в которой Пэгги становится понятно, что на правильный след, оставленный наверху, могут навести даже обитатели дна

После разговора с начальником охраны госпожи Илоны Ричард сосредоточился, погрузился в себя. Какой-то непонятный момент в словах Черчилля крутился в голове котектива, мешая ровному и спокойному ходу мыслей. Совсем маленькая деталь – то ли несостыковка в показаниях, то ли оговорка – никак не давала ему покоя и не становилась явной.

Это противное чувство напоминало крохотную занозу или заусеницу на лапке, незаметную, но ощутимую при ходьбе. Ричард про себя называл его щекоткой мозга, стимулирующей размышления, и в глубине души даже любил.

Черчилль – серьезный кот. Врать или додумывать детали ему явно не было нужды. Безусловно, как и любой другой, он мог быть замешан в похищении, например, сообщить преступникам какие-то важные сведения о заведении или гостях, выдать расположение тайных кошачьих троп. Однако чутье подсказывало Ричарду, что это маловероятно.

На каком-то этапе карьерного успеха имидж становится дороже выгоды. Сколько бы ни посулил злоумышленник за похищение Мурчеллы, удар по репутации заведения и начальника службы безопасности обошелся бы куда дороже.

Ведь Черчилль не делец, который заранее продумывает все выгоды и потери! Он из тех прямолинейных честных работяг, для которых каждая ступенька достигнутого благополучия – результат труда и самоотдачи. Награда за достойную работу – это не только материальные блага, но и гордость за то, что ты делаешь. Что это за охранник, который ставит под удар нанимателя, участвуя в темных делишках? Такой позор для Черчилля был бы непереносимым.

Нет, определенно, начальник охраны чист. Более того, он искренне, хоть и сквозь зубы, хотел помочь. Значит, причина этой мысленной щекотки, беспокоящей котектива, была не во вранье, а в какой-то упущенной детали.

Ричи детально прокручивал в голове слова охранника. Что-то не так было с сигнализацией. Однако пока эта ниточка выглядела слишком тонкой, чтобы стать зацепкой.

– Куда ты хочешь пойти теперь?

Ричард так погрузился в свои мысли, что совсем забыл про Пэгги, которая пришла уже час назад. А она явно не переставала думать про него. Кошка сидела рядом, разглядывала котектива и элегантно вылизывала лапку, чтобы убить время.

– Мы вроде бы уже опросили всех, кого только можно, – спокойно проговорила Пэгги.

Ричи видел, что кошка напряжена и взволнована, но ее вежливость и воспитанность не позволяли задавать все тревожащие ее вопросы разом. Она хотела узнать о ходе дела, но так, чтобы не выглядеть навязчивой или даже глуповатой.

– Я хочу обойти окрестности и опросить возможных свидетелей с улицы.

– Каких еще свидетелей? Ведь мы уже опросили всех, кто был на свадьбе: гостей, сотрудников, охрану. Черчилль сразу после происшествия еще раз со всеми поговорил.

– Я говорю про свидетелей на улице. – Ричард выделил интонацией последние слова.

– Кошечки мои! Ты про помоечников?!

– Да, именно. У информации нет запаха, и грязь к ней не липнет.

– Запаха нет, а душок бывает. – Несмотря на резкое высказывание, Пэгги колебалась лишь долю секунды. – Хорошо. Я пойду с тобой. Пусть будут помоечники. Только бы лишай не подхватить.

– Уверена? – В полумраке подвала было не разобрать, улыбается ли Ричард в усы или это просто тень.

– Уверена. – Пэгги уже полностью владела собой. – Я могу быть полезна. Знаешь, мы с тобой будем как два котектива. Один хмурый, другой красивый.

Тут Пэгги уже совершенно точно стало ясно, что Ричард улыбается.

– Обычно детективы бывают злые и добрые, – ответил он. – Однако твоя помощь не повредит.

Действительно, кому может помешать такая красавица? Правда, рейд по помойкам – не самый лучший вояж, но… Надо – значит надо.

Итак, Ричард решил опросить уличных котов. Не бродячих вольнодумцев, которым нравится риск, свободная жизнь без комфорта и опеки со стороны двуногих, зато с романтикой борьбы за выживание и сладости уличных побед. Нет, котектив думал о помоечниках, тех самых забитых бедолагах, которых не замечают не только двуногие, но и сородичи. Они как тени снуют по улицам, питаются отбросами, часто гибнут в пасти собак или под колесами машин, бесполезно растрачивают все свои жизни.

Благополучные коты при взгляде на таких изгоев испытывают легкую вину, брезгливость и презрение. Ведь сам факт их существования в несчастье – это упрек за сытую жизнь, ласку двуногих, корм в мисочке. Лучше бы этих бедолаг вообще не было!

Почти все коты просто отведут глаза, если увидят, что кто-то из помоечников умирает. Не замечать отщепенцев, порочащих гордое племя, – вот одно из негласных правил кошачьего сообщества. Так легче думать, будто их вовсе нет.

Но все это не значит, что они сами никого и ничего не видят. Если правильно задавать вопросы, то эти презренные существа могут изложить много ценной информации.

Только на первый взгляд кажется, что найти помоечника просто. Эти запуганные существа опасаются всех и вся. Прятаться они умеют превосходно. Однако Ричард не просто так назывался котективом. Он явно знал, куда следует заглянуть, чтобы увидеть в темноте блеск пары напряженных глаз, которые видели то, что нужно.

– В нашей работе главное – это общение, – говорил Ричард, когда они с Пэгги рыскали между рядами помоек, коробками заброшенных гаражей, пробирались в подвалы, недостроенные высотки, подворотни, расположенные неподалеку от «Белой кошки». – Сколько ни валяйся на своей лежанке, ни размышляй, все равно это ни к чему не приведет без информации, которую ты можешь найти у случайных очевидцев или у негодяев из городских трущоб.

– А если ни те, ни другие ничего не знают? – спросила Пэгги.

– Значит, в курсе кто-то еще!

Как бы то ни было, несколько опрошенных котов знали о переполохе, случившемся на свадьбе. Большая вечеринка – это всегда шанс поживиться остатками чужого пиршества, украсть добычу у гостя, слегка перебравшего валерьянки. Он даже не заметит пропажи. Штук пять ушлых помоечников жили в двух шагах от заведения госпожи Илоны и занимались именно таким вот жалким разбоем.

Собрать воедино все показания и вычленить из них ценную суть оказалось куда сложнее, чем сыщик ожидал поначалу.

– Ты видел какого-нибудь подозрительного кота? Может, двуногих?.. Кто-то бежал, когда звучала сигнализация? Ты вообще слышал сирену? – В вопросах котектива звучала угроза хищника.

Пэгги было странно слышать почти первобытное рычание от этого кота, начинающего толстеть и оттого слегка неуклюжего. Ему впору только мурчать на коленях у спящего двуногого.

– Да-да-да. – Кот без уха и с заплывшим глазом отвечал, понурив голову, словно ожидал пинка или оплеухи.

– Не бойся. – Пэгги вышла из-за спины Ричи. – Мы не причиним тебе вреда. Мы ищем нашу подругу, которая пропала на празднике. Расскажи, ты слышал вой сигнализации в ресторане?

– Нет-нет-нет. – Облезлый кот опять затряс головой как игрушка в автомобиле у двуногих: ткнешь ее пальцем, а она трясется.

– Так да или нет? – раздраженно рявкнул Ричи и не побрезговал слегка ткнуть помоечника лапой.

– Да! Нет! Не из ресторана она. Другая… – Кот съежился, демонстрируя не самый маленький лишай на лопатке.

– Что? – От напускной грозности Ричарда не осталось следа, он вмиг стал сосредоточен. – Что значит «другая»? Кто? Кошка? – Вопрос прозвучал резко и требовательно.

Такая перемена еще больше напугала несчастного кота. Он сжался, стараясь распластаться по полу и слиться со стеной.

– Тише! – Пэгги снова взяла инициативу на себя и легонько отстранила Ричарда плечом.

На нее помоечник мог смотреть без дрожи.

– Расскажи, что такое «другая»?

– Сигнализация. Не такая.

– Какая сигнализация была в ресторане?

– Не знаю. Не могу объяснить. Раньше она звучала так: мяу-мяу-мяу-мяу-мяу.

– А на этот раз?..

– Муа-муа-муа.

Ричард кивнул и, не прощаясь, отправился прочь из дурно пахнущего подвала. Пэгги мяукнула что-то одобрительно вежливое и поспешила за котективом. Испуганный помоечник все еще сжимался в углу, не верил, что допрос закончился.

– Видишь, я могу быть полезна! – В голосе Пэгги еле слышно звучали нотки довольства и радости.

– Можешь, – согласился Ричи. – Ты действовала весьма эффективно!

– Спасибо. – Пэгги с достоинством кивнула. – Только я не поняла, почему ты больше ничего у него не спросил.

– Он сказал все, что знал. Мы получили важную зацепку.

– Ты говоришь про его мяуканье?

– Все верно, именно мяуканье. Черчилль сказал, что сирена звучала непривычно коротко, хотя обычно вой длится несколько минут. Я сперва решил, что какой-то двуногий сразу ее отключил. Возможно, в деле замешаны не только коты. Сейчас мы знаем, о чем стоит спрашивать.

Общение со вторым помоечником куда больше напоминало беседу, чем жесткий допрос. Быстро и точно задавая вопросы, Ричард выяснил, что сирена действительно звучала в непривычной тональности. Ее вой доносился не из-за центральных дверей ресторана, а со стороны двора. Опрос еще двух бедолаг подтвердил этот факт.

– Но ведь там только помойка, черный ход и стена торгового центра!.. – проговорила Пэгги.

– Вот именно! Странно, да? Моя практика показывает, что в работе с уликами истинным оказывается именно то, что необыкновенно или даже невероятно. Пойдем-ка осмотрим запасный выход и двор.

Как и ожидала Пэгги, на заднем дворе ресторана было пустынно и ветрено. Там ничего не привлекало внимания. Мусорные баки, окно кухни и посудомойки, подъезд для грузовиков с продуктами, гладкая кирпичная стена строящегося торгового центра.

Тем не менее Ричард обошел весь двор. Он попробовал забраться на крышу террасы, запрыгнуть с баков на козырек входа, но не смог. Было слишком высоко. Тогда котектив обошел здание, залез на террасу по дубу и еще раз внимательно осмотрелся.

Вернувшись, он поделился с напарницей размышлениями:

– Ты заметила, что с террасы двор почти не видно?

– В смысле?

– Выступы закрывают обзор. Чтобы увидеть двор с террасы, придется перегнуться, а это опасно. Во время свадьбы здесь могло произойти что угодно, и вряд ли кто-то обратил бы на это внимание.

– Ого! Ты думаешь, что именно сюда и сбежал похититель?

– Сомневаюсь. Стена слишком гладкая, выступов нет. Даже если постараться, прыгать придется на землю, а это слишком высоко и опасно.

– И что же нам делать? Еще кого-то опросить?

– Пока не о чем расспрашивать. Слишком мало данных. Я хочу собрать побольше информации, выяснить, что обычно происходит здесь ночами.

– Засада?.. – Пэгги выпустила коготки.

– Я бы назвал это исследованием, но можно сказать и так.

– Я с тобой!

– А тебя дома не хватятся?

– Сомневаюсь. – Пэгги вспомнила поведение своего двуногого в последнее время и грустно вздохнула.

Ричард не стал это комментировать.

Они устроились на козырьке черного хода, нагретом за день солнечными лучами.

– Есть у меня одна задумка, – сказал кот. – Давай подождем чуть-чуть. Есть еще свидетели с самого дна. Они всегда все примечают и часто оказываются намного умнее, чем мы о них думаем.

– Кто это?

– Просто жди. – Ричи закрыл лапкой нос и рот, потом спокойно улегся на живот.

Кошке тоже пришлось замолчать и уставиться в темноту.

Долгое время ничего не происходило. Только по двору юркими тенями бегали ресторанные крысы. Всякий раз Пэгги непроизвольно выпускала когти, содрогаясь от отвращения.

Крысы! Мерзость, недостойная существования! Инстинкт говорил ей: «Бросайся! Догони! Растерзай немедленно!» Однако здравый рассудок брал верх, и кошка не двигалась.

Древняя вражда не обошла и Ричарда. Пэгги было видно, как вспыхивали его глаза всякий раз, когда в сумерках мелькала очередная серая шкурка.

Она тихонько наблюдала за котом-детективом. Его сосредоточенность ей импонировала. Пушистая шерсть красиво переливалась в свете фонаря. Чувствовалось, что под ней есть и мышцы, а не только жирок, наеденный на элитных кормах. Конечно, это не дикий зверь, каким была ее первая любовь, и даже не накачанный красавчик из груминг-салона. Но в нем все равно ощущалась какая-то особенная манящая мужественность.

Пэгги грациозно потянулась, разминая мышцы и краем глаза наблюдая за реакцией Ричи. Увы, кот, погруженный в свои мысли, даже не обратил внимания на то, как изящно она прогнула спинку и гораздо медленнее, чем могла бы, возвращалась в исходное положение.

Такая реакция слегка обескураживала Пэгги. Засада – это важно, но момент романтический. Легкий флирт сейчас был бы вполне уместен. Так нет же, ни грамма внимания от Ричарда не дождешься.

От досадных мыслей Пэгги отвлек внезапный шум.

На задний двор въезжал рекламный фургон ресторана, большая машина с маленькими колесами и огромной нашлепкой наверху. После остановки автомобиля стало видно, что это резиновый муляж белой кошки. Он занимал две трети крыши и мерно покачивался при движении.

– Это еще что? – воскликнул Ричи. – Ни о чем таком Черчилль не говорил!

– Я тоже впервые вижу.

– Наверное, курьерская машина вернулась после развоза заказов. А наверху скульптура госпожи Илоны.

– Непохоже, кстати. У Илоны шерстка куда длиннее и пушистее…

– Давай-ка кое-что выясним! – перебил ее Ричард уже на ходу, проворно спускаясь с козырька на ступени черного хода ресторана.

Черчилль подтвердил догадку котектива. Фургон с резиновой кошкой на крыше – это курьерский автомобиль ресторана, который выезжает каждый день после обеда и возвращается поздно вечером, ближе к закрытию, когда развезет все заказы.

После разговора с начальником охраны Ричард, ничего не объясняя напарнице, быстро поднялся в чуланчик, где подруги спрятали Мурчеллу. Не успела Пэгги броситься за ним, как во дворе раздался вой сигнализации. Было слышно, как ругаются двуногие, выбегая с черного хода.

Очень скоро сирена стихла. Кляня поганых кошек, водитель фургона вернулся в ресторан, пряча в карман брелок с ключами. Суета сошла на нет.

Один только обеспокоенный Черчилль продолжал шипеть на официантов и строить их. Под его ругань в ресторан неспешно вошел Ричард.

– Мышкин дом, откуда ты появился? Ты же пошел наверх, я за тобой еле успела!.. – Пэгги удивленно уставилась на котектива.

– Пойдем, я тебе по дороге расскажу.

– Что расскажешь?

– Я проведу еще один маленький опрос и поделюсь с тобой мыслями. – Говоря с Пэгги, Ричард пристально всматривался в тень, сгустившуюся у стены ресторана, и вдруг внезапно прыгнул туда.

Подойдя ближе, Пэгги увидела, что он поймал крысу и прижал ее лапой к земле.

– Мыши-перемыши, фу! Я понимаю, вечер выдался нервный, хочется снять стресс, но не у ресторана же! – Пэгги была разочарована.

– Ты видел, что было здесь вчера? Сигнализация машины звучала? Отвечай! – Ричард обращался к маленькому рыжему крысенышу.

Зубы его были оскалены, свет играл на клыках. Он был по-настоящему грозен. Казалось, еще немного, и он одним движением сломает шею мерзкому грызуну.

– Мышатина! – грязно ругнулась Пэгги. – Ты говоришь с ним? Они же тупые, как насекомые! Единственное, на что они годны, – чтобы их ели помоечники! – Шерсть на спине Пэгги топорщилась.

Ей была противна сама мысль о разговоре с крысой. Эта мерзость, по ошибке природы наделенная зачатками разума, годится разве что в качестве ужина для бродяг, а никак не собеседника.

Ричард ее не слушал. Он наклонился к жертве так, что его пасть оказалась ровно над крысиными глазами, и повторил вопрос:

– Ты слышал сигнализацию? Она так же звучала?

– Пиииии-и, – вроде бы утвердительно пропищал в ответ крысеныш. Даже голос у него был мерзкий, противный, как будто по стеклу водят когтями.

– Пошел прочь! – Ричард отшвырнул крысеныша лапой.

Тот отлетел на метр, поспешил вскочить и без оглядки понесся в темноту огромными прыжками.

Пэгги вопросительно смотрела на Ричарда, пока тот вылизывался, отмывался от прикосновений к мерзкой крысиной шкуре.

Наконец он посмотрел на напарницу и ответил на ее немой вопрос:

– Теперь все ясно.

– Мне ясно только то, что от тебя все еще воняет крысятиной! – чуть более раздраженно, чем позволяла вежливость, заметила Пэгги. – Ты что, считаешь, что у этих тварей есть интеллект? Они могут понимать наши вопросы?

Здорово, конечно, что котектив ради Мурчеллы опустился до беседы с крысами, но слишком уж это противоречит общепринятым кошачьим законам.

Ричи проигнорировал вопрос про крысиный разум и промяукал:

– Муляж кошки на крыше курьерского фургона защищен от кражи. Даже не самое сильное воздействие включает сигнализацию. Именно ее вы слышали на свадьбе, понимаешь? – добавил он, нервно подергивая хвостом. – Звук шел со стороны машины, а не из ресторанной кухни. Что это означает?

Пэгги выгнулась и промолчала. Она никак не могла выкинуть из головы разговор с крысой. Неужели крысенок и правда кивнул? Что за ерунда…

– Что? – переспросил котектив уже несколько недовольно.

Его собеседница лишь пожала плечами, и ему пришлось растолковать ей свои соображения:

– А вот что! Кто-то спрыгнул сверху на крышу фургона, скинув туда бесчувственную Мурчеллу. Он явно знал про фургон, паркующийся здесь ночами. Если спрыгнуть из окна каморки на асфальт, хоть и на четыре лапы, – это может быть чревато травмой. Бесчувственная же кошка обязательно упадет спиной или на бок. Это однозначно смерть.

– Кто скинул? Почему бесчувственную?

– Злоумышленники – а я склоняюсь к тому, что их было несколько, – прекрасно знали, что под окошко подъедет фургон с резиновой подушкой в виде кошки наверху. Итак, они проникают на свадьбу, дожидаются, пока Мурчелла лишится чувств в своем чуланчике, отпирают его изнутри и сбрасывают тело кошки на муляж госпожи Илоны. Тем самым они включают сигнализацию, что приводит к переполоху на террасе. Это только на лапу нашим злодеям. Пользуясь паникой, они уволакивают Мурчеллу в свое логово. Полагаю, что к тому времени она уже пришла в себя, но не понимала, что происходит, и брела, еле перебирая лапами. Дьявольски точный, просто безупречный план!

Пэгги почесалась и сказала:

– Извини, Ричи, но я и правда не понимаю. Когда мы оставили Мурчелку в чулане, она вовсе не была похожа на бесчувственное тело. Да, подруга сказала, что ей страшно, но мисочка валерьянки привела ее в благодушное настроение. Я слышала, как она стала лакать.

– Тут-то и кроется ключ к разгадке. В каморке, где пряталась Мурчелла, рядом с перевернутой мисочкой я нашел пустой пакетик от концентрированного непеталактона.

– Чего-чего? И откуда ты про это знаешь?

– Такова моя профессия – знать то, чего не ведают другие.

Немного рисуясь, Ричард рассказал напарнице, что непеталактон – это основное составляющее эфирного масла кошачьей мяты. Данное вещество действует в сто раз сильнее валерьянки. Им промышляют на черном кошачьем рынке. Официально его достать никак невозможно. Этот наркотик сносит с катушек, вызывает сильную зависимость даже у самых рассудительных котов. Он запросто мог довести до бесчувствия молодую кошку, и так уже находящуюся под парами валерьянки.

– Все сходится! И вмятина на муляже кошки это подтверждает!

– Что? Ты и крышу фургона успел осмотреть? – Пэгги была удивлена и искренне впечатлена способностью Ричарда к анализу и работе с фактами.

– Конечно. Кто, по-твоему, включил сигнализацию сегодня вечером? Я провел следственный эксперимент. Все сходится. Опрос свидетелей это подтверждает. – Ричарда передернуло от отвращения к тому самому крысенышу. – Мало у кого хватит духу спрыгнуть с крыши или из окошка каморки. Это слишком опасно. – Ричи скромно муркнул и продолжал: – Даже я не отважился бы на это. Спуститься по стене тоже не получится. У торгового центра внешняя обшивка гладкая, без выступов. А вот спрыгнуть на резиновый муляж высокого фургона можно вполне, что я и сделал. Если смотреть с террасы, то выступы на крыше загораживают часть двора, а из подсобки все видно прекрасно. – Детектив выдержал эффектную паузу и спросил: – Кто предложил вам спрятать невесту в чуланчике под террасой?

– Даже не знаю. Не помню. – Пэгги задумалась. – Это как-то само вышло. Все знали, что за кирпичной стеной с трубой есть маленькая дверка в подсобку. Там госпожа Илона пряталась от назойливых гостей. Во время вечеринок иногда надо было ее найти. Например, какие-то блюда вдруг заканчивались на фуршетном столе. В таких случаях мы подходили к начальнику службы безопасности, этому крепкому котяре, и он нас отсылал туда, в чуланчик. Так что спрятать там Мурчеллу казалось нам самым очевидным и удобным вариантом. Больше никаких тайников на террасе нет!

– Возможно, об этом знали и другие гости. Или кто-то сказал вам про удобное место, намекнул на то, что невесту было бы неплохо прятать именно там.

Кошка задумалась, выгнув спину и выпустив когти.

– Вспоминай, кто и что вам говорил!

– Нет, ничего такого не припомню. – Пэгги нахмурилась, выстраивая в памяти события той ночи. – К нам подошел Чаплин и попросил помочь в организации конкурса с похищением невесты. Я сказала, что это деревенские развлечения. Мол, ему стоит получше работать, если он не хочет потерять свое реноме на городском рынке эвентов. Тот ответил, что программа утверждена заранее и деньги уплачены. Да! Мурчелла нам говорила, что ее Байрамчик самостоятельно придумал весь сценарий.

– Я понял. – Котектив явно что-то обдумывал.

– Ричи! – вдруг взволнованно прошептала Пэгги, не в силах справиться с нахлынувшими эмоциями. – Ты сказал, что преступник подмешал Мурчелке непеталактон в валерьянку. Как он мог сделать это на закрытой вечеринке? Вход же был только по приглашениям! Охрана всех четко отслеживала, я сама видела! Двух каких-то загулявших котов просто развернули прямо на входе.

– То-то и оно. – Ричи задумчиво кивнул. – Злоумышленник был на вечеринке с самого начала.

У Пэгги подкосились лапки, и ей пришлось сесть.

– Но как? Неужели кто-то из гостей мог желать Мурчелле зла? Не со стороны, а из своих? Это же какой-то немыслимый кошмар! Я же всех их знаю. Наша Мурчелла, безусловно, кокетка. Она разбила немало сердец, но никому из своих не могла насолить так, чтобы дело дошло до преступления. Хотя… – Тут кошка задумалась, изящно облизываясь. – Все эти угрозы у нее в личке!.. Может, мы не так хорошо знали ее или тех, с кем она общалась? Нет, не может всего этого быть. – Пэгги говорила сама с собой, выдвигая и оспаривая предположения.

Она так близко приняла к сердцу шокирующую новость о знакомстве злоумышленника с похищенной невестой, что теперь просто не могла остановиться.

– Надо скорее ее искать! Но что же нам делать теперь? Неужели придется выяснять, что тот или иной гость думал про Мурчеллу? Но как мы это узнаем? Никому нельзя верить. Что за страшное время!..

– Не думаю, что каждого!

Спокойный тон котектива внезапно успокоил Пэгги. Ричи больше ничего не произнес, но ей стало ясно, что в голове у него складывается пазл, скоро родится новая теория.

– Пойдем, я провожу тебя.

– Нет, все в порядке. Я могу продолжить работу. Ради Мурчеллы. Это просто нервы.

– Любое дело должно вылежаться. Дай ему побродить, настояться, и, скорее всего, какой-то факт сам всплывет на поверхность. – Ричард говорил шутливым тоном лектора, однако Пэгги чувствовала, что он очень сосредоточен.

– Пожалуйста, держи меня в курсе и непременно расскажи, какой из фактов вдруг вынырнет, – нежным голоском пропела кошка.

– Непременно. – Ричард улыбнулся.

Ночной город, тусклые фонари, легкий ветерок. Обстановка самая романтическая. Но детектив этого не замечал, с головой погрузился в размышления.

Пэгги вздохнула, но тут же подумала, что, может, оно и к лучшему. Интрижка с котективом могла бы замедлить поиски подруги, а этого красавице кошке совсем не хотелось.