Глава восьмая

В ашраме было время завтрака, которого Уилл ждал с нетерпением. И это объяснялось не только тем, что он был ужасно голоден. Он собирался поговорить с кем-нибудь из собратьев и постараться выудить хоть какую-нибудь информацию. Хотя бы узнать, где он находится. И почему он здесь. Как он сюда попал, это тоже было полезно узнать. Короче, что же с ним произошло? Как ни старался, он не мог вспомнить ничего, кроме туманных образов ночи и ужаса. Будто по чьей-то воле в его мозгу произошло короткое замыкание. Вот он, как всегда, проводит скучный, но обычный вечер в своей квартире – и вдруг просыпается в постели в этом замке. Он никак не мог найти связь между этими картинками.

Уилл осторожно вошел в столовую. Наставник ашрама, показавшийся ночью, отсутствовал за столом, и беседа текла более или менее оживленная. Правда, обсуждавшиеся темы казались весьма странными – о пользе питья урины, нужны ли гомеопатические припарки козе на рога, как по кристаллу розового кварца определить качество сна. Но, несмотря на склонность этих людей к экстравагантным рассуждениям, звук их голосов не вызывал особой тревоги.

Уилл сел на одну из длинных скамей, стоявших по обе стороны массивного стола. Миниатюрная женщина, сидевшая рядом, пошлепала его по руке.

– Слава богу, вы выглядите куда лучше! – воскликнула она. – Бедняжечка, когда я вас увидела, то подумала: и кто же это мог довести вас до такого состояния? Не волнуйтесь, золотце, мы вас вмиг приведем в порядок.

По другую сторону от Уилла сидела миловидная девушка, которую он приметил накануне, именно из-за нее он сейчас и выбрал это место. Вблизи она была еще красивее, с лицом такого же нежного цвета, как лепестки пиона. Ее длинные, чуть волнистые волосы золотыми волнами рассыпались по спине. Она казалась Уиллу мечтой, и он никак не мог оторвать от нее глаз. Перед ним вдруг возник образ Мин: она сидела на берегу реки в своих фиолетовых очках, и ветерок играл ее черными кудрями.

Потом Уилл вспомнил унылые дни, когда он жил без нее, ожидая письма, хотя бы словечка или знака, объяснявшего, почему она ушла в то утро. Эти воспоминания заставили его сердце сжаться от боли.

– Ты в порядке? – спросила девушка.

Уилл отвел глаза.

– Да, сейчас мне хорошо, даже очень, – ответил он, сосредоточиваясь на своей остывающей овсянке. – Я никогда не чувствовал себя лучше.

– Правда? – спросила Мечта.

– Почему мне не должно быть хорошо?

– Ну, ты не так уж давно здесь.

– Недавно?

– Ты прибыл сюда три дня назад.

– Я здесь уже три дня? – переспросил Уилл в ужасе. – А чем я занимался?

– В основном спал, – ответила девушка.

– О нет.

– А что?

– Послушай, – сказал Уилл, – мне бы нужно кое о чем спросить у тебя.

– О чем, например?

– Например, где мы находимся?

Девушка уставилась на него, не скрывая своего удивления:

– Ты хочешь сказать, что не знаешь, где находишься?

– Понятия не имею.

– Ого! Видно, тебе и правда было плохо, а? Когда тебя привезли, то сказали, что ты очень болен, но я даже не представляла себе, что настолько. Это просто поразительно!

Очевидно, признание Уилла произвело на нее впечатление. Однако, прежде чем он успел воспользоваться ситуацией и рассказать ей о том, с каким трудом вспомнил свое имя, один из братьев схватил его за локоть и вывел из-за стола. По-видимому, Уилл должен был подвергнуться «очистительному обряду». Ему объяснили, что необходимо избавиться от всех ядов в теле, прежде чем очиститься духом.

То, что затем произошло, было отвратительно. Разнообразие составов, оттенков и вязкости жидкостей, насильственным путем выведенных из различных отверстий тела Уилла, оказалось просто шокирующим. Неужели, думал он, все эти субстанции были необходимы для функционирования внутренних органов? А что если эти клейкие и зловонные вещества так или иначе удерживали в совокупности части его тела, и без них оно возьмет и развалится на кусочки? Даже такая перспектива выглядела не столь уж пугающей но сравнению с той методикой, какую использовали для избавления его тела от переизбытка слизи с применением бамбуковой трубки и ведра холодной воды.

Каким бы мерзким ни был процесс, в конечном счете Уилл покинул комнату-чистилище необыкновенно пружинистой походкой. Очищенный и взбодренный, он направился в комнату медитации. Он рассчитывал, что вполне успешно сможет медитировать. Ведь в студенческие годы он провел многие часы, в забытьи уставившись в стену, окно, потолок или пол. Присущая Уиллу склонность к соперничеству вдохновляла его на подвиг стать лучшим в группе и без усилий оторваться от земли и зависнуть в золотистых лучах, к восхищению прочих, изо всех сил старавшихся достичь первой степени, или как еще там могли называться этапы медитации.

В первые минуты, сконцентрировав внимание на глубоком и ровном дыхании, он почувствовал невесомость в теле и ясность в голове. Еще через минуту ему ужасно захотелось почесать нос. Он направил всю энергию духа на то, чтобы отвлечься от зуда в носу. Но теперь вдруг заявила о себе кожа на подошве ноги. Плечо тоже стало подергиваться. Мысли кружились в голове. «Неужели на ноге вскочит бородавка?» «Сколько стоит почтовая марка?» «Отчего в кухне нет крана с фруктовым соком?» Как-то неловко было оттого, что его внутренний мир занимают такие прозаические вопросы.

Когда сеанс закончился, появился наставник. Все затихли. Вошедший остановился и с важным видом откинул назад гриву спутанных волос, в то время как его одетые в белое собратья пали ниц перед ним. Уиллу это зрелище показалось чрезвычайно возмутительным. И потому он не слишком обрадовался, когда узнал, что ему придется пройти курс «терапии» у самого лидера ашрама.

Братья сидели на скамье напротив друг друга в холодной каменной комнате высоко в башне замка, пристально глядя в глаза оппоненту. Можно было подумать, что они готовятся к схватке. Уилл ждал, что наставник начнет говорить, но он просто сидел и смотрел на него. Это начинало уже раздражать Уилла, наконец он кашлянул и сказал приветливо:

– Ну вот! Мы и здесь!

– Да, брат, – был ответ.

Снова повисла тишина.

– Значит, – опять начал Уилл, – вы здесь самый главный. И каково вам тут?

– Мы здесь не для того, чтобы говорить обо мне, – сказал наставник напыщенно. – Хотя да, я удостоен чести быть руководителем этих людей, я путешествовал по миру и искал своих последователей. Одни пришли ко мне сами, других привел сюда я. Это судьба.

«Судьба, черт возьми!» – подумал Уилл. Вблизи, без своих атрибутов – обожателей, огня, сказочных декораций – наставник не был так внушителен, как накануне вечером.

– Почему ты попал к нам? – спросил он.

Уилл наклонился вперед и заговорщически прошептал:

– Не знаю. Не имею ни малейшего понятия!

Наставник спокойно изучал его взглядом.

– Откуда ты прибыл?

– Ну, я бы сказал, что из моей квартиры в Лондоне, но, раз я ничего не могу вспомнить, то не знаю точного ответа.

– Эта квартира принадлежит тебе?

– Нет, – сказал Уилл, решив солгать в ответ на вопрос, звучавший явно неуместно в устах «психотерапевта». Он был готов поговорить о матери, семье и прочих вещах, но совсем не был расположен обсуждать с этим чудаком состояние рынка лондонской недвижимости.

– Хм-м, интересно, что ты предпочел не отвечать мне правдиво, – сказал наставник. Уилл был несколько смущен. – Ты находишься здесь с определенной целью, и я пока не знаю, с какой именно.

– О господи, неужели всевидящее око застил туман? – незадачливо спросил Уилл.

– Но я раскрою тайны, которые ты скрываешь, – заявил лидер ашрама. – Я вижу твою душу насквозь и могу заставить тебя сказать то, в чем ты не осмеливался признаться даже самому себе.

– В таком случае, – ответил Уилл, – какой смысл вам меня вообще о чем-либо спрашивать, если вы все уже и так знаете?

– Твоя негативная энергия не принесет тебе пользы, – заметил наставник. – Этот яд так и сочится из тебя через все поры.

– О, ради бога! Я не просил привозить меня в это проклятое место, да будет вам известно. Мне здесь совсем не нравится, и, если вы покажете мне дорогу, я тут же уйду отсюда и вам не придется тревожиться из-за моей негативной энергии.

Эту тираду собеседник выслушал бесстрастно. Он провел рукой по длинной бороде и произнес:

– Понимаю.

– Тогда как я могу выбраться отсюда? – спросил Уилл.

– Друг мой и брат, – сказал наставник, – нас просили, чтобы мы позаботились о тебе, пока ты не выздоровеешь, а до этого еще далеко. Поверь мне, я, некоторым образом, был бы очень рад, чтобы ты немедленно покинул это место и забыл дорогу обратно. Я говорил это на совете, я указывал, что ты представляешь угрозу для нашего образа жизни. Но меня не послушали. Раз они так решили, тебе позволено остаться.

Уилл никогда не подозревал, что может обладать таким влиянием. Он весьма удивился, ему даже слегка польстило упоминание о том, что он способен воздействовать на образ жизни других.

– Я говорил, что вижу на тебе печать смерти, – продолжал наставник, и его слова не слишком обрадовали Уилла. – Я предупреждал, что ты несешь в себе силу разрушения. Некоторые люди несут с собой смерть, несчастья, голод, войну… и ты, брат, из их числа.

– Прошу, осторожнее! – возмутился Уилл. – Я ничего подобного не совершил. Это чистая клевета.

– Ты можешь и не знать всего, – отвечал его оппонент. – Возможно, ты еще не совершил ничего такого. Но я вижу – грядет большое зло, и ты в самом центре его. – Он смотрел в пространство, и Уилл заметил, как помутнели его глаза. Зрелище было зловещее.

– Вы можете предсказывать крахи на бирже? – спросил Уилл, наблюдая за ним, как зачарованный.

Изо рта наставника по подбородку потекла слюна, но он, похоже, не замечал этого.

– Деньги, деньги, много денег. Люди, много людей разбегаются в страхе. – Теперь слюни потекли еще обильнее.

– Кажется, вам пора остановиться, – сказал Уилл. – Не думаю, что это пойдет вам на пользу. Вы действительно неважно выглядите. Может быть, мне позвать кого-нибудь?

На губах наставника появилась пена, он размахивал руками в воздухе, извивался и трясся всем телом.

– О господи! – закричал Уилл. – У него припадок.

Наставник бился в конвульсиях. Уилл подбежал к двери и позвал на помощь, но они находились в верхней части замка, где до этого Гаджет еще не бывал. Уилл сомневался, что успеет добежать до жилых помещений. К тому же он не мог оставить лидера общины одного в таком состоянии.

И Уилл сделал единственное, что мог, – он схватил наставника, который теперь метался по комнате, выкрикивая бессвязные звуки, и попытался прижать его руки к телу. Тот пытался сопротивляться, но Уилл справился с ним, хотя дергавшаяся голова больно ударила его по носу. Пока Уилл держал больного и успокаивал словами, какие казались ему подходящими для усмирения сумасшедшего во время припадка, сила конвульсий постепенно угасала, наконец они и вовсе превратились в слабые подергивания. Уилл положил наставника на пол и придал ему положение, которое счел подходящим для такого случая. Дыхание его выровнялось, слюна больше не текла изо рта. Через несколько минут лидер общины открыл глаза.

– А теперь оставь меня, – сказал он.

– Вы уверены, что с вами все в порядке? – спросил Уилл, которому не терпелось вырваться из комнаты.

– Не беспокойся, – сказал лежащий на полу человек. Он направил взгляд прямо на Уилла, и у того кровь застыла в жилах. В его глазах Уилл прочел крайнюю ненависть и презрение. Выражение этих чувств промелькнуло лишь на секунду, а потом взгляд снова стал бессмысленным. Но Уилл успел понять, что по непонятной ему причине этот человек ненавидел его.