Глава 1

Девушка брела по дороге, кутаясь в облезлую, тоненькую и совсем не теплую куртку. На ногах ее были надеты полуразвалившиеся кроссовки, а на голове – видавшая виды вязаная шапочка, цвет которой затруднительно было определить. Стоял конец октября, и пронизывающий ветер немилосердно забирался под куртку. По ночам уже начались заморозки, и девушка с ужасом думала о том времени, когда начнутся настоящие морозы. Постоянно шмыгая носом, пряча замерзшие руки в рукава курточки и поминутно спотыкаясь, девушка думала лишь о том, как она дойдет сейчас до какой-нибудь деревеньки и попросится на ночлег. Обычно ей везло, в деревнях сейчас, как правило, жили одинокие старушки. Остальные, кто помоложе, давно разбежались кто куда. Поэтому, когда она стучалась в двери какого-нибудь домишки, ее никогда не прогоняли. Наоборот, бабки рады были новому человеку, лишь бы было с кем поговорить. Тем более что собеседником оказывалась хрупкая девушка, а значит, бояться ее было нечего.

Вот и сейчас она надеялась на счастливый случай и мечтала о теплом помещении и горячем чае. Машины проносились мимо нее на большой скорости, и она не обращала на них никакого внимания. Лишь иногда в голове возникали мысли: «Им хорошо, им тепло, и никому из них нет никакого до меня дела. Куда я иду? Зачем? Хоть бы самой знать об этом», – думала она и тяжело вздыхала, отворачиваясь от налетающего порывами ветра. Каково же было удивление девушки, когда она увидела, что проехавший мимо нее «Мерседес» вдруг остановился и подал назад. Она растерянно замерла на месте и с испугом смотрела на приближающуюся машину.

– Эй, ты случайно не знаешь, где здесь спортивная база? – услышала девушка приятный женский голосок высунувшейся из окна блондинки.

– Нет, не знаю, – замотала она головой, при этом облегченно вздохнув, когда поняла, что за рулем не мужчина, а женщина.

– А ты куда идешь-то? Здесь вроде поблизости никакого жилья нет, – удивленно поинтересовалась блондинка.

– Не знаю, – пожала девушка плечами.

– Во прикол, – еще больше удивилась девица за рулем. – Как это не знаешь? Идешь туда, не знаешь куда? – улыбнулась она. – Так не бывает.

– Значит, бывает. Иду, куда ноги несут, – буркнула девушка в ответ. – Вам-то какое до меня дело? – насупилась она. – Езжайте, куда ехали.

– Во прикол, – опять повторила девица и распахнула дверцу автомобиля. – Давай-ка, запрыгивай, – велела она.

– Куда? – опешила девушка.

– Сюда. Куда же еще? – усмехнулась блондинка и похлопала ладошкой по сиденью рядом с местом, на котором сидела сама.

– Зачем? – сделав шаг назад, настороженно спросила дорожная путешественница.

– Как это «зачем»? Подброшу тебя куда-нибудь, – пожала блондинка плечами. – На дороге полно чокнутых шоферов, нарвешься на каких-нибудь бандитов, изнасилуют да в кусты забросят. Сейчас время-то какое неспокойное, отморозков развелось достаточно. Садись, садись, не бойся, я не кусаюсь, – дружелюбно улыбнулась она. – Отвезу, куда скажешь. Да что ты замерла, как памятник? Запрыгивай, говорю, вон как на улице холодно, – настойчиво велела она.

Девушка нерешительно потопталась на месте, а потом все же залезла в салон машины и закрыла дверцу. В автомобиле было тепло и пахло чем-то приятным. Она испуганно посмотрела на хозяйку и пробормотала:

– Спасибо вам большое. Машина какая у вас хорошая, здесь так уютно… и тепло. Не боитесь, что испачкаю ваши сиденья? – спросила она, хмуро посмотрев на свою грязную куртку.

– Ага, мне тоже моя тачка нравится, – пропустив мимо ушей замечание про сиденья, улыбнулась девица. – Мне ее мой любимый мужчина подарил, всего три месяца тому назад. Прямо балдею, когда езжу. Тебя как зовут-то? Меня – Марина, друзья называют Марго.

Девушка нахмурила лоб, как будто что-то вспоминая, а потом пробормотала:

– Зовите меня Леной.

Блондинка удивленно посмотрела на свою странную пассажирку и сказала:

– Мне все равно, как тебя звать. Не хочешь называть настоящее имя – не надо. Лена, значит, Лена, – дернула она плечами и сердито сдвинула бровки.

– Нет, нет, вы не обижайтесь, я бы очень хотела назвать мое настоящее имя, но… я его не помню, – прошептала девушка и посмотрела на Марину тоскливым взглядом побитой собаки.

– Как это – не помнишь? – округлила та глаза.

– Вот так, не помню, и все. Просто имя Лена мне нравится, – проговорила оборванка и пожала плечами.

– Во прикол, – снова повторила Марина свое излюбленное выражение. – И фамилии не помнишь? А живешь где – тоже не помнишь? – настойчиво интересовалась она.

– Нет, – покачала Елена головой и нахмурилась. – Совсем ничего не помню, – как-то до крайности обреченно повторила она.

– Слушай, так тебе тогда в милицию нужно обратиться! Может, тебя уже давным-давно родственники ищут? – посоветовала Марина, с жалостью глядя на девушку. – Надо же, беда-то какая, – добавила она, качая головой. – Тебе обязательно нужно в милицию, – твердо повторила девушка.

– Нет, ни в какую милицию я не пойду, – буркнула Лена, втискивая пальцы в рукава куртки и ежась от озноба.

– Почему? – с удивлением посмотрев на пассажирку, поинтересовалась Марина.

– У меня нет никаких документов, – пожала Елена плечами. – Да и бесполезно все это.

– Ну и что? Подумаешь, документы, – не сдалась Марго. – Скажешь, что ничего не помнишь, ни имени, ни фамилии, ни адреса, а они вмиг все найдут. Дадут объявление по телевидению с твоей фотографией или еще каким-нибудь способом… Нельзя же вот так по дорогам бродить! Разве это дело? – с горячностью объясняла она.

– Я один раз уже обращалась, больше не хочу, – покачала девушка головой. – Не хочу и не буду, – решительно добавила она.

– Почему не хочешь-то? Что-то случилось?

– Чуть не случилось. Еле убежала тогда, они там между собой уже очередь распределять начали.

– Какую очередь? И кто – они? – не поняла Марина.

– Ну, это… – замялась Лена, мучительно подбирая слова для объяснения. – Кто меня первый будет… того, а кто следующий. Ну, вы понимаете, что я имею в виду? Меня тогда с поезда высадили на каком-то полустанке, а полустанок этот чуть ли не в поле. Я шла, шла и увидела человека в милицейской форме, – торопливо начала рассказывать она. – Подошла к нему, сказала – так, мол, и так, меня из поезда высадили, а документов никаких нет и денег на билет тоже. Он мне начал вопросы задавать и понял, что я ничего не помню. Посадил в коляску – он на мотоцикле был – и привез куда-то. Я, пока сидела там, в каморке какой-то, услышала его разговор с мужиками. Он еще цену за меня назначал: кто будет первым, тот дороже должен заплатить, а остальные… Я, когда услышала это, в окно вылезла и со всех ног к лесу бросилась. Бежала, не останавливаясь, даже не помню, сколько времени, потом смотрю – деревенька, я в первый попавшийся дом и постучала. Там старушка одинокая жила, она меня на несколько дней приютила. Приветливая такая, очень поговорить любила. Все про свою молодость мне рассказывала, а я не перебивала, слушала, лишь бы она меня не выгоняла. Я ей ничего не стала говорить… ну, что ничего не помню. Просто сказала, что родители умерли, а у меня потом еще и дом сгорел, вот и осталась я теперь на улице. В общем, придумала ерунду какую-то, чтобы она меня не прогнала, – грустно рассказывала Елена. – А потом сын за ней приехал и забрал ее к себе. Дом заколотил, и мне пришлось уходить. Я побоялась там оставаться, хотя могла еще недельку-другую пожить. Я видела, что там, в погребе, картошка и квашеная капуста оставались. Но подумала, а вдруг сын этой старушки приедет и проверит, вот и ушла. Теперь вот иду, сама не знаю куда, думаю, может, снова посчастливится и меня еще какая-нибудь старушка приютит? Но в милицию я все равно больше ни за что не пойду, если даже на улице придется жить… Боюсь после того случая, – упрямо проговорила девушка, решительно сдвинув брови.

– Это ты на каких-то уродов нарвалась, – сморщила Марина носик. – Если честно, я наших ментов тоже не очень уважаю, продажные все! Но я думаю, что и среди них тоже найдутся порядочные люди. Слушай, а поехали сейчас ко мне, – решительно проговорила Марина и посмотрела на притихшую Елену. – Не буду я уже сегодня искать эту спортивную базу, лучше завтра с утречка отправлюсь. Меня попросили папку с документами отвезти, а я забыла, вот вечером и сорвалась. А раз такое дело, значит, до завтра ничего не случится с этими документами. Ну как, ты согласна ко мне поехать? – улыбалась Марина, бросая взгляды то на Лену, то на дорогу.

– Я бы с удовольствием, промерзла вся, уже сил никаких нет, и мне совершенно некуда идти. Только неудобно вас беспокоить, – пробормотала Лена и посмотрела на Марину глазами, полными слез. – Да и не знаете вы меня совсем, – тихо добавила она.

– Что значит – не знаю? – дернула Марина плечиком. – Тебя Лена зовут, меня Марина, познакомились вроде уже, – улыбалась она по-детски открытой улыбкой. Увидев, что по щекам пассажирки текут слезы, она нахмурилась: – Не реви, все будет тип-топ. Про «неудобно» – это ты зря. Если я тебя сейчас на дороге оставлю, потом сама себя замучаю, буду думать, что с тобой да как ты, знаю свой характер. Я, видишь ли, очень жалостливая. Славка меня постоянно за это ругает. Завтра я схожу в наше отделение милиции и узнаю, что нужно делать в случае, если человек потерял память. Нет, лучше Славику все расскажем, он что-нибудь придумает. Он у меня знаешь какой головастый! Слушай, а что, ты совсем-совсем ничего не помнишь? – снова спросила Марина.

– Почти ничего. Помню какой-то подвал, мне туда еду приносили, а потом… стрельба и, кажется, взрывы. Очнулась я на краю какого-то леса – и пошла. А куда, зачем – сама не знала. Забрела на какую-то свалку, а там, оказывается, люди живут, бездомные все. Они меня накормили, даже остаться предлагали, но я не захотела, – сморщилась девушка. – Плохо там. Пока тепло было, вроде ничего, а когда холодать начало, трудно стало. Но мир не без добрых людей, куртку вот эту мне одна женщина дала и еще кроссовки. Я все время шла куда-то, лишь бы подальше от тех мест. А какой это город, кстати? – спросила она.

– Москва, столица нашей Родины. Правда, мы сейчас находимся в далеком Подмосковье. Слушай, неужели ты больше совсем ничего не помнишь? Ты напрягись, подумай хорошенько, – настаивала Марина.

– Я бы рада, только в голове у меня все перепуталось, тяжелая она какая-то и часто болит, очень сильно. Во сне иногда что-то вижу, будто из моей прошлой жизни, но, когда просыпаюсь, все забывается. Сколько раз замечала, что плачу во сне. Но сколько ни пробую вспомнить, ничего у меня не получается. Не помню я ничего, – почти прорыдала Лена и стукнула кулачком себе по колену.

– Не реви, все будет нормально. Сейчас медицина далеко вперед шагнула. Сколько таких случаев, когда люди память теряют, амнезия называется, а потом все вспоминают, правда не сразу, а постепенно. Я сколько раз фильмы про такое видела, – без остановки тараторила Марина, не забывая при этом внимательно следить за дорогой. – Я так думаю, что это у тебя контузия после взрыва. Ты, случайно, не в Чечне была, не в плену? Сейчас это сплошь и рядом! У них это бизнесом называется – похищать людей, а потом выкуп за них брать. Совсем озверели чеченцы эти, все воюют и воюют. Лучше бы работали побольше, вон у них в стране какая разруха. Нет, им войну подавай, своих же женщин на смерть посылают, да еще беременных! Слыхала про террористические акты, которые у нас в Москве были? Один «Норд-Ост» чего стоит!

– Нет, – пожала Елена плечами. – Не слыхала.

– Хотя откуда тебе слыхать-то? Небось забыла, когда телевизор в последний раз смотрела. В театре спектакль-мюзикл шел, «Норд-Ост» называется. Так вот чеченцы там всех зрителей в заложники взяли. Среди террористов много женщин было с поясами смертниц. Их у нас «шахидками» называют, только это совсем неправильно. Шахидка никогда не пойдет на убийство, и тем более на самоубийство, это большой грех. Шахиды – это борцы за свою религию, а не убийцы, я совсем недавно в книге одной это прочитала. Ты напряги мозги-то, может, хоть где ты была, вспомнишь? – как заведенная, стрекотала Марина, перескакивая с одного на другое.

– Не знаю, не помню я, – снова нахмурилась Елена.

– Ну, блин, прикол, – покачала головой Марина и вдруг весело засмеялась. – Как же мне не хотелось ехать сегодня, везти эту чертову папку, а вот поди ж ты, поехала – и тебя встретила! Ничего, Лена, не переживай, я тебе обязательно постараюсь помочь. Я сама детдомовская, знаю, почем фунт лиха, поэтому и пожалела тебя. Не дрейфь, подруга, прорвемся, – не умолкая, тараторила Марина, при этом широко улыбаясь. – Мне, можно сказать, крупно повезло в жизни, и я вытащила свой счастливый билет: мужчина у меня – зашибись! Правда, он на двадцать лет меня старше, но это не беда. Если бы не он, стояла бы сейчас на панели как пить дать. У него от жены детей нет, а я ему раз – и парня родила. Вот он теперь и носится с нами, как курица с яйцом. Развестись с женой не может. По какой причине, я не знаю, да мне это и неинтересно. Нас с Димкой обеспечивает, и ладно. Квартиру нам купил в хорошем доме, машину подарил три месяца тому назад. Живу, как у Христа за пазухой! Не в деньгах, конечно, счастье, но и без них никуда, мне это очень даже хорошо известно. Были такие времена, что у меня даже на батон хлеба денег не было. Да и люблю я своего Славку, мне, наверное, его бог послал за все мои страдания. Как я уже сказала, выросла я в детдоме, родителей своих не знаю. Так что, милая моя, что такое голод да холод, мне на своей шкуре испытать пришлось, такое не очень-то скоро забывается. Одно я хорошо усвоила: что людям помогать нужно, если у тебя есть возможность, тогда и к тебе судьба будет благосклонна. А когда со мной, прямо как с Золушкой из сказки, все так красиво произошло, я в это окончательно поверила.

– А что с вами произошло? – с интересом спросила Лена.

– Я с работы возвращалась после училища, меня на стройку практиканткой послали, – охотно начала рассказывать Марина. – Из метро выхожу – и бегом к дому, холодно в тот день было, мороз до костей пробирал. Смотрю, старушка стоит на этом морозе, ручку высохшую протянула и молчит. Мимо нее все бегут, никто не замечает, а у нее, бедной, слезы по щекам текут. Увидела я эти слезы, и веришь, аж в душе все перевернулось! Я сразу увидала, что не простая попрошайка, каких сейчас пруд пруди. Стоит, чистенькая такая, глаза прячет, стыдится своего положения, – и плачет. В кармане у меня последний полтинник был. Вынула я его из кармана, посмотрела и подумала: «Ничего, до получки у своей соседки займу», – и сунула его старушке. Дальше бегом побежала, а в спину слышу: «Дай бог тебе, доченька, здоровья, счастья да дом – полную чашу!» Через неделю я со Славой познакомилась, и жизнь моя стала на сказку похожа. Вот я и думаю: неспроста это. Видно, Боженька увидал, как я бабульке помогла, и наградил меня Славиком. А Димка у меня, сынишка, просто супер, такой сладкий, я без него дня не могу прожить! Ему скоро одиннадцать месяцев будет, он у меня с няней сейчас. Ты не переживай, что-нибудь придумаем, и я постараюсь тебе помочь, – повторила Марина свое обещание. – В крайнем случае, Славе все расскажем, у него пол-Москвы знакомых, – продолжала стрекотать без остановки она, уверенно управляя машиной.

– Спасибо вам, вы такая добрая, – тихо поблагодарила Лена и откинула голову на подголовник. От тепла ее разморило, и глаза начали закрываться сами собой.

– Ты покемарь, покемарь маленько; как приедем, я тебя разбужу, – улыбнулась Марина и, покачав головой, опять произнесла: – Ну, блин, прикол!

* * *

Елена почувствовала, как ее кто-то трясет за плечо.

– Эй, просыпайся, приехали, сейчас на нормальной постели выспишься, – услышала она приятный голосок. Лена открыла глаза и сначала даже не поняла, где она находится.

– Давай, выходи из машины, приехали, – повторил голос, и Лена, повернув голову, увидела перед собой улыбчивое лицо Марины. – Ну, проснулась? Выходи, пошли.

Лена вылезла из машины и огляделась. Они были в каком-то каменном сооружении, и кругом стояло еще много машин.

– Это подземный гараж, он прямо под нашим домом, – объяснила Марина, заметив недоуменный взгляд Елены. – Пойдем, вон там лифт, он нас прямо на мой этаж доставит. Прикольно, правда? – продолжая улыбаться и подталкивая девушку в спину, проговорила Марина.

Когда они вошли в просторную светлую квартиру, в прихожую вышла пожилая, но очень элегантная женщина и в недоумении уставилась на грязную Лену. Видно, прирожденное чувство такта не позволило ей ни о чем спросить, и она, повернувшись к Марине, лишь сказала: «Я могу быть свободна на сегодня? Димочка уже спит, все в порядке».

– Да, Роза Яковлевна, можете идти, завтра в девять я вас жду. Как вел себя мой сорванец, не очень вам докучал? – поинтересовалась Марина.

– Нет, Мариночка, все в порядке, он на редкость спокойный мальчик. Всего доброго и спокойной ночи, – сказала женщина и сняла с вешалки свое пальто. Надевая его, она еще раз внимательно взглянула на Елену, но по-прежнему промолчала, только бросила: – До свидания, – и скрылась за дверью.

– Ха-ха-ха, – закатилась от смеха Марина. – Видала, какими глазами она на тебя смотрела? Теперь небось всю ночь будет думать – кого это я в дом притащила? Наверняка сейчас Славке позвонит, доложит. Ты не пугайся, если он вдруг приедет, он только с виду грозный мужик, а на самом деле очень добрый, как и я. Слыхала, что она про Димку моего сказала? «На редкость спокойный мальчик». Уморила: он у меня такой егоза, что – караул, мама дорогая, ни одной минутки на месте не может сидеть. У него ходунки есть, сам-то он еще не умеет ходить, так он на них по всей квартире носится да еще рычит, будто на автомобиле едет. Умора на него смотреть. Если на руки его берешь, без остановки прыгает, будто у него пружинки в ногах вмонтированы. Как мячик скачет. Ты проходи, что в дверях застряла? – без остановки болтала Марина. Ее рот не закрывался ни на минуту, а добрая, располагающая улыбка не сходила с лица.

Лена посмотрела на свои грязные кроссовки и начала их снимать. Когда Марина увидела, что надеты они на босу ногу, то, вытаращив глаза, всплеснула руками:

– Батюшки мои! Как же ты так ходишь? А ну, давай живо скидывай с себя все это барахло, что на тебе надето, я его сейчас в мусорку выкину, и марш в ванную, будешь отмываться.

Лена, закусив губу, чтобы не разреветься, начала стягивать с себя рванье, которое было на ней, прямо здесь, в прихожей. Оставшись в одних трусиках, она, прижимая руки к груди, замерла на месте. Марина за это время уже успела заглянуть в комнату к сынишке, забежать в ванную комнату и, выскочив из нее, вернуться в прихожую. Увидев практически голую Лену – как та переминается с ноги на ногу и смотрит на нее испуганными глазами, Марина нахмурилась:

– Слушай, я тебя что, должна везде за ручку водить? Что ты застыла, как памятник? Я же сказала: как снимешь все, быстро дуй в ванную, я там уже тебе воду с пеной развожу. Пройдешь по коридору, повернешь направо и сразу же упрешься в дверь ванной комнаты. Там вода шумит, услышишь.

Марина подтолкнула ее в нужную сторону, а сама схватила грязную кучу одежды и на вытянутых руках понесла ее в мусоропровод.

– Чтобы и следа не осталось от прежней жизни, – пробормотала она, вспоминая, как в один прекрасный день поступила точно так же со своими старыми вещами. В тот день Вячеслав решил сделать для любимой сюрприз и повез ее по дорогим бутикам, разрешил ей покупать все, на чем остановится глаз. Марго захлопала от восторга в ладоши, подпрыгивая на месте, как ребенок. Но в результате выбрать что-то самостоятельно она тогда так и не смогла. Как только ей нравилась какая-то вещь, прежде всего по привычке она смотрела на ценник. При виде цифр, больше смахивающих на показания счетчика за электроэнергию, глаза ее тут же округлялись до размера летающих тарелок, и она говорила Вячеславу, что ей эта вещь совсем не нравится. Тот понаблюдал за ней некоторое время, потом понял, чем она так смущена, и взял инициативу в свои руки. В результате после шопинга они вернулись, до отказа нагруженные пакетами и сумками с модной одеждой и обувью. Старые вещи в этот же день отправились в помойку, на радость местным бомжам.

Лена с наслаждением погрузилась в ароматную пену и прикрыла глаза. Она вдруг сообразила, что это чувство для нее совсем не ново, и где-то там, в своей прошлой жизни, она очень часто испытывала нечто подобное. Девушка тряхнула головой и начала рассматривать батарею всевозможных пузырьков и флакончиков, чтобы выбрать шампунь для волос.

«Вот это то, что нужно, я всегда таким мою голову», – подумала девушка и протянула руку к голубому пузырьку. Сообразив вдруг, о чем она сейчас подумала, Лена резко отдернула руку и нахмурилась.

– Откуда у меня эти мысли? – пробормотала она.

– Ну, как тебе моя ванна? – влетев в помещение, как тайфун, затараторила Марина. – Давай я тебе помогу волосы промыть, вон спутались как. Насекомых там у тебя случайно нет? – засмеялась она и, не дожидаясь ответа, схватила именно ту бутылочку, которую хотела взять Лена. Наливая ей на голову душистую массу, Марина понеслась дальше: – Я люблю этот шампунь, он такой ароматный, и волосы после него как шелк. Мне его всегда Слава покупает в дорогом фирменном магазине, чтобы он не подделкой оказался. Я-то сама безалаберная до ужаса, могу такое купить, что потом только и остается, что выбросить. Не разбираюсь я совсем, где подделка, а где нет. Славка на меня ругался первое время, а сейчас махнул на это дело рукой и покупает все сам. А откуда мне знать, как разбираться? Я в детском доме выросла, потом в училище пошла, на маляра учиться. Дорога в институт нам, детдомовским, была заказана, только в училище, – стрекотала без остановки Марина, поливая душем голову Лены. Слова из нее вылетали со скоростью пулеметной очереди, и Лена, слушая ее, молча улыбалась.

– Жила – с хлеба на воду перебивалась. Такие вещи, как шампунь, стиральный порошок да мыло, самые дешевые покупала. Да вообще все приходилось самое дешевое покупать, что уж там говорить-то. Платили копейки, потому что ученица, хоть и работала наравне с остальными, – трещала Марина.

– А почему ты именно на маляра пошла учиться? Разве это женская профессия? – спросила Елена, отфыркиваясь от воды, которая попадала ей в рот.

– А я сама ее выбрала – очень рисовать люблю, краски смешивать, а потом на стены накладывать. А потом, я как тогда рассуждала? Маляр – работа трудная, но денежная, всегда заработать можно, ну, я имею в виду, халтуру найти. Родственников у меня – никого, помочь некому, значит, я должна рассчитывать только на свои силы. Не на панель же отправляться, в самом деле? Вот и пошла на маляра. Только я училище закончила, на практику на стройку попала, а потом со Славой познакомилась, и он меня сразу оттуда забрал. Сейчас я, конечно, не работаю, Димку воспитываю. Няню Слава нанял, потому что у нее педагогическое образование и по-английски она хорошо шпарит. Папочка решил, что его сын с самого детства должен знать два языка. Роза Яковлевна с ним только по-английски разговаривает, ну, а мы со Славкой – по-русски. Вот такие у нас дела, – резюмировала девушка и начала тереть спину Лены жесткой мочалкой. Елене было так хорошо от ощущения чистоты и тепла, что она, прикрыв от наслаждения глаза, чуть не провалилась в сон.

Когда помывочная экзекуция была закончена, Марина подала своей гостье огромное махровое полотенце и собралась выйти из ванной комнаты.

– Слушай, фигурка у тебя ничего, только худая ты очень. Отъедаться надо, тогда мужики прямо косяками будут падать. Ты есть хочешь? – повернувшись от двери, спросила она у девушки. Та неопределенно пожала плечами и стеснительно пробормотала:

– Немного.

– Все ясно, жду тебя на кухне, халат на крючке висит, а тапочки я сейчас принесу. Надо же мне было такой глупый вопрос задать? – сама на себя посетовала Марина и скрылась за дверью.

Когда Лена вошла на кухню, где вовсю хлопотала хозяйка, собирая на стол, та оглянулась и всплеснула руками.

– Ой, какая ты хорошенькая, оказывается! А глаза-то, прям как два озера, – засмеялась Марина. – Я таких голубых никогда в жизни не видела. Ты почему с полотенцем на голове? Там же фен есть, пойди, просуши волосы, пока я ужин разогрею, – распорядилась она.

Елена покорно пошла обратно в ванную комнату, чтобы высушить волосы, а когда вернулась на кухню уже причесанной, то произвела на Марину еще больший эффект.

– Слушай, тебе только в кино сниматься, до чего ты хороша! Глаза как тормоза, а волосы – упасть и не подняться, – с восхищением проговорила девушка. – Садись и кушай на здоровье. Вот здесь курица с картошкой, а это салат, вот рыбка горячего копчения. Ты ешь, я сейчас чай налью, хлеб бери, хочешь – черный, а хочешь – белый, в графине – сок, апельсиновый, – не умолкая, скороговоркой тараторила Марина. – Ты не стесняйся, чувствуй себя как дома. Я девушка простая, так что не нужно на меня смотреть таким испуганным взглядом, я тебя не съем. Ты не гляди, что здесь хоромы такие, – это все Славик устроил, а сама я ничегошеньки собой не представляю. Только и заслуги, что сына ему родила, – засмеялась Марина. Улыбка у нее была открытая и добрая, с восхитительными ямочками на щеках.

– Это тоже уметь нужно, – проговорила Лена и тоже робко улыбнулась.

– Что ты имеешь в виду? – не поняла Марина.

– Как что? Сына родить, конечно.

– Да какое там умение? – махнула девушка ухоженной ручкой. – Я всего пятьдесят минут и промучилась. Правда, когда беременная ходила, токсикоз был сильный, а больше никаких проблем.

– А не страшно было?

– А чего бояться-то? Не я первая, не я последняя, – пожала Марина плечами. – Через это все женщины должны пройти. Чем же я хуже других?

– Нет, я не это имею в виду. Не боялась ребенка оставить? Вдруг бы Вячеслав твой отказался от тебя и от него? – объяснила Лена свой вопрос.

– А куда бы он делся? – засмеялась Марина. – Он добрый до невозможности, из него можно веревки вить. Но я, конечно же, не поэтому родила, просто люблю Славу и знаю, как он ребенка хотел, а жена его почему-то не может рожать. И потом, когда я забеременела, то, естественно, у него спросила, что мне делать. Если бы он сказал мне тогда, чтобы я аборт сделала, я бы, конечно, так и поступила. Но он, как услышал, что ребенок будет, прямо чуть до потолка от радости не прыгал. Меня на руках носил, фруктами завалил, умереть можно! Сок натуральный сам для меня в соковыжималке делал. Я вообще-то счастлива, даже при условии, что никогда не стану его женой. Иногда посмотрю на себя в зеркало и удивляюсь. Ну что он во мне нашел? Ростиком небольшая, нос курносый, конопушки, целых семь штук, а поди ж ты – любит он меня, это я точно знаю. Может, за то, что я веселая такая? – И девушка снова залилась задорным смехом.

В это время послышался шум открывающейся двери, и Марина, продолжая весело улыбаться, проговорила:

– Ну, что я тебе говорила? Нянька Славке все доложила, вот он и прилетел. – И она понеслась в сторону прихожей, чтобы встретить милого.

– Привет, любимый, – услышала Лена веселое чириканье Марины. – Что это ты на ночь глядя вздумал приезжать? Почему не позвонил, не предупредил?

– А почему это я о своем приезде предупреждать должен? – строго поинтересовался мужчина.

– Извини, я неправильно выразилась, – беспечно засмеялась Марина. – Конечно не должен. И все же почему вдруг? – повторила она вопрос.

– Потому что не вдруг. Мне Роза Яковлевна позвонила, говорит, что ты в дом каких-то бомжей притащила, – пророкотал мужчина сочным басом.

– Никакая она не бомжиха, пусть Роза Яковлевна не преувеличивает, – тут же встала в позу Марина. – Девушка молодая, чуть постарше меня, очень даже нормальная, и у нее беда, – защищала она свою гостью.

– Что еще за беда? – не сбавляя тона, спросил Вячеслав.

– Она память потеряла! Представляешь, ужас какой? – округлив глаза, поделилась информацией Марина. – Совсем-совсем ничего не помнит: ни имени, ни фамилии, ни адреса. Кошмар, правда?

– Ох, сорока, – шумно вздохнул мужчина. – И когда ты только у меня поумнеешь? Тебе в жилетку поплакаться стоит, а ты и рада, двери дома – нараспашку. Откуда ты знаешь, что она тебя не обманывает? Вдруг это аферистка какая-нибудь? – громыхал он, ничуть не стесняясь того, что его могут услышать.

– Славочка, да что ты такое говоришь? – возразила Марина. – Ты только посмотри на нее, прямо слезы на глаза наворачиваются, до чего она измученная. Я ей верю, и ничего она не обманывает. Ты ей должен помочь отыскать родственников, она ни имени своего не помнит, ни адреса, – повторила она. – Ведь жила же она где-то раньше? Вот и нужно узнать, где и с кем. Пойдем, я тебя сейчас с ней познакомлю, – быстро проговорила она и, схватив своего милого за руку, потащила его в сторону кухни.

Лена втянула голову в плечи и затравленно смотрела на дверь. Через минуту показалась фигура огромных габаритов и закрыла собой весь проем.

– Ну, добрый вечер, – снова прогромыхал Вячеслав, и Лена невольно вздрогнула от звуков его голоса.

– Добрый, – проблеяла она и еще больше втянула голову в плечи. Вячеслав присел напротив девушки и внимательно посмотрел на нее.

– Что у тебя стряслось? – задал он ей вопрос. – Маришка сказала, что ты память потеряла.

– Да, – еле слышно прошептала Лена и покосилась на мужчину.

– Лицо мне твое знакомо, где-то я уже видел тебя, – внимательно разглядывая гостью, проговорил Вячеслав, нахмурив брови.

– Не знаю, не думаю, я сюда недавно приехала, – пожала плечами Елена.

– Откуда?

– Не помню.

– Совсем хорошо, – вздохнул Вячеслав и сказал: – На вид ты вроде ничего, на аферистку не похожа. Глаза у тебя – как у затравленной газели, когда она от охотников убегает. Обидел, что ли, кто?

– Не знаю, – снова прошептала Лена.

– Ты что, вместе с памятью и голос потеряла?

– Нет, – еще тише ответила девушка.

– А что же тогда шепчешь? Или каши мало ела? – усмехнулся Вячеслав.

– Да она сколько времени голодная ходила, про какую кашу ты толкуешь? – влезла в разговор Марина и встала напротив Вячеслава, загораживая собой Елену. На фоне исполинской фигуры мужчины девушка выглядела канарейкой. – Слав, давай сегодня не будем устраивать ей допрос? Не видишь разве, что она перепуганная, как не знаю кто? Ты завтра приезжай, мы все вопросы и обсудим. А сейчас пусть идет спать, утро вечера мудренее, – сдвинув бровки к переносице, твердо проговорила Марина. – Не нужно к ней приставать, очень тебя прошу.

– Ладно, пусть идет, – махнул рукой мужчина. – Я тоже тогда поеду, завтра часикам к десяти подскочу. Где же я мог тебя видеть, девонька? Уж очень знакомое лицо, – почесывая подбородок, снова внимательно посмотрел на Елену Вячеслав.

– Вот и подумай хорошенько, может, до завтра и вспомнишь, где ты ее мог видеть. Это было бы совсем здорово, – сказала Марина и тут же обратилась к Елене: – Пойдем, я тебе твою комнату покажу, я уже и постель постелила. Выспишься как следует, а уж завтра будем думать – что, как да почему, глядишь, что-нибудь и придумаем. Утро вечера мудренее, – повторила она и улыбнулась Елене ободряющей улыбкой. – Пошли?

Та кивнула головой в знак согласия и безропотно подчинилась Марине. Девушка довела ее до комнаты, показала, что к чему, и понеслась проводить до дверей своего Славика.

Лена присела на широкую кровать и погладила рукой одеяло. Оно было мягким и каким-то знакомым и уютным. Из глаз девушки покатились соленые горошины слез.

– Господи, помоги мне вспомнить хоть что-нибудь, – прошептала она. – Кто я, Господи? Откуда? Я даже не знаю, сколько мне лет! Разве такое может быть, Господи? Помоги мне, пожалуйста, очень тебя прошу, – глотая слезы, продолжала шептать она.

В это время в дверь заглянула Марина и, улыбнувшись, спросила:

– Ты чего это шепчешь? Молишься, что ли?

– Да, – откровенно и очень просто призналась Лена. – Правда, я никаких молитв не помню, – улыбнулась она. – А скорее всего, я и не знала их никогда, – пожала она плечами. – Говорю, что на ум придет.

– А я тоже молюсь, как умею, – поддержала гостью Марина. – Так даже лучше, от всей души получается, потому что говоришь всегда искренне. А молитва – это что? Заученные фразы, и все. Ложись спать, время позднее, – проговорила она – Я тоже спать пойду, мне завтра пораньше нужно проснуться, ведь папку-то я так и не отвезла. Спокойной ночи, Лен.

– Спокойной ночи, Марина, и… спасибо тебе еще раз… за все, – проникновенно сказала девушка.

– Не за что, – махнула Марго рукой. – Я чувствую, что помогаю хорошему человеку, ты мне почему-то сразу приглянулась, еще там, на дороге, – засмеялась она. – Спи спокойно, набирайся сил, здесь тебя никто не побеспокоит, – проговорила напоследок она и тихонько прикрыла дверь.

Как только голова Елены коснулась мягкой, пахнущей чистым бельем подушки, она тут же провалилась в глубокий сон.

Глава 2

Елена проспала почти сутки, и Марина не беспокоила ее. Когда она утром уезжала из дома, чтобы отвезти наконец папку с документами на спортивную базу, то строго-настрого приказала Розе Яковлевне, чтобы та тоже не будила девушку.

– Если проснется, пригласите ее на кухню и накормите. Только очень вас прошу, ничего у нее не спрашивайте. Я скоро приеду, часа через три-четыре. К этому времени и Слава должен подъехать. Обещал утром заскочить, но не смог, у него неотложные дела. Ладно, Роза Яковлевна, я побежала. – И, чмокнув в пухлую щечку сынишку, который сидел на руках у няни, Марина выпорхнула за дверь.

Когда наконец Лена открыла глаза, за окном было темно. В комнате горел приглушенный свет ночного светильника. Она недоуменно огляделась кругом, силясь вспомнить, как и когда сюда попала. Когда наконец в голове прояснилось, она вспомнила, что ее подобрала на дороге очень добрая и веселая девушка Марина. Лена тяжело сползла с кровати и натянула на себя халат, который лежал на стуле рядом с постелью. Голова была тяжелой и очень сильно болела.

«Это, наверное, оттого, что я спала на такой мягкой постели. Интересно, сколько сейчас времени? – подумала девушка и поискала глазами часы. Стрелки будильника, который стоял на трюмо, показывали уже почти семь часов. – Интересно, семь вечера или утра сейчас? Судя по тому, что за окном совсем темно, – наверное, вечер. Неужели я проспала почти сутки? Неудивительно, почему так голова болит. Пойду, попробую найти Марину».

Девушка тихонько вышла из комнаты и пошла по бесконечному коридору. Через некоторое время она услышала приглушенные голоса.

– Я специально нашел этот номер газеты, – услышала Лена голос Вячеслава и, прижавшись к стене, притаилась. – Ты представляешь, какие дела творятся? Ее вовсе не Елена зовут, а Анжелика, недаром мне вчера показалось, что я видел ее где-то! А ночью, когда покурить встал, мне прямо по мозгам шандарахнуло. Газеты тогда только и говорили об этом. Фотография там была большая, всей семьи – отца, матери и дочери. Я ту газету не смог отыскать, но из этой все можно узнать, и подробности здесь тоже есть. Смотри, это ее мать, Елена Станиславовна Горина, и отец, Горин Валерий Николаевич. Почти год назад это все случилось. Горина убили, когда он повез выкуп за свою дочь Анжелику, которую похитили. Сумма выкупа была миллион долларов. Деньги, естественно, забрали, а его убили выстрелом в голову – видно, снайпер работал: в статье написано, что выстрелили из винтовки. На тело отца бросили фотографию, на ней – обгорелый труп девушки. Когда матери показали эту фотографию, она узнала кусок платья своей дочери, в котором та ушла из дома в тот день, когда ее похитили. Еще показали колечко, которое было на руке у трупа, мать опознала и его. Это было кольцо Анжелики, которое мать ей подарила на день рождения. Мать не выдержала такого удара и на следующий день покончила жизнь самоубийством. Вот так-то, Мариночка. Что теперь делать, не знаю. Как сказать девушке, кто она на самом деле и что произошло с ее родителями, – ума не приложу, – тяжело вздохнул мужчина.

– Да, действительно, задачка не из легких, – подтвердила Марина и зябко передернула плечами. – Кошмар какой, прямо американский триллер. Я такое только в кино видела. Слав, а что же нам-то теперь с этим делать? Нельзя же вот так, с бухты-барахты, все ей рассказать?

– Нельзя, здесь я с тобой полностью согласен, – кивнул головой Вячеслав. – Нужно хорошенько подумать, что делать, – добавил он и почесал в затылке. – Вот задачка, – вновь повторил мужчина и, взяв в руку сигарету, начал нервно ее мять.

– А может, ей вообще ничего не говорить? – предложила Марина. – Мне ее так жалко, просто до ужаса. Как хорошо, что я ее вчера на дороге подобрала. Представляешь, что с ней могло бы быть? Она мне рассказывала, как ее чуть не изнасиловали, да еще в милиции. Где же, интересно, она пробыла все это время, и даже память потеряла? Она говорила мне про какую-то стрельбу и взрывы, но где это было – совершенно не помнит. Может, это Чечня была? Вон, по ящику то и дело про похищенных людей показывают, чеченцы из этого бизнес сделали.

– Не говори глупости. Как она тогда могла сюда попасть, если в Чечне была? У нее ни документов нет, ни вещей.

– А, ну да, я даже не подумала об этом, – тут же согласилась Марина. – Вот страсти-мордасти, – оказывается, похитили несчастную! Представляю, что ей, бедняжке, пережить пришлось, ужас-то какой, – снова передернула она плечиками. – У нее хоть родственники какие-нибудь остались?

– Да, теперь всеми делами Валерия Горина, ее отца, заправляет его брат и два его сына, они уже взрослые. И знаешь, что я тебе скажу: деньги там ломовые, я по сравнению с ними голь перекатная, хотя всегда считал себя небедным человеком.

– Слушай, тогда, может, сказать дядьке, что племянница его жива? – предложила Марина. – Рассказать про ее болезнь, что она память потеряла. Они же родственники, обязаны позаботиться о несчастной девушке.

– Девочка моя, ты хоть соображаешь, что говоришь? – вскинул брови Вячеслав. – Хотя откуда тебе о таких вещах знать? – махнул он рукой и продолжил: – Там огромные деньги – не думаю, что дядюшка очень обрадуется воскрешению племянницы.

– Почему? – удивленно спросила Марина.

– По кочану, – фыркнул мужчина. – По закону Анжелика является прямой наследницей всех денег после смерти родителей. Представляешь, если сейчас отнять у той семейки этот жирный кусок пирога? К хорошему люди быстро привыкают, а к большим деньгам – еще быстрее. Они же все сделают для того, чтобы избавиться от родственницы. Запихнут ее в психушку, и все дела. Тем более, как я успел узнать, братцы, сыновья Горина-младшего, игроки. В казино они постоянные клиенты, – подробно разъяснил он.

– Как это – избавиться от родственницы? – возмутилась Марина. – Ведь мы же теперь все знаем! Что же, мы допустим, чтобы Ленку, то есть Анжелику, опять «похоронили» или действительно в психушку отправили? – вытаращила она глаза.

– Мариночка, до чего же ты еще ребенок, – вздохнул Вячеслав. – Я, конечно, человек не маленький, но в это дело соваться не намерен, мне быстренько рот заткнут. Ты же не хочешь, чтобы наш Димка без отца остался? Повторяю: где большие деньги, там и криминал. Нет, здесь нужно осторожно действовать, только пока сам не знаю как.

– Ну, блин, прикол, – снова вздохнула Марина. – И что же нам теперь делать-то, Слав? Нельзя же вот так все оставить! Нужно же что-то предпринять. Нужно как-то помочь Анжелике. Если не мы, то кто?

– Пусть пока живет здесь, у тебя, а ты держи рот на замке. А я тем временем попробую еще что-то разузнать, но осторожно, чтобы не посеять никаких подозрений. Ничего ей не говори, для нее это будет шок, однозначно, – снова повторил он и строго посмотрел на Марину. – Смотри не проговорись и забудь, что ее на самом деле зовут Анжелика. Уже и так, бедная, натерпелась, врагу не пожелаешь, – ответил Вячеслав и тяжело вздохнул. – Ну дела, елки-палки!

«Лена» тихо стояла, прислонившись к стене, и слышала все от слова до слова. Ее ноги вдруг стали ватными и отказывались ее держать. Как сомнамбула, она побрела обратно в комнату, еле передвигая ноги. Колени дрожали и подгибались, поэтому ей приходилось держаться за стену, чтобы не упасть. Мысли вяло текли в голове, она стала тяжелой и совсем чужой. В ушах стоял противный звон, а к горлу подступил комок, мешающий дышать. Было ощущение, что все происходящее – какое-то нереальное, и к ней самой не имеет никакого отношения. Едва девушка успела ступить на порог комнаты, как черная бездна окутала ее сознание, и она упала без чувств.

* * *

– Доктор, скажите, с ней ничего страшного не случилось? Может, лекарства какие нужны? – услышала «Елена» встревоженный голосок Марины.

– Ничего, кроме покоя и хорошего ухода, ей не нужно. Уж очень она изможденная и бледная. Такое впечатление, что ее в склепе долгое время продержали, да еще голодом морили. Вы не волнуйтесь, я сделал ей укол, скоро она придет в себя, – успокоил девушку врач, и «Лена» почувствовала, как ее руки коснулись холодные пальцы эскулапа. Доктор увидел, что больная приоткрыла глаза, и бодро улыбнулся. – Ну, вот и отлично, вот мы уже и очнулись, – продолжал улыбаться он во весь рот. – Что же это вы, Леночка, так сестру свою пугаете?

Вызвав доктора, Марина назвалась сестрой пациентки.

«Интересно, почему он называет меня Леночкой? Какая я ему Леночка? Меня с рождения зовут Анжеликой, мама с папой называют Анжелой, а для друзей я просто Лика, и никакой сестры у меня никогда не было, – подумала она и нахмурилась. – И почему здесь врач? Что со мной произошло? Кто все эти люди? И вообще, где я нахожусь?» – пронеслись вопросы у девушки в голове, и она потерла пальцами виски, силясь хоть что-то сообразить.

В это время к кровати подошла Марина и улыбнулась.

– Ну что, все в порядке? Это у тебя, наверное, запоздалая реакция организма на события, – проговорила девушка и погладила Лику по голове. Та прикрыла глаза и вдруг поняла: она все-все вспомнила! Все события, которые произошли с ней за все годы ее жизни, но особенно ярко – последние десять месяцев, именно тот период, когда все и произошло. По всему телу побежали крупные мурашки, и девушка передернулась, как от озноба. «Боже мой, неужели все, что я сейчас знаю, – правда?» – с ужасом подумала она.

Лика повернула лицо к Марине и попросила пить. Та со скоростью ракеты понеслась на кухню и уже через минуту принесла стакан минеральной воды.

– Тебе покушать надо, – торопливо проговорила Марина. – Ты почти сутки проспала, а вчера поела совсем немного. Может, поэтому и упала в обморок. Хорошо, что Роза Яковлевна заглянула к тебе в комнату. Она в детской была, Димке сказку читала, и услышала, как что-то упало. Смотрит, а это ты на полу валяешься. Мы, конечно, сразу «Скорую помощь» вызвали, на нашатырь ты даже не реагировала. Испугала ты меня до ужаса, лежишь бледная, как покойница. Хорошо, что Слава как раз здесь был, он тебя на кровать положил.

– Спасибо, – слабо прошептала Лика и встретилась с глазами Вячеслава. Тот смотрел на нее добрым и очень внимательным взглядом.

– Ничего, девочка, все пройдет, все перемелется, и будет мука, – сказал он и подмигнул Лике.

Анжелика твердо решила, что никому не скажет, даже этим добрым людям, что она все вспомнила и прекрасно знает, что с ней произошло. В голове у девушки закрутился калейдоскоп событий, и она крепко сжала зубы, чтобы не закричать от ужаса. Пока она решила для себя, что примет предложение Марины пожить у нее. Она знала, что вскоре такое предложение поступит, вспомнив подслушанный ею разговор Марго и Вячеслава.

– Лен, я сейчас тебе ужин принесу прямо сюда, – услышала она голос Марины и оторвалась от своих мыслей.

– Нет, не нужно ничего сюда носить, я уже достаточно пришла в себя, чтобы дойти до кухни, не суетись, все в норме, – отвергла предложение Лика и опустила ноги на пол. Доктор к тому времени уже вышел из комнаты, и Вячеслав пошел проводить эскулапа. Лика заметила, что у нее изменилась речь. Из робкой она вдруг преобразовалась в уверенную и даже снисходительную. Девушка дала себе установку: следить за своим поведением, хотя понимала, что сделать это будет достаточно трудно. Вместе с памятью вернулись все привычки. А характерец девушка имела еще тот: палец ей в рот не клади – отгрызть могла всю руку целиком и даже не поморщиться.

– Ничего, придется постараться, – успокаивала себя Лика, еле-еле плетясь в сторону кухни. – Кофейку бы сейчас не мешало проглотить, голова как будто кирпичами набита, – брякнула она, появляясь в дверном проеме кухни, и тут же одернула саму себя, смешно сморщила носик, а Марине виновато сказала: – Не знаю, почему я вдруг подумала про кофе? Я даже не помню, какой он на вкус.

– Ничего, вот у меня поживешь – все вкусы вспомнишь. Славка знаешь как нас балует? Всякие вкусности каждый день из супермаркета таскает, я сама не успеваю съедать, приходится гостей приглашать. Я тебя скоро со всеми своими друзьями познакомлю, – улыбалась Марина.

– Ни к чему это, – буркнула Анжелика и сдвинула брови к переносице. – Зачем меня со своими друзьями знакомить? Я совсем не вашего поля ягода, еще скажу что-то не то, а тебе краснеть. Нет, спасибо тебе большое за гостеприимство, а что касается всего остального – этого не нужно. – И она покосилась на хозяйку дома.

На самом деле Лика просто испугалась того, что среди знакомых Марины она вдруг может встретить и своих. В планы, которые созрели в ее голове буквально несколько минут назад, совсем не входило сейчас обнародовать свое «воскрешение».

– Елена права, – подал голос Вячеслав, только что появившийся в кухне. – Пусть сначала адаптируется, отдохнет, в себя придет. Я за это время постараюсь что-то узнать. Есть у меня парочка ребят в правоохранительных органах. А ты бы, Марго, пока Лена не совсем здорова, поубавила свой темперамент. Ничего с твоими друзьями и подружками не сделается, если вы недельку-другую не встретитесь. А уж если невтерпеж станет, съездишь в боулинг-клуб и всех увидишь, – вращая глазами, чтобы Марине было понятно, что он имеет в виду, говорил Вячеслав.

– А, ну да, – растерянно улыбнулась Марина, сообразив, на что намекает Вячеслав. – Я совсем об этом не подумала. Все правильно, Леночка, тебе покой сейчас нужен, доктор только что об этом сказал, а я, идиотка, со своими друзьями лезу.

Лика с огромной благодарностью подумала об этих хороших людях, Марине и Вячеславе, и спрятала глаза. Она прекрасно поняла, что Вячеслав подумал о том же, о чем размышляла сама Лика буквально минуту назад.

«Ничего, друзья мои, придет время, и я за все сумею отблагодарить вас», – улыбнулась девушка своим собственным мыслям.

Выпив чашечку кофе и немного перекусив, Лика снова пошла в комнату, которую так гостеприимно выделила ей хозяйка.

– Совсем ничего не поела, – посетовала та на девушку. – Так недолго и заболеть очень серьезно. Ты же слышала, что сейчас сказал доктор? – повторила она. – Покой, хорошее питание и не менее хороший уход. Это значит: тебе нужно хорошо кушать и побольше отдыхать.

– Не обижайся, Мариша, я в самом деле не могу сейчас много есть. Желудок еще не привык к излишествам. Вернее, уже отвык от них, – поправилась Лика. – Не переживай, вот немного приду в себя, тогда и кушать буду как надо, – успокоила она Марину.

Девушка ушла в комнату, легла на широкую кровать, но спать не могла, несмотря на то что обморок отнял у нее последние силы. Мысли, распирающие голову, не давали ей покоя, и девушка поминутно ворочалась с боку на бок. Воспоминания нахлынули с такой силой, что перехватило дыхание. «Прости меня, папочка, прости, что не успела попросить у тебя прощения перед тем, как ты ушел… ушел навсегда».

Из того малого, что подслушала девушка, она поняла, что ее отец поехал, чтобы отдать похитителям деньги за освобождение дочери, и погиб в этот самый момент.

– Они и не думали возвращать меня домой, папочка, – прошептала девушка, и слезы полились из ее глаз неудержимым потоком. – Прости меня, родной, прости, если можешь. Ведь я почти предала тебя, но ты так и не узнал об этом, – рыдала Анжелика, уткнувшись лицом в подушку.

Девушка так реально увидела перед собой события последних двух лет, что казалось, будто все это было вчера.

* * *

– Анжела, девочка моя, неужели ты не можешь найти себе более порядочного молодого человека? Что это за друг такой, который с утра до вечера гоняет на своем мотоцикле и больше ничем не занимается? – отчитывал свою дочь Валерий Николаевич. – Никогда не думал, что моей дочери могут нравиться бездельники.

– Пап, неужели ты не понимаешь, что мне с ним просто интересно? И потом, почему ты решил, что он бездельник? Он прекрасно разбирается в компьютерах, и даже что-то там изобрел. Он очень умный, и это сильный аргумент, тем более для меня. Ты посмотри на этих современных денди, которые вращаются в нашем кругу. Павлины, да и только, хоть бы одну извилину у них найти! Интеллектуальный уровень ниже плинтуса, а ведут себя так, что противно смотреть. Наличие денег у родителей – это еще не причина для того, чтобы любая девушка, на которую ты положил глаз, падала к твоим ногам, как перезревшая груша. Может, конечно, и есть такие девицы, но лично я не из той категории. Ты же прекрасно знаешь, что меня привлекают только умные и сильные парни, – отстаивала свою правоту Анжелика.

– Наподобие твоего рокера? – усмехнулся Горин.

– Мотоцикл – это его хобби, а так он очень умный и порядочный парень, – упрямо повторила девушка, защищая своего друга. – Он говорит, что скоро будет очень богатым благодаря своему изобретению. Правда, пока он не имеет столько денег, чтобы купить себе «Мерседес-СК» или джип «Патрол», но это дело времени, зато с ним есть о чем поговорить.

– Имей в виду, моя дорогая, что, как бы он ни был умен, присутствия в своем доме сего индивидуума я не потерплю, – отрезал отец Лики и строго посмотрел на дочь.

– Это почему? – задохнулась от возмущения девушка.

– Это потому. Ты только посмотри на него повнимательнее! Татуировки на всех открытых частях тела, длинные волосы, хоть косичку заплетай, постоянно двигающиеся челюсти. На кожаной куртке нет живого места, все в каких-то заклепках, цепях и черепах. Ты это считаешь эталоном мужского ума и силы? Если это так, то я немало удивлен. Я всегда считал свою дочь на десять порядков выше, – железобетонным голосом отчитывал он Анжелику. – В кого ты сама превратилась, общаясь с этим парнем? На голове не волосы, а метла, выкрашенная в три цвета, ходишь в этих ужасных кожаных штанах. Я совершенно не узнаю тебя, Анжела. Да, ты никогда не была подарком – со своим бунтарским характером, но не до такой же вульгарной степени? Ты же умная, образованная девушка, – во всяком случае, я всегда считал тебя таковой. Сейчас же мне просто неприятно смотреть на тебя, свою дочь, и я откровенно разочарован этим. Неужели тебе самой нравится твой сегодняшний внешний вид? Ты всегда была независимой личностью и никогда никому не подражала. В чем дело, Анжела, ты мне можешь вразумительно объяснить?

– Вид как вид, – пожала девушка плечами. – Мне лично нравится. Алексей говорит, что таким образом подчеркивается индивидуальность.

– Индивидуальность, моя дорогая, обычно подчеркивается не кожаными штанами и наколками по всему телу, а умом, – постучал себя пальцем по лбу мужчина. – И если твой Алексей говорит о своих металлических побрякушках как о выражении индивидуальности, то мне все про него понятно, – повысив голос, проговорил Валерий Николаевич и строго посмотрел на дочь.

– Нет, папа, он очень умный, – не сдалась Анжелика. – Разве дураки становятся изобретателями?

– Сказочек про баснословные деньги, получаемые благодаря каким-то там изобретениям, я на своем веку наслышался предостаточно, – махнул Валерий Николаевич рукой. – Непризнанные «гении», как правило, так и остаются непризнанными до самой старости и умирают совершенно голозадыми. Только единицам удается чего-то добиться в жизни. А судя по тому, какую жизнь ведет твой рокер, то его изобретение так и останется в стадии недоразвитости. Я устал спорить с тобой, Анжела, и доказывать тебе, что я прав, я больше не намерен. Ты сама в этом убедишься, и надеюсь, что очень скоро. В общем, ты мое решение слышала: в доме я его не потерплю. Будь любезна больше не приглашать его сюда, мне это неприятно, – строго повторил отец Анжелики, и его взгляд говорил о том, что с этой точки зрения его не удастся сдвинуть даже ей, его единственной и бесконечно любимой дочери.

– Ах так? – подбоченилась Лика.

– Да, так, и никак иначе.

– Тогда и я уйду, – топнув ногой, твердо проговорила девушка и посмотрела на отца упрямым взглядом.

– А это на здоровье, – усмехнулся тот. – Только имей в виду, что с милым рай в шалаше только тогда, когда этот шалаш находится в раю. Все остальное не для тебя, моя дорогая. Что может дать тебе твой рокер? Что он умеет, кроме гонок на своем мотоцикле? Если бы он действительно хотел чего-то добиться, он бы сейчас учился, а не ждал манны небесной. Что он может тебе дать? – повторил он. – Любовь? Любовь слишком быстро умирает, когда в желудке пусто. Очень скоро ты поймешь, что не можешь жить, считая копейки. Не приучена ты к ведению домашнего хозяйства. Экономить от зарплаты до зарплаты – это не для тебя, – развел руками Валерий Николаевич и добавил: – Но я не буду тебе мешать, флаг тебе в руки, чадо мое. Может, после того как ты испытаешь все прелести самостоятельной жизни, которую сейчас отстаиваешь с таким оптимизмом, ты немного поумнеешь? – покачал головой мужчина и посмотрел на дочь насмешливыми глазами.

Та демонстративно фыркнула, резко развернулась и выскочила из кабинета отца со скоростью выпущенной торпеды. Валерий Николаевич проводил ее взглядом и, пожав плечами, усмехнулся:

– Ох, уж эта мне молодежь! Ничего, проветрится немного, поостынет, а потом поймет, что как ни крути, а отец прав. Она у меня умная девочка. А это состояние жажды самовыражения, думаю, я сумею пережить, как стихийное бедствие. Такова доля родителей, – вздохнул он и снова улыбнулся. – Она все равно у меня лучше всех!

Валерий Николаевич был достаточно современный мужчина и прекрасно понимал, что применять силу совершенно бесполезно – будет еще хуже. Он мог бы, конечно, запереть дочь, никуда не пускать ее и все такое прочее. Но он разумно решил предоставить ей право выбора и был уверен на все сто процентов, что пройдет совсем немного времени, и его дочь образумится. Дух противоречия у молодежи всегда превалирует над всем остальным, и он прекрасно понимал это. Он не стал ей рассказывать, что, прежде чем начать этот разговор, он все узнал про Алексея. Бездельник и шалопай. Но пусть она сама убедится в этом. Чтобы не потерять дочь, Валерий Николаевич принял правильное решение. «Пусть все решит сама. Я дал ей информацию к размышлению и очень надеюсь, что посеял зерно, которое даст хорошие плоды», – думал он, глядя на дверь, в которую только что выскочила Анжелика.

Вечером девушка вернулась домой и сделала вид, что раскаивается в том, что перечила отцу и поссорилась с ним. Но прощения просить не стала, для этого она была слишком горда и независима. Она, придя в столовую, прежде чем сесть к столу, подошла к отцу и поцеловала его в щеку. Валерий Николаевич улыбнулся, но тоже, проявив корректность, не стал ничего говорить дочери и упрекать ее за непочтительное отношение к нему. На следующий день Лика перекрасила волосы в свой натуральный цвет, запихнула свою кожаную куртку, утыканную всевозможными заклепками и лейблами, подальше в шкаф, туда же отправились и кожаные брюки. Из ушей и носа она вытащила многочисленные колечки, вдела в мочки ушей сережки, которые ей подарил отец на Рождество. Ногти из ярко-фиолетовых опять перекрасились в нежно-перламутровый цвет, а макияж лишь слегка подчеркивал ее индивидуальность.

– Ба, знакомые все лица, – восхитился утром отец, увидя свою дочь прежней милой девушкой. – Я уж думал, что так и умру, не увидев свою дочь такой, какой я ее создал – первой красавицей нашего района.

Мать, сидящая здесь же, за столом, улыбнулась и посмотрела на Анжелику одобряющим и нежным взглядом.

Лика не выдержала и засмеялась.

– Ладно тебе, папа, уже хватит смеяться, я все поняла, честное слово, – проговорила она и принялась с аппетитом поглощать свой завтрак.

На самом деле девушка лукавила, у нее появился определенный план. Она решила притаиться на некоторое время, сделать вид, что бесповоротно раскаялась и все поняла. Анжелика наметила за это время попытаться достать из сейфа отца кругленькую сумму денег. Код она прекрасно знала и разрабатывала план, как это сделать, чтобы отец не сразу хватился пропажи. После этого она планировала уехать с Алексеем, чтобы их долгое время не смогли разыскать. Как нарочно, отец вот уже несколько месяцев не уезжал в командировки, и Лика злилась оттого, что не может пока осуществить то, что задумала. Раньше он испарялся практически каждый месяц. Каждый раз Лика потихоньку лазила в сейф и вытаскивала из пачек небольшие суммы. Отец никогда ничего не замечал, или замечал, но не говорил об этом.

У себя в спальне Лика соорудила тайничок в паркетном полу, под трюмо. Чтобы залезть туда, сначала нужно было отодвинуть зеркало, а уж потом вытаскивать пять паркетин. Но если даже кому-то и взбрело бы в голову двигать трюмо, тайник трудно было заметить, если не знать, что он там есть.

Перед тем как все случилось, Лике удалось стянуть из сейфа восемнадцать тысяч долларов. Отец как раз уехал в командировку за границу, и девушка решила воспользоваться ситуацией. Ей не удалось сбежать из дома с этими деньгами, потому что события завертелись с такой стремительностью, что Лика даже не успела сообразить, что же произошло.

* * *

Сейчас Лика лежала в постели, нервно теребила кончик пододеяльника и думала о том, как же ей добраться до своего тайника, чтобы не оказаться замеченной. Она очень хорошо знала расположение своего дома, и в любое другое время смогла бы туда пробраться без особых проблем. Но сейчас там жили чужие люди, хоть и считались они ее ближайшими родственниками.

– Для меня вы всегда были чужими, а теперь тем более, – прошептала девушка, и на ее лице отразилась болезненная гримаса. – Ох, папа, как же ты не хотел замечать этого. Я всегда тебе говорила…

Анжелика прекрасно понимала, что ни в коем случае не должна объявлять себя живой и здоровой. Это значит, что ей нужно попасть в дом, так как это делают воры. К сожалению, она совершенно не имела в таком деле опыта, но сдаваться не собиралась и упрямо лелеяла эту мысль.

– Ничего, я что-нибудь придумаю, – еле слышно шептала она. – Для этого только нужно хорошенько подготовиться. Узнать, когда в доме никого не будет, и тогда мне это раз плюнуть. Код сигнализации я очень хорошо знаю, и отключить ее для меня плевое дело. Только бы все было по-прежнему! Они не сделали там ремонт? Хотя зачем им его делать? Отец не так давно построил дом, всего три года тому назад, и сделал там все по высшему разряду. Будем надеяться, что мне повезет, а мне обязательно повезет! Во всяком случае, очень на это надеюсь, – тяжело вздохнула Анжелика. – Или нет – наверное, так рисковать не стоит, меня может увидеть и узнать кто-нибудь из жильцов поселка. Если такое случится, тогда все остальное мне никогда не удастся сделать. Я должна что-то придумать, что будет стопроцентной гарантией удачи, – напряженно размышляла она, поминутно кусая губы и хмуря лобик. – Думай, Лика, шевели мозгами, от этого зависит очень многое. Стоп! Кажется, придумала, – оживилась девушка и даже вскочила в кровати. – Мои кузены имеют слабость к красивым женщинам, вот на этой струне я и должна сыграть, чтобы добраться до своего тайника. А когда в моих руках окажутся деньги… Да, я теперь точно знаю, что должна сделать… и сделаю, чего бы мне это ни стоило. И-есс, – радостно прошептала она и снова плюхнулась на подушку.

С этими мыслями Лика уснула, уснула крепко, почти без сновидений, что произошло практически впервые. Впервые после того дня, когда все случилось. А случились тогда в беззаботной жизни девушки страшные вещи. Сначала ей внезапно накинули на голову какой-то мешок и зажали рот, чтобы она не могла закричать. Потом сунули в машину и сделали укол, от которого она отключилась. Неизвестно, сколько она пробыла в бессознательном состоянии, но когда очнулась, то увидела, что находится в каком-то темном подвале.

Глава 3

Анжелика постепенно приходила в себя в доме у Марины. Все было нормально, не считая того, что, как только она начала нормально питаться, у нее вдруг начал болеть желудок. Беспокойная Марго немедленно потащила новую подругу к врачу, хоть та и упиралась всеми частями тела.

– Я не пойду к врачам, я их с детства боюсь, – ныла она. – При виде белого халата у меня начинается истерика. В детстве я чем-то болела, и мне делали очень болезненные уколы. С тех пор я их всех ненавижу.

– Ничего, ты уже взрослая девочка, хватит дурить, – прикрикнула на нее Марина. – Желудок – это тебе не шутки. Немедленно собирайся, иначе я не знаю, что с тобой сделаю, – топнула она ногой.

Анжелика тяжело вздохнула, но подчинилась, потому что боль так и не проходила. К счастью, ничего непоправимо страшного не обнаружилось, но гастрит уже имелся. Девушке прописали хорошие лекарства, диету и полный покой.

– Во время прохождения курса медикаментозного лечения обязательны следующие условия. Побольше свежего воздуха, диета, естественно, и самое главное, положительные эмоции, – давал наставления улыбчивый седовласый доктор.

– У меня ведь желудок болит. При чем здесь эмоции? – удивилась тогда Лика.

– Деточка, не нужно относиться к своему желудку как к приложению ко всему остальному. Наш организм гармонично связан с головой и с нервной системой. Если вы садитесь обедать в хорошем расположении духа, то и ваш желудок воспримет пищу с удовольствием. А если вы проглотите еду, даже не замечая, что едите, восприятие вашего желудка будет соответственным. Хорошее настроение играет большую роль, а это и есть эмоции. Понятно? – терпеливо объяснял врач, при этом продолжая добродушно улыбаться.

– Ага, – кивнула головой Лика, хотя на самом деле мало что поняла. После визита к доктору девушки заехали в аптеку, где пришлось купить «тонну» лекарств, прописанных специалистом.

Начиная со следующего дня Анжелика добросовестно их глотала, морщась от отвращения. По утрам она ела геркулесовую кашу, которую терпеть не могла с детства, а по телевизору смотрела только комедии. Через месяц проблема с гастритом практически была решена. Все это время Анжелика предавалась лени и ничегонеделанию. На улицу выходила регулярно, правда только вечером, чтобы прогуляться по набережной. Она натягивала на себя короткие брюки Марины и заправляла их в сапоги, которые нашла в кладовке у девушки. Свитер был впору, а вот куртка, как и брюки, немного маловата. Несмотря на не совсем презентабельный вид, к ней все равно периодически приставали молодые люди, желающие познакомиться. А один раз и вовсе вышел курьезный случай, который заставил Лику впредь быть более осторожной с прогулками.

Девушка, как обычно, вышла вечером на улицу и не спеша пошла к набережной. Только она завернула за угол, чтобы выйти на финишную прямую, как столкнулась грудь с грудью с молодым мужчиной, который летел куда-то сломя голову.

– Извините, – буркнула Лика и уже собралась идти дальше, как тот схватил ее за руку.

– В чем дело? – недоуменно спросила она и резко выдернула руку.

– Девушка, вы не видели здесь моего мальчика? Рыженький такой, с большими ушами, ошейник коричневый, – торопливо начал говорить мужчина, шаря по сторонам совершенно безумными глазами. – Гоша, Гошенька, где ты, противный мальчишка? – закричал он. – Нет, не видели? – снова обратился он к Анжелике. – Гоша, Гоша, куда ты спрятался от папы? Иди немедленно сюда! Девушка, ну что же вы молчите, вы видели или не видели? Неужели так сложно ответить? Гоша, Гоша, иди немедленно ко мне. Ну, попадись мне только на глаза, я не знаю, что с тобой сделаю! Вы его не видели? Он должен был здесь пробежать, больше негде, – беспорядочно и возбужденно говорил он, не переставая крутить головой, как пропеллером. – Рыженький, с большими ушами. Господи, ну, куда же он подевался?!

– Нет, никакого лопоухого мальчика в ошейнике я не видела, – прошипела Лика и с ненавистью посмотрела на «папашу». – Вы что же это, уважаемый, держите своего ребенка на цепи? Почему это на мальчика надет ошейник?! Вы что, садист? Я сейчас в милицию позвоню, извращенец, – с угрозой произнесла она и достала из кармана мобильный телефон. Она и в самом деле уже собиралась набрать «02», как увидела радостную улыбку мужчины, который, похоже, был настолько взволнован, что даже и не слышал, о чем она сейчас говорила.

– Мальчик мой, радость моя, иди сюда, малыш, иди к папочке, – засюсюкал он.

Анжелика оглянулась и увидела, что в их сторону со всех лап несется кокер-спаниель небольшого размера, уши которого разметались по сторонам, точно паруса и неслись вместе с ним, только где-то позади остального туловища. Он прямо с разбега запрыгнул на руки своего «папочки» и начал облизывать его лицо.

– Мальчик мой, Гошенька, как же ты напугал меня, милый мой малыш, – ласково говорил хозяин кобелька, прижимая его к себе, как бесценное сокровище. Лика посмотрела на эту идиллию и расхохоталась от всей души.

– Надо же, а я подумала, что вы своего ребенка потеряли, – вытирая слезы, которые выступили от смеха, проговорила она.

– Это и есть мой ребенок, если можно так выразиться, – улыбнулся мужчина. – Он у меня уже четыре года, я его сам из соски выкармливал. Вы не представляете, какой он умница, все понимает, только говорить не может. Ой, а я вас знаю, – с удивлением глядя на Лику, сказал он. – Вы к нашей соседке часто приходили, Наташе Ремизовой. Вас, кажется, Анжеликой зовут? А вы меня разве не помните? Постойте, постойте, так вы же вроде…

– Вы ошиблись, уважаемый, – резко перебила его девушка. – Меня зовут Марина, и в Москве я не живу, я сюда в гости к сестре приехала. Простите, мне пора идти.

– Но я не мог ошибиться, – не сдался мужчина. – У меня прекрасная память на лица.

– На этот раз она вас подвела, – развела Анжелика руками и поторопилась завернуть обратно за угол, из-за которого только что вышла. – Черт побери, этого мне только не хватало, – чертыхалась она. – Откуда он только взялся? Я его совсем не помню, между прочим. Не дай бог, Наташке скажет, тогда будет полный «антракт». У той язык что у сороки хвост, сплетни – это ее хобби. Нет, так дело дальше не пойдет, нужно срочно что-то делать со своей внешностью.

В это время мимо Анжелики, покачивая бедрами, прошла девица, гордо вскинув голову, на которой дыбом стояли волосы цвета взбесившегося апельсина.

– Во, такой парик я себе и куплю, – тут же пришла к выводу Лика. – Все будут таращиться только на него, а лица просто не заметят.

* * *

Марина отправила няню с Димой на отдых, а потом, когда почти через три недели они вернулись, попросила Розу Яковлевну, чтобы недельку мальчик побыл у нее. Няня с радостью согласилась, а мамаша ежедневно носилась туда, чтобы посмотреть, все ли у них в порядке.

– Я это сделала потому, что знаю: тебе сейчас нужен полный покой, мне доктор так сказал. У тебя гастрит плюс нервное истощение, а Димка такой шумный, что никакого покоя ты не увидела бы, как своих ушей без зеркала, – объясняла она Лике отсутствие Димки и няни.

– Напрасно ты, Марина, из-за меня это делаешь, – хмурилась Лика. – Ни к чему это, совсем ни к чему. Еще не хватало, чтобы по моей милости маленький ребенок скитался где-то. Немедленно вези его домой, иначе я сама уйду отсюда!

– Да не кипятись и не переживай ты так, – махнула Марина рукой. – У Розы Яковлевны очень хорошие условия. Знаешь какая она чистюля? У нее в квартире чистота, как в операционной в больнице, – улыбнулась она. – Поэтому я за Димку совершенно спокойна. Уход она обеспечит по высшему разряду, и Слава мне разрешил так сделать, не волнуйся, – успокоила Марина девушку. – Он сам тоже там бывает каждый день, как и я, продукты им привозит, игрушки Димке. Так что не переживай, все в полном ажуре. Через недельку они уже снова сюда переберутся, так что отдыхай, пока есть такая возможность, – засмеялась она. – Димка кого хочешь на уши поставит. Удивляюсь, как с ним Роза Яковлевна справляется.

И вот, несколько дней спустя, утром Лика проснулась оттого, что по квартире с гиками и криками кто-то носился мимо комнаты, где она спала.

– Димка, наверное, – улыбнулась девушка и, накинув халат, выглянула в коридор. Как она и предполагала, мимо двери тут же пронесся маленький пухлый ребенок с пузырями на губах. Ходунки, в которых он сидел, издавали по паркету страшный грохот.

– Дима, пойдем кушать, уже пора, – произнесла Роза Яковлевна по-английски, и Лика с удивлением сообразила, что прекрасно ее понимает.

«Надо же, я, оказывается, английский язык знаю? Видно, не совсем все я вспомнила и, наверное, меня еще ждут сюрпризы?» – подумала она и улыбнулась малышу.

– Ррр, – прорычал Димка и поехал дальше.

– Доброе утро. Извините мальчика, что разбудил вас, это он у нас так играет, – проговорила няня. – Если бы я вздумала его остановить, то вы проснулись бы тогда от оглушительного рева. Он у нас, видите ли, заядлый автомобилист и считает себя таким же водителем, как его папа за рулем, – почти дружески улыбнулась она Анжелике. – Его Вячеслав Иванович часто с собой в машину сажает, за руль, и мальчику это очень нравится.

– Нужно ему детский автомобиль купить, чтобы было почти по-настоящему, – предложила Лика, с улыбкой глядя на пухлого ребенка. Тот, доехав до поворота, ловко развернул свою «машину» и, продолжая издавать рычащие звуки, подъехал к женщинам.

– Еще рановато, вот исполнится года два, тогда можно будет, а сейчас пусть на этом катается, – возразила Роза Яковлевна. – Да и мне спокойнее: здесь шесть колес по кругу, не перевернется, – покачала она головой.

– Как отдохнули? – спросила у нее Лика.

– Замечательно, я, можно сказать, за десять лет впервые так хорошо отдохнула, несмотря на то что со мной был Димочка, – ответила женщина и снова улыбнулась. – Он прекрасно себя вел.

– Очень хорошо, я за вас рада. Ну что ж, Дмитрий Вячеславович, пойдем с тобой на кухню, вместе позавтракаем, спать уже совсем расхотелось, – сказала Лика малышу и протянула ему руку. Тот проигнорировал дружеский жест и снова зарычал. – Хорошо, тогда я пойду, а ты поедешь. Договорились? – улыбнулась она и подмигнула мальчику. Тот издал еще один рычащий звук и понесся в сторону кухни. Роза Яковлевна усадила мальчика к столу на специальном стульчике и обратилась к девушке:

– Что будете пить – чай, кофе?

– Мне лучше кофе, он меня сейчас взбодрит, я вчера читала допоздна.

– Хорошо, – сдержанно ответила женщина и включила кофеварку.

– Марина еще спит? – поинтересовалась Лика.

– Нет, Марина уехала рано утром по делам. Позвонила мне, мы как раз с Димой уже собирались сюда ехать. Но она обещала часам к одиннадцати вернуться.

– Хорошо, – пробормотала девушка и приняла из рук женщины чашку с кофе.

– Может, что-то желаете покушать? – поинтересовалась та.

– Нет, нет, спасибо, есть мне пока не хочется, – торопливо ответила Лика.

Няня принялась кормить малыша и, кажется, совершенно забыла о девушке. Мысли Лики потекли по нужному ей руслу.

«Как бы мне уйти из дома, чтобы не вызвать ненужных вопросов? План у меня уже есть, пора начинать его осуществление, для этого я вполне окрепла. Одежды, правда, у меня никакой нет. Но это не беда, сейчас посмотрю, что там у Марины имеется в шкафу, может быть, что-то удастся подобрать. Росточком она, правда, маловата, и одежда ее мне, естественно, коротка. Но как я буду в этом выглядеть, для меня сейчас совершенно неважно. Важно совсем другое. Мне пора начинать действовать, а для этого нужно выходить из дома, но так, чтобы никто ничего не заподозрил. Я не имею права подводить под монастырь людей, которые столько для меня сделали», – размышляла Анжелика, неторопливо отпивая кофе из чашки.

– Не имею права, – тихо повторила она и, поняв, что начала говорить вслух, бросила испуганный взгляд в сторону Розы Яковлевны.

Та была полностью поглощена кормлением ребенка и не обращала никакого внимания на девушку. Поняв это, Лика облегченно вздохнула. Она не была уверена в том, что произнесла вслух только последнюю свою мысль. Она давно заметила, что очень часто, лежа на кровати у себя в комнате, разговаривает вслух, беседуя то с родителями, то с невидимыми врагами, то просто сама с собой.

Послышался шум открывающейся двери, и через минуту в дверях кухни показалась Марина.

– О, ты уже проснулась? Привет, сын, – улыбнулась она Димке и чмокнула его в щечку. – Очень хорошо, что ты уже проснулась, мне посчастливилось освободиться от дел пораньше, поэтому теперь я свободна практически целый день. Славка меня попросил выполнить сегодня его поручение, и мне удалось справиться с ним в мгновение ока. А раз времени у нас теперь много, сейчас поедем в магазин, – как всегда лучезарно улыбаясь, объявила Марина.

– Зачем? – вскинула Анжелика брови.

– Нужно же тебе что-то из одежды купить. Сколько же можно только по вечерам гулять в моей короткорукой курточке? Ты видишь мой рост? Метр с кепкой, и тот на шпильке, – засмеялась девушка. – А в тебе не меньше метра семидесяти, – протараторила Марина с завидной скоростью. Она будто прочитала то, о чем совсем недавно думала Лика.

– Метр семьдесят два, – растерянно уточнила девушка.

– Тем более, давай завтракай по-быстрому и поедем, – поторопила Анжелику девушка и, схватив из вазочки, которая стояла на столе, печенье, прямо целиком засунула его в рот. – Как дела, Роза Яковлевна? Как ведет себя мой сорванец? – тут же переключилась Марина на няню и сына.

– Хорошо ведет. Видишь, мамочка, как мы замечательно кашу кушаем? – улыбнулась та и засунула в рот малышу следующую порцию.

– Умница, сынок, будешь хорошо кушать кашу – вырастешь такой же большой, как твой папка, – сказала Марина и потрепала сынишку по щечке. – Лен, давай быстрее завтракай, и пошли, – снова повернувшись к девушке, поторопила она.

– Я только кофе сейчас выпью, и можно будет собираться, есть мне не хочется совсем, – махнула рукой Лика.

– Есть нужно, тебе еще сил надо набираться, – возразила Марина и тут же добавила: – Впрочем, как хочешь, можно будет потом в кафе куда-нибудь заскочить, там и перекусим. Я на Маяковской такое местечко знаю, закачаешься. Готовят – пальчики оближешь, – закатила глаза под лоб Марина. – Если действительно есть не хочешь, пошли ко мне в комнату, не будем терять времени. Сейчас подберем тебе одежду, пока из того, что есть, а уж в магазине купим то, что нужно. – И девушка, схватив Лику за руку, потащила ее к себе в спальню. Она распахнула шкаф, до отказа набитый всевозможными вещами, и начала их перебирать.

– Так, это не пойдет, это никуда не годится, это давно устарело, а вот это, по-моему, именно то, что нужно, – не закрывая рта, стрекотала Марина.

Она бросила Лике шерстяное платье черного цвета с серебристой отделкой.

– Оно мне по самые пятки, а тебе будет как раз. Сейчас достану нижнее белье и колготки. А вот с обувью я не знаю, что делать, – задумалась она, постукивая себя указательным пальчиком по носу. – Не поедешь же ты в тех сапогах, которые в кладовке откопала? Я в них ходила, когда беременная была. Ноги очень отекали, вот и пришлось на три размера больше покупать. У тебя, кстати, какой размер?

– Тридцать седьмой, те сапоги мне тоже велики, – улыбнулась Лика.

– Правда, что ли? – недоверчиво спросила Марина.

– А что тут удивительного?

– Я всегда думала, что у высоких и размер не меньше сорокового, – засмеялась Марго. – Тогда у нас все как надо, я тоже тридцать седьмой ношу. Куртку придется пока легкую надеть, остальное тебе маловато будет, а потом купим. Думаю, до магазина не замерзнешь – в машине поедем. Давай, быстренько одевайся. – И Марина упорхнула из комнаты, оставив после себя аромат французских духов. Лика втянула носом до боли знакомый запах, и на ее глаза навернулись слезы.

– Этот аромат любила моя мама, моя Аленушка, – прошептала девушка. Она прикрыла глаза, стараясь вспомнить лицо своей матери.

* * *

– Доченька, посмотри, как сидит на мне это платье? – кружась вокруг своей оси, спросила Елена. – Тебе нравится?

– Ой, мамусик, супер, – закатила глаза под лоб Анжелика и прищелкнула язычком. – Упасть и не подняться. Ты на этом вечере затмишь всех своих «ненаглядных подруг», – захохотала она. – Вот «порадуются» они за тебя!

– Это ты точно сказала, еще как «порадуются», – засмеялась вместе с дочерью Елена. – А как мне сделали макияж? Визажист целый час над моим лицом колдовал. – И Елена подошла к окну, чтобы Лика могла рассмотреть ее лицо.

– Здорово, мамочка, у тебя такое лицо молодое, ни одной морщинки. Недаром нас с тобой за сестер принимают. Ты у меня вообще красавица. Как же плохо, что я не на тебя похожа, а на папу, – вздохнула Анжелика.

– Какая же ты у меня еще дурочка, дочь, – засмеялась Елена и прижала голову девушки к своей груди. – Ты только посмотри, какой у нас папа красавец! Радуйся, что ты на него похожа, значит, счастливой будешь. – Она взяла Лику за руку и подвела ее к зеркалу. – А теперь посмотри на себя, какая ты у нас чудесная. Я очень тобой горжусь. Умница, красавица…

– Спортсменка, – добавила Анжелика и весело расхохоталась. – Одного только и не хватает – не комсомолка, – развела она руками.

– Ты у меня лучше всех, – сказала Елена и нежно поцеловала дочь в лоб. – Такой всегда и оставайся. Я тебя люблю, родная.

– Я тебя тоже люблю, мам, – сказала девушка. – Очень, очень, – добавила она…

Из воспоминаний Анжелику вывела Марина, влетевшая в комнату, как торнадо. Увидев, что Лика еще даже не начинала одеваться, она всплеснула руками.

– Лена, ну ты что? Почему до сих пор не готова?

Анжелика тряхнула головой, чтобы прогнать свои грустные мысли, и, улыбнувшись Марине, сказала:

– Извини, я просто задумалась. Через пять минут буду готова, честное слово.

– Давай быстрее, нужно много успеть. Шопинг – дело серьезное, к нему нужно подходить со всей ответственностью, – протараторила Марина и скрылась за дверью так же стремительно, как и появилась.

Когда девушки спустились в гараж, Лика обратилась к Марине с просьбой:

– Марина, я тебе очень благодарна, что ты меня решила приодеть, у меня действительно ничего нет, а ходить в чем-то нужно, только у меня одно условие.

– Какое еще условие? – насторожилась девушка и вопросительно посмотрела на Лику.

– Одежду будем покупать не в магазине, а на рынке.

– Еще чего придумала, – фыркнула девушка. – Там же сплошной Вьетнам и Китай, это носить невозможно.

– Я же сказала, это мое условие, иначе я никуда не поеду, – твердо проговорила Лика и посмотрела на Марину очень серьезным взглядом. – Поверь, мне так удобнее.

– Ну, хорошо, хорошо, как скажешь. В конце концов, тебе ходить в этих тряпках. Я хотела как лучше, – обиженно ответила Марина и надула свои пухлые губки.

– Да не обижайся ты, – улыбнулась Лика. – Я же сказала, что мне так удобнее.

На самом деле девушка боялась встретить кого-то из знакомых, если они поедут по дорогим бутикам. Да и не нужна ей была сейчас дорогая одежда, у нее были совершенно определенные планы, в которых «упаковка» могла сыграть свою роль всего только один раз, ну, два от силы. Но это мероприятие она отложила на потом, нужно сначала сделать основное дело. Своих денег у Анжелики пока не было, а пользоваться добрым расположением только что приобретенных друзей она не хотела. Вернее, деньги-то у нее были – в тайнике, целых восемнадцать тысяч долларов, но пока они были недоступны. Нужно было еще крепко поломать голову, чтобы придумать, как их достать без ущерба для своего здоровья. По этой причине она решила обойтись на первое время только самым необходимым и не очень дорогим, чтобы не очень обременять людей, и так сделавших для нее слишком много.

Девушки сели в Маринину машину и поехали на рынок. Там Лика выбрала себе удобные джинсы, полуботинки на меху и кожаную куртку, тоже подбитую мехом.

– Ну и вкус у тебя, подруга, – удивилась Марина. – Прикид – упасть и не подняться! Что это ты вздумала куртку такую покупать? Вон, дубленок вполне приличных достаточно. Вот что в Турции умеют хорошо делать, так это дубленки. Не ширпотреб, конечно, а нормальные, которые не для рынков, а для магазинов шьют. Но, как я посмотрю, и здесь можно кое-что выбрать, на мой взгляд, вполне приличное. Смотри, вон та вроде ничего, примерь, – предложила она, показывая на дубленку цвета кофе с молоком.

– Нет, Мариша, спасибо тебе огромное, но я дубленку не хочу, – улыбнулась Лика.

– Тогда шубу давай купим, посмотри, шуб – завались, на любой вкус. Выбери что-нибудь подходящее, хочешь – длинную, а хочешь – короткую, – не хотела сдаваться девушка. – Что ты прицепилась к этой куртке?

– Для меня это в самый раз, не переживай, – примеряя удобную куртку, которая сидела на ее фигурке, как влитая, ответила Лика. – Посмотри, разве мне не идет? – повернувшись вокруг своей оси, улыбнулась она Марине.

– Почему не идет? Тебе что хочешь пойдет, с такой-то фигурой. Про мордашку я вообще молчу, – закатив под лоб глазки, засмеялась Марго. – Просто я думаю, что шубка будет посолиднее.

– Мне солидность ни к чему, я замуж пока не собираюсь, – запихивая куртку в большой полиэтиленовый пакет, ответила Лика и поцеловала подругу в щеку. – Спасибо тебе большое, Маргоша, я обязательно верну тебе деньги, как только появится возможность.

– Не болтай глупости, – нахмурилась Марина. – Я тебе не в долг даю, это мой подарок. И Славкин тоже, – добавила она.

– Спасибо, – еще раз поблагодарила Лика и спрятала глаза, на которых уже навернулись предательские слезы.

Пока девушки ходили по рынку, покупая мелочи – трусики, лифчики, колготки, там началась какая-то заваруха. Шум привлек внимание Марины, и она завизжала как резаная. Прямо на них летел молодой парень с вытаращенными глазами, а за ним, расталкивая толпу, бежала целая свора вооруженных людей в камуфляже. Когда началась стрельба, девушки буквально грохнулись на землю и закрыли головы руками. Первой опомнилась Лика и, вскочив на ноги, схватила Марину за шиворот и, подняв ее с асфальта, поволокла к машине. Девушка летела за ней почти по воздуху, не переставая вскрикивать.

– Ой, мамочки, сейчас здесь всех перестреляют, у них же автоматы, ой, мамочки, страшно-то как! Что же это здесь происходит, черт возьми? Лена, куда ты меня тащишь? Давай переждем где-нибудь в укромном уголочке. Вон, смотри, под этим тонаром мы вполне уместимся вдвоем. Ой, мама, да что же это творится на белом свете? – снова взвизгнула Марина, услышав, что опять началась стрельба.

– Прекрати орать, лучше ногами быстрей перебирай. Где ключи от машины? Приготовь их, чтобы сразу уехать! – срывающимся от быстрого бега голосом выкрикнула Анжелика.

В это время какой-то ужасного вида парень, как раз проносясь мимо, резко притормозил и, грубо схватив Марину за горло, прикрылся ей, как щитом. Лику, которая не собиралась отпускать руку Марины, он с силой отпихнул, и она отлетела в сторону, не успев сообразить, что произошло. Она увидела, что в их сторону бежит еще одна группа людей в камуфляже, с автоматами на изготовку.

– Ни с места или я ей сейчас мозги вышибу! – заорал мордоворот, который держал Марину, и приставил к ее виску пистолет.

Как только Марго почувствовала холод стального оружия, она тут же закатила глаза под лоб, побледнела как смерть и… обмякла в руках у бандита. Тот, увидев, что девушка потеряла сознание, матерно выругался и, выстрелив один раз в сторону преследователей, бросил девушку. Та шмякнулась на асфальт с каким-то странным выражением на лице и не двигалась. Внутри у Лики все похолодело. Она бросилась к девушке, не обращая внимания на проносящееся мимо стадо мужиков с автоматами.

– Мариша, что с тобой, девочка? Очнись, очень тебя прошу, – шептала Анжелика и беспомощно шарила глазами по толпе, которая тут же образовалась вокруг них. – Что же вы стоите как истуканы, вашу мать? – заорала Лика не своим голосом. – Вызовите кто-нибудь «Скорую помощь»!

Никто не сдвинулся с места, люди лишь глупо таращились на девушек. Кто-то затравленно озирался по сторонам, пытаясь сообразить, что же это здесь сейчас происходит.

– Что случилось-то, не знаете? – полюбопытствовал пожилой мужчина у стоящего рядом парня.

– А хрен их знает, – пожал тот плечами. – Что-то там с наркотой связано, здесь же в основном «черные» работают.

– При чем здесь «черные»? – обиженно проговорил молодой человек, явно кавказец. – Вам бы все только на южан валить, как будто сами ангелы.

– Да всем известно, что азербайджанцы на всех рынках наркотиками торгуют, – тут же встал в позу молодой человек. – Я совсем не расист, и мне без разницы, кто ты, лишь бы человек был хороший. Только вы же сами так себя здесь зарекомендовали: как криминал – так лицо кавказской национальности замешано. А уж про наркоту я вообще молчу. Что чеченцы, что азербайджанцы, везут сюда тоннами, а еще орете на каждом углу, что ислам – самая правильная религия. Где же она, ваша религия, когда вы молодежь гробите?

– Ты чего на меня-то разорался? – возмутился джигит. – Я грузин, и мы не мусульмане, а такие же православные, как и вы.

– Ай, все вы одним миром мазаны, – не уступил парень и, махнув рукой, пошел своей дорогой. Толпа уже потихоньку разошлась. Одна женщина предложила свой мобильный телефон, чтобы вызвать «Скорую помощь», но Лика отказалась:

– Спасибо, у нас есть телефон. Будем надеяться, что все обойдется.

Шум от погони и одиночных выстрелов тем временем уже переместился в другую сторону. Анжелика хлопала девушку по щекам и твердила:

– Мариша, очнись. Маришенька, очнись.

Девушка зашевелилась и открыла глаза. Она посмотрела на Лику и глупо улыбнулась.

– Я что, упала в обморок? – вымученно хихикнула она. – Надо же, как странно, со мной такое впервые.

– Ты встать сможешь? – не отвечая на вопрос Марины, спросила Лика.

– Да, если ты мне поможешь, – по-детски всхлипнув, проговорила девушка. Лика помогла ей подняться и, обняв за талию, повела к машине.

– Я не смогу сейчас вести машину, у меня ноги ватные, – виновато улыбнулась Марина.

– Ничего, как-нибудь управимся, – успокоила девушку Лика, настороженно оглядываясь по сторонам. – Надо же было влипнуть в такую заваруху! Нарочно не придумаешь, – проворчала она.

Когда наконец они добрались до машины, Лика, открыв дверь со стороны пассажира, запихнула туда Марину. Сама она села на место водителя.

– А ты водить-то умеешь? – слабо прошептала Марина.

– Не знаю, кажется, умею, – скороговоркой ответила та и, вставив ключ в замок зажигания, нажала на педаль газа.

Машина понеслась от места перестрелки на бешеной скорости. Немного опомнившись от пережитого стресса, Марина наконец смогла говорить.

– Интересно, а что это было?

– Понятия не имею. Слышала, как парень в толпе про наркотики говорил, – напряженно следя за дорогой, предположила Анжелика. – А там – кто их знает?

– Да, вот приключеньице, нарочно не придумаешь! – вздохнула Марго. – Никогда не думала, что попаду в такую кашу. Ведь они сейчас могли нас убить, – дрогнувшим голосом проговорила она и испуганно посмотрела на Анжелику. – Представляешь, ужас какой? Это сейчас запросто, не жизнь пошла, а сплошной криминал. По телику каждый день кого-нибудь убивают, хоть совсем ящик не включай.

– По телевизору никого не убивают, по нему только показывают, – улыбнулась Лика и посмотрела на перепуганную Марину.

– Ну, подумаешь, не так выразилась, у меня от страха мозги в обратную сторону потекли, – отмахнулась та. – Слушай, а ты прикольно водишь машину, даже лучше, чем я. У Славки где-то в гараже «Жигули» стоят восьмой модели, нужно будет ему идейку подкинуть, чтобы доверенность на тебя выписал, и будут у тебя колеса. Он все равно давно на ней не ездит. По-моему, даже забыл, что она у него вообще есть.

– Машина – это было бы замечательно, только у меня же документов никаких нет, – кинув взгляд на подругу, сказала Лика.

– Это дело поправимое, – махнула Марина рукой. – Я попрошу – Слава поможет; кстати, сейчас заедем кое-куда, сфотографируешься. Дня через два будет у тебя паспорт и права.

– На чье имя он их мне сделает, ведь я никто и звать меня никак? – горько усмехнулась Лика.

– А на мое! – хлопнула ладонями по коленям девушка. – Будешь второй Мариной Владимировной Котовой. Подойдет тебе такое имя на время?

– Вполне, – улыбнулась Лика. – Только зачем же на твое-то?

– Ну, мало ли? Сейчас очень часто документы милиция проверяет, правда в основном у лиц кавказской национальности, но, если будешь на машине, могут и тебя по компьютеру пробить.

– Нет такой национальности, – хмыкнула Лика.

– Это ты о чем? – не поняла Марина.

– Нет, говорю, такой национальности – кавказской, – повторила Анжелика и с улыбкой посмотрела на подругу. – Есть грузины, армяне, мегрелы, абхазцы, кахетинцы и так далее, и все они с Кавказа. Про нас же не говорят, что мы лица российской национальности, а говорят – русской.

– А, ты об этом? Нашла о чем думать, – отмахнулась Марина. – А вообще, зачем тебе документы? Куда ты собираешься ходить и ездить? – запоздало спросила она.

– Ну, ты даешь, подруга, только что сама же предложила. И потом, не сидеть же мне в четырех стенах все время? – пожала Анжелика плечами.

– И то верно, – согласилась девушка и жалобно посмотрела на Лику. – У меня явно что-то с мозгами, – горько вздохнула она.

Анжелика сделала вид, что не заметила ее взгляда и брошенной реплики, продолжая уверенно вести машину.

– Ну что, ты уже окончательно пришла в себя? – поинтересовалась Лика, с тревогой поглядывая на подругу.

– Вроде, – неопределенно пожав плечами, ответила Марго и поежилась. – Никогда не думала, что могу попасть в такую переделку. Говорила же я тебе, что нужно было ехать за вещами в магазин, а не в этот рассадник преступности. Неужели не знаешь, что там сплошная мафия – китайская, вьетнамская да чеченская?

– Понятия не имела, – чистосердечно призналась Лика, и не соврала. В прошлой жизни ей бы никогда не пришло в голову, даже заблудившись, пойти на такой рынок. А в той жизни, которая началась после взрыва, у нее просто не было денег, чтобы что-то покупать.

Девушки без приключений добрались до дома и уже вполне успокоились. По дороге они заскочили в метрополитен, и Анжелика сфотографировалась в аппарате моментального фото. Глядя на то, что получилось, она закатила глаза под лоб.

– Это что, действительно я? – засмеялась она.

– Вроде ты. Отдаленно точно тебя напоминает, – кивнула Марина головой, вглядываясь в изображение. – Живут же люди, – вздохнула она. – Дерут с клиента по двести рублей за то, чтобы он смог увидеть себя уродиной. Может, перефотографируешься?

– Нет, не буду, наверняка получится то же самое, – махнула Лика рукой и засунула фотографии в карман куртки. – Поехали домой.

Как только они вошли в квартиру, Марина торопливо разулась, скинула куртку и понеслась в комнату. Она тут же схватилась за телефон и начала звонить Вячеславу. В ярких красках она рассказала своему милому, в какую переделку они сейчас попали, на что получила строгий наказ: без него больше никуда не ездить.

Вечером он приехал и, ворвавшись в кухню, как раненый бизон, в первую очередь схватил Марину в охапку и начал ее ощупывать.

– С тобой все в порядке? Нигде не болит? Голова после обморока не кружится?

– Успокойся, Слава, – засмеялась Марина, пытаясь освободиться из медвежьих объятий своего милого. – Ничего у меня не болит, со мной все в полном порядке, не переживай.

– Чтобы больше без меня не смела никуда ездить! Я имею в виду, в такие места, где большие скопления народа. Ты телевизор смотришь? Газеты читаешь? – сурово хмуря брови, спрашивал Вячеслав.

– Ну, читаю и смотрю. При чем здесь рынок? – не поняла Марина.

– А при том, – гаркнул вдруг мужчина, и Марина подпрыгнула на месте от неожиданности. – Куда вас понесло? Магазинов, что ли, в Москве мало? А если бы тебя тот придурок пристрелил? Ты об этом подумала? Ты о нас с Димкой подумала?!

– Ты чего на меня так кричишь? Совсем с ума сошел? Я что, специально к нему в объятия бросилась, чтобы под дулом пистолета постоять? – взъершилась Марина, и из ее глаз покатились крупные горошины слез. – Нечего на меня кричать. Я, между прочим, Лене предлагала в магазин ехать, это она не согласилась, – тут же оправдалась Марго и посмотрела на Лику чуть виноватым взглядом. Та ее прекрасно поняла и тут же встала на защиту подруги.

– Марина совершенно права, это была моя инициатива – ехать на рынок. Она совершенно ни при чем.

– При чем или ни при чем, теперь говорить поздно. В другой раз будете умнее и не попретесь, куда не нужно, – пробухтел Вячеслав. Он посмотрел на расстроенную Марго, улыбнулся и потер руку об руку. – В этом доме сегодня кормят? – решил он переменить тему разговора, чтобы отвлечь их и сгладить обстановку, которая готова была перерасти в ссору.

– Естественно, кормят, сам же только вчера загрузил холодильник, как будто здесь живет по меньшей мере целый полк солдат, – проворчала Марина, но глаза ее уже стали смотреть более весело. Девушка совершенно не умела долго быть серьезной или на кого-нибудь злиться. Плохое настроение с завидной скоростью трансформировалось в прекрасное, и совсем недавно плачущая Марго уже улыбалась во весь рот, играя очаровательными ямочками на щеках. Вячеслав посмотрел на свою подругу влюбленным взглядом и радостно прогромыхал:

– Мечи все на стол, устроим сейчас пир на весь мир! Я такой голодный, что, наверное, сейчас слона бы проглотил вместе с бивнями.

– Слона с бивнями не обещаю, а вот свиную отбивную – это запросто, – засмеялась Марина, и от ее плохого настроения не осталось и следа. – Славик, у меня к тебе просьба, – тут же взяла быка за рога Марина, пользуясь хорошим расположением духа Вячеслава.

– Что за просьба? – насторожился мужчина, видя по глазам Марго, что просьба не из простых.

– Я тебе сейчас дам фотографию Лены, а ты сделай, пожалуйста, для нее документы на мое имя. Нужен паспорт и водительские права.

– Почему это на твое? – не понял мужчина.

– А на чье? У нее же своего пока нет, как тебе известно, – подбоченилась девушка. – Не сидеть же ей всю дорогу дома? У тебя в гараже «восьмерка» стоит? Стоит. А зачем, спрашивается, ей там зря пылиться? Вот и сделай доверенность на ее, вернее, на мое имя. Сам прекрасно знаешь, что ГАИ иногда пробивает на компьютере фамилию владельца. Чтобы не было неприятностей, пусть водительское удостоверение будет на мое имя. Сделаешь?

– А это так необходимо? – осторожно спросил Вячеслав.

– Да, необходимо. Я тебе уже сказала, для чего это нужно. Сколько Лена может гулять только по ночам? Ей, наверное, тоже хочется по городу прошвырнуться, куда-нибудь сходить. Правда, Лен? – обернувшись в сторону Анжелики, улыбнулась Марго.

– Правда, – подтвердила та. – Вячеслав, если вы сделаете для меня то, о чем вас просит Марина, я вам буду безгранично благодарна.

– Никогда не спорил с женщинами, потому что прекрасно знаю, насколько это бесполезное занятие, – развел мужчина руками, чем дал понять, что он согласен. Марина тут же победно взвизгнула и повисла у него на шее.

– Я тебя обожаю, ты у меня самый-самый, – чмокнув милого в нос, радостно проверещала она.

– Пусти, егоза, задушишь, – засмеялся Вячеслав. – Давай, готовь уже свои отбивные. Ты же не хочешь, чтобы я умер голодной смертью?

– Мои отбивные? – притворно вытаращилась Марина. – Ну, ты даешь, милый, – покачала она головой. – Никогда не думала, что ты у меня каннибал!

– Хватит к словам придираться, – засмеялся Вячеслав. – Я имел в виду свиные отбивные, а не твои личные.

Ужин прошел за веселым разговором на отвлеченные темы, то и дело сопровождаемым взрывами хохота.

Глава 4

Через несколько дней, как он и обещал Марине, Вячеслав приехал и привез документы Лике. Когда он отдавал их девушке, то сказал:

– Ты вообще-то не очень пока из дома высовывайся, подожди, когда я смогу хоть что-то разузнать, у меня на это еще времени не было, хоть и прошел уже месяц. На работе сейчас запарка, без меня там таких дел наворотят, что не разгребешь. Просто я прекрасно понимаю, что сидеть взаперти – не очень приятное занятие, поэтому и сделал тебе документы. Да и Маринка очень просила, все боится, что в тебе комплекс неполноценности может развиться. Она у меня сейчас со страшной силой увлеклась психологией и считает, что для тебя очень важно иногда просто так прошвырнуться по городу. В музей, например, сходить или в театр, в кино, ну и так далее. Машину сегодня к дому подгонят, вишневые «Жигули», восьмая модель.

– Спасибо большое за машину. И Марина совершенно права: у меня уже начал развиваться этот комплекс. Ужасно себя чувствовать, когда не знаешь, кто ты и откуда, – нарочито горько вздохнула Лика.

Когда девушка лежала вечером у себя в комнате, она начала думать о том, как ей приступить к осуществлению своего плана.

«Завтра же и начну», – подумала Лика и, сладко потянувшись, удобно устроилась на подушке, чтобы уснуть. На лице играла немного злорадная улыбка. С этой улыбкой она и провалилась в глубокий сон.

Утром девушка проснулась с твердым намерением прямо сегодня начать действовать.

«Что бы мне такое придумать, чтобы улизнуть из дома, не вызвав подозрений?» – напряженно думала она, вставая с постели. Она прошла в ванную комнату, а когда, уже умытая и причесанная, вошла на кухню, то увидела там Марину.

– Ты уже тоже проснулась? – с сожалением в голосе спросила она у девушки.

– Всю ночь не могла уснуть, сплошные кошмары, – вздохнула та, безнадежно махнув рукой. – Только стоит глаза закрыть, как опять тот бандит с пистолетом видится, – передернулась Марго и отхлебнула из чашки кофе. – Наливай себе тоже кофейку, пока горячий, – предложила она Лике.

– Спасибо, сейчас налью, – поблагодарила Анжелика и задала девушке вопрос: – Ты сегодня целый день дома будешь?

– Да, наверное. А почему ты спросила?

– Просто так, – беспечно ответила Лика, лихорадочно соображая, что ей придумать насчет того, что ей нужно уйти.

– Слава мне сказал, что приедет сегодня за мной, чтобы показать врачу, – сказала Марина.

– Какому врачу?

– По-моему, психоаналитику. Он переживает по поводу того, что с нами случилось. Боится, что у меня может быть нервный срыв. Тем более мне сны эти начали сниться. Я, кстати, тоже об этом читала в книге по практической психологии. Называется – запоздалая реакция организма на стрессовую ситуацию, – со знанием дела проинформировала Анжелику Марина, смешно сморщив лобик.

– Понятно. Он что же, сюда врача решил пригласить или повезет тебя на прием? – наливая в чашку кофе и не поворачиваясь к подруге, чтобы та не прочла заинтересованности в ее глазах, спросила Анжелика.

– Не знаю, он ничего не сказал, просто приказал, чтобы я из дома никуда не уходила, – пожала девушка плечами. – Может, он и прав, пусть специалист меня посмотрит. Я ужасно впечатлительная, сегодня опять практически всю ночь глаз не сомкнула.

– Понятно, – снова повторила Лика. – Нервная система – дело серьезное, врач обязательно должен тебя посмотреть, – добавила она и, сев за стол, задумчиво уставилась в чашку с кофе.

– Лена, ты мне ничего не хочешь сказать? – вдруг спросила Марго и уставилась на девушку своими круглыми глазами.

– Что ты имеешь в виду? – нахмурилась та.

– Я же вижу, что ты что-то задумала и тебе непременно нужно свалить из дома, – прищурилась Марина. – Скажешь, что я не права?

– С чего ты взяла? – вспыхнула Анжелика, не сумев сдержать эмоций.

– Я психологию изучаю, – еще ехиднее прищурилась Марго.

– И что?

– Не умеешь ты скрывать своих эмоций. У тебя на лбу написано, что ты нервничаешь. А нервничать ты можешь только по одной причине.

– Интересно, и по какой же? – отхлебнув из чашки кофе, задала Лика вопрос и внимательно посмотрела на Марину.

– Ты не знаешь, что придумать и сказать мне, чтобы уйти из дома, – спокойно проговорила девушка.

– Откуда ты знаешь? – удивилась Лика. – Я что, разговариваю во сне?

– От верблюда, – припечатала Марго. – И у меня нет привычки подслушивать, о чем там во сне трепятся лунатики, – фыркнула она. – Скажи теперь, что я не права! Ты хочешь куда-то уйти? Ты что, не доверяешь мне? Или собираешься сделать что-то неприличное, уйдя из дома, и боишься об этом сказать? Что с тобой, Лена? – обрушила на Лику лавину вопросов Марина.

Лика внимательно посмотрела на Марину, что-то прикидывая в уме, и наконец решилась.

– А если я тебе что-то расскажу, ты не грохнешься в обморок? – осторожно поинтересовалась Анжелика.

– Ни за что, – твердо выпалила Марина и уставилась на подругу широко распахнутыми глазами.

Анжелика почесала нос и решительно начала говорить, так как поняла, что если Марина будет не в курсе, хотя бы частично, относительно ее задумки, то ей придется постоянно искать причину, чтобы уходить из дома. А чтобы осуществить все, ей очень часто придется это делать. Без поддержки Марины это будет невозможно. Она набрала побольше воздуха в легкие, как перед прыжком в воду, и, решившись, выпалила:

– Я все знаю.

– Что? – захлопала глазами Марго, пока еще не понимая, о чем речь.

– Не прикидывайся, что не понимаешь, – фыркнула Лика. – Я слышала ваш разговор с Вячеславом, а потом, когда очнулась после обморока, все вспомнила.

– Ты знаешь, кто ты на самом деле?! – ахнула девушка и зажала рот руками. Она испуганно смотрела на Лику, не зная, что делать, и лишь снова тихо прошептала: – Ты все знаешь?

– Да, знаю, и не только это, но и все остальное, – буркнула Лика и отвернулась к окну, чтобы скрыть слезы, которые уже готовы были политься из глаз.

– Почему же ты не сказала мне сразу, Лена? Ой, прости, ведь тебя зовут Анжелика, – поправилась девушка. – Так почему же ты не сказала мне сразу, что все вспомнила? – повторила она свой вопрос.

– Не хотела тебя пугать, – пожала Лика плечами.

– Я не из пугливых, – вздернула Марина нос. – И что ты теперь собираешься делать?

– А вот этого тебе знать не обязательно, – твердо ответила Лика и посмотрела на Марину строгим взглядом. – Совсем не обязательно, – повторила она.

– Как это не обязательно? – подпрыгнула Марго на месте. – Кто тебя нашел? Я! Кто тебя сюда привез? Я! Почему ты все узнала? Потому, что оказалась у меня! И ты смеешь мне говорить, что мне не обязательно знать, что ты собираешься делать? Это не по-дружески, вот что я тебе скажу, – выпалила она скороговоркой и отвернулась, надув губы.

– Не дуйся, это же тебе во благо, – дотронувшись до плеча Марины, возразила ей Анжелика. – У меня не совсем… как бы это сказать, – сморщила Лика носик.

– Говори как есть. Что ты тень на плетень наводишь? – дернула Марго плечиком. – Чтобы меня чем-то удивить, нужно очень постараться. В детдоме выросла, не раз уже говорила, – проворчала она.

– Марин, я не хочу, чтобы тебя в чем-то обвинили, если вдруг меня поймают. Пока ты ничего не знаешь, тут не к чему придраться, а если ты будешь все знать, то по закону будешь являться соучастницей.

– Как это тебя поймают, тебя же «нет»? – хихикнула Марго.

– Это верно, меня давно уже «нет» документально, но я – реальный человек из плоти и крови, поэтому меня реально могут поймать. А когда узнают, где я нашла свое временное пристанище, то сразу же привяжутся к тебе. Я этого совсем не хочу.

– А что ты, интересно, собралась делать такого, за что тебя могут поймать, да еще и обвинить в чем-то? Что-то я не очень понимаю, к чему ты клонишь, – опомнившись, поинтересовалась Марина.

– И не нужно тебе этого понимать, – отрезала Лика.

– Это почему?

– А это потому!

– Не глупи, пожалуйста, давай рассказывай.

– Марго, я уже тебе сказала свое слово, и менять своего решения не собираюсь. Поверь, что для тебя так будет лучше, а мне спокойнее.

– Если ты сию минуту мне не расскажешь, что задумала, я без зазрения совести заложу тебя Славке, тогда будешь разбираться с ним, – проговорила Марго и показала Анжелике язык.

– Эх ты! А я, дура такая, тебе поверила, – взвилась Лика на стуле.

– Не кипятись, не кипятись, – подняла Марина руку. – Лучше расскажи все и спи спокойно.

– Может, еще и налоги заплатить? – прищурилась девушка.

– Про налоги потом поговорим, ты мне зубы не заговаривай, колись немедленно, я имею право знать все.

– Хорошо, слушай тогда и пеняй на себя, потому что отговорить меня от того, что я хочу сделать, невозможно, – твердо сказала Лика и начала посвящать Марго в свои планы.

Когда Лика закончила говорить, глаза Марины были похожи на колеса от электровоза.

– Ты собираешься сделать это все сама?! – наконец обретя дар речи после услышанного, прошептала Марина.

– Конечно сама, – пожала Лика плечами. – А кто другой сможет это сделать? Это касается меня и моей семьи, – естественно, что только я имею на это право. И потом, на меня никто и не может подумать, ведь меня же «нет», – развела она руки в стороны и хитро улыбнулась. – Я – покойница!

– А ты крепкий орешек, оказывается, – прищурилась Марина. – А на вид и не скажешь.

– Сама удивляюсь, – шутливо округлила Лика глаза. – Если бы мне совсем недавно сказали, что я способна на подобный спектакль, ни за что бы не поверила. Я сейчас должна буду уехать, мне нужно как следует подготовиться, – уже по-деловому добавила она.

– Никуда ты без меня не поедешь, – встала Марина со стула. – Сейчас приедет Слава, отвезет меня к врачу или сюда его привезет, а когда визит закончится, поедем вместе.

– Это еще зачем?

– Затем, – топнула ногой Марина. – Я не намерена умирать здесь от страха за тебя, будешь под моим присмотром!

Лика посмотрела на раскрасневшуюся мордочку Марго и вдруг заливисто расхохоталась.

– Ты прелесть, Маргоша, я тебя просто обожаю! Я, конечно, очень тебе благодарна за заботу, но позволь мне отказаться от твоей опеки, это не для твоей слабой нервной системы. Сама понимаешь, если меня рассекретят, мне несдобровать, а если ты будешь рядом, то и тебе тоже. Побереги свое здоровье, девочка, нервные клетки не восстанавливаются.

– С моей нервной системой полный порядок, – возмутилась девушка.

– А как же твой обморок, когда тебя бандит схватил? – напомнила Лика.

– Ты тоже, между прочим, здесь недавно без чувств свалилась, я же не попрекаю тебя слабой нервной системой, – съязвила Марго и снова показала Лике язык.

– Не нужно путать божий дар с яичницей, – нахмурилась Лика и посмотрела на подругу строгими глазами. – Для меня это был настоящий шок, и ничего нет удивительного, что организм так отреагировал.

– Ага, а для меня это была «соловьиная песня», когда меня чуть не пристрелили! И мой организм должен был ликовать от наслаждения, – не осталась в долгу Марина.

– Марго, давай оставим этот спор, я не хочу больше говорить об этом. Если ты действительно хочешь мне помочь, то и должна мне помогать, а не путаться под ногами, – рассердилась Анжелика.

– Вот так наглость, – задохнулась от возмущения девушка. – Это я у тебя путаюсь под ногами?

– Не заводись, пожалуйста, и извини, я просто не так выразилась, – пошла на попятную Анжелика, сообразив, что брякнула что-то не то. – Пойми, моя дорогая, это только на словах все просто, а на самом деле… думаю, ты понимаешь. Я не хочу подвергать тебя опасности, даже самой маленькой. У тебя растет сынишка, ты должна думать о нем. У тебя есть твой замечательный Слава, о нем тоже не забывай. И потом, кто я тебе такая, чтобы рисковать ради меня своим добрым именем? Только не думай, что мне захотелось поиграть высокопарными словами. Только в книгах все заканчивается хеппи-эндом, а в жизни все совсем по-другому. Я очень многое пережила, когда сидела там, в этом подвале, понимая, что мои дни сочтены. Я знаю, чего стоит жизнь! Как много мне пришлось передумать тогда, как много пришлось переосмыслить… Береги, Мариночка, то, что ты имеешь, и не разбрасывайся этим так беспечно. Люби своих близких каждый день так, будто этот день – последний в твоей жизни. Если я тебе говорю, что тебе не нужно со мной никуда ездить, значит, так оно и есть.

– Ты не кипятись, а выслушай меня, Лена, то есть Анжелика, – махнула Марго рукой, впервые назвав девушку ее настоящим именем.

– Зови меня Лика, меня так мои друзья называли, – улыбнулась та.

– Нет, лучше я тебя буду по-прежнему называть – Леной, мне так проще. А то в один прекрасный момент я запросто могу запутаться.

– Отлично, так и договоримся, Лена – хорошее имя, и мне очень нравится.

– Ты сейчас предложила мне называть тебя Ликой, как звали твои друзья, – вернулась Марина к разговору. – Значит, я тебе тоже друг?

– А ты что, сомневаешься в этом?

– Не уходи от ответа. Я тебе друг? – упрямо повторила девушка.

– Конечно, – очень серьезно ответила Лика.

– Тогда почему ты не хочешь, чтобы я помогла тебе?

– Ты снова за свое? – вскочила девушка со стула и заметалась по кухне. – Ты мне очень поможешь, если мы забудем этот разговор раз и навсегда! Какая же я идиотка, что рассказала тебе все!

– А куда бы ты делась? – усмехнулась Марина.

– Это почему же? – искренне удивилась Лика.

– По кочану. Во-первых, у тебя денег нет, но даже не в этом дело. Как бы ты выкручивалась, когда нужно было бы из дома уйти? Что, интересно, ты врала бы мне? Я тебе уже говорила, что очень внимательно изучаю психологию? Так вот, моя дорогая, я могу определить сразу, когда человек начинает врать, у него это прямо на лбу высвечивается. Вот так! – закончила девушка и гордо вздернула свой курносый нос.

– Что мне с тобой делать? – вздохнула Лика.

– Ничего не нужно со мной делать, я буду помогать тебе во всем, ты только доверяй мне.

– Если бы я тебе не доверяла, я бы никогда тебе ничего не рассказала.

– Ну, вот и хорошо. Вернемся к этому разговору, как только я приеду от доктора. Договорились? – упрямо посмотрев в глаза Лике, спросила девушка. Та отвернулась, чтобы не видеть этот детский, наивный взгляд, только это не дало ровным счетом ничего. Марина с упорством осла снова спросила: – Лена, я задала тебе вопрос, отвечай.

– Да, Марго, договорились, – нехотя ответила Анжелика.

– Поклянись, что не обманешь меня и дождешься, когда я приеду.

– Клянусь, – подняла Лика руку, не поворачиваясь от окна, в которое смотрела. Марину это не удовлетворило, и она потребовала:

– Поклянись еще раз, глядя мне в глаза.

Анжелика нехотя повернулась к девушке и сказала:

– Это нечестно – пользоваться своим положением хозяйки и заставлять меня делать то, чего я не хочу.

– Лена, я обещаю, что не буду тебе мешать.

– Ну зачем тебе это нужно? – повысила голос Лика. – Ответь мне, пожалуйста! Зачем тебе это все нужно? Это мое личное дело, ты понимаешь – мое личное!

– Я хочу тебе помочь, – снова буркнула Марина.

– Дурочка, ты и так уже помогла мне и продолжаешь помогать. Неужели ты этого не понимаешь? Если бы не ты, я бы до сих пор бродила неизвестно где, не имея понятия, кто я и откуда. Ты предоставила мне кров и еду, ты купила мне одежду, ты попросила Вячеслава сделать для меня документы, ты попросила, чтобы он дал мне машину. Неужели этого недостаточно? Я уже за это буду благодарна тебе по гроб жизни! Большего от тебя не требуется. Я рассказала тебе обо всем остальном лишь потому, что действительно не справлюсь без тебя.

– Ну вот, а я о чем говорю? Тебе без меня не справиться, – радостно подтвердила Марина.

– Без тебя, а не без твоего участия, – осекла Марину Лика. – Это совсем не одно и то же! Все, Мариша, давай закончим этот ненужный разговор. Я даю честное слово, что буду держать тебя в курсе всех моих телодвижений, всех моих планов и всех моих замыслов. Если мне вдруг действительно понадобится посторонняя помощь, то ты будешь первым человеком, к которому я за ней обращусь.

– О’кей, договорились, – наконец согласилась Марина, чем несказанно обрадовала Лику.

– Ну наконец-то, не прошло и года, как мне удалось тебя убедить, – улыбнулась девушка и облегченно вздохнула. – У меня к тебе сейчас единственная просьба: дай мне немного денег, я тебе их по возможности быстро верну, – попросила Анжелика. – Первая операция будет проводиться именно для этого.

– Нет проблем. Сколько тебе нужно?

– Если не очень тебя обременю, то примерно долларов триста – мне нужно купить хороший бинокль.

– Триста маловато будет, хороший стоит намного больше.

– Сколько?

– Примерно семьсот-восемьсот.

– Тогда дай мне восемьсот, если можешь, конечно.

Марина прошла в комнату и немного погодя вернулась с деньгами.

– Здесь две тысячи. Бери, бери, сочтемся, – увидев жест Лики, торопливо заговорила девушка. – Мало ли, какие-то еще непредвиденные расходы возникнут…

– Спасибо тебе, Мариночка, я непременно их верну.

– Не думай сейчас об этом, – махнула девушка рукой и улыбнулась подруге. – Главное, чтобы у тебя все получилось.

– Раз ты меня спонсируешь такой суммой, значит, я сразу куплю все, что может понадобиться. И сделаю это сегодня же, – радостно сверкая глазами, сказала Анжелика.

– Ох, Лена, не очень мне, конечно, все это нравится, – вздохнула Марина. – Но я думаю, что переубеждать тебя в чем-либо сейчас – абсолютно бессмысленное занятие, – покачала она головой.

– Ты права, Маргоша, совершенно бессмысленное, – весело подтвердила девушка.

– Может, лучше пойти в милицию, все рассказать, пусть они занимаются твоими родственниками?

– Глупенькая ты, Марина, – вздохнула Лика. – У них в руках сейчас такие деньги, что… нет, это от них никуда не уйдет. Сначала я лично должна их наказать, а дальше будет видно, – плотоядно улыбнулась Лика и побежала в свою комнату. Она резко остановилась и снова обратилась к Марине: – Слушай, я видела, у тебя ноутбук есть. Я могу им воспользоваться?

– Конечно, пользуйся на здоровье. Это Славкин, он иногда здесь у нас зависает на некоторое время, когда жена отдыхать куда-нибудь уезжает, работает. Я не очень люблю это чудо прогресса, поэтому никогда не беру его. А ты хорошо умеешь с ним контачить? У Славика там все по работе. Если, не дай бог, что-то там сотрешь или еще что-то не то сделаешь, он меня тогда за ноги к потолку подвесит.

– Не переживай, я с этой игрушкой на «ты». У меня друг был, еще до всех этих событий, так он в компьютерах как бог разбирался и меня научил. Я даже хакерствовать научилась.

– Это что еще за зверь?

– Хакер – это человек, для которого не существует тайн в компьютерной сети, и он может взломать любую защиту и проникнуть на любой файл, даже строго засекреченный.

– И ты это умеешь?

– Еще как умею! – засмеялась Анжелика. – Мне это даже нравится.

– Здорово! А что ты хочешь сделать через компьютер?

– Есть одна задумка, потом расскажу, – хитро улыбнулась Лика и скрылась за дверью.

Глава 5

Когда Вячеслав увез Марину к доктору, Лика, недолго думая, собралась и поехала в магазин профессиональной оптики. По дороге она заскочила в один из бутиков и купила парик из длинных натуральных волос цвета спелой пшеницы. Здесь же, перейдя в другой зал, она подобрала контактные линзы темно-карего цвета. Запихнув свои покупки в сумку, она села в машину и отправилась туда, куда и собиралась, то есть за биноклем. Девушка долго стояла у витрины, рассматривая всевозможные прибамбасы. Здесь были и бинокли, и оптические прицелы, и приборы ночного видения. Глаза у девушки прямо разбежались от такого изобилия предметов, которые ей очень были нужны. Чтобы поймать сразу двух зайцев, девушка остановила свой выбор на бинокле с вмонтированным в него прибором ночного видения. Правда, и выложить за него пришлось очень приличную сумму.

«Спасибо тебе, Маргоша, – мысленно поблагодарила девушка свою подругу за ее дальновидность. – Ты как в воду глядела: лишние деньги мне не помешают».

Анжелике пришлось заскочить еще в один магазин и купить несколько крошечных жучков для прослушки, а к ним еще и наушники.

– Хочу за мужем проследить, в его офисе напихать. По-моему, у него появилась любовница, и мне кажется, что это его секретарша, – объяснила она продавцу причину столь странной для девушки покупки.

– Для такого дела это как раз то, что нужно, – улыбнулся ей продавец, а потом добавил: – Я бы от такой жены ни в жисть не загулял. У твоего мужа что же, совсем глаз нет?

– Наверное, нет, – пожала Лика плечами и, поблагодарив продавца, вышла из магазина.

Начало операции, которую задумала Лика, было положено, и девушка вернулась домой в прекрасном настроении. Она с аппетитом съела обед, который ей предложила Роза Яковлевна, и попросила у женщины разрешения пойти прогуляться вместе с ней и Димой. Когда они не спеша шли по аллее парка, который был расположен прямо на территории жилого комплекса, Роза Яковлевна вдруг задала Анжелике вопрос:

– Скажите, Леночка, вы в самом деле ничего не помните или водите доверчивую Марину за нос?

– Что вы хотите этим сказать? – вскинулась девушка.

– Ничего, – пожала та плечами. – Только то, что сказала. Вы не обижайтесь на меня, я в этой семье с самого рождения Димочки. Мариша очень доверчивая девушка и совершенно бесхитростная, ее легко обмануть. Я человек, поживший на белом свете, и не могу позволить, чтобы ее кто-то обманывал.

– Ее никто обманывать не собирается, поверьте мне на слово, – сказала Лика и посмотрела на женщину очень серьезными глазами.

– Я вам почему-то верю, – внимательно глядя на девушку, ответила Роза Яковлевна. – У вас чистые и честные глаза. Правда, очень грустные, – добавила она и улыбнулась.

– Тогда давайте будем с вами друзьями, а то я в вашем присутствии чувствую себя не очень-то уютно, – улыбнулась в ответ Лика.

– Не нужно меня бояться, я, может, и кажусь строгой, но на самом деле нормальный человек.

– Ну, вот и договорились, – сделала заключение девушка, а про себя подумала: «Сегодня явно мой день, мне везет с самого утра».

– Роза Яковлевна, когда вы вчера разговаривали с Димой, я вдруг поняла, что знаю английский язык и прекрасно понимаю, что вы говорите, – перешла Лика на другую тему, чтобы разрушить затянувшуюся паузу.

– Правда? – удивилась женщина.

– Честное слово, давайте сейчас с вами попробуем меня протестировать, – предложила Анжелика.

– С удовольствием.

Следующий час Лика и няня непринужденно болтали на английском языке, и было видно, что женщина получает от этого массу удовольствия.

– Я много лет проработала учителем английского языка при израильском посольстве у нас в России, и, когда мне пришлось уйти на пенсию, для меня это было настоящей трагедией, – рассказала женщина Лике. – Очень было тоскливо остаться без работы. Потом одни наши общие знакомые рекомендовали меня Вячеславу Ивановичу, и теперь я няня у маленького Дмитрия.

– У вас есть семья? – спросила Анжелика.

– Конечно, только дети мои уже взрослые, да и живут они не здесь, я имею в виду не в России. По этой причине я с внуками своими почти не вижусь, только тогда, когда еду их навестить, – ответила Роза Яковлевна, и в ее интонациях послышалась грусть.

– А почему не уезжаете к детям?

– Не хочу, – пожала женщина плечами. – Здесь могила моего мужа, который умер три года назад, здесь мои друзья, здесь все мое. А там? Там все чужое, я никогда не смогу привыкнуть.

– Понятно, – качнула Лика головой. – Трудно привыкать к чему-то новому, когда столько лет живешь по определенным канонам и с определенными привычками.

Дима начал капризничать, и они отправились домой. На душе у Лики было легко, как будто с нее сняли какой-то тяжелый груз. Она всегда немного побаивалась строгой женщины, а сегодняшняя прогулка и разговор сократили дистанцию между ними. Лика поняла, что теперь они с Розой Яковлевной стали друзьями. Хоть и не близкими, но все же друзьями.

Через некоторое время Вячеслав привез Марину от доктора, и, как только он уехал, девушка тут же начала тормошить Лику:

– Ну, ты приобрела то, что планировала?

– Ага, сейчас покажу, – радостно сообщила девушка и потащила подругу в комнату. Она вытряхнула из сумки парик, бинокль, жучки с наушниками и контактные линзы. На дне сумки лежали еще кое-какие вещи, которые могли понадобиться Лике для осуществления первой части плана.

– Вот, гляди, это как раз то, что мне необходимо в первую очередь, – показывая вещи, говорила она.

– А это что такое? – спросила Марина, взяв в руки диск.

– А, ерунда, игра компьютерная, – махнула Лика рукой.

– Зачем тебе она? Поиграть решила?

– Да, хочу с одной крутой компанией поиграть, чтобы им жизнь сказкой не казалась, – усмехнулась девушка и спрятала диск в сумку.

– Не понимаю, ты о чем? – удивилась Марина.

– Не забивай себе мозги, потом я тебе обязательно расскажу, когда сделаю, что задумала. Вот тогда посмеемся, это я тебе гарантирую.

– Я поняла: ты что-то хочешь сделать через компьютерную сеть, да?

– Умница, соображаешь, – улыбнулась Лика. – Хочу им вирус в базу данных закинуть. Будет фейерверк, закачаешься!

– А при чем здесь игра? Что-то я не могу сообразить. На ней что, уже есть этот самый вирус?

– Нет, Мариш, вирус я сама спрограммирую, да такой, что мало не покажется. Спасибо Алешке, что научил меня этим прибамбасам в свое время. Очень мне сейчас это пригодится.

– А не вычислят?

– Нет, я все сделаю так, что комар носа не подточит. Опухнут, пока искать будут, но так и не смогут найти. Я им все полностью грохну этим вирусом. А уж потом займусь самими родственничками, так сказать, тет-а-тет, – прошептала Лика.

– Лен, а тебе не страшно? – шепотом спросила Марина.

– Честно?

– Честно.

– Если честно, то, конечно, страшновато немного, но как подумаю о родителях, то страх куда-то девается. И потом, я же тебе все рассказала. Как ты считаешь, я могу это оставить просто так, если даже и боюсь? Как бы ты поступила на моем месте?

– Не знаю, я не такая решительная, как ты. Наверное, в милицию побежала бы. Я всегда была немного трусихой. Мне кажется, что не смогла бы, а там кто знает, может, и смогла, если бы пережила то, что тебе пришлось.

– Вот и я, как вспоминаю все, во мне прямо монстр какой-то просыпается, причем очень кровожадный, даже самой страшно становится. И пока он будет во мне, я не смогу жить спокойно. И еще одна немаловажная деталь. Почему те деньги, которые по праву принадлежат мне, должны оставаться у них? Я не очень меркантильный человек, к деньгам, если честно, отношусь совершенно спокойно, без трепета, как некоторые, но факт – вещь упрямая. Я не желаю, чтобы тем, что заработал мой отец своим трудом, пользовались недостойные люди. Лучше я эти деньги сожгу, выброшу, подарю, наконец, но только им они не достанутся, – с упрямым выражением на лице процедила Лика, и ее голубые глаза сверкнули недобрым огнем. – Эти люди поломали не только мою жизнь, они… ладно, не будем больше об этом, а то мне прямо сейчас хочется взять в руки автомат и расстрелять их в упор. Сегодня вечером мне нужно будет уехать.

– Куда?

– Нужно провести кое-какую разведку. Потом, когда вернусь, я тебе все расскажу, а сейчас боюсь сглазить. Ты не обижайся, ладно?

– А мне с тобой нельзя?

– Нет, не нужно, и потом, это будет поздно вечером. С кем останется Димка?

– Я попрошу Розу Яковлевну остаться на ночь.

– Она обязательно все скажет Вячеславу. Что ты ему будешь говорить, где ты шлялась среди ночи? Нет, Марго, я не хочу, чтобы еще и у тебя начались неприятности. Мужчины, они же очень ревнивы, особенно тогда, когда имеют подружку настолько моложе себя.

– Да ты что, Слава совсем не ревнив, – беспечно махнула Марина рукой и засмеялась.

– Не говори гоп, моя дорогая, – покачала Лика головой. – Просто ты не давала пока ему повода для этого.

– Может, ты и права, – пожала та плечами. – Я действительно никогда не давала повода для ревности, потому что люблю его и для меня не существует больше мужчин, кроме него. Можешь мне не поверить, но я ему девушкой досталась, – захохотала Марина. – Прикольно, правда? А если взять в расчет, что я воспитывалась в детском доме, – махнула она рукой, – то это вообще почти фантастика.

– Почему же? – не поняла Анжелика.

– Там свои законы, – вздохнула девушка. – Ты извини, но не хочется мне сейчас об этом говорить. Просто мне повезло: в меня там был страшно влюблен парень один, из старших, и никого ко мне не подпускал, для себя берег. Только не повезло ему, не успел он своим правом воспользоваться, в криминальную историю попал, и его посадили. Но ко мне так до самого выпуска никто и не приставал, все считали меня девушкой Анатолия.

– Хороший, видно, парень? – спросила Лика.

– Как тебе сказать? Обыкновенный, – дернула Марина плечом. – Я его всегда помнить буду, наверное всю жизнь.

– Ты его любила?

– Нет, не любила – скорее боялась. А бояться – значит, уважать, – засмеялась Марина. – А помнить я его буду, потому что его больше нет, – тихо проговорила она, сразу же став серьезной. – Толю в тюрьме убили. Так что, Леночка, я своему Славику нетронутой досталась, можно сказать, благодаря Толику, а значит, и счастлива сейчас тоже благодаря ему. Славка прямо обалдел, когда понял, что он у меня первый мужчина. Может, и любит за это? А к Толе я всегда на кладбище хожу, цветы свежие приношу, могилку убираю. Он здесь, в Москве, в тюрьме сидел, а когда погиб, его друзья попросили у начальника тюрьмы, чтобы он разрешил им забрать его и похоронить по-человечески. Вот на Котляковском кладбище и похоронили. Там, правда, один только крест стоит, никакого памятника. Я хотела все Славе рассказать и попросить, чтобы он разрешил памятник поставить, но до сих пор так и не решилась. Даже сама не знаю почему. Я, наверное, просто боюсь, что, если начну ему про жизнь в детдоме рассказывать, у него сразу же мнение обо мне переменится, а я этого очень не хочу. Пусть видит меня такой, какая я есть, а не какой могла стать. Никогда не дам повода Славе для ревности, он у меня первый и, надеюсь, последний, – твердо пообещала Марина то ли себе, то ли Анжелике.

– Вот и не нужно, чтобы такой повод появился, а значит – никаких поездок со мной среди ночи, – проговорила Лика, воспользовавшись разговором на эту тему. – Я обещаю, что буду держать тебя в курсе всех событий, которые будут со мной происходить. Если вдруг понадобится твоя помощь, мы заранее подумаем о том, что ты скажешь своему милому, чтобы он ничего не подумал. Договорились? – улыбнулась она.

– О’кей, договорились. А куда ты сегодня поедешь?

– Мариш, я же тебе уже сказала: приеду, потом расскажу.

– Да, да, я совсем забыла. Просто я так волнуюсь за тебя.

– Не нужно волноваться, я толстокожая, ничего со мной не случится, очень хорошую школу выживания прошла, и здесь, надеюсь, мне это пригодится.

Анжелика уехала из дома поздно вечером, и Марина сунула ей в карман мобильный телефон:

– Если что, звони сразу же. Ой, Лена, я так волнуюсь, как будто на войну тебя отправляю, – прижимая руки к груди, прошептала девушка.

– Это пока не война, а только разведка, – улыбнулась Лика. – Вот когда действительно начнутся военные действия, тогда и будешь волноваться, а сейчас не стоит.

Лика вышла во двор и села в «Жигули», которые ей предоставил Вячеслав. Бак был полностью заправлен бензином, сама машина сверкала чистыми боками, а в салоне пахло чем-то очень приятным. Девушка вырулила на проезжую часть и включила радио. Из динамика полилась спокойная музыка, и Лика расслабилась. Она без всяких приключений доехала до нужного ей места и остановила машину. Включив сигнализацию, девушка не спеша пошла в сторону возвышающихся впереди домов. Это был коттеджный поселок, который оккупировали «новые русские». Вдоль дороги возвышались трехэтажные монстры из белого и красного кирпича, обнесенные высокими каменными заборами. Поселок охранялся, но Анжелика знала здесь все лазейки, поэтому беспрепятственно прошла к тому месту, куда ей было нужно, минуя главные ворота.

Лика подошла к большому трехэтажному особняку, обнесенному забором из красного кирпича, и остановилась. Напротив огромного дома стояла почти неприметная деревянная дачка с кокетливыми резными окнами и крыльцом. Она очень нелепо смотрелась среди кирпичных особняков и была похожа на избушку на курьих ножках из сказки.

Лика знала, что это дача профессора Жигулева Ивана Васильевича. Еще она знала о том, что бывает он здесь только летом, в остальное время года дом пустует. Сейчас уже конец ноября, поэтому Лика, решительно повернувшись, прошла к деревянному заборчику. Она легко преодолела незатейливое сооружение и оказалась в саду. Пригибаясь и озираясь по сторонам, Лика пробежала по незащищенному деревьями свободному пространству и остановилась у дома. Девушка подняла голову и посмотрела на чердачное окно. Оно было закрыто, но рядом стояла садовая лестница. Лика быстро забралась по ней и подергала ставни. Они были закрыты с внутренней стороны, и девушка вытащила из кармана большую отвертку, предусмотрительно прихваченную из машины. Отвинтив одну из ставен, она поддела раму, и та, жалобно скрипнув, раскрылась. Дом был довольно старым, поэтому все здесь держалось на честном слове. Профессор был одиноким человеком и, приезжая сюда подышать свежим воздухом и поработать на природе, не занимался ремонтом дома, да и стар он уже был для этого. При нем всегда была его экономка, тоже довольно пожилая женщина, которая помогала Жигулеву по хозяйству.

Лика поглубже натянула на лоб спортивную шапочку, осторожно влезла в окно и остановилась.

– Так, следов оставлять нельзя ни в коем случае, – прошептала она и осмотрелась. На чердаке, естественно, было темно и ничего не видно. Маленькое окошечко под самой крышей было заколочено какой-то фанерой, и света от лампы на фонарном столбе, само собой, оно не пропускало.

«Если я включу сейчас фонарик, то свет могут заметить из домов напротив. Это, конечно, маловероятно, но чем черт не шутит, я не имею права рисковать», – подумала Лика. Она присела на корточки и, прикрывая фонарь полой куртки, осветила пол под своими ногами. Его покрывала пыль толстым слоем, и девушка начала искать какой-нибудь предмет, чтобы встать на него. На ее счастье, на расстоянии вытянутой руки она увидела деревянный ящик, набитый старыми книгами. Девушка протянула руку и подтащила его к окну, сама при этом не двигаясь с места.

– Вот так, теперь встанем коленями на этот ящик и начнем наблюдение. Надеюсь, что сегодняшний поход не пройдет для меня даром, и я хоть что-то увижу, – еле слышно сама с собой разговаривала она.

Анжелика взяла в руки бинокль, который заранее повесила на шею, и начала налаживать окуляры, вспоминая инструкцию, которую получила у менеджера-консультанта в магазине, когда приобретала эту «игрушку».

«Ух ты, как здорово! Все как на моей ладошке», – восхищенно подумала девушка и чуть не запрыгала от радости. Прямо перед ее глазами возникла комната, освещенная ярким светом. Шторы не были занавешены, поэтому Лика все прекрасно видела. По комнате неторопливо прохаживался молодой мужчина в домашнем халате.

– Привет, дорогой кузен, вот мы и встретились, – процедила Лика сквозь зубы, рассматривая, как он подошел к бару и начал наливать в бокал содержимое одной из бутылок. – «Хеннесси» уважаешь, родственничек? Ничего, «дорогой», скоро я тебя напою им по самое «не хочу», – не отрывая хмурого взгляда от лица парня, проговорила она.

Анжелика прикрыла глаза и глубоко задышала. Волнение и злость так переполняли ее, что нечем было дышать. Она оторвала бинокль от глаз и тыльной стороной ладони вытерла пот, который покрыл все ее лицо.

Немного успокоившись, девушка вновь припала к биноклю, прошлась взглядом по всему дому, где были окна, и поняла, что кроме ее двоюродного брата там еще была длинноногая девица, а больше – никого. Она остановила свой взгляд на комнате, которая когда-то принадлежала ей, и увидела, что там практически все по-прежнему. Во всяком случае трюмо, под которым находился ее тайник, стояло на месте.

– Очень хорошо, все просто замечательно, – прошептала Лика, довольно улыбнувшись. Она не стала наблюдать за постельной сценой, когда повернула окуляры к комнате, где видела мужчину, – лишь злорадно ухмыльнувшись, спустилась обратно в сад. Предварительно Лика приладила ставни на место, а лестницу опустила на землю. Она сделала это для того, чтобы у каких-нибудь бездомных не возникло соблазна залезть на дачу. Прислоненная к чердачному окну лестница словно сама приглашает бомжей сделать это.

– Какой же вы беспечный, Иван Васильевич. Разве можно так относиться к своему недвижимому имуществу? – улыбнулась Лика, вспоминая профессора Жигулева.

Как и все люди умственного труда, Иван Васильевич был очень рассеян. То рукопись свою оставит в беседке, а потом носится по дому и кричит на свою домоправительницу:

– Арина, куда ты подевала мои бумаги? Чертова баба, сколько раз тебе говорить, чтобы ты не прикасалась к ним?

Арина никогда не обижалась на своего хозяина, а молча шла в сад и приносила из беседки рукопись. То же самое постоянно происходило с его очками, которые, как правило, находились в это время у него на лбу, или с книгами, которые разбрасывались по всему дому, а потом находились в самых непредсказуемых местах.

Анжелика не спеша дошла обратно до машины, которую оставила недалеко от поселка, и поехала домой.

– Вроде Вячеслав говорил, что мои кузены – завсегдатаи казино. Нужно узнать, какого именно. Попрошу Марину, чтобы она сделала это для меня и осторожно расспросила его. Оттуда я свою «атаку» и начну! Ну а если вдруг не получится, придумаю что-нибудь другое, – размышляла Лика, уверенно управляя машиной. – Но я думаю, что все должно получиться. Мои кузены охочи до женского пола, а это как раз то, что мне сейчас и нужно.

Когда Анжелика, осторожно открыв дверь квартиры, шагнула в прихожую, практически сразу появилась Марина.

– Ты почему до сих пор не спишь? – удивленно спросила Лика.

– Тебя жду, не могла уснуть, пока тебя нет. Ну, рассказывай, – нетерпеливо прошептала Марина и, как только Лика разделась, потащила ее в комнату.

– Пока рассказывать особенно нечего. Я посмотрела, кто находится в доме. Там мой двоюродный брат развлекается с какой-то девицей, больше никого в доме нет. Я так поняла – он приехал туда, чтобы побыть с ней наедине. Наверное, в доме никто не живет, – скорее всего, они обитают в городских квартирах, – рассказала Анжелика.

– Почему ты так решила?

– Нет никакой прислуги, и машина кузена стояла во дворе, он даже не загнал ее в гараж, значит, не собирается там задерживаться.

– И что ты задумала?

– Сначала я предполагала проникнуть в дом тайком, но потом решила, что это слишком рискованно. Если вдруг меня в поселке кто-то заметит, тогда… сама понимаешь, все полетит прахом.

– Ты что-то другое придумала?

– Да, есть у меня одна мыслишка, но ты мне должна помочь.

– Что я должна сделать, говори? – очень серьезно спросила девушка.

– Узнай у своего Вячеслава, в каком казино бывают мои двоюродные братья.

– Зачем?

– Если прошу, значит, нужно.

– Ты же обещала мне все рассказывать, – обиженно проговорила Марина.

– Ладно, не дуйся, сейчас расскажу, – улыбнулась Лика и начала посвящать подругу в свою задумку. Когда она ей все рассказала, у девушки отвисла челюсть в буквальном смысле этого слова.

– Ты надеешься, что у тебя все получится? – ошарашенно спросила Марина.

– Не надеюсь, а уверена, – твердо проговорила Лика, и ее глаза при этом блеснули упрямым огоньком. – Так ты поможешь?

– Постараюсь сделать все, что в моих силах. Только я не знаю, что сказать Славке, – пожала она плечами. – Для чего мне нужно знать, в каком казино прожигают жизнь твои родственники? Он же сразу что-то заподозрит.

– Да, здесь ты, конечно, права, – задумалась Анжелика. – Ладно, тогда не заморачивайся на этом, – махнула она рукой. – Я сама постараюсь узнать, я же теперь на машине. Думаю, что они не обратят внимания на автомобиль, который поедет за ними.

– Будешь следить?

– Придется, – вздохнула Лика. – Ты же понимаешь, что без этого я не смогу осуществить свой план. Мне нужно знать точно, что это за казино. Прямо завтра и займусь. Подежурю у городской квартиры, – решила Анжелика и посмотрела на Марину внезапно погрустневшими глазами. – Мариша, у меня к тебе есть одна просьба. Ты не сможешь каким-нибудь способом узнать, где похоронены мои родители? Мне, как ты сама понимаешь, никому из знакомых даже позвонить нельзя. Меня же нет, – горько усмехнулась девушка. – И я хочу, чтобы все так и продолжали думать. Сможешь узнать?

– Не знаю, – пожала та плечами. – Как я могу об этом узнать и у кого? Если только объехать все кладбища в Москве – в администрации спросить?

– Это займет слишком много времени, мне не хотелось бы тебя обременять. Сама я не могу этого сделать, ты же понимаешь, мой отец был слишком известной личностью. Вдруг меня узнают? Ведь в газетах были мои фотографии. Да и со знакомыми есть риск столкнуться. Я же тебе рассказывала, как меня узнал Наташкин сосед, когда я на прогулку пошла. Впрочем, можно, конечно, и замаскироваться, – вслух размышляла Лика.

– Слушай, – встрепенулась Марина. – А у вас случайно не похоронен кто-нибудь из близких родственников на одном из московских кладбищ?

– Да, бабушка похоронена на Немецком кладбище, папина мама, – ответила Лика. – Ты думаешь, что они могут быть там же?

– Я не знаю, но есть большая вероятность. Там были еще места?

– Да, было одно. Бабушка еще в молодости стала вдовой, дед похоронен у себя на родине, в Ростове. Она уже потом в Москву приехала с двумя маленькими сыновьями, моим отцом и его братом. Здесь ее тетка жила, она к ней и приехала, а потом тетка умерла и ей с детьми свою квартиру оставила. Сама-то она одинокой была.

– Вот туда, на это Немецкое кладбище, тебе и нужно съездить и посмотреть. В газете вроде писали, что твоих родителей кремировали, значит, вполне могло такое быть, что урны с прахом закопали в могилу к твоей бабушке. Хочешь, я с тобой съезжу? – предложила Марина.

– Конечно хочу, мне одной страшно, – откровенно призналась Лика. – Я не могу себе представить, что увижу не живых родителей, а только их могилу. Если не возражаешь, поедем завтра утром. Мне нужно обязательно побывать на могиле родителей, прежде чем я начну… начну наказывать виновных в их смерти, – нахмурив лоб, сказала Анжелика. – Да и вообще, мне очень хочется увидеть место, где они теперь. Но одной мне страшно, – повторила она.

– Нет проблем, едем завтра, сразу же, как проснемся, – покладисто согласилась Марина и погладила Лику по плечу. – Ничего, Лена, все пройдет, все перемелется, и будет мука. Мой Славка всегда так говорит.

На следующий день девушки, как и планировали, поехали на Немецкое кладбище. Анжелика практически сразу нашла могилу своей бабушки и, еще не доходя до нее, увидела, что рядом с ее памятником поставили другой. Она резко остановилась и замерла на месте. Сердце билось так сильно, что, казалось, оно сейчас выскочит. Девушка прижала руки к груди, чтобы придержать оглушительный стук, который отдавался даже в горле.

– Они там, – тихо прошептала она и не сдвинулась с места.

– Пойдем, Лена, – тоже тихо сказала Марина и взяла подругу под руку. – Ты держись за меня, пойдем.

Анжелика глубоко вдохнула в легкие воздух, как перед прыжком в воду, и пошла к могиле. Остановившись у ограды, она долго не решалась поднять глаза, чтобы взглянуть на фотографии. Могила была неухоженной, было видно, что здесь давно никого не было.

– Надо же, как это «родственничков» угораздило на памятник разориться? – зло усмехнулась Лика и наконец подняла глаза.

На втором памятнике было три фотографии. Отца Анжелики, ее матери и ее собственная. Девушка, как только увидела свою фотографию, буквально остолбенела.

– Они же знали, что я была тогда еще жива! Как они посмели похоронить меня заранее? – задохнулась она от неожиданности.

– Охренеть можно! – ахнула Марина. – Ничего человеческого в людях нет! Вот сволочи, – сплюнула она и тут же перекрестилась, испуганно оглядываясь по сторонам. – Простите, люди добрые, что в таком месте ругаюсь.

Анжелика открыла калитку и прошла за ограду. Она присела на лавочку и пристально начала вглядываться в снимки. Минуту спустя из ее глаз полились крупные слезы, которые она даже не пыталась остановить. Марина немного потопталась на месте, а потом отошла, чтобы не мешать подруге. Она начала рассматривать другие памятники. Кладбище было старым, здесь давно уже не хоронили, только рядом с теми могилами, где еще были места.

Анжелика сидела очень долго, тихо разговаривая с матерью и отцом. Она рассказала им обо всем, что с ней случилось. Что вообще произошло на самом деле. Девушка не жаловалась, нет, она просто им рассказывала, изливала душу, и постепенно ей становилось все легче и легче. Наконец выговорившись, Анжелика поднялась со скамейки.

– Марина, поехали, нам сегодня нужно много успеть, – махнула она рукой подруге, которая стояла в сторонке и терпеливо ее ждала.

Глава 6

– Гляди, гляди, вот это конфетка! – толкнув брата в бок, проговорил Игорь и показал на дверь, ведущую в зал для игроков в рулетку.

Кирилл проследил за взглядом брата и увидел в дверях ослепительную блондинку с шикарным бюстом. Кирилла всегда привлекали женщины, имеющие большую грудь. Он прямо начинал задыхаться от возбуждения, прижимая голову к такой груди и вдыхая аромат дорогих духов. Красавица окинула зал томным взглядом пронзительных карих глаз, обрамленных пушистыми ресницами, и остановила его на рулетке. В глаза бросалась некоторая бледность красавицы, но это совершенно не портило общего впечатления, а даже, наоборот, придавало ее лицу некоторую аристократичность. Она подошла к кассе и купила два жетона по пятьсот долларов. Не спеша подошла к столу и пристально начала следить за игроками, при этом капризно надув пухлые губки. Несколько раз она облизнула их маленьким розовым язычком, чем вызвала несказанный восторг наблюдающего за ней Кирилла. Не выдержав больше десяти минут, он подошел к девушке и промурлыкал ей на ухо:

– Я смотрю, вы здесь впервые? Может, вам помочь?

– Не стоит, – ответила красавица грудным приглушенным голосом, который заставил сердце мужчины забиться в учащенном ритме.

На девушке было длинное платье серебристого оттенка, облегающее ее фигуру, как перчатка. Справа был разрез до самого бедра, что позволяло лицезреть длинную, безупречной формы ногу. На плечи было небрежно накинуто манто из норки, а на изящной шее сверкало колье, переливаясь бриллиантами. В ушах висели точно такие же серьги.

– Делайте ставки, господа, делайте ставки, – сказал крупье.

Девушка небрежно бросила фишку достоинством в пятьсот долларов на стол, на двадцать первый номер красного цвета.

– Спасибо, ставок больше нет, господа, – произнес крупье, и рулетка начала свое движение. – Двадцать один, красный, – проговорил крупье и с восхищением посмотрел на блондинку. Он пододвинул к ней стопочку жетонов и снова заученно проговорил бесстрастным голосом: – Делайте ставки, господа, делайте ставки.

Девушка взяла в руку пару жетонов, проследила взглядом за другими игроками и бросила свои на цифру четырнадцать черного цвета.

– Спасибо, ставок больше нет, господа.

Рулетка закрутилась, и Лика – а это была именно она – спокойно следила за вращающимся диском. Но это была лишь видимость. На самом деле она безумно волновалась, прямо до дрожи в ногах, но, собрав всю свою силу воли в кулак, старалась держаться спокойно и непринужденно. Она понимала, что от этого зависит очень многое, практически все. Когда сегодня шли сборы на это «мероприятие», они с Мариной поругались раз пять.

– Ты сама говорила, что должна сегодня быть неотразимой настолько, насколько это вообще возможно, – заставляя Анжелику надеть бриллиантовый комплект, состоящий из колье, серег и браслета, говорила Марина.

– Я не могу нацепить на себя такие дорогие вещи, – как могла, упиралась Лика. – А если вдруг что-то случится?

– Во-первых, нечего каркать, а во-вторых, бриллианты в сегодняшнем деле – это твоя визитная карточка. Надевай, кому говорят! – рявкнула девушка на подругу. – Иначе вообще никуда не поедешь.

– Это почему я никуда не поеду? – подбоченилась Лика.

– А потому, что не в чем будет, – припечатала Марго. – Если не наденешь комплект, не получишь всего остального. Чеши тогда в своих джинсах, а вместо туфелек, которые мы с тобой сегодня подобрали к платью, наденешь те сапоги сорок последнего размера. Вот так, – ехидно улыбнулась она и показала подруге язык.

– Ты шантажистка, Марго, – проворчала Лика. – Это нечестно.

– Честно, честно, – заулыбалась та. – Ты же хочешь, чтобы все получилось? Хочешь! Вот и нечего тогда выкобениваться, делай, что тебе говорят. Я хоть ростом и маленькая, зато умная.

– Кто же спорит? – улыбнулась Анжелика. – Мал золотник, да дорог, это как раз про тебя, – сказала она и согласилась надеть бриллианты.

– Четырнадцать, черное, – проговорил крупье и, пододвигая к Лике большую стопку жетонов, сказал: – Поздравляю, мадам, с вами сегодня удача.

Лика небрежно повела плечом, взяла поднос и молча сгребла на него жетоны. Один из них она пальчиком подтолкнула в сторону крупье и, не произнося ни слова, прошла к окошечку кассы.

– Я смотрю, вы здесь одна? – услышала девушка голос за своей спиной и невольно вздрогнула. – Позвольте мне проводить вас.

Лика не спеша обернулась и посмотрела на мужчину удивленным взглядом.

– А почему, собственно, вы решили, что я здесь одна? – спросила она, и губы ее дрогнули в небрежной усмешке. Сердце в это время ухнуло о ребра, но девушка мгновенно взяла себя в руки. – Почему вы так решили? – повторила она.

– Мне так показалось, – пожал Кирилл плечами и, оглянувшись по сторонам, продолжил: – За весь вечер я никого не видел рядом с вами. Да и сейчас не вижу.

– Совсем не обязательно иметь рядом с собой кого-то, если вокруг столько достойных мужчин, – загадочно проговорила Лика вкрадчивым, чуть с хрипотцой голосом и бросила на Кирилла странный взгляд, от которого у того моментально побежали мурашки по всему телу. Он схватил девушку за руку и припал к ней губами. Лика хотела вырвать руку, но мужчина крепко держал ее. Он уже решил, что поймал рыбку в свой сачок, и упустить ее сейчас для него было равносильно смерти.

– По-моему, вы слишком торопитесь, – проговорила Анжелика все таким же загадочным голосом и решительно высвободила свою руку из железных лап «кавалера».

Кирилл загородил собой проход к дверям и нагло улыбнулся:

– А чего тянуть?

– А вы, оказывается, хам, милейший? – усмехнулась Лика.

Почти в то же мгновение перед ними выросли два рослых парня не вызывающей сомнения наружности и, скрестив руки на груди, посмотрели на мужчину сверху вниз.

– В чем дело? – поинтересовался один из них и посмотрел на Кирилла железным взглядом.

– Прошу прощения, – пробормотал тот и поспешил ретироваться. Подбежав к окну, он проследил за тем, как девушка вышла из казино, сопровождаемая теми самыми молодыми людьми. Она села в подъехавший тут же, как только она появилась в дверях, шикарный «Лендкрузер». Кирилл влетел в зал с горящими от возбуждения щеками и подошел к своему брату.

– Она непременно должна быть моей, иначе я сойду с ума, – пробормотал он, чем привлек внимание Игоря.

– Ты это о ком? – не отрывая взгляда от рулетки, поинтересовался тот.

– О ней, о блондинке. О боже, что за женщина, что за женщина! Я мечтал о такой красотке всю свою жизнь. Как она хороша, а как надменна, какой гордый взгляд! Взгляд настоящей стервы, – закатив глаза, прошептал Кирилл.

Лика тем временем, отъехав от казино на достаточное расстояние, попросила водителя притормозить у «Мерседеса», который стоял у тротуара.

– Спасибо большое, откройте мне дверь, я уже приехала, – проговорила девушка и улыбнулась одному из парней.

– Рады были помочь, двери нашей фирмы всегда открыты для вас, мадам, – галантно поклонившись, ответил тот и лучезарно улыбнулся клиентке. Он выскочил на тротуар, открыл дверцу с той стороны, где сидела Лика, и подал ей руку, помогая выйти из машины. – Завтра в то же время подавать машину… сюда же? – спросил он.

– Да, в то же время, – ответила Анжелика. – И не забудьте, что завтра меня должен сопровождать кавалер, не считая охраны, – напомнила она.

– Все будет сделано, мадам, по высшему разряду, наша фирма гарантирует успех и конфиденциальность, – улыбнулся молодой человек и слегка поклонился Лике.

– Рада, что обратилась именно к вам, – лучезарно улыбнулась она и скрылась в салоне «Мерседеса», за рулем которого сидела Марина и умирала от любопытства: как все прошло?

– Ну, рассказывай, – выпалила она, ерзая на сиденье от нетерпения.

– Заводи машину, поехали, по дороге все расскажу, – проговорила Лика и облегченно выдохнула. – Вроде все прошло, как я и задумала.

Девушка завела машину и нажала на газ.

– Кажется, рыбка проглотила наживку, – сказала Лика и, посмотрев на Марину радостным взглядом, сморщила носик. Девушка сделала движение рукой, совершенно не подобающее даме, которую она только что изображала в казино. – И-ес! – взвизгнула она и подпрыгнула от радости на сиденье.

– Ну, рассказывай, рассказывай, не томи душу, – взмолилась Марина. – Я, пока тебя ждала, думала, скончаюсь от страха.

– Все отлично, Марго, все просто замечательно, – начала Анжелика. – Ты же видела сегодня, как я волновалась, когда собиралась на это «мероприятие». Представляешь, Марин, как только я вошла в казино и увидела братьев, меня сначала как будто по голове ударили, все в глазах поплыло. Смотрю на них – и вся картина прошлого встала перед глазами, как будто это только вчера было. Еще немного, и я бы, наверное, бросилась на них с кулаками. Но я глаза прикрыла, посчитала до десяти и взяла себя в руки. Сама себе говорю: «Успокойся, Лика, от сегодняшнего вечера зависит очень многое. Если все получится, значит, и возмездие будет достойное для этих подонков. Я перестану себя уважать, если остаток жизни они не проведут за решеткой. Но прежде я должна оставить их без штанов и даже без трусов, чтобы не смогли откупиться». И знаешь, Мариш, на меня такое спокойствие нашло, прямо сама удивилась. Я все правильно рассчитала: Кирилл клюнул на «незнакомку» с повадками стервы. Особенно его завел мой «аппетитный бюст», ха-ха-ха, – и Анжелика весело расхохоталась. – Это его слабое место! У него все женщины были с внушительными размерами. Как же он на меня смотрел, ты бы только его видела. Чуть своей собственной слюной не захлебнулся. Недаром мы сегодня с тобой так старались, когда готовили меня к этому вечеру. Послушай, как все было, как только я вошла в двери казино. – И Лика рассказала Марине все, от самого начала и до конца, радостно при этом улыбаясь.

– Лен, а ты не боишься, что они могут тебя узнать? – озабоченно спросила Марина.

– Нет, не боюсь, я сама себя не узнаю в зеркале, а им и подавно это не удастся, – беспечно махнула она рукой. – Единственное, что меня напрягает, это второй братец. Похоже, что они везде вместе. До него пока еще очередь не дошла, и он сейчас может только помешать. Завтра я появлюсь в казино с кавалером.

– А для чего тебе нужен кавалер, если ты собираешься соблазнить Кирилла? Чего-то я здесь недопонимаю.

– Эх ты, а еще психологию изучаешь, – засмеялась Лика. – Мужчинам нужна борьба! Я прекрасно знаю характер Кирилла. Его нужно завести, бросить вызов, заставить ревновать и дать понять, что добыча может уплыть из его рук. Чем больше недоступна женщина, тем больше он ее хочет. Это первое, а вот второе… Как сделать так, чтобы Игорь мне не помешал? Ладно, завтра будет день, будет и решение. Буду импровизировать, смотреть по ситуации. Пока не знаю, что и как. В конце концов, пойду на риск и уведу Кирилла прямо перед носом у его братца. Меня все равно узнать невозможно, а после «ночи любви» я просто исчезну. Мне обязательно нужно попасть в тот дом, который совсем недавно был моим, это очень важно. Если ничего не получится завтра, значит, придется приезжать туда в третий раз, я отступать не собираюсь. Хотя очень не хотелось бы лишний раз светиться.

– Лен, а не лучше ли будет, если ты встретишься с ним где-нибудь в другом месте, ну, как бы невзначай?

– Для этого мне нужно будет узнавать, где он еще бывает, а это очень долго, – возразила Анжелика.

– Я думаю, игра стоит свеч, тебе не нужно торопиться. Все должно быть продумано в мельчайших подробностях, – снова попыталась возразить Марина.

– Я и так уже все продумала. Завтра посмотрим, как будут развиваться события, а уж там я решу, как поступить дальше. Главное, что он запал на меня, причем по полной программе. Это радует безмерно!

– Ну, еще бы ему не запасть, – хмыкнула Марина и окинула подругу оценивающим взглядом.

Вчера днем они, тщательно обсудив новый имидж Анжелики, отправились в магазин и купили это платье и туфельки на шпильке. Норковое манто было в гардеробе у Марины. Колье с браслетом и сережками, которые ей подарил Вячеслав, когда она родила ему сына, она просто насильно заставила Лику надеть. Та знала, что Игорь очень любит женщин с пышной грудью, поэтому ей пришлось увеличить свою чуть ли не вдвое с помощью специального бюстгальтера, которые продавались в секс-шопах. Она очень смеялась над Мариной, когда та, войдя в магазин, замерла с открытым ртом перед витриной с надувными «партнершами» и «партнерами».

– Да, совсем забыла от волнения, – радостно подпрыгнула Лика. – Я же выиграла кучу денег!

– Да ты что? Правда, что ли? – не поверила Марго.

– Вот, смотри, – и девушка, открыв сумочку, отделанную бисером, вытащила пачку долларов.

– Ни фига себе! – присвистнула Марина. – И сколько же здесь?

– Пять с половиной штук, так что теперь и тебе долг верну, и у меня еще целое состояние останется, – радостно сообщила Анжелика, потряхивая пачкой ассигнаций зеленого цвета.

– Во, блин, прикол, – восхищенно проговорила Марина и засмеялась. – Это называется бог в помощь тебе, подруга.

– Аминь, – перекрестилась Лика и запихнула доллары обратно в сумку.

* * *

На следующий вечер Анжелика вошла в зал казино под ручку с молодым человеком потрясающей внешности. Он подвел ее к игровому столику и, галантно поцеловав руку, отошел в мужскую комнату. Это было спланировано заранее и дало свои результаты. В ту же секунду к девушке подскочил Кирилл и зашептал ей на ухо:

– Я провел бессонную ночь, не перестаю думать о вас. Что мне делать?

Лика взглянула на него и одарила снисходительной улыбкой.

– К сожалению, я сегодня не одна, – томно произнесла она.

– Это правда? – прошептал мужчина. – Правда то, что вы сейчас сказали?

– Что вы имеете в виду? – удивленно вскинув брови, спросила Лика.

– Вы действительно сожалеете о том, что сегодня не одна?

Девушка ничего не ответила, а лишь многозначительно повела плечом. Кирилл уже принял этот знак как одобрение к действию, но в это время появился кавалер Лики, и ему пришлось отойти в сторону. Анжелика незаметно наблюдала за ним и увидела, что сегодня нигде не видно Игоря. Она решила подождать, вдруг тот появится, но прошел час, а его по-прежнему не было видно. За это время она поиграла немного на автоматах и рулетке, посидела в баре с бокалом сухого вина и постояла у карточного стола, наблюдая за игрой в покер. Кавалер ни на шаг не отходил от девушки и нежно шептал ей что-то на ухо. Она снисходительно улыбалась и время от времени бросала взгляды в сторону Кирилла. Было видно, что он тоже зорко следит за ней и злится оттого, что кавалер девушки ласково ей улыбается. Игорь так и не появился.

– Кажется, сегодня мой день, – подумала девушка и шепнула на ухо своему провожатому, что он может уходить, но пока не уезжать совсем, а подождать в машине. Если она выйдет из дверей в сопровождении мужчины, тогда ему можно будет уехать.

Молодой человек галантно поклонился, поцеловал девушке руку и вышел за дверь. Кирилл не заставил себя ждать и почти мгновенно оказался рядом с Анжеликой:

– Как ваше имя, несравненная?

– Маргарита.

– А меня зовут Кирилл. Куда ушел ваш сопровождающий?

– У него дела.

– Значит, вы свободны?

– Смотря для кого, – улыбнулась Лика хищной улыбкой и посмотрела на Кирилла обещающим взглядом.

– Может, мы продолжим наше знакомство где-нибудь в другом месте? – с придыханием задал вопрос ловелас.

– Вы хотите что-то предложить? – вскинула Анжелика брови.

– Был бы счастлив, – взяв руку девушки и прижав ее к своей груди, проговорил Кирилл.

Лика осторожно высвободила свою руку, окинула мужчину оценивающим взглядом настоящей стервы и снисходительно кивнула головкой.

– Хорошо, посмотрим, на что вы способны и сумеете ли по-настоящему развлечь женщину, – проговорила она и, резко развернувшись, грациозной походкой пошла в сторону выхода из зала. Кирилл буквально задохнулся от радости и бросился вслед за ней. Он предупредительно распахнул перед девушкой дверь. Та, как бы невзначай, уронила с плеча чернобурку, которая украшала сегодня ее плечи, заменив вчерашнюю норку. Мужчина подхватил пушистый мех и, надевая его на плечи пленительной «незнакомки», с вожделением вдохнул аромат дорогого парфюма.

– О-о-о! – простонал он. – Вы – богиня, вы – Галатея!

– Галатея была холодной, каменной и безмолвной статуей. Почему вы сравниваете меня с ней? – усмехнулась Лика. – Неужели я кажусь такой же холодной?

Она прекрасно знала познания своего братца, касающиеся античности, поэтому сейчас ей было даже смешно, что он вдруг вспомнил имя Галатеи. Помнится, не раз, видя, как она сидит над книжкой, например о Древней Греции, Кирилл нагло ухмылялся и говорил:

– Зачем тебе это нужно, сестрица? Выскочишь замуж, и все дела, знай только ноги пошире раздвигай, там знания о Греции не пригодятся. Хочешь, научу? Нет проблем, я давно уже готов, – продолжал издеваться он, плотоядно раздевая Анжелику глазами.

Лика в ответ на его слова лишь брезгливо морщилась, в душе ненавидя своего кузена, – кстати, ко второму все это тоже имело отношение.

– Как тебе не стыдно, Кирилл, ведь мы же брат и сестра, – возмущалась Анжелика, на что получала наглый ответ:

– Ну и что? Ведь не родные же, а только двоюродные. Раньше, между прочим, браки в семьях коронованных особ всегда заключались между родственниками.

– Тоже мне особа, – фыркала девушка, – да еще коронованная!

Она прекрасно знала, что родственники буквально плюются ядом и сгорают от зависти оттого, что ее отец так баснословно богат благодаря своему умению быть в нужном месте и в нужное время. Особенно это было заметно, когда к ним в гости приходила жена родного брата отца Анжелики. Она сладенько улыбалась Елене, матери Лики, а в глазах ее читались такая зависть и ненависть, что, если бы можно было убивать взглядом, то Елена уже тысячу раз была бы убита наповал. Мать Анжелики всегда следила за собой и тратила на это немало денег, поэтому всегда выглядела моложе своих лет. Она знала толк в косметике и следила за модой. Алла Ивановна была старше Елены всего на пять лет, а смотрелась рядом с ней как ее мать. Естественно, она прекрасно об этом знала и ненавидела Елену с каждым днем все больше и больше. К Анжелике это, кстати, тоже относилось. Девушка уже в шестнадцать лет носила бриллиантовые сережки, а женщина прожила уже большую и лучшую половину жизни, но таких не имела.

Анжелика вышла из казино, кутаясь в чернобурку, и небрежно махнула рукой охране. Те, вытянувшись в струнку, стояли у того же автомобиля, что и вчера. Оба парня тут же сели в машину, а Лика, ведомая Кириллом, прошла к его машине.

– Они что, поедут за нами? – спросил Кирилл, косясь в сторону «Лендкрузера».

– Не волнуйтесь, вы их даже не заметите, эти люди безупречно умеют делать свою работу, – беспечно проворковала Лика, капризно махнув ручкой.

Кирилл с Анжеликой сели в «БМВ» самой последней модели и поехали в сторону того самого дома, в который девушка недавно заглядывала с чердака профессора.

«Видно, там теперь дом свиданий», – усмехнулась про себя Лика и покосилась в сторону Кирилла. Тот уверенно вел машину, изредка бросая восхищенные взгляды в сторону прекрасной незнакомки. Когда молчание затянулось, мужчина обратился к девушке с вопросом:

– Вы живете в Москве?

– Не постоянно. Я совсем недавно приехала из Парижа, там у меня дом на Елисейских Полях. Здесь у меня квартира, я имею двойное подданство.

– Вы замужем?

– Была.

– Разведены?

– Нет, я вдова. Мой муж был намного старше меня, очень богатый и влиятельный был человек. Заболел совсем внезапно и умер, сгорев, как свеча, меньше чем за месяц. Я была привязана к нему, относилась с большим уважением, этот человек очень многое сделал для меня. Сейчас я стараюсь как-то развеяться, поэтому и приехала сюда.

– А ваши родители?

– Они погибли… не очень давно, – сдержанно ответила девушка и вцепилась руками в свою дамскую сумочку.

– Простите, – смущенно пробормотал Кирилл.

– Давайте не будем говорить о грустном, расскажите лучше о себе, – предложила Анжелика, решив перевести разговор на другую тему.

– А что рассказывать? Я не женат, молод и богат, люблю развлечения, ни в чем себе не отказываю, – засмеялся Кирилл, и от этого смеха в душе у Анжелики словно зашипела поднявшая голову змея.

– Это хорошо, когда имеешь возможность ни в чем себе не отказывать, – усмехнулась она лишь краешками губ.

– Очаровательное чувство, здесь я с вами полностью согласен, – ответил Кирилл и посмотрел в сторону Лики. – У вас нет желания снова выйти замуж? – задал он неожиданный вопрос.

– Вы что, хотите мне сделать предложение? – ехидно поинтересовалась девушка.

– Я еще не встречал такой женщины, как вы. Как только я вас увидел, я понял, что вы моя судьба. Я просто пропал, – эмоционально заговорил мужчина. Он бросал восхищенные взгляды на Анжелику, не забывая при этом следить за дорогой.

– Вы это серьезно? – вскинула девушка брови и насмешливо посмотрела на братца.

– Вполне, – ответил мужчина, не уловив иронии в голосе девушки.

– Я думаю, слишком рано говорить на подобные темы. Вы видите меня всего второй раз и не знаете, какая я женщина. Это достаточно безрассудно с вашей стороны, – нравоучительно произнесла Лика и посмотрела на Кирилла насмешливым взглядом. Про себя же Лика подумала: «Ну и дурак же ты, как я погляжу».

– Было вполне достаточно этих двух раз, чтобы я потерял голову, – с жаром воскликнул мужчина. – Я совсем не спал прошлой ночью, думал о вас. Такое со мной происходит впервые, поверьте моему слову. Я достаточно повидал в своей жизни, меня трудно чем-либо удивить. Но вы… вы сводите меня с ума! Я ни о чем не могу больше думать, кроме вас.

Анжелика откинула голову на подголовник и мысленно простонала: «Боже, как же ты мне противен, если б ты только знал!»

Через двадцать минут они подъехали к загородному дому, и Кирилл открыл ворота, взяв в руки пульт дистанционного управления. Ворота медленно отъехали в сторону, и машина въехала во двор. Кирилл поспешно выскочил из нее и, обежав, раскрыл дверь со стороны пассажирки.

– Прошу, – проговорил он и галантно подал руку, помогая девушке выйти. Она грациозно вышла, остановилась рядом с автомобилем и посмотрела на большое красивое строение. Отец Лики строил этот дом по своему собственному проекту.

– Это ваш дом? – спросила она.

– Да, мой, – небрежно ответил молодой человек. – Строился по моему проекту, – с пафосом соврал он. Лика невольно поморщилась, но тут же постаралась взять себя в руки.

– Он очень красивый, – грудным голосом сказала она. – Если он так же хорош внутри, как и снаружи, то я преклоняюсь перед вашим вкусом и умением. Нужно быть очень талантливым архитектором, чтобы построить что-то подобное. Браво, Кирилл, я приятно удивлена.

– Да, дом действительно хорош, мне он тоже нравится. Прошу вас, пройдемте, на улице прохладно, а на вас только манто и туфельки.

– На мне еще есть платье и нижнее белье, – ехидно заметила Анжелика.

– Простите, я неправильно выразился, – смутился Кирилл, чем, кстати, очень удивил девушку. Она прекрасно знала, что этот наглец никогда и ни перед кем не смущался. – Я хотел сказать, что из верхней одежды на вас только манто, да и туфельки не по сезону. Вы можете простудиться, и я тогда себе этого не прощу, – заботливо произнес он.

– Это манто достаточно теплое, не переживайте.

– И все же пройдемте, мне не терпится ввести вас в свой дом.

– Он только ваш, этот дом?

– Да, он принадлежит мне. Правда, сюда иногда приезжает еще мой младший брат. Но, если я попрошу, он не будет появляться здесь столько, сколько вы пожелаете, – многозначительно добавил он.

– Вы здесь живете постоянно? – не обращая внимания на возбужденное придыхание мужчины, спросила Лика.

– Нет, большее время я живу в городской квартире.

– Почему? Здесь так красиво, – удивилась девушка.

– Дела, знаете ли. Не всегда бывает удобно добираться отсюда, на дорогах страшные пробки, – неопределенно ответил Кирилл и распахнул двери дома. – Проходите, прошу вас. Будьте здесь сегодня хозяйкой.

– Только сегодня? – кокетливо поинтересовалась Лика.

– Сколько захотите, – выдохнул мужчина, глядя на нее горящими глазами.

– Я пошутила, – улыбнулась Лика. – Я могу посмотреть ваш дом? – сменила она тему.

– Конечно, о чем речь, – засуетился Кирилл, снимая с девушки манто. – Я буду вашим гидом, если не возражаете. Прошу, – показывая рукой на лестницу, которая вела на второй этаж, расшаркался он. – Может быть, мы перейдем на «ты»? – добавил Кирилл и вновь бросил на Анжелику горящий взгляд.

– Пожалуй, – ответила девушка и направилась к лестнице. – А спальня у тебя на втором этаже? – спросила она.

– И не одна, – многозначительно вздернул бровь мужчина.

– Забавно, – тихо и неопределенно сказала девушка.

Дальше все пошло, как по плохо задуманному сценарию. Кирилл предложил Анжелике расслабиться и выпить для начала по бокалу шампанского. Для полного комплекта он включил тихую музыку и сделал свет слегка приглушенным. Девушку буквально передергивало от отвращения, когда он склонялся к самому ее уху и нашептывал банальные фразы. Когда Лике порядком все это надоело и она решила побыстрее покончить с этим, то решительно «пошла в атаку». Она расстегнула все пуговицы на его рубашке и провела рукой по волосатой груди. В ответ на ее «ласку» Кирилл застонал и прикрыл глаза.

– Не останавливайся, продолжай, – с придыханием прошептал он.

– Может быть, ты пройдешь в ванную? – предложила Анжелика.

– Пойдем вместе!

– Не слишком ли ты торопишься, Кирилл? – улыбнулась девушка. – Для начала, я думаю, будет достаточно и постели. Если мне понравится, тогда можно будет подумать и о совместном приеме душа. Иди сначала ты, а потом я, – интимно прошептала она и тихо прикусила Кириллу ухо. От такого откровенного намека он тут же вскочил с дивана.

– Уже бегу, я быстро, – выдохнул он и быстро пошел в сторону ванной комнаты, на ходу расстегивая брюки. Когда в душе зашумела вода, Лика расстегнула свою сумочку и достала пузырек с клофелином. Не церемонясь, она вылила половину пузырька в бокал и наполнила его шампанским.

– Этого будет вполне достаточно, чтобы свалить слона, – тихо прошептала она и приготовилась ждать «любовника».

Через пять минут он вышел из ванной комнаты в махровом банном халате.

– Теперь можешь идти и ты, я уже готов и с нетерпением жду всего остального.

– Давай сначала выпьем шампанского, – улыбнулась Лика и подняла свой бокал. – За красивых и решительных мужчин! – провозгласила она тост. – Я пью за тебя, Кирилл. Не многим мужчинам удавалось заслужить мое расположение так быстро, – загадочно улыбнулась она и отпила из своего бокала. Мужчина выпил свое шампанское до дна, не отрывая взгляда от лица Анжелики. Буквально через несколько минут его взгляд помутнел, и он рухнул на диван.

– Что это со мной? – пробормотал Кирилл и провалился в глубокий сон.

Лика посмотрела на крепко спящего мужчину и улыбнулась.

– Надеюсь, ты очень долго не проснешься и не будешь мешаться у меня под ногами… «любовник»! – с отвращением фыркнула она.

Она осторожно прошла в свою бывшую комнату и, увидев, что там все по-прежнему, присела на кровать.

– Как мне было здесь хорошо когда-то, с мамой и папой. И как же я не понимала тогда этого, – вздохнула Анжелика. – Ценим то, что теряем.

У нее уже предательски защипало глаза, но она резко себя одернула: «Прекрати немедленно, ты не имеешь права на слабость, особенно сейчас!»

Лика резко встала с кровати и подошла к трюмо. Отодвинув его и вынув пять паркетных досок, она облегченно вздохнула. Ее «сейф» был не тронут, и восемнадцать тысяч долларов спокойно лежали на месте. Она вытащила деньги, сунула их в сумочку и уже собиралась снова закрыть свой тайник, как увидела краешек белой бумаги.

– Что это? – удивилась Анжелика. Она потянула за кончик и вытащила конверт. Заглянув туда, девушка обнаружила там небольшого размера ключик и листок бумаги, на котором было написано: Испания, Мадрид, банк «Santander Central Hispano», ячейка №… – далее шел целый ряд цифр. «Три миллиона долларов в ценных бумагах?!»

– Как этот конверт мог оказаться в моем тайнике? Господи, неужели отец знал про него?! – ахнула девушка. – Знал про все мои выкрутасы и молчал? Боже мой, – простонала она, и слезы брызнули из глаз. Немного поплакав, девушка постаралась взять себя в руки. – Не время раскисать, – тряхнув головой, прошептала Лика. – Я обо всем подумаю потом.

Она положила конверт в сумочку, вытерла слезы, закрыла дырку паркетинами и придвинула зеркало на место. Лика подошла к шкафу, в котором раньше висели ее вещи, и распахнула его. Как она и думала, ее вещей там не оказалось, шкаф был почти пуст. Открыв другую дверцу, она увидела на одной из полок свои кожаные штаны, которые забросила сюда в тот день, когда решила обмануть своей покорностью отца. Рядом с брюками лежала кожаная куртка и футболка, на груди которой был рисунок: девушка-байкер на мотоцикле. Здесь же, в полиэтиленовом пакете, лежали высокие ботинки на шнуровке.

– Очень хорошо, сейчас это как раз кстати, мне совсем не помешает переодеться, – пробормотала Лика и вытащила вещи из шкафа. Она сбросила с себя вечернее платье, сняла туфельки и облачилась в кожу. Бросив взгляд в зеркало, Анжелика улыбнулась своему отражению. – Добро пожаловать в прошлое, дорогая! Я рада снова тебя видеть. – И Лика подмигнула своему отражению, но ее глаза при этом оставались грустными.

Аккуратно свернув платье и чернобурку, девушка запихнула все в пакет, туфельки отправились туда же. Она решительно направилась в кабинет отца и, подойдя к книжному шкафу, раскрыла его. Вынув несколько книг, она протянула руку внутрь и нажала на кнопку. Шкаф тут же пришел в движение, и перед Анжеликой открылась небольшая ниша.

– Надеюсь, они еще не успели обнаружить это место, – пробормотала девушка. Она вошла в нишу и набрала код сейфа. Там она обнаружила папки с документами, облегченно вздохнула, сгребла их все до единой и положила в пакет. – Ну вот, а теперь посмотрим, кто кого! – усмехнулась она.

Пройдя снова в спальню, Анжелика остановилась у большой широкой кровати и посмотрела на Кирилла взглядом, полным ненависти. Ударная доза клофелина свалила мужика очень быстро, поэтому знойную ночку, о которой тот мечтал, ему испытать было не суждено.

– Спи спокойно, кузен, надеюсь, что твоя голова треснет завтра от боли и недоумения – что же это с тобой произошло? – усмехнулась девушка. – С твоей помощью свою первую задачу я выполнила. Спасибо хоть на этом, – напоследок бросила она с пренебрежением. – Мы еще встретимся, но уже совсем при других обстоятельствах.

Лика спокойно выключила свет и прошла к выходу. Предварительно девушка вытерла все вещи, которых касалась руками, и ополоснула фужер, в который она насыпала клофелин. Она не спеша обошла весь дом, оставила в нескольких комнатах крошечные «жучки», которые будут давать возможность слышать все, что будет здесь происходить. Лика еще раз окинула взглядом помещение и, злорадно усмехнувшись, вышла из дома, даже не закрыв на ключ двери. Не очень далеко от поселка уже стоял «Мерседес», за рулем которого сидела Марина и ждала появления подруги. Анжелика со всеми предосторожностями прошла через участок профессорской дачи, пролезла через пролом в заборе и поторопилась к небольшому лесочку, где ждала ее Марина. Когда Лика бесшумно подкралась к машине и открыла дверцу, Марина вздрогнула от неожиданности и уже хотела строго спросить:

– Вы кто? – но тут же поняла, что это Анжелика, только в другой одежде, и облегченно выдохнула: – Ох ты, господи, это ты, Ленка? Так и заикой недолго стать, черт побери! Напугала до смерти! Давай, запрыгивай быстрее, я чуть не описалась от страха, пока тебя ждала. Уж начала думать – не случилось ли что?

Как только Лика села в машину, она тут же нажала на газ, и машина сорвалась с места. Марина не включала габаритов, пока с проселочного шоссе они не выехали на МКАД. Слившись с редким ночным потоком машин, девушки облегченно вздохнули. Первой подала голос Марина.

– Чуть не потеряла вас из виду, когда ехала следом. Перепугалась до смерти! Думаю, если вдруг такое случится, то я не смогу сама найти дорогу, и тебе придется тогда добираться обратно самостоятельно. Как представила такое, чуть с ума не сошла. Куда бы ты пошла в том наряде да в туфельках? Я же не знала, что ты переоденешься, хорошо, что додумалась. Прикид, кстати, клевый, – усмехнулась она и тут же продолжила возбужденно: – И потом, ты лишний раз засветилась бы, если бы пришлось машину ловить. Любой водитель, даже если бы очень захотел, не забыл бы такую пассажирку. Да и вообще, тебя просто могли бы ограбить, а саму выкинуть на дороге. Слава богу, что все обошлось и я вовремя заметила вашу машину.

Марина все это говорила, не отрывая взгляда от дороги. Видя, что подруга никак не реагирует на ее слова, а сидит и молчит, она поинтересовалась:

– Все нормально, Лен? Или что-то не так? Ты какая-то хмурая.

– Нет-нет, Мариша, все о’кей, – устало вздохнула Анжелика. – Все просто замечательно, именно так, как я и хотела. Все получилось… у меня все получилось, – медленно пробормотала она.

– И все же ты чем-то расстроена? Я же вижу, – снова спросила Марина и с тревогой посмотрела на девушку. – Расскажи, не держи в себе, увидишь, сразу же легче станет.

– Да нет, Марин, честное слово, все нормально, я сделала все, как надо. Просто гадко на душе, как будто в дерьме извалялась, – передернулась Лика. – Это ужасно, когда в своем собственном доме чувствуешь себя воровкой, которую вот-вот могут поймать. Клофелин – дело серьезное, если он заявит на меня в милицию… сама понимаешь.

– На кого он заявит-то? – захохотала Марина. – Той девицы, с которой твой кузен мечтал в постели покувыркаться, в природе не существует.

– Да? Господи, у меня совершенно выскочило это из головы, – вслед за подругой засмеялась и Лика. – Мои мозги продолжают давать сбои. И все из-за этих уродов, которые даже не стоят моих переживаний, – уже серьезно пробормотала она.

Глава 7

– Кто? Кто?! Кто?! – задыхаясь от ярости, рычал Игорь, вращая безумными глазами. Только что он прочитал заключение экспертизы и готов был растерзать весь белый свет, поняв, что сделали с его братом Кириллом.

– Поменьше нужно было с бабами вожжаться, – зло выпалил отец братьев. – Сколько раз я вам говорил, что до добра это не доведет! Это же надо – яйца перевязали, как последнему… – и мужчина сплюнул на пол. – Понятное дело, что только баба могла до такого додуматься или муженек чей-нибудь, у которого рога с вашей помощью выросли. Допрыгался, голубок, – прошипел мужчина. – Королями себя возомнили, которым все по х…? Дорвались до денег халявных, совсем оборзели, – меча на младшего сына злые взгляды, ругался он. – Я вам сколько раз говорил, чтобы вели себя поскромнее? Так нет же, в одно ухо влетало, в другое вылетало. Вам слова отца что звук пустой. Казино им подавай, баб вагон, вот один и допрыгался! Смотри, как бы тебе вот так же…

Игорь, не обращая внимания на брань отца, продолжал метаться по комнате, изрыгая ругательства и сжимая кулаки до хруста в суставах.

– Найду – убью, растерзаю, четвертую! – орал он не своим голосом, доходящим до визга.

– Чего орешь? – прикрикнул отец на сына. – Еще раз повторяю: раньше нужно было думать, чем все ваши похождения могут закончиться! Какого рожна теперь горло драть? Этим не поможешь и Кирилла не вернешь.

– Мы не можем так этого оставить, я весь город переверну, но найду того, кто это сделал, – прорычал Игорь. – Я ночей спать не буду, есть-пить перестану, но найду эту тварь!

– Ищи, только горячку пороть не стоит. Нужно как следует подумать – кому он мог так насолить? Все с умом нужно делать, а не с бухты-барахты. Думаешь, мне сейчас легко? Я как-никак – отец ему родной, он плоть и кровь моя. Посмотрим, что менты скажут, хотя и толку от них, как от козла молока, но вдруг что-то дельное разнюхают, у них это иногда получается. Подумай, с кем Кирилл в последнее время в кровати кувыркался? В первую очередь и проверь эту бабу.

– Ты че, отец? У него их с десяток было, – остановился, как вкопанный, Игорь и вытаращил на отца глаза. – Где мне их искать?

– Где ты их будешь искать – твоя забота, да и виднее тебе. Вы все время вместе были, значит, ты должен знать про всех его бл…

– Говорю же, их знаешь сколько было? Я всех и не упомню. Только за последний месяц не меньше десятка, – махнул Игорь рукой.

– Значит, нужно проверить десяток, а если понадобится, то и больше, – рявкнул мужчина. – Найми людей, пусть подсуетятся. Где и с кем каждая в это время была, что делала, ну, и так далее. И так – каждую! Ты меня понял? Так – каждую. – И он постучал кулаком по столу. – Я сейчас в офис поеду, неприятности там, а ты займись этим делом вплотную. На милицию надежда плохая, а посему займись поисками сам.

– Какие еще неприятности? – нахмурился Игорь.

– В нашей компьютерной сети вирус обнаружился, все полетело к чертям собачьим. Где тонко, там и рвется, – вздохнул он. – Ладно, с этим я как-нибудь сам разберусь, а ты делай то, что я сказал. Проверить алиби каждой бабы, с кем был знаком Кирилл. Ты меня понял? – И мужчина грозно сдвинул брови, глядя на младшего сына.

– Ладно, проверю, – буркнул Игорь и, сев в кресло, схватился за голову руками. – Кто же это сделал? – снова прошептал он и вдруг посмотрел на отца взглядом, в котором мелькнуло озарение. Ни слова ему не говоря и тут же сорвавшись с места, он побежал к своей машине. Он решил прямо сейчас поехать в казино и попробовать узнать, с кем уехал Кирилл в тот вечер, когда его, Игоря, не было там.

– Идиот, что же я раньше не догадался? Кирилл все кругами ходил и облизывался – так ему понравилась та блондинка. Наверняка это она, та стерва! Откуда она взялась? Кто такая? Доберусь – разорву пополам, как лягушку, – выруливая на проезжую часть, шипел сквозь зубы Игорь.

Как только автомобиль оказался на шоссе, он вдавил педаль газа в пол и погнал к игровому заведению на предельной скорости.

– Сейчас я все узнаю, сейчас я все увижу, – бормотал он. – Держись тогда, сука, ты у меня будешь жалеть, что вообще родилась на этот свет! Я тебя из-под земли достану, весь город переверну, а тебя достану! Куда прешь, козел? – заорал он на водителя, который ехал рядом с его машиной на видавших виды «Жигулях» и старался обойти его мощный джип.

– Я твой драндулет, как скорлупку… урод недоделанный, – матерился он. – Пошел прочь, чайник х…!

Игорь затормозил у казино так резко, что завизжали тормоза. Выскочив из машины, он ворвался в помещение, где из посетителей еще никого не было, и тут же бросился к охраннику.

– С кем ушел Кирилл тогда, в последний раз? – без всяких предисловий нетерпеливо выдохнул он вопрос.

– Какой день вас интересует? – спокойно поинтересовался парень.

– Как какой? Ты что, не понимаешь, о чем я говорю?! – сорвался на крик Игорь.

– Спокойно, не нужно так кипятиться и кричать, – поднял руку охранник. – Сейчас я позову нашего начальника охраны, и он во всем разберется.

– Веди меня к нему, – нетерпеливо проговорил Игорь, – скорей, скорей, черт тебя побери! Что же ты неповоротливый такой?

– Успокойтесь, я же сказал, что сейчас вызову сюда начальника, – все так же невозмутимо проговорил охранник и, подойдя к стойке, взялся за трубку телефона.

– К черту телефон, проводи меня к нему в кабинет! – выхватив трубку из рук охранника, прокричал Игорь. – У меня к нему неотложное дело, вопрос жизни и смерти.

– Я не имею права делать это без его разрешения. Не волнуйтесь, – снова повторил охранник. – Сейчас я позвоню и спрошу. – Он не спеша набрал номер кабинета начальника и, сказав два слова, подождал, что ему ответят.

– Ну вот, все в полном порядке, пройдемте на второй этаж, – сказал парень и направился к лестнице.

Они поднялись на второй этаж, и охранник осторожно постучал в дверь.

– Войдите, – раздалось из-за двери, и Игорь, оттолкнув парня, ворвался в кабинет.

Когда он объяснил начальнику то, зачем пришел и что ему нужно, тот не спеша встал из-за стола и прошел к шкафу.

– Какого числа, вы говорите, это было?

– Двадцать девятого.

– Сейчас посмотрим.

Он достал из шкафа кассету и вставил ее в видеомагнитофон.

– Во всех залах установлены камеры внутреннего наблюдения, поэтому никаких проблем с выяснением данного вопроса не будет. Это, конечно же, нарушение заведенных правил, я не имею права показывать видеозаписи посторонним лицам, но для вас я сделаю исключение. Я очень хорошо знаю вас и вашего брата, вы – наши постоянные клиенты. Мне очень прискорбно узнать, что с вашим братом случилось такое несчастье. Примите мои соболезнования. Попробую вам помочь, чем смогу, сейчас посмотрим эту кассету и увидим, с кем в тот вечер ушел ваш брат.

Когда кассета была просмотрена, начальник охраны повернулся к Игорю и проговорил:

– Видите, как все просто? Надеюсь, что сумел вам помочь.

– Спасибо, – буркнул Игорь и вышел из кабинета.

Когда он сейчас смотрел кассету и наблюдал за той блондинкой, какая-то тревожная мысль промелькнула в его сознании. Сейчас он старался вытащить эту мысль на свет божий, но она прочно уцепилась за что-то и никак не хотела выходить наружу. Ее лица разглядеть не удалось, она постоянно была спиной к камере. Даже тогда, когда они выходили с Кириллом, она прикрывала большую половину лица чернобуркой, кутаясь в нее, как будто замерзла. Было такое впечатление, что она специально делала так, чтобы ее лицо не запечатлели камеры.

«Что же меня насторожило и встревожило? – пытался понять парень. Он начал мысленно воспроизводить то, что увидел. – Вот она как-то по-особому приподнимает руку и откидывает назад свои красивые волосы. Поворот головы неторопливый, даже какой-то ленивый. Стоп, откуда я знаю этот взмах и поворот? Где я его уже видел? Две разные девушки никогда не смогут сделать это так одинаково! Это всегда было у нее не так, как у всех… Не так, как у всех?!»

До Игоря вдруг дошло, о ком он подумал в этот самый момент, и его лоб моментально покрылся холодным потом.

– Этого не может быть, потому что не может быть никогда! – прошептал он. – Посредник нам обещал, что после того, как баб продают в бордели, больше года никто не выдерживает. Умирают или от наркотиков, или от СПИДа. Их там сразу же сажают на иглу, чтобы работали, как машины, без отдыха и практически без еды. А что, если ее не удалось продать? Так, спокойно, Игорь, вспоминай все, – сам себе приказал он и потер ладонью лоб. – Нам говорили, что непроданный товар возврату не подлежит, а просто уничтожается. Но чтобы не продали… такого практически не случается, только в крайнем случае, если баба оказывается какой-нибудь больной, сумасшедшей или с эпилепсией, или кожные какие заболевания, псориаз например. Наша кузина как конфеточка была, ни одного пятнышка на теле. Господи, как голова-то раскалывается, – простонал Игорь и остановил машину. Он положил голову на руки и продолжал думать вслух: – У Анжелики глаза голубые, а у той, в казино, карие. Как сейчас помню, как она на меня ими зыркнула, когда я ее как бы нечаянно по руке погладил. Анжелика черноволосая, а та – блондинка. Хотя этих баб сам черт не разберет, они могут по пять раз на дню меняться: из черной в рыжую, а из рыжей – в зеленую краситься. Тьфу, что за дурацкие мысли в голову лезут? – сплюнул Игорь и снова задумался. – Так, на чем же это я остановился? Если моя совершенно нереальная догадка верна, что это может значить? Что Анжелика каким-то чудом освободилась? И сейчас находится здесь, в Москве? Бред собачий, – тряхнул Игорь головой и завел машину. – Это нервы, это просто нервы, вот и мерещится разная чепуха, – сам себя старался успокоить он. – И все же не могут две разные женщины… Ладно, не буду гадать, подожду недельку, если за это время она не появится больше в казино, значит, я прав! За это время я пока займусь всеми остальными бабами. Нужно будет узнать – может, кто-то знает ту блондинку? Не из воздуха же она материализовалась? Должна она где-то жить, с кем-то общаться…

Игорь задумался, постукивая пальцами по рулю, не забывая при этом внимательно следить за дорогой.

– Машин развелось, как собак нерезаных, невозможно стало ездить, черт побери! Разбогатели москвичи, все больше на иномарках разъезжают, – ворчал он, глядя вперед, где уже образовалась пробка. Он вдруг замер на сиденье и прошептал: – Машина… шикарный «Лендкрузер»! Таких машин не так уж много в Москве, это значительная зацепка! Завтра же я должен знать всех хозяев такой марки!

* * *

Анжелика вот уже неделю никуда не выходила из дома. Через сутки после того, как они с Мариной вернулись из дома, где остался крепко спать Кирилл, приехал Вячеслав и привез газету. На ее первой полосе в подробностях смаковались новости об убийстве Горина Кирилла Викторовича совершенно «оригинальным способом». Марина, прочитав статью, убрала газету, а потом, когда Вячеслав уехал, прибежала в комнату к Лике и прямо с порога выпалила:

– Ленка, что происходит? Ты убила его?! Что ты натворила, ненормальная?! Почему ты мне ничего не сказала? Тебя же теперь посадят, если найдут!

– Ты это о чем? – не поняла ее тирады Анжелика.

– На, смотри, – выкрикнула Марина и бросила газету на постель девушки. Лика прочитала статью, испуганно вскинула глаза на Марину и прошептала:

– Это не я, это, честное слово, не я!

– А кто же тогда? Лен, не нужно хоть меня обманывать! Ты же знаешь, я никогда не выдам тебя, – проговорила Марина, хмуря брови. – Но ведь это же убийство!

– Мариша, я тебе клянусь, что не имею к этому никакого отношения, – поклялась девушка, и на ее глаза навернулись слезы. – Я, может, и рада была бы это сделать, только совершенно не способна на такое, – всхлипнула она.

– Ты знаешь, я слышала, что такое бывает. Состояние аффекта называется. Человек что-то сделает, а потом даже не помнит, как это произошло, – осторожно заговорила Марина, наблюдая за Ликой.

– Да не было у меня никакого состояния аффекта! – закричала та. – Я все прекрасно помню. Я ушла, а он остался на кровати, крепко спящим. Ты только посмотри, что здесь написано! Гениталии перевязаны капроновой нитью! Я никогда в жизни до такого бы не додумалась. Марин, неужели ты мне не веришь?

– Честно, даже и не знаю, – неуверенно ответила та. – Кто тогда это сделал? Мы же с тобой уже во втором часу ночи из поселка приехали, а его уже наутро мертвым нашли. Смотри, какая шумиха вокруг этого поднялась. Когда я прочитала эту статью, мне так страшно стало, аж мороз по коже, – передернула плечами девушка.

– Значит, не веришь, – обреченно прошептала Анжелика. – Тогда я прямо сейчас ухожу отсюда, – решительно вскакивая с кровати, добавила она.

– Куда это ты собралась? А ну, сядь на место! – прикрикнула на подругу Марина. – Я тебе верю.

– Врешь!

– Ну, если только чуть-чуть, – откровенно призналась девушка. – Ты поставь себя на мое место. Ты бы поверила?

– Не знаю.

– Вот и я не знаю, поэтому ужасно боюсь.

– Бояться не нужно, особенно тебе, – спокойно ответила подруге Анжелика и посмотрела на нее своими чистыми, бездонно-голубыми глазами. – Я никогда в жизни тебя не подведу. Что бы ни случилось, Мариша, ты здесь совершенно ни при чем. Хоть я и не виновата, но всякое может случиться. Я за все в ответе сама, и только я одна. По этому поводу ты можешь быть совершенно спокойна.

– Да я не об этом, – махнула Марина рукой. – Мне за тебя страшно! Лена, ведь если вдруг, не дай бог, конечно, тебя поймают… Я даже боюсь говорить о том, что тебя ждет. А вдруг там какие-нибудь отпечатки остались или еще что-то? У нас милиция не очень-то будет голову себе морочить, сама знаешь. У тебя есть веская причина убить парня, и этот факт может сыграть доминирующую роль. Ой, лучше об этом даже не думать, страшно предположить, что тебя ждет тогда, – снова повторила девушка.

– А что меня может ждать кроме тюрьмы? – горько усмехнулась Лика. – На смертную казнь у нас в стране, как известно, мораторий. Хотя могу честно тебе признаться: я хотела бы, чтобы меня, если поймают, казнили. Пожизненное заключение меня как-то не очень вдохновляет, – снова усмехнулась она краешками губ.

– Что ты болтаешь, ненормальная?! – возмутилась Марина. – В конце концов, если понадобится, я в суде свидетелем выступлю, скажу, что все время рядом с тобой была, – запальчиво высказалась она.

– А вот этого ты никогда не сделаешь, – хмуро проговорила Лика. – У тебя маленький ребенок, подумай о нем. Ты вообще ничего не знаешь, ничего не слышала и не понимаешь, о чем речь. И потом, что это мы с тобой раньше времени панихиду завели, а? – тряхнула она головой. – Кто-то сделал то, о чем я могла только мечтать, и спасибо ему за это! Меня ведь «нет в живых», меня не существует. С чего это мы взяли, что меня могут поймать?

– Я же тебе сказала. А вдруг там твои отпечатки остались или еще что-нибудь? Совсем незначительная мелочь может заставить вспомнить о тебе.

– Да, здесь ты, наверное, права, – задумчиво пробормотала Лика. – Наверное, мне не нужно было забирать из шкафа свои вещи, о них мог знать Игорь, второй мой кузен.

– Ну вот, а я о чем говорю, – взволнованно сказала Марина. – Сиди, как мышка, и никуда не высовывайся, пока все не затихнет. Глядишь, за это время, может, и настоящего убийцу поймают.

– Я думаю, что на время мне действительно стоить притихнуть, а потом… потом продолжить начатое, – весело произнесла Анжелика.

– Ты что, собираешься продолжить? – округлила глаза Марина. – После того, что случилось?!

– Естественно, – нахально усмехнулась девушка. – Что мне может помешать?

– Лен, ты все же подумай. Жизнь – она всего раз дается, второй у тебя уже никогда не будет. Стоит ли рисковать ею из-за этих подонков? Со старшим братом все получилось, и слава богу, и успокойся уже. Ведь теперь следствие будет, тебе сейчас нужно быть тише воды, ниже травы. Не приведи господи… сама понимаешь, что я хочу сказать. Повторюсь: жизнь у тебя только одна!

– Ты совершенно права, Маришенька, жизнь одна, и дается она человеку всего раз. Моим родителям она тоже дана была всего лишь раз, а эти подонки, о которых ты говоришь, взяли и отняли ее у них. Кроме этого они поломали и мою жизнь. Просто взяли и растоптали ее, как ненужную вещь. Я уж не хочу говорить о физических страданиях, о них мне хватит воспоминаний до конца дней, – махнула Лика рукой. – И если бы не счастливая случайность, возможно, я бы уже давно распрощалась и со своей жизнью. Ты считаешь, что я должна успокоиться и все забыть? Дать им и дальше продолжать тратить деньги моего отца? Этому не бывать, – решительно проговорила она. – Я оставлю их ни с чем, пусть для этого мне придется даже самой идти побираться.

– Ну, сказанула, – засмеялась Марина. – У тебя же есть ключик заветный, сама мне его показывала.

– Господи, я и правда после этой амнезии без мозгов осталась, – усмехнулась девушка. – Представляешь, я про него уже забыла, настолько меня ошарашила смерть Кирилла.

– Ты уже все продумала насчет второго братца? – спросила вдруг Марина.

– Я давно все продумала, – ответила Лика. – Осталось кое-что подготовить – и вперед. Марго, давай пока не будем говорить об этом, я не хочу, – сморщилась Анжелика, как от зубной боли. – Ты же сама сказала, что нужно выждать какое-то время.

– Как скажешь, – тут же согласилась девушка и потащила Лику на кухню, чтобы попить чаю с тортом. – Знаешь, Лен, мне кажется, мой Славка о чем-то догадывается, – заговорщически проговорила Марина и воровато оглянулась на дверь, в которую совсем недавно вышла няня.

– С чего ты взяла? – испуганно спросила Анжелика.

– Он мне какие-то очень странные вопросы задает.

– Например?

– Не уезжала ли ты куда-нибудь двадцать девятого числа? Не заметила ли я чего-нибудь подозрительного в твоем поведении?

– Ну а ты что?

– А что я? Дурочкой прикинулась, нет, говорю, двадцать девятого мы с тобой весь вечер дома пробыли, и ничего такого подозрительного за тобой не замечаю. Все, говорю, как обычно. Наплела ему с три короба, якобы ты уже замучила меня своими расспросами – когда же, мол, Слава займется твоей проблемой, ну и так далее.

– И что он на это отвечает?

– Ты же прекрасно знаешь, что он про твою семью знает. Что он мне может отвечать? Говорит, что ждет своего друга из органов, он сейчас в какой-то командировке, – ответила девушка.

– Что еще за друг?

– Я его не знаю, – пожала Марина плечами. – Слава говорит, что, когда тот приедет, он ему все про тебя расскажет, и тогда пусть тот решает, что делать с твоими «любимыми родственниками».

– А вот это мне как раз сейчас ни к чему, – проговорила Анжелика и вздохнула. – Я сама должна с ними разобраться. Никакого правосудия раньше времени я допустить не хочу. Слишком много для них чести, я имею в виду родственников.

– Успеешь, – махнула Марина рукой. – Слава говорил, что друг его только месяца через три приедет.

– Думаю, трех месяцев должно хватить, а там – как фишка ляжет, – задумчиво проговорила Анжелика. – Я не могу рисковать, у меня все должно получиться так, чтобы не было осечек. Для этого нужно все хорошенько обдумывать, прежде чем приступать к очередному делу. С первым я вроде справилась именно так, как и задумывала, теперь предстоит второе. Есть у меня кое-какие наброски, но я пока не решила окончательно, буду или не буду делать именно так. Повторяться я не хочу, да и не могу, как ты понимаешь. Та блондинка из казино теперь должна исчезнуть, раствориться в воздухе. На ее место придет совершенно другая женщина, которую вообще никто не должен видеть. Меня вообще никто не должен видеть, ведь меня же нет, – развела девушка руками и засмеялась. – Я – привидение, миф, призрак, и не более того! Вот пусть все так думают и дальше, а я тем временем приведу свой план в исполнение.

– Что за план у тебя на этот раз? – поинтересовалась Марина.

– Не хочу опережать события и рассказывать, ты не обижайся, Мариш. Вот как только еще раз все продумаю и приму окончательное решение, тогда обязательно с тобой поделюсь, – улыбнулась Анжелика.

– О’кей, потом, значит, потом. Давай наконец чайку попьем и отвлечемся от проблем насущных, – улыбнулась в ответ Марина и подмигнула Лике. – Я в тебя верю, «Никита» ты наша московская. Кстати, совсем забыла тебя спросить. Ты сделала, что задумала?

– В каком смысле? Что ты имеешь в виду? – не поняла Лика.

– Про компьютер спрашиваю. Неужели непонятно?

– А, ты про это, – засмеялась девушка. – Сделала, конечно, да еще как! Такой вирус им отослала, любо-дорого посмотреть.

– Я в этом очень плохо разбираюсь, ты расскажи поподробнее, – попросила Марина и поудобнее устроилась на стуле.

– Ну, как тебе объяснить, чтобы понятно было? Например, у тебя есть свой сайт. Ты его открываешь и видишь, что тебе прислали письмо. Читаешь это письмо, а в нем, оказывается, вирус, и он заражает всю твою программу. Понятно?

– Не-а.

– Хорошо, объясню еще проще. Я послала вирус в сеть их компании. Прежде чем открыть сайт, компьютер запрашивает: «Введите пароль». Человек, который должен это сделать, вводит пароль, а компьютер, вместо того чтобы ответить: «Есть доступ», человека… посылает.

– Куда?

– Туда, куда надо, – захохотала Лика, – на х.! Поняла теперь?

– Поняла, но если честно, то не очень. Это ты, что ли, так сделала?

– Я им всю программу ненормативной лексикой заправила. Вся база данных накрылась медным тазом, и еще кое-что удалось сделать.

– Что именно? – с интересом спросила Марина и нетерпеливо заерзала на стуле.

– Да так, пустяки, некоторая сумма денег им ручкой сделала, – снова усмехнулась Анжелика. – Для них это внушительное кровопускание в долларовом эквиваленте. Думаю, что мало не покажется.

– Уплыли деньги? – захохотала Марго. – Вот так запросто, через компьютер, можно своровать деньги? Ну, Ленка, ты даешь! – восхитилась Марина.

– Нет, Мариша, я не даю, я, наоборот, отбираю то, что им не принадлежит, – ответила Анжелика, упрямо сдвинув брови. – Жизни своих родителей я уже не верну, они потеряли свои жизни из-за этих проклятых бумажек. И я не позволю, чтобы мои так называемые родственники пользовались ими и радовались, что они такие умные.

– Прости, – прошептала Марина и отвела глаза от пристального взгляда Лики. – Прости, ради бога, – еще раз прошептала она.

Глава 8

Почти в то же самое время в кабинет к следователю Казакову Андрею Владимировичу заглянул его сослуживец и друг Сергей.

– Слушай, на тебя повесили дело Горина? Везет же тебе с этой семейкой, как утопленнику, – захихикал капитан и тут же подавился собственным смехом, встретившись со злым взглядом друга. – Да ладно тебе, не обижайся, я же не с подколкой, а совсем даже наоборот, по-дружески, – виновато заглядывая в глаза Андрея, промямлил парень.

– Ты уже пятый за сегодняшний день «по-дружески», – процедил Андрей сквозь зубы и схватился за пачку с сигаретами. – Пойдем покурим, – предложил он Сергею и встал из-за стола. Уже стоя в коридоре, он проворчал: – Братец еще с утра все нервы мне вымотал, а теперь вот и вы все, как сговорились.

– Какой братец, чей? – не понял Сергей.

– Кирилла Горина, чей же еще? У меня, как тебе известно, братьев отродясь не было. Единственный я у мамочки, – развел майор руками.

– А что ему надо?

– Что обычно родственникам надо? Не знаешь разве? Чтобы я как можно быстрее поймал преступника. Мне бы еще подсказали, где его ловить, я бы благодарность объявил, с занесением в личное дело, – усмехнулся Андрей и жадно затянулся сигаретой. – Чтоб им всем пусто было!

– Там вроде ясно все: кроме бабы кто ж до такого додумается? – подсказал капитан.

– В том-то все и дело. Удавка на причинном месте, клофелин в крови. Естественно, только у бабы такое могло в мозгах разродиться. А знаешь, сколько этих баб у покойника перебывало? Вагон и еще с десяток маленьких тележек. Я пока всех разыщу, успею на пенсию уйти по возрастной категории, – сплюнул Андрей. – А родственники этого, с яйцами, насели так, что караул. Чтоб им пусто было, – еще раз повторил он и закатил глаза под лоб. – Мне уже сверху звонили, просили проявить служебное рвение и поторопиться с расследованием. А я что, господь бог? Или у меня волшебная палочка есть? Которой стоит только махнуть – и вот вам, пожалуйста, получите преступника на блюдечке с голубой каемочкой! Да у меня даже щуки нет, которая все Емелины желания исполняла, – все больше и больше распалялся Казаков, возмущенно вращая глазами. – У меня, кроме своей собственной головы и ног – тоже, кстати, собственных, – ничего нет. Дали студента – учи уму-разуму, майор, подрастающие кадры. Вот тебе и вся подмога, а его еще самого за ручку водить надо, хоть и толковый парень, ничего не могу сказать. Никаких тебе улик на месте преступления, никаких отпечатков, все стерто, зацепок нет… – вздохнул Андрей. – Кроме того, что это могла сделать женщина. Завтра поеду в казино, буду просматривать видеозапись внутреннего наблюдения. Может быть, там смогу что-то зацепить. Заставить бы их самих в дерьме копаться, не давили бы тогда!

– Это ты о чем, Андрюш? – не понял Сергей.

– О начальстве, о ком же еще?

– Успокойся ты, начальство – на то оно и начальство, чтобы приказывать. Что им еще остается делать? – пожал капитан плечами, с сочувствием глядя на друга. – Да-а, не повезло тебе, скажу откровенно.

Андрей выбросил недокуренную сигарету в урну и пошел в свой кабинет, не переставая ворчать:

– Вы бы, родственнички дорогие, так суетились, когда целая семья – под корень! Что-то не очень вы тогда рвение к этому делу проявляли, быстренько всех в крематорий отправили, а дело – на полочку. Еще бы, будете вы суетиться, когда такие бабки в наследство остались. Зато теперь они слишком возмущены!

– Андрюш, а версия хоть есть какая-нибудь? – поинтересовался Сергей, пропустив мимо ушей ворчание друга.

– Ровно столько, сколько этих самых баб, – пробубнил следователь и скрылся в своем кабинете.

Чуть меньше года тому назад майору Казакову «посчастливилось» заниматься делом о похищении с целью выкупа дочери крупного магната, Горина Валерия Николаевича, и последующей гибелью его самого. Много было в том деле белых пятен, которые так и остались белыми. Жена Горина покончила жизнь самоубийством, как только узнала, что мужа убили, а на его тело бросили фотографию обгоревшего трупа их дочери. У Андрея много тогда было версий по этому поводу. Ведь трупа девушки так никто и не видел, лишь фотографию, на которой лица вообще невозможно было рассмотреть, но мать узнала ее платье. Оно было дорогим – эксклюзивный экземпляр, купленный из коллекции летнего сезона известного кутюрье. Второго такого быть не могло, – это был штучный вариант, поэтому мать даже не сомневалась, что на фотографии – ее дочь, Анжелика Горина. Еще был перстенек, который она тоже узнала. В тот же день она написала записку, что в дальнейшей жизни не видит смысла и что на этот поступок она идет без принуждения и по собственной воле. Сев в свою машину, женщина разогналась и на всей скорости полетела с обрыва. Машина, естественно, взорвалась, и нашли потом только обгоревшие останки.

Как же тогда переживал Андрей, что не смог, вернее, не успел предотвратить несчастье! Как только он увидел фотографию Анжелики, его сразу же насторожил тот факт, что сам труп обгорел практически до основания, а платье, по какой-то совершенно непонятной причине, осталось целым, лишь местами обгорелым, ну и грязным, естественно. Он тут же стал звонить несчастной женщине, чтобы сказать ей о своих сомнениях. Что он пришел к выводу: на фото – совсем не Анжелика, но… он опоздал. Телефон не отвечал, а потом ему доложили о случившемся самоубийстве. Родственники не очень-то настаивали на завершении следствия, поэтому пришлось его отложить до лучших времен по настоятельному требованию высших инстанций. В отделе тогда очень много накопилось дел, которые требовали немедленного расследования, и майору ничего не оставалось делать, как подчиниться. Да он и сам тогда прекрасно понимал, что на него свалился, как они это называют, «висяк». Никаких тебе улик, никаких свидетелей, ничего, кроме трех трупов. Вернее, двух реальных трупов и одного – на фотографии. Тот, третий, так и не нашли. Как удалось майору выяснить в ходе следствия, за девушку похитители потребовали огромную сумму: миллион долларов. Когда отец повез деньги в назначенное место и в назначенное время, его убили выстрелом в голову, а деньги забрали. На грудь покойного они бросили фотографию, на которой был запечатлен обгоревший труп его дочери. Друг Горина, Константин Самойлов, сам пришел тогда к майору Казакову: он был единственным человеком, которому рассказал о похищении Валерий Николаевич.

– Я просил его пойти в милицию, – рассказывал Константин. – Но он не захотел рисковать: похитители предупредили, что если они заметят подвох, то сразу же убьют Анжелику. Он даже от меня скрыл место и время встречи, иначе я бы смог хоть как-то подстраховать его. Я до сих пор не могу себе простить, что не проследил за ним тогда, – сетовал мужчина.

– Как вы думаете, кому может быть выгодна смерть вашего друга? – задал тогда вопрос Казаков.

– Очень многим, – пожал Константин плечами. – Родственникам, например. Я всегда недолюбливал брата Валеры, скользкий он какой-то и завистливый. Я, видите ли, психоаналитик, поэтому очень часто могу сказать о человеке практически все, пообщавшись с ним совсем немного. С Виктором я не любил общаться, потому что он всегда выдавал желаемое за действительное.

– Это как же понимать? – не понял Казаков.

– А здесь и понимать нечего, – улыбнулся Константин. – Он старался навязать мне свою дружбу и постоянно прикидывался «своим в доску». Но я прекрасно видел, что это совсем не так, и держал его на расстоянии: очень не люблю людей в «маске». Я даже Валере говорил об этом, но он лишь отмахивался от меня. И, как видно, зря: мне почему-то кажется, что без Виктора и его сыновей здесь не обошлось. Но утверждать, конечно, не стану, не хочу брать греха на душу, – приложив обе руки к груди, проговорил Самойлов. – Вы спросили – я сказал свое мнение, но оно может быть и ошибочно.

– Родственники, говорите? – задумчиво сказал майор. – Все, конечно, может быть, только здесь нестыковка получается. Они же не могли знать заранее, что Елена покончит жизнь самоубийством? А это самоубийство, – нет никаких сомнений; записку писала она, – это подтвердила графологическая экспертиза. Наследницей всего капитала осталась бы она после смерти мужа и дочери.

– Кто теперь знает, что они знали, а чего не знали? – сердито высказался Самойлов. – Может, они потом и ее планировали убрать? Но опять же, майор, не нужно мои слова брать за основу, это мое сугубо личное мнение. Вернее, даже не мнение, а мысли, можно сказать ничем не обоснованные. Просто я всегда недолюбливал Виктора, я уже вам об этом сказал. Вот отсюда, наверное, и такие нехорошие мысли о нем. Так сказать, предвзятое отношение.

– Ну а кроме родственников кто мог желать смерти Горина, как вы думаете? – спросил майор.

– Конкуренты, естественно, – пожал плечами Константин. – Сейчас это сплошь и рядом.

– А компаньоны у Горина были?

– Конечно, были, но это не тот вариант, поверьте мне, – отрицательно покачал головой мужчина. – Один был его лучшим другом, мы все вместе в Афганистане служили. Второй вообще не здесь живет.

– Вы знаете, в моей работе такие бывали случаи, в которые просто поверить невозможно. Родной отец с сыном из-за денег расправился, а вы говорите – друг, – заметил Андрей. – Деньги – такая штука… – вздохнул он. – Очень страшное влияние они на людей оказывают.

– Нет, говорю же, здесь совсем не тот случай, – упрямо повторил Константин. – Валера Сашку от смерти спас, когда мы служили, и тот его братом своим считал. И его тогда не было в Москве, когда все случилось, он едва на похороны успел прилететь. Мне кажется, если бы Саша был здесь, вместе мы бы сумели предотвратить несчастье. Ай, да что теперь об этом говорить! – обреченно махнул он рукой. – Знать бы, где упасть, соломки подстелил бы. Нет, майор, еще раз повторю с полной уверенностью и ответственностью: Александр Холодов здесь ни при чем.

– Ну, хорошо, хорошо, оставим пока Александра Холодова, – согласился майор. – А второй? Что вы можете сказать о втором компаньоне?

– Думаю, второму это тоже не нужно: он живет во Франции, а отсюда получает только дивиденды. Кто же будет убивать курицу, которая несет золотые яйца? Он прекрасно понимал, что, если с Валерой что-то случится, он лишится и того, что имеет. Здесь он появлялся раз в году, на совете директоров, остальное время проводил в Париже, у него там тоже неплохой бизнес. У него всего девятнадцать процентов акций, и даже после смерти Горина ему ничего не светило, ведь у того множество родственников, прямых и законных наследников. Нет, майор, партнеры по бизнесу исключаются, а вот конкуренты – это вполне может быть.

Следствие тогда было приостановлено по ряду причин.

И вот теперь на столе у майора снова лежит дело об убийстве. И фигурирует в нем опять та же фамилия: Горин. Только это уже сын того самого Виктора, младшего брата Валерия Горина, о котором так нелестно отзывался Самойлов Константин.

– Чтоб вас черти разорвали, – проворчал Андрей. – Как же я не люблю, когда ко мне в производство попадают вот такие семейки, у которых в мозгах прочно сидит убеждение, что все продается и соответственно все покупается, – вспоминал он наглое, сытое лицо младшего брата погибшего Кирилла Горина, Игоря.

Тот буквально прокрутил дырку на стуле, пока сидел на нем и без остановки говорил:

– Ты, майор, давай не филонь, поработай мозгами хорошенько, а я в долгу не останусь, ты только найди убийцу брата и мне его отдай!

Как же возмутило Андрея поведение наглеца! Он даже начал считать до десяти, чтобы не встать и не заехать братцу убиенного прямо по физиономии. Он еле-еле сдержался, но сказать все же сказал:

– Теперь послушайте меня, Игорь Викторович, и по возможности внимательно. Во-первых, в этом кабинете не принято тыкать хозяину оного. А во-вторых, ловить, а потом отдавать преступников родственникам у нас тоже не принято. Для этого существует правосудие. Ну и, наконец, в-третьих: за свою работу я с родственников мзду не беру. Я и так ее делаю отлично. А теперь извините, у меня уйма работы, и мне совершенно некогда. Если понадобитесь, я вас вызову повесткой или позвоню.

Игорь встал со стула и посмотрел на майора прищуренными глазами.

– Я тебе свое слово сказал, майор: найдешь убийцу – хорошие бабки получишь, а не найдешь – пеняй на себя, – с вызовом проговорил он и, резко развернувшись, вышел из кабинета, не забыв хлопнуть дверью.

Майор тряхнул головой, чтобы избавиться от неприятных воспоминаний, и неохотно погрузился в изучение бумаг, поступивших по этому делу. Некоторое время спустя он поднял телефонную трубку и набрал номер архива.

– Людочка, привет, моя хорошая, Казаков беспокоит. Узнала? Это радует, значит, не все еще потеряно, – засмеялся майор. – Как тебе там живется-можется?.. Я рад за тебя. У меня к тебе просьба. Найди мне, пожалуйста, дело об убийстве Горина. Помнишь, оно еще с похищением его дочери было связано?.. Дело под №… Сейчас принесешь? Очень хорошо, спасибо, Людок, с меня кило конфет «Мишка на Севере». Жду!

Андрей положил трубку и запустил обе пятерни в волосы.

– Что меня насторожило в этом убийстве? – пытался понять майор. – Что же меня в нем насторожило? – Он вдруг вздрогнул, задев шишку на голове, и сморщился от боли. – Черт возьми, еще болит, оказывается!

Воспоминание о том, как он заработал эту шишку на свою голову, вызвала на его лице улыбку.

– Когда она меня поцеловала, у меня сердце прямо к горлу подскочило. А какой от нее шел запах, это же прямо наваждение какое-то! Никогда не предполагал, что женщина может источать такой аромат. А ведь у меня их было достаточно, – во всяком случае, вспомнить есть кого. Может, она только приснилась мне? Хотя те пятьсот долларов вполне реальны, до сих пор лежат в моем кармане. Интересно, кто она такая? Гоняет на мотоцикле, как очумелая. А какие у нее глаза! Боже мой, какие у нее глаза, – вздохнул Андрей и, прикрыв веки, прошептал: – Как два глубоких озера! Я бы не отказался в этих озерах утонуть. Жаль, что я не увидел всего лица, наверняка она красавица. Только у настоящей красавицы могут быть такие голубые глаза. Она так быстро натянула на себя этот дурацкий шлем, что я ничего не успел рассмотреть. Только сверкающая голубизна в прорези шлема. Неужели в жизни такое бывает? Только глаза и запах. – И Андрей мечтательно прикрыл глаза. – О чем, черт тебя побери, ты думаешь? – одернул сам себя майор. – Тебе сейчас нужно думать, как расхлебаться с этим делом об убийстве еще одного Горина, а уж потом и о бабах можешь мечтать, – пробормотал он. – Хотя если разобраться, то одно другому совершенно не должно мешать, – снова вступил майор в спор со своим «я». – Работа – на рабочем месте, это понятно, а прекрасная половина человечества – в более подходящих условиях. Нет, ее нельзя назвать бабой, – опять поплыл по течению приятных воспоминаний Андрей. – Она – женщина, в настоящем понимании этого слова. Только настоящая женщина может иметь такой одурманивающий запах. – При этих мыслях мужчина втянул воздух носом и блаженно улыбнулся. Спуститься на землю его заставил стук в дверь. – Да-да, войдите, – моментально приняв позу делового человека, крикнул майор и уткнулся в бумаги, лежавшие у него на столе.

* * *

Анжелика ехала в электричке за город и молила Бога о том, чтобы ей сейчас повезло. В поселке, недалеко от станции, располагалась летняя дача ее бывшего друга-рокера. Она не раз бывала с ним там и знала, что осенью и зимой поселок практически пустует. На машине девушка ехать не решилась, так как боялась, что ее могут увидеть и запомнить номера. В сарае Алексей держал свой старый мотоцикл. Но девушку интересовал сейчас не сам мотоцикл, а его номера. Еще тогда, когда они дружили с Алексеем, он сделал себе фальшивые номера, чтобы в случае чего его не смогли бы по ним найти. Для чего ему это было нужно, Анжелика не знала и никогда этим не интересовалась. Потом парень купил себе новый мотоцикл, а старый поставил в сарае на даче. Три дня назад Лика купила себе хорошенькую «Хонду» и оставила ее на платной стоянке. Для осуществления дальнейшего плана ей нужен был именно мотоцикл. Машина для такого дела была слишком заметной, и ее не так легко спрятать, как двухколесный агрегат. Да и не только в этом дело: номера нужно было срочно поменять еще и по другой причине. Когда Анжелика прочитала статью в газете, ей стало интересно, кто же ведет дело об этом убийстве. Она попросила Марину, чтобы та разузнала у Вячеслава об этом человеке, то есть о следователе.

– И как ты себе это представляешь? – удивилась девушка. – Славка меня спросит, для чего мне это нужно, и что я должна буду отвечать?

– Мариш, ну придумай что-нибудь, ты же умница! Не обязательно делать это через Вячеслава, у тебя же полно друзей, – не сдавалась Лика.

– Тебе-то это зачем нужно? – прищурившись, поинтересовалась Марина.

– Начальство нужно знать в лицо, – засмеялась девушка, а потом твердо добавила: – Мне это необходимо знать: он тоже на данный момент мой враг.

– Какой же он враг? Он всего лишь следователь, который занимается делом об убийстве, – удивленно произнесла Марина.

– Вот именно, об убийстве, которого я не совершала! Я тоже хочу знать, кто же это сделал, – упрямо проговорила Лика.

– Ага, прийти к следователю и поинтересоваться, – прищурилась Марина. – А он так тебе все и выложит – за твои неповторимые глаза. Я от тебя балдею, подруга! – захохотала она.

– Нет, ты неправильно меня поняла, – сморщилась девушка. – Просто я хочу знать, кто ведет следствие, вот и все.

– Зачем?

– На всякий случай, – неопределенно ответила Лика. – Мало ли что может случиться.

– Я тебя совершенно не понимаю.

– Что ты ко мне пристаешь? Я и сама пока ничего не понимаю, но очень хочу понять.

– И для этого тебе понадобились координаты следователя?

– Точно. Хочу с ним познакомиться, – лукаво улыбнулась Лика.

– Познакомиться? У тебя что же, совсем крыша поехала?! – ахнула Марина. – А если он тебя узнает? Во всех газетах были твои фотографии, когда все случилось.

– Подумаешь, – беспечно пожала девушка плечами. – Я что-нибудь придумаю, чтобы он меня не узнал.

– Да, подруга, я смотрю, тебя без пол-литра хрен поймешь, – вздохнула Марина. – Ладно, попробую для тебя узнать, что смогу.

Через два дня Марина протянула Лике листок, где были написаны данные следователя, который вел дело Гориных. Там даже стоял его домашний адрес и номер телефона.

– Строен, высок, светлые волосы и карие глаза. Очень спортивен, увлекается горными лыжами и альпинизмом, – давала дополнительные данные Марина. – Говорят, чертовски привлекателен и очень умен, – хитро улыбалась девушка. – Смотри, не влюбись.

– Мне это не грозит, – буркнула Анжелика, внимательно читая запись на листке. – И то, что он чертовски умен, меня совсем не волнует. Ладно, завтра посмотрим, насколько ты действительно привлекателен и спортивен, господин Казаков Андрей Владимирович, – тихо проговорила Лика, читая и запоминая домашний адрес, по которому проживал майор.

Лика предприняла опасный маневр и заявилась по этому адресу, представившись агитатором, благо скоро предстояли выборы. Естественно, она изменила внешность, но, как выяснилось, старалась она напрасно. Дома оказалась только мать следователя, поэтому увидеть его Лика не смогла. Сидя в кухне за столом, Лика незаметно прикрепила крохотный «жучок» под столешницей и тут же засобиралась уходить. Конечно же, она не рассчитывала на стопроцентную удачу, но надеялась на то, что хоть что-то сможет услышать. Телефонный разговор, например, или вдруг кто-то из сослуживцев придет к нему домой, и они будут говорить именно о преступлении. Конечно, если бы удалось прикрепить «жучок» в кабинете следователя, это было бы большой удачей, но так как сделать этого Лика не могла, то она сделала хоть что-то. Затею с тем, чтобы увидеть Андрея, она тоже не оставила и разузнала у его матери, когда он возвращается с работы.

Поздно вечером того же дня девушка подъехала на мотоцикле к дому и, остановившись во дворе, приготовилась ждать. Откуда ни возьмись, появилась целая компания подростков, окружив мотоцикл Анжелики. Она слишком поздно натянула на голову шлем, поэтому ребята увидели, что на мотоцикле – девушка с длинными волосами.

– Классная машинка, дай прокатиться, – начали они приставать к Анжелике. Она попробовала отделаться шуткой, но ничего из этого не получилось. Когда один из тинейджеров протянул руку, чтобы стянуть с головы Лики шлем, та начала сопротивляться, и завязалась потасовка. Она оцарапала ему лицо, заехала ногой по колену, чтобы не дать тому открыть ее лицо. Другие ребята прыгали вокруг них и, улюлюкая, смеялись. В это время во двор вошел высокий мужчина и, увидев, что происходит, крикнул:

– А ну, прекратите немедленно! Это что еще за дела? Почему затеяли драку?

– Атас, ребята, это мент, я его знаю! – крикнул один из парней, и компания рассыпалась в разные стороны как горох.

Анжелика тут же завела мотоцикл и прямо с места рванула с такой скоростью, что переднее колесо приподнялось над землей. Мужчина прыгнул ей наперерез, и она, не ожидая такого выпада, не сумела затормозить и основательно задела его. Он отлетел на несколько метров в сторону и упал на асфальт, раскинув руки. Как же она тогда испугалась! Подбежала к нему, а он лежит с закрытыми глазами. Лика начала хлопать его по щекам, беспрерывно бормоча:

– Ой, мамочки, кажется, я его убила! Эй, очнись, очень тебя прошу, ну, пожалуйста. Открой глаза, скажи хоть что-нибудь! Господи, я этого не переживу, только этого мне сейчас и не хватало. Ну почему ты прыгнул мне под колеса? Зачем ты это сделал? Открой глаза, очень тебя прошу, – продолжала она причитать над распростертым на асфальте телом, то и дело шмыгая носом.

Слезы ужаса уже катились у нее по щекам, и она даже не пыталась их остановить, продолжая приводить парня в чувство. Она даже попыталась сделать ему искусственное дыхание, и вот тогда он пошевелился. Когда парень наконец открыл глаза, она так обрадовалась, что даже поцеловала его от восторга.

– Слава тебе господи, живой! – обрадованно вскрикнула Анжелика. – Тебе до дома далеко идти? – обратилась она к пострадавшему на «ты», будто знала его тысячу лет. Она тут же натянула на голову шлем, чтобы тот не увидел ее лица.

– Уже пришел, – простонал парень и поморщился. – Я вот в этом доме живу, в тридцать пятой квартире. Что же это ты так гоняешь? Так не долго и угробить человека, – улыбнулся он и снова сморщился, схватившись за голову.

В это время на первом этаже дома в окне вспыхнул яркий свет, и парень замер, как громом пораженный, уставившись на девушку. Лика поправила шлем на голове и уставилась на него широко раскрытыми глазами, которые сверкали в открытом пространстве шлема.

– Сам дойдешь? – спросила она, пристально разглядывая его лицо. Она уже сообразила, что это и есть тот самый Андрей Казаков, следователь по особо важным делам, как только он назвал номер своей квартиры. – Может, тебе помочь или сам дойдешь? – повторила она вопрос.

– Постараюсь, – ответил тот и начал подниматься.

– Тебя как зовут? – на всякий случай спросила Лика, чтобы подтвердить свою догадку.

– Андрей. А тебя как? – ответил и одновременно спросил мужчина и снова сморщился, ощупывая руками голову.

Лика проигнорировала вопрос и ничего не ответила. Удостоверившись, что с ним все в порядке, Лика быстро вытащила из кармана пятьсот долларов и сунула ему в руку: – Прости, Андрей, я не хотела задеть тебя. Надеюсь, этого хватит, если возникнут проблемы со здоровьем, – быстро пробормотала девушка обалдевшему мужчине и, вскочив на мотоцикл, растворилась в темноте.

Она очень надеялась на то, что он не разглядел номер, но быть в этом полностью уверенной не могла.

– Если бы я знала, что так случится и он некоторое время будет лежать передо мной совершенно беспомощным, я бы не стала тратить драгоценный «жучок» и оставлять его в квартире, а прикрепила бы его куда-нибудь ему на одежду. Например, на воротник пиджака или куртки. Ладно, что теперь говорить о том, чего не случилось, – вздохнула Анжелика. – Будем довольствоваться тем, что имеем. А он ничего, и правда симпатичный, – улыбнулась девушка и еще прибавила скорость, которая и так уже была почти «сверхзвуковой».

Сейчас, когда она ехала в электричке, ей вспомнился тот случай, и она улыбнулась:

– А парень-то как хорош, прямо Аполлон! Глаза – умереть и не воскреснуть, а губы мягкие и теплые. Жаль, что это именно он, Андрей Казаков: будь иначе, я бы запросто смогла в него влюбиться, – пробормотала девушка и усмехнулась своим мыслям. – Кажется, ты начинаешь делать успехи, подруга, и потихоньку вписываться в окружающее пространство, раз на мужчин стала заглядываться. Выкинь из головы и забудь, хотя бы на то время, пока будешь заниматься делом. Не до мужчин сейчас, совсем не до них. Перед тобой совершенно иные задачи, которые ты должна решить в кратчайшие сроки. А главное – не попасться этому парню до того, как успеешь их решить. Благо ты теперь знаешь его в лицо и уже ни с кем не перепутаешь. Но что уж греха таить, ведь тебе очень бы хотелось увидеть его снова, только совсем при других обстоятельствах. Все, Лика, выкинь пока эти глупости из головы, – сама себя одернула девушка, и мысли потекли в нужном ей русле.

Для того чтобы быть меньше видимой и узнаваемой, вместе с мотоциклом девушка приобрела шлем с пластиковым прозрачным забралом и кожаные брюки с перчатками. Куртка у нее уже была – она ее купила еще тогда, когда они с Мариной ездили на рынок. Те вещи, которые она прихватила из своей бывшей спальни в загородном доме, были рассчитаны на более теплое время года, поэтому пришлось приобретать все новое. Оставалось еще купить кое-что, но это «кое-что» практически и было самым главным. Лика планировала завтра посвятить этому свой день, вот для этого она и торопилась сейчас на дачу Алексея, чтобы не откладывать дело в долгий ящик. Девушка вышла из электрички почти в полном одиночестве, не считая подвыпившего мужичка, который поспешил в противоположную сторону от поселка, куда направлялась Анжелика. Она неторопливой походкой пошла в нужном ей направлении и минут через десять приостановилась у домика, который ее интересовал. Сразу было видно, что дом пустовал. Соседние дома тоже смотрели на нее пустыми, безлюдными окнами. Ни над одной из крыш не вился приветливый синий дымок, как это обычно бывает в деревнях. Здесь же был стопроцентный дачный поселок, и домики стояли летние, не пригодные к проживанию в холодное время года. Лишь на краю поселка стояло каменное строение с большой трубой на крыше, из которого шел дым. Там жили дачные сторожа.

Лика осторожно приоткрыла калитку и шмыгнула на участок из шести соток. Немногочисленные фруктовые деревца стояли голыми, поэтому совершенно не скрывали девушку.

– Если вдруг меня увидят, скажу, что ищу Алексея, а назовусь Екатериной, у него до меня была такая девушка, – успокоила сама себя Анжелика и вошла на крыльцо. Пошарив немного рукой в потайном месте, где обычно был спрятан ключ, Лика облегченно вздохнула, нащупав холодный кусочек металла. – Ничего не изменилось, – усмехнулась она и, открыв дверь, вошла в дом.

По краешку, чтобы не оставалось следов на пыльном полу, девушка буквально ужом, по стеночке, пробралась к кухне и, протянув руку, сняла с гвоздика ключ от сарая, где должен был стоять мотоцикл.

– Только бы он был на месте, – молилась девушка, открывая амбарный замок, который висел на дверях сарая. Дверь открылась со страшным скрипом, и Лика сморщила лицо, как от вкуса кислого лимона. – Мамочки, еще не хватало, чтобы меня здесь застукали и объявили воровкой, – пробормотала она.

Она проскользнула в темное помещение и, прикрыв дверь, включила фонарик. Мотоцикла в сарае не оказалось, и Лика застонала от разочарования.

– Кажется, у меня пошла полоса неудач, – проворчала девушка и начала освещать все уголки пыльного помещения. – Нет, я ошиблась, ничего подобного не произошло, – улыбнулась Лика, когда увидела, как лучик света от фонаря выхватил белевший в углу предмет с буквами и цифрами. – Вот ты где, мой дорогой, мой ненаглядный МН – 256!

Лика буквально на цыпочках пробралась к мотоциклу и сняла с него табличку с номером. Она засунула металлические пластины в спортивную сумку и осторожно выглянула за дверь. В округе, обозреваемой взглядом, не наблюдалось никакого движения, и Лика, быстренько закрыв дверь сарая, побежала к дому. Тем же манером, что и в первый раз, девушка по стеночке добралась до кухни и повесила ключ на прежнее место. Все эти действия Лика проделывала в кожаных перчатках, чтобы не оставить своих отпечатков. Когда она увидела, что на пыльном полу все же отпечаталась подошва ее ботинка, она взяла домотканый коврик, который лежал у порога, и тщательно протерла весь путь, который она проделала в доме.

– Береженого бог бережет, – благоразумно решила Анжелика и, закрыв дом, бодрым шагом пошла к платформе. – Хорошо, что еще не выпал снег, а то пришлось бы заметать за собой следы еловой лапой, – подумала Лика и сплюнула. – Как в кино, мать твою! Хорошо, что я люблю смотреть и читать детективы, это мне сейчас здорово помогает. Вот уж никогда не думала, что такое может случиться в реальной жизни, да еще лично со мной, – горько усмехнулась девушка. – Хорошо бы проснуться и понять, что все мне приснилось. За это я бы сейчас полжизни отдала, – вздохнула она, продолжая свой путь к платформе.

Глава 9

На следующий день Лика приехала на стоянку, взяла свой мотоцикл, а машину оставила. Отъехав на порядочное расстояние и завернув в какой-то глухой переулок, она остановилась и слезла с мотоцикла. В сумке были приготовлены инструменты, и девушка не спеша сняла номера и поставила новые, вернее, те, которые она взяла вчера в сарае. Она их хорошенько промыла и подкрасила, чтобы они ничем не отличались от обычных, новых.

– Так-то лучше, – пробормотала Лика, разглядывая дело рук своих.

Она снова натянула на голову шлем, который совершенно скрывал ее лицо, и, сев на «Хонду», поехала по направлению к рынку. Не снимая шлема, Лика начала ходить вдоль рядов, присматриваясь к продавцам. Она подошла к улыбчивому парню, который предлагал средства обороны. На прилавке лежали баллончики со слезоточивым газом, свистки, издающие пронзительный звук, небольшая коробочка, лающая, как собака, и все такое прочее.

– А посерьезнее ничего нет? – вертя в руках баллончик, спросила Лика, стараясь говорить как можно грубее, чтобы голос был похож на мужской. На мужской, конечно, похоже не получилось, но на юношеский он вполне тянул.

– А что вас интересует? – усмехнулся продавец, рассматривая Лику.

– Ну, пистолет, например, – ответила та как можно беспечнее.

– Газовый?

– Не-а, боевой.

– Э, парень, это не ко мне вопрос. Я, как видишь, «игрушками» торгую, – хмыкнул продавец. – Средствами безобидной обороны.

– А кому можно задать этот вопрос?

– Откуда же я знаю кому? Я такими вещами не занимаюсь. Шел бы ты отсюда, пацан, – сдержанно предложил продавец.

– Не уйду, пока не скажешь. Мне очень нужно, честное слово, – твердо проговорила Лика и зыркнула на парня голубыми глазами, которые проглядывали сквозь прорезь в шлеме.

– А что мне до твоего честного слова? Из него шубу не сошьешь, – усмехнулся продавец.

Лика вытащила из кармана сто долларов и положила ему на прилавок.

– Шубу на это, ты, конечно, не купишь, а вот в кафе со своей девушкой посидеть – как раз хватит.

Парень шустро схватил купюру с прилавка, и она быстро исчезла в его кармане.

– Это совсем другой расклад, – улыбнулся он довольной улыбкой. – Вон, видишь, мужик в форме стоит? Иди к нему – если повезет, он тебе поможет.

– А что нужно сделать, чтобы повезло?

– Не знаю, – пожал продавец плечами и, хмыкнув, договорил: – Понравиться, наверное.

– О’кей, я все понял, – проговорила Лика и пошла к человеку, у которого из-под куртки цвета хаки выглядывала тельняшка. «В Чечне, наверное, был?» – подумала девушка и смело подошла к грозному на вид парню. – Привет, – непринужденно поздоровалась она.

– Привет, коли не шутишь. Чего надо? – лениво сплюнув, спросил парень.

– Винтовку с оптическим прицелом и глушителем, – выпалила девушка на одном дыхании.

– Кто это тебе так насолил? – хохотнул бывший служивый и вынул из кармана руку. Лика сразу увидела, что рука, обтянутая кожаной перчаткой, не настоящая: это был протез.

– Где ранили? – задала девушка вопрос.

– Все там же, – нехотя бросил парень. – Тебе-то что?

– Я там тоже был, только в плену, – соврала Анжелика.

Прежде чем ехать сюда, она очень хорошо подготовилась. Нашла информацию о торговле живым товаром, поставляемом в бордели через Чечню. Ей пришлось потрудиться, но зато сейчас она была готова к любому неожиданному вопросу.

– Придумывай, да поскладнее, молод еще, – недовольно проворчал инвалид. – За такие шутки и схлопотать не долго.

– Я вовсе не шучу, – буркнула Лика. – Село «Калахари» знаешь?

– Ну, приходилось бывать. И что?

– «Черный ангел», слыхал про такого?

– И что? – снова повторил инвалид.

– Вот у него я в подполе и сидел целый год. А когда удалось освободиться, приехал сюда и точно выяснил, кто это со мной сделал.

– «Ангел» вроде бабами промышляет, продает их в бордели, а ты – парень, – прищурился мужчина.

Лика на секунду сняла с головы шлем и тряхнула волосами:

– Только очень прошу, забудь, что сейчас видел и слышал, самому будет спокойней, – проговорила Анжелика и снова натянула шлем.

– Пошли, – коротко бросил инвалид и направился быстрым шагом к выходу с рынка. Он посадил Лику в машину и повез куда-то. Она молча сидела и смотрела в окно, даже не спрашивая, куда они едут. Девушка была совершенно спокойна. Она почему-то была уверена, что ничего плохого по отношению к ней этот парень никогда себе не позволит. Десять минут спустя парень остановил машину у глухого забора и посигналил. Ворота тут же поехали в сторону, и они въехали во двор.

– Выходи, – бросил инвалид, и Лика легко спрыгнула на землю.

– Шлема не снимай, не нужно, чтобы кто-то еще знал, кто ты, а уж я не проговорюсь, – глухо сказал парень, шагая быстрым шагом через двор. Девушка молча кивнула. Они вошли в кирпичное здание и спустились в подвал. Парень остановился у толстой металлической двери и нажал на кнопку звонка. Посетителей изучили в глазок, а потом дверь бесшумно открылась, и на пороге возник мужчина с автоматом на плече.

– Я к Роману, – сказал инвалид и, махнув рукой, добавил: – Этот со мной.

– Проходите, – бросил мужчина и пошире открыл дверь.

В помещении, куда прошли посетители, повсюду лежало и стояло оружие разных калибров. Чего здесь только не было, начиная от легких пистолетов и кончая огнеметами. Инвалид подошел к мужчине, лицо которого «украшал» глубокий шрам от брови до губы. Тот сидел за письменным столом и что-то писал.

– Привет, Роман, – поздоровался безрукий.

– А, Серега, здорово. Клиента, смотрю, привез. Что интересует?

– Плетка нужна, с оптикой и глухарем.

– Круто, – усмехнулся Роман. – Цену знаешь? – обратился он к Анжелике.

– Нет, не знаю, но это не имеет никакого значения, заплачу, сколько скажете, – ответила девушка.

– Это хорошо, почаще бы таких покупателей. Тебе зачем винтовка?

– Для личных нужд, – сдержанно ответила девушка.

– Ну, пошли тогда. Пользоваться-то умеешь? – спросил Роман и, тяжело опираясь рукой о стол, приподнялся со стула. Он, не сгибая колен, вышел из-за стола, взял трость, и Лика поняла, что у него не ноги, а протезы. – Ты мне не ответил. Пользоваться оружием умеешь? – повторил Роман вопрос.

– Научусь.

– Да, серьезный ты, видать, парень, немногословный, – с уважением отметил Роман и, покачивая головой, усмехнулся: – Во молодежь пошла – продвинутая!

Он, с трудом вышагивая на протезах и опираясь о трость, провел посетителей в другое помещение и, подойдя к стеллажу, открыл один из футляров. Проверив, все ли на месте, он вытащил из футляра винтовку.

– А где оптика? – запомнив, как безрукий назвал оптический прицел, спросила у Романа Лика.

– В футляре полный набор, не волнуйся. Проверить оружие хочешь?

– Конечно.

– Тогда пойдем, постреляем, – махнул продавец рукой и повел их в следующее помещение. – Патроны какие интересуют? – спросил у Лики безногий.

– Самые хорошие.

– Они все хорошие, валят наповал. Все зависит от того, кто стреляет. Тебе-то какие нужны, простые или с разрывными пулями?

– С разрывными.

– Круто, – хмыкнул Роман. – Шлем бы снял, у нас здесь душно, кондиционеров не предусмотрено, а помещение, сам видел, подвальное, – дружелюбно предложил он.

– Мне не жарко, – сдержанно ответила Лика.

– Ну, как знаешь, мое дело предложить, – пожал плечами Роман и открыл двери. Посетители оказались в большом зале, где у дальней стены размещались мишени. Он положил винтовку на столик и подал Анжелике, потом и Сергею наушники.

– Мне не нужно, – сказала Лика, так как не хотела снимать шлем.

– Ты не хочешь показывать свое лицо? Напрасно боишься, я умею держать язык за зубами. Не шариковыми ручками торгуем, – серьезно проговорил мужчина. Лика, немного поколебавшись, стянула с себя шлем и тряхнула шикарной копной волос, которые тут же упали красивой волной на ее спину.

– Вот тебе, бабушка, и Юрьев день! – охнул Роман и засмеялся. – Девка? – хлопнул он руками по коленям. – Любовника, что ли, решила пристрелить? Чем же он, бедолага, не угодил тебе?

– Хватит, Рома, ржать, эта девка – бывшая пленница «Черного ангела», – хмуро сообщил Сергей.

Безногий резко оборвал смех и внимательно посмотрел на Анжелику.

– Как же тебе удалось освободиться, девонька? Ведь «Ангел» никого и никогда не оставляет в живых. Непроданный «товар» он всегда пускает в расход.

– Чудом, – сдержанно ответила Лика и посмотрела на Романа исподлобья.

– Я так понимаю: вычислила ты своих обидчиков, раз за такой «игрушкой» ко мне пришла? – спросил мужчина и показал рукой в сторону винтовки.

Лика ничего не ответила, а лишь кивнула в знак согласия.

– Самосуд у нас запрещен законом, но здесь я тебе не судья, – хмуро проговорил Роман. – Торговцев живым товаром наказать – значит сделать хорошее дело. Такого же мнения я придерживаюсь и о тех, кто нашу молодежь наркотиками травит.

Анжелика вскинула голову и сначала обвела взглядом зал, а потом многозначительно посмотрела на винтовку, которую держал в руках Роман. Тот заметил ее взгляд и горько усмехнулся:

– Тебе, наверное, чудно слышать эти слова от меня, торговца оружием? – задал он вопрос. – Согласен с тобой, мы, конечно, тоже не ангелы – оружие продаем, а это всегда смерть. Но все деньги, которые мы здесь выручаем, идут в помощь нашим инвалидам. Ребятам, которые заработали эту инвалидность в горячих точках. На которых наше государство хрен с прибором положило! И они остались в этой жизни без средств к существованию. Пенсия по инвалидности – кошкины слезы, а у некоторых даже жилья своего нет. Вот и идут ребята в «нищенский бизнес» за жилье да еду. Целый день по электричкам на инвалидных колясках ездят, клянчат на пропитание, а денег этих и не видят. Спаивают их там хозяева по-черному. Ай, да что там говорить! – махнул Роман рукой. – Вот и пришлось за оружие взяться, чтобы хоть чем-то помочь ребятам, вытащить их из нищеты. Я одного вообще со свалки увел, он там уже пять месяцев прожил, а мы с ним когда-то в одном подразделении служили. Мне про него один водитель, который мусор на свалку возит, рассказал. Мы с ним в одном доме живем, и он не раз видел у меня Алексея. Потом Леша пропал, и я его никак не мог найти. На телефонные звонки в его квартире отвечали чужие люди, сказали, что он ее продал. А через пять месяцев мой сосед и сказал, что видел его на свалке. Девять человек из «нищенского бизнеса» мы вытащили, с большим трудом. Недавно троим по комнате купили, правда в Подмосковье, чтобы подешевле, но все равно, теперь хоть своя крыша над головой есть. Все в разное время бомжами стали, сволочи какие-то кинули их с куплей-продажей квартир, как и Лешку. Развелось аферистов, как собак нерезаных, и управы на них никакой! Делают что хотят, и им все равно, кто перед ними – старик-пенсионер или инвалид. Ребята хотели большую площадь на меньшую поменять, с доплатой. Чтобы деньги на жизнь были, пенсии даже на еду мало, а их и этого лишили. Живи, где хочешь, хоть под забором, а питайся из мусорных бачков. Как только могут люди такие вещи делать, когда видят, что перед ними инвалид войны? Уроды, одним словом, нелюди! Мы когда смогли купить им площадь, так я вместе с ними радовался, как ребенок. Многих на работу устроили, по способностям – с инвалидами не очень хотят связываться на предприятиях. Хорошо хоть наше государство додумалось – льготы для руководителей создать. Кто берет на работу инвалида, тот частично освобождается от налогов. Матерям погибших ребят помогаем, чем можем. Так что не осуждай нас, девонька. Вот так и живем, как умеем, вернее, выживаем, – вздохнул он. – Даже и не знаю, почему я рассказываю тебе все это? – пожал Роман плечами. – Вроде как оправдываюсь, – усмехнулся он. – Странно все это, вообще-то я немногословный. Все никак не могу поверить, что ты у «Черного ангела» побывала и жива, – покачал Роман головой, с интересом рассматривая Анжелику. – Давай покажу, как с винтовкой обращаться, – резко перешел он к делу и тут же начал курс обучения «молодого бойца».

Два часа спустя безрукий Сергей доставил Анжелику обратно на рынок и, когда девушка вышла из машины, коротко бросил:

– Удачи тебе, сестренка.

– Спасибо, – буркнула Лика в ответ и пошла к своей «Хонде», сжимая в руках чехол с винтовкой, больше похожий на футляр от музыкального инструмента, а не от грозного оружия.

* * *

Анжелике пришлось искать другую стоянку для своего мотоцикла. Сторожами заносились в журнал номера всех машин, которые оставляли здесь клиенты. Ехать на ту же стоянку было нельзя, – это вызвало бы ненужное подозрение. Утром были одни номера у «Хонды», а вечером вдруг другие? Оставив мотоцикл на стоянке поближе к дому, Анжелика спустилась в метро, чтобы доехать до того места, где она оставила машину. Предварительно она зашла в магазин и купила большую спортивную сумку, в который без труда поместился футляр с оружием. Перед ней стояла задача: куда спрятать сумку с винтовкой? Нести это домой к Марине она не собиралась, поэтому напряженно соображала.

– Что, если отвезти это сразу на дачу профессора? – подумала Лика и тут же отмела эту идею: – Нет, так дело не пойдет, рисковать я не имею права. Вдруг туда заберутся воры? Что же мне делать? Оставить в машине? А если сторожа ночью обыскивают машины? Сейчас всех призывают к бдительности, об этом по телевизору чуть ли не каждый день твердят. Все боятся террористов, взрывов… Ну что же мне делать? – мучительно соображала Лика, нахмурив лоб и потирая его рукой.

Неожиданно хорошая мысль пришла девушке в голову, и она, не долго думая, взяла в руки мобильный телефон, который ей «спонсировала» Марина. Как только ее соединили, она заговорила:

– Маргоша, привет, моя милая. Слушай, у меня тут проблема возникла, не знаю, что мне делать. У тебя нет укромного уголочка, чтобы там можно было спрятать то, зачем я сегодня ездила на рынок?.. Да? Замечательно, тогда я сейчас подъеду к дому, а ты выходи к подъезду. Минут через десять буду.

Лика поехала в сторону дома. Марина уже ждала ее у подъезда и сразу же запрыгнула в салон.

– Привет, как дела? – улыбнулась она.

– Все отлично, Марго, я купила винтовку, вон, на заднем сиденье, в сумке спортивной лежит. Аппарат – загляденье, я уже попробовала из него стрелять.

– Где же это ты стреляла? – удивилась девушка. – В лес, что ли, ездила?

– Нет, продавец проинструктировал, у него там все приспособлено для этого, даже зал с мишенями есть. Мне стрелять понравилось, такая сила сразу появляется, ты себе даже не представляешь! Ощущение, что все можешь, все умеешь.

– Очень этим не увлекайся, сделаешь дело, и утопить нужно будет эту силу вместе с винтовкой, – строго проговорила Марина и озабоченно посмотрела на подругу. Заметив ее тревожный взгляд, Лика засмеялась и постаралась успокоить девушку:

– Не переживай, Марго, я никого убивать не собираюсь, только напугать как следует, ты же знаешь.

– Да хрен тебя знает, что у тебя на уме, – проворчала Марина. – Вон как глаза блестят, прямо как у маньяка.

– Маргоша, ты прелесть, – захохотала Лика. – Откуда ты можешь знать, как у маньяка глаза горят? Приходилось встречаться?

– Бог миловал. Книги периодически читаю, а иногда и в телевизор заглядываю, – ехидно ответила девушка.

– Все с тобой ясно, подружка: тлетворное влияние западных «ужастиков»! – продолжала веселиться Анжелика.

– Лик, что это ты такая веселая-то? – с подозрением поинтересовалась Марина.

– А настроение хорошее, – пожала та плечами. – Я в предвкушении, как обделается мой кузен, когда… Ой, я как представлю, что с ним будет, мне прямо снова жить охота! – захохотала она. – На это стоит посмотреть.

– Тебе не страшно? – спросила Марина. – Меня никогда в жизни не заставишь в руки оружие взять, до смерти таких вещей боюсь.

– Ты думаешь, что мне это приятно? – став серьезной, спросила Лика. – Никогда не предполагала, что придет такое время, когда придется взяться за оружие. Жила себе без особых забот, только и обязанностей было, что учиться, большего мой отец от меня не требовал. Мы и поссорились-то с ним всего раз в жизни, когда ему очень не понравился мой друг, рокер. Я и правда тогда повела себя неправильно. Волосы выкрасила черт знает в какой цвет, дырок наделала в ушах да еще в носу, чтобы колечки носить, одежду приобрела, как у настоящей подруги рокера. Вспоминать сейчас смешно об этом, а тогда… я предала своего отца, обманула его, и теперь очень сожалею об этом. Правильно говорят: ценим то, что теряем. Я бы сейчас жизни своей не пожалела, чтобы вернуть все назад, – грустно говорила Анжелика, не отрывая взгляда от дороги. – Сейчас уже поздно жалеть о том, чего не вернуть. Сейчас я должна сделать то, что… должна. Ты меня понимаешь, Мариша?

– Да, очень хорошо понимаю, – кивнула девушка. – А еще я очень доверяю тебе и уверена, что ты все делаешь правильно.

– Вот и хорошо, – облегченно вздохнула Лика.

– Тревожно у меня на душе, да и боюсь я за тебя, ты даже не представляешь как, – призналась Марина.

– Не боись, все под контролем, все просчитано, все проверено, все учтено, – уверила подругу Лика и, улыбнувшись, лихо ей подмигнула. – Я, пока в том подвале сидела, научилась рационально мыслить, потому что, кроме того, как думать, заняться больше было нечем. Я теперь знаешь какая умная? Как Сократ! Был в древности такой философ, умный до ужаса, вот теперь и я такая же.

– Ох и балаболка же ты, Лика, – засмеялась Марина и посмотрела на подругу своими по-детски широко раскрытыми глазами.

– Ну вот, мы уже и смеемся. Отлично, а то я уж думала, что не сумею тебя развеселить, – бодро проговорила Лика и протянула руку, чтобы включить радио. – Давай лучше музыку послушаем и пока забудем о плохом.

– Может, я, конечно, и не права, но не лучше ли было бы тебе пойти в милицию и все рассказать – и про похищение, и про то, кто это сделал, ну и вообще обо всем? – задумчиво спросила Марина.

– Нет, девочка, так дело не пойдет, – возразила Анжелика. – Мы с тобой уже разговаривали на эту тему. Я прекрасно знаю, какие деньги сейчас находятся в руках моих врагов. Я, конечно, постаралась, чтобы их было меньше, но все равно осталось еще достаточно. Если и не получится у них всех ментов купить, то уж поменьше себе срок выторговать им удастся, это понятно, – вздохнула Лика. – А в мои планы это не входит. Сначала я должна разорить их до последнего цента, сделать так, чтобы они от страха перестали спать ночами, а уж потом можно и об остальном подумать. Если я сейчас пойду в милицию, еще не факт, что удастся доказать их вину. Ведь в газете ясно было написано, что отца застрелил снайпер. Естественно, снайпера не нашли, а это значит – заказчик неизвестен.

– Что твоего отца убили именно они, я имею в виду киллера наняли, это и так ясно как дважды два. В милиции не дураки же работают?

– Согласна, не дураки, но у них существует определенный порядок следствия. Это тебе да мне ясно как дважды два, а в милиции нужны прямые доказательства, одного моего свидетельства будет недостаточно. Нет, Марго, не нужно меня уговаривать, еще раз повторюсь: у них в руках капиталы моего отца, а это, поверь, деньги немалые – откупятся, да еще и меня же обвинят. Слава богу, что не все деньги у них в руках, как мне удалось выяснить, да и я у них оттяпала хороший кусок. Но и того, что пока осталось, вполне достаточно, чтобы купить полностью всю Бутырскую тюрьму с прилегающей к ней территорией. Одна надежда на то, что мой вирус сожрет у них все остальное.

– А что тебе удалось выяснить? – поинтересовалась Марина. – Что-то я не поняла.

– Потом, Маргоша, я все расскажу тебе потом.

– А в чем, интересно, твои родственники тебя могут обвинить? – задала девушка следующий вопрос.

– Ну, может, не обвинят, а объявят ненормальной или кем-либо в этом роде. В общем, найдут, что придумать. Это страшные люди, поверь, Марина, я не преувеличиваю. Не настолько уж я мстительный человек, как может показаться, но им прощать я не собираюсь, пусть даже на это уйдет вся моя жизнь. Хотя, если честно, я рассчитываю покончить с этим еще к концу этого года, жизнь мне еще пригодится совсем для других радостей, – засмеялась вдруг Лика и посмотрела на подругу веселыми глазами. – Не дрейфь, подруга, прорвемся, – подмигнула она Марине.

Они подъехали к семнадцатиэтажному дому и остановились.

– Вот здесь моя комната и находится, – сказала Марина и подняла глаза вверх. – Вон там мои окна, на пятом этаже. Там еще одна старушка живет, божий одуванчик. Бабой Верой зовут, такая хорошая, добрая. Она за меня так радовалась, когда Слава мне квартиру купил! Все переживала, что я свою комнату продам кому-нибудь. А я решила не продавать, пусть будет, мало ли как жизнь обернется. Хотела ее сдать, да Славка отговорил. Зачем, говорит, тебе это нужно? Денег, что ли, не хватает? Пошли, сейчас с бабой Верой познакомишься, давай в булочную зайдем, тортик ей купим, она очень сладости уважает.

Девушки прошли в магазин и, выйдя оттуда уже с большой коробкой, поднялись на пятый этаж. Марина открыла дверь своим ключом и вошла в прихожую. Почти сразу же из двери, находящейся в квартире, высунулась голова старушки.

– Ой, Мариночка, деточка, это ты приехала? Вот радость-то, вот радость, – затараторила бабуля, поминутно всплескивая руками. – Проходи, милая, я сейчас чайник поставлю.

– Давай, баб Вер, мы тебе тортик купили, – улыбнулась Марина и поцеловала старушку в морщинистую щеку.

– Проходите на кухню, девочки, вот радость-то, – снова повторила баба Вера и засеменила в сторону кухни. – Ну, рассказывай, Маришенька. Как ты живешь, милая, как сыночек твой?

– Хорошо живу, просто замечательно. Как вы-то здесь?

– А я что? Скриплю себе помаленьку. Телевизор смотрю, сериалы очень уважаю. Когда тепло, на улицу иду, на солнышке посидеть. Пенсии на еду хватает, благодаря тебе, Маришенька. Если бы ты не оплачивала мою комнатенку, да за свет, да за телефон, тогда бы, наверное, не хватало, а так, слава богу, питаюсь я хорошо. Из одежды мне ничего не нужно, того, что есть, не переносить до самой смерти, а больше ничего и не надо. Спасибо тебе, детка.

– Не за что, баба Вера, мне это не трудно, – улыбнулась Марина и начала резать торт. – Баб Вер, я ключи своей подружке дам, она иногда будет сюда заглядывать, – сказала она.

– На здоровье, и мне веселей, а то и поговорить не с кем, – заулыбалась бабка и закивала головой в знак одобрения. – Очень хорошо, пусть живет, а то сижу здесь, как кукушка.

– Да нет, она здесь жить не будет, только иногда будет приезжать, – засмеялась Марина.

– А что так? Пожила бы, я бабка не вредная, только поговорить люблю, а так – не обижу, – повернувшись к Анжелике, замахала бабуля руками.

Лика засмеялась и погладила старушку по руке:

– Мне есть где жить, спасибо.

Девушки, после того как попили чай и поговорили с бабой Верой, прошли в комнату Марины.

– Ну, любуйся на мои хоромы, – распахивая дверь, улыбнулась та. – Мне эту комнату после детского дома дали, когда пришло время в большую жизнь выходить. Ни мебели, ни вещей – ничего не было. Вот этот «раритетный» шкаф мне баба Вера подарила и диван тоже. А стол соседка с нижнего этажа дала. Веришь, у меня постельного белья всего один комплект был и пара полотенец. Мне это подарили, когда выпуск был из детдома. В выходной день пораньше утром встану, постираю, прокипячу – и на радиатор, чтобы просохло быстрее. Радиатор тоже у соседки брала, только уже с верхнего этажа. Но это если зимой, конечно, а летом – на балкон, на солнышко. Ну вот, высохнет белье, я его наглажу и снова стелю. Оно у меня уже как марлевка просвечиваться начало, а чтобы новое купить, денег пока не было. Сама понимаешь, в училище стипендия – кот наплакал, даже на еду не хватало, и то ее платили, потому что я из детдома, а остальные вообще ничего не получали. Спасибо бабе Вере, не бросала она меня, подкармливала. Я, когда уезжала отсюда, решила ее отблагодарить по-своему. Я ей сначала денег хотела дать, а она только руками замахала, да еще и обиделась на меня. И я решила этот вопрос по-другому. Теперь оплачиваю за нее квартплату, свет и телефон. Потом, когда меня на стройку распределили, – продолжила свой рассказ Марина, – я немного побольше стала получать, уже как ученица, но и этого было мало. Еле-еле концы с концами сводила, иногда и голодной приходилось спать ложиться. Хлебушка пожую в постели, слезками умоюсь, и бай-бай. Зато теперь живу – ни о чем не думаю. Не было у меня родителей, – это, конечно, плохо, но, наверное, нужно за все заплатить, прежде чем получить от жизни все, что полагается. Вот я и заплатила своим сиротством.

– Марго, хватит тоску наводить, я сейчас разревусь, – проворчала Лика и обняла подругу за плечи. – Ведь все позади? Что теперь вспоминать об этом?

– Разве можно такое забыть, Лика? Это только неблагодарные твари быстро все забывают и ведут себя так, будто всю жизнь на золоте жрали.

– Это ты к чему? – нахмурила брови Лика.

– Да, – махнула Марина рукой, – была у меня подруга одна. Дружили мы с ней много лет, даже кровати рядом в детском доме стояли. Я тебе уже рассказывала про Анатолия? Из-за него меня в детдоме никто и никогда не трогал, стороной обходили. Так вот, я Ларису, так зовут ее, под свое крыло взяла. Меня из-за Толика побаивались, поэтому к ней тоже не приставали. В общем, всего и не расскажешь, из каких передряг мне ее приходилось вытаскивать. Один раз ее чуть не посадили за воровство, но мне удалось доказать, что она в это время со мной была, в другом месте. Потом она связалась с каким-то парнем и чуть наркоманкой не стала. Я наших ребят на того парня натравила – они его так отделали, что он свой день рождения забыл, не то что Лариску. Перед самым выпуском вдруг обнаружилось, что у нее есть дальний родственник по материнской линии. Она в детский дом попала после того, как ее родители в автомобильной катастрофе погибли. Он, родственник ее, за границей тогда жил и ничего не знал об их гибели. Родственник к тому времени очень богатым человеком стал; когда он приехал в Россию, все узнал и разыскал Ларису. У него своих детей не было, вот он ее вместо дочери к себе и забрал, по-моему даже удочерил. Так вот, когда я уже на стройке работала, иду один раз по центру, вижу – Ларка моя стоит возле дорогущей машины. Сама расфуфыренная – караул, мама дорогая! В ушах серьги – стоимостью, наверное, по «Волге» каждая. Я к ней бросилась, привет, говорю, сто лет тебя не видела. Как ты живешь? Что делаешь? И представляешь, Лен, она на меня так удивленно посмотрела и говорит: «Извините, девушка, вы ошиблись, я вас знать не знаю и знать не хочу». В это время из магазина смазливый такой парнишка выбегает и говорит ей: «Ларочка, давай вместе зайдем, я не могу выбрать то, что нужно. – Посмотрел на меня и удивленно так у нее спрашивает: – Это что, твоя знакомая?» Она сморщила носик, будто перед ними не я, а чучело огородное стоит, и фыркнула: «Вот еще, – говорит, – не хватало, чтобы я была знакома с такими, как эта!» Схватила парня под руку и потащила его в магазин. А я, веришь, Лен, стояла с открытым ртом еще минут пять, не могла опомниться. У меня все еще звенели в ушах ее слова: «с такими, как эта». На мне вещи, конечно, дешевенькие были, с вьетнамского рынка, но все чистенькое, я всегда старалась следить за собой. А она… Ай, да что там говорить! Вот такие бывают друзья, – тяжело вздохнула девушка.

– Не нужно расстраиваться, Мариша, в жизни и не такое происходит. Ты сейчас живой свидетель того, что со мной родственники сделали. Что уж про друзей говорить? Хотя друзья бывают разными, – грустно сказала Анжелика, а потом, улыбнувшись, добавила: – Зато теперь у тебя есть Слава и сын растет. А про Ларису эту забудь, не стоит она твоих переживаний.

– Все, действительно, хватит об этом, не буду и не хочу вспоминать, – махнула Марина рукой и натянуто улыбнулась. Было видно невооруженным глазом, что эти воспоминания про бывшую подругу очень сильно ранят ее доброе сердце.

– Слушай, Мариш, а ведь ты мне так ни разу и не рассказала: как же ты со своим Славкой познакомилась и где? – спросила вдруг Лика, весело глядя на подругу. Она спросила об этом, чтобы отвлечь девушку от грустных мыслей, потому что увидела, что та еле-еле сдерживает слезы.

– Ой, это так интересно! – тут же взбодрилась Марго и весело засмеялась. – Сейчас расскажу. На стройке, куда меня на практику послали, у меня была наставница. Пробивная баба, я тебе скажу. У нее всегда помимо работы халтура имелась. Да не просто халтура, а заказы от состоятельных людей. Она заработала себе репутацию отличного специалиста, и клиенты, у которых она уже работала, потом всегда рекомендовали ее своим знакомым. Так она и обросла солидной публикой. На стройке она работала только потому, чтобы заработать себе стаж для пенсии – ей уже за сороковник перевалило, и она заранее беспокоилась о старости. Вообще она очень умная женщина, многому меня научила. Ну вот, один раз, в пятницу это было, она мне и говорит: «Хочешь немного деньжат подзаработать?» «Кто же не хочет?» – ответила я тогда. «Приходи, – говорит, – завтра в семь утра к метро, поедем с тобой к одному богатому клиенту». Ну, сказано – сделано. Я, конечно, пришла, стою, жду. Смотрю, Галина Степановна чешет, это ее так зовут. Поехали мы с ней в центр города. Я как зашла в квартиру, так и ахнула. В жизни такой роскоши не видала! Начали мы с Галиной Степановной работать, мне потолок размывать досталось. Всю остальную, более ответственную работу она сама делала, а я вроде как подмастерьем у нее была, на самой грязной работе. Стою я на стремянке, вся в побелке, как замарашка, а Галина Степановна в это время в магазин отошла, за продуктами. Стою я, значит, песенку себе под нос напеваю и потолок мою. Вдруг слышу: позади шорох какой-то. Я подумала, что это Галина Степановна вернулась. Не прерывая работы, спрашиваю ее: «Что это вы так быстро – магазин, что ли, закрыт?» А в ответ слышу мужской голос: «Да нет, вроде не закрыт». Я испугалась, резко так поворачиваюсь, стремянка начала шататься, и я с визгом лечу вниз. До пола я не долетела: меня поймал мужчина, голоса которого я так испугалась. Ой, Ленка, я как вспоминаю ту ситуацию, такой смех разбирает, аж до истерики! – захохотала Марина. – Представляешь себе картину? Я – вся с ног до головы в побелке, даже кончик носа, сижу у него на руках, вцепилась в его шикарный пиджак своими грязными лапищами и таращусь, как ненормальная. «Вы кто?» – спрашиваю его и стараюсь высвободиться из медвежьих объятий. «Я, – говорит, – кто? Я вообще-то хозяин данной жилплощади». А я ему: «Тогда отпустите меня наконец!» А он: «Хорошо, отпущу, но откровенно признаюсь, что делаю это с большой неохотой». Я засмущалась тогда ужасно, готова была провалиться сквозь все три этажа. Хорошо, что в это время Галина Степановна вернулась. Ну, вот. Ты представляешь мое удивление, когда через два дня он мне домой звонит и приглашает меня на ужин? Я прямо чуть у телефона в обморок не рухнула. Он мне тогда очень понравился, такой сильный, большой и уютный. Вот так и началась наша со Славиком любовь-морковь, – засмеялась Марина. – Правда, романтично получилось?

– Правда, очень романтично, – улыбнулась подруге Лика.

– Я тебе кое-что показать хочу, – моментально перескочила Марина на другую тему. – Здесь до меня, говорят, очень рукастый мужик жил, прямо Кулибин, – смотри, что он смастерил!

Марина подошла к совершенно голой на вид стене и вставила ключик в еле заметное отверстие. Щелкнул замочек, и небольшая часть стены отъехала в сторону. Образовалось узкое пространство.

– Ух ты, тайник, что ли? – удивилась Лика.

– Ага, тайник. Я сама про него узнала, когда обои переклеивать начала. Я, когда сюда въезжала, увидела этот ключик на подоконнике и не стала его выбрасывать, а убрала. Подумала тогда: может, прежние жильцы потеряли, вдруг вернутся, а когда обнаружила в стене отверстие, сразу про ключ и вспомнила. Это будет идеальным местом для вещи, которую ты хочешь на время спрятать! – перешла на шепот Марина.

– Действительно, – восхитилась Лика, – лучшего места и придумать нельзя!

– Давай, тащи из машины свой «инструмент», спрячем его здесь.

Лика спустилась во двор, взяла сумку, где лежал футляр с винтовкой, и принесла все это в квартиру. Чтобы в узкую нишу все уместилось, пришлось вытащить футляр из сумки и поставить его вертикально.

– Ну вот, здесь это никогда и никто не найдет, ключик возьми себе и смотри не потеряй. Пора ехать домой, скоро вечер, Розу Яковлевну пора на покой отпускать. Димка с каждым днем все озорнее становится, уже ходить начал; не знаю, как она с ним дальше управляться будет, ведь не молодая уже. Другую няню нанимать я не хочу – неизвестно, какая еще попадется, а с Розой Яковлевной Димка вроде ладит.

Девушки попрощались с бабой Верой и спустились во двор, чтобы ехать домой.

– Мне сегодня ближе к ночи нужно будет уехать, – сказала Лика.

– Куда?

– Нужно будет опять разведку провести с чердака. Я тебе уже говорила, что оставила в доме «жучки», хочу сегодня посмотреть. Если там кто-то будет, не мешало бы послушать, о чем говорят. Наверняка идет следствие, я хочу быть в курсе событий. А у родственников, сама понимаешь, сейчас не должно быть больше тем для разговора, кроме как про убийство.

– Ты вроде говорила, что в доме никто не живет, а используют его как дом свиданий, – напомнила Марина.

– Сама понимаешь, я сделала то, что могла. Как я могу поставить «жучки» в их квартирах? На безрыбье и рак рыба. Будем надеяться, что мне повезет и в доме кто-нибудь будет, – пожала Анжелика плечами. – Если же никого не будет, быстро приеду домой. Второй братец тоже ходок по бабам – может, посчастливится, и он сегодня туда приедет. Вообще не мешало бы мне расписание его свиданий узнать, но как – я пока не могу придумать.

Глава 10

Лика подъехала на своей «Хонде» к поселку, остановилась, не доезжая до него приличное расстояние, и спрятала мотоцикл неподалеку от дороги, в стоге сена, который приметила еще в прошлый раз. Пришлось немного потрудиться, чтобы соорудить там подобие норы, но игра стоила свеч, поэтому Лика сделала эту работу добросовестно. Остаток пути она прошла пешком и подошла к даче профессора с задней стороны. Выглянув из-за угла дома, она увидела, что окна нужного ей дома почти все освещены.

«Ого, здесь, что же, вечеринка? Интересно, по какому поводу? Кажется, сегодня мой день, и я должна этим воспользоваться», – подумала Лика.

Девушка осторожно приставила лестницу к стене дачи и влезла наверх. Проделав тот же трюк со ставнями, что и в прошлый раз, она юркнула внутрь. Ящик, который она придвинула к окну, когда была здесь впервые, стоял на прежнем месте, и девушка встала на него коленями. Настроив окуляры и надев наушники, девушка сосредоточила свое внимание на том, что происходит в доме. Практически мгновенно в уши ей ворвался звук разномастных голосов, а в окулярах – прямо перед глазами – замелькали разные лица.

– Господа, – услышала Лика голос родственника, брата отца и своего дядюшки. – Я очень благодарен вам, что вы пришли сюда сегодня, чтобы почтить память моего сына Кирилла. Безвременная смерть забрала его от нас, такого молодого, энергичного и бесконечно нами любимого. Еще раз благодарю.

– Батюшки, я же совсем забыла, что сегодня девять дней со дня смерти Кирилла! – ахнула Лика.

Она опустила окуляры и увидела во дворе целую колонну разных автомобилей импортного разлива.

– Слетелось, воронье, – проворчала она.

– Я почему-то думаю, что это она, – услышала Лика голос в своих наушниках и насторожилась. Оказывается, она даже не заметила, как, поправляя наушники, случайно нажала на кнопочку настройки, и звук переместился в другую комнату, где сидел в укромном уголке еще один «жучок».

– Откуда такие бредовые домыслы? Ее давно нет в живых. Откуда тебе пришла в голову мысль о ней? – спросил женский голос, и Лика начала лихорадочно искать взглядом комнату, откуда шел разговор. Взгляд ее остановился на бывшем кабинете отца.

– Сама подумай, мама, кому еще это нужно? Да, у Кирилла много было баб, но он всегда старался расстаться с ними по-хорошему. Всем давал отступного: кому шубку, кому машину, кому цацки, а одной даже квартиру купил, за то, что она от него аборт сделала. Еле, между прочим, уговорил, она собиралась рожать, а потом на алименты подавать, – говорил мужской голос. Лика начала искать взглядом хозяина, которому он принадлежит. Обводя комнату взглядом, она увидела только ноги, одна из них болталась из стороны в сторону, лежа на колене другой. Лика поняла, что мужчина сидит в кресле, которое стоит в углу комнаты, а голос принадлежит Игорю, брату Кирилла Горина.

– Кобели, все в папашу своего, – процедила женщина.

– Уж какие есть, – тявкнул в ответ Игорь.

– Правильнее будет, уж какой есть, второго вон похоронили уже. Смотри, и ты доиграешься! Что я тогда делать буду? – всхлипнула женщина. – Растила вас, растила, ночей не спала, и что в результате? Дома вы у родителей не бываете, лишний раз звонка от вас не дождешься. Ты только вспомни, на что я ради вас пошла, вспомни, сынок!

– Ну, предположим, тогда ты не только о нас думала, но и о себе, любимой, заботилась. Ты даже и не замечаешь, что у тебя при виде денег глаза начинают светиться, как у кошки в темноте, – хохотнул парень.

– Грех такие вещи матери говорить, да еще в такой скорбный день, – строго цыкнула женщина. – Я тебе не подружка твоя очередная, не смей так со мной разговаривать!

– Что не подружка, это верно, – проговорил Игорь веселым голосом. – Мы с тобой, мать, подельники, – не переставая веселиться, припечатал он.

– Хам! – истерично взвизгнула Алла Ивановна и, залепив сыну пощечину, выскочила из комнаты.

– Дура, – прошипел парень, вскакивая с кресла и потирая рукой щеку.

«Ну и дела творятся в Датском королевстве» – усмехнулась Анжелика и покачала головой. – Интересно, про кого он говорил? Уж не про меня ли? А что, если действительно про меня?! – ахнула она. – Неужели я оставила какой-то след? Нет, этого не может быть, я все тщательно проверила! Плохо, конечно, что охранники видели, как мы с Кириллом на его машине из казино уезжали. Но это ведь была «незнакомка», которой на самом деле не существует в природе. Тогда про кого, кроме меня, могут говорить такие вещи? «Ее давно нет в живых»! Неужели Игорь догадался? Если это так, то мне стоит поторопиться и ускорить события», – размышляла Лика, не отрывая глаз от бинокля.

Девушка остановилась на наблюдении за залом, где стояли накрытыми столы, и начала изучать гостей. Ей попалось всего несколько знакомых лиц, но в основном это были новые люди.

– Не впустили, значит, вас, господа «наследники», папины знакомые в свое общество? Пришлось новыми обрастать? Что ж, ничего удивительного, по заслугам и чин дается. Отца все уважали, а ты, дядюшка, всю жизнь был прихлебателем. Любил ты, дорогой «родственник», и рыбку съесть, и на паровозе покататься! Вот только от работы нос воротил, а хотелось иметь все сразу и много. Поэтому и отца вы моего убили, недоноски, – шипела, как кобра, Лика, даже не замечая, что разговаривает вслух. – Ничего, скоро вам всем придется за все расплатиться! Немного пошиковали на чужие деньги – хватит, хорошего понемногу. Ваше место – у параши! А я уж постараюсь, чтобы это произошло как можно быстрее.

Гости начали потихоньку расходиться, и из ворот то и дело выезжали машины. Анжелика решила, что ей тоже пора, и уже собралась было сворачиваться, как снова услышала мужские голоса.

– Ну что, тебе удалось узнать, с кем он был в тот вечер?

– Да, удалось, и не думаю, что тебя это очень обрадует.

– В чем дело? Что за загадки?

– Это была Анжелика.

– Что за бред?! Не пори ерунды, я получил точные данные о том, что она мертва, – взвился в кресле Горин-старший.

– Больше некому. У той бабы, что в казино была, а потом уехала вместе с Кириллом, очень похожие манеры. Лицо, конечно, не очень похоже, но сейчас изменить внешность – это раз плюнуть. Я все равно думаю, что это она. Больше некому, – упрямо повторил он.

– Так это просто твои догадки, а точно ты ничего не знаешь? Уф, я уж подумал – у тебя глюки на нервной почве, – облегченно выдохнул Горин. – А скорее всего, на почве чрезмерного употребления алкоголя, – добавил он и насмешливо посмотрел на сына.

– Смейся, смейся, я посмотрю, как тебе будет смешно, когда и твои яйца распухнут, как у Кирилла, – зло процедил сквозь зубы Игорь. – Это она мстить начала, помяни мое слово!

– Ты как разговариваешь с отцом? С ума сошел?! Совсем с катушек съехал? – взревел Горин. – Я тебе что, дружок твой? Я тебе – отец, и не смей так нагло себя вести! Я не посмотрю, что в тебе почти два метра роста, быстро на место поставлю, сукин ты сын!

– Да пошел ты, – прошипел Игорь и, резко развернувшись, направился к выходу из комнаты. На пороге он оглянулся и бросил на отца взгляд, в котором читалась ненависть. – То, что я сукин сын, это ты точно заметил, моя мать – настоящая сука, – с ударением произнес он.

Следом раздался треск хлопнувшей двери и торопливые шаги. Лика проследила за входной дверью и увидела, как из нее выскочил Игорь. Она видела, как его губы что-то говорили, но слышать этого не могла. Зато ей доставило настоящее удовольствие, когда в наушниках, как раненый зверь, взревел ее дядюшка, загибаясь от бессильной ярости из-за такого хамского отношения к нему. И не от кого-нибудь, а от собственного сына получил! Он молотил по подлокотнику кресла кулаком и непристойно ругался.

– Очень хорошо, любезный дядя Витя, то ли еще будет! Сам воспитал негодяев, теперь получай урожай, – злорадно усмехнулась Анжелика. – Хотя ты и сам негодяй из негодяев. Чему же ты удивляешься и злишься? Как известно, яблоко от яблони далеко не откатывается, – шептала девушка, не отрывая взгляда от объектива бинокля и откровенно наслаждаясь тем, что видела и слышала.

Теперь она знала точно, что Игорь каким-то образом ее узнал. Не точно, конечно, узнал, но догадывается, а это само по себе уже плохо.

«Нужно поторопиться», – еще раз подумала девушка и приняла решение: она сделает все, что задумала, не позже чем через два дня.

В два дня она не уложилась, так как пришлось потратить время на то, чтобы следить за Игорем и одновременно каждый вечер дежурить у дома Андрея, чтобы послушать, о чем он говорит. К ее разочарованию, никаких служебных разговоров он дома не вел, и по этой причине никакими сведениями ей разжиться не удалось. По два часа она сидела на крыше дома и внимательно вслушивалась в то, что происходило в квартире. Как правило, Андрей приходил в семь часов вечера и ужинал. Потом он садился за компьютер, Лика слышала характерную мелодию, когда он включал его, и наступала тишина, разбавленная лишь голосами из телевизора. Лишь один раз она стала свидетелем телефонного разговора, да и то – слышала только фразы Андрея, а что говорил его собеседник, естественно, услышать она не могла. Ее немного насторожила одна фраза, которую произнес Казаков:

– Да, мотоцикл «Хонда».

Девушка сначала не придала им особого значения, и лишь потом вдруг поняла, что, скорее всего, Андрей говорил про нее.

Услышать что-то более существенное ей не удалось, и девушка была очень расстроена. После четырех попыток Лика оставила эту затею и сосредоточила свое внимание на Игоре. Ей доставляло удовольствие следить за ним – как он мечется, старясь разузнать хоть что-то.

Лика прекрасно знала адреса, по которым были расположены все квартиры, когда-то принадлежавшие их семье. Их было три: отец считал, что вложение денег в недвижимость – самое надежное дело. Основная часть капитала была за границей, в ценных бумагах, и некоторая сумма – в наличности. Анжелика злорадно усмехнулась, вспомнив конверт, который она нашла в своем тайнике. «Вот уж дядюшка, наверное, с ума сходит, не зная, где ему искать те деньги! Впрочем, может быть и так, что они нигде не учтены, и он, не зная про них, спит совершенно спокойно. Ну и спи себе на здоровье», – снова усмехнулась Анжелика, причем очень ехидно.

Продежурив у каждой квартиры почти по целому дню, она наконец вычислила, где постоянно обитает Игорь. За трое суток он только один раз приезжал в загородный дом с какой-то девицей, но уехал оттуда достаточно быстро, часа через два.

«Скоро управились. Видно, здорово ты обделался, Игоречек, – злорадно подумала Лика. – Через пару дней тебе станет еще страшнее, это я тебе обещаю. Будешь сидеть в четырех стенах, боясь высунуться наружу! А потом… Потом, я надеюсь, будет тюрьма, да еще строгого режима, да лет эдак на двадцать!»

* * *

В один из вечеров Лика решилась на один рискованный шаг. Она часто вспоминала Андрея и все время думала – все ли у него в порядке, нет ли последствий ее наезда? Голова – дело серьезное, а он приложился к асфальту именно головой, причем так сильно, что даже послышался треск. Поэтому Анжелика и испугалась тогда до обморочного состояния: ей показалось, что она убила человека, который попытался защитить ее от разгулявшейся молодежи. Девушка подъехала к дому Андрея в то же время, что и в прошлый раз, и остановила мотоцикл у стены, надеясь, что сегодня никакие подростки к ней не пристанут. Ждать ей пришлось минут двадцать, пока не показался ее пострадавший. Лика отделилась от стены и подошла к парню, не снимая с головы шлема.

– Привет. Ты меня узнаешь?

– Конечно, – обрадованно проговорил Андрей и улыбнулся. – Я тебя даже во сне видел, тоже на мотоцикле, и тоже с закрытым лицом!

– Как ты себя чувствуешь?

– Нормально, – потрогав голову рукой, ответил он, продолжая радостно улыбаться.

– Я очень переживала за тебя, и вот решила узнать, все ли у тебя в порядке.

– Как твое имя, лихая наездница?

– Марина.

– А меня зовут Андрей.

– Я помню, мне очень приятно вновь познакомиться с тобой, – сказала Лика, удивляясь тому, что она говорит это, но слова вылетели сами собой.

– Мне тоже.

Они оба замолчали, не зная, о чем говорить дальше. Лика села на мотоцикл.

– Ладно, тогда, если все в порядке, я поеду. Теперь я буду знать, что не создала тебе особых проблем, и усну наконец спокойно.

– Ты так волновалась, что даже не спала? – радостно спросил Андрей.

– Это я немного утрирую, конечно, но я здорово волновалась, если честно, – засмеялась Лика.

– Я тоже лишился сна, только по другой причине, – тихо проговорил мужчина, и Лика вдруг ужасно заторопилась, прекрасно понимая, о чем он говорит.

– Мне пора, у меня совершенно нет времени.

– Марина, может, мы с тобой встретимся и куда-нибудь сходим? – торопливо спросил Андрей. – Мне очень хочется познакомиться с тобой поближе, – откровенно признался он.

– Не теперь, – выпалила девушка. – Я сейчас не могу.

– Скажи, когда сможешь.

– Андрей, поверь, я отказываю тебе не потому, что не хочу, а потому что действительно не могу.

– Проблемы?

– Есть немного.

– Я могу чем-то помочь?

– Нет. Извини, Андрей, мне пора. – И Лика завела мотоцикл.

– Неужели ты опять растворишься в темноте, как тогда, и я не буду знать, где искать тебя? – спросил Андрей и схватился за ручку мотоцикла.

– Я сама тебя найду, – пообещала девушка.

– Когда?

– Когда придет время, – загадочно ответила Лика. Она еще раз внимательно посмотрела на парня и, крутанув ручку газа, сорвалась с места.

– Постой, забери, пожалуйста, свои деньги, – крикнул Андрей, но девушка уже скрылась за поворотом.

«Я не должна, я не имею сейчас на это права, – думала Лика, все больше и больше прибавляя скорость. – Ну почему так происходит? Почему именно ему нужно было заниматься этим делом?!»

* * *

Прошло еще два дня, и Анжелика с Мариной, заранее все подготовив, заняли свой пост у чердачного окна. Марго ужасно волновалась и все время боязливо поскуливала:

– Ой, мамочки, как же мне страшно! А вдруг кто-нибудь видел, как мы сюда приехали? И как забирались на этот чердак? Ой, что тогда будет? Меня Славка убьет на месте!

– Я тебе говорила, что не нужно за мной тащиться, – проворчала Анжелика. – Так ты меня даже слушать не захотела, уперлась, как баран. Теперь нечего скулить, после драки кулаками не машут.

– Ага, а отпустить тебя одну мне еще страшнее было, – проныла Марго. – Кто знает, что у тебя на уме? Вдруг ты его и правда убить захочешь? Я бы потом поедом себя заела, что не поехала с тобой и не смогла остановить.

– Ты что болтаешь? Совсем уже? – покрутив пальцем у виска, возмутилась Лика. – Я что, ненормальная, чтобы в живого человека стрелять?

– Вон ты как сердишься на них, – буркнула Марина. – Я бы не удивилась.

– Знаешь, Марго, иногда морально человека намного проще уничтожить, чем физически. Я хочу их свести с ума потихоньку, чем сейчас и занимаюсь, – пояснила Лика. – И мне нужно успеть сделать это, потому что мне очень не нравится, что Игорь о чем-то догадывается. Уж слишком рьяно он начал искать меня, уже и до той фирмы добрался, где я себе сопровождение в казино заказывала.

Об этом Лика узнала сегодня, когда проследила за машиной Игоря. Когда он остановил свой автомобиль у дверей фирмы «Все для Вас», сердце девушки учащенно забилось. Ее, конечно, уверили в той фирме, что у них сохраняется строгая конфиденциальность, но чем черт не шутит – вдруг ему удастся их расколоть или купить, в крайнем случае. Правда, там фигурируют данные, взятые буквально с потолка, но Лика боялась совершенно другого. Она заявилась в ту фирму в своем натуральном виде, о чем потом, конечно, пожалела, но дело было сделано. Когда она сидела в фойе, то заметила камеры наблюдения. Наверняка там остался ее портрет, вот это сейчас и взволновало девушку и заставляло ее торопиться.

– Может быть, это просто совпадение и Игорь приехал туда по своим делам? – предположила Марина.

– Если и так, то это не меняет дела, береженого, как известно, бог бережет, поэтому ждать я больше не буду, – ответила подруге Лика.

Сидеть в засаде на чердаке им пришлось долго, но ожидание их было вознаграждено. Игорь явился под утро вместе с очередной пассией с длинными ногами. Они были немного пьяны, и это лишь облегчало девушкам задачу.

– Сейчас они еще пропустят по стопочке – и сломаются, а это значит, что быстро они не уедут. Мне нужно сосредоточиться, – пробормотала Лика, разговаривая то ли с Мариной, то ли сама с собой. Она медленно начала приготовления. Руки почему-то дрожали, и девушка сама на себя ужасно разозлилась. – Прекрати немедленно, все хорошо, все просто замечательно! – шептала девушка, как молитву, вглядываясь в оптический прицел. Марина в это время тоже прилипла к окулярам – только бинокля.

Больше всего Анжелика боялась промахнуться и не попасть в ту огромную вазу, которую наметила своей мишенью. А в ее планы входило, чтобы Игорь понял, что в него только что стреляли. Что на него было совершено покушение! Ей очень хотелось добиться от него панического страха, который начнет сжигать его изнутри. Чтобы он начал бояться своей собственной тени, чтобы вздрагивал от любого шороха. Ох, как же ей этого хотелось!

Анжелика увидела, что молодой человек вышел из ванной комнаты, и напряглась. Бедра мужчины были обмотаны махровым полотенцем, а волосы поблескивали от влаги. Он подошел к бару и налил себе в бокал вина. Девица, уже оставшаяся в одних трусиках-стрингах, выпорхнула из комнаты и скрылась за дверью, из которой только что вышел Игорь. Он плюхнулся в кресло и развалился в нем, широко расставив ноги. Он не спеша потягивал из бокала вино, поочередно делая затяжки сигаретой.

– Лен, может, уже пора? – услышала девушка взволнованный голос Марины. – Смотри, как удобно сидит, ваза как раз напротив, все осколки в него полетят. Представляешь, как он сейчас обделается! – хихикнула она.

Анжелика потерла руку об руку, чтобы согреть ладони, и снова прильнула глазом к оптическому прицелу винтовки. Сначала она направила прицел прямо в лоб мужчины, но потом медленно опустила его вниз и остановилась прямо посередине его расставленных ног. Она представила себе, как бы это сейчас выглядело, если бы она нажала на курок. Девушка откровенно наслаждалась осознанием того, что сейчас она держит жизнь этого ненавистного ей человека в своих хрупких руках. Стоит только захотеть нажать курок, и… В это время длинноногая девица выбежала из ванной комнаты и с разбега плюхнулась на колени к любовнику.

– Чтоб тебя… напугала, зараза, – нервно сплюнула Лика и перевела прицел на вазу. – Прямо на самом интересном месте, – проворчала она.

Девица тем временем взяла из рук парня бокал с вином и отпила из него глоточек. Следом за этим она поднесла руку Игоря ко рту и сделала затяжку. После этого она проворно вскочила с колен любовника и с разбега бросилась на кровать. Игорь ей что-то сказал, и она, тут же вскочив, подбежала и взяла из его рук уже пустой бокал. Девушка подлетела к бару и, наполнив его новой порцией вина, вернулась обратно. Игорь все так же сидел с расставленными ногами, в вальяжной позе.

– Плохо, что я забыла сегодня наушники, сейчас бы послушать, о чем они там говорят, – сказала Анжелика Марине.

– Ты чего тянешь-то? – нетерпеливо зашептала та. – Смотри, времени уже сколько! Хочешь рассвета дождаться?

– Я никак не могу сосредоточиться, – проворчала в ответ Лика. – Боюсь промахнуться. И тогда не будет такого эффекта.

Она тряхнула головой, чтобы освободить ее от посторонних мыслей, и, сосредоточившись на главном, вновь прицелилась. Но в это время…

– А-а-а! – услышала Анжелика приглушенный вой Марины.

– Господи, что это?! – растерянно вскрикнула Анжелика, не веря своим глазам и пока еще не понимая, что же произошло. Только что она увидела, как Игорь странно дернулся, и брызги его крови полетели во все стороны. Девица замерла у кресла, вся забрызганная липкой жидкостью, и нервно хватала ртом воздух. Пошатываясь, она сделала несколько шагов и рухнула в обморок. Молодой человек так и остался валяться в кресле с широко открытым ртом и вытаращенными глазами. Даже издали было видно, что он мертв настолько, что мертвее и не бывает. А между его ног…

– Боже мой, как будто кто-то услышал мои мысли, – дрожащим голосом прошептала Лика и посмотрела на Марину испуганными, ничего не понимающими глазами.

– Ты что натворила?! – взвизгнула та. – Я так и знала, я это предчувствовала! – заголосила она.

– Марин, ты что, ненормальная? – ошарашенно проговорила Анжелика. – Ты что, думаешь, что это я его сейчас?..

– А кто же еще? – снова заверещала девушка. – Мамочки-и-и, что теперь будет-то?! – заскулила она.

– Не ори, услышат, – шикнула на подругу Лика, и та моментально заткнулась, зажав рот рукой. Глаза она вытаращила до предела, с безумным страхом глядя на Анжелику.

– Ты почему так на меня смотришь? Говорю же, я даже не успела нажать на курок, – растерянно говорила Анжелика, но видела, что Марина не верит ей. – Сама посуди, если бы это я сейчас выстрелила, неужели ты бы не услышала? – спросила она у подруги.

– Так там же глушитель, – пролепетала Марина.

– Но ты-то рядом стоишь, все равно бы глухой звук был! И потом, посмотри, у меня патрон так и остался на месте, – открывая затвор винтовки, показала Лика.

– И правда, – удивленно произнесла Марго. – Лен, что происходит-то? Ты что-нибудь понимаешь?

– Ни черта я не понимаю, но знаю точно, что нам нужно быстрее сваливать отсюда, – возбужденно проговорила она и метнулась к выходу, первой подавая пример. Марина не заставила ее повторять дважды и проворно последовала за подругой.

– Твою мать, мать твою, – про себя ругалась Анжелика, спускаясь с лестницы. – Что происходит, черт побери?

– Ой, мамочки, ой, родненькие, – поскуливала Марина, стараясь не отставать от подруги. – Если нас поймают, все, пиши пропало, небо в клеточку нам обеспечено, лет на двадцать! Ой, боженьки мои-и-и…

– Хватит причитать, Марго, – цыкнула на подругу Лика. – Не дай бог, кто-нибудь услышит твои завывания!

Та моментально заткнулась и затравленно оглянулась по сторонам. Как только ноги подруг коснулись земли, дальше все произошло, как в кино, на ускоренной пленке. Наверное, никогда в жизни ни одна из них не бегала с такой сверхзвуковой скоростью. И вряд ли когда-нибудь им удалось бы повторить эти показатели. Буквально за пять минут им удалось преодолеть расстояние до лесопосадки, где они оставили машину. За три секунды девушки ухитрились в нее сесть, завести мотор и рвануть с места с такой прытью, что им бы позавидовал любой мотогонщик, у которого время – деньги.

Глава 11

– Кому же это вы так насолили, братцы-кролики? – вздыхал майор Казаков, почесывая затылок. После прочтения медицинского заключения его буквально передернуло. – Да, покойничек, не повезло тебе крупно! Я, как мужик, тебе откровенно сочувствую, – вздохнул Андрей. – Такое пережить, пусть даже и перед смертью – брр, с ума можно сойти. Так, сочувствие – дело, конечно, хорошее, – одернул сам себя следователь, – но вернемся к нашим «помидорам». Похоже, что стреляли из дома напротив, с чердака. Только вот неувязочка получается. Винтовку там нашли, но только совсем не ту, из которой стреляли. В чем здесь загвоздка, понять не могу. И что там говорит свидетель? – пробормотал майор и взял в руки протокол показаний свидетеля. – «Когда подъезжал к поселку, уже под утро, то видел, как идет человек и толкает свой мотоцикл. Определить, кто это, было невозможно, так как мотоциклист был весь в коже и в шлеме, который полностью закрывал лицо. Высок, строен, никаких особых примет».

– Так, не едет на мотоцикле, а толкает его. Почему, интересно? – спросил сам у себя следователь. – А что, собственно, здесь удивительного? – пробормотал Андрей. – Может, у него бензин кончился? Мотоцикл, мотоцикл, – думая о чем-то своем, повторял майор, перечитывая показания свидетеля. – «Хонда»? – мечтательно прикрыв глаза, прошептал майор. – Она тоже была на «Хонде». Обещала сама меня найти, – и он потрогал на своей голове то место, где совсем недавно красовалась шишка. Он снова вспомнил, как все было в первый раз, ощутил на своих губах сладкое прикосновение, и в этот самый ответственный момент… дверь кабинета распахнулась, и на пороге материализовался его друг, капитан Ткачев.

– Что это с тобой, Андрюша? Глаза как у бешеной селедки, – хохотнул Сергей. – У тебя песочку не найдется? Собрались с ребятами кофейку попить, а сахара не оказалось.

– А?

– Сахар, говорю, есть? – потряс Сергей пустой банкой перед носом друга.

– Сахар? – глупо переспросил Андрей.

– Эй, парень, с тобой все в порядке? – помахав перед лицом майора ладонью, озабоченно спросил капитан.

– А? Да, да, все нормально, не переживай, сахар мне не нужен, спасибо.

– Ну, блин, ты и шутник, – скривил Сергей рот в подобии улыбки. – Это мне сахар нужен! Вот и баночку я специально принес, – повысил он голос и снова потряс банкой перед носом Андрея. – Кофейку, говорю, мы попить решили, а у нас, видишь ли, сахар возьми да и закончись. Теперь тебе понятно, чего я хочу?

Андрей глупо уставился на друга и прошептал:

– А какие у нее глаза! Такие красивые, даже носить неприлично…

– Андрюша, а у нас под следствием врач имеется. Психиатр, между прочим. Хочешь, я его на допрос приглашу? – вкрадчивым голосом сделал предложение Сергей.

– Какой психиатр? – нахмурился майор.

– Доктор такой, по нервам. Или по мозгам? Я точно не знаю, – сказал капитан и настороженно посмотрел на Андрея.

– А я-то здесь при чем? – вскинул тот брови.

– Вот и я говорю: а ты-то здесь при чем? Сахарку не отсыплешь? – заулыбался капитан и вновь показал на свою пустую банку.

– Вон на подоконнике сахар, в пакете стоит, бери да отсыпай, – махнул Андрей рукой и уставился в окно, продолжая думать о чем-то своем.

«Она обещала, что сама меня найдет, когда придет время. А когда оно придет, интересно? От ожидания я точно свихнусь, до чего эта девушка в шлеме засела мне в душу. Или в печенку, я еще не разобрался».

– А что это ты про какие-то глаза плел, которые носить нельзя? – покосившись на друга, спросил Сергей, не забывая вытряхивать из пакета побольше сахарного песочка.

– Это я так, вспомнил кое-что, вернее, кое-кого, – вздохнул майор. – Эй, эй, очень-то не увлекайся! А ну, положи на место пакет, тебе только волю дай, так ты все отсюда вытащишь, – закричал Андрей на друга, когда увидел, как тот старательно пытается оставить его без сладкого.

– Подумаешь, – фыркнул капитан, – сахара для друга пожалел! Погоди, придет время, тоже что-нибудь попросишь, – пробормотал Сергей и выскользнул за дверь, довольно посматривая на свою банку, которая почти наполовину была заполнена сахарным песком.

Андрей проводил взглядом капитана и, когда за тем закрылась дверь, проворчал:

– У вас там, в отделе, снега зимой не выпросишь, не то что сахара. А меня, значит, грабить можно? Ладно, продолжим прерванное дело, – встряхнулся Андрей и потянулся к телефону. – Алло, добрый день. Я могу поговорить с Виктором Николаевичем? Кто спрашивает? Майор Казаков… Спасибо, вы очень любезны.

Андрею пришлось немного подождать, прежде чем в трубке он услышал голос Горина:

– Да, я вас слушаю.

Придав своему голосу металлические нотки, майор начал говорить:

– Виктор Николаевич? Майор Казаков беспокоит. Вы не могли бы подъехать в управление для беседы?.. Да, я все понимаю, примите мои искренние соболезнования, но разговор очень серьезный и не терпит отлагательств… Хорошо, через два часа я буду ждать вас в семнадцатом кабинете. Захватите паспорт, пропуск для вас будет внизу. Всего доброго.

Андрей отключился и с раздражением бросил трубку на аппарат.

– Можно подумать, что все это только мне нужно, а не ему в первую очередь, – проворчал он.

В это время в дверь осторожно постучали, и следователь тут же ответил:

– Войдите.

На пороге возникла девица на умопомрачительно длинных ногах.

– Здравствуйте, – робко проблеяла девушка и уставилась на майора испуганными, слишком сильно накрашенными глазами.

– Проходите, присаживайтесь, – показал Андрей на стул, а сам снова уткнулся в бумаги, перебирая их и раскладывая в папки.

Девушка присела на самый краешек и начала теребить в руках носовой платочек. На ее ногтях горел ярко-красный лак с какими-то рисунками. Она таращилась на майора, как будто ждала сейчас от него объявления о смертном приговоре через повешение. Потом, опомнившись, она положила на стол повестку и проговорила:

– Вот, вы меня вызывали, я Сотникова Нина.

– Ну что ж, Нина Константиновна, давайте с вами поговорим. Меня зовут Андрей Владимирович, я веду дело об убийстве Горина Игоря Викторовича. На данный момент меня интересует все, что касается того случая, – отложив две папки в сторону, проговорил Андрей и, сложив руки в замок у своего лица, внимательно посмотрел на девушку.

– А что рассказывать? – испуганно вскинула та глаза.

– Ну как – что? Вы же были в тот момент вместе с Гориным в их загородном доме, где все и случилось. Меня интересуют подробности.

– Я ему вино подаю, и вдруг что-то случилось, я даже ничего и сообразить не успела, так все быстро произошло. Слышу звон стекла, потом – страшный крик, как глянула – а его уже и разорвало, – выпалила девушка на одном дыхании.

– Что значит – «разорвало»? Говорите по существу.

– А я и говорю по существу! Я крик услышала, страшный такой, прямо нечеловеческий… Сначала даже понять ничего не могла, глаза опускаю – а у него все и разлетелось, – снова затараторила девушка, при этом эмоционально вращая глазами. – Представляете, прямо то самое место, в меня ошметки даже полетели! У него – глаза выпученные и рот разинут. Страшно – жуть, если бы вы только это видели! Кругом все в крови, и он, и я сама. Я от такой картины и грохнулась в обморок. Не знаю, сколько пролежала без чувств, но только, когда очнулась, первое, что хотела сделать, – убежать, конечно. Потом все же позвонила в «Скорую помощь», они быстро приехали, увидели все и милицию вызвали. Дальше я все очень смутно помню, меня саму валерьянкой отпаивали, укол еще какой-то сделали, – махнула девушка рукой и всхлипнула. – До сих пор опомниться не могу и эту картину забыть, по ночам всякие кошмары снятся. Собираюсь к доктору сходить, к психологу, говорят, что в таких делах именно психологи помогают. Как вы считаете, он мне поможет? Ну, я имею в виду, чтобы мне кошмары всякие перестали сниться, – спросила девица и высморкалась в платочек. При этом она интенсивно хлопала глазами с ресницами, как у Буренки из Масленкина, и уже потекли по ее щекам черные разводы.

– Да, говорят, помогает, думаю, и вам поможет, – кивнул Андрей и, налив из графина воды, поставил перед девушкой стакан. – Вот, попейте воды и успокойтесь. Вам Горин ничего не говорил про своего брата? – тут же задал он вопрос на интересующую его тему.

– Как же не говорил? Рассказывал, что его брата убили. Да об этом и рассказывать не нужно было, вся тусовка, как улей, жужжала про это убийство, – махнула девушка рукой и сделала из стакана глоток воды. – Он после того случая почти все время спиртным накачивался. Я в ту ночь не хотела с ним ехать, да он и разговаривать со мной не стал, запихнул в машину, и все дела. А я ужасно боюсь, когда он за рулем пьяный, – гоняет, как ненормальный. Ну вот, в тот день он тоже напился и меня заставлял пить.

– Нина Константиновна, меня не интересует степень опьянения вашего друга, меня интересует, что он говорил вам о смерти своего брата! Может быть, он рассказывал вам о том, что знает, кто его убил, или подозревает, кто это сделал? Припомните хорошенько, – перебил майор девушку, направляя разговор в нужное русло.

– Он конкретно ничего не говорил, но один раз я слышала, как он сам с собой разговаривал и все твердил: «Я тебя найду, я тебя все равно найду, стерва», – нагнувшись к самому столу и понизив голос, проговорила Нина. – Это он про какую-то женщину говорил, точно!

– Ну это и так понятно, что про женщину. Кого же еще можно стервой назвать, – улыбнулся Андрей. – Ну а еще вы ничего не можете припомнить?

– Да мы с ним за это время, как брата его убили, и виделись всего два раза. Все вокруг говорят, что с Кириллом это баба какая-то проделала, – видно, насолил он кому-то. Только я вам ничем помочь не могу. Я с Кириллом была, конечно, знакома, но не близко, и подружек его не знаю. Знала одну, но уже сто лет ее не видела. Встречались с ним иногда, если в одну компанию попадали, но это так, между прочим. Он меня и не замечал-то никогда, – пожала Нина плечами и полезла в свою сумочку. Она достала пачку сигарет и зажигалку. – Можно у вас здесь курить? Я так нервничаю, ужасно покурить захотелось, – спросила Нина.

– Курите, курите, посетителям я позволяю здесь курить, а вот сам всегда в коридор выхожу, – улыбнулся Андрей. – А вы давно дружите с Игорем? – задал он следующий вопрос.

– Да это дружбой и назвать нельзя, – прикурив и пустив струю дыма в потолок, ответила Нина. – Когда ему нужно было, он меня в машину сажал и вез в тот загородный дом, а потом отвозил обратно. Вот и вся дружба, – пожала она плечами.

– Странные вы, женщины. Выходит, он вас просто использовал?

– Ну, здесь вы, может быть, и правы, использовал, – сморщила носик девушка. Она поискала глазами пепельницу, но, не увидев ее, взяла со стола чистый листок бумаги, скрутила кулечек и стряхнула туда пепел от сигареты. – Только не думайте, что мне это неземной радостью казалось. Я его боялась до обморока, он знаете какой был, – снова шумно затягиваясь, проговорила она.

– Какой?

– Садист самый настоящий, вот он какой! Мог и по физиономии запросто заехать, если я вдруг не захотела бы ему подчиниться. Для него женщина – что мусор, это он так считал, – с раздражением ответила Нина и снова нервно затянулась сигаретой. – Грех, конечно, так о мертвом говорить, но я рада, что больше никогда его не увижу. Как вспомню, что из себя изображать приходилось, сама себе противна становлюсь.

– Что же терпели?

– Говорю же, боялась. Да и не только в этом дело, конечно, – махнула она рукой. – У любой медали всегда имеется и вторая сторона. Игорь всегда потом денег подкидывал, а я не могла отказаться. Сами знаете, какая сейчас жизнь дорогая, одна косметика бешеных денег стоит, я уж не говорю про тряпки и обувь.

– Шли бы работать, сейчас это не так трудно сделать, – сказал Андрей, а сам нагнул голову, чтобы спрятать невольную улыбку, которая мелькнула на его губах.

– Куда? К какому-нибудь пузатому начальнику, кофе подавать? Так чем же там будет лучше? Наверняка в постель затащит или, еще хуже, заставит прямо в кабинете ему ми… извините, сами понимаете, что делать. И все это за зарплату в двести долларов?

– Ладно, оставим это. Вы ничего не заметили подозрительного, когда подъехали к дому, – поторопился прекратить полемику Андрей и перевел разговор в нужное русло.

– Нет, ничего, вроде все, как обычно, – пожала девушка плечами.

– Может, прохожий какой попался или мотоциклист, например? – не сдался майор.

– Нет, никого не видела. Я в ту ночь немного выпила, говорю же, он меня заставил, а потом и сама добавила, чтобы не умереть от страха, пока мы ехали. Игорь изрядное количество на грудь принял. Когда он во двор машину загнал, мне его пришлось из нее вытаскивать. Потом, когда уже в дом вошли, Игорь как-то сразу отрезвел. Ну, не сразу, конечно, а после того, как душ принял, – поправилась Нина. – Видно, холодной водичкой себя окатил и лекарство принял.

– О каком лекарстве речь? – насторожился майор.

– Да хрен его знает? – брякнула девушка. А потом, поняв, что сморозила что-то не то, зажала рот рукой. – Ой, вы меня извините, что я в вашем кабинете так выражаюсь. Как-то само собой вырвалось! Вы такой молодой, совсем не похожи на строгого мента. О господи, простите, я хотела сказать – милиционера, то есть следователя, – лепетала Нина, окончательно запутавшись. Щеки ее покрыла яркая краска цвета молодой морковки, а в руках она вертела окурок, лихорадочно соображая, куда его можно выбросить. Ничего больше не придумав, она засунула его в кулек, а тот – к себе в сумочку. – Вы, кажется, про лекарство спросили? – начала она снова. – Я понятия не имею, что это за лекарство. Вернее, совершенно не помню его названия. Оно у него в ванной комнате лежит, на полочке за зеркалом. Я увидала и прочитала. Там написано, что, для того чтобы не чувствовать похмелья, нужно растворить в воде всего пару таблеток – и вы снова как огурчик. Вот я и подумала, что он себя этими таблетками почти в нормальное состояние привел, ну и душ принял, естественно. Он же еле ногами передвигал, когда мы приехали, мне пришлось его из машины вытаскивать. Да я, кажется, уже говорила вам об этом, – махнула Нина рукой.

– Хорошо, оставим пока это. Сейчас меня интересует еще один вопрос, – постукивая карандашом по столу, проговорил Андрей. – Вот вы сказали, что Игорь садистом был. Кирилл был таким же?

– Тот – еще хуже, – сморщила Нина лицо в брезгливую гримасу. – С ним одна девчонка связалась на свою голову, так он ее один раз так извалтузил, что она со сломанным носом и сотрясением мозга в больницу попала. Чтобы это дело замазать, он ей однокомнатную квартиру купил, она и не стала на него заявлять. Она беременная от него была и сказала, что рожать будет, вот он ей и устроил разборку кулаками. Ну, естественно, Галька после этого аборт сделала. Козел он, ваш Кирилл, самый настоящий! О боже, что я опять говорю-то? – вытаращила Нина глаза. – Ведь он тоже мертвый, а о них или хорошо или никак. Откусить мне, что ли, язык свой? – проворчала она и осторожно посмотрела на Андрея. – В общем, нехороший он человек был – Кирилл Горин, это я вам точно могу сказать.

– Да, интересная информация. Так вы тоже считаете, что убийцу нужно среди женщин искать? – задал вопрос Андрей, делая вид, что совершенно не заметил конфуза девушки.

– Думаю, да, – уверенно сказала Нина, кивнув головой. – И того и другого очень оригинальным способом прикончили, как будто дали понять за что, – хихикнула девушка, а потом, опомнившись и потупив глаза, пробормотала: – Извините.

– Это лично ваше мнение? – усмехнулся Андрей.

– Почему только мое? Все так говорят. А что, собственно, вы имеете в виду? Меня, пожалуйста, в это дело не впутывайте, я знать ничего не знаю. Говорю то, что слышала.

– Ладно, Нина Константиновна, успокойтесь, вот вам бумага и ручка, присядьте вон за тот стол и напишите все подробно.

– А что писать-то?

– Все, что сейчас мне рассказали, со всеми подробностями. Все, что вспомните. Разговоры, случайно брошенное слово, где вы бывали в последнее время, с кем встречались, ну и тому подобное. Уделите побольше внимания той ночи и постарайтесь вспомнить мельчайшие детали. Если что-то будет непонятно, можете задавать любые вопросы, я постараюсь ответить. Укажите данные той девушки, которая сделала аборт от Кирилла.

Нина взяла несколько листов, ручку и прошла к соседнему столу.

– А на чье имя писать? – спросила она.

– Вы пока верхушку не заполняйте, пишите сразу показания, – ответил майор. – Не забудьте в первую очередь указать свои данные.

– Какие данные? – не поняла та.

– Я, такая-то, такая-то, фамилия, имя, отчество. Проживаю по такому-то адресу, знакома с Гориным Игорем с такого-то времени, ну и так далее. Понятно, Нина Константиновна? – улыбнулся майор.

– Ага, понятно, – кивнула та головой.

Девушка сосредоточенно наморщила лобик и начала выводить на бумаге буквы. Андрей решил ей не мешать и встал, чтобы выйти из кабинета.

– Вы куда? – вскинула голову Нина.

– Не волнуйтесь, я пойду покурю, а потом вернусь, – улыбнулся майор и вышел за дверь. Он подошел к окну и вытащил сигареты.

«Нужно будет обязательно вызвать подругу Сотниковой, которая не стала заявлять на Кирилла, когда попала с побоями в больницу. Стоит проверить – где она была во время убийства и есть ли у нее алиби, – начал размышлять Андрей. – Еще нужно послать в поселок практиканта, чтобы обошел все дома и узнал, у кого имеется мотоцикл «Хонда». Вроде ничего, сообразительный парень, хоть и молодой. Вдруг тот мотоциклист, пока тащил свою машину до шоссе, видел что-нибудь интересное? Да, работа предстоит огромная! Если в поселке ни у кого нет «Хонды» и ни у кого-то из их знакомых тоже, то тогда вывод напрашивается сам собой: это и был убийца! Хотя это тоже может быть совпадением. Мало ли почему человек мог заехать туда? Если тащил мотоцикл на себе, значит, кончился бензин, вот он и завернул в поселок, чтобы заправиться. Там заправка совсем недалеко. Поездка в казино мне практически ничего не дала. Ни на одной из кассет лица девушки практически не видно. То волосами закрыто, то мехом – такое впечатление, что она специально отворачивалась от камер наблюдения или прикрывала лицо, как только ей приходилось поворачиваться. Ладно, посмотрим, что скажут специалисты. Да, майор, тысяча вопросов, но пока, к сожалению, ни одного ответа, – тяжело вздохнул Казаков. – Придется здорово попотеть, чтобы получить их как можно больше. А что, если…»

Андрей наконец поднес зажигалку к сигарете и прикурил.

Глава 12

Анжелика лежала на кровати и о чем-то сосредоточенно думала. В дверь просунулась голова Марины, она с тревогой посмотрела на подругу.

– Лен, с тобой все в порядке?

– Да, Мариночка, все нормально, – ответила Лика и повернула лицо к девушке. Глаза той излучали беспокойство, и Анжелика улыбнулась: – Ничего со мной не случилось, честное слово, просто голова разболелась, вот я и решила полежать.

– Пойдем ужинать, – предложила Марина.

– Есть совсем не хочется, а вот от чая не откажусь, – чтобы не совсем обижать подругу, проговорила Лика и встала с постели.

Когда девушки уже сидели на кухне, Марина сказала:

– Не нравится мне твое настроение, Лена. Всю неделю с постели не встаешь, в потолок смотришь, ни с кем не разговариваешь. Хорошо хоть вечерами выходишь, свежим воздухом дышишь. Не нравится мне это. Расскажи, что тебя мучает, сразу легче станет, вот увидишь.

– Марин, мне прямо смешно, ей-богу, – вяло улыбнулась Лика. – Ты что, не знаешь, о чем я думать могу? Кто снова это сделал? Что происходит? Я себе уже всю голову сломала.

– Я думаю, какая-нибудь девица, которой братья насолили так, что мало не показалось, – выдвинула свою версию Марина. – Или конкуренты их убирают. Что здесь еще можно предположить?

– А тебе не кажется странным, что это происходит именно тогда, когда я оказываюсь в том же месте и в то же время? – спросила Анжелика.

– Странно, конечно, – пожала Марго плечами. – Но здесь я пас. Понятия не имею, почему именно так происходит.

– А меня этот вопрос настолько уже замучил, что я даже спать по ночам не могу, – вздохнула Лика. – Я должна это выяснить, только вот не знаю как.

– Тебе-то зачем над этим голову ломать? Пусть милиция преступника ищет, им за это деньги платят, – нахмурилась Марина. – Хватит тебе уже лезть, куда не надо.

– Что значит – куда не надо? – изумилась Анжелика. – Кто-то делает то, о чем я только могла мечтать, а ты считаешь, что это не мое дело? Мне нужно знать, кто это!

– Вот как милиция его или ее возьмет за одно место, так сразу и узнаешь.

– Как нарочно, теперь я и услышать ничего не могу, – пропустив мимо ушей замечание подруги, проговорила Лика. – Представляешь, менты нашли в доме «жучки», я специально вчера проехала мимо дома без остановки, и в наушниках была тишина. На даче у профессора тоже побывали, лестница снова стоит, к стене прислоненная, а я ее на землю положила, ты же помнишь. Значит, следствие идет вовсю, и они уже нашли винтовку. Хорошо, что я была в перчатках, значит, отпечатков там нет.

– Ленка, ты ненормальная, – поставила свой диагноз Марго и посмотрела на подругу возмущенным взглядом. – Тебе что, нравится играть с огнем? За каким дьяволом тебя в поселок понесло? А если бы тебя там остановили? Если тебя узнают и поймут, что ты жива-здорова, ты не отвертишься! Неужели ты этого не понимаешь? На тебя же тогда эти два убийства обязательно повесят!

– Не повесят, у них нет никаких оснований, – отмахнулась Лика. – И потом, тебе прекрасно известно, что я этого не делала.

– Основания как раз есть, и очень даже значительные, – не согласилась с подругой Марина. – Месть! А о том, что ты этого не делала, знаю только я. Кто мне поверит?

– Казаков поверит, – уверенно сказала Анжелика.

– С чего это вдруг?

– А он в меня влюблен! – засмеялась девушка.

– Как это?! – округлила глаза Марина. – Ты что, с ним знакома?

– Можно сказать и так.

– Ой, кажется, у меня с головой что-то, – прикрыв глаза, простонала Марго. – Или я полная дура, или ты что-то не то несешь. Как ты с ним можешь быть знакома? Он же тебя знает не как живую девушку, а как обгоревший труп, прости за подробности, – раздраженно проговорила она.

– Не кипятись, а лучше послушай, как это случилось, тогда все сразу и поймешь, – продолжая улыбаться, проговорила Анжелика и начала рассказывать подруге о своем странном знакомстве с Андреем Казаковым.

– И ты до сих пор молчала? – возмущенно пропыхтела та. – Я думала, что ты мне во всем доверяешь, а ты…

– Я тебе во всем доверяю, просто так получилось, – виновато произнесла Лика. – Не обижайся на меня. У меня и правда голова кругом идет еще после того, первого раза, когда Кирилла убили и ты подумала, что это сделала я. А сейчас вообще все вверх ногами перевернулось! Происходит что-то странное, а я не могу понять, в чем дело. Согласись, что это ужасно?

– Согласна, – вздохнула Марго. – Действительно, чертовщина какая-то.

– Вот и я о том же, – вторила ей Лика.

– И что теперь делать?

– У меня есть одна мысль, только не знаю, насколько она реальна.

– Но ты уже что-то придумала?

– Есть одна задумка, но она требует тщательной подготовки. Нужно постараться сделать все красиво.

– Это как – красиво?

– Ямщик, не гони лошадей, – щелкнув по носу подругу, засмеялась Анжелика. – Давай чай пить. Вроде ты меня для этого из постели вытащила? – моментально переменив тему, сказала она и, быстро поднявшись, начала накрывать на стол.

– Ну, ты и нахалка, – задохнулась от возмущения Марина. – Кто так делает-то? А ну, выкладывай, что задумала! – рявкнула она. – Ты что, хочешь, чтобы я от любопытства скончалась?

– Что за шум, а драки нет? – услышали девушки голос Вячеслава, который показался в дверях кухни. Марина сразу же захлопнула рот и моментально превратилась в «мармелад в шоколаде».

– Ой, Славик приехал, – проворковала она, при этом не забыв бросить на Лику многозначительный взгляд. Он явно давал той понять, что разговор еще не окончен. – А мы вот сидим, чаек попиваем.

– Чай – это хорошо, но я бы перекусил сначала, – потирая руки, проговорил мужчина. – Маргоша, на стол мечи все, что есть в печи, – распорядился он. – Я голодный, как тамбовский волк.

– Почему тамбовский-то? – захохотала девушка.

– А я и сам не знаю, просто к слову пришлось.

Как только Вячеслав переступил через порог кухни, в помещении сразу стало тесно, но одновременно и весело. Не успел он сесть за стол, как тут же сказал:

– На работе сегодня новый анекдот рассказали, я чуть не умер, так он мне понравился.

– Расскажи, мы тоже хотим посмеяться, – попросила Марина, собирая ужин для своего милого.

Вячеслав рассказал, но тут же вспомнил другой, потом третий, и понеслось. Мужчина знал несметное количество анекдотов и сыпал ими нескончаемым потоком, как из рога изобилия. Девушки хохотали так громко, что даже Роза Яковлевна, совершенно нелюбопытная женщина, заглянула в дверь.

– Что здесь у вас происходит? – удивленно поинтересовалась она.

– Ничего страшного, Роза Яковлевна, это мы так развлекаемся, – успокоил женщину Вячеслав и добавил: – Присоединяйтесь к нам, чайку попейте, анекдоты послушайте.

– Спасибо за приглашение, но мне придется отказаться. Мы с Дмитрием собираем железную дорогу, и если я сейчас прерву это занятие, то вам будет не до смеха, – улыбнулась няня и скрылась за дверью.

– Славка, ты все-таки притащил ему дорогу? – ахнула Марина и всплеснула руками. – Я же тебе говорила, что рановато еще! Он ничего не понимает в этом – поломает, и все. Когда ты только все успеваешь?

– Прежде чем прийти на кухню, я в детскую заглянул и отдал малышу игрушку. Пусть ломает, новую купим, – беспечно махнул рукой папаша и довольно улыбнулся. – Мне для моего сына ничего не жалко! Детство один раз в жизни дается. У меня таких игрушек отродясь не было, вырос с рогатками да самодельным самокатом. Про такую железную дорогу даже мечтать не смел. У меня ничего не было, пусть хоть у сына будет все. Образование ему дам самое лучшее. А для чего, спрашивается, я вкалываю с утра до вечера? Мне одному много не надо, у катафалка прицепа нет, с собой ничего не заберешь. Спасибо Маришке, что сына мне родила, теперь и жизнь радостней стала, знаю, кому все оставить, – подытожил мужчина. – Та жена не в счет, у нее и своего добра хватает, – махнул он рукой.

Марина посмотрела на Вячеслава влюбленным взглядом и покраснела от удовольствия. Анжелика, наблюдая за парочкой, думала: «А мне, наверное, никогда не встретить человека, на которого я смогла бы посмотреть вот так же. Я совершенно перестала верить мужской половине человечества. Хотя Андрею Казакову, наверное, смогла бы. У него очень чистые и добрые глаза. Жаль, что не до этого мне сейчас, и станет ли когда-нибудь до этого – еще неизвестно», – разочарованно вздохнула девушка и снова окунулась в веселый разговор с друзьями.

* * *

Следующие два дня Анжелика посвятила тщательной подготовке. Ей нужно было во чтобы то ни стало попасть в квартиру, в которой постоянно проживал ее дядька со своей женой, и оставить там прослушку. Она твердо решила, что должна быть в курсе всех мыслей, всех разговоров это «сладкой парочки». И еще она, конечно же, надеялась, что сможет узнать – кто же это убивает членов ее семьи? У нее не было жалости, нет, они слишком много причинили ей боли, чтобы жалеть их. Просто она недоумевала, кто же это, а еще ужасно злилась: ведь она собиралась разделаться с ними совершенно иначе! Получается, что неизвестный мститель нарушил все ее планы. Единственное, что она поняла из телефонного разговора Казакова, – что, возможно, убийца перемещается на мотоцикле. Чтобы не рисковать, девушка решила на время спрятать свой. Теперь ее «Хонда» стояла в комнате Марины, в той квартире, где жила баба Варя. Когда Анжелика втащила мотоцикл в прихожую, старушка ничуть не удивилась, а даже, наоборот, похвалила девушку за предусмотрительность.

– Правильно, что завезла его сюда. Счас во дворе оставлять ничегошеньки нельзя, большие машины и те угоняют, а уж такую крошку и вовсе на руках унесут. Лифт здесь грузовой имеется, поднять да спустить – минутное дело. Не боишься на этой тарахтелке-то ездить?

– Нет, не боюсь, мне, наоборот, нравится, – улыбнулась Лика.

– Ну, раз нравится, значит, так и надо, – покладисто согласилась бабка. – Проходи, я сейчас чайку организую, за жизнь побалакаем, – засуетилась она. – Одной-то мне дюже скучно – окромя телевизора, и поговорить не с кем. Соседка моя, из квартиры напротив, была со мной одного возраста, да померла недавно. А кто помоложе, у тех свои дела, вихрем живут. Разве ж им до разговоров?

– Это как же – вихрем? – засмеялась Анжелика.

– А вот так: все бегом, все быстрее да скорее. Не жизнь пошла, а сплошные гонки. В наше время так не было. Мы все успевали: и поработать, и погулять, и поговорить, и песен попеть. А нынче все за рублем гоняются, где заработать. Там купил, здесь продал, то, что осталось, в магазин отнес. Нет, мне о моей жизни есть что вспомнить, а вам я и не завидую совсем, в трудное время вы живете. Мы хоть и войну пережили, но доброты своей не растеряли. А сейчас что? Я по телевизору все программы смотрю – ужас, что там рассказывают, – махнула бабуля рукой. – Нет, плохая вам жизнь досталась, жестокая. Все на деньги меряется, а это совсем не по-божески, а значит, неправильно, – вздохнула она.

– Здесь я с вами полностью согласна, неправильно, – кивнула Анжелика головой.

– Из-за денег все, – снова вздохнула бабка. – Из-за них, проклятых, людей убивают, а это ж грех какой! Как перед господом ответ держать будут в день Страшного суда убийцы эти? Как не боятся? – покачала она головой.

– Скажите, баба Вера, а вот если человек мстит за то, что некие люди убили его родителей? Это тоже считается грехом? – спросила Лика и замерла в ожидании ответа.

– Убийство по-любому грех, даже если человек и мстит за что-то. Не имеет он такого права – быть судьей вместо Господа. Он, Создатель наш, дает человеку жизнь, отмеряет столько, сколько кому положено. Значит, только Он имеет право отобрать ее, когда придет на то свое время.

– Нет, я не про убийство говорю, а про месть, – перебила старушку Лика.

– А это разве ж не одно и то же?

– Нет, мстить можно по-разному, – сморщила Анжелика носик. – Ну, пакость какую-нибудь сделать. Или, например, деньги, которые им нечестным путем достались, украсть и отдать другим людям, которые в этом нуждаются.

– А ты возьми да Библию почитай, там все про это написано, нужно только понять, – доходчиво объяснила баба Вера. – А тебе зачем знать-то про это понадобилось? – запоздало поинтересовалась старушка.

– Книгу одну прочитала, вот там как раз про такую месть написано, – выкрутилась Анжелика.

– Что в кино, что в книжках, только про одни преступления и пишут. В мое время про это и знать не знали, – снова покачала баба Вера головой. – Библию почитай, там много чего умного прописано, – повторила она.

– Да, нужно будет почитать, – грустно сказала Лика. – Давайте наконец чай пить, а то мне уже скоро бежать нужно, – улыбнулась она бабуле. – Я свой мотоцикл пока здесь оставлю. На улице гололед, на метро поеду.

– Конечно, оставляй, не ровен час, в аварию попадешь, не приведи господи, – перекрестилась бабуля. – Он есть да пить не просит, пусть стоит, сколько нужно. А ты сама-то почаще приезжай. Как сегодня, поговорим с тобой, чайку попьем, да с тортиком. Чем не жизнь? – засмеялась бабуля, прикрывая беззубый рот сморщенной ладошкой.

– Я постараюсь, – улыбнулась в ответ Анжелика. – Как только смогу, сразу же к вам снова приеду, навещу.

– Вот и ладно, вот и хорошо, – закивала баба Вера головой. – Я дюже люблю с молодежью общаться! Смотрю на вас, красивых да сильных, и свою молодость вспоминаю. А я девка была бедовая, ой, бедовая, – хихикнула она. – Ребята за мной табунами ходили. Я и в мужья себе самого видного из всех выбрала, Ивана-гармониста. Мне тогда все мои подружки завидовали.

– Он уже умер? – спросила Лика.

– На фронте погиб, в первый же месяц войны. Ему тогда только-только двадцать годков стукнуло, а мне и вовсе восемнадцать. Я после него так больше замуж и не вышла, хоть и сватались ко мне, и не раз. Это уж после того было, как я с фронта пришла.

– Вы воевали? – ахнула Анжелика.

– Да, три года, в медсанбате. На фронт я ушла после того, как похоронку на Ваню своего получила. Пошла на курсы медсестер, а оттуда – прямо на передовую. Если честно, не хотела я тогда жить, так любила своего Ванечку. Руки на себя наложить не могла – знала, что грех это большой. У меня бабушка была очень набожная, все меня в Бога верить учила, с самого детства. Ну вот, чтобы греха на мне не было, я решила на фронт уйти: думала, что убьют меня там и я снова буду рядом с Ваней. А видишь, как она, жизнь, распорядилась? И с фронта без единой царапины вернулась, и жизнь большую прожила. Мне в этом годе уже восемьдесят два стукнет, а я все живу. Война когда закончилась, мне двадцать два года было, могла бы замуж еще выйти, да не захотела. Вот так всю жизнь одинокой и прожила. Помню, когда пятьдесят мне исполнилось, я сидела перед зеркалом и смотрела на себя. Как же я тогда пожалела, что не родила ребенка! Все равно от кого, а рожать нужно было, – рассказывала баба Вера, не забывая прихлебывать из блюдечка чай и, отламывая ложечкой по маленькому кусочку торта, отправлять их в рот. – Только мудрость да правильные мысли – они с годами приходят. Теперь уж делать нечего – что есть, то и есть, буду век свой доживать, сколько мне отмерено, и уж с чистой совестью к Ванечке своему уйду. Уж поскорей бы, устала я уже.

– Да вы что, баба Вера, – замахала Анжелика руками. – Живите себе на доброе здоровье. Вон какая вы еще энергичная! Разве можно самой себе смерти желать?

– А вот поживешь с мое, деточка, столько годков землюшку потопчешь, тогда и задашь сама себе этот вопрос. А когда ответишь на него, тогда и меня вспомнишь, – улыбнулась старушка, и по ее лицу разбежались морщинки во все стороны.

– Мудрено все это, – улыбнулась Лика. – Мне пока трудно это понять.

– Это потому, что ты молоденькая еще. Живи и радуйся тому, что имеешь. А имеешь ты сейчас очень много, в первую очередь молодость, и вся твоя жизнь еще впереди. Ты только не разменяй ее понапрасну, как я в свое время.

– Не поняла, – нахмурилась Лика. – Что значит – не разменяй понапрасну?

– У женщины есть определенное предназначение. Это – родить детей и дать новую жизнь. Я вот не выполнила своего предназначения и знаю, что перед Богом за это ответ держать буду. Не забудь мои слова и обязательно дай кому-то жизнь. Тогда и твоя жизнь будет бесконечной, никогда не закончится, потому что повторится в каждом твоем потомке. Поняла? – засмеялась старушка. – Уморилась ты, наверное, от моих разговоров?

– Нет, что вы, баба Вера, мне так нравится, как вы все рассказываете. Прямо уходить от вас не хочется, а уже пора, – вздохнула Анжелика и поднялась из-за стола. – Спасибо вам большое за чай. Я постараюсь к вам почаще в гости приходить. До свидания.

– До свидания, деточка, приходи еще. Хорошая ты девушка, ты мне сразу понравилась, когда тебя сюда Мариночка привела.

Баба Вера проводила Анжелику до дверей и тихонько перекрестила ее, когда та пошла к лифту.

* * *

Виктор Николаевич чувствовал, что над его головой тоже сгущаются тучи. Он ощущал это каким-то шестым чувством и никак не мог отделаться от страха. Сам себя он, конечно, пробовал успокаивать, но толку было мало. «Да, дорогой, – разговаривал мужчина сам с собой. – Нервишки лечить нужно! Никуда не годным ты стал. Чего ты боишься? Или кого? Из совершенно достоверных источников тебе подтвердили, что девка давно кормит червей в чужой земле. Братца с его женой тоже давно сожгли в крематории, а кроме нас, родственников у них не было. Друзьям это не нужно. Какой это друг или подруга будет так мстить? Чушь собачья! И потом, почему мне кто-то должен мстить? Не думаю, что кому-то известно, какое участие принимала моя семья в тройном убийстве. Тогда кто же извел твоих сыновей? – сам себе задал вопрос мужчина и подумал: – На этот вопрос пусть ответит следователь. Да, что уж греха таить, нажили себе ребятки врагов, на пять жизней хватит. Мозгами Бог не наградил, нет бы к словам отца прислушаться, глядишь, и живы бы сейчас были. Нет, ни с кем не считались, сами с усами. Баб, как перчатки, меняли, вот и доигрались!»

Алла Ивановна вела себя почти спокойно. Она, конечно, очень тяжело перенесла потерю сыновей, но достаточно быстро пришла в себя и теперь с тревогой посматривала на мужа. Он ничего ей не говорил, но паршивое настроение сказывалось. Его стало раздражать практически все, что делала супруга. Он стал часто вспоминать о том, что инициатором всего, что они проделали с семьей его родного брата, была она, Алла Ивановна. Не практически, конечно, но теоретически – она, можно сказать, была мозговым центром операции.

– Ненасытная тварь, – процедил Виктор Николаевич, наблюдая исподтишка за женой, когда та, сидя перед зеркалом, накладывала на лицо ночной крем. – Я – идиот, поддался на ее провокацию. Все уши мне прожужжала! – И мужчина вспомнил тот самый первый разговор, после которого все и завертелось…

– Смотри, как разбогател твой брат! Чем ты его хуже? – капала ядом на душу своему супругу Алла Ивановна. – Если не умеешь делать дела, как он, то нужно найти способ, чтобы он с тобой поделился. Неужели так всю жизнь и будешь смотреть на чужое богатство? У тебя, между прочим, двое сыновей! Я еще не старая женщина, мне тоже хочется, как и Ленка, по два раза в год на курорты за границу ездить. Что ты молчишь, идиот? Если своих мозгов не хватает, слушай, что жена говорит! Твоему братцу миллион отдать – что тебе бутылку пива выхлебать.

– За что, интересно, он мне должен миллион подарить, уж не за красивые ли глаза? – усмехнулся Виктор и, посмотрев на бутылку пива, которую держал в руках, отпил один глоток.

– Слюнтяй чертов! Посмотри, как он свою ненаглядную дочку любит, – не унималась жена Виктора.

– Что, запретить ему ее любить?

– Припрячь девчонку на время куда-нибудь, а ему – ультиматум: миллион на бочку и получишь дочку, – стукнув по столу ладонью, проговорила женщина, при этом зло прищурив глаза.

– Поэтесса хренова, – сплюнул мужчина. – Надо же такое придумать!

– Слюнтяй, – шипела в ответ его жена. – Так и будешь всю жизнь в драных штанах ходить!

– Ты – дура ненормальная! – заорал мужчина, покрутив пальцем у виска. – Как, по-твоему, я должен все это провернуть? Ведь потом девка все равно расскажет, кто и что. Полетишь тогда на нары белым лебедем! Пусть в драных штанах, зато на свободе.

– Я, может, и дура, как тебе кажется, только тебе, умнику, никогда бы не пришла такая гениальная мысль в голову. Слушай внимательно, что я сейчас тебе расскажу, и мотай на ус, бездельник…

Сейчас Виктор Николаевич, лежа на кровати и наблюдая за своей женой, очень четко и ясно вспомнил тот разговор. План действительно был хорошим, и, подумав о том, чего он сможет достичь, имея деньги, мужчина не устоял перед искушением и послушался свою жену.

* * *

Лика тщательно изучила расписание своего дядюшки. Где, когда и с кем он бывает. В котором часу выходит из дома и когда возвращается. Она специально познакомилась с молодой домработницей, которая занималась не только уборкой квартиры, но и закупкой продовольствия. Ей были предоставлены «Жигули», на которых она ездила в супермаркет. Лика долго думала, как ей свести знакомство с этой девушкой, не вызвав подозрений, и однажды провернула виртуозный трюк. Наташа, так звали девушку, уже выруливала на проезжую часть, когда под ее колеса свалилась Лика. Девушка чуть не лишилась чувств прямо за рулем. Она выскочила из машины и подбежала к распростертой на асфальте Анжелике. Та, сморщившись якобы от невыносимой боли в голове, посмотрела на Наташу безумными глазами.

– Вы меня чуть не убили, – прошептала она.

– Простите меня, ради бога, я даже не заметила вас! Откуда вы появились? С вами все в порядке? – прижимая руки к груди и чуть не плача, лепетала испуганная девушка.

– По-моему, да, все в порядке, не считая того, что моя голова сейчас треснет от боли, – простонала Лика и начала подниматься. Наташа поторопилась ей помочь, при этом не умолкая ни на минуту.

– Вы скажите, где вы живете, я вас отвезу. Только хозяевам позвоню, скажу, что задержусь немного.

– Каким еще хозяевам? – простонала Лика.

– Я в богатом доме работаю, хозяйство веду, домработница одним словом. Если не приеду вовремя, Алла Ивановна сердиться будет, она страшно грозная.

– Вы людей-то не пугайте, не говорите, что случилось, а то, не дай бог, из-за меня неприятности наживете, – сделала Лика испуганное лицо.

– Нет, не буду, конечно. Только и вы уж меня не выдавайте, – прижимая руки к груди, проговорила девушка.

– Я их не знаю и знакомиться не собираюсь, не волнуйтесь. Вы меня только и правда отвезите до дома, что-то подташнивает, – сморщилась Лика. – Перед глазами прямо двоится все, – добавила она и украдкой посмотрела на Наташу.

– Ой, это так при сотрясении мозга бывает! – испуганно проговорила та. – Может, вас лучше в больницу отвезти?

– Нет, ни в какую больницу я не поеду. С детства врачей не люблю. Ничего, полежу немного, и все пройдет. Если действительно плохо станет, тогда схожу к врачу, – воспротивилась Анжелика, старательно отряхивая брюки от грязи.

– Тогда садитесь, я вас отвезу, куда скажете, – сказала Наташа и распахнула дверцу «Жигулей».

Лика села в автомобиль и дала адрес, который первым пришел ей на ум. Она скрупулезно соображала, какой темой привлечь внимание и как разговорить девицу, а потом, по ходу дела, плавно перейти к интересующему ее вопросу и узнать как можно больше. Как нарочно, на ум не приходило ни одной хорошей мысли, но Наташа сама вдруг начала говорить:

– Совсем забыла, сейчас позвоню хозяйке. Только вот что придумать, не знаю. – И она, вытащив из бардачка машины мобильный телефон, уже откинула крышечку, чтобы набрать номер.

– Скажите, что колесо прокололи и едете в мастерскую, – посоветовала Анжелика.

– У меня запаска есть в багажнике. Алла Ивановна знает, что я сама умею ее менять, уже не раз такое было.

– Тогда соврите, что попали в ДТП, но вроде с вашей машиной ничего страшного, а другой водитель требует вызова ГАИ.

– Так на машине ни одной царапины, – пожала Наташа плечами. – Нет, нужно что-то другое придумать, – нахмурилась она.

– А это можно организовать, аварию я имею в виду. Тихонечко въехать в какое-нибудь дерево, и проблема решена, – улыбнулась Анжелика.

– Может, лучше совсем не звонить? Скажу, что народу в магазине было много. Или в пробке стояла. Точно, так и сделаю, – пришла к окончательному решению девушка и захлопнула крышечку телефона.

– Вы же сами говорили, что хозяйка очень строгая. Что это, кстати, за семья? – подошла Лика к интересующей ее теме.

– Ой, и не спрашивайте, хозяйка – прямо ходячий монстр в юбке. Держусь там из-за денег, мне хорошо платят. У меня мама болеет, на инвалидности сидит, а денег по инвалидности платят – курам на смех. Вот и работаю, меня туда моя подруга устроила. Она в агентстве по найму работает. Я ей очень благодарна за это. Хоть и замучила меня уже хозяйка, до трясучки может довести в два счета, но такие деньги на дороге не валяются, вот и терплю.

– И давно вы у них работаете?

– Пять месяцев уже. У них недавно такое несчастье произошло, прямо ужас! Двоих сыновей убили, – возбужденно рассказывала девица, выруливая на проезжую часть.

– Как же так случилось? – почти натурально удивилась Анжелика.

– Сначала одного в загородном доме опоили каким-то снотворным. Говорят, что какая-то женщина постаралась. Да это и неудивительно: Кирилл Викторович ни одной юбки мимо себя не пропускал, ко мне тоже приставал. И второго тоже там, в том же доме, убили, меньше чем через месяц. Говорят, что его застрелили, кто-то киллера нанял. Виктор Николаевич прямо почернел весь, нервный стал до ужаса, от каждого шороха вздрагивает. Я сейчас по квартире, как мышка, бегаю, чтобы, не дай бог, не побеспокоить его.

– Богатым всегда есть чего бояться, – это нам, простым людям, легко живется, потому что не обременяет ноша в долларовом эквиваленте, – усмехнулась Лика.

– Совсем без денег тоже несладко, – вздохнула Наташа. – Вот и приходится за богатыми грязное белье стирать да пыль вытряхивать. А хозяйка моя, Алла Ивановна, еще моду взяла: после меня со своим носовым платочком по комнатам ходить. Противно смотреть, как она губы поджимает, если вдруг на ее платочке пятнышко появляется. Меня прямо трясет всю от страха. Чего уж греха таить, боюсь я эту работу потерять, буду пока терпеть, а дальше видно будет, – снова вздохнула девушка. – Хорошую работу сейчас трудно найти.

– Знаете что, Наташа, хотите, я вам помогу? – спросила вдруг Анжелика.

– В каком смысле? – не поняла девушка.

– Я постараюсь найти для вас хорошую работу, и зарплата будет соответствующая. Вы сколько там получаете?

– Шестьсот долларов в месяц плюс питание, иногда премиальные дают, долларов сто, это перед праздниками. Я каждый день работаю, с одним выходным.

– А образование у вас какое?

– Средняя школа и техникум по компьютерному программированию. Я после техникума сразу в хорошую фирму попала, но потом, после дефолта, нас всех в бессрочный отпуск отправили, а дальше и сама фирма закрылась. Вот и пришлось другую работу искать. Побегала я по этим фирмам порядочно. Сама работа мне очень нравилась, я люблю компьютер, только зарплата везде была не ахти. Но я все равно терпела, деваться было некуда. У мамы пенсия по инвалидности вся на лекарства уходит, ничего не остается. Я сама молодая, мне и одеться хочется, и косметику хорошую купить. Да что я вам говорю, вы же тоже молоды и прекрасно меня понимаете, – снова вздохнула Наташа. – А семь месяцев тому назад мне посчастливилось. А вы это серьезно, про работу хорошую? – запоздало поинтересовалась она.

– Серьезнее не бывает, – ответила Лика.

– А что за работа?

– Есть у меня друзья, с ними поговорю.

– А почему вы вдруг мне это предложили? – настороженно посмотрев на Лику, спросила Наташа.

– Жалко стало, сама же сказала, что несладко тебе там, – перейдя на «ты», ответила Лика и, пожав плечами, добавила: – Если не хочешь, не надо, я же не навязываюсь.

– Ой, нет, что вы, я бы с удовольствием оттуда ушла. Говорю же, что только зарплата и держит. Если бы мне такую же платили в приличном месте, я бы и дня думать не стала. Надоели мне эти хозяева и их гости тоже. Как собираются, после них дня два приходиться грязь выгребать. Второго человека они брать не хотят – экономят, наверное, а одной очень тяжело. Правда, в последнее время практически никто не приходит, да это и понятно, горе-то такое в семье. Не хотят людям надоедать, только звонят, соболезнуют. Так что я в последнее время, можно сказать, отдыхаю. Виктор Николаевич, если приходит с работы пораньше, все в кабинете у себя сидит. Алла Ивановна валерьянку ведрами глотает. Я даже и подойти к ней боюсь что-то спросить – сразу на визг переходит, как будто это я ее сыновей… в общем, уйду с удовольствием, даже без выходного пособия убегу, – подытожила девушка.

– У тебя дома телефон есть? Я имею в виду не тот дом, где ты работаешь, а тот, где ты живешь, – спросила Анжелика.

– Есть, конечно.

– Ты мне свой номер напиши, завтра вечером я тебе позвоню. Ну вот, вроде приехали, – сказала Лика и вытащила из кармана записную книжку.

Наташа написала свой номер и посмотрела на Лику откровенно восхищенными глазами:

– Впервые в своей жизни встречаюсь с таким человеком, как вы! Я вас чуть не задавила, а вы мне еще и помочь хотите.

– «Возлюби ближнего своего, как самого себя», – улыбнулась Лика в ответ и задала вопрос: – Библию читала когда-нибудь? Это одна из заповедей.

– Библию никогда не читала, но про заповедь такую слышала, – тоже улыбнулась Наташа. – Спасибо вам большое и простите меня еще раз, что я так невнимательна была сегодня. Голова у вас еще болит? Может, вы к врачу все-таки сходите? Если понадобится, я даже оплачу визит к доктору.

– Успокойся ты, с моей головой уже полный порядок, а насчет невнимательности – так это с каждым могло случиться, не волнуйся. Завтра я тебе обязательно позвоню, и мы с тобой договоримся, где и когда встретимся. Кстати, у тебя когда выходной?

– Один раз в неделю, когда мне удобно, в любой день.

– Вот и хорошо, до встречи, – сказала Лика и выпрыгнула из машины.

– Спасибо, – крикнула ей вслед Наташа.

– Пока не за что, – махнула Лика рукой и проводила автомобиль взглядом, пока тот не скрылся за поворотом.

«Если бы ты знала, девочка, за что меня благодаришь, – вздохнула она. – Извини, знакомство с тобой мне очень нужно – думаю, ты очень многое сможешь мне рассказать. Я должна знать как можно больше, я хочу все узнать! А на работу? Нужно действительно постараться что-то сделать. Сегодня же поговорю с Мариной, чтобы она попросила Вячеслава устроить девушку на работу, с окладом не меньше шестисот долларов. Думаю, это будет нетрудно, если она программист. Неплохо я сегодня ее подцепила, думала, не получится. Оказывается, я не только умная, но и ловкая до ужаса!» – сама себя похвалила Лика и усмехнулась своим амбициозным мыслям.

Настроение поднялось сразу на несколько баллов, и девушка, очень довольная собой, пошла в сторону метро.

Глава 13

Анжелика все рассказала Марине: как ей виртуозно удалось познакомиться с домработницей ее врагов. Та сидела с широко раскрытыми глазами и только причмокивала языком.

– Ну, Ленка, ты даешь, – восхищенно проговорила девушка.

– Теперь твоя задача, Мариночка, уговорить своего милого Славика, чтобы он подыскал вакантное место для твоей «подруги». Имей в виду, что зарплата должна быть не менее шестисот долларов, а если больше, тогда еще лучше. Мне нужно завоевать безграничное доверие и преданность этой девушки, она мне очень нужна.

– Попробую, конечно. Правда, не знаю, получится ли, – проговорила Марина.

– Должно получиться. Постарайся, пожалуйста, ты же прекрасно понимаешь, как это важно для меня.

– Я-то все понимаю, только вот поймет ли Славка? Ведь он будет задавать вопросы. Что я ему должна отвечать? Если он действительно возьмет эту девушку к себе на работу, то все равно узнает, что это ты ее рекомендовала. Что мы тогда будем делать? Славка спросит у нас с тобой, откуда появилась эта «подруга», и что мы будем отвечать? Ведь ты «ничего не помнишь», а значит, никаких подруг у тебя нет. Моих он всех знает. Не знаю я, Лен, как это все обстряпать, чтобы не вызвать ненужных подозрений. Я же тебе говорила: Слава что-то подозревает. Попадем мы с этим трудоустройством, как две курицы в ощип. Я даже боюсь представить, что он тогда со мной сделает.

– Не переживай, если и расколет нас Вячеслав, весь артобстрел я приму на себя, – успокоила подругу Анжелика.

– Тебе легко говорить – не переживай, – проворчала Марина и, подперев рукой щеку, задумалась. – Что бы придумать? Что бы такое придумать, чтобы было похоже на правду? Ленка, ты же у нас виртуоз на выдумки, сообрази что-нибудь, – обратилась она к Анжелике.

– Я уже думаю, не мешай, – отмахнулась та.

Когда прошло минут пять, Марина не выдержала:

– Ну?

– Баранки гну, – шикнула на подругу Лика. – Что ты под руку нукаешь? Терпеть этого не могу. Я же не лошадь.

– Лен, хватит уже выкобениваться, говори по существу, – проворчала Марина и сморщила носик.

– Кажется, придумала, – щелкнула Анжелика пальчиками и весело посмотрела на Марину.

– Что?

– Сделаем так. Я скажу Вячеславу, что это я сбила девушку, а не она меня, как было на самом деле. Такой ужас пережила, что словами и не передать, ведь документы все на тебя! Если бы дело дошло до милиции, было бы очень плохо. Скажу, что девушка оказалась такой хорошей, что даже не стала заострять на этом инциденте внимания, хотя и было видно, что она действительно травмирована. Вроде я решила отвезти ее домой, а по дороге, естественно, мы разговорились. Она пожаловалась, что у нее мать больная, а работы хорошей нет, ну, и все такое прочее. Я, посчитав себя виноватой, обязанной и безгранично благодарной, прошу его устроить девушку на работу. Тем более что она хороший программист. А с Наташей я при встрече договорюсь, чтобы она ничего не говорила о том, что работает домработницей. Пусть скажет, что торгует на рынке.

– Хороший, конечно, план, только как ты это объяснишь Наташе? – заерзала Марина на стуле.

– Пока не знаю, придумаю что-нибудь при встрече. Главное, чтобы Вячеслав согласился, а для этого уже ты должна как следует постараться.

– Я постараюсь, никуда он не денется, все сделает, как я попрошу, – повеселела Марина. – Голова у тебя, Ленка, с программным управлением, – с восхищением посмотрев на подругу, проговорила она.

– Хочешь жить – имей умную голову, – засмеялась та в ответ. – Мариша, и еще у меня к тебе одна просьба, – уже серьезно сказала Лика.

– Какая?

– Если сегодня вечером у нас все получится, я имею в виду со Славой, тогда я прямо сегодня и позвоню Наташе и договорюсь о встрече. На эту встречу ты должна будешь пойти со мной.

– Зачем?

– Там и узнаешь, – улыбнулась Анжелика.

– Какая же ты все-таки вредная, – засопела девушка.

– Не дуйся, если мы сегодня договоримся, я сразу же тебе расскажу, для чего ты мне понадобилась, а сейчас не хочу опережать события, боюсь сглазить. Я что-то в последнее время ужасно суеверной стала. Поняла?

– Ага, поняла. Я, между прочим, тоже суеверная. Особенно я черных кошек боюсь с пустыми ведрами, – вытаращив глаза, прошептала Марина.

– Кого боишься? Кошек с ведрами? – захохотала Лика.

– Ну да, кошек с ведрами. А что здесь смешного-то? – недоуменно поинтересовалась Марго.

– Ты… ты когда-нибудь кошек с ведрами видела? – продолжая хохотать, еле-еле выговорила Анжелика. Марина наконец поняла, что она ляпнула, и тоже весело расхохоталась:

– Ну, подумаешь, не так выразилась. Я имела в виду не кошек с ведрами, а кошек и пустые ведра. Кошки отдельно, а ведра отдельно.

Девушки вдоволь насмеялись, вытерли слезы с глаз и наконец успокоились.

– Давай-ка перекусим, что-то проголодалась я. Это, наверное, от смеха, давно я так не веселилась, – предложила Анжелика.

Марина тут же вскочила со стула и закрутилась по кухне. Лика вызвалась ей помочь, и уже через полчаса девушки сидели за столом и с огромным аппетитом поглощали все, что приготовили.

– Ты знаешь, Марин, мне так часто снилась хорошая еда, когда я в подвале целых три месяца сидела, а потом бродила, не зная, кто я, что я и почему я. Утром просыпаешься, есть охота – сил нет, даже водой, и той вдоволь не напивалась, – запихивая в рот аппетитный кусок ветчины с огурчиком, сказала Анжелика. – Уже сколько времени прошло, а я все никак не могу отделаться от мысли, что нужно побольше поесть, чтобы запас был, на всякий случай. Прекрасно понимаю, что все позади, а отделаться не могу.

– Лен, ты мне до сих пор ничего не рассказываешь – как там было? Мне ужасно хочется все знать, – сказала Марина. – Ты извини, конечно, я прекрасно понимаю, что тебе неприятно это все вспоминать, но я ничего с собой поделать не могу, ужас какая любопытная.

– Как это не рассказываю? Я же тебе вроде бы все выложила, – удивилась Лика.

– Это так, только в общих чертах, а вот о подробностях ты всегда умалчиваешь.

– Если честно, тяжело мне это вспоминать, но я тебе обязательно все расскажу, только не сейчас, а потом, когда придет время. Ты не торопи меня, ладно?

– Хорошо, – покорно согласилась Марина, – я подожду. Ты прости меня, ладно? – снова сказала она.

Вечером, когда приехал Вячеслав, девушки наперебой начали рассказывать, что случилось с Анжеликой на дороге.

– Я даже и не заметила, откуда она выскочила, – взволнованно говорила Лика, – испугалась до смерти. Думала – все, пропала! Документы у меня на имя Марины, я прямо не знала, как мне эту девушку уговорить. Но, на счастье, она оказалась очень порядочной, не стала милицию вызывать. Я ее до дома подвезла и пообещала с вашей помощью устроить на работу, – на одном дыхании выпалила она, глядя на Вячеслава испуганными глазами. – Вы не откажете?

– Конечно, не откажет, что за глупые вопросы, – влезла в разговор Марина. – Славик, ведь ты устроишь девушку на работу? Она хороший программист, а торгует на рынке шмотьем.

Мужчина внимательно выслушал девушек и, прищурив глаза, проговорил:

– Ой, девчонки, что-то нагородили вы мне сто верст до небес, и все лесом.

– Каким лесом? Что мы нагородили? – возмутилась Марина. – Рассказали все, как было. Лена уже пообещала, что устроит ее на работу. Нужно же было как-то умаслить потерпевшую? Или было бы лучше, если бы этим происшествием занялась милиция? – прищурив глаза, задала вопрос Марина.

– Нет конечно, – пожал мужчина плечами. – Просто все как-то неожиданно. Я должен какую-то совершенно незнакомую девушку устраивать на работу…

– Это будет знак благодарности с нашей стороны, – не унималась Марина. – Слава, будь человеком, помоги девушке! У нее мать больная, ей лекарства нужны, а для этого соответственно нужны деньги. На рынке она, конечно, неплохо зарабатывает, она Лене говорила. Но ведь каждый день стоять там на холоде с утра до вечера – совсем не сладко. Если ты не хочешь, чтобы я обиделась на тебя, тогда сделай это для меня, пожалуйста, – без остановки тараторила Марина, сжимая и разжимая кулачки.

– Успокойся, малышка, не нервничай так. Нужно, значит, нужно, только сначала я должен поговорить с девушкой, проверить ее способности. Откуда вы знаете, что она вас не обманула?

– В каком смысле? – нахмурилась Марина.

– В прямом. В том, что она программист.

– А зачем ей обманывать?

– Ну, мало ли?

– Слав, не юли! Говори, устроишь девушку или нет? – топнула Марина ногой.

– Ладно, сдаюсь, устрою, но сначала все же поговорю с ней и протестирую, – погрозив пальцем своей милой, предупредил Вячеслав.

– Славочка, я тебя обожаю! – взвизгнула Марина и бросилась своему мужчине на шею.

Как только Вячеслав уехал, Лика тут же достала записную книжку и набрала номер Наташи. Когда на другом конце провода ей ответили, она поинтересовалась:

– Это Наташа?

– Да, слушаю вас.

– Добрый вечер, Наташа, это Елена, звоню, как и обещала.

– Какая Елена?

– Которой вы сегодня своей машиной немного бока помяли, – засмеялась Лика.

– А, Лена, добрый вечер! Я даже не ожидала, что вы так быстро мне позвоните, – обрадованно заговорила девушка. – Извините, не узнала вашего голоса. Я же никогда не слышала его по телефону.

– Пустяки. Когда мы с вами можем встретиться? – спросила Лика.

– Да хоть завтра, у меня как раз выходной.

– Замечательно, давайте мы с вами пересечемся где-нибудь в центре, зайдем в кафе и переговорим, – предложила Анжелика.

– Нет проблем, договорились, – обрадовалась Наташа.

– Значит, завтра с утра я вам прозвоню и скажу, где и в котором часу мы встретимся.

– С нетерпением буду ждать вашего звонка. Кстати, как вы себя чувствуете? – поинтересовалась девушка.

– Нормально, все уже хорошо, голова не болит, спасибо за заботу, – успокоила ее Анжелика.

– Тогда до завтра? – спросила Наташа.

– До завтра, – ответила девушка и положила трубку.

Когда Лика закончила разговор с Наташей, Марина тут же подскочила и затараторила:

– Так, теперь рассказывай, что мы с тобой завтра будем делать, когда встретимся с ней?

– Слушай внимательно, – заговорила Анжелика и начала посвящать девушку в свои планы.

* * *

Утром, договорившись с Наташей о встрече, Лика и Марина поехали в центр.

– Ты поняла, что нужно сделать? – спросила Лика у Марины.

– Поняла, поняла, не маленькая. А вдруг у нее не окажется в сумочке ключей? Что ты тогда будешь делать?

– Не окажется, тогда и буду думать, что делать, но, надеюсь, они там будут, – ответила Анжелика. – Что ты раньше времени паникуешь и каркаешь, как ворона?

– Я не каркаю, а прокручиваю варианты. Ты же сама рассказывала, что Наташа говорила, какая у нее хозяйка, твоя «родственница», чтоб ей пусто было! Вдруг она ей ключи от квартиры не доверяет? – не унималась Марина.

– Что же, она все время дома сидит? Ты не знаешь эту стерву. Небось носится по салонам красоты, как ненормальная. Она всегда моей матери завидовала, что та может себе позволить выглядеть на пятнадцать лет моложе. Нас с ней всегда за сестер принимали незнакомые люди. Нет, я думаю, что ключи у Наташи обязательно должны быть.

– А как ты определишь, те это ключи или не те? – не сдалась Марина.

– Господи, Маринка, до чего же ты занудная, – вздохнула Лика. – Объясняю один раз. Ключи от той квартиры я знаю, как свои пять пальцев, так что не переживай по этому поводу. Я узнаю их сразу, если, конечно, они замки не поменяли. Марин, давай не будем переливать из пустого в порожнее. Я как-нибудь решу этот вопрос уже на месте. Свою задачу ты знаешь, а остальное я беру на себя. Попробуй разговорить Наталью и выведать как можно больше. Все поняла?

– Поняла, поняла, – махнула девушка рукой. – Надеюсь, что все будет так, как ты хочешь.

– Аминь, – тихо прошептала Анжелика и перекрестилась.

Девушки подъехали на машине к кафе, где у порога уже маячила Наташина фигура.

– Вот, гляди, до назначенного времени еще целых пятнадцать минут, а она уже здесь. Видно, действительно достали ее хозяева, мои родственнички, не чает, как быстрее убежать оттуда, – усмехнулась Лика, махнув рукой в сторону входа, где стояла Наташа.

Девушки поставили машину на стоянку, предусмотренную у кафе, Лика первой выскочила из нее и приветливо помахала Наташе рукой. Та тоже подняла руку и радостно заулыбалась. Когда они подошли, Анжелика представила девушек друг другу:

– Познакомься, Наташа, это моя подруга Марина. Как раз ее мужа я и просила, чтобы он устроил тебя на работу, он крупный бизнесмен, обещал помочь.

– Очень приятно, и спасибо вам большое, – смущенно улыбнулась девушка.

– Не за что пока, все будет зависеть от тебя, – ответила ей Марина и тоже улыбнулась.

– Пройдемте в зал и там спокойно обо всем поговорим, – предложила Анжелика.

Девушки прошли в кафе и сели за столик.

– Вы пока поболтайте, а я что-нибудь закажу, – сказала Лика и посмотрела на Марину многозначительным взглядом. Когда девушка отошла, Марина обратилась к Наташе:

– Ты действительно программист?

– Да, и, кажется, неплохой, – стеснительно проговорила та.

– Вячеслав сказал, что должен будет тебя протестировать, прежде чем возьмет на работу. Ты как, не против?

– Конечно не против, даже наоборот. Начальник должен знать все о профпригодности своих работников, это естественно. Я с удовольствием продемонстрирую свои способности и опыт, – возбужденно проговорила Наташа.

– У тебя и опыт есть? – поинтересовалась Марина. Она внимательно приглядывалась к девушке, та ей пока что нравилась.

– Конечно есть, – гордо ответила Наташа. – Я работала в одной компании целых три года, а потом она закрылась. Не могу сказать, по какой причине, но факт есть факт. Пришлось искать работу в другом месте, но везде платили мало, и мне пришлось идти к богатым людям в домработницы.

– Да, мне Лена рассказывала, – покачала Марина головой и вздохнула. – Трудно, наверное, на богатых пахать? Капризные они люди?

– И не говорите, я так устала от этой работы, просто кошмар. Но деваться пока некуда, приходится терпеть, – пожала плечами Наташа.

– Да, несладко тебе. В воровстве хоть не обвиняют? У них это быстро, сами запихнут куда-нибудь вещь, а на прислугу валят. Сколько хороших людей таким образом пострадали. Тебе-то хоть доверяют?

– Вроде доверяют, да я и не позволю себе никогда такого, я в своей жизни иголки чужой не взяла, – испуганно проговорила девушка.

– Да это я так, к слову сказала, совсем не в твой огород камешек, – успокоила девушку Марина. – Просто совсем недавно по телевизору показывали передачу о криминале каком-то, разные истории. Так вот, там прислугу обвинили, что она наводчицей была. Ей хозяева ключи от своей квартиры оставили, а сами на дачу уехали, а когда вернулись, квартира пустая. Естественно, первой подозреваемой оказалась девушка, которая у них работала. Ее арестовали, в тюрьму отправили, а через полгода поймали настоящих преступников. Случайно их нашли, по ворованным вещам, и выяснилось, что девушка та совершенно ни при чем. Выпустили ее, конечно, а ведь полгода-то она уже в тюрьме отсидела, унижений натерпелась, баланды нахлебалась. А психологическая травма какая! Вот такие дела бывают. Ты правильно делаешь, что хочешь уйти оттуда. Только ты заранее ничего своим хозяевам не говори.

– Почему? Я же должна буду заранее предупредить, это в договоре отражено, – возразила Наташа.

– Ну, мало ли что у людей на уме? – пожала Марина плечами. – Вдруг разозлятся и обвинят в чем-нибудь. Они тебе ключи от квартиры дают?

– Да, они всегда у меня, ведь я рано утром прихожу, а хозяйка еще спит в это время, не любит она, когда ее будят. Если бы у меня ключей не было, приходилось бы в дверь звонить, а ей открывать. Потом-то она очень часто из дома по своим делам уезжает, и бывает, что допоздна. Я ухожу в восемь вечера, двери своими ключами закрываю, – объяснила девушка.

– Понятно, – сказала Марина, еле сдерживая радость в голосе. – Мы с Леной, когда вчера с Вячеславом моим разговаривали, немного приврали насчет тебя.

– Как это – приврали?

– Понимаешь, объявить тебя своей подругой ни я, ни Лена не могли, мой муж всех их знает. Поэтому пришлось придумать историю, что это не ты Лену машиной сбила, а наоборот.

– Не поняла. Что значит – наоборот? – удивленно спросила Наташа.

– Ну, что это Лена тебя сбила, понимаешь? А ты оказалась такой порядочной, что даже не стала гаишников вызывать. Вот по этой причине мы в знак благодарности и хотим устроить тебя на хорошую работу. Рассказали душещипательную историю про твою больную мать, и все такое прочее. В общем, наврали с три короба, чтобы он поверил.

– Но она у меня действительно болеет, насчет этого вы как раз правду сказали.

– Я не об этом, – махнула Марина рукой. – Мы не стали говорить, что ты в прислугах бегаешь, а сказали, что на рынке торгуешь, тряпками всякими.

– Почему?

– Понимаешь, муж у меня – очень строгий человек, но ужасно добрый, я знаю его характер и считаю, что так намного лучше. Одним словом, на жалость надавили. Стоишь ты, бедная, несчастная, на рынке, и в холод и в зной, с утра до самого вечера, голодная и холодная. Поняла, о чем я?

– Ага, поняла, – кивнула головой девушка, – здорово придумали. Хорошо, я так и буду говорить.

В это время к столу вернулась Анжелика с подносом в руках, на котором стояли три чашки кофе и тарелка, полная пирожных.

– Ну, познакомились поближе? – улыбнулась она.

– Да, уже и поболтать успели. Я Наташе объяснила, что нужно говорить Вячеславу, чтобы получить место в его фирме. Проинструктировала, одним словом, – ответила Марина и полезла в свою сумочку за зеркальцем. Это был знак для Лики. Девушка стала освобождать поднос и, когда ставила чашки с кофе на стол, ту, которая предназначалась для Наташи, «нечаянно» опрокинула прямо на светлую юбку девушки.

– Вот безрукая! – выругалась сама на себя Анжелика. – Наташ, извини, ради бога, не знаю, как так получилось. Быстрее, нужно замыть!

Марина вскочила из-за стола и, схватив девушку за руку, потащила ее в сторону дамской комнаты.

– Побежали, быстрей водой замоем, если кофе впитается, потом не отстираешь. Юбка-то у тебя вон какая хорошая, так идет тебе. Жалко, – тараторила она без остановки.

Как только девушки скрылись за дверью дамской комнаты, Лика сразу же схватила Наташину сумочку, которую та повесила на спинку стула, и открыла ее. Связка ключей лежала прямо сверху. Девушка перебрала связку и увидела два знакомых ключа. Не вытаскивая их из сумки, Лика залезла в свой карман и достала оттуда коробочку с мягким воском. Она опустила коробочку в сумку Наташи и уже там открыла ее. Взяв ключи, она сделала слепки. После этого коробочка вновь перекочевала к ней в карман, а сумочка – на свое место, то есть на спинку стула. Облегченно вздохнув, Анжелика встала и пошла к стойке, чтобы взять еще одну чашечку кофе. Девушки вернулись из туалета минут через десять.

– Что так долго? Кофе уже остыл, пойду другой возьму, – сказала Лика.

– Сначала замывали, а потом сушили, – засмеялась Марина.

– Где это вы там сушились? – удивилась Лика.

– А у сушилки для рук. Наташа юбку задрала, и все получилось. Не совсем, конечно, просохло, но более-менее, – снова засмеялась Марина и подмигнула Анжелике. – Хочешь жить – умей вертеться!

Анжелика принесла горячий кофе, и девушки еще некоторое время сидели и непринужденно болтали. Марина завела разговор о том, что случилось в семье хозяев Наташи.

– Слушай, Наташ, Лена сказала, что ты ей говорила о какой-то страшной трагедии в семье твоих работодателей? Я до ужаса любопытная особа, расскажи! Всегда с интересом смотрю по телику криминальную хронику, а услышать все от очевидца – это просто супер! – закатывая под лоб глазки, зашептала Марина.

– Да какой я очевидец? Не дай бог такое видеть. Сыновей одного за другим у них убили, – откусывая пирожное, ответила Наташа. – Вот тебе и судьба. И денег навалом, и все есть, а счастье отвернулось, – многозначительно добавила она.

– Молодые сыновья-то? – с интересом полюбопытствовала Марина и тоже взяла с тарелочки пирожное.

– Молодые совсем, старшему недавно двадцать девять исполнилось, а второму и двадцати семи не было. Мне молодых всегда жалко, хоть и наглые парни были, но все равно, – вздохнула она. – Даже и говорить об этом страшно.

– Небось дети у них остались?

– Какие там дети? – махнула Наташа рукой. – Они оба неженатые были и, по-моему, не собирались. Они же меня и за человека не держали, болтали обо всем прямо при мне, когда к родителям приезжали. Ох, пошлые они до неприличия, – передернулась Наташа и сморщила носик.

– В каком смысле?

– Про это даже и говорить неудобно, – покачала девушка головой. – Могли друг другу такие вещи рассказывать, прямо блевать тянуло. Извините, девчонки, за грубое слово. Кто как дает, кто как берет, ну, в общем, – закатила Наташа глаза, – сволочи, одним словом. Про девушек, с которыми переспали, говорили только в такой форме: телка, мочалка, давалка и так далее. Я еле-еле отбрыкалась от старшего, приставать начал. Я ему сказала, что у меня жених в милиции работает, и если он от меня не отстанет, то я ему пожалуюсь. Вроде подействовало.

– А как же этих братьев убили? За что? Прямо сразу двоих? – задала Марина вопросы, чтобы вернуться к интересующей ее теме.

– Нет, их по очереди убили, сначала старшего, а через месяц – младшего.

– А что твои хозяева говорят?

– Вот хозяева, как только я появляюсь в поле их зрения, сразу замолкают. Правда, когда к ним кто-то приезжает, из знакомых я имею в виду, то мне приходится постоянно им прислуживать, и разговоры не умолкают. Много пришлось услышать, вроде женщина какая-то братьев убила.

– Женщина?! – округлила глаза Марина. – Это как же на такое женщина могла решиться? И почему они пришли к такому выводу?

– Братцы очень охочи были до женского пола, – видно, насолили кому-то круто, вот и поплатились. Но это только одни догадки, точно они ничего не знают, и милиция в тупике. Хозяин чернее тучи ходит, вообще практически не разговаривает. Два дня тому назад я слышала, как он со своей женой ругался, называл имя – Анжелика. Я, правда, толком не слышала ничего, только поняла, что хозяйка страшно злилась и кричала на мужа, что это он во всем виноват. А тот, наоборот, обвинял ее и даже жадной сукой назвал, – понизив голос до шепота, сказала Наташа.

Марина испуганно посмотрела в сторону Анжелики, но та как ни в чем не бывало отпивала из чашки кофе, улыбаясь одними уголками губ.

– Ладно, Наташ, ну их к лешему, твоих хозяев, скоро уйдешь от них и вздохнешь свободно, – поторопилась закончить разговор Марина и повернулась к Лике: – Лен, нам уже пора. А ты, Наташа, готовься к встрече с моим мужем. Я тебе сама позвоню, когда он встречу назначит. Договорились?

– Договорились. А долго ждать? – поинтересовалась девушка. В ее глазах читалось ужасное нетерпение.

– Нет, я думаю, дня через три он сможет тебя пригласить к себе. Нам нужно ехать. Тебя подбросить до дома? – спросила Марина.

– Если не сложно, – пожала Наташа плечами.

– Какие могут быть сложности? Поехали, – улыбнулась девушка и вскочила с места. Лика и Наташа последовали за ней. Когда Наташа вышла из машины у своего дома, Марина вырулила на проезжую часть, повернулась к Лике и задала вопрос:

– Ну, тебе удалось сделать слепки с ключей? Надеюсь, я не зря старалась сушить эту юбку, чтобы задержать Наташу как можно дольше?

– Конечно не зря, – улыбнулась Лика. – Все прошло как надо. Лучше и придумать нельзя. Теперь остается узнать, когда никого не будет дома, и вперед, – щелкнула она пальцами.

– Я все время переживала, что у тебя ничего не получилось. Ты сидела будто воды в рот набрала.

– Зато у тебя он не закрывался, – засмеялась Анжелика. – Тебе бы резидентом в ЦРУ работать, уж очень виртуозно ты вопросы задавала, я чуть не описалась там от смеха.

– Хватит тебе, Ленка, – отмахнулась Марина. – Задавала, как умела, нужно же было хоть что-то узнать. Я аж холодным потом покрылась, когда Наташа твое имя назвала. Значит, ты была права, и они что-то подозревают?

– Похоже на то, – согласилась Анжелика. – Вот поэтому и хочу слышать каждое их слово. Ты же понимаешь: предупрежден, значит, вооружен.

– И когда ты планируешь наведаться в квартиру?

– Хочу сделать это в ближайшие дни. Только есть одно препятствие.

– Какое?

– В холле сидит секьюрити и, естественно, интересуется, кто в какую квартиру идет. А хозяева квартир, как это обычно принято, когда уходят, сообщают, что в квартире никого нет.

– А что же тогда делать?

– Есть другой вход, через подземный гараж, но туда тоже впускают лишь «свои» машины.

– Значит, нет никакой надежды, что ты сможешь попасть в квартиру незамеченной?

– Ничего, я что-нибудь придумаю, не такие задачи приходилось решать, и эту осилю. Не тот я человек, чтобы отступать от намеченного плана.

– Лика, а сигнализация в квартире есть?

– Нет, в доме надежная охрана. Впрочем, может, и поставили за это время, – пожала девушка плечами.

– А если поставили, что ты тогда будешь делать? Что же я, идиотка такая, не догадалась узнать об этом у Натальи?

– Марго, ты имеешь удивительную способность: переходить от здравия сразу же к заупокойной службе. Сегодня вечером я сяду, хорошенько все обдумаю, составлю план действий. Буду учитывать все «за» и «против», чтобы не было неожиданных сюрпризов. Если даже сигнализацию они все же поставили, то милиция приедет через семь минут после того, как она сработает. Вот я и должна уложиться в эти семь минут. Думаю, что с этой задачей я справлюсь, – уверенно подытожила девушка.

– Если милиция приедет, тогда сразу же поймут, что в квартире кто-то был. Как же… – растерянно проговорила Марина.

– Ничего они не поймут, – махнула Лика рукой. – Меня к этому времени там уже не будет. Подумают, что просто сигнализация случайно сработала, и уедут восвояси. С электроникой такое частенько случается.

– Будем надеяться, что у тебя все получится, – сжав кулачки, прошептала Марго.

– Аминь, – эхом отозвалась Анжелика.

Глава 14

Андрей сидел у себя в кабинете и сосредоточенно думал. Перед ним лежал диктофон. Вчера он приглашал к себе на беседу Горина и сейчас думал об этом разговоре. Мужчина приехал к нему через два часа после его телефонного звонка. Он вошел в кабинет стремительно и, остановившись у порога, минуя приветствие, нервно проговорил:

– Мне, право, не до разговоров сейчас, но вы попросили, и вот я здесь. Чем я могу помочь следствию?

Андрей очень спокойно посмотрел на Горина и сказал:

– Добрый день, Виктор Николаевич, проходите, присаживайтесь.

Мужчина распахнул кашемировое пальто и присел напротив следователя.

У майора была масса вопросов, и, чтобы не тратить времени на писанину, он включил диктофон и записал беседу от начала до конца. Предварительно он, естественно, спросил у собеседника разрешения на запись:

– Вы не будете возражать, если я запишу наш с вами разговор на диктофон?

– Делайте что хотите, – махнул Горин рукой и, вытащив из кармана пиджака носовой платок, вытер вспотевшие ладони. Он был очень недоволен и раздражен.

И вот сейчас Андрей смотрел на диктофон, который лежал перед ним на столе, и думал. «Чего-то он явно недоговаривает. Это было заметно невооруженным глазом». Чтобы еще раз проверить свои догадки, следователь решил еще раз внимательно прослушать запись. Он включил диктофон, и через некоторое время услышал свой собственный голос.

– Давайте успокоимся, Виктор Николаевич, и посмотрим на ситуацию с моей стороны. Вы хотите, чтобы я быстрее нашел преступника или преступников. Для этого мне нужно знать все.

– Ну, хорошо, хорошо, задавайте ваши вопросы, я постараюсь на них ответить, – махнул мужчина рукой.

– Скажите, сыновья принимали участие в вашем бизнесе?

– Нет, не принимали, и это мое решение – пока не допускать их к бизнесу.

– Почему? – поинтересовался майор.

– Я считал, что для этого еще не пришло время. Они не были готовы к принятию серьезных решений. Я пока еще сам не стар, вполне управляюсь. Ребята были еще молоды, я решил дать им вволю нагуляться, а уж потом пусть принимаются за дело. Женились бы, остепенились, может, поумнели бы, вот тогда и флаг в руки.

– Значит, вы собирались это сделать? Я имею в виду, приобщить их к бизнесу.

– Да, естественно. А какое, собственно, отношение это имеет к тому, что произошло с моими сыновьями? – раздраженно поинтересовался мужчина.

– Я прорабатываю всевозможные версии. Могло быть так, что ваши сыновья погибли от рук конкурентов.

– Если бы это были конкуренты, то первым делом они избавились бы от меня, – усмехнулся Горин одними краешками губ.

– Виктор Николаевич, бизнес, которым вы сейчас владеете, перешел к вам после смерти вашего брата и всей его семьи? – задал Андрей следующий вопрос.

– Да, – сдержанно ответил Горин, и майор заметил, как при этом нахмурились его брови. – А какое, собственно, отношение, та трагедия, которая случилась с моим братом и его семьей, имеет к смерти моих сыновей? Вам не кажется, господин Казаков, что вы ведете следствие совершенно в противоположном от дела направлении? – раздраженно высказался мужчина и посмотрел на Андрея прищуренными глазами.

– Нет, мне так не кажется, Виктор Николаевич, – сдержанно ответил майор и сразу же продолжил: – Насколько мне известно, как только вы вступили в права хозяина компании, вы сменили всю администрацию. Не могло ли это послужить поводом для мести?

– А при чем здесь мои сыновья? – снова спросил он. – Я же уже сказал, что в первую очередь начали бы с меня.

– Ну, здесь вы не совсем правы. Месть – дело такое… чем больнее мститель сделает своему врагу, тем она для него слаще. Как вы думаете, был ли такой человек среди бывших работников вашего брата, который мог бы затаить на вас зло?

– Да все, кого я уволил, – хмыкнул Горин. – Только я не думаю, что ваша версия верна.

– Почему?

– Вы не забыли, как были убиты мои сыновья?

– Нет, не забыл, конечно. И что из этого следует?

– А то, что это чисто женские убийства!

– Почему вы так решили? Убийца специально мог сделать именно так, чтобы следствие пошло по ложному пути. Пока мы будем искать ту самую мистическую женщину, он успеет замести все следы и надежно спрятаться до лучших времен, – выдвинул свои аргументы майор.

– Может, вы и правы, но я почему-то уверен, что нужно искать женщину. Как говорится, «шерше ля фам»: ищите женщину. Я не хочу скрывать, что мои сыновья были не слишком добродетельны. Женщин в их окружении было больше, чем достаточно. Мальчики всегда при деньгах, любили пошиковать, что уж греха таить, пустить пыль в глаза, и все такое прочее. Я их не осуждаю, молодость быстро проходит, поэтому не препятствовал их развлечениям и всегда давал денег столько, сколько было нужно. Вот я и думаю, что среди потока женщин могла появиться такая, которая не смогла простить того, что ее бросили. Результат налицо.

– Вы что же, Виктор Николаевич, хотите сказать, что ваши сыновья всегда имели одних и тех же женщин? – с сарказмом поинтересовался майор.

– Почему одних и тех же? – не понял вопроса Горин.

– Убили обоих ваших сыновей, а не одного из них, и, как я предполагаю, сделал это один и тот же человек. Я, конечно, не хочу сбрасывать со счетов версию о женщине, как вы изволили выразиться, но и другие варианты отработать обязан. У вас лично есть какие-то предположения на этот счет? Может быть, есть даже подозреваемая? – задал майор вопрос, напряженно следя за выражением лица Горина. Он увидел, что мужчина явно нервничает. В глазах его вспыхнул огонь то ли страха, то ли ненависти. Андрей уже приготовился услышать имя, но, к его сожалению, Горин лишь кисло улыбнулся и сказал:

– Если бы я знал имя подозреваемой, то уже разделался бы с ней по-своему, а не стал бы беседовать с вами.

– Ну, это вы зря, у нас запрещен самосуд, – возразил ему Андрей, продолжая напряженно следить за мимикой мужчины.

– У нас много чего запрещено, однако… – Горин не стал договаривать дальше и замолчал.

– Виктор Николаевич, мне известно, что компания, которую раньше возглавлял ваш брат, перестала приносить прибыль. С чем это связано?

– Почему вас это интересует? Я думаю, что дела моей компании совершенно не имеют отношения к тому, чем вы сейчас занимаетесь.

– Ну почему же? Может случиться так, что как раз это и имеет непосредственное отношение именно к тому, чем я сейчас занимаюсь.

– Я вас не понимаю, – удивился Горин.

– Все очень просто: вас разоряют, и это началось совсем недавно. Я прав?

Горин напряженно смотрел на следователя, но отвечать на его вопрос не стал.

– Хорошо, не хотите, не отвечайте, я и так знаю об этом. Просто я хотел осветить вам картину, которая явно дает наводку на преступника. Ваша компания практически разорена, деньги с вашего счета ушли в неизвестном направлении. Это говорит о том, что недоброжелателю известны все ваши коды защиты. Ко всему прочему, вирусом уничтожена ваша база данных в компьютерной сети, а это миллионные убытки. Фактически компания испытывает агонию, и вы не объявили себя банкротом лишь потому, что смерть сыновей отвлекла вас от работы. Пойдем дальше. Преступнику этого показалось мало, и он решил уколоть вас еще больнее, то есть лишить вас сыновей, убить вашу надежду на спокойную старость.

– Прекратите немедленно! – вскочив со стула, вдруг закричал Горин. – Как вы можете так спокойно рассуждать об этом в моем присутствии?!

– Как скажете, я могу не продолжать. Но советую вам хорошенько подумать, – вздохнул Андрей.

– О чем я должен думать?

– У меня такое чувство, что вы очень хорошо знаете имя убийцы, но по какой-то совершенно мне непонятной причине скрываете его.

– Бред, если бы я знал…

– Знаю, знаю, – поднял Андрей руку. – Вы бы сами давно расправились с ним или с ней, и все такое прочее. Но все дело в том, что вы не знаете, где его искать. Ведь я прав? Мало того, вы и мне не даете возможности его найти. Я вас больше не задерживаю, господин Горин, – внезапно оборвав разговор, проговорил майор и с презрением посмотрел на мужчину. – Советую как следует подумать о нашем разговоре. Если вы что-то вдруг вспомните и захотите мне рассказать – милости прошу. А сейчас – до свидания, – грубее, чем следовало бы, сказал майор и, схватив со стола пропуск, начал его подписывать. – Прошу, – протянул он мужчине листок. – Всего хорошего.

Горин, взяв со стола пропуск и даже не попрощавшись, пошел к двери. По дороге он несколько раз оглянулся на майора, и Андрей увидел в его взгляде явное удивление. Тогда он понял, что догадка, которая внезапно созрела в его голове, верна…

Андрей выключил диктофон и задумался.

– Думаю, что я прав: девушка не погибла, она жива и мстит за себя и своих родителей. Тогда выходит, что во всем виноваты родственники, как я и предполагал раньше! Это похищение, выкуп, убийство… Все сделали они, ее родственники! Но ведь доказательств тому нет, и где их брать, я не знаю. Где же мне тебя искать, девочка? Где ты прячешься? И что ты еще задумала? Не замахнешься ли ты и на Горина-старшего? Или тебе уже достаточно того, что ты разорила его фирму, вернее, свою фирму, и лишила его сыновей? Ты уже зашла слишком далеко. Хоть в душе я и на твоей стороне, но по закону… ох, уж эти мне законы! Значит, «вендетта»? А может, я не прав? Тогда кто этот мистический убийца? А это, Андрей Владимирович, тебе и предстоит выяснить, для того ты и сидишь в своем кабинете, – сам с собой разговаривал майор. – Как же надоел мне этот кабинет! Вот распутаю это дело, женюсь и уйду из органов. Надоело мне с трупами дело иметь! Звали в крупную компанию юристом, вот и надо идти. Поступлю именно так, но только после Горинского дела, – решил Андрей и встал из-за стола, чтобы выйти в коридор покурить. Нервно затягиваясь, следователь продолжал рассуждать. – Нужно будет установить наблюдение за квартирой Горина. Если этот так называемый мститель решил извести под корень всю семью, то его нужно ожидать именно там. А вдруг я ошибаюсь? Черт, почему у меня не выходит из головы Анжелика? Почему я уверен, что это ее рук дело?

К Андрею подошел Сергей и спросил:

– Что это ты сам с собой разговариваешь? Если не с кем поговорить, приходи ко мне в кабинет, составлю тебе компанию.

– Да, – обреченно махнул рукой Андрей. – Голова опухла у меня уже от этого дела с убийствами братьев. Мысли вертятся в голове совершенно чудовищные. Напридумывал себе, что это Анжелика им мстит.

– Что за Анжелика?

– Забыл, что ли, дело о похищении?

– Так вроде погибла девушка, сгорела она, я даже фотографию помню.

– Фотография – это так, одна фикция, специально подброшена, чтобы не искали девушку. Я сразу догадался, как только увидел, что платье лишь обгорело в нескольких местах. Тогда мне так и не дали до конца разобраться с этим делом. Помнишь, заказные убийства посыпались как снег на голову, да еще известных людей? Вот мне и пришлось заниматься ими, а дело Гориных – в архив, до лучших времен.

– Так ты думаешь, что девушка жива и начала мстить своим родственникам? – спросил Сергей. – Что же она тогда ждала почти целый год?

– Кто знает? – пожал Андрей плечами.

– Нет, мне кажется, что баба, да еще такая молоденькая, не способна на это, – пожал капитан плечами. – И потом, ты же мне сам говорил, что во второго брата стреляли из винтовки с чердака соседней дачи. И что стрелял снайпер. А в результате вообще хрен знает что вышло. Чердак есть, винтовка тоже есть, а парня кокнули совсем из другого оружия.

– А я о чем толкую? Сплошные нестыковки кругом. Говорю же, что мысли в голову лезут совершенно чудовищные, – поморщился Андрей.

– В твоей голове просто так мысли не появляются, значит, есть причина, – возразил капитан.

– В том-то и дело, что никаких оснований, просто интуиция. Вчера я беседовал с Гориным-старшим, и мне показалось, что он чего-то недоговаривает, чего-то даже боится.

– И о чем же это говорит?

– Он знает имя убийцы или догадывается, кто это может быть, но почему-то молчит, не называет его. Чье имя он может скрывать?

– Если, как ты говоришь, это Анжелика, то почему он должен скрывать ее имя? – спросил Сергей. – Я не думаю, что он настолько трепетно любит свою племянницу, что, даже получив два трупа своих сыновей, будет молчать о ней.

– Ты меня не понял. Он боится, что, если назовет ее имя, мы заинтересуемся, почему это девушка с таким хладнокровием идет по трупам? По какой причине девушка делает это? Только по одной причине она может так поступать.

– По какой же, интересно? – поинтересовался Сергей.

– Месть! – твердо произнес Андрей и жадно затянулся сигаретой.

– И за что же она может мстить им таким страшным методом? – ужаснулся капитан.

– За то, что по их вине погибли ее родители. Я недавно перечитал то дело. Девушку похитили и предъявили ультиматум ее отцу. Или миллион долларов, или она будет убита. Естественно, отец согласился заплатить. Об этом знал лишь один человек, друг Валерия Горина. Но даже ему Горин не сказал о времени и месте передачи денег. Когда он повез деньги к месту назначения, его убил снайпер выстрелом в голову. Деньги, естественно, забрали, а на грудь ему бросили снимок обгоревшего трупа дочери. Мать похищенной девушки покончила жизнь самоубийством на следующий день после того, как узнала о несчастье. Если моя догадка верна и это действительно Анжелика уничтожила братьев, значит, именно они причастны и к ее похищению, и к смерти родителей девушки. Только за это она может так жестоко наказывать. Ведь наверняка она видела своих похитителей. И наверняка они не собирались оставлять ее в живых, но, видно, каким-то чудом ей удалось от них сбежать.

– Где же она тогда была все это время? – задал все тот же вопрос капитан. – И почему только сейчас начала мстить своим обидчикам?

– Об этом я ничего не могу сказать, потому что не знаю. Знает лишь она, – пожал Андрей плечами.

– На догадках в нашем деле далеко не уедешь, – развел Сергей руками. – Их к делу не пришьешь и в суд не отправишь. Нужны доказательства, улики, которых у тебя, похоже, нет.

– Ты прав, доказательств у меня нет, но я чувствую, что это она, – упрямо проговорил Андрей. – В компьютерную сеть компании, которой сейчас заправляет Виктор Николаевич Горин, запущен вирус – монстр, который сожрал всю базу данных, а это можно расценивать, как гибель компании. Чтобы покрыть убытки, нужно иметь в два раза больше, чем они имеют. Вот я и рассуждаю: девушка решила сначала разорить своих так называемых родственников, а потом отправить их на тот свет.

– И что ты со своей версией собираешься делать? Где будешь искать этого мстителя в юбке? – спросил Сергей.

– Думаю над этим, – вздохнул Андрей. – Рано или поздно она сделает ошибку. Должна сделать!

– Если ты думаешь именно так, как ты мне сейчас здесь рассказал, ты сможешь ее арестовать, зная, что она мстит Гориным по заслугам? – осторожно поинтересовался капитан.

– Я всего лишь раб закона, а по закону суд Линча у нас запрещен. Мне придется ее арестовать, хотя могу тебе признаться честно: после того как я заново перелистал то дело с похищением, мне очень не хотелось бы этого делать.

– Да, задачка, – произнес Сергей, почесывая затылок. – Что ты собираешься делать?

– Думаю, нужно теперь не спускать глаз с Горина-старшего. Анжелика обязательно проявится.

– Андрей, я, может, и не совсем сейчас правильно поступаю, но вот мой тебе совет. Если ты точно узнаешь, что это Анжелика, и тебе представится возможность ее арестовать, будь с ней справедлив и прояви снисхождение. Я бы на ее месте, наверное, поступил точно так же, говорю тебе откровенно, – приложив руку к груди, признался капитан.

– Поживем, увидим и решим, – уклончиво ответил Андрей и, бросив окурок от сигареты в урну, направился в сторону своего кабинета.

Глава 15

Анжелика тщательно подготовилась к осуществлению своего плана. Ей оставалось лишь незаметно проникнуть в квартиру и так же незаметно уйти оттуда. В этом и состояла самая трудная часть задачи. Ключи уже были давно готовы, но как пройти мимо секьюрити, чтобы не попасть в поле его зрения – над этим стоило поломать голову. Девушка, конечно же, могла прийти к Наташе, якобы в гости, именно в то время, когда не будет ее хозяев. Но делать этого Лика не собиралась, потому что ее запросто могли узнать: ведь когда-то это была ее квартира. В основном, конечно, она жила в загородном доме, но и в эту квартиру приезжала, и не раз. И сейчас она ломала голову, как же ей все незаметно провернуть.

«Ничего, я обязательно что-нибудь придумаю», – думала девушка.

Она несколько раз проезжала мимо дома и присматривалась, каким путем, кроме подъезда, можно пробраться в дом. Лика прикинула расстояние между корпусами, и ей пришлось отказаться от мысли попасть на крышу нужного ей дома с крыши соседнего. «Нет, великовато расстояние, – думала девушка. – Но я просто обязана что-то придумать, причем в сжатые сроки. Времени у меня очень мало, и я должна еще до того, как вычислят убийцу, узнать, кто же это».

Лика оставила машину во дворе одного из домов и решила пройтись пешком мимо нужного ей корпуса. На этот раз за неимением шлема она просто прикрыла голову капюшоном куртки и нацепила темные очки. Благо, погода была очень солнечная, хоть и морозная. Когда Лика проходила мимо ворот в подземный гараж, перед ними остановилась машина. Когда открылись ворота, навстречу выезжала другая машина. Она остановилась прямо напротив окна авто, которое собиралось въехать в гараж. Открылось окно выезжающей машины, и оттуда выглянула молодая женщина.

– Привет, милый, я уезжаю. Позвонила Лариса, просила быть немного пораньше. Не забудь позвонить в прачечную. Скажи, что они завтра могут приносить белье, прислуга будет целый день дома. В восемь я буду дома, жди, – лучезарно улыбаясь, прочирикала женщина и послала воздушный поцелуй мужчине, которого назвала «милым». После этого она нажала на педаль газа и была такова.

Анжелика посмотрела на номер машины, которая въезжала в ворота гаража, и запомнила его. Практически сразу же в голову девушке пришла очень хорошая идея, и она, резко развернувшись, бегом понеслась к своему автомобилю. Не добежав до него, она остановилась и вернулась обратно к дому. Пройдя вдоль подъездов, она вошла в дверь, на которой красовалась вывеска – «Бюро бытовых услуг «Уют». Лика осмотрела помещение и увидела женщину, которая сидела за стойкой администратора и что-то писала. Зазвонил телефон, и женщина, взяв трубку, отчеканила:

– Добрый день, бюро бытовых услуг «Уют». Да, да, я узнала вас, Виктория Яковлевна, – расплылась она в подобострастной улыбке. – Конечно, ваше белье уже готово, мы никогда не нарушаем сроков исполнения. Сейчас я пришлю Верочку, она принесет ваш заказ. Всего доброго, Виктория Яковлевна, мы рады вам услужить, – прочирикала администратор и положила трубку. – Вера, – крикнула она в глубь помещения. – Заказ в двадцать восьмую квартиру неси, да побыстрее. Там клиентка до ужаса капризная, не любит ждать.

Из боковой двери выскочила молоденькая девушка в ярко-сиреневом халате, с белой отделкой на воротничке и карманах. На верхнем, боковом кармашке красовалась эмблема фирмы. В это время администратор посмотрела в сторону дверей и увидела Анжелику:

– Чем могу быть полезна? – с улыбкой поинтересовалась она у девушки.

Лика, смущенно улыбнувшись, ответила:

– Извините меня, я, кажется, ошиблась дверью, – и, развернувшись, вышла на улицу. Все, что ей нужно было выяснить, она выяснила, поэтому тут же отправилась домой. По дороге она заехала в специализированный магазин рабочей одежды и приобрела халат точно такого же ярко-сиреневого цвета, с белой отделкой на карманах и воротничке, какой был на Вере. Правда, на нем не было эмблемы, но на этой мелочи Лика не стала заострять внимание. Она решила: найдется способ, чтобы секьюрити не увидел, что эмблема отсутствует. По дороге домой девушка забежала еще в один магазин и купила парик жгуче-черного цвета, средней длины волос. Как только Лика приехала домой, она тут же схватила ноутбук и залезла в базу данных ГИБДД. Узнав по номеру машины все данные владельца, девушка облегченно вздохнула и откинулась на спинку кресла.

– Кажется, я нашла хороший способ проникнуть в квартиру, – прошептала она.

В комнату заглянула Марина и, увидев, что девушка сидит, о чем-то задумавшись, поинтересовалась:

– О чем размышляем?

– О разном, – неопределенно пожав плечами, ответила Лика.

– А что ты сейчас в компьютере искала? Я заглянула, вижу, ты сидишь, аж губу прикусила, не стала беспокоить. Что-то серьезное?

– Да нет, не очень. Хакнула базу данных ГИБДД, – совершенно спокойно ответила девушка, как будто речь шла о чем-то обыденном.

– Что значит – хакнула? – вытаращилась Марина.

– Это у хакеров такое выражение есть. Если взломал код базы данных, значит, хакнул.

– Ну и тебе это удалось?

– Легко, – щелкнула Лика пальчиками и засмеялась. – Я, можно сказать, хакер с опытом. Мне сразу понравилось, когда меня этому мой приятель учил. Только не думала, что когда-нибудь это может мне пригодиться. Я девочкой была законопослушной, если что-то и делала, то только ради интереса. А вот сейчас… ради дела, – медленно проговорила девушка и нахмурила брови.

– Пошли ужинать, – предложила Марина, когда увидела, что Лика задумалась о чем-то очень неприятном. – Славка сегодня не приедет, у него запарка на фирме. Так что будем трапезничать в гордом одиночестве, без мужского общества. Пойдем?

– Пошли, – вздохнула Анжелика и встала с кресла.

Когда девушки сидели за столом, Марина осторожно начала говорить.

– Лен, ты последние дни какая-то очень задумчивая. Ты поделись со мной, сразу легче станет. А я, ты же знаешь, никогда и никому… Или ты перестала мне доверять?

– Маришка, какие же ты глупости говоришь, – засмеялась Анжелика. – Ты для меня сейчас самый близкий человек на этом свете. Как я могу тебе не доверять? Ты столько для меня сделала, что не измерить ничем.

– А почему же ты тогда все время молчишь? Приезжаешь откуда-то и сразу к себе в комнату уходишь. Я к тебе не прихожу, потому что беспокоить не хочу. Все жду, когда ты сама захочешь мне что-то рассказать, – с обидой в голосе говорила Марина, при этом по-детски надув и без того пухлые губки.

– У меня были трудные дни. Я никак не могла найти способ проникновения в квартиру, чтобы никто ничего не заподозрил. Вот поэтому и злилась на весь белый свет и ни с кем не хотела разговаривать. Сегодня мне, кажется, удалось найти одну лазейку, думаю, завтра я смогу ей воспользоваться.

– Уже завтра? – спросила Марина, испуганно вытаращив глаза.

– Да, Маришенька, завтра. Я уже и так потеряла много времени. Спасибо сегодняшнему счастливому случаю, а то уже не знала, что делать. Впору было плюнуть на все, да очень не хотелось. Я умру, а разгадаю эту тайну!

– И что ты собираешься завтра делать? Как собираешься войти в квартиру? – с интересом спросила Марго и нетерпеливо заерзала на стуле.

– Извини, подружка, но я не хочу тебе сейчас рассказывать. Признаюсь честно: боюсь сглазить. Ты же, наверное, заметила, что я не рассказывала тебе заранее ни о чем. Говорила лишь тогда, когда нужна была твоя помощь. Не обижайся, ладно? Я тебе ничего не скажу.

– Какие могут быть обиды? – махнула девушка рукой. – Я тоже суеверная, и правильно, что ты не хочешь говорить. Мы же с тобой совсем недавно беседовали на эту тему. Забыла, что ли? – улыбнулась Марина.

– Ах да, совсем забыла, – тоже засмеялась Анжелика. – Как же, как же, ты ужасно боишься, когда на твоем пути попадается кошка с пустыми ведрами!

– Точно, боюсь, – поддержала развеселившуюся подругу Марина. – Надеюсь, что завтра на твоем пути такая не попадется.

– Я тоже на это очень надеюсь, тьфу, тьфу, чтобы не сглазить, – и Лика сплюнула через левое плечо.

В эту ночь Анжелика спала не очень крепко, постоянно ворочалась. Ей снился высокий красивый блондин. Только во сне она не сбивает его мотоциклом, а едет на нем вместе с ним, обхватив его руками за талию и прижавшись щекой к его сильной широкой спине. И до того ей хорошо и спокойно рядом с ним, что хочется смеяться от нахлынувшего ощущения радости и счастья.

* * *

Когда Анжелика, несколько раз глубоко вздохнув, вошла в подъезд на дрожащих ногах, охранник разговаривал с кем-то по телефону. Он мельком бросил взгляд на девушку, которая тащила большой сверток, практически закрывающий ее лицо. Увидев сиреневый халат, в которых ходили все работники из бюро бытовых услуг «Уют», он, отвернувшись, продолжил разговор, который, видно, очень его занимал. Лика со скоростью ветра понеслась к лифту и, когда до него оставался всего лишь шаг, споткнулась и растянулась на полу во весь рост. Сверток отлетел в сторону, и девушка на четвереньках, поползла за ним. Она замерла, как вкопанная, в непристойной позе, когда услышала голос охранника:

– Тебе помочь, красавица?

– Нет, не нужно, я сама, – торопливо проговорила Лика, при этом умирая от страха, что он все же ее не послушает.

– Ну, как хочешь, было бы предложено, – равнодушно проговорил молодой парень, и девушка облегченно вздохнула. Охранник тем временем снова начал кому-то звонить, отвернувшись от незадачливой «прачки».

– Черт возьми, надо же было такому случиться именно сейчас, – чертыхалась про себя Анжелика, сгребая сверток двумя руками. Она, наконец, приняла вертикальную позу, и когда торопливо нажала на кнопку вызова лифта, дверь тут же открылась. Лика нырнула внутрь, увидела, как дверь подъезда снова открывается, и поспешно нажала на кнопку седьмого этажа, чтобы не ехать с кем-то из жильцов. Чем меньше народу ее увидит сегодня, тем лучше. Она, конечно же, подготовилась основательно, и даже если бы охранник поинтересовался, в какую она идет квартиру, у нее имелся конкретный адрес, по которому ожидали сегодня чистое белье из прачечной. Недаром же она взламывала базу ГИБДД, чтобы узнать все данные того «милого», которому дано было распоряжение позвонить в прачечную. Анжелика достала ключи от квартиры, как только лифт остановился на седьмом этаже, и посмотрела на часы.

– Так, времени у меня – ровно семь минут, – прошептала девушка. – Я должна успеть! Может быть, и нет никакой сигнализации, но я не должна рисковать!

Перед тем как войти в подъезд, она проследила за тем, как Наташа уезжает в магазин. Затем увидела, как из дома вышла Алла Ивановна, жена дядюшки. Только после этого она вышла из своей машины, уже переодетая в фирменный халат, с большим пакетом в руках. Она прекрасно понимала, что в квартире может быть включена сигнализация, поэтому торопилась. Рисковать она не хотела. Девушка быстро открыла дверь своими ключами, скинула туфли и нацепила первые попавшиеся комнатные тапочки, чтобы не оставлять никаких следов. Бросив у порога пакет, Лика понеслась внутрь квартиры. Она делала все заученными, четкими движениями. Дома, практически несколько часов подряд, она проделывала это раз сорок с секундомером в руках. Никаких непредвиденных задержек не произошло, и уже через четыре минуты Лика закрывала дверь квартиры. Она быстро прошла к мусоропроводу и опрокинула туда стопку газет и журналов, которые были в свертке вместо белья. Уже с пустыми руками девушка вошла в лифт, и когда тот остановился на первом этаже, почти бегом выскочила из подъезда. Охранник вновь не обратил на нее никакого внимания. Уже отъехав от дома на порядочное расстояние, Анжелика остановила машину и замерла с закрытыми глазами, откинув голову на подголовник сиденья. Она старалась успокоиться, унять дрожь, которая сотрясала все ее тело.

* * *

– Ну что, Андрей, есть какие-нибудь новости? – заглянув в кабинет к другу, поинтересовался капитан.

– Нет, – устало вздохнул майор и захлопнул папку, которую только что смотрел. – Никаких следов, никаких зацепок. Ни у кого в поселке нет мотоцикла «Хонда». Николай, мой помощник, все дома обошел – ничего.

– Значит, это был тот снайпер, что пристрелил Горина?

– Выходит, так, хотя прямых доказательств этому нет.

– Что собираешься дальше делать?

– Работать, что же еще остается?

– Ну, работай тогда, а я пошел, – сказал Сергей и с жалостью посмотрел на друга. Он приостановился у дверей и спросил: – Ты до сих пор думаешь, что это она?

– Не знаю, отстань, ради бога, – рявкнул Андрей. – Без тебя голова кругом!

– Что ты на меня разорался? Я, может, помочь тебе хочу, – проворчал капитан и обиженно засопел.

– Иди, разгребайся со своей кучей дел, а уж со своей я как-нибудь сам.

– Как знаешь, – пожал Сергей плечами и, скрывшись за дверью, проворчал: – Совсем нервный стал в последнее время. Нужно срочно вызвать на допрос того психиатра. Пусть посмотрит его, может, лекарство какое-нибудь успокоительное пропишет.

Андрей снова открыл папку и уставился на семейную фотографию из газеты.

– Глаза очень похожи. Хотя газетные снимки практически никогда не похожи на оригинал. Господи, не допусти такой несправедливости, пусть это будет не она! Впервые в жизни я встретил женщину, о которой могу думать и днем и ночью, и вдруг… Зачем она приезжала к моему дому? Хотела увидеть, кто занимается следствием? Это не может быть правдой! Я не хочу, чтобы это было правдой, – шептал Андрей, всматриваясь в фотографию.

* * *

Анжелика загнала машину в маленький дворик за гаражи, и они с Мариной, надев наушники, начали слушать, что происходит в квартире.

– Как интересно, – хихикнула Марго. – Прямо как в кино!

– Тсс, – цыкнула на нее Анжелика. – Помолчи хоть сейчас!

В наушниках трещали ничего не значащие звуки. Кто-то ходил, гремела посуда, потом – чей-то вздох, и снова тишина.

– Хоть бы поговорили, – проворчала Марина. – Как люди могут так жить? Я, например, не умею молчать. Если даже дома никого нет, я пою.

– Сама себе поешь? – засмеялась Лика. – Может, и сама с собой разговариваешь?

– Нет, пою, – настырно повторила девушка.

– Тихо, телефон звонит, – встрепенулась Анжелика. – Затыкаемся и слушаем!

– Алло, слушаю, – устало произнес мужчина в трубку. Некоторое время стояла тишина, видно, он слушал, что ему говорят.

– Кто это? – вдруг грубо рявкнул он, и Анжелика даже подпрыгнула от неожиданности.

– На кого это он так? – прошептала Марина.

– Тихо, – снова зашипела на подругу Лика и, прижав двумя руками наушники, напряглась.

– Нет! Ты кто такая? – снова послышался голос мужчины.

На некоторое время снова повисла тишина. Анжелика, продолжавшая во время разговора напряженно прислушиваться, услышала тяжелое, мучительное пыхтение. «Кажется, ему жарко стало?» – усмехнулась девушка.

– Какого черта? – еле слышно пробормотал Горин и уже громче добавил: – Ты где? Где это – рядом со мной? – испуганно спросил он.

Начались какие-то шумы, а потом – снова тяжелый вздох.

– Там что-то странное происходит, только не могу понять, что, – снова зашептала Анжелика.

– Я слышу, только тоже ничего не понимаю, – ответила ей Марина.

– Это ты мне говоришь – испугался? – взревел вдруг мужчина. – Кого мне бояться? Уж не тебя ли, свиристелка?! Где ты там? А ну, покажись! – Было слышно, как Горин заметался по комнате, разбрасывая стулья и бормоча что-то нечленораздельное.

В это время в наушниках что-то так сильно грохнуло, что девушки заорали, как по команде, и сдернули их с ушей. Они недоуменно уставились друг на друга, не понимая, что произошло.

– Что это было? – первой «отмерла» Марина.

– Понятия не имею, – испуганно ответила Лика.

– А тебе не показалось, что там что-то взорвалось?

– Показалось. Ой, мамочки! – пискнула она и зажала рот руками. – Дядьку взорвали!

– Валим отсюда, быстрее! – заорала Марина не своим голосом. – Твою мать, опять влипли!

Анжелика начала включать зажигание, но машина, как нарочно, не заводилась.

– Ты чего телишься? Давай быстрее, – торопила девушка подругу, подпрыгивая на сиденье. – Это же надо, а! Да что же это творится, а? Мы что, медом намазаны, что как мы появляемся – так труп!

– При чем здесь мед? – усмехнулась Лика. Ей наконец удалось завести машину, и она плавно тронула ее с места. – Слушай, давай подъедем, посмотрим, что там, – предложила она.

– Ты что, охренела совсем?! – рявкнула Марина. – Там сейчас милиции будет немерено!

– Да, может, и не случилось ничего? Может, нам только показалось? Давай хоть мимо проедем, я хочу своими глазами увидеть, что там произошло, – попросила Анжелика.

– Ну ладно, только быстро, – нехотя согласилась Марго и недовольно засопела. – На что там смотреть?

Лика выехала из-за гаражей и на медленной скорости начала двигаться мимо дома. Практически сразу девушки услышали вой сирены, и из-за угла вырулила пожарная машина.

– Ну что, убедилась? – проворчала Марина. – Вот тебе первая ласточка, сейчас вороны прилетят. Давай уматывать отсюда, все остальное мы из завтрашних газет узнаем.

– Наверное, ты права, – согласилась Лика и нажала на педаль газа. Боковым зрением она увидела, что за углом противоположного дома стоит мотоцикл, а на нем сидит человек и очень внимательно наблюдает за происходящим.

– «Хонда», точно такая же, как у меня, – отметила Анжелика и, прибавив скорость, повернула на центральную дорогу.

Глава 16

– Не баба, а дьявол в юбке, – с неподдельным восхищением проговорил Сергей, когда вышел вместе с Андреем из кабинета начальника, где только что проходило экстренное совещание. – Если это она, конечно, – добавил он и покачал головой. – С ума можно сойти! Ты заметил, что она ни разу не повторилась? Хотел бы я посмотреть на эту девицу! Ух, и молодец, представляю, какая она в постели, с таким-то темпераментом! Небось ураган и цунами в одном флаконе, – хихикнул капитан.

– Может, ты заткнешься на минуточку? – прошипел Казаков, оглядываясь по сторонам. – Чего орешь, как подстреленный?

– Ты, кстати, начальству о своих предположениях не докладывал? – спросил капитан у Андрея, совершенно не обращая внимания на его замечание.

– Нет, не докладывал, – буркнул Андрей, и его брови сошлись к переносице. – И ты свой язык подальше засунь. Это пока всего лишь мои предположения, никаких доказательств тому, что это именно она, у меня до сих пор нет. И пока я их не добуду и все не проверю, говорить никому не собираюсь. Ты бы тоже об этом не узнал, если бы не был моим лучшим другом. Смотри у меня! – И он показал Сергею кулак. – Проболтаешься – придушу собственными руками. Светке твоей тогда сразу тебя заложу. Расскажу ей, в каких ты «засадах» по ночам сидишь.

– Ну-у, пошел, поехал, – протянул капитан. – Ты говори, да не заговаривайся. При чем здесь личные дела и служебные? – возмущенно округлил он глаза.

– Глаза свои на место поставь. Я предупредил, а ты мотай на ус. Может, у меня тоже личные? – прищурился Андрей.

– Как это – личные? Ты ее даже в глаза ни разу не видел, только на фотографии, – удивленно вытаращился Сергей. – Или я ошибаюсь?

– Много вопросов задаешь, капитан. Это дело в моем производстве, а не в твоем. Еще раз предупреждаю: не вздумай кому-нибудь проговориться, что имеется такая версия.

– Обижаешь, начальник. Век воли не видать, – резко резанул себя по шее ребром ладони Сергей и засмеялся, получив от друга шутливый тычок в живот.

Андрей быстрым шагом прошел в свой кабинет и сел за стол. Он запустил пальцы рук в свои густые волосы.

– Ох ты, черт, – выдохнул он.

Сейчас на утренней пятиминутке обсуждался вопрос о еще одном происшествии, связанном с семьей Гориных.

– Думаю, что это один и тот же человек, – выдвинул свое предположение генерал Осин. – Одна из жительниц дома видела мотоциклиста, который пронесся мимо нее на бешеной скорости, когда она возвращалась из магазина. Через минуту, когда она подошла к дому, увидела, что там что-то случилось. Уже стояли машины «Скорой помощи», милиции и пожарные. Слава богу, что от этого взрыва больше никто не пострадал, кроме Горина. Даже его жена осталась цела и невредима, не считая, конечно, того, что у нее некоторое время спустя случился удар. Инсульт, по-медицински. Даже язык отнялся у бедной женщины. Ее отправили в институт Склифосовского. Кстати, майор, – обратился он к Андрею. – Я надеюсь, вы позаботились о том, чтобы медперсонал не пускал к ней посторонних?

– Так точно, товарищ генерал, – коротко бросил Казаков.

– Взрывное устройство с дистанционным управлением было заложено в лоджии, в большом горшке с пальмой, – продолжал говорить генерал.

– Мне вот интересно: как преступнику удалось это сделать? Значит, он вхож в квартиру? Значит, это кто-то из знакомых семьи Гориных? Или, может быть, к этому причастна домработница? Майор Казаков, вы говорили с домработницей?

– Нет, пока не говорил, но я вызвал ее сегодня, на двенадцать часов.

– Итак, вновь мотоциклист, как и в том случае. Имеется в виду преступление в загородном доме Гориных, – продолжал рассуждать Осин, грозно сдвинув брови и бросая в сторону Андрея многозначительные взгляды, которые не обещали майору ничего хорошего.

– Это могло быть просто совпадением, – подал он свой голос. – Мало, что ли, мотоциклов в городе?

– Кто бы спорил, – пожал генерал плечами. – Но мы не имеем права сбрасывать этот факт со счетов. Работайте, майор, работайте. У вас под носом разгуливает маньяк, а следствие как было в тупике, так там и осталось. Вы что, совсем разучились работать?

– Я делаю, что могу, – буркнул Андрей, не поднимая головы.

– А нужно делать то, что не можешь! Третья смерть за два месяца! Это как называется? Даю тебе срок – две недели, – строго приказал генерал и хлопнул ладонью по столу. – Если за это время на моем столе не будет отчета об удовлетворительном результате, пеняйте на себя.

Андрей уже открыл было рот, чтобы сказать хоть что-то в свое оправдание, но начальник кабинета не дал ему произнести ни слова. Еще раз хлопнув ладонью по столу, он провозгласил:

– Можете быть свободны. Никакие возражения на этот счет не принимаются.

Сейчас, когда Андрей сидел в своем кабинете, перед ним вновь встала картина вчерашнего происшествия. Он уже был дома, когда ему позвонили и сообщили о срочном вызове. За ним прислали оперативную машину, и уже через двадцать минут они были на месте. Картина, конечно, была не из приятных. Труп Горина лежал в квартире, недалеко от лоджии, где и произошел взрыв. Видно, его откинуло на это расстояние взрывной волной. Тело было сильно обожжено и растерзано – в буквальном смысле этого слова. В обгоревшей руке потерпевший сжимал телефонную трубку. Майор дал распоряжение срочно вычислить, с кем он разговаривал по телефону во время взрыва. Но пока никаких результатов на этот счет не поступало. Поговорить с его женой не представилось возможности. Женщина была некоторое время в шоке, а потом с ней случился удар, и ее отправили в больницу. Когда Андрей стоял у машины и разговаривал с шофером, он каким-то шестым чувством ощутил на себе пристальный взгляд, а когда оглянулся, то увидел, что на противоположной стороне дороги стоит мотоцикл. Мотоциклист заметил, что он оглянулся, и, тут же сорвавшись с места, исчез в переулке на своем железном коне.

Андрей чувствовал, да что там чувствовал – он почти знал наверняка, что мотоциклист и эти убийства между собой связаны. Размышления Андрея прервал осторожный стук в дверь.

– Да, да, войдите, – откликнулся майор и увидел, как в дверь вошла девушка с испуганными глазами.

– Здравствуйте, я Наташа Селезнева, вы меня вызывали на сегодня.

– Да, проходите, Наташа, присаживайтесь, – улыбнулся ей Андрей ободряющей улыбкой. – Я следователь, веду дело об убийствах, которые произошли в семье Гориных. Меня зовут Андрей Владимирович. Да не смотрите вы на меня так испуганно, я не кусаюсь, – засмеялся он.

– Очень приятно, а я – Наташа Селезнева, – растерянно повторила девушка свои имя и фамилию. – Я ничего вам не могу сказать, потому что ничего не знаю об этом взрыве, честное слово, – прижав руки к груди, очень быстро заговорила она. – Я тогда ушла уже домой, я всегда в восемь часов ухожу. Хозяйка как раз пришла, а я ушла. Я вообще ничего не видела!

– Не волнуйтесь так, Наташа. Успокойтесь и просто отвечайте на вопросы, которые я буду вам задавать. Договорились?

– Да, договорились, – кивнула девушка головой и снова посмотрела на майора глазами, в которых застыл дикий ужас. Она мяла руками свою дамскую сумочку и то и дело облизывала сухие губы. Они дрожали так сильно, что Андрею невольно стало жаль девушку.

– Наташа, успокойтесь, очень вас прошу, – снова повторил он. – В том, что я вас вызвал сюда, нет ничего страшного. Произошло убийство, и я обязан опросить всех свидетелей.

– Но ведь я ничего не видела. Какой же я свидетель? – никак не хотела сдаваться девушка.

– Вы работали в доме, где это убийство и произошло. Поэтому я должен задать вам несколько вопросов, – терпеливо начал Андрей. – Мне трудно вам сейчас объяснить всю специфику нашей работы, но, поверьте, это необходимо. Ну так как? Вы готовы ответить на вопросы?

– Да, я готова, спрашивайте. Вы не обращайте на меня внимания, я по жизни ужасная трусиха. Я уже почти упокоилась, спрашивайте.

– Мне нужно знать, кто приходил к вашим работодателям в квартиру? Как часто? О чем они говорили? Ну, и вообще, что за люди? Виктор Николаевич был с кем-то дружен?

– О чем вы говорите, какие друзья? – махнула девушка рукой. – Деловые партнеры приходили, но друзьями я бы их не стала называть. После того, как они уходили, мои хозяева вечно всем косточки перемывали. Недобрые они люди, вот что я вам скажу, – запальчиво высказалась девушка.

– Сколько времени вы у них проработали?

– Пять месяцев. Но я скоро уходить от них собиралась, мне работу пообещали найти по специальности.

– В тот день, когда случился взрыв, вы отлучались из дома?

– Конечно. Мне каждый день приходилось в магазин за продуктами ездить. Алла Ивановна признавала только свежие продукты, вот я и моталась ежедневно в супермаркет.

– В котором часу вы уехали из дома?

– Как обычно, в одиннадцать. К двенадцати я уже должна была быть на месте, чтобы успеть приготовить обед, хозяйка режим соблюдает, и у нее с этим строго. Когда я в тот день уехала, она в парикмахерскую собиралась, сказала мне, что к двум часам вернется. Заказала мне на обед куриное филе с овощами.

– Когда вы вернулись из магазина, ничего подозрительного не заметили?

– Нет, ничего, все, как обычно, – пожала девушка плечами.

– Скажите, а цветы в доме вы поливаете?

– А кто же еще? Я же домработница, это входит в мои обязанности.

– В тот день пальму, которая стоит в лоджии, вы поливали?

– Я это делаю один раз в неделю, сейчас зима. В это время года цветы нельзя поливать часто, они могут погибнуть. Тем более пальму, это же тропическое растение. Правда, в лоджии температура не ниже двадцати, она утепленная, но все равно время года всегда нужно учитывать. Нет, в тот день полив цветов не был предусмотрен, – очень обстоятельно объясняла Наташа.

– Точно помните? – для убедительности спросил майор.

– Пока склерозом не страдаю и все помню точно. У меня расписание полива как раз на кухне у окна висит, можете проверить. Я сама его написала, чтобы не забывать, – с чуть заметной обидой в голосе проговорила девушка.

– Скажите, Наташа, а к вам в гости никто не приходил, пока не было хозяев?

– Да вы что? – округлила девушка глаза. – Охрана внизу сразу же доложила бы, что к прислуге посторонние люди ходят. Они же там всех гостей в журнале фиксируют. Меня бы тогда в два счета оттуда турнули, и без выходного пособия. Нет, я такого себе не позволяла. Работала я добросовестно, деньги свои получала не зря, честно могу сказать.

– Но ведь кто-то был в квартире и положил в горшок с пальмой взрывное устройство? Может быть, у вас есть какие-то предположения на этот счет?

– Нет, никаких предположений у меня нет, – покачала девушка головой. – Я никогда не лезла в дела моих хозяев, со своими бы обязанностями управиться, да и не любопытная я совсем. Нет, ничего не могу сказать, – снова замотала она головой в знак отрицания.

– Скажите, когда вы приехали из магазина, сигнализация в квартире была включена? Я так понял, что ваша хозяйка ушла из дома уже после вас. Она включила сигнализацию?

– Нет, хозяева ее включали только тогда, когда уезжали куда-нибудь на несколько дней. А так она была не нужна, потому что внизу всегда есть охранник, который фиксирует всех посторонних. Да и я практически все время в квартире, только на один час в день и уезжаю.

– Ну хорошо, Наташа, не буду больше вас мучить. Сейчас вы можете идти, но, если вы мне понадобитесь, я вам позвоню. Договорились?

– Звоните, пожалуйста, я пока теперь временно не работаю, поэтому буду дома, – кивнула девушка головой и встала. – До свидания.

– Всего доброго, – снова улыбнулся майор и проводил глазами выходящую девушку. – Прямо мистика какая-то! Похоже, у того, кто подложил взрывчатку, имеется шапка-невидимка, – проворчал Андрей и встал, чтобы пойти на перекур. Он подошел к окну в коридоре, у которого обычно курил и, присев на подоконник, задумался. «Охранник тоже говорит, что посторонних в тот день вообще не было. Всех, кто проходил мимо него, он в лицо уже знает, работает там четыре года. К Гориным вообще в тот день никто не приезжал. Только прислуга проходила несколько раз. Утром, когда приехала на работу из дома, потом когда в магазин поехала, еще раз, когда вернулась обратно, и уже в последний раз, когда вечером домой уходила. Чертовщина какая-то!» – сплюнул Андрей и закурил сигарету.

– Не могла же она, как ведьма на метле, влететь к ним в окно, а потом так же благополучно вылететь? Если, конечно, я не ошибаюсь и это именно она, Анжелика Горина? – хмуро пробормотал он.

* * *

Анжелика вошла в холл института Склифосовского и осмотрелась. Узнавать о состоянии здоровья Гориной Аллы Ивановны в справочной она не стала, потому что прекрасно понимала, что та сейчас находится под пристальным вниманием. Наверняка дано распоряжение фиксировать всех, кто будет спрашивать о больной. Она решила действовать, полагаясь на свое чутье и сообразительность. Вдруг ей все-таки посчастливится и она хоть что-нибудь сможет узнать? Вдруг женщина сможет намекнуть ей о чем-нибудь? Лика и сама не знала, на что она надеется, но упрямо решила попытаться. Ее сводило с ума, что происходят такие странные вещи, и она не знает, кто же это делает. Пристроившись к большой толпе студентов, она прошла внутрь корпуса кардиологии. В сумочке у нее имелся белый халат, и, когда все студенты зашли в раздевалку, она переоделась вместе с ними. На носу у Лики болтались огромные очки с простыми стеклами, а волосы она собрала в большой конский хвост. Прижимая к груди общую тетрадь, какую-то книгу и авторучку, Лика прошла вместе со всеми студентами в кардиологическое отделение. Там их встретил доктор и повел по палатам на обход. Только в четвертой по счету палате Анжелика увидела лицо со знакомыми чертами. Доктор в это время рассказывал студентам о заболеваниях сердца, стоя у койки одной из больных женщин, и будущие медики старались все записать в свои тетради. Всего в палате было четыре койки, и на одной из них лежала Алла Ивановна Горина. У женщины были закрыты глаза, они глубоко провалились. В руке торчала иголка от капельницы. Лика придвинулась поближе к постели больной «тетушки» и, сняв очки, уставилась на нее немигающим взглядом. Женщина, будто почувствовав взгляд Анжелика, открыла глаза. Она долго смотрела на девушку, и в ее глазах вдруг появился испуг, через минуту переросший в дикий ужас. Она силилась приподнять голову в немом порыве, но у нее это не получилось. Анжелика, не отрываясь, смотрела женщине прямо в глаза. Она замерла, точно статуя, увидев, как та изменилась в лице. Девушка ничего не говорила и ничего не делала, она просто стояла и с ужасом смотрела женщине в глаза. Та с большим трудом приподняла руку и опустила ее себе на лоб. Потом так же тяжело, перенесла ее на живот, потом на правое плечо, а затем на левое. Женщина крестилась, не отрывая дикого взгляда от немигающих глаз Анжелики. Та нахмурила брови. Ей вдруг вспомнилось кладбище и памятник с фотографиями ее семьи.

«О боге вспомнила? – подумала про себя девушка. – Почему же ты о нем забыла тогда, когда твой муж и твои сыновья убивали моих родителей, а меня продавали в бордель? А ведь ты все знала! Тебя твой же родной сын назвал подельницей и сукой. Крестишься? Еще и молишься, наверное, сейчас? Только не поможет тебе это. Нет тебе прощения даже здесь, а уж там – тем более! Как сказала бы баба Вера: «Перед господом все равно ответ держать придется».

О чем в эти минуты думала женщина, Лика не знала, могла лишь предполагать. Она видела в ее глазах и страх, и боль, и мольбу о прощении. Лика, глядя на эту беспомощную женщину, тяжело вздохнула.

«Почему у меня совершенно нет ненависти? Я ведь должна ненавидеть и радоваться сейчас, а я не могу. Ведь эти люди оставили меня без родителей. А у меня, кроме жалости, нет к ней никаких чувств… Наверное, я плохая дочь», – пришла к выводу Анжелика и даже прикрыла глаза. Когда она их вновь открыла, то увидела, как тускнеют глаза женщины, и поняла, что она уходит. Уходит вот сейчас, в эту самую минуту, и Лика даже вздрогнула оттого, что видит и понимает это.

Алла Ивановна умерла, и никто, кроме Анжелики, этого даже не заметил. Лицо женщины в считаные секунды вытянулось и посерело. Грудь, которая совсем недавно вздымалась от тяжелого дыхания, оставалась неподвижной, и Лика поняла, что на ее глазах только что умер последний ее враг.

Девушка в последний раз бросила взгляд на мертвую женщину, повернулась и тихо вышла из палаты, не дожидаясь, когда выйдут все остальные студенты. Она медленно шла по коридору, прижимая к груди тетрадь и книгу и думая о том, что как странно все закончилось. Не осталось никого, к кому она питала ненависть и кому жаждала отомстить. Подучилось так, что кто-то другой, неизвестный человек, сделал за нее то, чего в душе она желала своим родственникам. Чего уж там греха таить? Конечно, желала, просто сама бы она никогда не смогла этого сделать. Но ведь кто-то это сделал, а она так и не узнала, кто именно. И неизвестно, узнает ли когда-нибудь. Бескрайняя тоска заполнила ее душу. Она осталась одна. На всем белом свете у нее нет ни одного родного человека, кроме друзей, Марины и Вячеслава.

«Ну почему? Почему в жизни существует такая несправедливость? Почему именно в моей жизни произошли эти ужасные события?» – думала про себя Лика и едва сдерживала рыдания.

Анжелика знала, что скоро уедет навсегда из этой страны и будет жить в далекой и чужой Испании. Может быть, потом она переедет еще в какую-нибудь страну, но там тоже все будет чужим. И так – всю оставшуюся жизнь. Девушка тряхнула головой, чтобы выбросить из нее тоскливые мысли. Она подняла глаза и увидела в конце коридора… Андрея! Он шел размашистым шагом, придерживая руками накинутый на плечи халат. Лика растерялась и в первое мгновение хотела развернуться и убежать в противоположную сторону. Она уже было начала поворачиваться, но вдруг сообразила, что следователь может идти только в одном направлении – в палату Аллы Ивановны. Она сделала то, что первым пришло ей в голову. Якобы случайно у нее из рук выпали тетрадь вместе с книгой, и Лика стремительно присела на корточки, чтобы поднять их. В это же мгновение она увидела, как мужские руки схватили ее тетрадь и подали ей.

– Пожалуйста, – услышала она знакомый голос и, не поднимая головы, буркнула:

– Спасибо.

Анжелика выхватила тетрадь из рук Андрея, книгу она успела поднять сама, и все так же не поднимая головы, вскочила и ринулась к лифту. Как раз в это время оттуда выходил какой-то доктор, девушка чуть ли не сбила его с ног и ворвалась в кабинку. Перед этим на одну секунду она бросила взгляд в коридор, откуда только что сбежала, и с ужасом заметила, что Андрей стоит на том же месте и пристально смотрит в ее сторону. Она нажала на кнопку первого этажа и, возведя глаза вверх, взмолилась:

– Господи, помоги мне!

Сдергивая с себя халат прямо в лифте, девушка желала лишь одного: чтобы в раздевалке ее сейчас ничто не задержало. Она влетела туда, точно очумелая, и, бросив свой халат прямо там, схватила куртку и побежала к выходу. Легкие Анжелики буквально разрывались от быстрого бега. Она выскочила за ворота, кого-то нечаянно толкнула и услышала себе вслед совсем нелестное замечание. Она даже не извинилась и продолжала бежать, как будто от этого сейчас зависела ее жизнь. Впрочем, наверное, так оно и было. Машина стояла во дворе, у соседних домов. Анжелика лихорадочно вставила ключ в замок зажигания, повернула его, раздался странный тарахтящий звук, и машина не завелась.

– Ну, давай же, миленькая, очень тебя прошу, только не сейчас, – взмолилась девушка, то и дело выглядывая в окно. После пятой попытки мотор заурчал, и Лика, облегченно вздохнув, нажала на педаль газа так сильно, что она провалилась почти до пола.

Андрей постоял некоторое время, мучительно соображая. Его что-то насторожило в той девушке, и он никак не мог сообразить – что именно. Почему она, как только увидела его, хотела развернуться и уйти? Он прекрасно это заметил. Почему вдруг бросила свою тетрадь и книгу на пол? Не уронила, а именно бросила, совершенно осознанно. Это он тоже заметил, потому что получилось все у девушки не очень натурально. Андрей был следователь со стажем, и замечать всякие мелочи – его профессиональное качество. Почему эта девушка как-то странно и даже испуганно на него посмотрела, когда входила в лифт? Во всяком случае, ему так показалось – насколько это было возможно разглядеть за огромными, откровенно нелепыми очками. Очками, которые совершенно невероятным образом держались на носу у девицы и закрывали практически половину ее лица.

Майор недоуменно пожал плечами и продолжил свой путь. Он шел в палату к вдове Горина Виктора. Только что он беседовал с врачом, еще раз предупредив его, чтобы фиксировались все, кто будет интересоваться ее состоянием. Сейчас он просто решил зайти и посмотреть, каково самочувствие женщины и скоро ли она сможет дать хоть какие-нибудь показания. Сегодня в кабинет к майору привезли семнадцатилетнего парня, с телефона которого был сделан последний звонок к Горину. Парень старался держаться независимо, но в глазах его читался страх.

– А что я такого сделал? Мне предложили за мой телефон триста баксов. А я что, дурак, что ли, чтобы от таких бабок отказываться? Я на них и трубку новую купил, и в кафе с друзьями сходил, и еще осталось. Мой уже старый был, и на счету там было всего три доллара. Вы бы отказались?

– Кто у тебя купил телефон? – строго спросил Андрей.

– Откуда я знаю, кто? – пожал тот плечами. – Сидели с ребятами во дворе, глядим, мотоциклист едет. А у меня как раз трубка моя и запищала, мамаша проверяла, все ли со мной в порядке. Она у меня такая, каждые полчаса звонит: «Где ты? Да с кем ты?» Замучила своим контролем.

– Не отвлекайся, – перебил его Андрей. – Что дальше было? Подъезжает к вам мотоциклист… Дальше!

– А что дальше? Подъезжает, видит, что я по телефону говорю, подождал, пока закончу, а потом и говорит: «Продай трубку». Я еще засмеялся: «Иди, – говорю, – в любой магазин, там их пруд пруди, а если денег нет, то на рынок, там бэушников сколько хочешь за смешные деньги можно купить». А он мне в ответ: «Нет, – говорит, – мне некогда по магазинам и по рынкам ходить, да и поздно уже сейчас. Даю, – говорит, – триста баксов». У нас с ребятами прямо глаза на лоб полезли! Ну и, естественно, я трубку отдал. Мы с ребятами сразу в кафе ломанулись, пиво пить. А что, нельзя? Я ничего такого не сделал! А если этот парень что-то там натворил, так я здесь при чем?

– Это был парень, ты точно знаешь? – спросил Андрей.

– Вроде парень, – пожал тинейджер плечами. – Голос такой, с хрипотцой немного. Весь в коже был, шлем на голове, мотоцикл «Хонда». Крутая тачка, я давно о таком мечтаю! Только мать мне никогда не разрешит на мотоцикле гонять, ей до сих пор кажется, что я еще в детсадовском возрасте.

– Когда ты продал телефон, помнишь? – перебил парня Андрей.

– А чего здесь помнить? – пожал тот плечами. – Не каждый день мне такие бабки на голову сваливаются. Три дня назад это было, в семь часов вечера.

«Как раз в тот день, когда случился взрыв», – отметил про себя Андрей.

– Все, можешь быть свободен, – махнул он рукой. – Извини, что побеспокоили.

– Да ладно, мне совсем не трудно было приехать, – снисходительно проговорил тинейджер и вразвалочку вышел из кабинета.

– Снова мотоцикл, и именно «Хонда», – покачал Андрей головой. – Где же мне тебя искать, Анжелика? – тихо прошептал он, а потом добавил: – А мне ты сказала, что тебя зовут Марина!

Майор уже подходил к палате, в которой лежала Алла Ивановна Горина, как вдруг заметил какую-то суматоху. Двое докторов вбежали в палату, куча студентов, наоборот, выскочила оттуда.

«Что это здесь происходит?» – подумал Андрей и, как только вошел в палату, сразу же все понял. У кровати больной стояли врачи, а медсестра накрывала женщину простыней с головой. До него вдруг дошло, что именно его насторожило в той девушке. Она явно скрывала от него свое лицо! Она не хотела, чтобы он увидел ее, поэтому и бросила тетрадь с книгой на пол, надеясь на то, что он просто пройдет мимо!

– Боже мой, это была она, – прошептал Андрей и увидел удивленный взгляд одного из докторов.

– Простите, что вы сказали? – поинтересовался тот.

– Нет, нет, это я не вам, – растерянно ответил майор и вихрем вылетел из палаты.

Андрей сломя голову слетел по лестнице на первый этаж, торопливо прошел к воротам, на ходу натягивая куртку, не забывая при этом вертеть головой в разные стороны. Подойдя к воротам, он понял, что девушки уже и след простыл, но все же, не придумав ничего лучше, задал охраннику вопрос:

– Скажите, вы не видели здесь девушку с длинными такими волосами? Они у нее в такой большой хвост завязаны.

Охранник уставился на майора, как на умалишенного.

– Ты чего, совсем уже? – покрутил он пальцем у виска. – Знаешь, сколько здесь всяких бегает? Тут тебе и с конскими, и с лошадиными, и даже с ишачьими хвостами встретить можно. Одних студентов за день проходит немерено. Я что же, всех запомнить могу? Ну ты, блин, даешь, – усмехнулся он и покачал головой. – Нашел о чем спросить!

– Ну, извини, брат, – вздохнул Андрей и пошел к машине, которую оставил на стоянке. Он только вчера забрал ее из сервиса, облегченно вздохнув, что наконец-то сможет ездить, как нормальный мужик, на своей машине. Две недели, которые ему приходилось спускаться в московскую подземку, показались ему целой вечностью. Сев в машину, Андрей задумался. «Хоть бы малюсенькая зацепочка была, где ее можно найти. Она сделала свое дело, уничтожила всех. Что же дальше? Что она будет делать дальше? Где мне ее найти?»

Вечером, когда Андрей приехал домой и только успел поужинать, в дверь его квартиры раздался звонок. Когда он ее открыл, увидел на пороге очень красивую женщину. Она показалась ему знакомой, но он никак не мог вспомнить, где мог ее видеть.

– Добрый вечер, – произнесла дама грудным и очень приятным голосом. – Вы Андрей Казаков? – спросила она.

– Да, это я, – ответил майор. – Чему обязан?

– Я могу пройти? – улыбнулась дама.

– Да, да, проходите, – торопливо отходя от двери, чтобы освободить ей дорогу, проговорил майор.

Дама шагнула в прихожую и, пристально посмотрев на Андрея, произнесла:

– Я пришла, чтобы рассказать вам, кто уничтожил семью Гориных.

Глава 17

– Ну зачем тебе уезжать, Лена? – со слезами на глазах спрашивала Марина. – Живи у меня. Ты мне как сестра родная стала. На фиг тебе сдалась эта заграница? Что ты там забыла? Не уезжай, очень тебя прошу!

– Нет, Мариша, у тебя своя жизнь, у меня – своя. И потом, ты же прекрасно знаешь, что меня здесь ничего больше не держит.

– И куда ты собираешься уехать?

– В Испанию.

– Кому ты нужна в какой-то Испании, без жилья, без денег? Ты хоть об этом подумала?

– Почему без денег? – усмехнулась девушка. – Там в одном из банков лежат ценные бумаги на три миллиона долларов.

– Откуда?! – округлила глаза Марина.

– А вот отсюда, – сказала Лика и, выдвинув ящик комода, достала конверт.

Марина взяла в руки конверт и вытащила оттуда маленький ключик.

– Это что? От чего он? – спросила она у подруги.

– От банковской ячейки, где бабки лежат, – засмеялась Лика.

– Вот это да! – вздохнула Марина. – И кто же тебе такой подарок сделал?

– Думаю, мой отец. Кто же еще? Я нашла этот конверт в своем тайнике, когда забирала оттуда деньги. Помнишь тот день – после казино?

– Еще бы мне не помнить! – усмехнулась Марго. – Такие вещи разве забываются? Значит, твой отец все предвидел?

– Предвидеть не предвидел, а что-то, видно, чувствовал. Он всегда таким был, интуиция у него и в самом деле была невероятная, я в этом убеждалась не раз. Видно, похитители допустили какую-нибудь ошибку, и он это понял. В милицию не пошел, наверняка побоявшись, что этим может подвергнуть мою жизнь опасности. Так ли это, не знаю, могу только догадываться. Теперь об этом никто и никогда не узнает, все участники трагедии мертвы. Да и не хочу я больше об этом вспоминать, только душу травить, она у меня и так вся в ранах и ссадинах, – нахмурилась Анжелика.

– Лен, а как же здесь? Ведь и квартиры, и дом, и фирма…

– Фирмы, считай, уже нет, она обанкротилась. Все деньги теперь принадлежат детскому фонду, который занимается лечением детей с церебральным параличом. Отец занимался благотворительностью и часто спонсировал этот фонд. Вот и я решила пойти по его стопам. Прежде чем запустить вирус, я перевела со счета фирмы кругленькую сумму на счет фонда. Документы так и лежали у отца в сейфе, про него никто не знал, кроме меня и мамы. А квартиры и дом? – пожала девушка плечами. – Да пусть все это барахло горит синим пламенем! Из-за него все и случилось. Ведь если бы мой отец не был таким богатым, ничего бы не произошло. И мне ничего из этого не нужно, – безразлично проговорила Анжелика. – Хватит того, что оставил отец в Испании, даже за глаза, – добавила она. – Теперь мне нужно подумать, как сделать документы, чтобы уехать, остальное – мелочи жизни. Как ты думаешь, твой Слава сможет мне помочь с этим делом?

– Для того чтобы он помог, придется все ему рассказать, без этого ничего не получится. Сейчас с такими делами, как документы, не все так просто, как раньше, – вздохнула Марина.

– Что ж, значит, расскажу, – спокойно ответила Анжелика. – У меня нет другого выхода. Надеюсь, что его не хватит инфаркт.

– Не должен хватить, он у меня мужик такой, любит, чтобы все было по справедливости. В конце концов, не ты же всех их поубивала, и я тому – живой свидетель.

– Я никогда не была злым и кровожадным человеком, Марина. Могла плакать навзрыд, смотря какой-нибудь фильм, где погибают люди, особенно дети. А здесь – хоть бы одна жилка от жалости дрогнула! Нет, неправду говорю: жену дядьки мне стало жалко, честное слово. Я, когда увидела ее такой… ай, лучше и не вспоминать, – махнула девушка рукой. – Наверное, теперь она до конца дней будет перед моими глазами стоять. Как только все образуется и я обоснуюсь в Испании, сразу же найду хорошего психолога.

– Зачем тебе психолог?

– Мне часто снятся страшные сны, и я просыпаюсь среди ночи в холодном поту. А я хочу забыть весь этот ужас, всю эту грязь. У меня такое чувство, что я выпила глоток яда, и никак не могу отделаться от этого состояния.

– Тебе нужен не психолог, а гипнотизер, чтобы он ввел тебя в состояние транса и стер из памяти неприятные моменты твоей жизни, – оживилась Марина. – Я про такое лечение в книге читала. Ты же знаешь, что я вовсю увлекаюсь психологией! Только врач, конечно, нужен хороший, чтобы чего лишнего не стер, а только то, что тебя беспокоит.

– Я иногда жалею, что все вспомнила. Лучше бы так и продолжала жить, не зная даже своего имени, – тяжело вздохнула Анжелика. – Сейчас мне намного тяжелее, чем тогда.

– Слушай, Лен, а может, и не нужно Славке все рассказывать? Он же знает, что тебе все равно нужны документы, вот пусть и сделает, на любое имя.

– Зачем же на любое имя, если все родственники Лики погибли? Она теперь может заявить свои права на полном основании, она ведь является живым человеком, – раздался голос Вячеслава, и девушки, как по команде, завизжали от неожиданности.

– Слав, ты, ког… когда приехал? – заикаясь, пролепетала Марина, испуганно глядя на Вячеслава.

– Уже минут пятнадцать вашу беседу слушаю, – усмехнулся мужчина. – Я сразу понял, что ты, Анжелика, имеешь какое-то отношение ко всему, что начало с Гориными происходить. Только, честно скажу, я думал, что ты сама их… того. Слава богу, что ошибся. Плохие из вас конспираторы, девушки, вот что я вам скажу!

Лика смотрела на мужчину совершенно спокойными глазами, а у Марины они все больше и больше расширялись. Она повернулась к Лике и сказала:

– Что я тебе говорила? Мне давно показалось, что он что-то подозревает!

Мужчина сел рядом с девушками на диван и, очень серьезно посмотрев на Анжелику, сказал:

– Давай-ка, расскажи мне все по порядку, а там решим, что делать дальше.

– Мне нужны документы, чтобы уехать в Испанию.

– Это я уже слышал, сделаем, – махнул Вячеслав рукой. – Ты о другом мне расскажи. Что с тобой было и как все это случилось? Я знаю только то, что было написано в газетах, а как все произошло на самом деле, должна рассказать ты сама.

– Хорошо, – покорно кивнув головой, ответила девушка и начала свое повествование с того момента, когда она очнулась в каком-то загородном доме, в подвале.

– Я сначала не понимала, где я и что со мной. Только на третий день я увидела Кирилла с Игорем и все поняла. Там, в подвале, почти под потолком окошко было. Я пододвинула к стене топчан, который там стоял вместо кровати, и дотянулась до окна. Только выглянула, как сразу же увидела братьев. Они стояли с каким-то черным, и тот отсчитывал им деньги…

– Через неделю ее заберут, не волнуйтесь, – сказал тот человек на ломаном русском. – Ажан знает свое дело. Ажан собаку на этом съел. Девочка хорошая, вах, Ажан неплохо на ней заработает, – засмеялся он.

– Только чтобы подальше от Москвы, – сказал Игорь.

– Не волнуйтесь, братья, ее увезут далеко, дорогу домой не найдет, – ответил Ажан. – Да и не сможет, – захохотал он. – Героин крепко держит возле себя. Да и хорошо работать моим «девочкам» помогает. Так что не переживайте…

– Я поняла тогда, что мои кузены просто-напросто продали меня, чтобы потом этот человек отправил меня в бордель. Потом потянулись дни ожидания. Я, если честно, все ждала, когда придут меня насиловать или еще что-то делать, только почему-то ничего не происходило. Почему меня никуда не везли, не могу сказать, не знаю. Раз в день в подвал спускалась какая-то женщина, вся в черном, ставила миску с едой, кружку с водой и уходила. Я несколько раз пыталась с ней заговорить, но она молчала. Так прошло месяца три, наверное, а может, и больше, не могу сказать. А в один вечер я услышала стрельбу. Минут, наверное, через десять я услышала, как открывается дверь подвала, но никто не вошел. Я поднялась по ступенькам и только заметила, как за другой дверью мелькнула черная юбка. Естественно, я стала осторожно пробираться к выходу, а перестрелка тем временем не прекращалась. Очень смутно помню, как я выскочила во двор, как перелезла через забор, а потом… яркая вспышка – и все. Очнулась я рядом с каким-то лесом и никак не могла понять – где я, почему я здесь, и, самое страшное… я не могла вспомнить, кто я!

Вячеслав слушал внимательно, не перебивая, сурово сдвинув брови. Желваки на его скулах перекатывались, а кулаки то сжимались, то разжимались.

– Я пошла, сама не зная куда, просто шла, и все, – тем временем продолжала рассказывать Анжелика. – Даже на свалке некоторое время жила, там таких бездомных, как я, очень много. Только мне там очень не нравилось, и я ушла. То у одной старушки поживу, то у другой. А за то, что я им по хозяйству помогала, они кормили меня. А потом меня Мариша подобрала, и уже здесь я услышала ваш разговор. После обморока я все вспомнила, только не хотела об этом вам говорить, но Марго меня быстро раскусила, – улыбнулась Лика. – Глазастая она у нас!

– Это точно, – засмеялась Марина. – От меня что-то скрыть – утопиться легче.

– Когда я узнала, что стало с моими родителями, я прекрасно поняла, чьих это рук дело, и решила отомстить. А как только приступила… странным образом и начались эти убийства. Вячеслав, я вам клянусь, что это не моих рук дело! – прижимая руки к груди, поклялась девушка.

– Я могу подтвердить, – вклинилась Марина. – Хоть на Страшном суде поклянусь, – подняла она руку вверх, как это обычно делают в суде, прежде чем давать показания. – И ты, милый, можешь меня убить за то, что ничего не говорила тебе, но Лена тоже взяла с меня клятву, которую я не могла нарушить.

Повисла гнетущая тишина, в которой слышалось лишь равномерное тиканье настенных часов.

– А пойдемте-ка, девочки, чайку попьем, – вдруг сделал предложение Вячеслав веселым голосом и хлопнул себя ладонями по коленям. Девушки переглянулись и, видя веселый взгляд мужчины, поняли, что грозы не будет. Марина облегченно вздохнула и, схватив Лику за руку, потащила ее на кухню.

– Кстати, девушки, можете позвонить вашей протеже. Наташа, кажется, ее зовут? Пусть завтра или послезавтра приезжает ко мне в офис, я ее протестирую, – сказал Вячеслав. – Так и быть, если она действительно хороший программист – возьму. Но предупреждаю сразу: пока на испытательный срок, а это три месяца. Эти три месяца она будет получать четыреста долларов, а дальше будет видно.

– Спасибо тебе, Славочка, – поцеловав своего милого в щеку, сказала Марина. – Хорошая вроде девчонка, жалко ее, а сейчас и вовсе без работы осталась.

– Что это она без работы осталась? – удивился Вячеслав. – Вы же говорили, что она на рынке торгует. Или все покупатели кончились?

Марина только тут сообразила, что проговорилась, и виновато вытаращила глаза. Вячеслав увидел это и, покачав головой, вздохнул.

– Ну, девчонки, обалдеть от вас можно, что ни день, то новости! А ну, колитесь, что за девицу вы мне хотите подсунуть?

– Хорошая девушка и программист, между прочим, тоже отличный, здесь все по-честному, – тут же начала оправдываться Марина. – Неужели ты думаешь, что я тебе могу непорядочного человека подсунуть? Я что, тебе и себе враг?

– Откуда взялась эта хорошая девушка? – спросил Вячеслав, строго глянув на Марину.

– Откуда, откуда? Оттуда! – ответила та. – Слав, ты вроде чаю хотел?

– Ты мне зубы не заговаривай, отвечай, когда спрашивают. Откуда эта девица? – повторил он свой вопрос.

– Эта бывшая домработница Гориных, – ответила за Марину Лика. – Она действительно хорошая девушка. Осталась сейчас без работы. Кому ей теперь прислуживать, когда ее работодателей больше нет?

– Господи, еще чище! Откуда вы ее знаете?

Анжелика рассказала, как все случилось на самом деле и для чего они с Мариной разыграли весь этот спектакль.

– А когда с ключами все получилось, мне уже неудобно было обманывать девушку, тем более что она действительно мне понравилась, видно, что она неплохой человек, – закончила рассказывать она. – Слав, я вас очень прошу, помогите ей. Мне кажется, что вы никогда не пожалеете об этом.

– Ну, девчонки, ну, авантюристки! – закатив глаза под лоб, хмыкнул мужчина. – И что мне прикажете с вами делать?

– Ничего с нами не надо делать, мы хорошие и больше так не будем, – хитро улыбнулась Марина. – Слав, возьми девушку, не ставь нас в неловкое положении. Ты же сам всегда говоришь, что не любишь, когда тебя обманывают. А сам нас на что толкаешь?

– На что это я вас толкаю? – прищурился Вячеслав.

– Как это на что? Если ты не возьмешь Наташу к себе, получится, что мы ее обманули, – подбоченилась Марго. – Нехорошо, милый.

– Ладно уж, так и быть, возьму ее к себе. Но, как уже сказал, с испытательным сроком. И никаких поблажек, – нехотя согласился мужчина.

– Славка, я люблю тебе все больше и больше, – улыбнулась Марина и с нежностью посмотрела на своего мужчину.

– Нечего подлизываться. Ты правильно сказала: я терпеть не могу, когда меня обманывают. Скажи спасибо, что я такой добрый.

– Спасибо, родной! – засмеялась Марина.

– На здоровье, – буркнул мужчина в ответ, но, глядя на веселые глаза Марины, не выдержал и тоже улыбнулся.

* * *

Андрей взял больничный на неделю, за что получил от своего начальника такой нагоняй, что мало ему не показалось.

– Ты что, Казаков, хочешь меня до инфаркта довести? – гремел его голос в телефонной трубке, так что майору даже пришлось ее держать на безопасном расстоянии от своих барабанных перепонок. – Ты соображаешь – болеть вздумал? Что ты себе думаешь? Кому я должен передавать дела Гориных?

– Ничего с этими делами не случится, Владимир Иванович. Родственников нет, которые бы над душой стояли. Месяцем раньше, месяцем позже, какое это теперь имеет значение? – пробовал уговорить разбушевавшегося генерала Андрей.

– Что значит – какое имеет значение? – еще сильнее взревел генерал. – Ты что, майор, совсем уже с головой дружить перестал? Что мне прикажешь высшему руководству докладывать? Что следователь решил немного отдохнуть от дел и положить его до лучших времен в архив? – продолжал бушевать Владимир Иванович.

Андрей лишь закатывал глаза под лоб, мысленно ругая себя за то, что решил перебить начальство и высказать свою точку зрения.

– И потом, у тебя разве только одно это дело в производстве? У тебя их еще четыре! Кто ими будет заниматься? У меня и так земля уже под ногами горит, только и знаю, что на совещаниях с высшим руководством выслушиваю, как мой отдел плохо работает!

– Работаем, между прочим, не хуже других, – буркнул Андрей, не выдержав несправедливой критики в свой адрес и адрес своих сослуживцев.

– Меня не устраивает «не хуже», мы должны работать лучше, – моментально парировал генерал. – Так, Казаков, вот тебе мой приказ. Через три дня чтобы был здоров!

– Через три дня не получится, Владимир Иванович, у меня же радикулит, люмбаго. Я до туалета не могу самостоятельно дойти, – почти натурально простонал Андрей.

– Ничего! До туалета не можешь, а до управления как-нибудь доковыляешь! – гаркнул напоследок генерал и бросил трубку.

Андрей посмотрел на пикающую трубку и, хмыкнув, положил ее на базу.

– Вообще уйду в отставку, будешь тогда знать, как орать на ценного работника! Мне нужна эта неделя, и хоть ты лопни там, в своем кабинете, а раньше, чем через неделю, ты меня не увидишь.

– С кем это ты там разговариваешь, Андрюша? – спросила Ирина Васильевна, заглянув к сыну в комнату.

– Да вот, мам, с начальством немного пришлось поспорить.

– Что-то серьезное, сынок? – обеспокоенно поинтересовалась женщина.

– Нет, мам, ничего серьезного, не волнуйся, – успокоил ее Андрей.

– С начальством не нужно спорить, Андрюша, нехорошо это, – покачала женщина головой.

– У нас, мам, сейчас демократия, так что спорить позволяется с кем угодно, даже с президентом, – усмехнулся Андрей.

– В наше время такого не было. Начальство нужно уважать, на то оно и начальство, – назидательно проговорила Ирина Васильевна. – Я вот в институте сколько лет проработала, можно сказать, всю свою жизнь. Начальников за это время сменилось, и не вспомнить всех, а я все работала. Так я старалась любому из них угодить, никогда не спорила, всегда была исполнительной, любую работу старалась выполнить добросовестно. У нас предпоследний начальник отдела был моложе тебя, можно сказать, в сыновья мне годился. Но я никогда не давала ему понять, что отношусь к нему несерьезно. Даже когда я видела, что он не совсем прав, я все равно никогда с ним не спорила. Разве он виноват, что такой молодой? Зато грамотный, с высшим образованием. Как я могу с ним спорить, простая служащая?

– Сейчас другие времена, мама. Что же теперь, на цырлах перед ними скакать? Я уже не мальчик, мне это не к лицу. И образование у меня, между прочим, не хуже, чем у моего начальника! Просто еще выслуги лет не хватает, чтобы на его место сесть. Да и не хочу я на его место, – добавил он. – Пусть просто оставит меня в покое, и я ему буду весьма признателен. Нет, ты только подумай! Я ему говорю, что у меня радикулит, что до туалета не могу дойти без посторонней помощи, а он – ничего до управления доковыляешь! И ты хочешь, чтобы я не спорил с таким бессердечным человеком? Нет, мама, здесь ты на сто процентов не права, – резюмировал Андрей и улегся на диван, задрав ноги на спинку.

Женщина вздохнула, поняв, что переспорить своего сына все равно не сумеет. Он всегда был своенравным, с самого раннего детства, и она давно к этому привыкла. Но все равно – старалась иногда высказать свою точку зрения и поучить сына уму-разуму.

– А обманывать, между прочим, я тебе никогда не учила. Тем более симулировать несуществующие заболевания, – проворчала она и скрылась за дверью.

Андрей взял эту неделю, преследуя определенные цели. Ему нужно было найти Анжелику, но не как следователю, который ведет дело о тройном убийстве, а как просто Андрею, которого Лика сбила однажды на своем мотоцикле. Он был почти уверен, что знает место, где может ее встретить, но для этого ему нужно было свободное время. Он его нашел, схитрив и притворившись больным. За что и получил сейчас нагоняй от своего начальника по первое число.

Неделя подходила к концу, но девушка так и не появилась.

«Неужели не придет? Этого не может быть, она обязательно придет», – думал Андрей, сидя в своем автомобиле недалеко от Немецкого кладбища и пристально наблюдая за людьми, которые входили и выходили из центральных ворот. Когда он нашел могилу, то сразу же понял, что за ней кто-то ухаживает. Вся площадка вокруг памятников была очищена от снега, а в больших мраморных вазах стояли огромные букеты свежих цветов. Он долго стоял у ограды, всматриваясь в лица на памятнике.

– Надо же, живьем похоронили, – процедил он сквозь зубы.

Разглядывая снимок, с которого ему улыбалась девушка, он уверился до конца, что она жива. Именно она тогда встретилась ему в коридоре кардиологического отделения, в институте Склифосовского, и именно ее глаза он видел через прорезь шлема мотоциклистки, которая представилась ему Мариной. Только здесь, на памятнике, ее глаза были задорными и веселыми, а тогда, во дворе его дома, на него смотрели немного испуганные и грустные очи…

«Ну почему в жизни существует такая несправедливость? – думал сейчас Андрей. – Почему именно ее выбрала судьба для таких испытаний? Впервые в своей жизни я встретил девушку, от одного запаха которой у меня закружилась голова, как у подростка. Ее глаза не раз снились мне во сне. А от воспоминания о прикосновении ее губ меня до сих пор бросает в жар! А в результате я не могу ее найти, – продолжал размышлять молодой человек. – Теперь я хоть знаю, что это не она убивала Гориных, и это успокаивает. Хотя не могу поручиться, что смог бы арестовать ее, если бы было все иначе. Она теперь наверняка уедет. И что же делать мне? Черт, как же все запуталось!» – тяжело вздохнул он и закурил следующую сигарету.

* * *

– Ну вот, девочка, все в порядке, держи документы, – проговорил Вячеслав, протягивая Лике российский и заграничный паспорта. Вместе с ними были и все документы, которые нужно будет сдавать в посольство для получения визы. – Ты должна уехать в течение недели, иначе могут возникнуть проблемы. Сама понимаешь, что это не совсем законно, пришлось нажать на кое-какие рычаги. Благо, у меня масса друзей среди влиятельных людей.

– Спасибо, Вячеслав, – улыбнулась Анжелика. – Не знаю, что бы я делала без вас с Маришкой. Кстати, как там Наташа? – вспомнив про девушку, поинтересовалась она.

– В порядке ваша Наташа, – хмыкнул Вячеслав. – Каждый день передает вам с Мариной привет и не устает меня благодарить. Но девушка в самом деле талантливый программист, можно сказать, от бога. Я даже подумываю сократить ей испытательный срок. Работает, как заведенная, чувствуется, что ей это до безумия нравится. Вчера хорошую идею мне подкинула, она проявляет настоящий интерес к работе. Так что мне еще благодарить вас придется, что подкинули мне такого ценного кадра, – засмеялся Вячеслав.

– Всегда рады помочь, – кокетливо высказалась Марина, только что вошедшая в комнату. – Я тебе сразу говорила, что не пожалеешь. Забыл, что я психологию изучаю? Мне Наташа понравилась с первого раза. Пойди сходи к Димке, он там своей няне разборку с ревом устроил, успокоить его требуется. Сейчас увидит тебя, сразу слезы просохнут, – улыбнулась девушка. – На меня он не реагирует.

Вячеслав направился в детскую комнату, а Марина уселась в кресло, забравшись туда с ногами.

– Лен, ты когда планируешь уехать? – спросила она у подруги. – Слушай, это ничего, что я тебя продолжаю Леной называть? Если честно, я так привыкла к этому имени, что с другим как-то не представляю тебя. Ну, не поворачивается у меня язык называть тебя Анжеликой, – засмеялась она.

– Зови Леной, я же тебе говорила, что мне это имя очень нравится, ведь так звали мою маму, – улыбнулась девушка.

– Ну, ты когда собираешься уехать-то? – повторила свой вопрос Марина.

– Как только визу получу, – пожала Лика плечами. – Завтра поеду в посольство, сдам документы. Как только будет готова виза, сразу же буду покупать билет на самолет до Мадрида.

– Ты точно все решила? – спросила Марина.

– Точно, Мариш, – кивнула Лика головой. – Точнее не бывает, – добавила она. – Меня здесь больше никто и ничто не удерживает. Единственное, о чем я жалею, что оставляю здесь могилу своих родителей. Я наняла там, на кладбище, одну женщину, чтобы она за могилой ухаживала. Заплатила ей за два года вперед. Надеюсь, что через два года смогу сюда приехать, чтобы навестить их. А если нет… что ж, значит, так тому и суждено быть. Пришлю тогда деньги тебе, а ты уж снова наймешь кого-нибудь.

– Это не вопрос, – махнула Марина рукой. – И деньги мне твои не нужны. Неужели думаешь, забуду? Плохо же ты тогда меня знаешь, – обиженно буркнула она.

– Прости, моя хорошая, я без всякой задней мысли. Что бы я без вас делала? – снова сказала Лика и обняла подругу. – Спасибо тебе за все, Маришенька! Я никогда не забуду того, что ты для меня сделала. Береги своего Славку, он у тебя замечательный.

Мужчины в это время уже не было в комнате, он ушел в детскую, откуда теперь доносился заливистый хохот малыша.

– Щекочет баловника нашего, наверное, – улыбнулась Марина, прислушиваясь к детскому смеху и рокоту мужского голоса. – Видишь, как он быстро его успокоил? У него это всегда здорово получается. Славка – очень хороший отец.

– Счастливая ты, – вздохнула Анжелика. – А вот мне, наверное, никогда не посчастливится узнать, что такое настоящее счастье. После того что со мной сделали эти ублюдки, мои братья, я не могу смотреть ни на одного мужчину. Хотя… – девушка замолчала, о чем-то задумавшись, а потом договорила, тяжело при этом вздохнув: – Нет, это невозможно, как и достать луну с неба.

– Ты о чем это, Лен? – спросила Марина.

– Не обращай на меня внимания, – улыбнулась девушка. – Это я так, о своем, о женском.

– Ты что-то скрываешь от меня, Лена? Что-то случилось еще? – обеспокоенно поинтересовалась Марина.

– Нет, что ты. Разве я могу что-то скрывать от тебя? – почти натурально засмеялась Анжелика, но глаза ее при этом оставались грустными.

– Ой, не финти, – покачала головой Марина. – Сколько раз можно говорить, что я сразу вижу, когда человек говорит неправду, – нахмурила лобик девушка. – Говори, в чем дело. Я могу тебе чем-то помочь?

– Нет, Мариночка, мне помочь невозможно. Я уж как-нибудь сама попробую справиться.

– С чем это тебе нужно справляться?

– С сердцем.

– А что с ним?

– Не знаю, – пожала Лика плечами. – Ноет и болит. И знаешь, почему? – вдруг спросила она у подруги.

– Почему?

– Потому что я не могу быть с тем человеком, с которым бы действительно хотела быть, – горько усмехнулась Лика.

– И кто же это такой? Ты мне ничего не говорила о том, что кого-то любишь, – удивленно проговорила Марина.

– Я не знаю, любовь ли это или нет. Никогда не испытывала подобных чувств, поэтому сравнить мне не с чем. Был у меня друг, рокер, Алексеем зовут, но это не было любовью, так, детские шалости.

– А сейчас все по-другому, да? – осторожно спросила Марина.

– Не знаю, наверное, – пожала Анжелика плечами. – Он мне просто очень симпатичен… и я постоянно думаю о нем, черт меня побери! – вдруг выругалась Анжелика. – Постоянно думаю. Он мне даже во сне снится, и я не могу ничего с этим поделать. Ты считаешь, это любовь?

– А что же еще? Конечно, любовь.

– Значит, она вот такая?

– Какая – такая?

– Мучительная.

– Она разная бывает, – вздохнула Марина. – И мучительная, и сладкая одновременно. Я, например, очень своего Славку люблю, и мне от этого сладко. Но иногда, когда я начинаю представлять, как он спит со своей женой, меня начинает сжигать дикая ревность, и это очень мучительно.

– Я мучаюсь не от ревности, а от своего бессилия. Оттого, что не могу себе позволить быть с ним рядом, потому что оставаться здесь тоже не могу. Ай, да что там говорить, – обреченно махнула она рукой. – Вся моя жизнь как-то неправильно сложилась, и самое страшное, что исправить уже ничего нельзя.

– Ну, это ты брось, – прикрикнула на подругу Марина. – У тебя еще вся жизнь впереди, ты еще совсем молодая, и такие мысли тебе совершенно не к лицу. Ты, кстати, так и не ответила на мой вопрос. Кто это такой? – спохватившись, снова спросила она.

– Казаков Андрей. Ты разве не догадалась еще? – кисло улыбнулась Анжелика.

– Батюшки мои! – ахнула Марина и всплеснула руками. – Совсем уже с ума сошла?! Он же мент!

– Менты что же, не люди? – возразила Анжелика. – И потом, мне он нравится как человек, и совсем неважно, кто он.

– Ну надо же, – снова удивилась девушка. – Нарочно не придумаешь, называется! Не могла в другого влюбиться? Что, мужиков, что ли, в Москве мало? Обалдеть от тебя можно, – сокрушенно покачала она головой. – Что ни день, то новости. Нет, ты только подумай! В Москве несколько миллионов мужиков, а ее в мента угораздило втюриться.

– Сердцу не прикажешь, – буркнула в ответ Лика. – Но это не про меня, – добавила она. – Я своему сердцу не только прикажу, я его вырву, как Данко, если понадобится. Мне ведь все равно отсюда уезжать, значит, я должна его забыть.

Глава 18

Анжелика сидела у могилы и разговаривала со своими родителями.

– Завтра я улетаю. Улетаю отсюда навсегда. Я не знаю, что будет со мной в дальнейшем, там, в чужой для меня стране, среди чужих мне людей. Да, папа, ты позаботился, чтобы у меня были деньги. Но ведь за деньги нельзя купить родных и близких, правда, пап? За деньги нельзя купить любовь. За деньги нельзя вернуть меня, ту, беспечную и беззаботную девчонку, которую вы окружали когда-то своей любовью. Боже мой, родные мои, как же мне тяжело! – вздохнула Анжелика. – Мне иногда не хочется жить. Да, папа, я знаю, что бы ты сейчас сказал мне: «Нужно уметь быть сильной в любой ситуации». А если их нет? Если не осталось сил? Что тогда?

– Тогда их нужно найти, – услышала Лика мужской голос у себя за спиной и невольно вздрогнула. Она замерла на мгновение, а потом резко вскочила и, обернувшись, закричала:

– Выследил, да? Только обломалось у тебя, майор, это не я расправилась с родственниками! Я вообще не имею к этому никакого отношения.

– Не кричи так, здесь же кладбище, – спокойно произнес Казаков.

– А покойникам по барабану, им хоть кричи, хоть не кричи, они все равно не слышат, – буркнула Лика. – Что тебе здесь нужно? Ты меня, конечно, можешь арестовать, только повторяю: я этого не делала.

– Я знаю.

– Откуда? – удивилась девушка. – Ты нашел настоящего преступника? Ты его поймал? Кто это? – возбужденно задавала она вопросы. – Да отвечай же, черт тебя побери! – топнула она ногой.

– Это твоя мать.

– Что-о?! – прохрипела Анжелика и снова плюхнулась на скамейку. Она недоуменно посмотрела на памятник, где были фотографии, а потом – снова на Андрея. – Ты хочешь сказать, что призрак моей матери… – нервно сглотнула она. – Что ты мне голову морочишь?! – раздраженно рявкнула девушка.

– Почему призрак? – пожал Андрей плечами. – Она обычная женщина, очень красивая, смею заметить, и вполне живая.

– Живая, – прошептала Лика. До нее все еще никак не доходило, что же говорит этот парень. – Как живая?! – снова вскочила она. – Где она? В тюрьме, да?! Ты должен немедленно ее выпустить, я могу заплатить любой залог, хоть миллион, хоть два… даже три, – возбужденно заговорила она. – Не рублей, долларов, у меня есть. Я все отдам, все до последнего! Ты не должен, слышишь, ты не должен…

– Успокойся, Анжелика, – улыбнулся мужчина. – Елена не в тюрьме, она в Испании, ждет там тебя.

– Я ничего не понимаю, – потерла Лика виски. – Ты говоришь мне правду?

– Абсолютную.

– А как?.. Господи, я ничего не понимаю, – вновь посмотрев на фотографию матери, простонала девушка.

– Ты успокойся, а я тебе сейчас все расскажу.

* * *

Женщина прошла в комнату и села на предложенное ей место.

– Я вас слушаю, – проговорил Андрей, внимательно вглядываясь в ее лицо. Его брови вдруг удивленно взметнулись вверх. – Вы…

– Да, это я, Елена Горина, мать Анжелики, – совершенно спокойно сказала женщина и, достав из сумочки пачку сигарет, щелкнула зажигалкой. Андрей сидел, точно громом пораженный, не в состоянии вымолвить ни слова.

– Вы удивлены? – тем временем продолжила говорить Елена. – Вижу, что удивлены. Ведь вы считали меня погибшей.

– Я сам видел ваш труп, – ляпнул Казаков. – Простите, ваше тело, после того как вы… извините, что-то мне нехорошо, – сморщился он и потер пальцами виски.

– Ничего, это бывает, – усмехнулась Елена. – Будь я на вашем месте, у меня бы тоже голова заболела. Вы успокойтесь, примите все, как есть, а потом я вам все расскажу.

– Я в порядке, рассказывайте.

– Я почти сразу догадалась, кто это сделал, – начала говорить Елена. – Я имею в виду похищение Анжелики, выкуп, потом смерть мужа.

– Постойте, что значит – догадались? А почему же вы не пришли в милицию?

– Вы меня не торопите и по возможности не перебивайте, – попросила Андрея Елена. – Я вам все расскажу и отвечу на все вопросы, для этого я сюда и пришла.

– Хорошо, извините, что перебил, – согласился Казаков. – Я вас внимательно слушаю.

– Как только пропала наша дочь и похитители потребовали выкуп, я сразу же сказала мужу, что нужно немедленно заявить в милицию, но он не послушал меня и сделал по-своему. А когда его убили, да еще и фотографию… – женщина резко замолчала и прикрыла глаза.

– Я вам звонил в тот день, но опоздал… думал, что опоздал, – осторожно произнес Андрей. – Платье…

– Да, да, платье, я тоже это заметила, – открыв глаза, кивнула Елена. – Просто виду не подала. Я сразу же приняла решение, что должна тоже «умереть», чтобы все узнать и, может быть, спасти дочь. У меня были подозрения насчет Виктора и его сыновей, уж слишком странно они себя вели. Суетились совершенно не по делу, нервничали. Не знаю, как вам объяснить, чтобы вы меня поняли. Я каким-то шестым чувством ощутила их фальшь и неискренность. В общем, не столь важно, что я почувствовала, главное, что я приняла определенное решение.

– А кто же был в машине вместо вас? Мы были уверены, что это вы. Ваши украшения… их опознала жена Виктора Горина, еще какие-то мелочи, я уже точно и не упомню всего.

– Андрей Владимирович, когда человек чего-то хочет, да еще имеет при этом деньги, поверьте, нет ничего невозможного, – усмехнулась Елена. – Только не смотрите на меня такими глазами, я никого не убивала. Я просто купила женский труп, вот и все.

– К… как это – купили?! – заикаясь, спросил майор. – У нас что, есть магазины, в которых торгуют трупами?!

– Боже мой, до чего вы еще молоды, хоть и майор уже, – засмеялась Елена. – Сейчас в моргах столько невостребованных ммм… тел, что вам с удовольствием продадут любой, хоть оптом, хоть в розницу.

– В розницу? – глупо тараща глаза на женщину, спросил Андрей. – А как же вы объяснили…

– А за вас все объяснят деньги, зеленые такие ассигнации. Самому даже рот не придется раскрывать. Не верите? – усмехнулась Елена. – Хотите эксперимент? Мы сейчас поедем с вами в морг, и я продемонстрирую эту куплю-продажу, – веселилась она, глядя на растерянного мужчину.

– Нет, обойдемся без экспериментов, – торопливо отказался майор. – Я вам верю. Только…

– Что-то еще?

– Невостребованные трупы – это те, которые подолгу лежат, а в машине…

– Я поняла, о чем вы, – перебила Андрея Елена. – Я купила свежий, только что со свалки.

– Господи, час от часу не легче, – захлопал глазами Казаков. – Откуда, вы сказали?!

– До чего же вы, мужчины, туго соображающие особи, – вздохнула Горина. – На свалке живет целая армия бомжей, и, представьте себе, они имеют такую особенность – не быть бессмертными. Там каждый день кто-нибудь умирает. В морге я сделала заказ на молодую женщину, умершую не далее, как накануне, а еще лучше – в нужный мне день. Мне повезло: буквально за час до моего визита и привезли такую женщину со свалки. Я ее сразу же купила, отдала санитару вещи, которые нужно было на нее надеть, а ночью забрала. Вот и все.

– Я в шоке! – только и сумел выдохнуть Андрей.

– С вашего позволения, я продолжу, – не обращая внимания на раскрытый рот майора, проговорила Елена и, закинув ногу на ногу, продолжила свой рассказ: – После похорон, в том числе и «моих» тоже, мне пришлось на некоторое время исчезнуть, сами понимаете почему. Но, прежде чем сделать это, на кладбище я все же пришла. Не могла не прийти: хотела проводить мужа в последний путь, хотя бы издали. Естественно, сделала так, чтобы меня никто не смог узнать. И вот тут я совершенно случайно услышала одну фразу, которую обронил один из братьев, когда они уже шли к машинам: «Надеюсь, что и все остальное пройдет так же гладко». Я согласна, что эту фразу можно понять по-разному, но я почему-то была уверена, что речь идет об Анжелике. А потом я начала наблюдать за семьей брата мужа. К сожалению, это ничего не дало, мне не удалось узнать, куда они спрятали мою дочь, но я была уверена, что это их рук дело, – повторила она свое предположение. – Если честно, прошло уже столько времени, что я уже решила: ее тоже нет в живых. И вот тогда во мне закипела такая злость, что… Не буду вам рассказывать о своих чувствах в тот момент, ни к чему это, – проговорила Елена и закурила следующую сигарету. – Я приняла решение уничтожить их всех по очереди.

– А не проще ли было прийти в милицию? – спросил Андрей.

– Настолько проще, что эту мысль я отвергла сразу же. У меня не было доказательств, лишь одни догадки и предположения, это во-первых. А во-вторых, я хотела не просто наказать их, я хотела их уничтожить, – повторила Елена. – Что, в конечном результате, и сделала.

– Так, значит, это вы?! Не Анжелика?

– Да, Андрей Владимирович, это я, моя дочь здесь совершенно ни при чем.

– Когда вы узнали, что Анжелика жива?

– В тот день, когда она приехала в поселок и начала следить за нашим домом. Вы не представляете, как я обрадовалась тогда, чуть с ума не сошла от счастья. А потом, когда она приехала в наш загородный дом вместе с Кириллом… Я была в доме в тот момент, все слышала и все видела.

– Почему же вы не сказали дочери, что живы? – удивленно поинтересовался Андрей.

– Для этого еще не настало время. Видите ли, у моей дочери есть такая привычка – разговаривать вслух, и я услышала тогда, как ей плохо. Мое решение насчет родственников только окрепло после этого.

– Но ведь вы, убивая Гориных, подставляли ее. Я, например, на сто процентов был уверен, что это ее рук дело. И потом, мотоциклист…

– Мотоциклист – это тоже я, как вы теперь понимаете. Машина – слишком объемный вид транспорта для киллера. Вы со мной согласны? Кстати, мне как раз Анжелика и подала эту мысль: пересесть на мотоцикл. Удобно, быстро, пробки не страшны, а главное, компактно и легко спрятать.

– Как это – Анжелика? – не понял майор. – Вы же говорите, что не… Или я что-то пропустил?

– Нет, вы ничего не пропустили, и вы совершенно правы: Анжелика ничего не знала. Просто, когда я увидела ее на мотоцикле, сразу же приобрела себе такой же, вот и все.

– Вот я и говорю, что этим вы подвергали ее опасности, что все эти убийства повесят именно на нее, – повторил Андрей.

– Господи, Андрей Владимирович, неужели вы не понимаете, что я никогда не допустила бы этого? Я же к вам пришла сейчас! Как вы думаете, для чего?

– Чтобы снять с нее подозрение?

– Совершенно верно.

– А откуда вы могли знать, что я подозреваю именно ее?

– У меня свои секреты по части добывания информации, – пожала Елена плечами. – Позвольте мне не раскрывать их.

– Но об этом никто не знал, – удивленно произнес Андрей. – Это были только мои предположения, о них я даже начальству пока не докладывал. Хотя… постойте, – задумался он. – Мой друг Сергей, капитан… Вы хотите сказать, что… Нет, этого не может быть! – отмахнулся он.

– Сергей на протяжении трех месяцев был моим любовником, – улыбнулась Елена. – И не судите его строго, по-моему, он влюбился.

– Он женат, – буркнул Казаков.

– Я знаю, – легко ответила Елена. – С женой его никто разлучать не собирался. Легкий флирт, немного ласки, изысканные ужины при свечах. Кто же устоит перед таким соблазном? Какому мужчине не хочется хоть на время забыть о домашней рутине? Это же так естественно! Я – богатая женщина, надеюсь, что пока еще достаточно интересная и могу нравиться. Окружила Сережу комфортом, который он видел только в кино, и он, естественно, не устоял.

– И он знал, кто вы?!

– Ни в коем случае, – отрицательно покачала головой женщина. – Даже отдаленно я не напоминала прежнюю Елену Горину. Он нежился в объятиях богатой избалованной вдовы, которая недавно вернулась из Америки и которой нужен здоровый секс. Это все, что ему было обо мне известно.

– И где же вам удалось его подцепить? – с интересом спросил Андрей.

– Не поверите, – засмеялась Горина. – В супермаркете! Без всяких обиняков подошла и прямо в лоб ему сказала: «Вы молоды, я богата, вы сексуальны, а я вдова, которой нужен такой мужчина».

– И что, он вот так сразу согласился?!

– Не прошло и тридцати секунд, – снова засмеялась Елена. – Я в тот вечер постаралась выглядеть абсолютно неотразимо.

– Да, Серега всегда питал слабость к красивым женщинам, – согласился Андрей. – Вот сукин сын, – хмыкнул он. – Хоть бы словом намекнул, а ведь я – его лучший друг!

– Я его предупредила, чтобы обо мне не узнала ни одна живая душа, и он обещал, что будет нем как рыба. Правда, я не очень надеялась на его обещание, мужчины так непостоянны, но, как вижу теперь, ошибалась.

– И что же дальше?

– А про «дальше» вам известно, – совершенно спокойно произнесла Елена.

– Почему вы выбрали такие способы расправы?

– Чисто женские убийства, – засмеялась Елена. – Я хотела направить вас по следу какой-нибудь обиженной дамы, и у меня это получилось. Мне нужно было выиграть время, чтобы успеть доделать все до конца, и это тоже получилось.

– Хорошо, с братьями все понятно, – нахмурился майор. – А как же вам удалось взорвать их отца? Как вы смогли попасть в квартиру?

– О, это было совсем нетрудно, – беспечно махнула рукой Елена. – Жена Виктора, которая вдруг попала из грязи в князи, торопилась наверстать упущенное всеми доступными средствами. С утра до вечера она только и делала, что наводила лоск. Маникюр, педикюр, прическа, пилинг, массаж, дренаж и все такое прочее. На дом к ней приходила массажистка, и мне повезло: она оказалась очень сговорчивой дамой. Думаю, что ей понравилась та сумма, которую я ей предложила, и она сейчас нежится где-нибудь на Канарских островах. Сначала мы пришли к «клиентке» вместе, и она представила меня, как свою помощницу. В другой раз я пришла туда одна, и потом ходила всю неделю, через день. Ну а дальше, я думаю, вам все понятно? – лучезарно улыбнулась она, как будто рассказывала о забавном приключении. – Вам известно, что балкон был с бронированными стеклами? Виктор поставил туда эти стекла сразу же после того, как я убила его второго сына из винтовки.

– Естественно, известно, ведь это дело в моем производстве…

– Если бы не эти стекла, я бы, естественно, не стала взрывать Виктора, а нашла бы другой способ. А так я прикинула, что вся сила взрыва пойдет внутрь, значит, никому из жильцов дома он больше не навредит. Поэтому и остановилась именно на этом способе. Согласитесь, что очень удобная вещь – бомба с дистанционным управлением? – смеющимися глазами глядя на Андрея, спросила Горина. – Да и повторяться мне не хотелось, стрельба из винтовки мне была уже неинтересна.

– Кстати, об этом, – перебил собеседницу Андрей. – Откуда был сделан выстрел там, в поселке?

– А вы что, не поняли этого? – удивилась Елена.

– Нет, – растерянно ответил майор. – На чердаке дома профессора мы нашли винтовку, Игорь Горин был убит из похожего оружия, но другого.

– Я стреляла практически оттуда же, только не с чердака, а с крыши, – объяснила женщина. – Там широкая такая труба есть, вот за ней я и притаилась. Слышала, о чем разговаривает моя дочь со своей подругой. Я ждала сначала, чтобы выстрелила она, ведь ей так хотелось увидеть, как испугается этот ублюдок. Но когда он так удобно сел в кресло, да еще ноги расставил… я не удержалась, – весело засмеялась Елена.

– Вы так об этом рассказываете, как будто вам все это доставляет удовольствие, – хмуро произнес Андрей. – А смешного здесь мало. Неужели вы не понимаете, что совершили преступление, и не одно?

– Не думайте, что я выжила из ума, дорогой Андрей Владимирович, – став вдруг серьезной, проговорила Елена. – Я все прекрасно понимаю. Также я понимаю, что мне за это грозит. Но, наверное, вы уже поняли, что я готова к этому, иначе не пришла бы сюда. Главное для меня – что я смогла это сделать, что я сумела отомстить за своего мужа и дочь!

– Но Анжелика жива!

– И слава богу, – вздохнула женщина. – Но ей столько пришлось испытать! Я ни о чем не жалею, господин следователь, и готова понести наказание. Можете арестовать меня прямо сейчас, только у меня будет к вам одна просьба.

– Какая же?

– Разрешите мне встретиться с Анжеликой.

– Я бы сам с удовольствием встретился с ней. Только не знаю, где мне ее искать, – грустно проговорил Казаков и тяжело вздохнул.

Елена пристально посмотрела на молодого человека и улыбнулась:

– Она вам нравится?

– Кажется, я влюблен, – откровенно признался Андрей и развел руками. – Вот такой сюрприз мне приготовила судьба!

* * *

– Я не смог арестовать твою мать и отпустил ее, поставив перед ней лишь одно условие. Чтобы в течение двадцати четырех часов она покинула страну, – тихо проговорил Андрей в конце своего рассказа.

Анжелика смотрела на него глазами, полными слез, и радостно улыбалась.

– Андрей, я тебя обожаю! – кинувшись мужчине на шею, выкрикнула она. – Ты настоящий мужчина, ты самый хороший, ты самый справедливый, ты…

– Прекрати, пожалуйста, петь мне незаслуженные дифирамбы, – снимая руки девушки со своих плеч, буркнул майор. – Я совершил должностное преступление и от этого чувствую себя отвратительно. Но в то же время не могу поручиться, как бы я поступил на месте твоей матери. Может, даже и хуже. И хватит об этом, – нахмурился он. – Теперь ты уедешь?

– Да, уеду, – кивнула головой девушка. – Я бы все равно уехала, у меня уже виза на руках.

– А как же я? – вдруг задал Андрей вопрос, от которого у Лики побежали мурашки по спине. Столько было тоски в этом вопросе, что она невольно вздрогнула и посмотрела мужчине в глаза.

– А что – ты? – спросила она, встретившись с бездонными глазами Андрея.

– Ты обещала, что сама придешь ко мне. Помнишь, там во дворе моего дома? Но так и не пришла. Ты меня обманула? Ты даже не собиралась этого делать? А ведь я поверил тебе тогда. И ты мне снишься каждую ночь, – признался он глухим голосом.

Анжелика ничего не ответила Андрею, а просто отвернулась от него.

– Расскажи мне все. Все, что было с тобой после похищения, – попросил он вдруг девушку.

Анжелика повернула к нему лицо и посмотрела в его глаза долгим и тоскливым взглядом. Он не отводил глаз, а так же, не мигая, смотрел на девушку. Она глубоко вздохнула, будто собралась прыгнуть в воду, и начала говорить тихим спокойным и ровным голосом. Ее голос звучал как-то отстраненно, как будто девушка рассказывала совсем не о себе и о своих страданиях, а просто пересказывала какую-то книгу. Андрей слушал внимательно, ни разу не перебив Анжелику, и лишь время от времени брал из пачки сигарету и нервно прикуривал. Когда Лика закончила свой невеселый рассказ, они сидели некоторое время молча, а потом Андрей спросил:

– Ты окончательно решила уехать?

– Да.

– Но почему?

– Здесь меня ничто не удерживает, а там меня ждет мама. И потом, я не хочу больше оставаться там, где все напоминает…

– У тебя сейчас депрессия, но это обязательно пройдет. Время лечит любые раны, – тихо проговорил Андрей и взял Анжелику за руку.

– Может, ты и прав, время действительно лечит любые раны, – согласно кивнула головой девушка. – Но только не душевные, – добавила она.

– Ты не права сейчас. Даже душевную рану можно залечить, если рядом с тобой будет человек, который этого очень хочет, – возразил мужчина и погладил девушку по руке. – Не уезжай, Анжелика, – попросил он.

– Нет, Андрей, я уже все для себя решила.

– Все будет хорошо, поверь мне. Ты только не уезжай, очень тебя прошу!

– Там мама…

– Ну и что? Маму ты будешь навещать, а у тебя должна быть своя жизнь. Послушай меня, очень тебя прошу!

– Нет, Андрей, завтра я уеду, и оставим этот разговор, – твердо высказалась девушка. Она повернула голову к мужчине и посмотрела на него долгим взглядом. – Зачем я тебе нужна? – спросила Лика.

– Неужели ты ничего не понимаешь? – тихо спросил он.

– Все, Андрей, если ты не возражаешь, я пойду. Мне нужно еще вещи собрать, завтра рано утром самолет, – оборвав разговор, вдруг заторопилась Анжелика, пряча от него глаза, в которых заблестели предательские слезы. – Ты меня, пожалуйста, не провожай, – быстро добавила она, не поворачивая головы в его сторону.

– Вот, возьми это. – Андрей протянул девушке визитку. – Если вдруг тебе когда-нибудь понадобится моя помощь – позвони. Здесь все мои телефоны: и служебный, и домашний, и мобильный. Звони лучше на мобильный, где бы я ни был, он всегда со мной. Только пообещай, что обязательно это сделаешь, если почувствуешь, что тебе действительно плохо. Обещай, – упрямо повторил он.

– Обещаю, Андрей. Первый, кому я позвоню, если мне будет плохо, будешь именно ты, – слабо улыбнулась Анжелика. – А теперь иди.

– Позволь мне проводить тебя хотя бы до твоей машины, – попросил мужчина, и в его голосе было столько тоски, что Лика невольно сдалась.

– Хорошо, проводи, только оставь меня сейчас на пару минут одну, – попросила она и повернулась к могиле.

Андрей тихо отошел и, остановившись поодаль, отвернулся. Он вытащил из кармана куртки сигареты и закурил. Его руки немного подрагивали от волнения, и он усмехнулся. «Надо же, как подросток, а ведь мне уже тридцать четыре!»

Анжелика поправила свежие розы в больших каменных вазах и встала напротив памятника. Она низко поклонилась и тихо проговорила:

– Прощай, папочка! Если когда-нибудь у меня появится возможность приехать в эту страну снова, я обязательно приду сюда, чтобы рассказать тебе, как сложилась моя дальнейшая судьба. Сейчас я не знаю, что и как будет, и не хочу загадывать наперед. Прости меня, родной, если я иногда огорчала тебя. Поверь мне, что это было не со зла. Я всегда очень любила тебя и сейчас люблю. Спасибо тебе за все, что ты сделал для меня при своей жизни. Спасибо, что двадцать два года тому назад ты подарил жизнь мне. Спасибо, родной, и прощай!

Девушка еще раз низко поклонилась могиле и тихо вышла из ограды.

Андрей проводил ее до машины и, когда она уже собиралась сесть за руль, взял ее за руку.

– Ты не передумаешь? – задал он вопрос.

– Нет, я не передумаю, – покачала Анжелика головой.

– Я не буду тебя больше отговаривать. Потому что, пока я стоял и ждал тебя, я вдруг понял, что ты все делаешь правильно. Здесь не будет у тебя нормальной жизни. Уезжай и не забудь о своем обещании.

– О каком обещании? – не поняла Анжелика.

– О том, что ты обязательно мне позвонишь, если тебе вдруг станет плохо, – напомнил Андрей.

– Ах да, – улыбнулась Лика. – Я обязательно позвоню тебе, Андрей. Даже если мне будет очень хорошо, я все равно тебе позвоню. Обещаю.

Андрей наклонился и поцеловал девушку – мягко и очень нежно – прямо в губы. Лика замерла, как вкопанная, а когда Андрей оторвался от ее губ, не могла вздохнуть еще некоторое время. Она потрогала губы пальцами, а потом резко развернулась и скрылась в салоне своей машины. Уже когда заурчал мотор, она выглянула в окно и помахала рукой Андрею, который стоял на месте и смотрел на нее не отрываясь.

* * *

– Сразу же позвони, как только прилетишь, – давала наставления Марина, обнимая Анжелику. – Господи, я как подумаю, что ты там будешь одна, у меня прямо сердце из груди выскакивает!

– Ничего, как-нибудь сориентируюсь, – улыбалась девушка в ответ. – И потом, ты же знаешь, что я буду не одна, там мама, а вместе нам сам черт не брат, – успокаивала Лика подругу, а сама в это время незаметно оглядывала зал аэропорта. Где-то в глубине души она надеялась на то, что Андрей приедет ее проводить. Она спрятала его визитку подальше в сумку, чтобы не потерять, заранее зная, что не выдержит и обязательно ему позвонит. Не сразу, конечно, а когда пройдет какое-то время. Она совершенно не рассчитывала на какую-то связь с ним, но ей было приятно осознавать, что есть на свете такой человек, который ради нее готов на все. Что он уже пошел ради нее на служебное преступление и скрыл от всех, что все знает о ее матери и о ней самой.

«Значит, я в самом деле ему небезразлична, раз он решился на такой шаг», – думала Анжелика.

Андрей тем временем стоял неподалеку, спрятавшись за колонну, и наблюдал оттуда за девушками. Он не решился подойти к Анжелике в присутствии посторонних людей, поэтому довольствовался тем, что просто смотрел на нее. Его терзали противоречивые мысли: он неправильно делает, что отпускает ее сейчас! И в то же время он понимал, что для нее так будет лучше: время и расстояние – самый лучший лекарь. Поэтому он просто стоял и смотрел. Смотрел, не отрывая взгляда, как будто хотел запомнить образ Анжелики на всю жизнь.

Вячеслав, который тоже провожал Лику, предложил девушкам посидеть в кафе, пока не объявили регистрацию. Они с готовностью подхватили его идею, и уже через десять минут сидели за столиком и пили кофе с пирожными. Марина тараторила без умолку, чтобы хоть как-то развеселить подругу. Она рассказывала ей, как Вячеслав пригласил ее в ресторан, когда они только-только познакомились.

– Можешь представить себе мое вытянутое лицо, когда Славка привез меня в такой дорогущий ресторан? Я прямо там, у дверей, чуть в обморок не грохнулась! На мне платьице за стольник с вьетнамского рынка и босоножки оттуда же. Аж завыла про себя от ужаса. Думаю – куда же это я приперлась? Меня же сейчас засмеют и опозорят в таком наряде. А Славик вроде и не замечает моего столбняка. Берет меня под руку, культурненько так, и ведет к стеклянным дверям. А там – фейс-контроль. Ну, думаю, сейчас опозорюсь по полной программе. Уперлась, как ишак, и ни с места. Слава меня спрашивает: «В чем дело?» А я и слова не могу вымолвить. Хорошо, что он у меня такой догадливый! Засмеялся и повел обратно к своей машине. Посадил и повез в магазин. Заходим… я как увидела, какие там наряды, совсем дар речи потеряла. А он мне и говорит: «Выбирай все, что тебе нравится». А мне все нравится! Я в жизни ничего подобного не носила, только по телевизору на других видела. Стою, как идиотка, и таращусь во все глаза на это великолепие. Потом ко мне продавщица подлетела, после того как ей Слава что-то сказал, и начала мне предлагать наряды. Запихнула меня в примерочную и давай костюмами да платьями закидывать. Только успевай поворачиваться да примерять. Выбрала я тогда себе платье цвета кофе с молоком и туфли под стать наряду. Когда обратно в ресторан приехали, я уже смело вошла в зал и чувствовала себя как королева. А потом, через пару недель, он меня вообще с ног до головы одел, как игрушку. Я целый месяц в себя прийти не могла, даже ночью вскакивала и раскрывала гардероб, чтобы убедиться, что это не сон. Я же в жизни таких шмоток не видала, только по телевизору!..

В это время объявили, что начинается регистрация на рейс до Мадрида, и Марина резко замолчала. Она посмотрела на Лику испуганным взглядом и прошептала:

– Это твой рейс?

Анжелика улыбнулась подруге, кивнула головой в знак согласия и пошла на таможенный контроль. Когда пора было уходить в зал отлета, Марина расплакалась, и Лика старалась ее успокоить.

– Марин, ну что ты, как маленькая? Я же не на фронт уезжаю, где меня убить могут. Там мама, она уже наверняка все продумала и теперь только меня и ждет. Как только все устроится, сразу же приедете к нам со Славой и Димкой, посмотрите, как мы живем. Не переживай, подружка, я двужильная, надеюсь, что все будет хорошо.

– Я к тебе уже так привыкла, мне будет тебя не хватать, – всхлипывала девушка.

– Я что же, одна-единственная у тебя подруга, что ли? – засмеялась Лика. – Вон сколько у тебя друзей, половина города. Наоборот, отдохнешь от меня. Сколько я тебе хлопот доставила!

– Не говори глупости, никаких хлопот ты мне не доставляла, а даже наоборот. Я так за тебя переживаю, так переживаю, ты даже не представляешь! – утирая слезы, говорила девушка. – Прилетишь, сразу мне позвони, я буду сидеть у телефона. Кстати, сколько лететь до Мадрида?

– Четыре часа – и я на месте. Не успеешь оглянуться, и я тебе позвоню.

– Ты мне каждый день звони, рассказывай, как там у тебя дела, – давала наказ Марина.

– Обязательно, – улыбалась Анжелика, обнимая подругу за плечи. – Все, мои хорошие. Мне пора. Одну меня не будут ждать, – заторопилась она.

Она расцеловала Марину и Вячеслава в щеки и, махнув на прощанье рукой, пошла на паспортный контроль. Когда контроль был пройден, она бросила последний взгляд на людей, которые стали для нее очень близкими. Двое влюбленных стояли в обнимочку и смотрели ей вслед. Андрей по-прежнему был на своем посту и тоже наблюдал за Анжеликой. Он так и не решился показаться ей, даже когда она пошла в зал отлета. Ему очень хотелось сказать ей что-нибудь хорошее на прощанье. Он и говорил, только молча, про себя. Лика как будто чувствовала это и несколько раз обернулась. Он видел, как она пробежала глазами по залу в последний раз и потом скрылась за дверями.

И вот она уже сидит в самолете, в салоне первого класса, и смотрит в иллюминатор. Когда самолет, оторвавшись от земли, начал набирать высоту, Анжелика бросила последний взгляд на удаляющуюся землю и улыбнулась.

– Ну, вот и все, скоро я увижу маму. Уж скорей бы!

Андрей в это время стоял у огромного окна и наблюдал за воздушным лайнером, набирающим высоту и уносящим в своем чреве его любимую женщину.

– Счастливого пути тебе, девочка, – прошептал он одними губами. – Пусть у тебя все будет хорошо. А у тебя все будет хорошо, я это точно знаю!

Эпилог

– Как же хорошо у тебя здесь, Лика! – потягиваясь в шезлонге, точно кошка, проговорила Марина. – Дом, наверное, дорого стоит?

– По меркам этого района – не очень, – пожала Анжелика плечами. – Мы его купила за семьсот тысяч, хотя стоит он намного дороже. Просто бывшим хозяевам срочно нужны были деньги. Повезло, одним словом. Мне он тоже нравится, солнца в нем много, всегда светло. Весь сад как на ладони, а на втором этаже, когда стоишь у окна, видишь море, такое красивое – век бы стояла и смотрела, особенно на закате.

– Как же хорошо, что Славику удалось выкроить время, чтобы привезти нас с Димкой сюда! Сколько раз к тебе собирались, и постоянно что-то случалось. Теперь буду здесь балдеть, пока ты меня не выгонишь, – засмеялась Марина. – А мой любимый пусть едет домой без меня.

– Живи, сколько захочешь, – улыбнулась Лика. – А вообще я бы на вашем месте совсем сюда переехала. Здесь знаешь, какие колледжи для детей? Не то что наши, российские, школы. Здесь все для них и ради них.

– Как мы сюда приедем? Ты что, забыла, что Славка мой женат? Я бы с удовольствием, мне здесь так нравится, – вздохнула Марина. – Да и про школы ты верно сказала. Димке уже четыре года, не успеешь оглянуться, уже в первый класс пойдет. Слава говорит, что ребенка нужно в английскую школу отдать, ты же слышала, как он по-английски шпарит. Недаром Роза Яковлевна его с самого рождения учила. Ой, Лика, ты же не застала момент, когда Димка разговаривать начал! Мы умирали со смеху. Половина слов русских, половина английских, и еще свой тарабарский язык прибавлял, – захохотала Марина. – Слушай, что-то долго они не возвращаются. Сколько можно по этим аттракционам болтаться? Уже есть давно пора, а их все нет.

– Не волнуйся, нагуляются и придут. Там закусочные на каждом углу, так что голодными не останутся, – успокоила подругу Анжелика. – Расскажи-ка мне лучше, как там, в России, дела. Что нового творится в Москве? Есть ли какие-нибудь изменения? Я не была там уже три года, а мне кажется, что прошла целая жизнь.

– А что Москва? – пожала Марина плечами. – Стоит красавица наша на том же месте. Дай бог, еще эдак тысяч пять годков простоит. Лужков начал еще одну кольцевую дорогу строить, чтобы движение разгрузить. Столько машин развелось, похлеще, чем в Америке. Днем в центр лучше не соваться, застрянешь там навечно. Я уже забыла, когда в последний раз за руль садилась. Кругом все строится и строится, Москву сейчас не узнать. Красивый все-таки у нас город, как ни крути, особенно вечером! Кругом все светится и сверкает. Пойду-ка я, в бассейн разок нырну, – вскочив с шезлонга, сказала Марина. – Жарко сегодня. Ты не хочешь тоже окунуться?

– Нет, я пока из холодильника лимонад принесу, – ответила Анжелика и направилась к дому. Она уже взялась за ручку двери, как услышала мужской смех и голоса. Она обернулась и, прикрывая глаза ладонью, посмотрела в сторону ворот. Двое мужчин, о чем-то весело разговаривая, вошли в калитку. У одного из них на шее сидел четырехлетний мальчик, а другой нес на руках девочку лет двух, с огромным бантом на голове. Анжелика улыбнулась и поспешила навстречу пришедшим.

– Почему так долго? Мы с Мариной уже волноваться начали. Привет, милый. – И Лика подставила щеку для поцелуя красивому блондину, который нес на руках девочку.

– Привет, родная, – улыбнулся тот. – Не могли Димку с Аленой с каруселей снять. Хотят еще, а потом – еще. После этого они соизволили пожелать на пони покататься, потом мороженого захотели поесть, пришлось в кафе идти, ну и так далее, – засмеялся мужчина. Он поставил девочку на землю и, тихонько хлопнув ее по попке, сказал: – Беги к своему любимому Терри, он, наверное, уже соскучился, пока тебя не было.

Девочка бросилась со всех ног в дом, и мужчина проводил ее влюбленным взглядом.

– Всю дорогу своего щенка вспоминала, – засмеялся он.

Вячеслав тоже снял своего сынишку с плеч и, оглядываясь по сторонам, спросил у Анжелики:

– А где моя ненаглядная?

– В бассейне бултыхается, от жары вся расплавилась, – улыбнулась Лика.

– Я тоже хочу в бассейн, – выкрикнул Дима и понесся на всех парусах в сторону водоема.

– Не бегай так, сорванец, упадешь ведь, опять все коленки в синяках будут! – крикнул ему вслед Вячеслав и, качая головой, поспешил за сыном.

– Как ты? – спросил у Анжелики блондин и заботливо погладил ее по округлившемуся животу.

– Ничего, Андрюш, все в порядке, сегодня даже не тошнило ни разу, – улыбнулась в ответ Лика и посмотрела на мужа ласковым взглядом. – Наверное, будет мальчик, с Леночкой у меня такого токсикоза не было.

– А кто в этом сомневается? – принял стойку Андрей. – Девочка у нас уже есть, значит, следующим обязательно должен быть мальчик, Виталик.

– Это уж кто получится, того и родим, – засмеялась Лика. – А если снова будет девочка, откажешься, что ли?

– Нет, отказаться, конечно, не откажусь, но тогда тебе придется еще одного рожать.

– А если опя… – но договорить ей не удалось, потому что Андрей закрыл ее рот поцелуем. Оторвавшись от жены, он строго сказал:

– Никаких «опять»! Ты что, хочешь меня без наследника оставить? Этому не бывать!

Он обнял жену за плечи, и они вместе вошли в дом.

– Может, хочешь отдохнуть? – заботливо поинтересовался Андрей.

– Нет, нужно ужин приготовить.

– Иди посиди в саду, я сам все приготовлю. И никаких возражений, – увидев протестующий жест жены, строго приказал мужчина. – Мясо уже часа четыре маринуется, сейчас шашлыки сообразим, а это не женское дело. Через неделю моя мама приедет, теперь уж насовсем, она тебя вообще освободит от домашних забот. У твоей-то сейчас, как-никак, медовый месяц начался, не до нас ей теперь. А пока уж мне придется стараться, – засмеялся он. – Молодец у меня теща, такого мужика охмурила!

– Я тебя обожаю, – посмотрев на мужа нежным взглядом, проговорила Лика.

Андрей взял ее за обе руки и приложил к губам сначала одну ладошку, а потом вторую.

– А уж я-то как, – выдохнул он. – Ты себе даже не представляешь!

– Андрюш, я такая счастливая, что мне даже страшно… Ведь с нами ничего теперь не может случиться, правда? – прошептала Лика, прижимая голову к груди мужа.

– Я никогда не допущу этого, родная. Ни-ког-да, – раздельно сказал мужчина и вновь поцеловал жену. – Я за вас жизнь отдам, но никогда не позволю, чтобы хоть одна слезинка упала с твоих глаз и с Аленкиных. – Он оторвал от себя Анжелику и посмотрел ей в глаза: – Ты мне веришь?

– Да, Андрюш, верю. Ты единственный на свете человек, которому я верю так же, как верила когда-то своему отцу. И я люблю тебя.

– Знаешь что, моя дорогая, а ну-ка марш в сад, иначе я сейчас пошлю приготовление шашлыков к дьяволу и унесу тебя в спальню. Как только ты начинаешь говорить мне такие слова, у меня сразу же все остальное вылетает из головы. Как только я на тебе женился, то понял, что уши – это моя эрогенная зона, – со смехом высказался Андрей и чмокнул жену в нос. Анжелика взяла из холодильника кувшин с лимонадом и отправилась в сад, как и посоветовал ей Андрей. Он с нежностью посмотрел вслед жене и улыбнулся, вспомнив, с каким трудом и напором ему удалось добиться сегодняшнего счастья.

* * *

– Что с тобой, Андрей? Почему ты решил уйти в отставку? – удивленно спросил генерал Осин, читая рапорт своего лучшего работника. – Никуда я тебя не отпущу, – сдвинув брови к переносице, строго проговорил он.

– Владимир Иванович, я вас очень уважаю, и мне действительно жаль уходить от вас, но я все равно уйду, – твердо проговорил Андрей, упрямо глядя в глаза генералу. – Поверьте, так нужно, и для меня это очень важно и серьезно. Я передам все свои дела Коровину, он очень толковый опер и вас не подведет.

– И куда же ты уходишь? В частный бизнес небось? – усмехнулся генерал. – Что ж, если честно, я тебя не осуждаю, – вдруг резко переменив тон, грустно проговорил он, чем очень удивил Андрея. – За такие деньги, которые платит государство работникам милиции, смешно работать и бегать с высунутым языком, как гончая. Ни днем ни ночью тебе нет покоя, и все за копейки. Жалко мне, конечно, тебя отпускать, признаюсь честно, но и удерживать не имею права, ни морального, ни просто человеческого. Ты молодой, энергичный, умный и опытный. Тебя в любой солидной компании с руками оторвут. Если мне не изменяет память, ты окончил международный университет, юридический факультет?

– Так точно, – кивнул Андрей головой. – Университет дружбы народов имени Патриса Лумумбы.

– Ладно, Казаков, можешь пока идти. Я подпишу твой рапорт.

– Спасибо, Владимир Иванович.

– Да за что там спасибо? – махнул генерал рукой. – Я и сам скоро уйду, у меня уже выслуги лет достаточно, чтобы на пенсию отправиться. Устал я, Андрей, очень устал. Ладно, ты иди, иди, у меня и без тебя дел по горло, – хмуро буркнул Осин и уткнулся в бумаги, которые лежали перед ним.

– До свидания, Владимир Иванович, – взявшись за ручку двери, тихо проговорил Андрей.

– Прощай, майор, – буркнул в ответ генерал, не поднимая головы.

Как только Андрей получил наконец полный расчет, он тут же занялся другой проблемой, которая была, в общем-то, основной. До этого он уже добился от Марины, подруги Анжелики, чтобы она все же дала ее адрес. Это, можно сказать, была отдельная история, которая чуть не довела влюбленного Андрея до нервного припадка. Уже много позже, когда он познакомился с Вячеславом и они даже подружились, мужчины вместе обсудили, как нужно поступить, чтобы поехать в Испанию. Решили, что для начала будет достаточно туристической поездки, а уж потом, когда Андрей и Анжелика выяснят свои отношения до конца, подумать о переезде туда насовсем.

* * *

Только Анжелика присела в плетеное кресло в саду, как тут же к ней присоединилась Марина, завернутая в полотенце после бассейна.

– Ой, хорошо-то как! – удовлетворенно вздохнула она и, взяв в руки кувшин, налила себе лимонад. – Андрей у тебя – просто красавец, – вдруг сказала она. – Ты с ним счастлива, подружка?

– Не то слово, Мариша, не то слово! Мне иногда даже страшно бывает оттого, что все так хорошо, – повторила она подруге те же слова, которые только что говорила мужу. – Даже страшно, – прошептала она.

Марина допила лимонад и вдруг ни с того ни с сего весело захохотала.

– Что это с тобой? – удивленно посмотрев на хохочущую подругу, спросила Лика.

– И не спрашивай, – махнула та рукой и снова прыснула от смеха. – Знаешь, что я сейчас вспомнила?

– Что?

– Как он меня приступом брал, как вражескую крепость, через месяц после того, как ты уехала! Все, говорит, отдам за то, чтобы узнать ее адрес. А ты же мне строго-настрого запретила это делать, вот я и оказалась меж двух огней. Мне и тебя жалко, и его тоже. И что мне в такой ситуации делать прикажешь?

– Но ты же все-таки меня не послушалась и дала ему адрес, – улыбнулась Анжелика.

– Конечно дала, и ничуть не жалею об этом. На вас посмотреть сейчас – любо-дорого, не пара, а загляденье. А дочка какая красавица, вылитая Андрей. И волосики беленькие, как у папы, и глазки его. Скоро парня еще родишь, он тебя вообще на руках носить будет.

– Он меня и так носит, – засмеялась Лика и посмотрела на подругу нежным взглядом. – Знаешь, Марин, иногда, как подумаю, что бы со мной было, не встреть я тогда тебя в Подмосковье, мне так страшно становится, что и словами не передать. Какие иногда с нами в жизни странные вещи происходят! Вот ты, например. Такую огромную роль сыграла в моей жизни, что даже странно. Если бы ты не подобрала меня тогда на дороге и не привезла бы к себе домой, я бы, наверное, до сих пор ничего не помнила и не знала бы, кто я вообще такая. Если бы ты не раскололась и не сказала Андрею мой адрес, я бы никогда не была так счастлива, как сейчас. Он, кстати, мне рассказывал, откуда узнал твой адрес. Мы же с ним в последний раз на кладбище виделись, а я на Славиной машине была. Вот по номерам он все и вычислил. Узнал, на кого доверенность, а там и адрес есть. Потом он, оказывается, следил за мной несколько дней и был в аэропорту, когда вы меня со Славой провожали. А подойти постеснялся – из-за вас.

– Ты не представляешь, как я перепугалась, когда увидела его на пороге своей квартиры. Меня чуть инфаркт не хватил! – округлила глаза Марина. – «Добрый день, – говорит, – вы, наверное, Марина, подруга Анжелики? Мне срочно нужен ее адрес». Я прямо там к полу пристыла! Откуда, говорю, у меня ее адрес, я ее уже месяц не видела, и где она, понятия не имею! А он мне тогда – контраргумент: «Я, – говорит, – видел, как вы ее в аэропорту провожали, просто подойти постеснялся и теперь не знаю, где мне ее найти». Я, как идиотка, ему и ляпнула: «Ищите тогда, – говорю, – через Интерпол, а ко мне не приставайте, все равно не скажу», – и Марина снова весело рассмеялась. – Он ко мне целую неделю ходил, все уговаривал, а потом признался: «Неужели, – говорит, – ты не понимаешь? Я жить без нее не могу, есть-пить перестал, по ночам почти не сплю. Что мне делать?» Ой, Лика, как же мне его жалко стало! У меня прямо слезы на глаза навернулись. Вижу, что не врет мужик. Осунулся, на щеках щетина, под глазами синяки, сигареты одну за другой курит. Не выдержало мое сердце женское, я ему адрес и написала. Они со Славкой моим быстро спелись и все разрабатывали план, как лучше сделать, чтобы к тебе приехать. Когда улетали, Андрей мне из аэропорта позвонил и кричит в трубку: «Спасибо тебе, Марина, век не забуду, что ты для меня сделала! И Вячеславу передай спасибо, вы настоящие друзья».

– Да, мне тоже есть что вспомнить, – задумчиво проговорила Анжелика. – Когда он мне позвонил, я даже растерялась в первые секунды. Спрашиваю его: «Ты откуда мне звонишь?» А он мне отвечает: «Отсюда». Попросил разрешения приехать. Я сначала не хотела его видеть, а потом не устояла и разрешила. Когда он приехал, мы долго стояли и смотрели друг на друга, даже не знали, что сказать. Потом я опомнилась и спрашиваю: «Ты что, проездом здесь или отдыхать приехал?» А он мне в ответ: «Нет, я приехал к тебе, и если ты не против, то навсегда». Я так рот и раскрыла! Ты не поверишь, Мариша, но мы с ним три дня в разных комнатах спали, друг другу боялись в глаза посмотреть, как два подростка, – засмеялась Анжелика. – Мама над нами смеялась втихаря, но не лезла, подумала, что мы сами должны разобраться в своих чувствах и решить, что делать дальше. Представляешь, три дня как два дурака себя вели, – весело хохотала Анжелика.

– Да, для влюбленных три дня – это целая вечность, – подхватила смех подруги Марина. – Мы бы с моим Славкой так не сумели.

– Потом как-то все само собой получилось, я и опомниться не успела, – продолжила свой рассказ Лика. – Если честно, даже плохо помню те мгновения. Голова кружилась, земля из-под ног уходила, а время остановилось, до того мне было с ним хорошо, – вспоминала Анжелика, мечтательно прикрыв глаза.

– О чем секретничаем? – раздался голос Вячеслава, и девушки оглянулись на мужчину. За руку он вел сынишку, а рядом ковыляла пухленькая двухлетняя Леночка, таща на руках маленького лопоухого щенка.

– Мам, когда домой приедем, разрешишь папе, чтобы он мне купил такого же? – спросил Дима и показал матери на щенка.

– Мне только собак в доме не хватало! – всплеснула Марина руками. – У тебя же уже и морская свинка есть, и хомяки.

– А я хочу собаку, – упрямо проговорил мальчик и, задрав голову, посмотрел на отца снизу вверх. – Пап, ну скажи ей, – дернул он отца за руку. – Я буду сам за ним ухаживать, гулять выводить.

Тот неопределенно пожал плечами:

– Я же не против, сын, спрашивай у мамы – если она разрешит, то нет проблем, будет у тебя собака.

– Нет, нет и еще раз нет, – подняла Марина обе руки вверх. – Это все будет на моей голове – и прогулки, и кормежка, и всякие там походы к ветеринару. Вы уж, дорогие мои мужчины, увольте меня от этого. Я вам лучше девочку рожу, чем буду возиться с собакой.

– Ловлю на слове, – тут же ухватился за слово Вячеслав, и его рот расплылся в довольной улыбке.

– Не хочу сестренку, хочу собаку! – заныл Димка, но Вячеслав быстро привел его в хорошее расположение духа:

– Не плачь сынок, я тебе вместо собаки машину куплю.

– Настоящую? – встрепенулся ребенок, и его глазки загорелись, как два фонарика.

– Конечно, настоящую, только она будет не такая большая, как моя, а поменьше, как раз под твой рост. Договорились? – И Вячеслав протянул сыну руку.

– Договорились, – обрадованно проговорил Дима и хлопнул своей ладошкой по отцовской руке. С гиком он понесся за щенком, который спрыгнул с рук Аленки и побежал в глубь сада. Девочка, не долго думая, ринулась за ним. Взрослые проводили глазами убегающих детей, улыбаясь им вслед.

– Дамы и господа, прошу к столу, а то все остынет, – послышался голос Андрея. – Шашлык едят только горячим, а вот запивают его непременно холодным вином.

Вячеслав подхватил дам под руки и повел к столу, рядом с которым стоял мангал, от него шел сногсшибательный аромат шашлыка. Когда все уселись, Андрей наполнил бокалы сухим вином и провозгласил тост:

– Давайте выпьем за настоящих друзей! За тех, на кого можно положиться даже в самые трудные минуты своей жизни. За тех, кто никогда не смотрит, богат ты или беден, удачлив или нет, красив или не очень. За тех, кто готов прийти к тебе на помощь в любое время дня и ночи, в любую погоду и в любое место, куда бы ты ни позвал… «Мой тост – за дружбу в трудный час. Она и вправду много значит, коль скрыта не в потоке фраз, а в принципах самоотдачи», – ровным проникновенным голосом продекламировал Андрей стихи, пристально глядя в свой бокал с вином. Он высоко поднял руку с бокалом и улыбнулся друзьям: – Я хочу выпить за вас, Марина и Слава. Вы показали себя настоящими, добрыми людьми в самый тяжелый момент жизни моей жены Анжелики. Не побоялись быть рядом и помогать ей. Я горжусь тем, что могу называть вас своими друзьями. Если бы не вы, я никогда не был бы так счастлив, как сейчас!

– Мы никогда не были бы счастливы, – поправила его Анжелика, сделав ударение на слове «мы», и посмотрела на мужа влюбленными глазами.

– Прям как в кино «С легким паром», – всхлипнула Марина, глядя на подругу и ее мужа увлажненными глазами. Она посмотрела на свой доверху наполненный бокал и залпом осушила его. Все дружно засмеялись и присоединились к девушке, решив, что за такой тост, который провозгласил Андрей, тоже нужно выпить до дна.