ПАРОВАЯ МАШИНА
Фабрика должна быть снова пущена, там теперь толчется мастеровой и рабочий люд, негодное проржавевшее оборудование убирают, вместо него устанавливают новое. Никак не могут решить, что делать со старой громоздкой паровой машиной: утопить ее в море или вывезти из страны и продать как железный лом, а покамест, чтобы от нее избавиться, машину погружают на некое подобие огромных саней, и мощная конская упряжка отвозит ее на Круглину.
Здесь, на берегу, ее сгружают и ставят на попа — в обыденном окружении серых, поросших лишайником скал она выглядит диковинным чужеродным телом. В большом паровом котле есть внизу «очистное отверстие», через которое можно залезать внутрь. Холодный металлический свет просачивается в машину сверху, создавая внутри нее фантасмагорические сумерки — зловещее освещение, в котором, однако, есть что-то до странности притягательное.
Так и стоит здесь этот огромный цилиндр — уже не паровая машина, а нечто иное, не имеющее ни имени, ни смысла, нечто такое, что может лишь присниться во сне. Нечто, отдаленно напоминающее Башню на Краю Света, хотя Башня, конечно, куда величественней. Вернее сказать, была величественней, она ведь больше не существует.
Да, Башня на Краю Света утрачена безвозвратно, ее больше нет — да ее, собственно, никогда и не было! Потрясающая, головокружительная мысль, от которой в одно и то же время так легко и так печально на душе. Оттого-то стоишь ты, сиротливый, окаменелый, в сумрачном чреве старого негодного парового котла… между тем как снаружи клубится туман над ревущею бездной, где Дух Божий по-прежнему носится над водою (ибо уж этому-то никто помешать не может!). Здесь, внутри, жутко и одиноко, ты готов громко кричать от ужаса, и все же ты медлишь бежать отсюда к свету дня, к действительности… медлишь до тех пор, пока тебе не делается невмоготу дольше терпеть, ты сжимаешься в комок, жестоко страдаешь и напоследок чуть не умираешь от страха. И только тогда ты с воплем облегчения выскакиваешь из машины и оказываешься на воле, в море дневного света, охваченный ликованием, как душа, которая вырвалась из-под власти тьмы, выкарабкалась из могилы…
Не удивительно ли вновь очутиться на ярком солнце, под голубым небом, слышать крики чаек и видеть, как их крылья молнией сверкают в воздухе, отбрасывая быстро бегущие тени на скалистые берега! В открытых сушильнях на другой стороне Круглины рыбаки стаскивают с рыбных навалов тяжелый брезент и рогожи, ведь погода для сушки прекрасная и нужно поскорее разбросать рыбу на солнце. А Смотритель Антон наставил свою подзорную трубу на залив, в который входит тяжело нагруженный рыболовный баркас.
Но прежде чем вернуться домой, в город, тебе непременно нужно еще раз поиграть в эту жуткую игру с заточением в башне! Тебе нужно еще раз, сжавшись от ужаса, постоять внутри, в металлических сумерках, мучая себя до тех пор, пока тебе не станет совсем невмоготу, — чтобы потом с восторженным хохотом вырваться опять на солнце, на свободу.