СОН ПРО СЕВЕРНЫЙ МАГНИТНЫЙ ПОЛЮС
Это, стало быть, греза про Мудреца на Вершине Горы. Добрая греза, она и ныне, спустя человеческую жизнь, нет-нет и оживет у тебя в душе, как какая-нибудь старая, дорогая сердцу мелодия (Сицилиана из Концерта для флейты Баха, которую сын Перевозчика Ханс как раз в ту пору часто играл вместе с Бабушкой!).
Затем был еще сон про Северный Магнитный Полюс. Это сон-кошмар, однако не самый ужасный, потому что у него счастливый конец.
О северном магнитном полюсе как-то говорили при тебе Отец с Микельсеном, это то странное место в Северном Ледовитом океане, на которое указывают стрелки всех компасов. Но в твоем сне Северный Магнитный Полюс — огромный кратер во льду, такой глубокий, что доходит чуть ли не до огненной сердцевины Земли, и этот кратер втягивает все внутрь себя, засасывает тем неодолимей и безжалостней, чем ближе к нему находишься.
Все стремительней несет тебя по воздуху сквозь бури и метели над просторами северных морей к вечным льдам и расцвеченным северным сиянием небесам полюса, пока ты не достигаешь рокового места, где полет кончается и тебя с чудовищной силой засасывает вглубь.
Там, на самом дне, протекает горячий бурный поток, над которым клубится пар, и, подхваченный его водами, ты мчишься в неизвестность, насмерть перепуганный, но исполненный какого-то сладострастного нетерпеливого ожидания. Вода горячая, но не обжигающая, как раз подходящая для купания, а диковинные рыбы, исчадия дьявола, которые кишат вокруг, плывя вместе с тобою по течению, походят на русалок с рыбьими хвостами и рыбьими головами, тело же у них человеческое, женское. Плавно извиваясь и выделывая в воде изящные фигуры, они не спускают с тебя плотоядно выпученных рыбьих глаз и улыбаются тебе полуоткрытыми рыбьими ртами.
Но вот русло начинает сужаться, течение делается все стремительнее, и наконец поток с оглушительным грохотом втягивается в темную щель в скале, такую тесную, что тебе в нее не проскользнуть. И ты застреваешь и чувствуешь, как грубые, корявые края ее царапают тебе голову, а острые зубцы впиваются в щеки. Ты висишь беспомощный, объятый страхом, но вдруг до твоего слуха долетают взрывы звонкого, эхом отдающегося смеха, в котором будто слились воедино тысячи девичьих голосов, и тут тесная щель начинает расширяться, стены ее раздвигаются в стороны, и, окровавленный, изнеможенный, но с ощущением несказанной свободы, ты вновь мчишься, подхваченный потоком, и вода в своих ласковых объятиях несет тебя обратно навстречу свету и ясному дню…