Глава одиннадцатая

О том, как тайные свойства вливаются в некоторые вещи посредством идей, при помощи Души Мира и лучей звезд, и о вещах, которым более всего присущи эти свойства

Платоники говорят, что все низшие тела имеют образцами высшие идеи. Идею же они определяют как форму, которая выше тел, душ и разумов; она едина, проста, чиста, неизменна, неделима, бестелесна, вечна; природа же всякой идеи всегда тождественна самой себе. Далее, они помещают идею на первое место в само Благо, т. е. в Бога, через причину, и говорят, что они различаются между собой лишь некоторыми относительными соображениями, полагая при этом не какую-либо существующую в мире вещь, но и не единое нечто без всякого различия, дабы не представить Бога составной субстанцией. Во вторую очередь они помещают их в само умопостигаемое, т. е. в Душу Мира, отличая одну форму от другой посредством абсолютной формы, так что все идеи действительно существуют в Боге, но являются одной формой; в Душе же Мира они многочисленны. Они помещаются в разумах всех других вещей, соединены ли они с телом или отделены от него и причастны ему каким-либо определенным образом, и, наконец, все более и более различны по степени. Они помещают их в природу как некое малое семя форм, вливаемых идеями, и в конце концов помещают их в материю – как тени.

К этому можно добавить, что в Душе Мира существует столько же семян форм вещей, сколько идей в Божественном разуме, благодаря чему создаются в верхних небесах звездные каркасы подобных идеям очертаний, соответственно которым все и штампуется. Стало быть, эти звезды, очертания и то, что им свойственно, делают зависимыми все свойства низших видов, а также соответствующие им вещи, и тем самым все низшие виды имеют свои небесные очертания, или соответствующие им формы, откуда и проистекает их замечательная сила действовать; и такой дар дается им от их собственных идей через семена форм Мировой Души. Поэтому идеи есть не только сущностные причины всех видов. И именно это имеют в виду многие философы, когда говорят, что все существующее (а свойства на самом деле представляют собой действия идей) приводится в движение определенными свойствами, т. е. совершается на некоем твердом основании, не случайно и не по недосмотру, но действительно, полновластно, достаточно и никогда не напрасно. И эти свойства ошибаются не в своих действиях, но нечаянно, т. е. вследствие нечистоты или несовершенства материи. В этом смысле находятся вещи тех же видов более или менее полновластные, согласно их чистоте и распределению материи. Соответственно, небесные влияния могут наталкиваться на помехи из-за неверного распределения и недостаточности материи. На этот счет у платоников даже была поговорка: небесные свойства вливаются в материю по заслугам. Также Вергилий заметил:

Вот почему вещи, в которых меньше материальной идеи, – те, что более всего кажутся отдельными, имеют более мощные свойства в операциях, будучи подобны действиям отдельных идей. И тогда мы видим, что причина всех блистательных свойств, находящихся в низших видах, – небесные положения и фигуры.