ГЛАВА 11

Первые проблемы из-за недавнего цирка зломордого появились у меня аккурат на следующий день после возвращения с полевой тренировки.

И принесли их мне совсем не девушки. Просто зайдя утром в аудиторию, я увидела три аккуратно сложенные записки на том месте, где я обычно сидела.

К столу подходила медленно, вполне законно опасаясь, что это мне недолеченные боевики весточку прислали.

Раненых у капитана было много, а я одна. И резерв у меня один, и здраво расходовать силу я еще не научилась. Потому не было ничего удивительного в том, что студентов я до конца выходить так и не смогла.

К сожалению, это были не гневные послания моих недавних пациентов.

Все было намного неприятнее.

Показательное выступление некроманта в главной зале произвело неизгладимое впечатление на некоторых не особо умных. Они прониклись, обдумали все и решили, что им тоже оно надо. И почему-то именно от меня. Как итог: три записки утром, одна в обед и две дожидались меня под дверью комнаты в женском крыле. И весь смысл их сводился к одному: они впечатлились, подумали и пришли к выводу, что неплохо было бы мне и им в любви признаться. Где, как и каким образом — также было описано. В двух последних даже денежное вознаграждение обещалось. Это стало последней каплей.

Сидя вечером в комнате и разбирая эти «очень заманчивые» предложения, я решилась:

— Завтра пойду и признаюсь им всем в любви. По несколько раз. — Отбросив в сторону самую длинную и подробно расписанную записку (даже не записку, инструкцию), я подняла просительный взгляд на соседку: — Одолжишь мне свою дубину?

— Зачем сразу дубину? Здесь же есть и вполне интересные предложения. — Вириэль покопалась среди бумажек и достала одну, особенно ей понравившуюся. — Вот, например. Вполне адекватный человек. Предлагает прийти ночью и признаваться в любви в наряде ведьмы на шабаше. Даже сережки с изумрудом предлагает. Может, он романтик?

— Извращенец он, Виричка, — уверенно заявила я. Эльфийка не разделила моей уверенности, пришлось доносить до непосвященных важную информацию: — Чтобы ты знала, ведьмы на шабаше голышом зажигают.

— Кхм. — Медленно опустив записку на покрывало, она смущенно кашлянула и тихо согласилась: — Ну тогда дубина — это, конечно, выход.

— Не нужна тебе моя дубина, — орчанка лениво потянулась, — я сама завтра к ним схожу. Приласкаю немножко — они о тебе и думать забудут. В лазарете им точно не до голых ведьм будет.

— Ты ж моя замечательность, — воодушевилась я и полезла обниматься. Но до соседки так и не добралась, пораженно застыв на полпути. Постояла, подумала и пришла к выводу, что общение с эксклюзивной плохо на меня повлияло. Еще немного постояла и пришла к выводу, что все же не так уж и плохо. Ночь после того, как нечисть подкрепилась энергией моего камешка, я провела в палатке и по недружелюбному лесу уже не бродила, чем несказанно удивила Асвера, который все ждал, когда же я встану и пойду. Не дождался.

Миранне постоять за мою честь не удалось. Помешал вездесущий Асвер.

Утром я выходила из аудитории, крутя в руках еще одну записку, и не заметила неприятность, поджидающую меня в коридоре.

Неприятность была хмурой, сонной и недовольной жизнью. И на мое невнимание отреагировала очень знакомо.

— И что у нас тут? — поинтересовались у меня за спиной, выхватывая из рук записку. — Хммм, это ведь не одна из твоих подруг написала? — на всякий случай уточнил зломордый, с интересом вчитываясь в неровные строчки. На этот раз писавший превзошел все мыслимые ожидания. Хотя вполне вероятно, что он просто списал отрывок из какого-нибудь женского романа.

— Нет, Градэн, это кто-то из твоих друзей, — едко ответила ему, оборачиваясь.

— Разберусь, — пообещал он, — зря этот идиот номер комнаты написал.

— Раз уж собираешься с ним разбираться, то на вот, — порывшись в сумке, я извлекла на свет тонкую стопочку уже полученных мною записок. Как знала, что пригодятся, в комнате не оставила, с собой взяла на всякий случай.

— Ну ничего… себе, — опешил он, но листки принял и клятвенно заверил, что со всем разберется.

И разобрался. На следующее утро в столовой можно было наблюдать группу глубоко несчастных парней. Решать данную проблему Асвер предпочел кулаками.

Поймав на выходе агрессивного некроманта с тягой к мордобою, я тихо поинтересовалась, косясь на побитых. Не все из них были некромантами, но сидели они все за одним столом. Как известно, общее горе сближает.

— Градэн, ты что с ними сотворил?

— А что? Они хотели признания. Я пришел и признался.

— А бить-то зачем? — О том, что сама хотела что-нибудь им сломать, я как-то очень вовремя забыла.

— Не захотели они моей любви. Пришлось одаривать ею насильно.

— Не в некроманты тебе надо было идти. В боевые маги.

— Лучше бы спасибо сказала: я это, между прочим, для тебя сделал.

— Они мне, между прочим, тоже из-за тебя писали, — напомнила, ткнув пальцем ему в грудь, — так что ты мне еще должен. За моральный ущерб!

Асвер прищурился, а я, развернувшись на каблуках, поспешила прочь из столовой. Пока он еще что-нибудь не сказал. Далеко не убежала: была поймана за шиворот и под удивленными взглядами спешащих по своим делам студентов возвращена назад. Пред темны очи злобного некроманта:

— Куда собралась, неблагодарная?

— Учиться. У меня послезавтра первый зачет. — Ворот мантии неприятно давил на горло.

— Не поможет, — усмехнулся он, не спеша меня отпускать. Конечно, ему-то, наверное, удобно. В отличие от меня. Мне было совсем неудобно, и это бесило, — в твоей пустой голове все равно ничего полезного не отложится.

— Три года как-то откладывалось!

— Исключительное везение, — ответил он на мое замечание, улыбаясь широко и нагло, — как известно, дуракам везе…

— Слушай, Градэн, вот чего тебе от меня надо? — Слушать его дальше не было никакого желания. Зато желание вдарить больно проснулось.

— Хотел узнать, не беспокоил ли тебя камень после того, как мы вернулись? — спросил он серьезно, мгновенно преобразившись. Лупасить тяжелыми предметами его уже не хотелось.

— Ни поднятых умертвий, ни хождения во сне. Все совершенно спокойно, — оптимистично ответила я, очень гордясь тем, что все-таки подкормила тогда нечисть.

— Если что-то случится… — начал он, разжимая пальцы.

— Да ничего не случится, — заверила я, одернула мантию, перекинула косу за спину и поспешила в библиотеку. Учиться.

И как же я была неправа. Случилось. Только не то, чего боялся Асвер. Случилось кое-что намного страшнее.

Случился отец моего жениха.

Чуть не встретились мы с ним почти в конце сессии, когда до счастливых каникул остался всего один экзамен, а я уже могла гордо похвастаться зеленоватым цветом лица и огромными мешками под глазами.

Когда я оказалась на первой ступени, бодрый дядечка средних лет стремительно преодолел половину лестницы, ведущей на второй этаж, где находились несколько аудиторий, тренировочный зал, заброшенная кладовая и библиотека, в которой я и засиделась до десяти часов вечера.

На мое счастье, он был погружен в свои мысли и по сторонам не смотрел, а я оказалась достаточно расторопной, чтобы скрыться в глубокой темной нише, так удачно находящейся прямо у лестницы.

Промаршировав мимо меня, адмирал уверенно шел, слегка прихрамывая, в сторону одной из аудиторий, в которой, по идее, в это время никого уже не должно было быть.

— Подозрительно все это, — пробормотала я, топчась на месте. С одной стороны, мне стоило бы воспользоваться ситуацией и убежать в общежитие, чтобы ненароком не попасться ему на глаза. С другой, в груди вновь зародился страх быть пойманной. Почти три года прошли для меня спокойно. И я расслабилась, поверила в то, что смогу доучиться, а потом уже с дипломом, как самостоятельная девушка вернуться домой. И кто знает, быть может, мне повезет: жених мой действительно окажется неплохим человеком, за которого можно выйти замуж. Или, быть может, мне очень повезет: он окажется уже глубоко женатым человеком и мне вообще не придется об этом думать.

— Ну не могли же меня вычислить. — Прижимая к груди сумку, я решительно шагнула из спасительной тени, прислушалась к еще различимому мерному стуку трости адмирала. Ее окованный наконечник размеренно и четко выбивал из каменных плит звонкую дробь.

Я должна была быть уверенной, что мне ничего не угрожает.

Мужчина завернул в первую аудиторию, к моему счастью, неплотно прикрыв за собой дверь.

Подкравшись к ней, я воровато оглянулась и занялась самым популярным делом на земле. Стала подслушивать.

— …и я рад тебя видеть, сын, — насмешливо сказал мой будущий свекр, шурша плащом, — я понимаю твое недовольство, но у меня есть для тебя важная новость.

В аудитории повисла тишина. А я плотнее прижалась к двери, затаив дыхание и не веря услышанному. Он сказал «сын»! Нет, то, что жених мой молод и старше меня чуть больше чем на год, я знала уже давно, как и тот факт, что знакомиться он ко мне едет перед поступлением. Но кто же знал, что поступать он собрался в академию, а не в военное училище?

— Тебе неинтересно? — прервал тишину голос адмирала. А я смогла выдохнуть. И даже положительную сторону во всем этом нашла.

Вот сейчас узнаю, кем является мой женишок, и решу, стоит ли за него замуж идти. Такой подарок судьбы мне и не снился, и я не планировала от него отказываться.

— В любом случае, я тебе скажу, — продолжал между тем адмирал, не дождавшись никакой реакции от своего сына, — как тебе известно, в последнее время на почте стали отмечать письма именной печатью.

Тихо простонав, я хлопнула себя ладонью по лбу, вспомнив, что совсем недавно отослала письмо. Такая глупость, ну что мне стоило об этом подумать? Да ничего не стоило, но думать тогда я была не способна. После экзамена профессора Эриса я думать вообще не могла. Было лишь желание написать родным. Сказать, что у меня все хорошо. Я не болею, что правда. В неприятности не влипаю, что не совсем правда, но им об этом лучше не знать. И еще раз пообещать, что очень скоро вернусь домой.

— На прошлой неделе барон Адэир получил очередное письмо от своей дочери, — вещал адмирал, пока я лупила себя по лбу и обзывала нехорошими словами, — на нем стояла именная печать Дэтора. Беглянка находится где-то здесь.

— Меня это должно как-то заинтересовать? — наконец подал голос мой женишок. Членовредительство я прекратила сразу, потерла несчастный лоб и закусила рукав рубашки, с ужасом глядя прямо перед собой. Голос я узнала. Как тут было его не узнать? И как-то очень легко вспомнила, как звали адмирала.

Истар. Истар Градэн. Адмирал. Герцог. Мой возможный, хотя, чего уж там, теперь уже точно совсем невозможный свекр. Отец зломордого.

Стоя под дверью и жуя рукав рубашки, я пыталась понять только одно: как же оно так случилось?

— Я прошу тебя ее найти, — озвучил страшное адмирал, — леди Адэир где-то в городе.

— Насколько я знаю, вы с ее отцом вполне неплохо сотрудничаете и без нашей свадьбы, — едко заметил Асвер. А я только вздохнула, уже ничему не удивляясь. Шокирующие новости сыпались на меня одна за другой.

— Насколько я помню, ты согласился жениться на ней, — в тон ему ответил адмирал.

— Как и она дала свое согласие выйти за меня. Что не помешало глупой девице сбежать.

— Она все еще твоя невеста, прояви уважение, — одернул сына герцог.

— Это если она все еще девица. За прошедшее время леди вполне могла стать не только женщиной, но и матерью. Ты же понимаешь, что в таком случае о женитьбе не может быть и речи?

— Асвер…

— Отец, — перебил адмирала зломордый, — прошло уже достаточно времени, но она продолжает успешно скрываться. Благородная леди, сбежавшая из дому, в одиночку не смогла бы протянуть так долго. Это может значить лишь одно: ей помогают. И, признаться, я очень надеюсь, что она уже давно замужняя женщина.

Убить. Расчленить. Труп спрятать в могилке, которую мне так любезно вырыла преступная некромантская организация.

Будущее Асвера было ясным, но коротким и безрадостным.

— Есть какой-то повод для этого желания? Летом ты вполне спокойно относился к свадьбе. Что случилось за эти несколько месяцев? — Пока я бесилась, адмирал спрашивал.

В аудитории вновь воцарилась тишина. Недолгая и недобрая. И нарушил ее Асвер:

— Отец, скажи, как ты относишься к возможности породниться с другим купцом? Дела с бароном у тебя идут хорошо, и не думаю, что свадьба уже нужна.

— Есть кто-то на примете? — тут же заинтересовался адмирал.

— Возможно…

— Чем именно занимается ее отец? Кто он? Как хорошо у него идут дела?

— Я… — Асвер замялся, — я не знаю.

И снова тишина. А мне, изнывающей под дверью, до ломоты в костях хотелось узнать, кто та несчастная, которая привлекла зломордого настолько, что он уже готов жениться. Надо будет узнать и обработать ее. Чтобы даже думать не смела ему отказать.

Ведь как ни крути, но теперь от счастья зломордого зависело и мое.

— Ты хочешь жениться на девушке, которую совершенно не знаешь? — подозрительно уточнил адмирал.

— Я ее прекрасно знаю, — возмутился Ас, — я не знаю ее отца. Слышал только, что он купец.

— Сначала мы найдем леди Адэир. Возможно, познакомившись с ней, ты изменишь свое решение, — сухо ответил герцог, утратив всякий интерес к некой купеческой дочке.

— Отец…

— Это не обсуждается. Дела у нас действительно идут хорошо, именно потому мы хотели бы сделать это семейным предприятием.

— Ты же понимаешь, что я некромант, а не купец? — осторожно уточнил Асвер.

— А я был военным, но это мне нисколько не помешало, — насмешливо отозвался адмирал, — я не требую от тебя принять дела прямо сейчас. Просто попробуй разыскать девушку. На днях я пришлю тебе все необходимые документы.

— Подробное описание, имя, особенности внешности, характера и ее привычки мне неинтересны. Просто пришли что-нибудь из одежды. Желательно то, что она часто носила.

— Вещь? Хорошо. Я знал, что ты поймешь, — не скрывая облегчения, сказал адмирал.

Я его радости не разделяла и усиленно пыталась вспомнить, где можно было бы разжиться каким-нибудь полезным амулетом, сбивавшим поисковые чары.

Не сглупи я, отправляя письмо, и не узнай родители, где прячется их непутевая дочка, мне бы это и не понадобилось. Заклинание поиска действенно лишь на небольшом расстоянии, что позволяло мне жить вполне спокойно столько времени.

Но я сглупила, и пришло время прятаться лучше.

Задумавшись, я не сразу сообразила, что к дверям идут и меня сейчас заметят. А когда поняла, чуть не умерла со страху. Но удача сегодня все же была на моей стороне. Добежать до поворота я успела раньше, чем адмирал вышел в коридор.

Шаги прозвучали совсем близко, заставляя меня плотнее вжиматься в стену, очень надеясь, что за полуколонной не видно одну перепуганную целительницу. Судя по тому, что оба Градэна совершенно спокойно прошли мимо, меня видно не было.

Переведя дыхание, я дождалась, пока шаги окончательно затихнут в отдалении, досчитала до ста и поспешила в общежитие, то и дело непроизвольно втягивая голову в плечи и опасливо поглядывая по сторонам.

Как именно я по сторонам глядела, не знаю: притаившуюся на лестничном пролете девицу умудрилась не заметить.

Она поджидала меня в общежитии, перед входом на мой этаж.

Хорошенькая, стройненькая, высокая, стопроцентная водница. О чем свидетельствовали глаза, светящиеся в полумраке яркой синевой.

— Где ты пропадала? — холодно спросила она.

Нахамить захотелось сразу. Просто язык зачесался сказать какую-нибудь гадость.

Но я сдержалась, выдохнула и, очень собой гордясь, спросила почти спокойно:

— А у тебя ко мне какое-то дело?

— С Асвером была? — не слушая меня, прошипела эта ненормальная, подавшись вперед.

Не отшатнулась лишь потому, что сзади были ступени, и отступать, в общем-то, было некуда. Оценив по достоинству полыхающий взгляд и злость, исказившую хорошенькое лицо, я отчего-то обрадовалась:

— А это случайно не ты у него в кровати мою белочку нашла?

Девицу перекосило, и она бросилась вперед. Очень напрасно. Еще в детстве я была частой участницей безобразных женских драк. И всегда выходила из них победительницей. В основном потому, что бегала быстро. И по деревьям лазила хорошо. И мелкая была, опять же. И юркая.

Вот и в этот раз я оказалась проворнее водницы.

Поднырнув у нее под рукой, я бросилась бежать, надеясь успеть добраться до комнаты, где есть Мирочка. Соседка меня в обиду не даст и нервной особе доходчиво объяснит, почему маленьких трогать нельзя.

До двери добраться успела, вот только открыть ее не удалось. Меня с силой дернули назад, ухватив за косу. Водница тоже быстрой оказалась.

— Уй, — жуткое ощущение, будто мне скальп сняли, потонуло в новой волне боли. Водница толкнула меня к окну. Оступившись, я полетела вниз, больно ударилась спиной о подоконник и свалилась на пол, стараясь перехватить руки своей озверевшей соперницы. Кажется, она мне глаза выцарапать хотела.

К счастью, только кожу оцарапала длиннющими ногтями.

Три кровоточащие борозды пересекли щеку. Боль отрезвила. Взвизгнув, я начала активнее барахтаться под бешеной девицей, пытаясь стряхнуть ее с себя, и завопила, чувствуя, как силы заканчиваются, а пальцы с длинными ногтями все ближе подбираются к глазам.

— Мира, спасай! Я не готова к таким потрясениям!

Водница зашипела и наградила меня еще двумя царапинами, пройдясь своими когтями по виску и лишь чудом не попав в глаз.

— Мира!

Девица оскалилась, а в следующее мгновение уже летела к противоположной стене с ошалевшим выражением на перекошенной физиономии.

А надо мной в ночнушке с котиками, которую я ей на прошлый праздник Излома подарила, стояла орчанка. Очень злая орчанка. И я бы воднице даже посочувствовала, если бы царапины от ее ногтей жгло хотя бы чуточку поменьше.

— Что случилось?

— Она меня чуть без глаз не оставила, — пожаловалась я, даже не пытаясь подняться.

— Разберемся, — пообещала Мира и пошла разбираться. Ухватив не успевшую прийти в себя девушку за волосы, подняла ее с пола и угрожающе прорычала той в лицо, демонстрируя острые клычки:

— Кайся.

— Что? — прохрипела она, завороженно глядя на мою соседку. Мира всегда умела произвести впечатление.

— Отец у тебя случайно не купец? — влезла я в процесс покаяния, потирая плечо, которому тоже досталось.

— Сень, тебя что, и головой приложило?

— И ничего-то ты не понимаешь. Мне очень надо знать ответ на этот вопрос.

Соседушка моя сообразительная вздохнула, дернула девицу за волосы и велела:

— На вопрос ей ответь.

— Не купец, — послушно пробормотала она, переводя ошалевший взгляд с меня на Миранну.

— Жалко. — Мне взгрустнулось, и царапины заболели сильнее.

— Это все? Я могу теперь с ней разбираться? — подозрительно спросила орчанка.

— Конечно-конечно.

— Итак, что все это значит?

— Она у меня парня уводит, а я должна просто на это смотреть? — возмущенно вскинулась водница.

— Вот это очень интересно, Сень, покорительница мужчин, ты когда это успела у нее парня увести?

— А я никого не уводила, — Мира скептически хмыкнула, и я решительно сдала девицу с потрохами, — это она мою белочку у Градэна в кровати нашла.

Орчанка фыркнула, отпустила несчастную и, подтолкнув ее в сторону лестницы, напутствовала:

— Иди отсюда. И чтобы рядом с Сеньей я тебя больше не видела. Ей твой некромант не нужен.

— Тогда почему он ко мне больше не приходит? — возмутилась она. — Уже несколько недель!

— Вот у него и спроси, — посоветовала Миранна, а я от себя добавила:

— Можешь даже глаза ему попробовать выцарапать. Это было бы совсем замечательно.

— Кровожадная какая, — хмыкнула соседка, посмотрела на меня и безнадежно вздохнула:

— Пошли, твои боевые раны обработаем. Не хватало еще, чтобы шрамы остались.

— Не останутся, — беспечно отмахнулась я от ее беспокойства, — царапины не настолько глубокие, чтобы…

— Тебе-то откуда знать? Ты же их не видишь.

— Я их чувствую, — ответила я излишне пафосно, схлопотала легкий подзатыльник и понуро побрела в комнату.