.

– Понимаешь, – продолжал Руперт, – они не могут причинить тебе вред.

– Я готов рискнуть!

– Отважный рыцарь! В худшем случае, они будут держать тебя в плену. Но если ты не вернешься через пару часов, я сделаю вывод, что в Штрельзау есть король.

– Но где мне искать короля?

– Ну, сначала в замке, а потом у Фрица фон Тарленхайма. Хотя думаю, ты найдешь его в доме Фрица.

– Тогда я отправлюсь туда в первую очередь?

– Нет. Это означало бы, что ты знаешь слишком много.

– А ты будешь ждать здесь?

– Разумеется, кузен, если у меня не появится повода уйти.

– И я застану тебя по возвращении?

– Меня или мои инструкции. Кстати, принеси деньги. Полный карман не повредит. Любопытно, как обходится дьявол без кармана в брюках?

Ришенхайм не стал вдаваться в эту интересную проблему. Теперь он был снова охвачен энтузиазмом – его неуравновешенный ум прыгнул из бездны отчаяния к уверенности в блистательном успехе, игнорируя стоящие на пути опасности.

– Мы загоним их в угол, Руперт! – воскликнул он.

– Возможно. Но загнанные звери больно кусаются.

– Жаль, что у меня рука вышла из строя!

– С раненой рукой тебе будет безопаснее, – улыбнулся Руперт.

– Черт возьми, Руперт, я в состоянии себя защитить!

– Верно, кузен, но сейчас мне нужен твой ум.

– Ты увидишь, что он при мне.

– Если Бог поможет, дорогой кузен.

С каждым ободрением и поддразниванием решимость Ришенхайма усиливалась. Он схватил револьвер, лежащий на каминной полке, и сунул его в карман.

– Не стреляй, если можешь обойтись без этого, – посоветовал Руперт.

Ришенхайм, не ответив, направился к двери. Руперт посмотрел ему вслед, потом вернулся к окну. Кузен видел его фигуру, стоящую на свету. На улицах все еще было спокойно.

Ришенхайм спустился вниз. У подножия лестницы он увидел Розу, подметающую коридор.

– Вы уходите, сударь? – спросила она.

– Да, у меня есть дела. Пожалуйста, отойдите в сторону – коридор слишком узкий.

Но Роза не спешила отойти.

– А граф Руперт тоже уходит?

– Как видите, его со мной нет. Он будет ждать. – Ришенхайм сердито осведомился: – А вам какое до этого дело, девушка? Отойдите с дороги!

Роза молча повиновалась. Ришенхайм быстро вышел; она бросила ему вслед торжествующий взгляд и снова стала подметать. Король просил ее быть готовой к одиннадцати. Сейчас было половина одиннадцатого. Скоро она понадобится королю.