12. ПОГОНЯ НАЧАЛАСЬ

Ливерпуль: суббота, 23 июля 1910 года

Инспектор Уолтер Дью сошел в поезда в Ливерпуле и тревожно огляделся в поисках констебля полиции Дилэйни, который обещал ждать его вместе с машиной, чтобы отвезти в порт. Инспектор посмотрел на часы и от огорчения громко выдохнул: было без двадцати десять утра — до отплытия «Лорентика» оставалось двадцать минут, а водителя нигде не видно. Связавшись с ливерпульскими властями перед отъездом из Лондона, инспектор ясно дал понять, что на вокзале его обязательно кто-то должен встретить, но он убедился, что человек на другом конце телефонного провода не питал особого уважения к инспекторам Скотланд-Ярда, вероятно злясь на них и недолюбливая их в равной степени. Дью медленно начал считать в уме до двадцати, решив, что если к концу счета никто так и не появится, он просто выйдет на улицу и сам остановит кэб. «Раз… два… три…»

Сообщение капитана Кендалла поступило в Скотланд-Ярд накануне поздно вечером, когда инспектор уже готовился уходить. У его сестры был день рождения, он ехал к ней в гости в Кенсингтон на праздничный ужин и собирался зайти куда-нибудь выпить en route.^[29] Перед поездкой инспектору следовало подкрепиться, поскольку у сестры было восемь детей, — все не старше девяти лет, — и их истерический визг доводил его до умопомешательства.

— Инспектор Дью, — сказал констебль Милберн, когда он уже покидал здание. — Я как раз шел к вам.

— Перехватил-таки, — ответил тот, постучав по часам. — Сегодня был тяжелый день. Увидимся завтра, Милберн. Тебе тоже нужно хорошо выспаться.

— Мне кажется, вы должны это прочитать, — сказал констебль, протянув телеграмму.

Дью нахмурился.

— А подождать не может? — спросил он.

— Не думаю, сэр. Мне кажется, вам самим захочется взглянуть.

Минуту помедлив, инспектор протянул руку и забрал бумагу. Пока он ее быстро читал, глаза его начали расширяться. Затем, вернувшись к началу страницы, инспектор перечел ее еще раз.

— Когда поступила? — спросил он.

— Всего несколько минут назад, сэр. По телеграфу Маркони, отправлена из Полду. Я уже сказал, что как раз собирался отнести вам. Он опередил нас на три дня, сэр!

Дью снова посмотрел на часы и моментально принял решение.

— Хорошо, — сказал он. — Выясните, каким способом я могу быстрее всего пересечь Атлантику.

— Что? — изумленно спросил Милберн.

— Что слышали.

— Но, сэр, это…

— Свяжитесь с судоходными компаниями, — настоятельно потребовал Дью, не желая отвечать ни на какие вопросы. — Выясните, какие корабли отплывают в Канаду и когда. Мне нужно попасть на ближайшее судно. — Он подался вперед и огляделся вокруг, чтобы убедиться: его никто не слышит. — Это Криппен, — сказал он. — Его выследили.

Милберн быстро кивнул и снял телефонную трубку. Через пятнадцать минут он узнал, что завтра утром, в десять часов, из Ливерпуля отплывает пассажирское судно — пароход «Лорентик», направляющийся в Каналу, и забронировал билет на имя инспектора Дью. Он также узнал, что первый поезд прибывает в этот город примерно в полдесятого утра, так что мешкать нельзя. Сам Дью позвонил в полицейское управление Ливерпуля и потребовал эскорт для сопровождения его на пристань. Тем временем он отослал ответное сообщение капитану Кендаллу, в котором информировал, что пускается в погоню, и запретил делиться с кем-либо своим открытием вплоть до получения дальнейших инструкций.

Дью досчитал до пятнадцати и уже поднял чемодан, чтобы выйти из вокзала, как вдруг заметил, что к нему бежит молодой констебль. Все они казались ему одинаковыми: ленивые, непунктуальные, неряшливые. Ох, не таким он сам был в молодости. Иногда инспектор задумывался, что станет со Скотланд-Ярдом, когда его поколение уйдет на пенсию, а власть окажется в руках преемников. «Наступит бардак», — предположил он.

— Пошли, — крикнул он молодому человеку, даже не потрудившись представиться. — Нельзя терять ни секунды. Если не доберусь к десяти, судно уйдет без меня. Я вчера говорил об этом вашему сержанту.

Они выбежали на улицу и прыгнули в поджидавшую машину.

— Извините, что опоздал, сэр, — сказал констебль полиции, некий Джеффри Дилэйни, как только они тронулись.

— Я же четко сказал, чтобы меня встретили в половине десятого, — раздраженно твердил Дью. — Если корабль отплывет без меня…

— Всего пара минут прошла, — упрямо возразил парень: он готов был извиниться, но не хотел, чтобы его отчитывала какая-то важная лондонская шишка. — Не волнуйтесь. Я доставлю вас вовремя.

Дью пробурчал что-то в ответ и выглянул в окно, на проносившиеся мимо ливерпульские улицы. В этот город он приехал впервые, однако на осмотр достопримечательностей не оставалось времени. Он вынул из чемодана депешу капитана Кендалла и увлеченно ее перечитал. «Сообщница одета мальчиком. Голос, манеры, фигура — без сомнения, женские». Инспектор покачал головой, не в силах поверить в коварство этого человека. При первом знакомстве он показался таким спокойным, представительным мужчиной. Но картина, которую инспектор увидал, спустившись в подвал дома на Хиллдроп-креснт, коренным образом все изменила. Дью закрыл глаза и попытался выбросить все из головы, однако это оказалось очень непросто. За все годы службы в полиции он никогда не видел ничего столь же отвратительного. Ему даже казалось, он никогда этого не забудет. К тому же сама Этель Ле-Нев на первый взгляд вряд ли могла быть замешана в чем-то подобном. Она казалась робкой, словно мышка. Дью разочаровался в самом себе: так легко дать себя обмануть — это на него не похоже. «Наверное, старею, — подумал он, но тут же отбросил эту мысль. — Или, возможно, они сами становятся все изощреннее». Вся его жизнь протекала в Скотланд-Ярде — никакой другой он не знал, да и ничем больше не интересовался. Но если упустить Криппена, если убийца доберется до Канады и его не поймают, тогда профессиональные способности инспектора Дью окажутся под вопросом.

— Приехали, сэр, — сказал констебль Дилэйни и через пару минут притормозил. — Я же говорил, что успеем.

— Всего пять минут в запасе, — произнес Дью и, открыв дверцу, вышел из машины. В эту минуту гудок «Лорентика» известил о том, что судно готовится к отплытию, а все провожающие должны немедленно сойти на берег. Инспектор взглянул на корабль, размеры которого поразили и в то же время испугали его. В длину — сто восемьдесят футов, а в ширину — семьдесят. Название парохода было выложено огромными черными буквами на его борту. Дью нервно сглотнул: он никогда раньше не пересекал океан и, по правде говоря, не любил плавать. Подобно Тому Дюмарке с «Монтроза», он чувствовал себя в безопасности, лишь когда твердо стоял ногами на суше. В конце концов, инспектор быстро схватил чемодан и, нехотя поблагодарив из вежливости констебля Дилэйни, направился к судну.

У сходней столпились люди, на которых он по пути к трапу лишь очень бегло взглянул. Однако не успел Дью пройти и десяти футов, как один человек обернулся и, уставившись на него, ткнул пальцем. Затем незнакомец издал возглас, который поразил инспектора и заставил обернуться, чтобы проверить, нет ли за спиной какой-нибудь знаменитости.

— Вот он, — воскликнул человек. — Это он!

На крик сбежались все остальные — в общей сложности человек пятнадцать — и бросились к нему, держа наготове блокноты и ручки и стремительно забрасывая вопросами. Тем временем трое фотографов чуть не ослепили его своими вспышками. Дью с трудом понимал, что они говорили, настолько его удивило это неожиданное внимание.

— Инспектор, правда ли, что вы отправляетесь в погоню за доктором Криппеном?

— Действительно ли он расчленил свою жену?

— Вы полагаете, вам удастся догнать «Монтроз»?

— Кто его ждет в Канаде?

— Вы хотите, чтобы его повесили?

— С какой женщиной он путешествует?

— Вы уже нашли голову?

— Джентльмены, джентльмены! — закричал Дью, с удивлением и досадой выставив вперед руки. — По очереди, пожалуйста. По очереди. — Он обернулся и свирепо глянул на констебля Дилэйни, который провожал его до парохода. — Репортеры, — прошипел инспектор. — Кто разболтал?

— Никто не говорил, что это секрет, — бесстрастно сказал молодой человек. — Сожалею.

— Будете сожалеть, если операция провалится. — Он снова повернулся к толпе газетчиков и улыбнулся. — Прошу вас, только один-два вопроса, — сказал он. — Мне пора на посадку.

— Инспектор Дью, — начал один, выступив вперед как главный представитель прессы. — Не могли вы сказать, с какой целью садитесь на «Лорентик»? Правда ли, что вы гонитесь за женоубийцей доктором Криппеном?

Дью облизнул губы и задумался. Ни у кого на борту «Монтроза» нет ни малейших шансов узнать о происходящем на суше. И при условии, что капитан Кендалл будет держать язык за зубами, никто и не догадается, что Дью пустился в погоню. Если сказать сейчас правду, в этом наверняка не будет никакого вреда. Возможно даже, Скотланд-Ярд произведет благоприятное впечатление: ведь инспектор готов проехать полмира, лишь бы поймать преступника.

— До нас дошли сведения, — сказал он, — что некие мужчина и женщина, плывущие на борту парохода «Монтроз» в Канаду, соответствуют описанию доктора Хоули Харви Криппена и мисс Этель Ле-Нев, разыскиваемых для допроса в связи с убийством Коры Криппен. Моя задача — задержать их, прежде чем они достигнут порта назначения, и вернуть обратно в Англию для привлечения к ответственности.

— Сэр, судно уже три дня в пути. Неужели вы думаете, что удастся…

— К сожалению, пока это все, джентльмены, — сказал он и стал подниматься по сходням, как только матрос наверху приготовился закрыть двери. — Я буду телеграфировать в Скотланд-Ярд о положении дел, так что не теряйте с ним связи, если хотите следить за развитием событий.

Когда он скрылся из виду, репортеры опять стали выкрикивать вопросы, но у инспектора уже не было времени на них отвечать. Матрос проверил билет и быстро кивнул.

— Инспектор Дью, — сказал он. — Да, мы вас ждали.

— Спасибо. Я боялся, вы уплывете без меня.

— Капитан просил, чтобы вы, как только сядете, отправились прямиком к нему. Мы уже отплываем, но вы можете найти его, поднявшись на палубу и проследовав в рулевую рубку.

Дью кивнул и пошел туда, минуя пассажиров, которые толпились у борта и махали провожающим, что собрались внизу. На миг ему пришла в голову странная идея: перегнуться через перила и помахать репортерам, чтобы те смогли еще раз сфотографировать, как инспектор отправляется на поиски убийцы, но потом он передумал. Пришлось бы свеситься над водой, и вполне возможно, какой-нибудь непослушный ребенок, пробегая мимо, столкнет его за борт, — из этого получилась бы потрясающая история на первую полосу.

Он без особого труда нашел рулевую рубку и постучал в незапертую дверь, известив о своем приходе собравшихся внутри моряков.

— Инспектор Дью, — представился он. — Скотланд-Ярд. Я хочу видеть капитана.

— Инспектор, — сказал высокий человек в очках, оказавшийся моложе, чем он ожидал; этот мужчина и вышел ему навстречу. — Рад познакомиться, сэр. Капитан Дэвид Тейлор. Добро пожаловать на борт «Лорентика».

— Спасибо.

— Как поездка?

— Долгая и утомительная. Честно говоря, мечтаю отдохнуть в своей каюте.

Тейлор улыбнулся.

— Вам повезло, — сказал он. — В последний момент сняли броню с одной отдельной каюты, и я оставил ее для вас. Одна из лучших на борту. Даже лучше моей.

— Отлично, — ответил инспектор, довольный тем, что, хоть и приходится путешествовать морем, все же поездка пройдет с некоторым комфортом. — Благодарю за помощь, капитан.

— Меня это не затруднило. Нисколько. Я видел, внизу вас поджидал комитет по торжественной встрече. Извините.

Дью кивнул, покачав головой, будто не одобрял подобных вещей, хотя на самом деле очень любил известность.

— Чертовы шельмецы, — сказал он. — Стоит о чем-нибудь пронюхать, тотчас слетаются, как пчелы на мед. Кажется, в наши дни полиция не умеет хранить секретов. Не то что в прежние времена. Не знаю, куда катится этот мир.

— Насколько я понимаю, это станет темой первых полос на ближайшую неделю, а то и две, — сказал капитан. — За нашим плаванием будут внимательно следить. Группа журналистов тоже задавала мне вопросы. Но я им ничего, конечно, не сказал. Предоставил это вам.

— Капитан Тейлор, — спросил Дью, подавшись вперед, — если быть реалистами, какие у нас шансы догнать «Монтроз»?

— Я произвел некоторые расчеты, — ответил тот, доставая записную книжку. — Это, безусловно, возможно, однако нам придется идти очень быстро. «Лорентик» способен делать шестнадцать узлов, «Монтроз» — только двенадцать. Но наше судно немного тяжелее. Впрочем, у нас есть еще одно преимущество: они вышли из Антверпена, а мы отплываем из Ливерпуля. Они опережают нас на три дня, инспектор, и, вероятно, войдут в порт Квебека 31 июля. Мы же должны прибыть на следующий день.

— Капитан, нам крайне важно схватить их, пока они не достигли суши. Если они высадятся в Канаде, чертовски трудно будет возвратить их обратно.

— А канадские власти? — спросил капитан. — Разве их не смогут просто арестовать по прибытии?

Дью покачал головой.

— Преступление не в их юрисдикции, — пояснил он. — Как только доктор Криппен ступит на канадскую землю, он спасен. Мы должны схватить его раньше.

Тейлор кивнул:

— Что ж, как я сказал, инспектор, это возможно. Но нам придется наверстать целый день. Однако я сделаю все, что в моих силах, чтобы доставить вас туда. Обещаю вам.

— Спасибо, капитан. Теперь я, пожалуй, пойду в каюту и распакую вещи.

Капитан подозвал одного из членов команды и велел ему показать инспектору его отдельную каюту.

— И последний вопрос, инспектор, — сказал капитан, когда они вышли из рубки, — что именно совершил этот человек? До меня доходили слухи, но я ничего не знаю наверняка.

Дью колебался. Конечно, вина подозреваемого еще не доказана, однако все улики налицо.

— Он зверски убил свою жену, — объяснил инспектор. — Расчленил труп и спрятал под плитами у себя в подвале. Потом растворил кости в кислоте. Голову мы пока не нашли.

Тейлор, человек весьма брезгливый, открыл в изумлении рот.

— Я наверстаю этот день, инспектор, — решительно сказал он. — Даже если придется вести «Лорентик» на полной скорости, я его наверстаю. И если к концу этого месяца мы не увидим на горизонте «Монтроз», я буду считать это личным поражением.

Дью улыбнулся. Он был рад, что этот человек — на его стороне.

— Спасибо, капитан, — сказал он. — В таком случае целиком полагаюсь на вас.