Вступление. Или кто есть кто

Сегодняшний день начался с солнечного утра. Легкий ветерок гулял меж деревьев, словно танцуя с ними в невиданном вальсе. Здесь, вдалеке от городов корпорации, в тишине можно было позволить себе сосредоточиться на грядущем событии, в последний раз всё обдумать и принять окончательное решение.

Высокий мужчина подошел к антикварному зеркалу, настоящему, а не к проецирующему экрану, и вновь взглянул на себя. Ему приходилась к лицу новая форма: тёмно-серого цвета с бело-синими дугообразными вставками, протянувшимися от бедра и образующими собой крыло. Чёрные перчатки удобно сидели, чётко повторяя мельчайшие контуры рук, и кожаные сапоги, поскрипывающие при каждом шаге, к которым ещё стоило привыкнуть.

Рыжеволосый мужчина посмотрел на свои руки, которыми он, в переносном смысле, сотворил почти невозможное, чтобы добиться своей цели. Сегодня, в прощальный день, начнётся его новая жизнь. Он еле заметно вздрогнул, ещё раз припомнив прошедшие деньки, и радостно улыбнулся своему же отражению, добавив уверенно:

— У меня получилось.

Любящая семья провожала его до самого космодрома, где уже дожидались друзья — члены его команды. Ступив на твердую поверхность из такси-глайдкара, он — рыжий молодой человек — узрел свой крейсер «Фрейя» класса «Титан», выполненный в серо-синих тонах. Новая краска блестела в лучах местного светила. Несмотря на цвет принадлежности к Ронуму, на корабле не было никаких эмблем и символик корпорации. И это был отнюдь не круизный крейсер, какие обычно запускали туристические компании в открытый космос на несколько недель.

Вацлав Флён, так звали этого энтузиаста, двинулся в сторону опущенного трапа. Уже на подходе он увидел нескольких своих друзей, сидящих на контейнерах с вещами и о чём-то беседующих. Издали слышался их смех, громкие восклицания — они явно нашли общий язык. При виде Вацлава, один из них вскочил на ноги, вскидывая руку к небу в радостном приветствии, хотя, возможно, мужчина просто прикрыл свои глаза от солнца. Это оказался Иван «Тарадон» Младич, русый парень, слегка повыше и шире своего рыжего друга. На поясе у него уже висели подсумки с инструментами, что говорило о его готовности. Скорее всего, Тарадон заселился на корабль несколькими днями ранее.

Друзья сцепили руки в крепком рукопожатии, высказывая друг другу слова приветствия и радости.

— Рад видеть тебя! — к ним подошёл другой мужчина — Илья «Кристиан» Юхельссон. И они с Вацлавом по-медвежьи обнялись, не удержавшись от похлопывания по спине.

По телосложению он ничем не отличался от Младича. Как и Иван, Илья в последнее время посещал тренажерные залы, поддерживая себя в хорошей форме. Только в отличие от русого приятеля, Юхельссон чаще находился в приподнятом настроении. Сейчас по его лицу казалось, что он готов свернуть горы. Кристиан коротко стриг свои чёрные волосы, в то время как Тарадон оставлял их длинными, но связанными в хвост.

Оба уже пребывали в костюме экипажа, а за спинами свисали небольшие рюкзаки с техническими компонентами — они были готовы к работе, это виднелось даже по их лицам.

— Поднимайся, остальные пока знакомятся со своими местами обитания, — сказал Иван рыжему приятелю, кивнув в сторону трапа.

Лестница с бортиками вела прямиком на второй ярус крейсера. Бросив свои чемоданы к остальным контейнерам, Вацлав стал подниматься наверх, держась одной рукой за борт и всё ещё не веря, что это реальность. Но всё оказалось настоящим — сняв перчатку, мужчина мог сам убедиться в этом, касаясь и чувствуя холодный металл своей кожей.

За внешним шлюзом пролегала служебная камера проверки, освещённая алыми лампами из-под потолка. Стены не были закрыты обшивкой, открывая обзор на огромные кабели, меж которых струились мелкие провода. Подвешенные плоские экраны уже работали в своём оранжевом цвете, демонстрируя статистические данные. Вацлав покинул камеру, споткнувшись о порожек. «Мрачное» место сменилось на яркий, белоснежный и широкий коридор. Оно дарил ощущение нахождения в офисе корпорации, где просторно, светло и уютно.

Среди этих путей, где в некоторых местах находились выемки с самыми настоящими растениями, троица наткнулась на Александра Соколовского, внимательно изучающего экран планшета, зависшего над его левой рукой. Он настолько увлёкся сравнением данных, выводимых на настенных мониторах, что совсем не заметил приближения своих друзей и резко дернулся, когда те окликнули его.

Тем не менее, Саша не обиделся, показательно и с широкой улыбкой отдав честь.

— Не составишь нам компанию? — вежливо предложил Флён. — Я хотел бы видеть всех в командной рубке.

Тот кивнул.

Александр был уже ростом с Вацлава, посмуглее, проведя большую часть своей жизни на улице. Будучи трудолюбивым, он то и дело помогал родителям в огороде и по остальному хозяйству. Флён приметил, что воротник костюма уже успел оставить красный след на шее Соколовского, и не сдержал улыбки. После того, как Саша расстался со своей дамой сердца, он несколько отрастил светлые волосы, которые уже заметно прикрывали уши. Грусть утраты ещё читалась в его серо-голубых глазах, и, наверное, именно душевные терзания заставили этого человека сделать столь смелый шаг на борт корабля.

И это хорошо, Вацлав нуждался в нем. Окончив тот же университет по инженерии, способности Александра очень пригодятся всему экипажу. Но Флён не мог до конца поверить, что он решился присоединиться к его сумасшедшей идее всего лишь из-за одной проблемы. Флён был уверен, что за этим крылось нечто большее.

— Не привык к форме? — поинтересовался он.

— Да, — Саша кивнул. — Наверное, ещё не до конца подстроилась под меня.

— Возможно. Не перетруждай себя до начала работы, — Вацлав хлопнул того по плечу и отправился дальше.

Четверо людей поднялись по лестнице на верхний командный ярус крейсера, где временно разместилось большинство людей, коротая время за разговорами и ожидая отлёта. Как только Флён оказался на капитанском мостике, в нос сразу ударил запах кофе. Некоторые, кто заметил появление виновника всей этой авантюры, принялись пожимать ему руку, хлопая по спине и подбадривая словцом.

Капитанский мостик, кой Вацлав видел и ранее в самом начале аренды корабля, представлял собой основной этаж с блоками терминалов, где по центру расположился прибор воспроизведения голокарты. Рабочие места были выстроены по дуге, огороженные бортами с одной стороны. Командный центр находился на возвышенности дальше, к нему вели две боковые лестницы. Там, чуть выше, располагалось величественное кресло капитана с готовыми к работе нейроштекерами. И там же своего друга ожидал первый помощник Алексий Мед, одетый не в униформу экипажа, а в боевой костюм вооруженных сил Ронум Корпорейшн.

Алексий был вынужден окончить военное училище и выполнить контракт с корпорацией, прослужив для неё один земной год. Вацлав посчитал, что Мед станет тем ценным человеком, кто уже имел боевой опыт и в космосе, и на земле. Об этом говорил даже оставленный на лице шрам, проходящий ото лба через висок и к шее. Флён позволил ему остаться в своём бронекостюме, но непонятно только, как это ему позволила корпорация.

Они не сказали друг другу ни слова — редкое явление для тех, кто когда-то вечно не мог прожить без спору — лишь крепкое рукопожатие и скупой кивок. Но в конце Мед все же улыбнулся, он сохранил эту официальность для этого дня.

— Надеюсь, ты не болеешь идеей «отрастить волосы»? — подметил Флён, взглянув на его выбритую голову.

Не дождавшись ответа, он развернулся, положив руки на металлический борт, и взглянул на свой экипаж и провожающих с высоты. И сейчас, когда десятки глаз устремились на него, Флён ощутил вес той ответственности, которую посмел взять на себя. Набрав в грудь побольше воздуха и ещё раз окинув всех взглядом, мужчина принялся говорить свою речь. Он выучил её наизусть, подкрепляя свои слова жестикуляцией. Ноги подрагивали от предвкушения их первого полёта, а от волнения Вацлав крепко сжимал поручень.

Космический крейсер «Фрейя» являлся гражданской версией устаревшего военного корабля, приведенный в порядок после ремонта. Тарадону и Алексию он не понравился: система обозревательных дронов в космосе изжила себя с самого начала, мужчины больше доверяли приборам. Младич также нелестно отзывался о двигателе. И это не упоминая других мелочей. Увы, альтернативы за ту же цену не было.

Каждого жителя крейсера ждала новая жизнь, и все понимали, что их путешествие не окончится простыми проездами из конца в конец. Мечта Флёна стала реальностью, он настолько был увлечен ею, что не спросил мнения окружающих, поверив выражениям на их лицах.

И когда вступительная речь окончилась, Вацлав видел радость в тех, кого он принял на борт. Кристиан хлопал в ладоши, и к нему присоединился Александр, а затем и остальные. Тарадон, который стоял позади всех и скрестил руки на груди, одобрительно кивнул, прищурив глубоко посаженные глаза.

Горло заныло от громко произнесённой речи. Эта нелюбимая часть торжества окончилась, и Вацлав, взглянув на своё кресло, о чём-то на мгновенье подумал и лишь затем уселся в него, положив руки на подлокотники. Он вновь помедлил, прежде чем закатать свои рукава, оголяя гнезда подключения на белоснежной, усеянной веснушками, коже.

— Готов? — поинтересовался Алексий, встав сбоку. — Я не проверял здесь ничего. Александр говорит, что все системы в норме и не должны дать сбоев.

Вацлав нервно усмехнулся. Он попытался успокоить себя, когда механизм пришел в движение, и рывком задвинул штекеры в гнезда. По телу пробежала волна боли, отчего Флён принялся сжимать подлокотники, но понял, что совершенно не чувствовал руки. У него словно высосали силы и оставили куклой валяться в кресле. Чуть погодя монохромный колпак закрыл его голову, погружая в непроницаемую темноту, где даже мыслям не было места.

Было тяжело. Сколько бы мужчина не прикладывал усилий, он не мог поднять веки или шевельнуть телом — он не чувствовал его. И лишь погодя, когда новая волна боли прокатилась по нему, Вацлав понял, что ещё жив.

— Вас приветствует искусственный интеллект корабля «Фрейя», — послышался металлический голос. Несмотря на его пустоту, было приятно услышать хоть что-то.

Женский голос озвучивал прогресс подключения к системе корабля, о некоторых пунктах Вацлав даже и не слышал. Небольшие неполадки возникли с синхронизацией, но после очередной боли в затылочной части головы, всё завершилось.

ИИ, представившись как Аврора, ввела капитана корабля в курс дела, предоставляя управление камерами слежения, работой двигателей и защитных систем, а так же иными процессами крейсера. Флён запросил досье на каждого члена экипажа, сохраняя данные на личную мемоячейку.

Он знал все эти лица. Видел их на протяжении долгого времени. Терял, но находил вновь.

Дмитрий Филин. Было большим удивлением узнать, что за это время он стал рыцарем Чёрного пламени. Удивительно, что ему удалось присоединиться к ним, но Вацлав теперь ожидал проблем с его орденом. Будет очень неловко, когда его призовут на важное дело, когда у них самих будет дело не меньшей важности.

София А. Ридарри. Её Вацлав знал с тех времен, когда был ещё мальчишкой. Азурес, которая когда-то была самым обычным человеком. Её истории из жизни были для мальчика живыми сказками. Он постарался взять из них только самое лучшее. Чего только стоит сказ о её муже, который совершил подвиг ради любимой. София владела тайными знаниями магии, и Тарадон невзлюбил её из-за этого, порой называя «ведьмой».

Зденек Наврич. Как и с Алексием, и с Александром Вацлав проучился и окончил с ним университет по инженерии. Любитель выпить и рассказать смешные истории. Иной раз очень интересно наблюдать за их научными беседами с Соколовским. У него начались некоторые финансовые проблемы в семье, и он решил подзаработать там, где может себя хорошо показать. Всё-таки Вацлав ожидал, что как только команда окажется в трудном положении, то Наврич вернётся на планету для работы попроще. Спустя года его дух авантюризма иссяк и приходилось считаться с рисками.

Мария Элдербёрн. Наверное, единственный человек, которого Флён не знал. Он доверился Кристиану, который, чуть ли не умоляя, просил взять её на борт и клялся, что она не принесёт никаких хлопот. Но всё равно какое-то неприятное ощущение оставалось, когда Вацлав замечал её. И Мария тоже была из ордена Чёрного пламени. Узнать что-то большее о ней не выходило. Пришлось довериться другу и взять эту беловолосую женщину на борт.

Каждый, включая Вацлава, был вынужден покинуть свою семью, родителей и любимых. Это тяжёлое, сумасшедшее решение, но что сделано, то сделано. Они прощались, плакали и давали друг другу обещания.

— Тяжело это, — сказал Мед, будто бы прочитав мысли Флёна, когда узлы отсоединились от рыжего молодого человека.

— Мы справимся. Что бы ни случилось — мы справимся, — уверил первого помощника капитан, потирая свои руки. Места возле отверстий гнезд раздражающе жгло.

— Говорят, к этому не скоро привыкают, — заметил Алексий уже иное беспокойство друга.

Тот ничего не ответил, задумчиво поправляя свои рукава, и поинтересовался о состоянии экипажа. Провожающие уходили, трапы убирались, соединительные узлы откреплялись. Диспетчер ангара проводил последнюю проверку, прежде чем двигатели крейсера заработали бы в полную мощь. Все уже заняли свои места и, вдохновленные, принялись выполнять свои задачи. Их путь в глубины космоса начинался сегодня.

Дорога к звездам

— Видят ли нас звезды, падая и сгорая? — спросил однажды Вацлав.

— Нет, — без интереса ответил Тарадон.

Эти слова снова всплыли в голове капитана, когда корабль вышел на высокую орбиту планеты Закстанор II. Впереди простиралась чернота космоса с сияющей россыпью звезд и пурпурных туманностей.

— Все системы работают стабильно, — начал докладывать Наврич. — Орбитальный контрольный пост дозволяет лететь дальше.

— Понял тебя, — ответил Вацлав. Зденек же услышал его голос из динамиков экрана. — Установить максимально возможную скорость.

ИИ поспешила выполнить приказ.

— Какой чудесный вид, — завороженно произнёс капитан, впервые оказавшись в чёрной синеве. А затем мотнул головой. Вернее, он представил, что мотнул. Подключенный к кораблю Флён никак не мог шевелить своим телом. — Приготовиться к постпроверке корабля, — команда принялась поочередно докладывать о состоянии Фрейи. — Прежде чем мы сможем осуществить испытания гиперпространственного двигателя, нам понадобится провести ряд тестов.

— Идёт зарядка гиперпространственного модуля. Уровень энергии равен 50 % и продолжает заполняться. Двигатели будут готовы в ближайшие десять минут, — сказала Аврора, и у капитана возникло ощущение, что она стояла подле него.

— Это генераторный отсек, я замечаю прерывание работы силовых щитов на полсекунды с периодичностью каждые восемь секунд, — Дмитрий сделал паузу, вероятно, что-то изучая. — Пока что не могу сказать, с чем это связано.

— Принято. Исправим это как можно скорее, — ИИ тут же вывела стены текста и данных, связанных с проблемой. — Всем приготовиться к испытаниям боевых систем. Сначала мы понаблюдаем за маневренностью и поведением корабля.

После чего Соколовскому поступил приказ связаться с ближайшей станцией, чтобы они выпустили дюжину тренировочных дронов. И как только было получено подтверждение на их вылет, потекли минуты ожидания. Крейсеру следовало оказаться в радиусе стрельбы кинетических орудий.

В орудийном отсеке у Кристиана была возможность управлять арсеналом и турелями собственноручно. Либо посредством подключения напрямую, либо с помощью манипуляторов. В подавляющем большинстве боевые системы работали автономно.

— Не думаю, что стоит сильно сейчас тратить боезапас. В частности ракеты и торпеды. У нас есть небольшой резерв, но даже думать не хочу, сколько стоит одна эта штука, — сказал Илья по закрытому каналу Вацлаву.

Тот ничего не ответил, наблюдая как вдали выстраиваются ряды небольших дронов-мишеней. Оранжевые шары, управляемые дистанционно со станции. Цели вскоре были помечены и переданы Юхельссону. Экипаж увидел на мониторах расположение дронов, их вид и доступную информацию, имеющуюся в базе данных.

Крейсер приближался, а затем резко опустил нос. Из турелей, которые могли стрелять, вырвался шквал огня. Несколько мишеней исчезло во вспышке пламени, затем лениво разлетевшись мусором. В оставшиеся полетели ракеты, что вырвались из шахт, когда корабль пролетал снизу.

— Все возможные цели уничтожены, — отрапортовал Наврич.

— Испытания боевых систем завершены. Подлетим и заберём оставленный мусор. Приготовьтесь к герметизации склада. Установить скорость 50 и активировать луч захвата, — и в конце капитан негромко добавил: — Не будем засорять космос.

Вацлав чувствовал себя не в своей тарелке. Будучи подключенным, он наблюдал за кораблём со стороны с помощью выпущенных устройств, настолько мизерных, что вблизи они были размером от пола до колена взрослого мужчины. Они всегда сферой держались у Фрейи, иногда по команде меняя свою дистанцию. Капитану оказалось непросто осознавать, что мыслью он находился здесь, но его тело пребывало внутри крейсера.

Позже мужчина оставил дальнейшую работу ИИ, временно покинув своё командирское кресло. Голова шла кругом, и к горлу то и дело подступала тошнота.

«Плохо дело», — думал он, вцепившись в перила. — «Не хотелось бы привыкать к такому состоянию», — Вацлав приподнял взгляд на работающих внизу операторов. — «Далеко не хотелось бы».

Зденек и Александр общались между собой, пока выдалась свободная минута, но капитан не вслушивался в их разговор. Вместо это он боролся со своим состоянием, пытаясь прийти в себя.

— Всё хорошо? — послышался голос Алексия, поднимающегося по лестнице.

Когда Флёну полегчало, он уверенно кивнул головой и отправился в свою каюту. На деле же мужчине хотелось снова осмотреть корабль, словно, пока сознание пребывало в космосе, его коридоры могли измениться. Но они оставались все такими же ослепительно яркими. Настенные мониторы исправно работали, а панорамные окна представляли то, что капитан недавно наблюдал чужими глазами. Вот только теперь он помимо космоса видел и огромный корабль. Нет, слово «огромный» не подходило под его размеры. Вряд ли Вацлав смог бы найти нужное описание. Титанический, астрономический? Гигант простирался на многие и многие километры, и всем своим видом внушал величие. Тяжело даже представить, сколько усилий было потрачено на его создание. Даже находясь вдалеке, он казался совсем близко.

Фрейя вздрогнула. Вацлав предположил, что начался сбор мусора, который они позже отвезут на станцию, отдав на переработку. На процедуру капитан прикинул около полутора часов. В этот же момент ему пришлось задуматься над временем. Полтора часа еще было немного и Флён мог бы найти занятие себе и экипажу. Дальше же, когда счет перейдет на дни и недели — чем они будут себя занимать? Призадумавшись над этим, капитан хмыкнул и решил разбираться с проблемами по мере их поступления.

Голова вновь пошла кругом. Вацлав поспешил в свою каюту, недовольный своим самочувствием. Как такое могло произойти? На медкомиссии он прошел все тесты и проверки. Не считая зрения, молодой человек оказался полностью здоров и готовым к работе.

«Видимо, чрезмерное волнение», — подумал мужчина, махнув рукой на собственные мысли.

Тем временем Наврич с любопытством наблюдал за процессом захвата через экран. Остальные окна заполонили строки кода, которые Зденек всё пытался разобрать. Базовые системы крейсера сильно отличались от виденных им ранее. Комплекс взаимосвязанных программ, предназначенных для управления ресурсами корабля, крайне заинтересовал инженера, но постоянно он получал предупреждения от ИИ, что подобное любопытство могло плохо сказаться на дальнейшей работе. Зденек каждый раз соглашался с ней и каждый раз продолжал лезть всё глубже. Прошло всего несколько часов, а, кажется, он уже невзлюбил Аврору и влюбился в нее одновременно.

Несмотря на рутину, которой сейчас представлялась работа, экипаж не скучал. Пока выдалась свободная минута, люди блуждали по кораблю, осматривали его и беседовали друг с другом. Общение вживую, а не через Сеть, выглядело столь же необычным, как полёт в космосе. Вернее сказать, не сам полёт, а то, что они им руководили. Направляли вектор приключения. Хотя вряд ли это можно было сейчас назвать приключением. Они просто постреляли и доставили мусор. В этом не было ничего занимательного.

В который раз Зденек прогуливался по коридорам, но делал это с определённой целью. Наврич был вторым человеком, который хотел узнать о корабле как можно больше. Настолько, что не боялся лезть куда-то прямо во время полета. Не стоило думать, что он безумец — молодой человек несколько раз выезжал на осмотр крейсера ещё когда ему приходилось покоиться на Закстаноре II, и поэтому уже сравнительно хорошо ознакомился с кораблем.

Крейсер класса «Титан» некогда использовался как воздушные крепости на Земле и имел выделенный четвёртый ярус под ангар и взлётно-посадочную полосу. Позже, когда появилась нужда в космических кораблях, его переконструировали, заменив внутренние отсеки и оставив всего три яруса. Затем же крейсер получил несколько вариаций. Оружие на Фрейю получить было тяжело. Вацлаву пришлось пройти множество проверок. Водить на них свой персонал, и, в частности, Юхельссона. И команда не имела бы права устанавливать ракетное и торпедное вооружение, если бы не контракт с военфлотом Закстанора II, подразумевающий наемную службу и отклик на боевую поддержку в зоне досягаемости. Это вызвало бурю негодования поначалу, но капитан смог подобрать нужные слова, побеседовав с каждым лично. Тактическое ракетное вооружение им было нужно, а служба на флот давала некоторые поблажки. Тем не менее возможность попасть в гущу сражения, хоть и будоражила разум, оставляла после себя холодное беспокойство.

Через весь корабль проходил лифт. По задумке инженеров он должен был использоваться артиллеристом, поставлявшим боеприпасы на верхний или нижний ярус, где распростерлись крюйт-камеры. Механизированный зал с примитивными роботами, щупами и другими составляющими этого места заряжали пушки и ракетные шахты корабля. Это было необычное холодное место с высоким потолком, кажущееся совершенно чужим в своей простоте и грубости. Свет зажигался только когда прибывал некто из команды, машины же оставались работать в кромешной темноте, не проявляя никаких чувств и лишних движений. РМ-17 оставался неприхотливым типом робота, способным продолжать работу в большинстве неблагоприятных условий. Но люди, привыкшие к ожившим андроидам, к этому механизму, лишенному помимо эмоций ещё и синтетического кожного покрова, относились с опасением. К счастью РМ-17 всегда продолжали находиться там, где они не будут постоянно на виду.

Кристиан не раз изучал чертежи, чтобы в случае непредвиденных обстоятельств не оказаться бесполезным. Пару раз даже следил за РМ-17 и другими механизмами. В какой-то степени мужчина считал их в шутку своими приятелями, привыкнув к их компании довольно быстро.

Что же касалось искусственного интеллекта, то после заселения Закстанора II все корабли получили бортовой ИИ. Их главная задача была в посильной помощи пилоту или команде в той или иной ситуации. Те отсеки, которые не были заняты операторами, ИИ брал под свой контроль, однако уступая в некоторых аспектах человеку. На Фрейе, например, Аврора держала под контролем генератор силового поля, когда туда не заглядывал Дмитрий Филин. Так уж вышло, что генераторная пустовала. Связано это было с тем, что Вацлав не смог никого найти на роль оператора того места, а привлекать посторонних людей не решился. Капитан точно не знал, как пойдут дела с деньгами и сколько проблем из-за них можно получить от незнакомца.

Аврора помогала и артиллеристу во время наведения орудий, и капитану, пребывая в полёте. Когда второй оказывался подключенный к кораблю, ИИ мог считывать команды и продолжать их, если пилотирование по каким-то причинам начнёт происходить со сбоем.

— Капитан, — начал Александр Соколовский, когда Вацлав вернулся назад. — Со станции передают сообщение. Они хотят увидеться с то… Вами.

Было видно, что оператору-связисту было необычно и непривычно называть некогда своего друга на "Вы". Флён и сам не сразу не обратил на это внимание.

— Повезло, так повезло, — вздохнул капитан, и улыбнулся, когда пересекся взглядом с Соколовским. — Что же, раз хотят увидеться, то не будем заставлять ждать.

Корабль пришвартовался при помощи автопилота. Капитан пока не решался производить стыковку вручную, опасаясь неприятных ситуаций. Крейсер завис, соединенный со станцией переходным каналом. Как только мужчина оказался внутри, его тут же встретили, и лица встречающих не сулили ничего хорошего: серьезные вояки, умело скрывающие презрение к фрилансеру, от которого неизвестно что можно было ждать. Без лишних слов Флёна провели по коридорным лабиринтам. Они спускались на уровни ниже, чтобы в другом месте подняться вновь. В конце концов, группа людей привела мужчину в кабинет с овальным столом и голоэкраном у одной из стен. В кресле дожидался мужчина средних лет в деловом костюме. Вацлав слышал о нём. В своё время ему рассказывали, что он повстречает этого человека, и вот они здесь.

Обменявшись любезностями, люди немедленно перешли к делу:

— Скажите, капитан, слышали ли Вы что-нибудь о многофункциональном крейсере Ка̀тан?

— Никак нет, сэр.

Мужчина закурил, перед этим спросив разрешение у собеседника.

— Катан, несмотря на всё, является по большей части грузовым кораблём старого образца. В ходе выполнения одного задания связь с ним оборвалась.

— И наша задача его найти, — предположил Вацлав.

— Так и есть, капитан, — кивнул мужчина, выпустив изо рта клубы дыма. — И достать черный ящик, если это будет возможно. К счастью, у нас остался путевой лист и координаты места последнего выхода на связь.

— Сэр, разрешите задать вопрос? — не удержался молодой человек. Этот вопрос сам горел в его голове. И, как только мужчина кивнул, Вацлав продолжил: — Почему именно мы?

— Насколько я помню, Ваш экипаж состоит на государственно-наёмной службе. Не буду скрывать, что сейчас свободных кораблей нет. Поэтому Вы здесь.

— Я слышал, что были зафиксированы столкновения с пиратами. И если Катан захватили именно они, то как нам действовать во время встречи с ними?

— Да, Вы правы. Их называют по-разному: тираны, зорбалары или попросту пираты. Информацию о них мы уже переслали в базу данных Вашего корабля. Действуйте в зависимости от ситуации. Главное для нас: узнать местонахождение Катана и что с ним случилось.

Вацлав покивал.

— И последнее: разве мы не могли провести обсуждение удалённо? Я не услышал никаких секретных сведений. До которых, кстати, у меня по договору нет допуска.

Собеседник улыбнулся.

— Ну, для начала, ввиду Вашего первого вылета, я хотел бы лично знать, с кем имею дело. Видеть человека своими глазами и слышать своими ушами.

— На Ваш корабль прямо сейчас загружается исследовательский зонд. Инструкцию по использованию Вы сможете найти в своём терминале, — говорил один из тех людей, что привел капитана в этот кабинет. — Используйте его в своём расследовании.

После этих слов повисло молчание. Вацлав мысленно возмутился, что что-то загружали на корабль без его ведома. Окинув всех взглядом и убедившись, что никто больше не желает говорить, Флён встал.

— Разрешите идти?

— Разрешаю.

Капитан выказал желание назад проследовать без сопровождения. Для собственного развития. По дороге он позволил себе немного прогуляться по станции, случайно забредя в кафетерий, где из одного торгового автомата взял себе банку кофе. Пока Вацлав шел назад, он раздумывал над заданием. «Шутки кончились», — наверное, это тоже хотел добавить тот мужчина, но воздержался.

Для Вацлава Флёна было странным, что едва ли не только что научившимся летать птенцам поручали серьезную задачу. Капитан не рассчитывал, что его команда получит боевое задание — а для него упоминание пиратов уже считалось как боевым — настолько быстро, поначалу перебиваясь обычными перевозками и исследованиями. По спине пробежал неприятным холодок, когда Флён призадумался: не связано ли это дело как-то с его прошлым или его предками? Было бы неприятно осознавать, что он мог пожинать чужие плоды. Однако, судя по всему, они просто попали под горячую руку.

«Шутки кончились» — прозвучало вновь в голове. Не то чтобы Вацлав отправлялся в космос совсем без знаний. Он провёл много лет в училищах, проводил многие часы симуляции полётов ради этого момента. После университета он отправился в академию, где и постигал новые знания, оттачивая навыки. Конечно, хотелось бы отправиться в полёт чем раньше, тем лучше, но лицензия на выход в космос появилась только после дипломирования. Много лет соединились воедино и оказались позади.

— И вот я здесь, — сказал он голосом полным усталости, как если бы стоял здесь, будучи стариком.

Оказавшись на борту корабля, Вацлав собрал всех на брифинг, одновременно отдав ИИ приказ на удаление от станции. Пересказать услышанное не составило большого труда, после чего Илья поднял вопрос об оплате, но его ждал не самый приятный ответ. Основная часть денег уйдет на погашение кредита за крейсер, часть уйдет на обслуживание корабля, боеприпасы и, если понадобится, починку. Экипаж получит малую долю, достаточную на вещи первой необходимости.

— Ладно, раз командование решило бросать нас в бой — так тому и быть, — смело заявил Алексий.

— Платили бы еще соответствующе, — фыркнул Юхельссон.

— Машинный отсек! — внезапно раздался голос Тарадона. Он единственный, кто оставался на рабочем месте. — Гиперпространственный модуль полностью заряжен!

— Начинаю генерирование квантовых волн по команде капитана, — сказала ИИ.

А капитан уже мчался к своему месту, широкими шагами пересекая коридор. Как только Вацлав оказался на капитанском мостике, Зденек свернул посторонние окна.

— Приготовиться к испытанию гипердвигателя. Задраить внешние люки и подготовить систему прерывания, — выдал Флён громким голосом.

— Внешние люки будут задраены через десять секунд, — отчитался Александр.

— Системы прерывания готовы, — сказал вслед за ним Наврич.

Капитан вновь поднялся к своему креслу и замялся. Алексий стоял поблизости, скрестив руки на груди.

— Всё хорошо? — вновь спросил он, изогнув бровь.

Флён взглянул на него и уверенно покивал головой. Будь они в баре или в повседневной обстановке, то Вацлав высказался бы другу сразу. А теперь не мог. Он — капитан, и должен быть хорошим примером для команды. Ослабни на миг — и весь экипаж поддастся панике; так считал Флён, и заранее для себя всё решил.

Стоило штекерам впиться в руки, как перед глазами появился рой окон. Пришлось приложить немало усилий, чтобы всё разложить по местам и ознакомиться с предоставленной информацией.

— Это Ваш первый вылет, капитан, — пришло сообщение со станции. — Желаю удачи.

— В случае чего, сразу к Вам, — подумал Вацлав в ответ, а затем переполошился: не получили ли это на той стороне?

— Все отсеки докладывают о готовности, — сказал Александр. — Запуск гиперпространственного двигателя по Вашей команде!

Капитан напрягся. Открыв карту галактики, он совсем потерялся в ней, словно открыл в первый раз. Взяв себя в руки, Флён проложил курс и спроецировал его на экраны операторов.

Потянулись секунды, экипаж корабля замер в ожидании прыжка. Флён всё ждал. Ждал до тех пор, пока крейсер не вышел из гравитационного колодца станции. Команда наконец была дана и корабль моментально исчез. Дороги назад больше не было. Начало положено.

«Услышали ли меня тогда на станции?» — всё не унимался капитан.

Маяк Катана

Бортовой журнал:

Первым заданием для нас стало отправление в один из секторов, недалеко от звезды Закстанор. Гипердвигатели сработали на отлично, ничего не сломалось, не отвалилось и не сгорело, хотя Дмитрий Филин доложил, что генератор силовых щитов прерывает свою работу на половину секунды. Пока что не вижу в этом ничего страшного, но на следующей остановке я все же сделаю запрос на отладку системы. Экипаж также хорошо пережил гиперпрыжок. Никто не сообщал о недомогании. Неизвестно, что будет далее.

Что касается задания, то от нас требуется найти пропавший без вести крейсер Ка̀тан. С ним прервалась связь около месяц назад, и в корпорации обеспокоены по этому поводу. Нам выдали небольшой исследовательский зонд. Говорят, чтобы мы потренировались в его использовании, хотя как по мне, так они что-то знают, чего не знаем мы.

Посмотрим, что из этого выйдет.

Вацлав Флён. 21 октября 2170 года.

Корабль выпрыгнул в секторе между домашней зоной Закстанора и районом колонии Аракктур. Маленькая Италия, как прозвали ее первопроходцы, имела в своем распоряжении всего три звезды, планеты которых были непригодны для колонизации.

Первой остановкой в этом секторе стала звезда Юффаульт-Гестероза, голубой карлик, вокруг которого вращались свои планеты. Во время отдыха, некоторые изучали их, обсуждая и споря, как и когда их можно заселить. «Они не пригодны», — сказали в Ронуме. А люди считали иначе, строя свои догадки, теории и выдумывая новые технологии.

— Что Черное пламя делает на Аракктуре? — спросил как-то невзначай Тарадон у Дмитрия во время обеденного перерыва.

Тот пожал плечами, заявив, что ничего об этом не знал.

— А то был слух, что там как-то раз в конце Двадцатилетней войны роту высадили. Простое любопытство, если что.

— Может тоже добывают что-нибудь. Аракктур богат на всякие минералы, а ордену уж очень необходимо из чего-то делать свое снаряжение. Честно, не знаю. Не слышал никогда, — признался Филин.

Тем временем Вацлав все еще оставался подключенным к кораблю. Прошло всего два с половиной дня, а он полюбил это новое чувство — чувство более могучего тела. Странные, незнакомые и порой пугающие ощущения стали чем-то вроде наркотика, с которым было тяжело расстаться и еще тяжелее терпеть время ожидания до следующего подключения. Даже боль вначале стала незначительной, словно небольшой платой взамен на неописуемое удовольствие.

— Я становлюсь одержимым? — спросил во время полета капитан у Авроры, словно та была вполне живым собеседником.

Повисла секундная тишина.

— Я не могу понять данный вопрос, — раздался ее вполне ожидаемый ответ. Только после этого Флён вспомнил, что общается с ИИ.

Он чувствовал, как по его новому телу, словно по венам, текла энергия. Горящая жидкость, подогреваемая реактором, возбуждала и не давала покоя. А в периоды остановок, когда крейсер замирал на месте, что-то внутри капитана требовало движения вновь, чувствуя в такие моменты нечто схожее с полным онемением. Это как оказаться вмороженным в льдину, но осознавать и видеть происходящее вокруг. Удивительно, что Флён еще не сошел с ума от такой гаммы чувств. Он изо всех сил старался контролировать себя. В минуты, когда получаемое удовольствие достигало апогея, Вацлав старался отвлечь себя исследованиями и размышлениями.

Вацлав Флён осматривал борт корабля со стороны, изучая мельчайшие детали. Он наблюдал с помощью камер небольших дронов, между которыми можно было переключаться, словно меняя канал в телевизоре. Каждый раз он видел крейсер с новой перспективы, оказываясь то вдали, то настолько близко, что удавалось разглядеть общающихся людей у панорамных окон. Капитан мог бы смотреть из всех дронов одновременно, но его мыслительный имплантат оказался слишком медлителен для такой функции.

Пришлось приложить усилия, чтобы отключить себя. Штекеры с тихим жужжанием выскочили из гнезд, и Вацлав, пролежав некоторое время в кресле, поднялся, потирая затекшую шею и спускаясь вниз. Аврора попрощалась с капитаном, принимая пилотирование на себя, направляясь по заданным координатам. Флён подобрал очки с небольшого стола перед собой, почувствовав легкое головокружение, и бросил взгляд вниз. Там, за своим рабочим местом, спал Александр, а выше него на голоэкране замерли цифры информации со склада. Пищи и воды у экипажа имелось не так много, поэтому команда приняла решение питаться экономнее. Кислород постоянно генерировался в отдельном отсеке, так что о нём не стоило беспокоиться.

«Быстро разберемся с поисками и назад. С едой лучше не шутить», — решил мужчина сам для себя, зашагав дальше мимо аппаратуры операторов корабля.

Молодой капитан решил зайти в оружейную, рассмотреть предоставленный зонд поближе, и, выйдя из командной рубки, он сразу оказался как раз перед бронированными воротами, с динамической надписью “Armory”. Буквы постепенно расплывались, превращаясь в слова на других языках, которые Вацлав не знал, да и не горел желанием узнавать.

Пройдя проверку, мужчина оказался внутри, в просторном зале, где по одну сторону протянулась компьютерная техника с верстаками, а по другую — ящики с боеприпасами и шкафами с базовым защитным оружием персонала. В дальнем конце расположился грузовой лифт, около которого стояли тележки: одна с ракетой, а другая с зондом. Между ними, на разложенном спальном мешке, спал Кристиан, сложив руки за головой. Рядом лежали инструменты и бутылка с недопитым пивом.

Брови Флёна взлетели от удивления. Возмущенный таким поворотом, он потряс Илью за плечо.

— Чего тебе? — спросил он, нахмурившись. Его лицо выглядело так, будто его оторвали не от сна, а от важной работы.

— Ты что делаешь? Ты пил и пытался разобрать ракету?! — Вацлав возмущался, указывая пальцем на вскрытый в некоторых местах корпус.

— Пытался, — прямо заявил Юхельссон, ничуть не смущаясь своего поступка. Видимо, алкоголь все еще не отпустил его.

Флён потер переносицу, пытаясь понять, как корабль еще не разнесло на куски от взрыва.

— Вообще, — продолжил друг, привстав и отряхнув штанину. — Вообще, я пытался починить ее. Аврора, — он произнес это имя как «Аурора», — сообщила о неполадке, — Илья пожал плечами. — А потом я сходил к себе, возвращаюсь и вижу: ракета лежит, — мужчина провел рукой по металлу, слегка улыбнувшись, словно погладил домашнее животное. А потом вновь посмотрел на капитана. — Дай, думаю, и я полежу.

— Так с ней все в порядке? — в конце концов, решил убедиться Вацлав.

Илья кивнул, почесав затылок, а затем и проросшую щетину. Под его умозаключение «побриться бы не помешало» Флён махнул на него рукой и приступил к осмотру зонда.

Продолговатый механизм, длиной в шесть с половиной метра, имел утолщенное навершие со сложенными лепестками. Краска зонда в некоторых местах облупилась, корпус начал покрываться еще слегка заметными трещинами. В целом, ничего необычного.

Вацлав, ради беседы, поинтересовался у Кристиана об остальных членах экипажа, что находились сейчас где-то на корабле. Точного ответа он так и не получил: Илья в последний раз виделся со всеми в кают-компании, и это было примерно час назад.

Они еще общались друг с другом о всякой ерунде, позволив себе стать самими собой. Внезапно они поддались воспоминаниям, когда каждый из них жил в разных городах. Вспомнили, как впервые повстречались, и эти картины из прошлого грели душу. Хорошо, посчитал Вацлав, что все произошло как нельзя лучше. Теперь они здесь, в одной большой квартире. Но вместе с радостью присутствовало и понимание, что одно неверное решение и этот корабль станет их же могилой.

— А ты сам? — внезапно спросил Вацлав, уже готовясь уходить.

— Что? — спросил Юхельссон непонимающе, уперев руки в бока.

— С тобой всё в порядке?

Илья задумался и согласно кивнул.

— Не смей больше выпивать на посту.

Двое сверлили друг друга взглядом. Для Ильи это было необычно и несколько возмутительно. Несмотря на свои роли на корабле, Крису оказалось непросто признавать авторитет Вацлава, как самого главного. И все же его благоразумие взяло вверх.

— Как скажете, сэр.

Как только капитан покинул оружейную, помахав Илье на прощание, на линзе очков загорелось предупреждение. Алый символ требовал немедленного появления капитана на капитанском мостике. Вацлав поспешил успокоить себя тем, что на крейсере еще не звенели сирены, а значит возникшее дело не настолько опасное.

Как только Флён вернулся назад, то за рабочими местами он застал уже и Соколовского, и Наврича. Операторы не отвлекались от работы, перемещая появляющиеся голоэкраны в разные стороны, пытаясь что-то зафиксировать. Вацлав подошел к ним ближе, интересуясь причиной срочного вызова.

— Капитан, на десять часов замечен феномен, схожий с туманностью, — не оборачиваясь, начал говорить Зденек. Он открыл один из экранов, расширив его, и демонстрируя снимок с дрона. Казалось бы, что в этом необычного? — Оттуда доносится сигнал бедствия.

Зденек встал и в два широких шага оказался у карты, Вацлав встал рядом с ним. Встретившись на время взглядами, капитан заметил за собой, что ему непривычно видеть своих друзей и приятелей в одной команде.

— Здесь, — указал Наврич пальцем на голографической объемной карте, другой рукой попытавшись пригладить свои черные короткие кучерявые волосы, чтобы хоть как-то себя привести в порядок. — Мы засекли его случайно, вначале даже посчитали, что это наши системы дают сбой.

— Но все же там что-то есть, — закончил подошедший Александр.

Вацлав скрестил руки на груди. Раздумывая, он увеличил место с небольшим — в рамках космоса — пурпурным облаком, откуда изредка проносились кольца. Обычная туманность, но сравнительно меньших размеров.

— Хмм, это действительно туманность или… Тем не менее, такое нигде не описано, — сказал вслух Соколовский, — предлагаю назвать ее "Космический Гусь"! — громко продекларировал он, ударяя кулаком в ладонь.

Капитан некоторое время непонимающе смотрел на оператора, пытаясь понять его замысел. Это оказалось не более, чем шуткой. Когда до Вацлава это дошло, он позволил себе усмехнуться.

— Это точно сигнал бедствия? — решил уточнить Флён, улыбка тотчас же пропала с его лица.

— Да, стандартный маячок. Его обычно включают в экстренных происшествиях. В иных случаях остаются аудиозаписи, — ответил Зденек, взглянув на капитана. Белые глаза Наврича сильно выделялись на смуглой коже. — Думаешь, это Катан?

Вацлав не мог дать точный ответ, приказав подготовить зонд к вылету. Весь экипаж поспешил занять свои рабочие места, если еще кто-то бездельничал, прогуливаясь среди коридоров.

Мед выразил беспокойство, заявив, что туманности обычно скрывают опасности. И он был прав. В них, где сканеры и техника ведет ведет себя странно, обычно находили место те, кто хочет спрятаться, затаиться на время или улизнуть от погони. Алексий считал сигнал бедствия ловушкой — он не смог бы достичь их.

Тем временем Юхельссон спустил зонд на третий ярус корабля.

— Я закрепил его прямо перед трапом. По твоей команде, кэп, он вылетит, — доложил Илья через командную связь, проверяя в последний раз подключенные провода и крепежи.

Затем мужчина поспешил покинуть отправную зону склада — ту зону, которая обычно отсекалась силовым полем, чтобы выпустить из корабля механизм.

Фрейя подлетела поближе, продолжая сканировать маленькую туманность. Аврора, со своей стороны, не могла сказать точно, что там находилось. Для нее это место стало непроницаемой завесой, но операторы не теряли времени, уже пролистывая архивы истории этой системы.

— Пусто, — тяжело вздохнув, подытожил Зденек. — Значит, иного пути нет.

Александр согласно кивнул, взглянув на Вацлава, будто бы пытаясь найти в нем ответы. Тот задумчиво оперся о перила, поднявшись ранее к своему месту, иногда почесывая затылок или поправляя рукавицу. Позже капитал приказал остановить крейсер, а Кристиану выпускать зонд.

Внизу корабля со скрежетом опустился складской трап. Из открытой пасти, спустя всего пару секунд, зонд пробкой вылетел в космос. Какое-то время механизм просто летел, не подавая признаков работоспособности, и Вацлав уже подумал о поломке, как внезапно металлические листы навершия ощетинились. Зонд теперь чем-то напоминал цветок из металла, вращающийся вокруг своей оси.

— Без промедлений, — поторопил операторов капитан. — Надо скорее узнать, что там есть, и лететь дальше. Не хочу терять тут время, — последнее он добавил заметно тише, так, что скорее его конечную фразу никто и не расслышал. Кроме ИИ, конечно.

Наврич подключился к зонду, задавая ему траекторию полета, в то время как Соколовский передавал видео на экраны. Некоторые из них возникли рядом с Флёном. Несколько нечетких изображений хватало, чтобы увидеть всю картину в целом.

Зонд сорвался с места, набирая скорость, и по дуге облетая облачность. На крейсере в это время все соблюдали тишину, замерли, будто бы ожидая чего-то ужасного. Чуть позже они увидели лишь осколки костей гиганта…

Разрушенный корабль, обугленный и разломанный на куски, завис около той самой туманности. В носовой части виднелись разрывы от торпедных попаданий, а в других, тех, что еще хоть как-то сохранились, множественные следы от кинетического оружия.

Зонд замедлил свой путь, замерев между всем этим металлоломом, представляя через камеры уже внутреннюю часть. Корабль здесь пострадал еще сильнее. Кто бы его ни атаковал — торпеды разорвали его изнутри.

Кабина — место, откуда поступал сигнал бедствия, пострадала не меньше остальных частей. Столы, кресла, шкафы и некоторые члены экипажа застряли здесь, став узниками этой космической руины. Даже если это был не Катан, местонахождение черного ящика этого корабля уже определили.

Вацлав с грустью наблюдал за этими картинами, покрытыми легкими статическими помехами.

— Возможно ли узнать корабль по идентификационному номеру? — поинтересовался капитан, чувствуя едва ощутимую вибрацию крейсера от включаемого двигателя.

— Это Катан, — Зденек выдержал паузу, передавая данные на экраны Флёна. — 5-й производственный цех Корабля-Матери.

Здесь же присутствовала и дата выхода крейсера в космос, вместе с данными, понятными только механикам и операторам.

— Приближаемся. Подготовить Алексия Меда для спуска к Катану, — приказал Вацлав.

— Это… Вац… — замялся Александр. — Капитан, — уже тверже сказал он, — замечены неопознанные объекты. Направляются на полной скорости в нашем направлении.

— Откуда? Где? — нахмурился рыжеволосый мужчина, быстрым шагом спускаясь вниз к карте.

— Чуть дальше той облачности.

Две серые точки приближались к обломкам корабля, беря разворот для облета туманности.

— Есть картинка с зонда!

Опасения Меда оказались верны: к ним приближались тиранские налетчики.

Два истребителя, внешне напоминающие мыло или квадратную таблетку со сглаженными углами, мчались к своей жертве, оставляя за собой желтоватый след. Из их носовой части торчали кинетические орудия, не способные к самостоятельным поворотам. Сзади, откуда крестом торчали небольшие крылья, мигали огни антенн.

Двое так торопились, что успели толкнуть друг друга во время полета, но, не обратив на это совершенно никакого внимания, мчали дальше.

Следом за ними появились и остальные налетчики.

— Объявить боевую тревогу! Разогреть оружие! — выкрикнул Вацлав, побежав к своему креслу.

В коридорах Фрейи загорелись тревожные алые огни, сопровождаемые звоном сирены и голосом Авроры:

Внимание! Объявлена боевая тревога! Всему персоналу занять свои посты!

Капитан поспешил подключиться к системам корабля, и только сейчас, наблюдая с дронов, он смог усмотреть тигровую расцветку на боках истребителей. Первые из них уже открыли огонь, но снаряды врезались в невидимый барьер крейсера, и от разрывов по силовому щиту прошлись круги, словно на водной поверхности. Выстрелов было немного, враги будто проверяли корабль на прочность.

— Крис, отметил тебе цели. Короткий залп по ним, — приказал Вацлав.

— Принял, — отозвался тот.

Турели беззвучно принялись стрелять, осыпая корабли шквалом огня. Противник увернулся, но Флён успел заметить, как один точно отхватил своё. Мелькнул красный лазер, прорезая пустоту, и вот уже истребитель исчез в короткой вспышке.

— Отличная работа, — похвалил друга капитан.

Дальше виднелись медлительные бомбардировщики, заметно больше в размерах, и с ракетными установками на своих боках. На их носах, будто отесанных корпусах, виднелась нарисованная хищная пасть. Не стоило сомневаться, что это их налет уничтожил Катан. И он же может разрушить Фрейю.

— Илья, подключи вспомогательные турели, — добавил позже Вацлав.

— Делаю.

После короткой паузы орудия крейсера вновь открыли огонь, как только новые истребители подлетели ближе. Лазерные росчерки засияли среди темного космоса, опаляя бежевый корпус налетчиков. Каждый выстрел оставлял на них черные царапины, но те успевали увертываться, принимая незначительный урон. Они пролетели мимо, сделав резкий разворот чуть позже, выпустив очередную порцию снарядов. Силовой щит подсвечивался синим сиянием в зонах попадания.

Но постоянно отвлекаться на истребители экипаж тоже не мог. Бомбардировщики выпустили из пасти несколько торпед, и это отозвалось новым тревожным сообщением в коридорах корабля. Часть из них Крис успел сбить, вовремя среагировав, но от другой уже было не спастись.

— Приготовиться к столкновению! — успел прокричать Наврич, и через несколько секунд послышалось отдаленный скрежет металла.

Торпеды прошли мимо силового щита — к сожалению, он не основывался на защите от такого типа орудий — и влетели в корпус, словно нож в масло. Они замерли, и, когда некоторые члены экипажа посчитали, что все обошлось, произошло несколько взрывов, которые сотрясли весь корабль.

— Пожары на втором и третьем ярусе! — доложил Соколовский, сверяясь с камерами. Но и те потом дали сбой. — Правый коридор разворотило!

— Активировать системы пожаротушения. Потери?

— Никаких.

Им крупно повезло. Будь это атомный заряд от их склада, а может быть от всей носовой части, ничего бы не осталось.

Вацлав занервничал. В этот момент он начал чувствовать какие-то помехи, рассинхронизацию с кораблем и сбои в крейсере.

Капитан понимал, что такими темпами они не смогут справиться с врагом. Из-за некоторых проблем пришлось обесточить лазарет, чтобы силовые щиты заработали с новой силой. Фрейя помчалась вперед, отстреливаясь и прорываясь к Катану. У Вацлава был один план, как им забрать бортовой регистратор, но сомневался, что у участников хватит опыта в его реализации.

И все же Флён решил рискнуть…

Тем временем пробоины покрылись силовой пленкой — бледно желтой прозрачной энергией, которая не позволяла кислороду покинуть корабль. С огнем было покончено, но все равно часть коридоров оказалась перекрыты для дальнейшего разбирательства… Им повезло: торпеды не задели важные части Фрейи. Но пока они боролись с пламенем, новая волна торпед уже полетела к ним.

— Проклятье, — прорычал Алексий, ворвавшись на капитанский мостик. — Нас так разорвут на куски!

С его лба стекала кровь, он неудачно ударился во время недавней тряски, не удержавшись на ногах.

— Подготовить Дмитрия Филина к высадке, — раздался внезапный приказ Флёна, который передал управление Авроре.

В иной ситуации его бы встретила буря непонимания, но сейчас, занятые текущими проблемами, никто не стал спорить. Вацлав встретил Дмитрия на втором ярусе, уже готового к выполнению грядущих задач. Рыцарь Черного пламени в своем боевом облачении заставил рыжего мужчину усомниться, что перед ним тот самый старый знакомый Дима. Его темный экзоскелет с наплечниками, давно покрытыми шрамами от прошедших когда-то сражений, внушал капитану отчасти величие и могущество. Это не тот старый невзрачный мальчик, но настоящий боец, на груди которого свисал черный табард с символикой ордена, словно меткой на всю жизнь. Филин смотрел на капитана горящими желтыми глазами визора, и эта невозможность разглядеть лицо из-за полностью закрытого шлема раздражала.

— Оставь оружие, — посоветовал Флён, заметив винтовку за спиной рыцаря. — Тебе потребуется лишь добраться до Катана, забрать бортовой регистратор и свалить оттуда.

— Тысяча проблем из-за одной детальки, — словно сплюнул Дмитрий. — Как я туда доберусь? Нас разнесут в щепки быстрее, чем мы успеем подлететь к туманности.

Его голос сквозь фильтры шлема звучал спокойно и равномерно, даже несмотря на протекающий бой. Даже несмотря на то, что их опять колыхнуло от очередного попадания, рыцарь относился как-то безразлично к происходящему, словно и не было никакой опасности.

— Ты отправишься туда сам на ускорителе, это что-то вроде ракеты, но без взрывной части внутри. Заберешь, и по сигналу мы постараемся подобрать тебя на борт. Мы попытаемся отвлечь их на себя… Очень постараемся. На все суммарно у тебя уйдет три с половиной часа. В плохом случае — пять. Щиты и корпус у нас крепкие, продержимся это время, но не дольше. Возьми с наших скафандров столько кислородных баллонов, сколько сможешь нести.

— Не хотелось бы остаться там одному, — сказал Филин так, будто ожидал, что уничтожат быстрее Фрейю, а не его.

Но Дмитрий никак не воспротивился предложению, которое прозвучало в его ушах приказом. Вацлав в быстром темпе объяснил куда ему лететь и что именно забирать. Доходчиво, чтобы слова не имели двойного смысла. Филин поспешил настроить свой уникостюм на режим открытого космоса, опускаясь на третий ярус, откуда из боковых шлюзов он полетел вперед.

Никто не замечал одиноко летящего человека. Вокруг космос словно кипел от огня лазерных и кинетических турелей. Дмитрию даже показалось, что он находится в горячей воде, но постарался поскорее выкинуть такую чушь из своей головы, сосредоточившись на поставленной задаче. Да, лететь на ракетном ускорителе в космосе ему еще не приходилось, и от этого управление аппаратом поначалу показалось ему сложным. Но вскоре Дима смог взять вверх над машиной, подлетев к той самой пурпурной облачности, и облететь ее по краю.

Воин сбился со счета, сколько уже летел. Точно больше сорока минут, и уже вскоре должен был заработать второй кислородный баллон, прикрепленный к спине. Только сейчас, оставшись наедине с тишиной и грохотом своего дыхания, Дмитрий подумал о самоубийственном задании. Ему хотелось действовать столь же четко, как он себя обычно показывал, но сейчас начал сомневаться в своих силах. Слишком много условий, которые следовало выполнить. Слишком много усилий, которых могло не хватить.

Дима обернулся. На его глазах взорвались в ярком огне несколько истребителей. Бомбардировщики же, поверженные ракетами Фрейи, летели с безжизненными двигателями вперед. Их пилоты, скорее всего, были уже мертвы от полученных повреждений, но вот снова один из них ожил, выпуская в крейсер всего одну ракету.

Что было дальше, Филин не знал. Он повернулся назад, наблюдая, как еще множество налетчиков рвались вперед между обломками Катана навстречу еще непокоренной жертве. Один из истребителей, случайно или совсем нет, задел его, откинув далеко в сторону от своего ускорителя. Аппарат вонзился в обломок корпуса, застряв в нем, а Дмитрий ударился спиной о другой кусок. Дела его были плохи. Добраться до кабины Катана он бы смог и в одиночку, но когда это произойдет, то Фрейю успеют больше, чем просто уничтожить.

Кристиан не сдавался. Некоторые из турелей уже начинали замирать от перегрева, а останавливаться нельзя было ни на секунду. Ракеты, вылетавшие из верхних люков крейсера, неслись за истребителями и пожирали их, окутывая ярким пламенем. Это напоминало падающую звезду, внезапно загоревшуюся и так же внезапно погасшую, которая показалась всего на мгновенье. Лазерные турели на время замолкали, когда истребители пролетали совсем низко, но взамен их осыпали снаряды из кинетических орудий.

Бой происходил с переменными паузами, но тянулся так долго, что невозможно было расслабиться. Зорбалары то роем мотыльков слетались к Фрейе, как на свет, то разлетались, оставаясь видимыми только на сканере. Эти передышки и давали времени залатать то, что было возможно, и в то же время пираты перегруппировывались, усиливая натиск. Юхельссон решил сконцентрировать огонь кинетических батарей на торпедах и ракетах, наносившие крейсеру страшные раны.

Схватка продолжалась. Илья протер пот со лба, который уже начал спадать тяжелыми каплями на глаза. Он управлял боевой составляющей Фрейи удаленно, через экраны, а не напрямую. Хотя немного позже он был вынужден все же броситься к другому креслу, откинуться в нем и позволить монохромному шлему выехать и закрыть его лицо. Самонаведение, по его мнению, эффективно не справлялось с поставленными задачами, и он еще напишет отчет об этом, когда все уляжется.

Если уляжется…

Как-то уж больно сложно оказалось, как считал Илья, для первого раза. И не было возможности даже задуматься о постороннем. Мужчина лишь заметил, как резко сменилось время. Теперь бой в симуляции перешел в самую настоящую битву. Попыток переиграть не будет.

Но в самом Кристиане не было сомнений. Он знал, что его друг собрал тех, кому больше всего доверяет. Значит, капитана никто не подведет, Илья почему-то был уверен в этом. Юхельссон сражался на пределе своих возможностей. Особенно при условии, что Кристиан не очень любил эти самые прямые подключения. Очень хорошо, что Аврора помогала ему. У Криса, в отличие от Вацлава, имелся только затылочный разъем, которого вполне хватало для соединения с оружейными системами.

Мимо пролетели две торпеды. В ответ Фрейя дала лазерный залп по ближайшим бомбардировщикам, самых дальних накрыв ракетами. Радость небольшой победы охватила его, когда все враги были повержены. Это стало небольшим вкладом Юхельссона в общее дело, и он, отключаясь от системы, почувствовал, как кружилась голова от непривычного устройства.

Илья постарался добраться до аптечки, виляя из стороны в сторону. Вонь гари ударила в нос, и от этого стало еще дурнее.

— Черт побери, Вацлав не оценит, если я тут опять полежу с этой ракетой, — пробурчал он.

В этот же момент в оружейную вошел Алексий Мед. Весьма своевременно, как заметил Кристиан.

— Как там Дмитрий? Я слышал, кэп отправил его туда одного, — поинтересовался Юхельссон, принимая таблетку и делая несколько больших глотков из аптечной бутылки, внезапно почувствовав жажду.

— Угу, — только и смог ответить Мед. — Это было час или больше назад. Я разбирался с нашими повреждениями, так что без понятия, что с ним.

Илья тяжело вздохнул, отпив еще немного воды.

— Каковы они? Тряхнуло сильно в тот раз.

— Торпеды сделали всю работу. Пока еще держимся, но и сам должен понимать, что, — Алексий махнул рукой в сторону, — стоит так попасть еще разок и все, можно идти на покой. Может быть повезет и переживем еще две торпеды. Не больше.

— Пф, дело дрянь… Действительно, дрянь, — пробубнил Юхельссон, зашагав обратно к своему столу.

Он был не удивлен, когда вскоре из-за туманности показалось еще с дюжину кораблей налетчиков.

— Дело совсем дрянь, — добавил он, когда истребители начали разлетаться в разные стороны, намереваясь окружить одинокий крейсер.

Дмитрий торопился. С помощью загадочной силы его ордена, рыцарь смог добраться сначала до ракетного ускорителя, а затем и до кабины. Держась за боковые ручки аппарата, Филин замедлил ход и, с помощью троса, привязал его к куску корпуса. Хватаясь за выпирающие части руин, Дима продвигался все глубже и глубже, вскоре добравшись до своей цели.

Аппаратура кабины почти что уничтожена, остались лишь обломки и мотки проводов. Где-то еще покоились уже давно мертвые члены экипажа, оставшиеся в этой гробнице после уничтожения. Визоры Дмитрия сделали быстрое сканирование, пытаясь определить нахождение бортового самописца. И он нашел его — небольшой черный предмет, напоминающий брусок, торчащий в одном из стеллажей для аппаратуры. Филин ухватил его за миниатюрную ручку и рывком вырвал из ячейки.

Когда он обернулся, то увидел еще больше мертвых тел, которые, словно зомби, слетелись к живому человеку. Пришлось расталкивать их, одновременно цепляясь за их ремни. Схватившись за одного из несчастливцев, рыцарь почувствовал как его рука провалилась в тело. Хорошо, что все эти люди были скрыты под своими костюмами и шлемами.

Рыцарь Черного пламени рванул назад, на крейсер, так быстро, насколько мог, спрятав бортовой самописец в подсумок. За спиной на ремне все так же болталась винтовка, которую Дима чуть не потерял ранее, и которую так и не оставил на корабле.

Запасы кислорода подходили к концу, визор начал покрываться алым цветом, предупреждая об опасности, и Филин поторопился связаться с Фрейей, нарушив молчание.

— Мы подберем тебя… Тридцать минут… Нижний ярус, — слышал он с прерываниями, а затем за его спиной что-то засияло.

Флён прокусил свою губу от волнения. Его экипаж старался изо всех сил, но ему предстояло повести их еще глубже в пасть хищника, где они подобрали бы Дмитрия. Они уже подбили несколько истребителей, но запасы ракет подходили к концу, а для выстрелов с турелей требовалось подпустить налетчиков на расстояние обоюдного радиуса стрельбы.

Без лишних слов, он начал разворачивать корабль. Его дроны засекли союзный ракетный ускоритель, по которому пытались попасть лазерные полосы. Вацлав не стал представлять, что чувствовал сейчас Дмитрий, просто приказывая Кристиану убрать тех атакующих.

— Угу… Считай, что их уже нет, — мрачно отозвался тот.

В немом грохоте заработали турели кинетических орудий, выпуская дождь снарядов по истребителям.

— Тарадон, подготовить корабль к гиперпрыжку. Наврич, опустить трап, пусть Дмитрий залетит прямо туда.

Капитан замолк. Он не был в силах что-то сказать еще, заметив, как из-за туманности появлялся большой корабль класса "Носитель"*. Он напоминал Фрейю немного больших размеров, с раскрытой пастью-доком, откуда вылетали и куда залетали мелкие корабли. Тигровая расцветка сразу сказала о том, что это отнюдь не пришедшая откуда-то подмога экипажу.

Вацлав почувствовал разряд системы, проведенный Авророй, чтобы капитан пришел в себя. По всем каналам слышалась отборная ругань, экипаж уже почти предался панике. Да и самому Флёну было тяжело совладать с собой.

Истребители исчезали в ярких огнях один за другим, пока Илья внезапно не заявил то, чего опасался капитан: ракеты закончились.

— Мы не успеем зарядить двигатель! — крикнул Алексий. — Проклятье, ему крышка, — прорычал он через открытую связь, совершенно не замечая этого.

Илья сидел спокойно, ожидая, когда налетчики подлетят ближе. Хотя он уже не видел смысла в сопротивлении, заприметив огромный корабль на заднем плане. Отключившись от системы, он уперся локтями в колени, положив голову на руки. Даже внезапное появление здесь любимого человека поблизости не могло помочь ему.

— Дружище, что нам делать? — спросил он по частному каналу у рыжего друга.

Соколовский в это время тоже пытался держаться в руках, но то и дело оборачивался в сторону капитана, ожидая от него хоть что-то.

— Надо подготовить спасательную капсулу, — проговорил Зденек тихо, безэмоционально.

Александр лишь молча покивал, что-то начав выискивать среди мониторов.

— Центр. Центр. Это крейсер Фрейя, мы… — начал было Саша, но на его плечо упала тяжелая рука Меда.

— Брось эту чушь, — сказал Алексий. — Ты ведь не намерен здесь помирать, а? Соберись!

Турели самостоятельно открыли огонь, руководимые ИИ. На корабле повисло напряженное молчание, прерываемое взрывами, дрожью корпуса и звуками аппаратуры. Наверное, только София не испытывала тех мрачных чувств, словно вовсе не понимая всей нависшей опасности. Она просто сидела в своей каюте у лазарета и делала записи в дневник. И не чем-либо, а настоящим пером и чернилами, несмотря на тряску, аккуратно выводя символы и руны.

Неизвестно, что чувствовал Тарадон, угрюмо выполняя свои задачи в машинном отделении рядом с реактором и двигателем крейсера, где жар мешал бы работать кому-либо другому, но не Ивану. Ему сказали зарядить гипердвигатель и он зарядит его.

— Отставить панику! — резко раздался властный голос капитана. — Соберитесь, мы еще не побеждены! — он сделал секундную паузу, чтобы вновь продолжить: — Никто из вас не погибнет. Ни сейчас, ни позже. Я лично клянусь, что никто из моего экипажа не погибнет. Доверьтесь мне и мы победим!

— Илья, какого черта ты сложил руки?! — начал уже Флён по частному каналу Юхельссона. — У нас еще есть рабочие пушки. Неужели ты просто позволишь этим варварам разорвать нас просто так?

Друг не торопился отвечать. А потом ему стало стыдно. Почему он решил сдаться? — спросил он сам, откидываясь назад на кресло. Появление носителя еще ничего не значило, кроме новых кораблей, но и их крейсер был сделан не из фольги. До сих пор им удавалось избегать серьезных повреждений. Истребители сгорали в собственном огне, и, даже если кончатся снаряды кинетических турелей, Кристиан мог продолжать отбиваться лазерами. Столько, сколько потребовалось бы. Так почему сдавленное чувство так внезапно накатило на него?

— Экипаж, отставить панику, — твердо повторил капитан. — Возьмите себя в руки, — он переключился на канал Зденека. — Наврич, под или над нами есть какая-нибудь система?

— Мы можем прыгнуть хоть куда и окажемся неизвестно где. Но есть один маяк с какой-то станцией. По старым данным — принадлежит Ронуму.

— Что значит, «по старым»?

— Это значит, что она не обновлялась уже как два года, — прямо ответил Зденек. — Тем не менее координаты присутствуют и можем безопасно оказаться около маяка. Я уже проложил курс.

Теперь крейсер стал брать резко вниз. Вацлав понимал, что совершать гиперпрыжок через авианосец у них не выйдет, а при полном развороте они не смогли бы подобрать Филина. По новому приказу, все поспешили усесться в кресла, пристегнув себя ремнями, и Фрейя начала опускать носовую часть вниз.

Филин, со своей стороны, был очень не рад видеть такой поворот событий, и, к сожалению, он потерял ракетный ускоритель, который опять врезался в корпус крейсера, а сам Дима свободным полетом залетел в открывшийся складской отсек, пролетая мимо силовой пленки, и, попав под действие гравитационного поля корабля, кубарем покатился по полу. На некоторое время ему показалось, что он переломал себе пару костей, но внезапная тряска заставила рыцаря резко вскочить и позабыть о дурных мыслях. Дмитрий оказался полностью целым, не говоря о правом наплечнике, которого расплавило лазером во время полета. Если бы уникостюм не вколол ему обезболивающее, то скорее всего Дмитрий бы потерял сознание еще в космосе.

— Гипердвигатель заряжен и готов к прыжку, — доложил Тарадон.

Ионные пушки авианосца отключили силовые щиты Фрейи, ракеты мелкими рыбами петляли между собой, косяком направляясь к крейсеру. Кинетические орудия уже барабанили по корпусу, постепенно пробивая обшивку. И вот когда добыча уже почти казалась пойманной — Фрейя исчезла в ярком луче гиперпрыжка.

Из записей бортового самописца стало ясно, что Катан выполнял свой стандартный рейс. В этот момент в системе Юффаульт-Гестероза они встретили первых налетчиков. Ввиду отсутствия серьезных защитных орудий, Катан решил спрятаться в туманности, уничтожая истребители, что пройдут по близости от него, но те успели повредить его двигатель. Торпеды и ракеты прибывших бомбардировщиков сделали свое дело.

Однако налетчики не могли настолько сильно повредить крейсер. Чуть позже из разговоров пилотов стало ясно, что прибыл некто еще. Экипаж никак не называл тех прибывших к ним, но выделяется одно: это атакует и тиранов, и Катан.

Возможно именно прибытие того неизвестного превратило Катан в груду обломков, уничтожив почти полностью, а так же поспособствовало прибытию сюда Носителя налетчиков.

Примечание к части

*В простонародье сохранилось земное название "Авианосец" из-за возможности перевозить в себе корабли.

Посреди пустоши

Небольшой корабль появился совершенно внезапно для этих мест, сопровождаемый синей вспышкой и непродолжительным сиянием. Силовые щиты вновь отключились, но на тот момент совершенно никого не волновала секундная проблема. Экипаж, будучи в шаге от смерти, сначала не мог поверить в произошедшее, а потом ликовал. Все действительно выжили.

Илья залился истерическим смехом, лежа в своем кресле. Сейчас, когда все закончилось, он почувствовал ужасную усталость, будто бы разгружал этот корабль весь день. Ему было тяжело даже шевельнуть пальцем, поэтому Кристиан просто лежал и думал. На мгновенье ему показалось, что это всего лишь сновидение, настолько реальное, что впечатлившее его и после пробуждения.

Но это был не сон.

Тарадон наконец разжал поручень, за который держался мертвой хваткой, глубоко вдохнул и отправил капитану короткое сообщение:

— Отличная работа.

— Молодцы, — похвалил всех Вацлав в свою очередь. — Мы справились. Впредь не думайте сдаваться, если нам будет тяжело.

Радоваться, однако, было рано. У корабля имелись пробоины, ракетный запас закончился, а под конец можно сказать, что Фрейя вылетела в неизвестном месте, где не было ничего: ни солнечных светил, ни планет, лишь одинокая станция где-то вдалеке. Вацлаву сразу не понравилась мысль совершать гиперпрыжок сюда, но на тот момент выбора особого и не было. Занявшись изучением станции, он невольно задумался: а принадлежала ли эта груда сваренного металла Ронуму? Несколько кораблей, которые невозможно опознать, скреплены друг с другом, словно по чьему-то безумному проекту. А из записей ясно только, что корпорация когда-то здесь занималась расследованием некой Пыли.

— Пыли? — капитан не совсем понял смысл этого слова. — Они ведь точно говорят не о той самой пыли?

Аврора не дала ему четкого ответа.

— Все данные изъяты из архива или полностью удалены, — заявила она.

Флён, после некоторых исследований, решил позже вернуться в оружейную: там как раз некоторые члены экипажа требовали знать ради чего недавно едва не пожертвовали своими жизнями. Тарадону капитан приказал сбавить мощность двигателей, не стоило спешить к той странной станции, которая может оказаться чертовой пастью.

— Что можете сказать? — обратился Вацлав к своим операторам, спустившись вниз. — Туда вообще безопасно лететь? — добавил он, когда подумал, что в этом комке металла никого уже не осталось в живых.

— Я пытаюсь связаться с ними. Судя по сканированию — там все же кто-то есть.

— «Кто-то»? — подчеркнул капитан, Соколовский на это мог только пожать плечами. — Вызывай меня сразу же, как будет что нового.

И Вацлав зашел в оружейную, где Дмитрий Филин, так и не снявший своего шлема, и Илья Юхельссон уже дожидались его. Они все хотели узнать о судьбе Катана перед его уничтожением. Капитан кротко кивнул, наконец, позволив двоим воспроизвести запись, а те вмиг ее запустили, будто заранее зная, что их командир не будет препятствовать. Позже подошли и Тарадоном с Навричем.

Около рабочего места Кристиана вначале появилась голографическая копия капитана Катана — высокого широкоплечего мужчины, одетого в униформу адмиралитета Ронум Корпорейшн — который для начала представился и объяснил цель крейсера. Его путь заканчивался на планете Аракктур, где на борт погрузили контейнеры с титаном и железом, и они возвращались на Закстанор II. Обычное дело для корабля, который уже признан устаревшим, и теперь являвшимся обычным грузовым судном. Катан всегда пролетал мимо Маленькой Италии, но в этот раз капитан принял решение сделать остановку в системе Юффаульт-Гестероза, чтобы разобраться с проблемами обшивки корпуса. Это должно было занять около десяти минут, однако, как заявил сам командир, починка заняла больше времени, и немного позже Катан попал под атаку налетчиков.

— Возможно, — говорил капитан, — измена произошла еще до прибытия в эту систему. Данный вывод я сделал уже в самом конце, когда было уже слишком поздно… Да и не важно.

Их сканеры заметили тиранов лишь тогда, когда те оказались в радиусе выстрела. Далее, все как и видел Вацлав ранее: Катан попытался спрятаться в совсем крохотной туманности, даже, скорее всего, пересечь ее, чтобы совершить гиперпрыжок. Однако бомбардировщики попросту разорили двигатель, его невозможно было даже починить, по словам капитана.

На этом месте его изображение пропадает. Судя по всему начал действовать эффект туманности. Даже разговоры пилотов были слышны с перебоями, но цельную картину присутствующие составить могли.

— …находимся под обстрелом, — слышался уже иной голос. — Повторяю, Це… Матерь Божья, — слушатели с легкостью уловили ноты ужаса. — Что это за корабль?

— Неиз…о. Постарайтесь связаться с ним, — потребовал капитан.

Дальше шли ничего не говорящие сообщения, где экипаж пытался справиться с напастью и связаться с прибывшим кораблем.

— …Его там точно не… Он просто появился из ниоткуда.

А затем они заговорили о том, как неизвестный корабль начал разгонять свои тяжелые лазеры, которые в следующее мгновенье разломили Катан пополам. Послышались крики находившихся там пилотов, и слова капитана, до последнего пытающегося держать ситуацию под контролем. Когда же стало ясно, что крейсер обречен, пилоты отправились к спасательным капсулам.

Однако, Хью Паттерсон, как звали капитана Катана, остался в кабине, не решившись покинуть собственный дом — он прямо это заявил в записи. Вновь появилось его изображение, где он описал прибывшего гиганта, как астрономически огромного кита, который использовал лишь малую долю своей огневой мощи, чтобы разобраться и с Катаном, и с налетчиками. Паттерсон до последнего повторялся про размер, не в силах подобрать точные слова, иногда отвлекаясь, чтобы настроить сигнал бедствия.

— Они блокируют его, — сказал он уже обреченно, а потом связь оборвалась. На этом запись и заканчивалась.

Илья отпил из бутылки, над чем-то задумавшись. Филин как стоял на своем месте, так и продолжал стоять, словно врос в пол. Из фильтров его шлема вырвалась струя горячего воздуха, после чего он будто ожил.

— Странно, — он указал на бортовой самописец, — капитан говорит порой так, словно уже знал, что будет. Мне это не нравится.

Он резко обернулся, когда услышал голос Меда, зашедшего в оружейную совсем недавно и молча простояв все это время в стороне:

— Капитан мог сделать эту запись, когда экипаж стал эвакуироваться, разбавив записями. Возможно, он попросту дополнял свои слова в конце. Если прислушаться, тон и скорость произношения сильно скачет в некоторых местах.

— Да, — согласился Флён. — Скорее всего, так и есть.

— Пф, какой же это тогда черный ящик, если похоже больше на бортовой журнал? — поинтересовался Илья. Создалось впечатление, будто он готов расстроиться из-за такой мелочи.

— Возможно… — уже попытался объясниться Вацлав, но потом махнул рукой. — Не важно. Важно, что это надо Ронуму. Мы это нашли. Сейчас починимся и свалим поскорее к Закстанору.

— Проклятье, — внезапно схватился Илья за голову. — А как же спасательные капсулы?!

— Капсулы? — нахмуренно спросил Флён, переведя взгляд на Наврича.

— Никаких капсул в зоне сканирования замечено не было, — отрапортовал Зденек. Он потер подбородок, припоминая, что видел на экранах. — Ни сигналов, ни объектов.

Капитан покивал его словам и, развернувшись, направился к выходу, позвав за собой своего помощника. Тот молча повиновался.

За воротами двое свернули направо, шагая прогулочным шагом и пока еще ничего не говоря друг другу. Прямо перед ними винтовая лестница закручивалась вниз, а над ней, на потолке, висел голоуказатель: налево отсек хранения внешних дронов, будучи изначально комнатой охраны; направо — рабочие отсеки, к которым вел коридор, осыпанный обломками корабля. Где-то свисали кабели и угрожающе искрили.

— Уборку бы.

— Уборку? Черт побери, нам бы дыры залатать для начала. У нас правый борт порвало будь здоров, — высказал Мед.

У коридора, где по одну сторону на стенах висели экраны состояния узлов, скрытых за панелями стен, по другую имелось небольшое углубление с панорамным окном. Вацлав и Алексий подошли к нему ближе, наблюдая все тот же космос, безграничную пустошь, где нет никакого мусора. Даже астероидов.

— Мне не нравится это место, дружище, — признался капитан.

— Нормальное явление для межзвездного пространства. Это же космос, что ты ожидал увидеть? Потоки кораблей? Мусор?

— А станция? — на стекле окна появился экран. Вацлав удаленно подключился к камере дрона, наведя его носовую часть в сторону будущего места стоянки. — Только посмотри на это. Ни символик, ни описания, ни приветствия. Мед, — Флён перевел взгляд на своего друга, — мне это не нравится, — еще раз повторил он.

Ответа все не было. Алексий уже хотел было посоветовать капитану не лезть к этой станции, но технические проблемы попросту вынуждали на такой рискованный шаг. Защищенные пробоины вскоре вновь вскроются через тринадцать часов, и тогда большинство коридоров окажется перекрыты окончательно, а запасы кислорода потрачены — хотя о нем экипажу стоило беспокоиться в последнюю очередь. Его еще много и камера генерации оставалась целой. Однако с такими повреждениями без силовой пленки корабль развалится на части во время гиперпрыжка.

В ста десяти километрах до станции операторы, наконец, смогли уловить сигнал. На той стороне звучал спокойный мужской голос, усталый, даже скорее меланхоличный. Общение прошло на удивление успешно, диспетчер разъяснил, какой док в состоянии принять гостей и что траектория полета вскоре передастся на Фрейю. Аврора во время проверки не засекла в этих данных вирусов, и по приказу первого помощника она же взяла на себя пилотирование. Александр со Зденеком теперь могли немного отдохнуть.

Капитан тем временем отправился в собственную каюту, подумать над всем, что произошло, да и просто вздремнуть пару часов. Он спустился по винтовой лестнице, погруженный в свои мысли, и лишь случайно спотыкнувшись, заметил в уже почерневшей стене второго яруса пробоину, заделанную сейчас силовой пленкой. Ничего, на станции они починятся, заправятся, в лучшем случае, пополнят запасы ракет. То, что оттуда ответил человек, уже успокаивало.

«Ну и что, что она похожа на спаянные корабли? Небось, трудные времена переживали», — успокоил себя Вацлав, осторожно перешагивая пробоину в полу.

Каюты пролегали в центре корабля, с неширокими коридорами между ними, деля небольшие жилища на два отсека по восемь жилищ. Шестнадцать мест, где люди могли жить, оставаться наедине, заниматься своими делами — небольшие квартиры на корабле — больше половины из которых сейчас пустовали, и в одной из них расположился капитан, изначально запросив снос выделенных для капитана апартаментов. Флён не любил выделяться. По крайней мере, не в таких вещах.

Обычная одностворчатая дверь без каких-либо ручек, но с биометрическим замком. Небольшая прямоугольная поверхность обсидианового цвета, уже за все время покрывшаяся царапинами и щербинами. Вацлав приложил к ней руку, позволяя сканеру считать его ладонь, сверяя отпечатки пальцев. Ему даже не пришлось снимать свои перчатки для данной процедуры. Дверь зашипела, а потом отъехала в сторону, освобождая путь в каюту.

Небольшая каморка, пять на три метра, где находилась кровать, и спрятанный за ней, еле-еле приметный, чуть выше колена, холодильник. Напротив стоял металлический шкаф с самыми настоящими книгами, сделанными из бумаги и исписанными чернилами, и полки, под которыми стоял письменный стол, занятый небольшим терминалом. И где-то там, в углу, была небольшая дверца в уборную.

Капитан вздохнул, и как только сделал шаг в каюту, свет загорелся ярче. Мужчине сильно захотелось выпить, будто это бы спасло его от всех трудностей, валящих раз за разом. Он не глядя открыл дверцу холодильника, достав оттуда одинокую бутыль бурбона «Бегущий кролик». Невысокий стакан стоял неподалеку. Вацлав взглянул на давно открытую бутылку, разглядывая жидкость карамельного цвета и этикетку с бессмысленными описаниями.

— Забавно пить это, когда ты якобы бросил, — сказал он сам себе, откручивая крышку и наливая совсем немного.

Вацлав не спешил, усевшись на кровать, стягивая с себя перчатки и бросая их на стол. А затем расстегнул незаметную с первого взгляда молнию, от шеи до плеча, стянув с себя верх костюма. С некой досадой посмотрел на свои контакт-гнезда, изуродовавшие руки. Вынужденная мера для капитанов, как говорили в Ронуме, иначе они не могли контролировать свои корабли. Однако небольшие впадинки начинали развивать в нем трипофобию. Флён мотнул головой, отгоняя от себя противные мысли и хватаясь за стакан, все еще дожидающийся его на холодильнике.

Капитан подумал о происходящем. Забавно, что экипаж Фрейи наткнулся на проблемы сразу же на своем первом задании. Действительно, чудо, что они успели спастись. Только сейчас Вацлав вспомнил, что его не обязывали добывать черный ящик, и от этого крепко сжал свой стакан. Они едва не погибли из-за его ошибки. Но, еще немного поразмыслив, им же удалось добыть ценные данные. Ронум Корпорейшн точно заинтересуется тем гигантом.

— Ронум, — произнес капитан, вновь отпив бурбона.

Корпорация превращалась в заплывший жиром бюрократический аппарат. Архивы истории рассказывали о временах, когда повстанцы свергали старый режим Аватари-нет, чтобы установить новый. Маяк свободы под названием Ронум. Остался ли хоть кто-нибудь жив из тех людей? Вацлав был уверен, что да. Технологии азуресов и людей могли теперь позволить многое, особенно для «верхов». Здравомыслие Ронума заканчивалось, придет время, и нынешнего президента свергнут так же, как и старого из Аватари.

Кем же был глава корпорации? Прошло так много лет, и жизнь Сержа Ская ставилась под сомнение. Чего только не вещали новостные ленты, какие только сплетни о нем не распускали. Уже и неизвестно, жив ли президент вообще или корпорацией давно правил Совет. Из жителей никого это не интересовало, шок после последней войны до сих пор не отпускал людей, посеяв в их сердцах безразличие. И им будет все равно, кто сейчас правил, главное, что они чувствовали себя хорошо.

Вацлав и не заметил, как погрузился в дремоту. Он провалился так, как проваливается любой читатель, лежа на кровати. Не успеешь оглянуться, и ты уже в стране сновидений. Казалось, что здесь правит сам хаос и всевозможные краски, где попытки построить что угодно рассыпаются в пыль… Пыль?

— Речь ведь идет не о простой пыли?

— Вероятность есть.

Подробности они узнают на станции, когда остановятся, высадятся на нее, пройдутся по ее коридорам, повстречав местных обитателей. А потом хозяева озвереют, посчитав прибывших гостей чужими. Почему они так решили? Скорее всего, старые обиды — никто не хочет оставаться забытым где-то в космосе.

Ответ лежал в одном простом слове: Йо̀сола. Оно доносилось со всех сторон, словно являясь ругательством, звенело в ушах, пока некто из тех озверевших не воткнул капитану нож. Обычный столовый ножик, из металла, что теперь чувствовался в животе.

«Я же сейчас умру», — явилась резонная мысль в голове.

Но, то ли отсутствие боли не позволяла принять это так серьезно, то ли влияние сновидения, но Вацлав — а он знал, что его зовут именно так — с приложенным усилием вытащил посторонний предмет из себя. Взглянув на отражение в чистом лезвии ножа, из губ вырвалось только одно слово. Их слово. Йосола.

А потом мужчина проснулся. Он нашел прошедший сон даже приятным, не таким сложным, как были другие ранее. Вскоре увиденное и вовсе забылось, унесенное неизвестными ветрами. И когда рыжий молодой человек покидал свою каюту, то прямо в тот момент перед ним проходила Мария, та самая загадочная женщина о которой так много рассказывал Кристиан. Она, не самого низкого роста, кинула короткий взгляд на Вацлава, безостановочно продолжая идти дальше. И мужчина мог поклясться, что его в тот момент передернуло, и он не смог бы объяснить из-за чего. Волосы Марии развевались позади нее, совершенно белые, абсолютно ни с чем несравнимые. Люди из видеофильмов сказали бы «как первый снег», но на Закстаноре II не бывало снега. В отличие от Дмитрия, а Мария находилась в одном с ним ордене, она носила обычный черный плащ, который полностью скрывал ее тело до колен. На первый взгляд она выглядела совсем хрупкой, не такой опасной, какой ее иной раз описывал Юхельссон. И уж с трудом верилось в слова Филина, что она из какой-то элиты. Но когда Флён уже с минуту не мог сдвинуться с места после встречи с ее взглядом, он понял, что лучше не шутить с этой особой.

Капитан пробыл в своей каюте немного меньше двух часов, но и этого времени не хватило, чтобы пришвартоваться к станции. Алексий, подобно старику, все бурчал последние минуты по этому поводу. Он даже был готов отдать свой приказ, чтобы прибавить скорости. Благо в этот момент явился и сам капитан. Мед более ничего не сказал, да и что мог бы? В другом месте, в другой ситуации, первый помощник продолжил бы раздувать из мухи слона, но не здесь и не сейчас. По крайней мере, Вацлав взял с него слово, что Алексий будет вести себя с ним так, как вел бы себя при другом командире. Иначе весь эфир бы не умолкал от постоянных споров.

Капитан так и не приказал ускориться, все беспокоясь, что Фрейя может развалиться. Отчет о разговорах с диспетчерами подтвердил, что на станции есть все, чтобы привести крейсер в какой-никакой порядок. Это не могло не радовать! Однако на той стороне предупредили, что без масок на станцию лучше не лезть, мало ли куда гости нечаянно заглянут. Были у них так называемые загрязненные места.

— Может, ускоримся? Я уже устал ждать, — наконец, не выдержал Мед. — У нас же не настолько критические повреждения!

Вацлав лишь молча кивнул ему, словно тем самым отмахиваясь от назойливого ребенка. Он задумался об оплате. С кредитами у экипажа было тяжело, оставалось надеяться, что местные позволят оформить кредит. Хотелось верить, что находка с Катана стоила хотя бы половину стоимости ремонта.

Незадолго до стыковки вновь связавшийся диспетчер сообщил, что на станции ношение оружия запрещено, и экипажу лучше сидеть на корабле, если кто-то против данного закона. Это заявление, озвученное именно сейчас, немного насторожило операторов.

— Думаешь, они попросту забыли сказать раньше? — поинтересовался Александр у Наврича.

— Да, скорее всего, — успокоил его Зденек. — Увидели нас в окно, вспомнили, сообщили. Все просто, не правда ли?

— Действительно, — с некоторым сомнением согласился другой оператор.

— Ты много берешь в голову, кент.

Капитан принял эту новость со спокойствием. С чего бы ему переживать? Они пришли не для того, чтобы устраивать бойню. Ему надо было пройтись к узлу связи на этой станции, чтобы связаться с корпорацией. На ней сигнал должен быть уж куда сильнее, чем на корабле.

Но если это так — почему они сами до сих пор не связались с Ронумом?

Это место до сих пор выглядело неприятным. Даже скорее угрожающим. И поэтому Вацлав пригласил к себе членов Черного пламени.

Двое прибыли незамедлительно. Дмитрий Филин, в полной своей экипировке, и Мария, которую Флён смог рассмотреть более детально. Он нашел ее весьма симпатичной, но слегка замешкался, не заметив ни единого шрама на лице. Подкованный фильмами и книгами, капитан был уверен, что «элита» всегда исполосована. Это как стандарт. Стереотип. Шаблон, который попросту сейчас порвали.

Прямой нос подчеркивал ее красоту, как и широко раскрытые глаза. Девушка словно была высечена из мрамора опытнейшим скульптором, корпевшим над своим детищем и день, и ночь. Неудивительно, что Кристиану она очень нравилась, и в свое время он прожужжал своему другу все уши о ней. Сейчас в ее взгляде Вацлав не заметил ничего агрессивного, нежели в прошлый раз. Наоборот сейчас мужчина даже смущенно улыбнулся Марии. Один ее глаз был слегка прикрыт в отличие от другого, и это как раз, подумал мужчина, и являлось тем самым «шрамом».

— Ты опять в этой каске, — вздохнул Вацлав, ему уже начало казаться, что Филин даже спит в своем уникостюме. Но он вновь не стал заострять на этом внимание: — Ладно, давайте ближе к делу. У вас есть сила, которая может мне понадобится. Именно поэтому я и позвал вас.

Их сила — их дар и их же проклятие. Не каждому суждено увидеть рыцаря Черного пламени в действии, и никто посторонний не узнает о тех тайнах, что хранит этот орден. Флён же знал то, что ему надо, а именно, что двое перед ним в силах защитить его и без оружия. Правда, Дмитрий изначально отказывался сдавать свою винтовку, но внезапно замолк, повернув голову в сторону Марии. Он смиренно повиновался приказу капитана, сложив все свое вооружение на стол возле оператора.

— Ну как работать в таких условиях?! Есть же оружейная! — возмутился Зденек, на чей стол посягнули.

Однако его проигнорировали.

— Не хочу, чтобы меня там хлопнули, вот что я скажу, потому-то я вас и позвал, — продолжил капитан.

Он чувствовал себя неуютно, командуя этими двумя, но выбора не было.

Они последовали следом за Флёном. Мария, как и Вацлав, надела на себя маску, закрывая дыхательные пути, а Филин молча шел поблизости. С надетым шлемом ему не о чем беспокоиться. Тяжело было привыкнуть к новому воздуху, с металлическим привкусом, нежели очищенным. Но фильтры работали исправно, их проверили незадолго до стыковки.

Тарадон вместе с Ильей оказались расстроены, что им придется сидеть на корабле, а ведь они тоже хотели бы прогуляться… Или устроить мордобой. В итоге они так и остались сидеть в кают-компании, исчерпывая последние запасы алкоголя.

— Как думаешь, все пройдет удачно? — поинтересовался Тарадон, приподняв стакан в сторону Кристиана, а тот лишь пожал плечами. — Мне, как и Вацу, не нравится это место. И на месте капитана я бы призвал тех парней к ответу. Если надо, то силой.

— И зачем? Мы ведь, вроде, не пираты, — Илья нахмурился. Ему не понравился этот вектор разговора. Юхельссон крайне не хотел кому-то угрожать и создавать неприятности.

— Не в пиратстве дело. Ты видел у них хоть одну турель? В этом-то и дело, Илюха, они беззащитны! У них нет даже ангара. Сам ведь видишь, мы швартуемся, а не залетаем куда-то. Да и само это место не похоже на классическую станцию, — парень медленно отпил, снова пробуя на язык гамму вкуса.

— Что ты несешь, блаженный? — усмехнулся Кристиан.

— Ах, — махнул рукой Тарадон, недобро рыкнув. — Не бери в голову.

— Мы не пираты, — повторил Илья. — И я буду первым, кто будет пресекать бандитские выходки с нашей стороны. Не хватало нам еще врагов нажить.

— А потом окажется, что это проект спецслужб Ронума, и мы залетели не туда.

У Младича был бзик на спецслужбах. Он мог приплести их к любому делу и всячески найти этому объяснение.

— Да что ты несешь?! — удивился Крис, а когда вроде бы как разобрался, сказал: — Тогда нам точно не стоит с кого-то ответы выбивать.

Тем временем троица пересекала стыковочный мост, уверенно направляясь к камере проверки. Внутри оказалось мрачно, и как только гости переступили порог, оказавшись на территории станции, металлические двери с грохотом захлопнулись за их спиной. По телам начали бегать сканирующие лазеры, из уголков камеры вырвались очистительные вещества, больше напоминающие дым. Здесь, в полутьме, Вацлав случайно заметил, что серые глаза Марии как будто имели более яркий серебряный цвет, но та постоянно отводила взгляд, не давая рассмотреть эту деталь. У Филина же горела желтая полоса визора на шлеме.

— Пусть женщина поднимет руки, — потребовал мужской голос. Он раздался откуда-то сверху, но ни камер, ни динамиков Флён так и не увидел.

Мария послушно подняла руки, раздвинув края плаща. Женщина простояла так несколько секунд, после чего все закончилось и двери перед ними начали медленно, со стоном, открываться. А за ними опускался трап, пропуская троицу дальше.

Они увидели просторное помещение, скорее всего предназначенное для технических работ, но теперь это скорее являлось пустошью, где все рабочие станки просто-напросто исчезли, выдранные со своих мест. Где-то вдалеке виднелись самые настоящие хибары и костры, вокруг которых сгрудились люди.

— Я извиняюсь за столь нищий вид, — извинился подошедший к капитану пожилой мужчина.

Обычный старик с глубокими морщинами, седыми волосами и бородой — сделал вывод для себя Вацлав. Его униформа с эмблемой Ронум Корпорейшн уже давно порвалась во многих местах, но подшиваемая из раза в раз. Старик держался гордо, прямо, лучезарно улыбаясь, старая одежда его явно не беспокоила.

— Я Эрикх Хайнер, один из помощников управляющего станцией.

— Я Вацлав Флён, — представился в ответ рыжий мужчина. — Капитан только что прибывшего корабля Фрейя. Мистер Эрикх, могу ли я…

— Да-да-да, — перебил его старик, пожимая протянутую руку. — Послушайте, — Хайнер жестом пригласил Вацлава куда-то пройти, и сам пошагал рядом с ним, — я знаю, что вам нужен ремонт. Как насчет услуги за услугу?

Мужчина почесал затылок, опешив поначалу и не решаясь соглашаться на новую авантюру. Он обернулся на своих спутников, но те никак ему не помогли с ответом, оставив лично решать новый вопрос.

— Не очень бы хотелось лезть черт знает куда, — сказал Вацлав, а Эрикх махнул рукой.

— Да будет Вам, я не собираюсь заставлять вас драться или прилагать физические усилия. Все намного проще.

Помощник вел их между коридоров, где свет так и норовил погаснуть, моргая, но с треском загораясь вновь. Бледно-зеленого цвета стены были чем-то испачканы, и Вацлав не желал интересоваться, чем именно. Они прошлись по галерее, а внизу ели люди, общаясь между собой, а сверху на проводах свисали неизвестные капсулы, похожие то ли на спасательные, то ли на штурмовые. Наверное, у местных сейчас было что-то вроде обеда — посчитал капитан, теперь не удивляясь пустующим коридорам.

Эрикх же рассказывал о некой девушке, которая приходилась дочерью управляющего, но стала настолько капризной, что не желала более общаться с местными жителями. Это нормально для этой станции, как говорил Хайнер, у молодых людей вечно бывали проблемы, уставших от однообразия. Здесь на станции им тяжелее жилось в отличие от тех, кто находился на планетах — меньше свободы.

— А та девочка начала искать себе эту самую свободу, забравшись в заброшенные сектора станции, — старик тяжело вздохнул, на время остановившись, чтобы перевести дыхание. — Хух, а вы люди новые, наверняка она заинтересуется вами.

— Угу. Видимо она много значит для вас… И кстати, — Флён показал сначала на свой рот, а потом на мужчину, — почему вы без маски?

— О, не переживайте, мы-то знаем куда не стоит заходить, — заверил их Эрикх. — Таких мест немного, но все равно не хотим, чтобы с нашими гостями что-нибудь произошло.

Вацлав покивал, а когда посмотрел вперед, то уже видел перед собой проход в темный коридор, куда им требовалось отправиться. Искать девчонку ради бесплатной починки. Видимо, она действительно много значила для этих людей.

— Опасности? — поинтересовался капитан.

— Не то, чтобы. Но стоит смотреть под ноги и по сторонам. Обвалиться может что-нибудь случайно.

Флён вновь посмотрел на своих спутников, а затем согласно кивнул старику, а тот, обрадовавшийся, поторопился выдать им фонари.

— Как зовут нашу капризную даму? — задал капитан последний вопрос.

— Йо̀сола.

Йосола

Он начисто выбрил свое лицо от недавно пробившейся щетины, ополоснувшись ледяной водой и пробуждаясь от короткого дрема. Взявшись за полотенце, Дмитрий на мгновенье застыл, вновь вспоминая мимолетное сновидение, растянувшееся, казалось, на долгие минуты.

Ему снилась Земля. Колыбель человечества, ставшая опасным местом для человека, брошенная людьми Ронума. Остался только орден Черного пламени. Сражаясь изо дня в день с выродками Легиона Парайи, любой чувствовал себя там в постоянной опасности, даже несмотря на то, что война давно окончилась. Так говорилось в сводках новостей. Многочисленные бои проходили и сейчас, пока Дмитрий держался за полотенце.

Легион — сборище самых отвратительных тварей, сосредоточение абсолютного зла и тьмы, которое невозможно уничтожить, в прямом смысле этого слова. Это чудо, что заразу Парайи удалось удержать в пределах Земли. Ведь в таком случае, как выражался магистр Черного пламени: «Война воистину стала бы бесконечной». Хотя в последнее время ситуация начала налаживаться: люди из подземных городов стали возводить города-крепости. Уставшие от многолетнего заточения под землей они, подобно колонистам, вырывались наружу, навстречу смертельной опасности, чтобы поселиться в ново-старом доме.

Дима попал на Землю сразу же, как только записался добровольцем, окончив школу. Ему не нравился Ронум. Парень хотел бороться с врагом, побеждать его, а не сидеть где-то вдалеке сложа руки. Кто мог дать гарантии, что Парайи вновь не окажутся на Закстаноре II, как это уже случалось? Да и орден обещал выплачивать его семье деньги, что оказалось не так-то плохо.

Земля встретила его в свой зимний период. Дмитрий никогда раньше не видел снега, только в видеофильмах, где он похож на белый порошок. Здесь же, где порча глубоко поразила землю, лишь багровые покрывала ложились на дороги и руины домов, оставляя кроваво-красные следы после себя.

На Закстаноре бывали прохладные времена, когда стоило набросить на себя куртку и замотать шею шарфом. Здесь же, на богом забытых просторах, было холодней, чем в аду. Филин отчетливо помнил, это выжглось в его памяти, как он, вместе с остальными такими же новобранцами, жил под обломками зданий или подвалах некогда величественных городов, тщетно пытаясь согреться у слабого пламени костра или печи. Особенно тяжело приходилось ночью, когда сама погода сходила с ума, завиваясь вьюгой, буквально погребая под багровыми снегами всех тех, кто опрометчиво оставил решение насущных проблем на потом, заснув, погрузившись в теплые шубы, взятые из дома.

Три дня их держали в одном месте, ничего не сообщая, лишь подвозя запасы каши и воды. К счастью, хотя бы пища оставалась в избытке. Но за три чертовых дня из двадцати человек выжило лишь двенадцать. Остальные либо замерзли насмерть, либо попытались найти спасение, в сумасшедшем припадке вырываясь навстречу буре, либо пропали без вести. Только потом их, оставшихся, переправили в какое-то место, где проходили бои. В один из многочисленных лагерей в безымянном городе, где Дмитрия начали тренировать. Тогда вес бронежилета оказался непривычно тяжелым. Как и старой винтовки, заедавшей через каждую серию выстрелов. Вскоре она и вовсе сломалась, буквально развалившись на части. Из-за этого юноша не смог выполнить поставленную задачу. Оставленными синяками и ссадинами рыцари мягко намекнули парню, что не рады такому происшествию. Ответственные за тренинг, перекинутые в тыл бойцы, били его резиновыми дубинами, и на первое время Дима даже пытался увертываться от их ударов, еще совершенно не представляя, с какой скоростью могут двигаться люди перед ним. Этот момент заставил Филина больше не допускать ошибок, всячески стараясь и вырываясь из кожи вон, лишь бы достигнуть требуемого результата. Стрелял, перевязывал и сходился в рукопашном бою. Отправлялся на кухню, помогал с починкой техники и всячески пытался выжить при этом собачьем холоде. Если бы не он, юноша мог поклясться, все прожитые дни окрасились бы в более приятные цвета.

Вскоре, когда прошло немного времени, здесь, вдали от основных боевых действий, Филин посчитал, что полностью готов. Тренировки, проводимые с раннего утра до вечера, выводили его, и вскоре юноша стал не обращать внимания на этот обжигающий ветер и надоедающий мороз. Налипающий снег на бронежилете и одежде теперь воспринимался, как запыленная полка дома, которую надо протереть. Жизнь начала изменяться, проблемы стали пустяковыми, совершенно никчемными. В палатке будущий неофит спал в полном обмундировании, выходя на стирку только тогда, когда эмблема ордена скрывалась под багровыми корками или же когда двигаться становилось совсем тяжело. Да, снег имел привычку застывать, и не так, как это говорилось в архивах. Это было похоже скорее на окаменение.

А потом, когда переформированный взвод, вместе с ним, отправили на настоящих, полностью живых — если так можно говорить по отношению к парайям — врагов, Дмитрий понял, что ни к чему не был готов. И хоть основные бои давно закончились, здесь все так же таилась опасность на каждом углу. Фактически, неофиты гасили здесь самые последние очаги сопротивления. Хотя у некоторых появилось мнение, что этот город специально не зачищали до конца для таких тренировок. Дима же это так назвать не мог. Скорее он закреплял изученное, и теперь не было права на ошибку. То и дело Филин падал наземь, когда по ним открывали огонь, заваливаясь за какое-то укрытие. Грязь стала его второй кожей. Здесь ее было столько, что, казалось, она уже скрипела в зубах.

Чуть позже, когда все, наконец, закончится, юноша будет с удивлением вспоминать, как местные люди находили в себе силы улыбаться. Можно даже сказать больше: они находили время и для веселья, иной раз греясь у костра, напевая песни и приплясывая. А в бою они менялись и становились агрессивнее любого из парайан.

Дима тщательно протер свое лицо, повесив полотенце на место, и потянулся, слушая хруст собственных костей. Его одолевало двоякое чувство, с одной стороны он был рад, что сейчас оказался вне своего уникостюма, с другой — он слишком привык к своей форме, без нее Дмитрий чувствовал себя слабым и беззащитным. Даже здесь на корабле, среди своих, он не осмеливался пока что гулять в одной рубахе.

Его экипировка лежала на столе, разложенная по отдельности. Разобранное огнестрельное оружие, уже смазанное и протертое, ожидало сборки, к чему Дима и приступил, усевшись на табурет, придвинув его под себя ногой. Он взял патрон, затолкнул его в магазин, и повторял так из раза в раз, получая удовольствие от процесса. Сборка была для него медитацией, когда все части плавно, без промедлений, входили и соединялись друг с другом, превращаясь из разрозненных неопасных деталей в грозное оружие.

Дмитрия отвлекли совершенно внезапно, когда Мария, его главный командир на этом корабле, приказала одеться и прибыть в командную рубку. И рыцарь не посмел перечить, с некой грустью взглянув на сохнувшее белье.

Уникостюм представлял из себя подобие доспеха, надеваемый в несколько подходов, и являлся для рыцарей такой же важной составляющей, как и полученные знания, оружие и введенные орденом имплантаты. Дима с известной лишь ему неохотой натянул на себя черную термоодежду, невысохшую до конца после стирки, а затем систему ремней со встроенными датчиками для синхронизации костюма с аугметикой, протянув их через все тело, и затем взялся за бронежилет, тот самый, который Филин получил в самом начале своего пути. Постепенно рыцарь начал надевать остальные части уникостюма, соединяя их между собой. Под защитными щитками находилась камуфляжная ткань, сейчас стандартного серого цвета. Рукавицы, позволяющие чувствовать поверхность сквозь свое покрытие, он натянул медленно, с некоторым удовольствием, после чего сжал и разжал руки. В конце Дмитрий поднял свой шлем, взглянув на его лицевую часть, и прижал его к своему лбу. А после поспешил укрыться в нем, соединив с воротом бронежилета. Гербовую накидку, он надел через голову, закрепив ее на поясе ремнем. Табард являлся парадной частью уникостюма, надеваемый на празднествах и официальных встречах, но Филин решил надевать его при каждом удобном случае вне Земли. В космосе эмблемы говорили красноречивей слов.

Уникостюм ожил сразу же, получив связь с имплантатами носителя. Визор шлема загорелся привычным огнем, на его экране Дмитрий в который раз узрел пронесшиеся сообщения о состоянии соединения частей костюма. Рыцарь был готов. Одетый и вооруженный он покинул свою каюту, закрыв ее на замок.

Дима вошел на капитанский мостик, встретившись у дверей с Марией. Она молча кивнула ему в знак приветствия, а рыцарь ответил ей ударом кулака о свою грудь.

— Ты опять в этой каске, — вздохнул капитан, вновь встретив Филина в уникостюме. И тот даже улыбнулся от такого забавного совпадения.

Вацлав уже знал, что на станцию опасно выходить безоружным, даже рыцарь своим нутром чуял неладное. И капитан же знал, кто его вполне мог защитить и без оружия, именно поэтому двое из ордена стояли сейчас перед ним. Единственное, что не нравилось рыцарю, так это приказ оставить оружие. Он воспротивился такому решению, но по закрытому каналу Мария позволила ему это сделать. Слова прозвучали по-дружески, что смутило рыцаря.

Послышалось возмущение оператора, на стол которого Филин сложил винтовку. Рыцарь проигнорировал его, сосредоточившись на словах капитана, который рассказывал о своих планах касательно безымянной станции. Все звучало просто, «плевое дело», как выразились бы многие: они заправятся, починятся и свалят отсюда. Правда, существовала одна проблема, о которой Флён переживал.

— Деньги, — фыркнул он, когда троица шагала по коридорам Фрейи. Крейсер уже начал стыковаться, соединяя мосты и пуская в протянутый коридор кислород. Вацлав резко остановился, поправляя свою форму. Обернувшись, он спросил: — Занимать денег у ордена не стоит, да?

Дима кивнул. Вряд ли бы те вообще что-то дали кроме нескольких тонн груза и обязательств.

— Мы свяжемся с операторами Ронума оттуда, — продолжил капитан, сцепив руки за спиной. — Черт побери, мы сделаем это быстро и смоемся отсюда, — со стороны эти слова звучали забавно.

— Не переживай. Сколько бы мы там не пробыли — с нами будет все в порядке, — заверила Мария.

Филину понравилось, что она употребила слово «нами». Отчасти ему не хотелось погибать где-то на краю космоса просто так.

Их путешествие началось сразу же, когда они пересекли стыковочный мост, попав в камеру проверки, где сканеры проверяли их на наличие любого оружия. На удивление Димы, Марии приказали поднять руки, будто их системы не могли проникнуть сквозь ее плащ. Трое людей стояли, не представляя никакой угрозы. Абсолютно беззащитные, в лучшем случае, они могли полагаться на свои кулаки — что же, пусть такое мнение сохраняется и дальше.

Оказавшись внутри станции, пройдя процедуру проверки, системы шлема Дмитрия сразу же загорелись предупредительными огнями: в воздухе находилась высокая концентрация вещества неизвестного состава и происхождения. Он незамедлительно сообщил об этом Марии, еще никогда не сталкиваясь ни с чем подобным.

— Сохраняй спокойствие, — ответила та по узлу связи, поправив свою дыхательную маску. — Мы предупредим капитана не подымать эту тему здесь.

К ним пристал старик, назвавшийся Эрикхом Хайнером. С виду и по общению он представлял собой добродушного пожилого мужчину. И не успев толком познакомиться с гостями, уже начал заключать какие-то сделки. Дмитрий не стал вслушиваться в подробности, внимательно глядя по сторонам, пытаясь найти что-то подозрительное, но ничего, кроме старых и грязных коридоров и отсеков, не увидел. Люди, казалось, уже просто старались выжить здесь, выстраивая примитивные хибары из кусков металла. Ничего здесь даже приблизительно не напоминало «исследовательскую станцию», так же как и руины не были похожи на город.

Они прошлись по галерее, где внизу за круглыми столиками ели люди. Они не разговаривали, Филин специально проверил это, увеличив изображение, и задержался на несколько секунд, чтобы шлем успел сделать несколько снимков. Персонал действительно только ел и помалкивал. Они молчали даже тогда, когда подходили к небольшому раздатчику еды, где грузный человек наваливал им какие-то жидкости.

«Наверное, за несколько лет им давно надоело общаться друг с другом», — решил для себя Дмитрий, представляя, что делал бы сам на их месте.

Когда они уже почти покинули это место, рыцарь почувствовал, будто за ними кто-то следил. Он вновь повернул голову в сторону отдыхающих, и осознал, что теперь они все до единого смотрели на них. Начиная от толстяка с половником и заканчивая самым дальним пареньком, который несколько минут назад сидел, уставившись в свою тарелку. От такого Диме стало не по себе, но вскоре этот вид исчез за стенами нового коридора.

Эрикх все трепался с капитаном, который уже согласился на какое-то дело. Старик водил гостей по переплетениям путей, сворачивая в нужный момент и иногда останавливаясь, задумываясь о чем-то и замолкая.

— …Опасности? — поинтересовался капитан.

— Не то, чтобы. Но стоит смотреть под ноги и по сторонам. Обвалиться может что-нибудь случайно.

Флён вновь посмотрел на своих спутников, а затем согласно кивнул старику, а Эрикх, обрадовавшийся, поторопился выдать им фонари.

— Как зовут нашу капризную даму?

— Йосола.

Замечательно, они шли искать какую-то девчонку. Дмитрий закатил глаза, радуясь за своего друга, что у него есть такие защитники. Эти люди сговорились, рыцарь начинал развивать эту теорию, и когда капитан сгинет где-то в глубинах этой станции — народ хлынет захватывать корабль. Сотни людей, которым осточертела жизнь здесь, попытаются получить шанс на спасение. И если, возможно, местное население и не хотело ничего подобного, то гибели капитана точно желало. А о чем еще мог подумать рыцарь, когда Эрикх оставил их в одном из коридоров, вручив портативную карту?

— Кажется, я все же поспешил, да? — неуверенно поинтересовался Вацлав, взглянув на своих спутников.

— Нет, карту, к счастью, на обратный путь он нам дал, — сказала Мария, указывая на устройство. — Там дальше всего один… — она постаралась подыскать слово тому, что изображено на карте. — Туннель или настолько широкий коридор. А потом все немного ветвится. Они нам даже пометили ее нахождение.

И действительно: Йосола отмечалась красной точкой в глубинах этой станции, так что капитан зря перепугался, что троице пришлось бы искать девушку за каждым углом.

— Черт побери, — выругался Дима, — они отправляют нас искать свою девчонку, будто мы какие-то няньки и славно ладим с детьми. Почему им бы самим не сделать это?

Он говорил спокойно, прекрасно понимая, что криком делу не поможешь. Дмитрий никогда не повышал голос, ему это не требовалось. Типичный рыцарь Черного пламени, который не повторял по нескольку раз одно и то же.

— Нам бесплатно починят корабль, Дима, я считаю, что потратить десять минут на поиски стоят того. Тем более, поговорить с ней смогу и я, в этом нет никаких проблем.

— Как скажешь, Вац. Как скажешь.

Филин посмотрел в сторону их дальнейшего пути — очередного мрачного коридора, и если он мог прекрасно видеть благодаря системам шлема, то Мария и капитан использовали фонари, освещая себе путь.

А дальше они не увидели ничего удивительного. Все давным-давно прогнило и требовало капитального ремонта. Многие аварийные лампы уже погасли, а остальные потребляли свои последние запасы энергии. Несколько раз Вацлав пытался заговорить, развеять атмосферу, но его эхо разносилось во все стороны, пугая своим шумом в такой тишине. И он вновь замолкал.

Ради интереса, они несколько раз зашли во встречающиеся на пути комнаты, большая часть из которых представляла собой теперь просто пустые коробки: все, что возможно, из них вынесли. Даже листы металла потолка и стен содрали или, в неудачных попытках, изуродовали. Одна комната так и вовсе не имела пола, уходя на этаж ниже, в какие-то другие отсеки. Пучок света не мог ничего там выхватить, постоянно сталкиваясь с темнотой. Среди оставленного мусора Мария подобрала небольшой скомканный кусок энергоблока, и кинула его вниз в неизвестность. К всеобщему удивлению, никто не услышал ожидаемого грохота — пропасть оказалась бездонной. От этого у капитана пробежались мурашки по коже.

Группа продолжала путь, сверяясь по карте, обходя тупики и обвалы. Они вышли в нечто, что можно назвать пещерой, где все, включая пол, будто оплавилось от неизвестного вещества. Вацлав сравнил это с вулканическими пещерами, а Дима раздумывал над причиной такого эффекта. Один большой туннель, здесь даже двери и проходы в другие отсеки заварило, превратив в общую волнистую массу стального цвета.

— Никогда не видел ничего подобного, — признался Филин, осматриваясь вокруг.

— Да и я, — сказал Флён. — Как думаете, что это могло быть?

Никто не знал. Троица двинулась далее, решив не задерживаться здесь надолго и не прикасаться к странной материи. Вацлаву было немного страшно блуждать среди этих покинутых коридоров, и даже нахождение рядом товарищей не облегчало чувство, что за ними наблюдали. Однажды мужчина резко обернулся, но сзади них никого не оказалось. Тоже самое сделал и Дмитрий.

Как же хрупкая девушка могла пробраться в такое место совершенно одна? — думал рыцарь, все чаще спотыкаясь о змеящиеся кабели на полу. Ощущение, что их отправили на погибель, усиливалось. Уже хотелось было сказать слова: «А я говорил…», как внезапно Вацлав остановился и сказал: «Пришли».

— Что? — Дмитрий немного опешил от такого заявления, но капитан оказался прав.

Прямо перед ними был дверной проем, где внутри горел теплый ламповый свет. Словно не на станции, а дома на планете, здесь царил вечерний уют. Они зашли внутрь и первое, что бросилось в глаза это громадные шкафы по обе стороны от входа, где на полках находились небольшие капсулы с неизвестным светящимся веществом внутри. На первой взгляд это напоминало песчинки, витающие как пыль. В дальнем углу расположилась кровать, больше похожая на лечебную камеру в лазаретах, закрытая сверху прозрачной крышкой. Дисплеи своими цифрами и диаграммами сообщали о здравом самочувствии человека внутри, скрытого легкой дымкой.

— Открываем? — неуверенно спросил капитан, обернувшись к беловолосой женщине.

Она посмотрела на него, затем подошла ближе к экранам, подвинув голограмму на уровень своих глаз. Капитан не поспевал за ее действиями, наблюдая как девушка быстро шевелила пальцами и переключалась между рабочими окнами.

— Она провела здесь уже восемь часов, — тихо проговорила Мария.

Вацлав вначале не услышал ее, и уже хотел было переспросить, но вскоре обрывки слов в голове соединились в единое предложение.

Филин тем временем рассматривал провода, которые исчезали за металлом стен. Откуда здесь энергия? — вновь раздался справедливый вопрос в его голове. Рыцарь уже хотел было попытаться сдвинуть чуть загнутую панель стены, как внезапно крышка кровати с шипением резко откинулась назад. А там лежала самая обычная девушка, которая ничем не отличалась внешне от других. Дмитрий видел множество таких и на Закстаноре, и на Земле. Вряд ли он узнает ее, если встретит намного позже.

Она раскрыла глаза и, совершенно ничего не пугаясь, повернула голову к своим новым гостям.

— Эм… — замешкал было Вацлав. — Здравствуй. Ты Йосола?

Девушка приподнялась, а потом села, потирая рукой лоб. Она двигалась уверенно, не боязливо, словно посторонних здесь и не было.

— Да, — послышался ответ. — Так меня здесь называют.

Она поправила свои каштановые волосы, сейчас закрепленные в хвост.

— В таком случае, как же именно тебя зовут?

Йосола отряхнула черный свитер, пальцами отцепляя нечто похожее на крошки с рукавов, а затем закатала их до локтя, оголяя светлую кожу. Вацлав сразу заприметил длинные аккуратные пальцы. Девушка не торопилась с ответом, и мужчина успел осмотреть Йосолу подробнее. На вид ей было не больше двадцати пяти, хотя всегда ошибался с определением чьего-либо возраста. Из-за своего разреза глаз она напоминала лисицу. А вот голубые глаза — настолько чистые, что напоминали лёд — окантованные твердо синим цветом, сразили Вацлава, и ему показалось, что он никогда ранее не встречал человека с настолько ясным взглядом.

— Не знаю. Я подкидыш, — прямо сказала она, намекая, что у нее нет настоящего имени. — Поэтому довольствуюсь тем, что есть.

Мужчина почесал затылок. Было видно, что он не знал, как развить разговор далее. Но только Филин уже решил взять инициативу в свои руки, как вновь услышал голос друга:

— У нас договор с твоими преемниками. Они попросили привести тебя назад. Им надоело, что ты вечно сбегаешь. Взамен они починят мой корабль.

Та подняла руки, уже жестами отказываясь от такой затеи.

— Я сразу догадалась. Но нет, я больше не куплюсь на это. Я лучше останусь здесь, чем опять сбегу.

Йосола покивала головой, Вацлав приложил согнутый палец к подбородку, раздумывая над достижением консенсуса. Применять силу ему не хотелось.

— Мы можем как-нибудь уговорить тебя? — выдал Флён, видимо так ничего и не придумав.

И тут девушка широко улыбнулась, будто бы ожидая данного вопроса.

— Заберите меня, — она прошептала это, словно кто-то в таком заброшенном месте мог их услышать.

Повисла тишина. Вацлав смотрел на Йосолу, а та на него. Тихое жужжание кровати начало давить Дмитрию на нервы. Краем глаза он случайно заметил, что вещество в капсулах шкафа задвигались намного быстрее. Рыцарь подошел рассмотреть их ближе, и его видимость визора впервые стала покрываться статическими помехами. Он видел нечто подобное на Земле, при использовании ЭМИ-гранат, но чтобы системы шлема начали давать сбой сами по себе — с таким Дмитрий еще не встречался. Это место так и удивляло раз за разом.

— Нет, — тем временем сказал капитан. — Не то, чтобы я имел что-то против тебя, но мы не из тех, кто просто слоняется по космосу.

— Без разницы. Я просто хочу быть подальше от этого места.

— Да в чем дело? — не выдержал Флён. — Если тебе хочется путешествия, почему бы не обратиться через интерком к Ронуму и не запросить транспорт?

Йосола пожала плечами, поднимаясь в полный рост и скрестив руки на груди. Девушка была чуть ниже Вацлава, и ей приходилось держать голову приподнятой.

— Потому что сюда ничего просто так не придет.

Мужчина нахмурился, посмотрев на своих спутников. По спине пробежал холодок, будто они заскочили туда, куда совершенно не стоило.

— В смысле? — последовал очевидный вопрос.

Теперь на людей ордена посмотрела Йосола.

— Как на счет побеседовать один на один? — предложила она.

— Капитан, я против, — сразу же заявил Филин. Как только он отошел от шкафа, его уникостюм пришел в норму.

— Оставьте нас наедине. Нет никакой опасности, — сказал капитан. Мария подошла к Дмитрию, но тот все не сдвигался с места. Только когда Флён взглянул на него, кивнул и по-дружески улыбнулся, рыцарь вышел наружу.

Дверь тихо закрылась и Филин начал ходить из стороны в сторону, сцепив руки за спиной. Мария же в это время прислонилась спиной к стене. Потекли минуты ожидания. С той стороны слышались неразборчивые слова. Дмитрий изо всех сил хотел разобрать их, чтобы получить свою часть картины происходящего, но терпел фиаско.

— Беспокоишься? — внезапно спросила Мария уже своим голосом.

— Вац хороший человек. Не хотелось, чтоб он умер при глупых обстоятельствах. Но еще больше меня беспокоит эта девчонка.

Мария поправила свою маску, глубоко вдохнув.

— Ощущение, будто даже фильтр не может сдержать мерзкий запах.

— Понимаю, — согласился Дмитрий. Словно нечто похожее на гниль проникало даже сквозь высокотехнологичный шлем. Что и говорить тогда о маске? — А она без маски, — припомнил Филин. — Лучше не связываться нам с ней. Оставить ее здесь.

— Это уже решит капитан.

Рыцарь взглянул на Марию и развел руками. В случае чего, он мог просто сойти на «берег», откуда его отправили бы назад на Землю.

После более десяти минут ожидания дверь распахнулась, оттуда вышел Вацлав, а следом за ним следовала Йосола.

— Мы смогли найти общий язык, — сказал капитан, затем прямо здесь потянулся. — Давайте вернемся назад, я чувствую, будто работал несколько дней подряд без отдыху. Йосола покажет нам короткий путь.

Вацлав действительно выглядел уставшим, словно прошедший разговор высосал из него все силы. Вытянутые назад плечи теперь подались вперед, и спина слегка ссутулилась, мужчина словно больше не придавал большого значения своему званию и виду. Засунув руки в карманы, он заковылял за девушкой, которая в свою очередь действительно показала короткий путь. Секретный ход, как его называла Йосола, пролегал уровнями выше и являлся служебными коридорами.

— И почему же люди со станции сами за тобой не пришли? — Вацлав спросил это, чтобы разогнать гнетущую тишину. Или, возможно, все еще пытался найти общий язык с Йосолой.

— Пытались. Они оказывались менее разговорчивыми, а применить силу не позволял отец. Приемный отец. Можете сами спросить это у них.

Какое было счастье вновь вернуться в обитаемую часть станции. Вацлав даже немного оживился, зашагав быстрее, но он направлялся отнюдь не в центр связи, а назад к Фрейе. К счастью, Филин запомнил этот путь. Рыцарь ухватил капитана за плечо, остановив и резко развернув его. Дима потребовал ответов. Флён не пытался что-то скрывать.

— Отсюда мы ничего не сделаем. Йосола сказала, что связи с корпорацией нет уже с неделю.

— И ты поверил ей? — спросил он, наклонив голову ближе, чтобы их разговор не услышала спрятавшаяся за спиной Марии девушка. — Почему же они не спросили у нас помощи? Черт бы меня побрал, они тут не так уж сладко живут.

Капитан схватился за наплечник Дмитрия.

— Доверься мне, — заявил он. — Я объясню все на корабле. Нам просто надо убраться отсюда.

— Скажи прямо: ты влюбился в нее и хочешь побыстрее угнать, — сказал в свою очередь Филин.

Брови Вацлава взлетели от удивление. Он всячески отрицал данное заявление.

— Дима, я приказываю тебе! Сейчас не время на такую чушь!

Рыцарь промолчал, не шевелясь, раздумывая над этими словами.

— Ты играешься с огнем, приятель, — только и бросил он в ответ, отпустив Вацлава.

Капитан поправил свою одежду и двинулся дальше. Дима же покачал головой, чувствуя, что пущенное дело на самотек не приведет ни к чему хорошему.

По пути к крейсеру Филина самого начало преследовать странное чувство. Посторонние люди останавливались, бросали свои дела и переводили взгляд на них. На четверых глазели, как на белых ворон, но Дима всячески старался думать, что это из-за него — не каждый день увидишь члена ордена так близко.

Почти у выхода их встретил Эрикх, раскинув руки в стороны.

— А-а, мой дорогой друг, вы все же смогли. Я очень вам благодарен, — радостно заговорил он, посмеиваясь.

— Да, правда есть еще небольшой разговор, который…

После этих слов старик помрачнел. Его лицо будто посерело, и взглядом стал смотреть на людей скорее как на врагов, чем на «дорогих друзей».

— Вы можете идти, — с нотами угрозы теперь говорил Эрикх. — Девочку же мы немедленно доставим к отцу, в этот раз он особенно недоволен, Йосола…

— Она полетит с нами, — твердо заявил Вацлав в свою очередь. — На Закстаноре мы расскажем об этой станции, и Ронум разберется с вашей проблемой запустения, да и другими тоже.

— У нас нет такой проблемы. Ни этой, ни каких-либо еще. Просто отдайте девочку, — старик сделал шаг. Люди, все это время просто наблюдавшие за ситуацией, начали образовывать кольца.

Единственное, что успел кинуть своим спутником Вацлав было: «Приготовьтесь». Они наблюдали, как жители станции изменялись на глазах: их кожа серела, а ногти на руках стали удлиняться, превращаясь в длинные когти. Флён попятился назад, вытянутой рукой заводя Йосолу за спину. Филин и Мария встали рядом.

Создалась напряженная ситуация. Людей становилось все больше, но никто из них не проявлял признаков агрессии, пока не послышалось отдаленное звериное рычание, сопровождаемое протяжным «Йосола-а!». Через головы перепрыгнул один из этих жителей, после приземления сразу вытянув свои когтистые руки вперед. Мария проткнула его насквозь своим посохом. Для капитана это оказалось большим удивлением — такое длинное оружие она никуда не могла спрятать. Не смогла бы и скрыть от проверочных сканеров. Однако же оружие находилось в ее руках, изъятое из-под плаща как по волшебству.

И начало было положено: имя девушки стали выкрикивать все. Задирая голову и оголяя свои острые зубы, создалось впечатление, что они взывали к божеству. Один из этих монстров, а иначе их уже нельзя было назвать, направился к Дмитрию, замахиваясь своими руками так, как если бы в них отсутствовали кости. Рыцарь подставил левую руку в качестве щита, в наручные щитки впились когти, а правой ударил в лицо, сразу же опуская мутанта на пол. Он продолжал извиваться, но разбираться с ним Филин долго не мог. Без имплантатов и особых размышлений можно было понять, что завязывалась бойня. Да, именно такое слово закрепилось в голове рыцаря Черного пламени, и он дал волю своей силе.

К нему рвануло еще несколько жителей станции, давя числом, но Дима встретил их полным могуществом своего ордена: в его руке, постепенно, возникали вначале очертания меча, появляясь из сменяющих друг друга нулей и единиц. Затем оружие приобрело полную форму темно-оранжевого оттенка и молодой человек сразу же принялся им орудовать. Посох Марии покрылся таким же цветом на обоих концах, в то время как она держалась за середину.

Эрикх в это время рванул на Вацлава, и скорее всего разорвал бы его, если бы Филин не успел сбить его своим плечом. Из сочленений уникостюма вырвались горячие струи воздуха, некоторые механизмы сильно перегрелись из-за резкого использования экзоскелета, и системы постарались приступить к остужению. Рыцарь же продолжал свою работу, позволяя капитану с Йосолой прорываться к выходу. Флён уже связывался с операторами крейсера через бусину связи в его ухе.

Мутанты падали мешками один за другим, но их рвение не останавливалось, и они все продолжали свой натиск. Филин ударился плечом о плечо Марии и без лишних слов схватился за ее освобожденную руку, запуская женщину в сторону. Она налетела на монстра, готовому к прыжку на капитана, пригвоздив его к полу.

Двое понимали, что не смогут продержаться долго, но и осознавали, что отсюда ворота камеры проверки не открыть. И Дмитрий ожидал все, что угодно, но не крика капитана: «Держитесь за что-нибудь!» и вылет массивных дверей камеры от взрыва. Фрейя произвела выстрел прямиком туда, убрав все преграды.

Рыцарь ругался. Он вспомнил все слова, которые слышал на Земле, еле-еле успев уцепиться за край обугленной стены камеры. Его руки прижарило, но он не позволил себе разжимать их. Мария успела вонзить свой посох в пол и ухватиться за него одной рукой, другой схватившись за Флёна. Йосола же держалась за него, и эта картина выглядела со стороны Димы весьма комично. Возможно, будь не все так опасно, он бы даже засмеялся. Мутанты же вылетали в открытый космос, пытаясь ухватиться за что-нибудь или утащить с собой кого-нибудь. Филину пришлось освободить одну руку, чтобы вновь материализовать свое оружие и срезать тех, кто летел слишком близко от него. Только сейчас он заметил, что из них не вылетала кровь или они не разваливались на куски. Они буквально рассыпались в пыль, улетая в открытый космос.

Один из вылетавших все же успел зацепиться за Йосолу, вырвав её из рук капитана и утаскивая за собой. Вацлав испуганно посмотрел назад, не веря в произошедшее, но Филин успел поймать девушку за свитер. Вот так, придерживая её как за шкирку, они встретили стыковочный мост Фрейи.

Шлюзовые двери крейсера раскрылись, оттуда вышел Алексий в своем боевом костюме, более массивном, чем у Филина, открыв огонь по тем мутантам, что уже перегруппировались. На помощь боевому товарищу прибыл и Илья, надев скафандр, и выпуская лазерные заряды.

Дмитрию кинули его винтовку и он, прижавшись к стене возле шлюза, принялся прикрывать своих остальных друзей.

— Йосола-а! — не утихали крики. Они не умолкали ни на секунду.

— Двигаем отсюда, — сказал Илья по узлу связи. Когда Дмитрий прыгал к ним, Юхельссон подхватил его одной рукой.

Как только никого снаружи не осталось — стыковочный мост поспешили убрать. Со стороны картина вылетающих людей из дыры на станции выглядела ужасной.

Капитан вошел на капитанский мостик, стягивая и отбрасывая в сторону дыхательную маску. Наврич с Соколовским взглянули на него, но так и не дождались приказа. Мужчина поднялся наверх и только оттуда спросил:

— Они, б***ь, что-нибудь починили?

— Успели заделать внешние пробоины. Они сообщили, что остальное доделают после какого-то вашего дела, — доложил Зденек.

— Отлично… Отлетите подальше от этого дерьма. Я не хочу, чтобы кто-то оттуда зацепился и пробрался к нам.

Вацлав глубоко дышал. Он заметил, как в рубку начали приходить остальные люди Фрейи. Сначала Младич с Медом, который держал свой шлем на сгибе локтя. Затем Юхельссон с Филином. А потом подошли и София, Мария с Йосолой, накрытой греющим одеялом.

Чего они ждали от него? Вацлав нахмурился, глядя на них, но экипаж молча требовал от него какого-то решения.

Йосола прокашлялась и сделала шаг вперед.

— На этой станции все еще есть люди…

Флён кивнул. Никто не знал, но капитан именно от нее услышал, что большинство жителей заражены неизвестной болезнью, и что Йосола пыталась всячески спастись от них. Сейчас же командир должен принять решение…

Болезнь полностью не изучена, как говорила девушка, она пыталась найти лекарство, но постоянно терпела крах. Быстрая диагностика в камере проверки крейсера показала, что с ней самой все в порядке… Пока что, в порядке. Неизвестно почему, но Вацлав чувствовал, что должен верить ей. И это чувство словно было насильно влито ему.

Мотнув головой, капитан изрек следующие слова:

— Ситуация следующая: на этой станции распространен вирус. О нем ничего неизвестно. Любые наши сканеры это прямо заявляют. Однако мы не можем оставить эту проблему нерешенной. Я спрашиваю вас: мы отправляемся на Закстанор II и рассказываем администрации Ронума все как есть, пуская дело на самотек… Или уничтожаем станцию, не давая возможности другим прибывшим сюда кораблям попасть в западню?

Тем временем Фрейя отлетала все дальше, но вопрос все еще висел и экипаж размышлял над ответом.

— Уничтожить их, без лишних слов! — выкрикнул Младич, покивав и посмотрев на остальных. — Пока мы долетим до Закстанора, может произойти большая беда.

— А точно ли у нас нет иного выбора? — угрюмо спросил Мед.

— К сожалению, мы можем им помочь лишь тем, чем я предложил. Однако Ронум может закрыть глаза на эту проблему, что приведет к катастрофе. Верно и обратное: что болезнь не так опасна как кажется… И все же после того, что мы увидели там, совершенно очевидно — надо решать. Здесь и сейчас.

— Да, — согласился Алексий. — Я видел их. Поверить не могу, что они были людьми. Нельзя дать им шанса натворить дел.

Филин, стоявший рядом, молча покивал, показывая, что и сам принимает такую позицию.

— Я бы не стал так торопиться. Это место надо изолировать, создать карантин. Мы можем сообщить Ронуму, а самим вернуться сюда, чтобы следить за ситуацией. Попробовать самим решить ситуацию, — говорил Александр. — София же из азуресов. Она точно сможет помочь. В крайнем случае: она может попросить помощи у своего народа!

— Он прав, Вацлав, — заговорила мягким и беспокойным голосом София. — Я не могу согласиться сейчас с мнением большинства. Я не убийца… — она тяжело вздохнула. — Мы не убийцы.

Аврора заявила, что те немногие турели станции, что остались целы, сейчас наводились на крейсер, выезжая из скрытых гнезд.

— Вац, послушай, — теперь начал Илья, и от тревоги говорил быстро. — Не гони коней. Мы говорим о человеческих жизнях. Даже если они там мутировали, как ты говоришь, это не значит, что там не осталось людей. Может появление этой девушки их так меняет. Да и вообще, как ты можешь говорить такое, когда достал ее оттуда? Как она не заразилась спустя так много времени.

— Я не знаю, Крис. И, клянусь, я бы взял тех людей на борт, чтобы отвести их на Закстанор, но их же агрессия не позволяет нам сделать это!

— И все же ты доверяешь этой девке! — все не унимался артиллерист. — Вац, мы не должны спешить. Здесь так много размытых мест. Что, если она врет, а сканеры ошибаются?

Началась ссора. Младич обвинил Юхельссона в мягкотелости, а тот заявил, что придерживается голоса разума, а не спешит нажимать на спусковой крючок. Ругань, внезапные обвинения, дело начало переходить на оскорбления. Йосола в это время смотрела на Ваца, словно наблюдая за реакцией, а тот все раздумывал.

В голове крутились слова Софии: «Мы не убийцы». Кристиан прав, они сейчас игрались с человеческими жизнями… Даже не они, а только он — капитан Фрейи. От мыслей перехватило дыхание, размышление оказалось слишком серьезным.

— Что ж, я выслушал вас и принял решение, — слова, которые остановили всех, заставив замолчать. Продолжение застряло в горле, но всё же капитан смог их произнести: — Ракеты готовятся к запуску.

— Эй-эй-эй! Я не смогу запустить их туда, — запротестовал Илья.

Но от него этого и не требовалось. Аврора сама сделает это. Турели безымянной станции открыли неприцельный огонь, словно всего лишь пугали и угрожали, давая крейсеру шанс убраться. Но Вацлав вовремя понял, почему они так делали — Йосола. Девушка была нужна им живой.

— Отдавать приказы непросто, — его ноги дрожали, и Флён боялся, что это заметят остальные. — Еще тяжелее за них отвечать.

Неизвестно, остались услышаны его слова или нет, но капитан уже обращался к Йосоле. Она заявила, что знала наиболее уязвимые места. Они лишат станцию кислорода и энергии. Те, кто выживут от взрывов, задохнутся.

— Скажи, зачем я делаю это? — ракеты уже вылетели, направляясь к цели. — Почему я верю тебе?

— Когда-нибудь, ты поймешь это.

Вацлав так и не получил конкретного ответа от девушки, через экраны наблюдая, как станция тонула в огне.

Около Закстанора II

Бортовой журнал:

Возникли некоторые проблемы во время поиска Катана. Всё пошло не так, когда мы увидели обломки крейсера. Тогда на нас напали зорбалары. Налетчики прибыли вместе с носителем. В связи с их численным перевесом было принято решение немедленно совершить гиперпрыжок… К Закстанору II. Там отдадим нанимателю бортовой самописец Катана и произведем ремонт крейсера Фрейя.

Вацлав Флён. 24 октября 2170 года.

Корабль все еще пребывал в гиперпространстве, направляясь прямиком к Алмазному святилищу, к Закстанору. Большая часть экипажа сейчас отдыхала в кают-компании, тихо общаясь между собой. Они обсуждали произошедшее, ведь Флён решил не просто уничтожить станцию, но и забыть о ней, удалив записи из корабельного архива.

— Кэп поступил верно, — сказал Филин, взглянув в отражение на темной жидкости своего чая. — Неужели ты всерьез уверен, что корпорация, — он сделал большой глоток из кружки и отставил ее в сторону, — так и ринулась бы туда и все разгребла? Они сделали бы также, только полегче, без взрывов.

— Почему ты так думаешь? — не выдержал Александр. Ему надоела эта нелюбовь Дмитрия к Ронуму.

Но они говорили не о правительстве, а о капитане. Рыцарь сделал упор на это. Их разговоры привлекли Младича, который подсел к ним позже.

— А меня больше волнует эта баба, — заявил он, насаживая на вилку макаронины. — Хотя София и продолжает ее осмотр, но уж больно наш парень доверился ей.

— О, это любовь с первого взгляда, — засмеялся Дмитрий.

Иван же не оценил шутку, как и Соколовский, отчего рыцарь вскоре замолк.

— Ты прав, — продолжил Дима уже серьезным тоном. — Она показалась мне подозрительной с самого начала, — Он пустился пересказывать произошедшее, не забывая про детали. — Он сразу поверил ей, что связь не робѝт, понимаешь? Даже не стал проверять.

— Я предлагаю следить за ней, парни. Не думаю, что Вац смог настолько сильно потерять голову, завидев эту Йосолу… Черт, что за имя это такое?

А потом к ним присоединился и Юхельссон, пододвинув себе еще один стул. Усевшись, он закинул ноги на его спинку, после чего налил виски в свой бокал.

— О чем базар? — по его голосу стало понятно, что Илья уже немного пьян. — Неужто думаете свалить с корабля после таких перестрелок?

Его вопрос приняли всерьез. Кто-то ответил сразу, как например Филин, а кто-то остался в раздумьях. Уничтожение целой станции вместе со всем населением встряхнуло каждого на корабле. И даже сражение с тиранами не произвело такого эффекта — это было сражение с пиратами. Вопрос жизни и смерти стоял остро, и не оставалось времени на размышление. Либо ты, либо тебя. Команда точно знала, с кем сражалась и ради чего.

— Так кто они? — неуверенно спросил Александр. Его давно мучил этот вопрос, но помалкивал, боясь показаться глупым.

— Да кто-кто. Пираты, да и всё. Знаешь, кент, там много разных версий. Одна из них связана с дезертирством одной флотилии во время переселения на Закстанор II. По другой версии — Ронум на них наткнулся, а у них корабли обозначают себя, как корабли Аватари-нет. Нам главное, что это пираты. Орудуют? Орудуют. Грабят? Грабят! — говорил Наврич.

Люди согласно покивали.

— Кстати я вам рассказывал историю о ките? — внезапно поинтересовался Дима, наклоняясь вперед, когда от предыдущей темы повисла тишина.

— Ките? Каком еще ките? — нахмурился Илья, а затем заулыбавшись, наслаждаясь своим алкоголем. — Рассказывай! Что это вообще такое?

— Ну, в общем, кит, это такая… огромная рыба. Ну не важно. Дело было летом… — Филин задумался, вспоминая те дни. — Вроде тогда это лето было. Как-то с братишками на линкоре плыли. Задание было важное. Глядим, какие-то япошки плывут.

— Япошки? — непонятливо спросил Саша. Подобные слова были незнакомы для него.

— Узкоглазые такие. В администрации Ронума часто можно их увидеть. Говорят, что не все узкоглазые — япошки, ну да ладно. Ну, в бинокль их увидели. Бинокль был. Большой, черный, — рассказчик показал руками примерные размеры, — Адмиральский. Подарили. Вот, адмиралу нашему, — рыцарь отпил уже налитого ему виски, причмокнул и продолжил: — Плывут япошки. Кит на борту. Ну, мы думаем: жрать уже неделю нечего, одни канаты. Ну, думаем, на абордаж надо. Идем так по-тихому к ним, они суши жрут. Жрачка их, специфическая. Мы плывем. Подплыли. Говорим, мол, давайте, суши пожрем вместе. Они радуются, режут свою рыбу, карлики узкоглазые. Мы им кидаем коня. Конь жил в трюме. Ну, как жил, он сдох уже с месяц эдак. Мы его всем, чем можно накрыли, чтоб не вонял, так вот. Кинули коня. Они разбежались. Мы кита все схватили, нас пятеро там было. Сначала было пятьсот, стало пять, кто уплыл, кто как, ну ладно. Мы за кита ухватились, тянем. А кит — живой! Заорал! Япошки хоть и узкоглазые, а видят все хорошо, мы думали наоборот. Со своей стороны кита схватили. Ну, так вот тянули. А кок наш, повар корабельный, уже проголодался жутко. Начал кита жрать. Ну, кусал его, кусал, кит орет, кок жрет, япошки тянут. Ну, мы по ним из пистолета жахнули. Они разбежались. Мы кита забрали. А потом нашли шляпу, которая оказалась мне как раз.

И развел руками, намекая, что истории окончена.

— Восхитительная история, — только и смог сказать Иван, посмотрев на остальных.

Никто только не мог понять, где в этой истории правда, а где вымысел, да и есть ли в ней правда вовсе.

Позже Дима рассказывал своим слушателям о своих похождениях, миссиях на которых успел побывать. Но больше всего мужчин заинтересовал «океан» и «море». Филину повезло, узрев безграничные водные просторы лично. Даже Младич, пробыв на Земле некоторое время, не успел застать это чудо.

— Чудо…

Все чудеса планеты сгнили вместе с порчей парайи. Гибло, разрушалось, портилось, окрашиваясь в багровые цвета.

А между тем рыцарь, на вид оказавшимся обычным парнишкой, продолжал говорить, местами подшучивая, а где-то повествуя на полном серьезе. Попивая свой виски, он говорил порой и чушь, как, например, об одной операции, названной «Лох-Несс». Суть заключалась в том, что посланная к одноименному озеру группа во время выполнения задания встретила огромное чудище.

— Оно вырвалось из воды и чуть не сожрало парней, — продолжал Дима, подкрепляя свои слова жестикуляцией. — Похожая на ящерку, огромную такую, вырвавшуюся из воды. Да у нее настолько длинная шея была, что она с легкостью добралась до второго этажа здания, все еще пряча свое туловище в воде, представляете? — По его словам Лох-Несское чудовище, будучи в свое время легендой, стало реальностью. — Я почитывал архивы… ну знаете, когда делать нечего, вот и почитывал. Ну ладно, так вот. Почитывал я, и вычитал, что давным-давно сделали из этого мульку, которая привлекала туристов. Вещали, что в размерах эта дрянь четыре, ну шесть метров, — Дима резко примолк, видимо представляя в голове размеры. — Даже если оно и было на самом деле, то могло хотя бы прятаться. А там парни встретили чертового гиганта, который не мог быть незамеченным в мирное время! Нет, серьезно, этой громадине надо что-то жрать и рыбы бы там не хватило.

— Лютота, — лишь прокомментировал Александр. — Ты извини, что перебиваю, но меня больше интересует, что вы делали тогда… Ну, в море.

— На самом деле мы плыли в регион, именуемый ранее Японией. Когда началась война эти острова, как и все, оказались отрезаны. В воде всякое плавает, по воздуху летать тоже тяжело. Трудно, в общем. А тут внезапно решили туда помощь отправить. Вот и поплыли.

И он начал новый рассказ, затянувшийся примерно на час. О том, как они вначале потерялись, а потом все же добрались до суши, довезя бесценные боеприпасы. Как отстреливались от оживших мертвецов и выжидали по несколько дней, пока немертвые толпы наконец не уйдут восвояси. Япония подарила им новый опыт бесшумного перемещения.

— Там все началось как в фильмах о зомби-апокалипсисе. Жертвы были заражены неким паразитом, который взял над ними контроль. Ну, так говорят, по крайней мере. Откуда же мне знать, как оно на самом-то деле? Не сказать, что с ними бороться легче. Они еще постепенно мутируют и там может такая срака появиться, что подлива по ляжкам течет. В общем, всякого мы там тоже навидались.

— Ясно, — заворожённо ответил Соколовский, а после поднялся. — Ладно, я пойду себе добавки положу.

И это при условии, что он только что поел. Но только отошел Александр с подносом от своего места, как именно в их стол прилетел кухонный предмет, позже выявленный как сковорода. И, к сожалению, она успела зацепить в своем полете бутылку виски. Юхельссон резко вскочил, не в силах выпустить зажатое в руках горлышко, опрокинув один из стульев. Повисла тишина, все замерли, совершенно не готовые к такому развитию событий.

— Ты что же творишь, женщина?! — первым очнулся Илья.

София, уперев руки в бока, недовольно смотрела на группу мужчин.

— Я очень… — она потянулась к новому предмету, скрытого где-то в раздаточной, — не люблю, когда во время моей смены, — женщина опустила взгляд вниз, — устраивают распивочную.

На этот раз полетел половник, пролетев над головой Филина, который уже попивал чай.

Илья вновь раскрыл было рот, но, заприметив, что София тянется за чем-то новым, лишь выругался себе под нос и поспешно покинул кают-компанию. За ним последовали и остальные, тихо перешептываясь между собой. Соколовский же стоял на месте, произошедшее ему показалось комичным, но выражение лица инопланетной женщины заставило его стать серьезнее.

— Вам помочь? — спросил он, выпустив, наконец, поднос на стол.

София в это время подошла к опрокинутому стулу, молча присела и поставила его на ножки. И тут Александр увидел самую настоящую магию: осколки разбитого стекла стали взлетать ввысь, кружась и объединяясь в единую форму. Не хватало только горлышка, которое Илья так и не смог выпустить из рук.

— Извините… за хлопоты, — смущенно проговорил Александр, почесав затылок. Ему показалось, что женщина игнорировала его, и от этого становилось совсем неловко.

Но затем азурес с доброй улыбкой взглянула на мужчину, сцепив руки в районе живота и, позже, отводя взгляд, словно сама чего-то стеснялась.

С некой медлительностью столы и стулья стали легко вставать на свои места. Со стороны, с перспективы обычного человека, это все выглядело чудесно, но какой-то частью души Александр даже не удивился происходящему, словно видел подобное много раз и раньше.

В нос ударил сильный запах озона. Соколовский посчитал его появление из-за происходящей магии… Магии! Самой настоящей! Александр постарался взять себя в руки, чтобы не выглядеть нелепо, но все равно, подобно ребенку, не мог оторваться от созерцания происходящего. Как и за движениями женщины, которые казались ему совершенны. Ни один человек не мог двигаться с такой грацией и координацией. Создавалось впечатление, словно каждое ее движение просчитано и предназначено для чего-то.

А затем Саша внезапно очнулся, пришел в себя, как если бы резко проснулся. Ему хотелось что-то сказать, но не находил слов, и поспешил покинуть это место. Увиденное слишком вскружило его голову.

Алмазное святилище. Домашняя система Закстанора II

Корабль завершил гиперпрыжок и не развалился на части, но уже принявшись стонать от перенапряжения. Повреждения давали о себе знать. Вацлав гнал крейсер все дальше, стремясь как можно скорее попасть на Закстанор II. Сохраняя скорость, Фрейя достигнет столицы через несколько часов, а сама планета уже виднелась через панорамные окна.

И, словно по чьему-то злому умыслу, корабль тряхнуло так, как если бы он врезался во что-то. Фрейя остановилась, словно действительно налетела на незримую стену и погрязла в ней. Все системы обесточились. Не загорелись и аварийные огни, погрузив коридоры в темноту, но при этом предохранительные системы успели частично перекрыть шлюзовые двери коридоров, отрезав находящихся внутри людей друг от друга.

Александр в это время после смены отдыхал в своей каюте. Он спал настолько крепко, что даже встряска не разбудила его, а только падение на пол. Оператор не сразу воспринял происходящее вокруг и очень сильно удивился, что освещение не включилось по его приказу. Саша решил, что он дома и что небольшое приключение в космосе ему всего лишь приснилось. От этих мыслей он начал искать включатель света на стене. В поисках мужчина провел некоторое время, пока внезапно не остановился, осознавая, что все еще находился на Фрейе. Воспоминания собрались в единую картину, а гнетущее чувство усилилось.

Соколовский так и просидел бы в темноте среди четырех стен, если бы не появившийся голоэкран над левой рукой, своим светом освещавший не так много, но достаточно. Александр попробовал связаться с капитаном и другими членами экипажа с помощью узла связи. Вначале он слышал только приглушенные статические помехи, а затем ничего, кроме писка тишины.

«Они издеваются?» — подумал Александр, осматриваясь. К такой ситуации он был не готов.

Мужчина поспешил к двери, пробуя ее открыть. Очевидно, что она не открылась — электромагнитный замок не мог работать без энергии. Но Саша знал об альтернативном пути, и сразу же посветил на нижнюю часть двери. Небольшой пурпурный квадрат, скрывающий рычаг для ручного вскрытия. Именно благодаря ему Александр смог освободить себе путь и встретиться теперь с темнотой коридоров.

Блуждая по кораблю и тщетно пытаясь осветить себе путь, молодой оператор наткнулся на перекрытые коридоры. Обычно шлюзы светили зелеными или красными огнями, сообщая о своей открытости или закрытости, но не сейчас. Даже эти двери оказались обесточенными, словно все резервы энергии высосала невиданная сила. Где они находились? Соколовский помнил, что они уже подлетали к дому. Что же могло случиться совсем недалеко от Закстанора?

Саша продолжал прокладывать себе путь на мостик корабля, где все прояснится. К счастью мужчина успел запомнить планировку корабля, поэтому примерно представлял, куда ему надо идти, и, пройдя еще какое-то расстояние, осветил небольшой лестничный пролет. Поднимаясь на третий ярус, оператор раздумывал. Из головы все не желал выходить вопрос о произошедшем, а невозможность найти ответ страшно мучила его. Александр издал протяжный вздох, и, остановившись посреди темноты, ему показалось, что он сделал это слишком громко.

Странно. Совсем не слышно криков или разговоров друзей. Кто-то еще должен здесь быть, не один же Соколовский решил блуждать по коридорам, пытаясь пролить свет на ситуацию. Но никого не было. Может быть, это, как было описано в некоторых книгах, такая смерть? И теперь молодой человек вечно будет блуждать по Фрейе без возможности выбраться из нее. Чуть позже из глубин вылезут чудища и будут гнать его с яруса на ярус, не давая покоя.

«О чем я только думаю?!» — Александр помотал головой, опираясь одной рукой о стену.

Голова закружилась, в глазах замерцали мушки.

Мучить себя сейчас — оказалось не лучшей затеей, Саша продолжил путь, встречая шлюзовые ворота одну за другой. Попытки связаться с кем-то все так же проваливались, и он спешил как только мог. Остановившись перед очередным препятствием, он попытался вспомнить, что находилось за этими воротами. Как показывали значки неподалеку — генератор силовых щитов, а это запасной вход к нему. Видимо, оператор все же немного потерялся, и пошел в совершенно другую сторону от капитанского мостика, раз оказался здесь. И Александр задумался: работают ли сейчас силовые щиты корабля, или же корабль абсолютно беззащитен?

Все же узнать о состоянии команды корабля в этот момент для Соколовского было важнее, и он, развернувшись назад, пошел обратно, стараясь двигаться как можно тише. Словно не хотел кого-то спугнуть или что-то побеспокоить. Тяжелым потоком нахлынули мысли о том, какие трудности им пришлось пережить за последнее время: встреча с бандитами, загадочная станция и теперь это. Когда Вацлав говорил о приключениях, Александр представлял себе куда более мирные картины. С другой стороны, он, как и все, был предупрежден об опасностях.

Дверь тихо отъехала в сторону. Александр успел сделать всего пару шагов, как вдруг некто схватил его одной рукой за грудки, а второй навел пистолет. Свет прикрепленного фонарика сразу же ослепил его, и Саша зажмурился. Он даже не понял, что произошло, поэтому не успел и испугаться.

— **я, это ты, — раздался знакомый голос Ильи. — Я чуть тебе башку не отстрелил.

Он говорил тихо, но оператор его прекрасно слышал. Юхельссон разжал руку и опустил оружие. На его лице растянулась улыбка, Артиллерист был рад встретить дружеское лицо, хотя напряжение не отпускало, и вскоре недавняя радость сменилась на серьезность. Александр тоже был рад видеть его. Встреча стряхнула с его плеч огромный груз, и мужчина смог дышать свободнее, чувствуя себя в неком подобии безопасности.

— Илья, как я рад тебя видеть! Что случилось на корабле? Где все? — спрашивал Саша, переняв манеру Ильи говорить тихим голосом, но все пытаясь сорваться на радостный крик. Светом своего планшета он подсвечивал им лица.

— Не знаю, — ответил тот. — Я сам недавно проснулся и еле открыл чертову дверь. Изначально я подумал на простой сбой. Но…

Мужчина примолк и посмотрел куда-то в сторону.

— Когда я вышел, я увидел там, — он указал вперед, направив туда свет, — будто что-то промелькнуло. А потом ты пришел, загрохотав этой дверью, — Кристиан покачал головой. — Не нравится мне, что энергии нет вообще.

— Толчок был сильный. Ты как, в порядке? — спросил Александр приятеля, все еще слабо ощущая боль в плече и будто бы не услышав его слова.

Юхельссон лишь кивнул, пытаясь что-то высмотреть в темноте коридора, то и дело направляя туда свет. Иногда он светил на стены, потолок, словно пытаясь что-то найти или в чем-то убедиться.

— Это очень хорошо, — продолжал тем временем Саша. — Хорошо и то, что мы встретились. Прежде чем что-либо делать, не мог бы ты подождать некоторое время, пока я проведу сканирование корабля с помощью своего планшета. Вначале и я посчитал, что случился какой-то системный сбой и думал узнать подробности на мостике, но теперь я в этом уже сомневаюсь и надо бы скорее узнать, в чем дело. Да и делать это в одиночку мне было, сказать по правде, не по себе.

Голографический планшет приступил к сканированию корабля. Прошло не так уж много времени, прежде чем он вывел на экран, что сбоев не замечено. Фактически, он говорил, что с кораблем все в порядке

— Не может такого быть! Корабль в порядке? — разговаривал Александр с планшетом. — Он не может быть в порядке, хотя бы потому, что здесь нет освещения!

Проделав еще несколько манипуляций, устройство так и не смогло выявить никаких проблем. После этого мужчина снова начал использовать его как фонарик, несмотря на то, что у Ильи уже таковой имелся.

— Что ж, пойдем на мостик? — спросил он своего спутника.

— Делать нечего. Пф, будет очень смешно, если этот кретин просто не заплатил за свет, — попытался пошутить Юхельссон, двинувшись первым вперед. Саше он приказал смотреть по сторонам.

Соколовский последовал за ним. Идти вместе было куда спокойнее, и ему удалось немного расслабился, но прислушался к словам Ильи, и освещал все вокруг. Кристиан прошел мимо винтовой лестницы и сразу свернул на первом повороте налево. Чуть дальше они наткнулись на две массивных двери друг напротив друга. Одна вела в оружейную, а другая — как раз туда, куда они и направлялись — на капитанский мостик.

— Хорошо, что у нас не огромный корабль. То бы так и шли полвека, — кинул Юхельссон через плечо и из-за этого он не заметил, как что-то проскочило далеко впереди.

Нечто блеснуло на мгновенье, и, могло показаться, что это очередная мушка, но Саша внушил себе совсем иное. По его спине пробежал холодок. Он резко остановился и, схватив Илью за руку, задержал и его.

— Там впереди что-то мелькнуло, — сказал оператор тихо, медленно и максимально отчетливо.

— Что? — вначале ничего не понял Илья и посмотрел вперед, а затем посветив в сторону.

Но там уже ничего не было. Обычные полураскрытые шлюзовые ворота. Видимо, кто-то пробирался сюда ранее.

— Ты уверен? — спросил Кристиан, не опуская оружия. Данное заявление его тоже насторожило. — Может игра светотени? — но и он сам видел нечто подобное, поэтому не стал сильно ставить слова товарища под сомнение.

— Абсолютно. Ну не могло же такое привидеться, — ответил Александр громче. — Там кто-то был, — сказал он уже не так уверенно. Наверное, потому что не мог определить, кто это или что это было.

Они еще некоторое время стояли, как вкопанные, глядя вперед, пока сбоку от них, в яркой вспышке, не заискрила проводка.

— Проводка! — воскликнул Александр, отскакивая в сторону. Он чувствовал, как его сердце бешено заколотилось. — Очень странно, — говорил мужчина, пытаясь сохранять спокойствие, но голос предательски дрожал, — что она искрит, ведь ничего же не работает. У тебя есть какие-нибудь идеи, в чем тут дело? — обратился он к Илье, который замер, направив пистолет на место вспышки. Он словно превратился в статую.

— У меня пока одна идея. Ломить к кэпу, — сказал Илья. В его же голосе читалось раздражение и гнев. Ему начинали надоедать эти игры.

— Полностью согласен с тобой, пошли. Только давай вначале посмотрим, что там было впереди?

На что получил отказ. Вацлав, скорее всего, хотел бы их видеть перед собой в такое время. Да и Юхельссону хотелось разобраться с творящейся на корабле чертовщиной. Саша разделил его желание, уже привычным ручным способом открывая дверь, ведущую на мостик.

Одна из массивных створок отъехала в сторону, представляя помещение, где, помимо капитана еще находились София, Алексий и Зденек. Последний работал за единственным рабочим терминалом, активным за счет батареи бесперебойного питания.

Все что-то обсуждали, стоя у стола-карты, чья голограмма сейчас не работала. Алексий разложил схемы и повествовал о своем плане, Вацлав пытался спорить с ним, а Наврич то и дело требовал от них говорить тише.

Флён заметил Сашу случайно, и сразу жестом руки подозвал к себе, не отвлекаясь от разговора.

— Народ, как я рад вас видеть! — радостно и с облегчением поприветствовал всех Александр, подходя к капитану. — Как вы тут? — обратился он ко всем, но, наверное, больше к Флёну.

И тот незамедлительно ввел друга в курс дела. Саша правильно догадывался, что происходящее куда страннее, чем казалось. Будто вокруг корабля образовалась поле, не позволяющее технике работать. Хотя, как всем стало ясно, не все так безнадежно, раз терминал смогли завести. Толку от этого было немного: Наврич вскоре стал использовать экраны как освещение, а сам оператор обессилено развалился в кресле, пытаясь что-нибудь придумать.

Вацлав объяснил, что стоило обратиться к Младичу. Он до происшествия отправлялся в машинное отделение, разбираться с двигателем дальше. Скорее всего, он там и остался.

— Надо бы к нему отправиться. Думал, что связь настроим, да хрен мы, что тут пока настроим… — Вацлав потер свой подбородок.

Артиллерист тем временем стоял у приоткрытой створки, иногда выглядывая, выставляя вперед оружие. Никто больше не подошел, и, как было очевидно по поведению мужчины, ничего необычного в коридорах не происходило. Он сторожил проход, то и дело кидая взгляд на группу у стола. Ему тоже хотелось узнать подробности, но сейчас Илья принял решение обеспечить безопасность остальных. Хотя бы такую незначительную.

— Бери Илюху и идите к нему, — продолжал капитан. — По крайней мере, Тарадон хорошо шарит во всем этом, может, найдет ответ. Я хочу верить, что он найдет ответ, — последнее Вацлав проговорил довольно нервно. — Пока он будет разбираться, вы его прикроете.

— Что на счет остальных? — о других Александр беспокоился не меньше.

— Филин и Мария сейчас должны быть у Йосолы. Они заходили… Раньше вас, может, минут пять назад. Один пока только Тарадон остается.

Неужели действительно всё так серьезно?

Теперь Соколовский начал сильнее переживать за остальных членов экипажа, что остались по ту сторону этих ворот. Казалось, что только капитанский мостик единственно безопасное место, а все оставшиеся люди снаружи — брошены один на один со своими страхами и таящимися опасностями. Но затем постарался взять себя в руки: уж Филин и Мария не дадут ни себя, ни ту девушку в обиду. О них стоило волноваться в последнюю очередь.

— Хорошо, мы пойдем к Тарадону. Только я бы хотел сделать одно заявление для всех, Вац. Ты не против? — он не стал дожидаться ответа, за что мог понести наказание, но что-то внутри подсказало, что Владислав не будет противиться услышать новости. — Не подумайте, что у меня паранойя, но, пока мы шли сюда с Ильей, наткнулись на два очень странных события: во-первых, в коридоре я видел какое-то движение. Не думаю, что мне это показалось. А во-вторых, в стене вдруг очень сильно заискрила проводка, несмотря на то, что весь корабль обесточен.

Юхельссон подтвердил слова приятеля, подойдя уже ближе. Он тоже видел нечто промелькнувшее.

Вацлав вновь задумался. Он хлопнул своего старого друга по плечу, кивнул на пистолет, наказав использовать его с умом, и двое, наконец, отправились к мотористу. Даже если у него не было никакого плана, то хотя бы стоило его найти.

— Что же, у нас с Ильей уже имеется опыт прогулок по обесточенному кораблю. А на мостике случайно нет каких-либо фонарей? А то освещать себе путь планшетом не очень сподручно.

И ему сразу же нашли фонарь. Оказалось, что в его столе всегда лежал один на такой случай. Странно, что Саша забыл об этом.

— Ну что, идем? — спросил Александр, проверяя работоспособность обретенного предмета. — Мы к Тарадону и назад, — сообщил он всем.

После чего двое вновь оказались в коридоре, стоя лицом к другим воротам — теперь в оружейную — месте работы Юхельссона. В молчании и темноте эти врата отчасти пугали, но Илья не обратил на них и внимания, посмотрев в разные стороны коридора, где по обеим сторонам царствовала темнота.

— Давай зайдем в оружейную? — сказал оператор Илье. — Меня тревожит то, что я видел. Вооружимся получше?

Как оказалось ворота заклинило окончательно, даже рычаг не мог помочь, но был обходной путь. Поэтому двое сразу же направились к нему, встретив одинокую неприметную дверь, когда обошли оружейный отсек сбоку.

Кристиан позволил Соколовскому открыть дверь, а затем вошел внутрь первым.

Все находилось на своих местах. Даже разобранная ракета, даже недопитое пиво, пролитое на пол из-за толчка. Обычное помещение, которое привык видеть Илья за ту недолгую жизнь на корабле. Однако его что-то беспокоило, и он постоянно водил фонарем из стороны в сторону.

Саша поравнялся с ним и краем глаза опять заметил мелькание. По телу вновь пробежал холод, и сейчас мужчине хотелось провалиться под землю, оказаться в каюте или, еще лучше, дома.

— Слева, — выдавил оператор из себя.

Юхельссон замер, медленно снимая пистолет с предохранителя. Он тихо посоветовал другу пригнуться. И хоть Илья намекал сделать это не торопясь, Соколов, словно находясь в самой гуще битвы, залег, сжавшись в комок и обхватив голову руками.

Вооруженный товарищ сразу же направил фонарь с пистолетом в сторону, открыв огонь. Грохот выстрелов прокатился по всему кораблю, но Саша слышал, что артиллерист ругался во весь голос и продолжал стрелять.

— Ушло! Оно уходит! — прорычал Илья, после чего сразу же послышался винтовочный лай.

Около открытой двери показался Дмитрий. Он уже перестал стрелять, но не опускал оружие.

— Добрый вечер, — поприветствовал рыцарь приятелей в оружейной.

Он сказал это так спокойно и непринужденно, что Соколовский не удержался от смеха, развалившись теперь на спине.

Юхельссон хотел было догнать свой цель, но одной рукой его остановил Филин. Посоветовав не спешить и вооружиться чем-то лучшим, чем пистолет.

Дело принимало худший оборот.

Илья уже и забыл о Саше, пока тот сам не поднялся и на трясущихся ногах не дошел до шкафчиков.

— Стрелять умеешь? — поинтересовался артиллерист, протягивая приятелю базовое оружие защиты — небольшой огнестрельный автомат. Ничего мощнее и скорострельнее на этом корабле не оказалось. На лазерное оружие попросту не хватило денег.

Александр ничего не ответил, приняв в руки оружие и следуя наставлениям Ильи. Вскоре предохранитель был снят, а магазин заряжен. Примерно он понял, как обращаться с этим автоматом, но уже заранее знал, что вряд ли им воспользуется.

— Дима, как же ты вовремя! — Саша, наконец, отошел шока, вот только Филин уже скрылся из дверного проема. — Илья, что это было? В кого или во что ты стрелял? — спросил он слегка дрожащим голосом, не то от только что пережитого приступа страха, не то от ощущения в руках холодного металла оружия.

Илья же не спешил отвечать, вставляя магазин и передергивая затвор.

— Не знаю, — только и бросил он. По его выражению лица можно было сказать, что ему совершенно не хотелось говорить об увиденном. — Не уверен, что знаю. Двинули, надо быстрее добраться до Тарадона.

Юхельссон схватил приятеля за плечо и отодвинул со своего пути, уверенно зашагав вперед, подсвечивая себе путь.

Что бы мужчина не увидел, Соколовский почувствовал на себя странное влияние этого существа, которое мог описать как внушение. Щекотание разума, заставившее бояться, и только сейчас отпустившее окончательно. Илья прав, надо поспешить в машинное отделение. Он находился на два яруса ниже. Путь предстоял простой, ведь лестницы не были чем-то перекрыты. Двое спускались, а Илья что-то бормотал себе под нос, то и дело бросая на Сашу взгляд через плечо. Видимо, ему не хотелось остаться с оголенной спиной.

Вскоре мужчины оказались в складском отсеке, таком же большом и темном, как и оружейная. Отсюда вело несколько дверей в машинное отделение, где работал Иван Младич, обычно поддерживая двигатель корабля в работоспособном состоянии. Их, как и все прочие преграды, пришлось открывать альтернативно, оказавшись в узких и змеящихся коридорах, где Александр то и дело ударялся плечами о выступы.

— Все в порядке? — внезапно спросил он, открывая очередную дверь.

— Пока да, — ответил Илья уже более спокойным голосом, протирая рукавом намокший лоб. Вскоре духота сжала и Соколовского.

Еще жарче стало, когда они попали в обитель моториста. Духота надавила со всей силой, и Саша, которого сразу же бросило в пот, еле удержался на ногах. Здесь было мрачно. Именно, что мрачно. В некоторых местах горели восковые свечи, блекло освещая те места, где они стояли.

— Ого, какая необычная обстановка, — тихо произнес Саша, осматривая помещение в поисках Младича.

Он нашел его не сразу, тот работал в дальнем углу, трудился за верстаком возле огромных агрегатов двигателя. Младич сцепил волосы в хвост, и находился в простой рабочей одежде, оставив где-то свою форму. Кажется, он не ожидал гостей или не подал виду. Ясно было одно: он чем-то занимался, подсвечивая себе налобным фонарем.

— Привет, Тарадон! Как у тебя тут дела? — обратился оператор к товарищу, стараясь сделать это веселым голосом. Вышло с трудом, фальшиво.

Тем не менее, Иван не сразу отозвался, и Илья уже было хотел окликнуть его вновь, как тот повернулся к ним с резаком в руках.

— Я слышал, — он говорил спокойно, — творится что-то странное, не так ли?

Отчего-то Александр услышал в его голосе и ноты угрозы, словно Младич подозревал в происходящем экипаж.

— Угу, типо того. Ты знаешь, что произошло с кораблем?

Моторист перевел взгляд на второго гостя, и только раскрыл рот, как далеко позади послышался грохот чего-то падающего. Звук доносился со склада. Где же еще могло хоть что-то падать? Сначала могло показаться, что это из-за кого-то из своих, но…

— Они все у кэпа, — кинул Илья, встав полуоборотом, а затем рванул назад, не желая упускать возможную добычу.

Саша что-то крикнул Младичу, мгновенно забыв что, и поспешил за Ильей к выходу из машинного отделения. Что-то ему подсказывало, что не стоило оставлять Кристиана одного. Оба бежали навстречу смерти, и, если один делал это неосознанно, то вот другой мчал, чуть ли не с распростертыми руками. Что же могло внушить ему такое безумство? Вацлав никогда не рассказывал, что Юхельссон способен на глупые поступки.

А чем они оба сейчас лучше дураков?

Они выбежали наружу и Илья остановился так резко, что Соколовский уже подумал о плохом, готовый в мыслях хоронить его. Оказалось, все совсем иначе. Пучок света, как и оружие, было направлено на Марию. Та же, в свою очередь, приставила к подбородку мужчины свой посох — обычная металлическая палка, как могло показаться Александру. Тут полно таких валялось.

— Черт бы меня побрал, проклятье… — произнес Илья тихим голосом. Он опустил ствол вниз, пытаясь подобрать слова извинения.

Как только посох был убран, Юхельссон обхватил Марию за плечи и уже хотел было обнять, но та остановила его на полпути. Саша видел, как губы Марии шевелились — она что-то еле звучно шептала. Затем Соколовский краем глаза заметил мелькание… Нет, уже не просто мелькание, его боковое зрение успело выцепить целую фигуру, от которой он вновь неосознанно пришел в ужас.

— Кто здесь? — неожиданно сказал Александр, вскидывая автомат. — Вых… — и тут же сильно пожалел, что вообще осмелел на это мгновенье.

Пучок света фонаря подсвечивал нечто гротескное, нежелающее больше скрываться. Общие формы гуманоида, но вместо одной руки некое подобие щита с крепкой на вид коркой, а за место другой — серповидный шип. От одежды остались почерневшие лоскуты ткани, а тело, словно состоявшее из песка, пульсировало. Песчаный поток безостановочно двигался, выделяя телесные формы. Вокруг существа происходили мелькания, как если бы мигали светлячки, наверное, именно из-за них и виднелись мерцания ранее. Глаза были полностью черные, словно два угля, но Александр чувствовал, что мутант смотрел прямо на него. И хоть здравый смысл призывал нажать на спусковой крючок, тело оцепенело и не слушалось.

— Йосола-а! — вырвалось из пасти чудища. Грязь полетела из глотки, а нижняя челюсть начала крошиться, уже ломаясь надвое.

Это прыгнуло на Александра. И убило бы, если бы Илья не открыл огонь, отчего мутант пролетел мимо цели.

Какой-то своей частью Саша удивился: у монстра «руки» поменялись местами. Щит оказался слева, хотя несколько мгновений назад был справа.

Существо двигалось быстро, успевая увертываться от многих выстрелов, большую часть из них принимая на свою основную защиту. Оно петляло, стараясь приблизиться к жертве, допрыгивало до высокого потолка, цепляясь новыми отросшими конечностями.

Соколовский все стоял, не в силах нажать на спуск. Это казалось так просто, но что-то ему не позволяло. Он прикладывал все большие усилия, чтобы вообще сдвинуться с места, осознавая, что не ужас его обездвижил. Не останавливал и раньше. Так же, как и сумасшествие не двигало Ильей. Все дело, вся суть, вся проблема таилась в этом существе.

Существо жижей с противным хлюпаньем упало на пол, рассыпаясь на песчинки и завиваясь в маленьком урагане. Стрельба сменилась на щелчки опустевшего магазина. Саша остался один на один с преобразованным монстром, ставшим песчаной бурей. Он знал, что теперь ни Илья, ни Мария не успеют помочь ему, поэтому смотрел на то, как это двигалось к нему, постепенно возвышаясь. Смотрел со спокойствием, несвойственным человеку в такие моменты.

А когда нечто оказалось совсем рядом, то Соколовский нажал на спусковой крючок с такой силой, прорывая аномалию, что сломал себе палец, выпустив короткую очередь. На этот режим стрельбы Юхельссон сразу настроил автомат, чтобы Саша не потратил весь магазин со страху. Но даже этих нескольких пуль хватило, чтобы вихрь тронулся назад, вновь обретая форму старого существа. Мария успела своим вспыхнувшим посохом срезать одну его конечность, лишив чудища «щита», а появившийся Тарадон снес часть черепа разводным ключом, одним ударом повалив мутанта на пол. Но он не стал останавливаться, опустив на оставшуюся часть головы еще и тяжелый сапог.

Повисла тишина, прерываемая тяжелым дыханием и стоном Саши от поломанного пальца. Все фонари были направлены на поверженное тело, которое, к всеобщему удивлению, вскоре разлетелось в пыль. Было похоже, словно мутант полностью состоял из песчинок и его разнесло ветром. Да и те исчезли в скором времени. Стоило ли говорить, что увиденное оценили все. Даже на лице Младича висело нескрываемое удивление, а Илья то и дело хотел что-то сказать, но не находил подходящих слов.

Может, увиденное — галлюцинация? Со станции успели запустить газ на корабль или…

— Они с самого начала заслали его сюда, — наконец проговорила Мария, ставя точку после всего произошедшего.

Да и галлюцинацией это нельзя назвать — на разводном гаечном ключе еще находилось что-то налипшее, похожее на пепел.

Корабль сотрясло. Саша, усевшись ранее на пол, повалился на него полностью, как и все остальные, от мощного толчка. Лампы загорелись ослепительным светом, и послышался далекий гул заработавшего двигателя.

— Похоже, — Иван поднялся. Теперь в его глазах пылала ледяная ярость. Он сжал кулаки и губы, оглядывая всех находившихся тут. — Похоже, мне пора наведаться к капитану.

За ним последовал Илья, так ничего не проронив. Мария протянула Александру руку, помогая подняться. Она поможет добраться до медотсека, в то время как мужчины разберутся между собой. Им стоило многое обсудить, Саше лучше не лезть в эти дела — так решила девушка за связиста.

Капитан сидел напротив четверых мужчин, своих друзей и очень разгневанных сейчас людей, скрестив руки на груди и сохраняя маску спокойствия. Младич начал первым и говорил размеренно, чтобы все смогли понять суть произошедшего. Затем он замолк, сверля взглядом Вацлава.

— Так что ты хочешь от меня? — прямо спросил он.

— Женщину надо выкинуть за борт, — столь же прямо ответил Иван. — Я забуду про то, что ты не связался на станции с Ронумом. Закрою глаза на то, что ты уничтожил эту станцию. Я бы мог махнуть рукой и на эту девчонку, но, — он повысил голос, — е***ый рот, тварь кричала ее имя! Ничье больше, ты понимаешь? И те твари тоже это делали! А ты вот так взял и любезно оставил ее у нас.

— Ну да, — вклинился Мед, стоя позади, — бабы-то давно не было, вот и повелся на нее, — Алексей с издевкой усмехнулся. — Он и сейчас ничего не сделает с ней. Через жопу все!

Вацлав все молчал, глядя на своих друзей. Несмотря на их негодование и острые фразы, он не злился на них, но и Йосолу просто так выбросить в открытый космос он не мог.

— Поймите, — громко начал Флён, не сводя с пришедших взгляда. — Я понимаю ситуацию, но просто так убивать Йосолу… Послушайте себя! А если бы оно кричало другое имя? Что если оно нарочно намеревалось вас запутать?

Он взглянул на Илью, но даже в нем не увидел поддержки.

— Ты не видел эту корягу, — прорычал Иван, приближаясь. — Оно могло убить всех нас там, а затем разобраться с остальными. И ты, — Вацлав резко встал, оказываясь с ним лицом к лицу, — ты говоришь, что баба не виновата. Я же говорю: она — проклята.

— Проклята? — усмехнулся капитан. — Серьезно? Проклятий не существует. Это ваши выдумки и додумки.

Тарадон окончательно сорвался и схватил Вацлава за одежду.

— Додумки?! — он с силой встряхнул мужчину, словно тряпичную куклу. — Похоже, из всех напастей именно ты приведешь нас к гибели, — Иван отпустил капитана и тот принялся поправлять форму. Младич же продолжил уже спокойнее: — Избавимся от девчонки и забудем.

— Нет, — отрезал капитан, вновь взглянув на экипаж. Он уселся обратно. — Мы высадим ее на Закстаноре. Никто не посмеет ее выкинуть наружу. Не впадайте в крайности, — Вацлав вздохнул, сцепив пальцы на столе перед собой. — На станции таких существ было полным полно. Откуда мы можем знать, что те люди… — мужчина покривился от этого слова, совершенно случайно обозвав так тех чудищ. — Не уничтожили бы нас, отдай мы им Йосолу? Какие у нас были гарантии? — в который раз Флён осмотрел присутствующих. — Никаких. Поэтому не надо сейчас устраивать охоту на ведьм. Я понимаю ваше состояние. В конце концов, почему вы не верите моим словам? Вы же слышите только себя.

— Мы слышим то, — заговорил Илья, — что слышим. И там внизу мы слышали, как тварево кричало «Йосола». И я просто уверен, что это не случайность. Монстр не хотел ее смерти. У него были все шансы добраться до нее. Но… — он тяжело вздохнул, — я не знаю, что ему помешало.

Дальнейший разговор перешел в пустую болтовню, где выносились догадки. И, казалось, мужчины начали остывать. Иван уже не говорил с таким пылом, тон сменился на рассудительный, можно даже сказать доброжелательный. Илья выдавал одну мысль за другой, а Алексий раз за разом шутил о них, высказывая свои не менее бредовые идеи. И лишь Филин стоял молча, прислонившись спиной к стене.

— В общем, — Младич вновь взглянул на капитана, — пойми, Вац, мы можем беспокоиться о тебе. Но в данном случае ты выставил нас всех перед бездной. Не стоило ее забирать. И, если ты оставишь Йосолу, будет только хуже. Попомни мое слово.

Попомни мое слово.

Все разошлись. Кто вернулся на рабочее место, кто в каюту. Вацлав некоторое время сидел у себя, подумывая зайти к подобранной девушке. Раздумывал и над произошедшим, и над рассказанным Ильей и Иваном.

Монстр, со смертью рассыпавшийся в пыль.

Закстанор II находился уже близко. Наверное, как считал Вацлав, многие покинут его после всего произошедшего. Даже больше из-за случившегося сегодня. И зачем он подобрал Йосолу? Вопрос завис в голове и, обычно, Флён находил хоть какие-то ответы, но не в этот раз. Зачем он это сделал? Что его повело на такой шаг? Похоже, где-то здесь была дыра, и, ощутив ее, Вацлав лишь смог вновь налить себе виски, пытаясь спастись с его помощью.

Выпивка до добра не доводила. Осушив бокал, капитан поспешил вернуться на капитанский мостик. Его дом был уже совсем близко, там же он и подумает над своими вопросами.

Сновидения

Что такое «Сны Этернии»? Об этом Вацлав задумывался раз за разом. И сейчас, сидя на лавочке вечерней набережной, он снова размышлял над этим.

Набережная протянулась в разные стороны насколько хватало глаз. Здание речпорта молчаливо стояло около реки, давно не работающее в это время. Никого, ни машин, ни людей, ни животных, никто не беспокоил покой этого места. Фонарные столбы горели, создавая спокойную атмосферу. А легкий теплый ветер так шептал в уши:

Остановись. Тебе больше не надо бежать. Путь окончен.

Флён тяжело вздохнул, задрав голову, теперь глядя на звездное чернеющее небо. Ничего необычного, Влад и дома видел такие картины, останавливаясь передохнуть где-то в городе.

Это место точно было совсем иным. И дело даже не в том, что Вацлаву оно снилось. Он никогда не видел подобную архитектуру. И предположил, что это местечко — кадр из старого времени.

Кто-то подсел.

— Ты снова здесь, приятель? — послышался молодой женский голос. — Неужто тебе понравилось это место?

— Рад слышать Вас, — ничуть не смутился Вацлав. Он не видел своего собеседника. Когда ранее пытался выхватить его взглядом, то того простывал след. Теперь, спустя время, Флён не придавал этому значения. — Наверное, как и Вам. Вот почему Вы здесь?

— Ну, — собеседница смущенно почесала затылок. — Здесь очень хорошо. Тихо и тепло. Ни назойливых насекомых, ни тем более людей. Ни шума машин. Да, здесь можно побыть самим собой.

— Где же мы на самом деле?

— Я бы рада объяснить, но нет никаких объяснений. Будет проще осознавать, что мы здесь, — девушка рукой обвела окружение. — В месте, где нет *никого*, кроме нас.

— Я хотел бы понять.

— Разумеется! — та кивнула. — Все, хотели бы. Но ответы придется искать самим. В итоге оказывается, что ответ у всех свой. Интересно, что скажешь ты?

— Всего лишь сон, — ответил Вацлав.

— Что если это не сон, а за гранью?

— Так кто же ты? — не удержался Флён.

— А кто ты?

— Я — это я, — усмехнулся своим словам мужчина.

— Вот и я. Я — это ты. А ты — это я. Осколки одной души.

— Звучит сложно, — нахмурился Вацлав и, открыв глаза, нашел себя лежащим в постели.

Что такое «Сны Этернии» и откуда это название иногда всплывало в голове? Умывшись водой, Вацлав взглянул на себя в зеркало. Взгляд расплылся от размышлений.

Почему его волновала какая-то внезапная залетевшая мысль так сильно? Так, словно это действительно было важно.

Капитан вышел наружу. По коридорам гулял ветерок. Флён приказал открыть все шлюзы и люки. Прогуливаясь, он всё раздумывал, иногда покусывая губу. Сбавив ход, мужчина осмотрелся. Вокруг всё еще его корабль. Только теперь почти опустевший.

Александр Соколовский отправился домой, навестить свою семью. Интересно, правду ли он расскажет матери и отцу, когда сядет с ними за один стол? Какие мысли выскажет, отведав домашнего супа?

Зденек Наврич, вероятно, также отправился на встречу с родными, по пути заглянув в магазин технической литературы. Кажется, его очень заинтересовали системы корабля и он хотел лучше в них разобраться. Вацлав усмехнулся, будь Аврора живой, то у неё явно бы началась истерика от такого посягательства.

Илья Юхельссон повел Марию на свидание. До следующего отлета еще двадцать четыре часа и они успеют нагуляться вдоволь. Флён иногда думал об их отношениях. Не похоже, чтобы женщина водила его за нос. Впрочем, должна ли болеть голова капитана из-за этого? Его друг счастлив. Ему куда лучше, чем несколько лет назад, когда он прозябал в офисе.

Дмитрий остался в своей каюте. Ему некуда было идти, а отчет он мог отправить и с корабельного терминала. Сегодня парень впервые прогуливался в повседневной одежде. Вацлаву непривычно было его видеть таким… Таким простым. И ходил он вечно в столовую и назад. Не из-за него ли запасы провизии пошли так сильно на убыль? Флён решил проверить, отправившись в кают-компанию. И действительно! Дима стоял у холодильных камер, но просто заглядывая в них, чтобы потом закрыть и отправиться восвояси.

— А ты что, собственно, делаешь? — поинтересовался капитан, встретившись с Филином лицом к лицу.

— Иду к себе, — пожал плечами тот.

— Нет-нет, я имел ввиду: ты только что открыл холодильник и смотрел туда. А потом просто закрыл и пошел назад.

— Так это… — Дима вновь пожал плечами. — Просто посмотрел.

— Это как это?

— Ну вот дома, например, ты подходишь к холодильнику, открываешь, смотришь туда, как бы инспектируя, что есть, а чего нет, закрываешь и идешь назад, — он помолчал некоторое время. — Разве ты не делал так дома?

Потянулась неловкая пауза.

— Моё уважение, — ни с того, ни с сего ответил капитан, рукой приподняв невидимую шляпу.

На том и разошлись. Тайна исчезнувших запасов осталась нераскрыта.

Алексий Мед ответственно первое время делал отчеты. Сделанные записи были отосланы капитану, а затем первый помощник отправился восвояси, немногословно отпросившись у капитана. Он оставил свою форму на корабле, как и большинство вещей. Взял лишь небольшую сумку. Отправился ли Алексий домой? Хорошо, если так. Всему экипажу лучше бы было повидаться с родными. Мед пообещал по возвращении разобраться с бумажной волокитой окончательно.

Иван несколько часов провел в машинном отделении, а затем уехал, как он сказал: «уладить некоторые дела».

София ушла на встречу к своему мужу, наигранно наказав капитана следить за кухней и лазаретом, чтобы ничего не пропало. И, подобно матери, пообещала привезти назад немного выпечки. Её приход на корабль был поперво неожидан для Вацлава. А началось с того, что родная мать попросила единственную знакомую, готовую на эту авантюру, последить за её сыном. Капитан внутренне возмущался, ведь он был давно не маленьким мальчиком! Впрочем, для матери он всегда оставался таким, в этом мужчина мог не сомневаться. К счастью, Ридарри оказалась не из тех мерзких тёток, что вечно лезли поперек дела. Да и вообще без женского уюта на корабле пришлось бы туго, чего и скрывать.

А Йосола… Она осталась в выделенной каюте. Вацлав встал напротив её дверей и уже хотел постучать, как его отвлек грохот прибывших рабочих с нижних ярусов. Вскоре Фрейя станет, как новенькая. Капитан постоял некоторое время, а затем постучал. Как бы ему не хотелось, но девушке действительно стоило уйти.

Дверь открылась и за ней оказалась Йосола с распущенными волосами в летнем сарафане. Флён подивился, насколько же она худая и, казалось, могла улететь вместе с гуляющим ветром по коридору. Она улыбалась, как будто произошло что-то действительно хорошее.

— Играла на пианино? — поинтересовался рыжий мужчина, вновь заприметив её длинные пальцы. Ответ был очевиден. Просто у Флёна вошло в привычку задавать этот вопрос девушкам с такими руками. Уж очень ему нравились они — эти длинные пальцы.

— Нет, откуда бы?

— Да просто пальцы заметил, — наконец сказал он. — Вот и подумал. Чудесные пальцы, — Вацлав не дал ей возможности что-либо ответить: — Не желаешь пройтись? У меня есть разговор к тебе, — он указал рукой в сторону.

Двое направились к выходу, чтобы выбраться наружу и прогуляться по космодрому.

— Где ты взяла это платье? — спросил мужчина, пока они спускались вниз.

— Это не очень вежливый вопрос.

— Прости, если прозвучало так, — Вацлав хохотнул, почесав затылок. — Любопытство, не более.

— Так о чем ты хотел поговорить?

Флён вздохнул, заложив руки за спину. Они оба шли с одинаковой скоростью, и поэтому капитану не пришлось сбавлять ход, как это обычно бывало с другими девушками.

— Ты ведь понимаешь, что я не могу оставить тебя на корабле? Мы вытащили тебя и доставили сюда, теперь, я не знаю, у тебя должна быть своя дорога или что-то в этом роде.

— Проблема в том, что я всю жизнь провела на станции, — призналась Йосола.

— У тебя же есть документы Ронума, — предположил Вацлав. — Ты должна сходить…

— Нет, у меня совсем ничего нет, — перебила его девушка, подав руку, когда капитан протянул свою, выходя на трап.

Ветер ударил с новой силой. Космодром — поле до самого горизонта, с диспетчерскими вышками и кораблями на посадочных местах. Вокруг кипела работа и парочка выделялась из общей толпы рабочих.

— Как так? — удивился мужчина, едва увернувшись от перевозимой трубы. Еще бы немного и капитан получил бы хороший удар в плечо.

— Что удивительного? В том местечке документы вышли из обихода давно. Да и отец особо не спешил выписывать мне их.

— После случившегося, — Вацлав обеспокоенно взглянул на девушку, — ты как-то спокойна.

— Это ошибочное мнение, капитан, — серьезно ответила та. — Мне очень больно каждый раз думать об этой трагедии. Но ведь иной раз приходится выбирать меньшее из зол. Мы совершили небольшое зло, ради большого блага.

— До сих пор не могу поверить, что сделал это, — мужчина остановился. Йосола прошла еще несколько шагов и только затем обернулась. — Я ведь не хотел этого. Словно что-то заставило меня.

— Ты всё сделал правильно, капитан.

— Почему ты так уверена в этом?

Она хитро улыбнулась, обернулась и пошла дальше.

— Эй, стой! Не уходи от ответа!

Мужчина поспешил нагнать её.

— Ты не можешь вот так сказать, что всё правильно и пойти дальше!

— Считай, что интуиция, — ответила Йосола.

— Что? Серьезно? — Вацлав набрал в грудь воздуха и тяжелейше вздохнул. — Тем не менее, тебе действительно надо идти. Команда будет далеко не рада тебя видеть после всего случившегося.

Они некоторое время шли молча, выйдя уже за территорию космодрома и приближаясь к шоссе. Капитан не предполагал так далеко зайти, но ему уже начало казаться, что вскоре собственноручно запихнет Йосолу в такси и отправит куда подальше.

— Тогда найми меня! — внезапно заявила она.

— Исключено, — сразу же отказался Вацлав, и только потом едва не возмутился её заявлению. — Наши финансы весьма скудны.

— Я буду работать за еду.

— Какую еду, черт бы меня побрал? Что ты несешь? — в который раз Флён остановился.

— У вас никем не занят генератор силовых щитов, — не унималась Йосола. Её настырность уже начала раздражать капитана.

— И ты хочешь её занять? Не уверен, что на станции ты проходила какие-то подготовительные курсы.

— Но много читала. В конце концов, ты даже не проверил меня.

— А потом нагрянет инспекция, — Вацлав начал размахивать руками, — и ты им тоже самое будешь рассказывать?

— Я спрячусь.

Мужчина не удержался от смеха. Он сам не понимал, что его так рассмешило, но все это на миг показалось комичным.

Протерев хлынувшие слезы, он пригласил усесться на скамью в теньке.

— Ты ведь знаешь, что я не могу этого сделать, — девушка встала напротив него и Флёну пришлось задрать голову. — Я могу дать тебе немного денег, чтобы ты остановилась в отеле. Ну, а дальше обратись куда-нибудь.

Йосола уперла руки в бока и показательно надула губы.

— И оставишь меня на растерзание местным дуракам, — заключила она, обернувшись и широкими шагами пошагав дальше.

Шутки-шутками, а Йосола удалялась всё дальше. Вацлав задумался: «а ведь она в чем-то права». Сколько пройдет времени, прежде чем ей оформят документы? Выданных денег хватит разве что на неделю проживания в бюджетном номере, в то время как бумажная волокита может растянуться на месяц. Не мог же он просто так её оставить. Что толку в спасении, если сейчас вернет к неблагоприятным условиям. «О чем только думалось в тот момент?» — потрепал свои волосы капитан.

А команда? Парни явно будут не в восторге, только завидев на корабле Йосолу. Но все беды позади, проклятий не существует. С другой стороны и с их мнением надо считаться.

— Ладно, черт побери, — хлопнул себя по колену Вацлав. — Не бросать же её?

— Вот и славно, — раздался голос Йосолы совсем поблизости, отчего мужчина отскочил в сторону. — Я уже собрала все вещи.

Капитан вздохнул, прикрыв глаза.

— Да… Оно и видно, — негромко сказал он, пошагав назад к кораблю.

Почти до самого конца они шли молча, не обращая внимания друг на друга.

— Его дала поносить Софья, — сказала Йосола, когда они поднимались по трапу. — Платье, — ответила она на ожидаемый вопрос.

— Тебе идет, — устало бросил Флён.

— Спасибо.

Они безмолвно разошлись у дверей кают. Вацлав вернулся на капитанский мостик и замерил время — до предполагаемого отлета все еще далеко. Он уселся в кресло и задумался. Его волновало не только бездомность Йосолы, но и её слова. Вряд ли девушка будет рассказывать странные истории о потере всех документов и отсутствии в базе данных. А правду никто не должен был знать. Флёна обязательно выставят преступником и отдадут под суд. Вместе с ним и всех остальных. Йосола должна оставаться на корабле, чтобы не проронилось лишнее слово. Не скажут ничего и другие, иначе их повяжут за соучастие.

Вставал вопрос, чем заняться в оставшееся время. Немного поразмыслив и переборов лень, Вацлав решил отправиться домой. Один. Ему совершенно не хотелось знакомить Йосолу с семьей. Могли возникнуть лишние вопросы. А так он просто наведает своих и вернется назад в этот же день. За старшую капитан оставил Аврору.

Спустя два с половиной часа общего пути, Вацлав уже стоял на пороге родного дома. Тридцать лет он прожил здесь, время от времени проживая отдельно, но каждый раз возвращаясь назад.

Внутри его встретила матушка, женщина в возрасте, чью голову начинала пробирать седина, а на лице проступать глубокие морщины. Несмотря на надвигающуюся старость, она двигалась бодро и легко. Здесь капитана встретила и Италика, младшая сестра Вацлава, с длинной косой рыжих волос, закинутой сейчас на плечо. Девушка сидела в кресле, изучая, что-то на экране, но, завидев брата, приподнялась, чтобы приветственно обнять его. Волосы на правом виске были завязаны в еще одну совсем небольшую косичку, скрепленные колечками и клипсами. Такой же носил и Вацлав, и их мать, и средний брат, который сейчас отсутствовал. Семейная традиция, как говорила женщина, берущее начало из глубин веков по линии покойного мужа.

— Я думал, ты у мужа, — обратился Вацлав к сестре, усевшись на кресло поблизости.

— Я думала, ты так скоро не вернешься из космоса, — ответила Италика.

— Как видишь, я вернулся.

— И я, как видишь, вернулась, — тем же тоном ответила девушка, широко улыбнувшись.

В отличие от мужчины, чьи веснушки усеяли руки, у Италики они поселились на лице, начиная с носа и проносясь под глазами.

В комнату зашла еще одна женщина. Флён нахмурился, завидев ее и подсвечивающийся штрих-код на лбу.

— Что здесь делает андроид? — поинтересовался мужчина с нескрываемым неодобрением.

— О, дорогой, мне стало одиноко, и вот я решила ее приобрести. Ее зовут Руби.

— Руби, значит? — повторил Вацлав, вопросительно изогнув бровь и, поднявшись, подойдя к андроиду.

Механическая женщина смотрела на него, и, если бы не отметина, то её легко можно было счесть за человека. Флён нейтрально относился к андроидам, но совсем не ожидал, что дома окажется один из них.

Руби была чуть ниже ростом, точно с Италику, с париком аккуратно уложенных волос. Синтетическая кожа не отличалась от настоящей. Неловкая мысль закралась про «настоящесть» остальных частей тела, но Вацлав отогнал их, едва сдержав улыбку. Тем не менее, он внезапно надавил пальцем ей на ребра, ощущая кости. Не стоило и сомневаться, что даже внутренний скелет был схож с человеческим для меньших различий. И при всем при этом это оставалось андроидом.

Андроиды не имели гражданских прав в Ронуме, созданные, чтобы служить.

— Вы изучаете меня? — спросила Руби.

— Да. Непривычно видеть робота так близко. Ну что ж, ладно.

Вацлав пробыл дома совсем немного, перекусив со всеми за общим столом и рассказав историю их первого вылета. Разумеется, без лишних подробностей. Матушка подивилась, что команда вернулась так скоро.

— Ты стал таким взрослым, дорогой. Но не забывай, что если ты пропадешь — я не смогу этого пережить. Космос, судя по твоим словам, опасен? — под опасностью она подразумевала не случайные происшествия или поломки корабля, а намекала на пиратов.

— Да, было непросто, но мы справились. Я все же надеюсь, что это последний наш случай столкновения с тиранами. А если и нет, то ничего страшного. Отобьемся еще раз.

— Ты не боишься?

— Мама, этот крейсер не развалится от налета пары истребителей. Он переживет их дюжину, а может и больше. И при этом мы сами-то будем стрелять по ним.

— Ну что ж. Ты, — женщина прикрыла глаза, о чем-то на мгновенье задумавшись, — знаешь, как мне непросто все это слышать. Мое сердце болит за тебя. Также, — она улыбнулась, положив руку на руку Италики, — как и за остальных своих детей.

— Не переживай. Я не один. Вместе мы справимся.

А потом он засобирался назад к космодрому. Вацлаву Наврич прислал фото, где он, его супруга и Соколовский, блуждали по магазину. Радостные лица говорили, что троица здорово проводила время. Флён усмехнулся. Зденек, Саша и Алексий издавна были знакомы, вместе учась еще в школе. А затем все они повстречались в университете. Кто бы мог тогда подумать, что через десятилетие все так изменится? Флён даже не помнил, как именно они познакомились. Хороший знак, считал Вацлав.

Члены экипажа постепенно возвращались назад. Практически все принесли что-то с собой и эти же все отправились спать оставшееся время. Как сказал Младич: «Надо урвать столько часов сна, сколько это возможно». Мудрый совет. Кто даст гарантии, что позже они смогут выспаться?

* * *

Он снова был здесь. Вокруг безмятежная тишина, лишь крики чаек далеко-далеко.

И чувствовалось ему, что это постановочно.

Из всех осколков мыслей он появлялся только здесь. Как если бы искал покой.

Постоянного гостя не было, отчего приходилось размышлять самому: «Что же такое Сны Этернии?». И, что не мало важно, почему его голова болела о таком вопросе?

— Вот ведь глупость, — сказал он. — Безмерная глупость.

Ему пришлось встать. Шагнуть вперед.

Чтобы узнать ответ.

Борьба

Бортовой журнал:

За миссию Катана мы получили свои деньги. Проблема с щитами также была решена. Командование поздравило нас с первой успешной миссией, но я все равно слышал в их фразах безразличие.

Затем потянулись дни банальных заказов грузоперевозок. Это оказалось скучно и неприбыльно. Поэтому, когда мне поступил приказ о новой операции, я согласился. Награду обещали больше, чем если бы мы еще раза три свозили груз. Правда, кажется, я опять затащил всех в очередную историю…

Вацлав Флён. 12 декабря 2170 года.

Пустота снаружи иной раз действовала гнетуще. Александр просыпался в своей постели, когда, как ему казалось, что-то шумело на корабле в «ночное» время. Он все еще не мог отойти от произошедшего проникновения на корабль. Никогда мужчина не мог подумать, что в космосе могут существовать такие чудища.

Саша взглянул на часы. Еще два с половиной часа до подъема. Рука повалилась на постель, и мужчина некоторое время смотрел в черноту перед собой, приводя мысли в порядок. Главное, что он пытался решить для себя: действительно ли ему хотелось оставаться здесь дальше или же делал это, чтобы не подводить и не обременять проблемами остальных? Смог бы он перебороть свое волнение и не испугаться трудностей или выберет путь проще?

Пролежав с десять минут, Александр не мог снова заснуть, и он решил немного побродить по кораблю, а затем вернуться назад. Обычно прогулка помогала ему. После прошедшего Саша то и дело проверял свет и связь, боясь вновь оказаться одним в темноте. Возможность быть убитым его пугала, как и то, что они едва не оказались заложниками собственного корабля. Никаких аварийных ситуация за прошедшее время не произошло.

Свет зажегся. Алекс оставался в собственной каюте. Все ее стены и предметы интерьера были окрашены в холодные цвета: синий и голубовато-серый. Мужчина осмотрелся. Любому, кто в первый раз заходил к Соколовскому, на первый взгляд могло показаться, что ее обитатель прибыл на корабль налегке, но это было бы ошибочным мнением.

Вещи были разложены по шкафам, тумбам, аккуратно расставлены по имеющимся полочкам, и их у него оказалось много, причем Саша захватил с собой не только кучу одежды и обуви на все случаи жизни, но и множество различной портативной бытовой техники и других предметов первой необходимости. Например, у него был свой маленький электрический чайник, несмотря на то, что команда и так могла в любой момент приготовить себе горячий напиток в кают-компании. Не то, чтобы Саша был ярым собственником, он вполне мог в любой момент поделиться всем, что у него имелось с каждым членом экипажа, но, тем не менее, складывалось ощущение, будто его позвали не служить на космический корабль, а в экстремальный поход по дикой, еще не разведанной, планете. Мужчина явно перестраховался.

На столе стоял обычный компьютерный терминал, который был связан с его планшетом и предоставлял аналогичные возможности по работе с кораблем. Делал это не без вмешательства самого Соколовского и Наврича. Однако, как выражался капитан, операторам не хватало работы и они продолжали заниматься своим делом в свободное время. Рядом с монохромным кубом — по факту являющимся системным блоком без значительного веса — стояла крохотная видеокамера, которая использовалась в основном для опознавания лица Александра при включении компьютера, помимо ввода пароля — Соколовский не умел пренебрегать безопасностью.

Рядом лежала электронная книга, поскольку Саша очень любил читать, а также небольшое растение, которое он выпросил у капитана в день своего заселения, обосновав это тем, что одному в каюте ему будет скучно.

Стол меж тем пребывал в беспорядке: лежащие обертки от шоколадных конфет красноречивее всего говорили как Александр неровно дышал к сладкому. Он периодически таскал из кухни свою порцию оных к себе в каюту, предпочитая есть их не во время приема пищи вместе со всеми, а у себя. Из-за этой привязанности он вечно переживал о своей физической форме и старался ее поддерживать любыми возможными способами. Однако борьбу с шоколадом Соколовский постепенно проигрывал.

Когда Саша вышел наружу, то его часть коридора осветила лампа. На мгновенье он даже представил себя на театральной сцене, где в пучке света не осталось никого кроме него. Соколовский простоял так некоторое время, затем, засунув руки в карманы, направился в одну из сторон. Остановился только у одной открытой каюты, откуда доносилось ворчание. Позже изнутри показался Мед, вынесший наружу несколько черных пакетов.

— Не спится? — поинтересовался он, заприметив Александра.

— Да, — покивал тот.

Алексий встал напротив него и вытер рукой взмокший лоб.

— Вот и мне иногда тяжело уснуть. Бывает, что уснешь, а проснешься и не можешь понять где ты, с какой стороны у тебя стена и прочее. Или вообще думаешь, что в другом месте проснулся, — Мед посмеялся собственным словам.

— У меня тоже так, но довольно редко. Ну, а сейчас ты?..

— Просто решил заняться уборкой. До этого София попросила помочь перенести несколько коробок со склада, а потом помогал ей со сборкой одного устройства, — первый помощник помахал рукой, — я в этом не разбираюсь, так что даже не скажу, что это. А теперь я здесь.

— Помочь? — тут же спросил Соколовский.

— Не. Я намерен все сделать сам.

Простившись, оператор отправился далее. Со сном ни в одном глазу, Саша с некой грустью понял, что в кровать сможет лечь только в следующий раз. Он бы хотел зайти в гости к кому-либо, но не знал, кто точно сейчас отдыхал, а кто находился на рабочем месте, а обходить каждого было лениво. Чтобы не прогадать, Александр вернулся на капитанский мостик.

Его заметили не сразу. Часть команды стояла у карты, проецирующей выделенную область перед людьми. Подойдя ближе стало ясно, что речь шла о пространстве близ верфи Картис, находящемся неподалеку от орбиты Земли. В свое время эта конструкция стала перевалочным пунктом от Закстанора II, теперь же обслуживающая корабли, проходящие по ближайшему маршруту. Александр не раз слышал в сводках новостей, как орден Черного пламени поднимал вопрос с Ронум Корпорейшн о передаче верфи в свою собственность. Дело так и осталось открытым, а за это время орден успел запустить свою исследовательскую станцию, зависшую между Ураном и Нептуном.

Александр подошел ближе. Первым его заметил Вацлав и пригласил подойти ближе.

— Полтора часа назад поступил призыв к станции Теббаник, — говорил Наврич, и судя по голосу, повторял это не в первый раз. — Корпорация получила откуда-то данные, что на нее собираются устроить крупный рейд наши старые знакомые, — Александр непонимающе посмотрел на приятеля и ему пришлось разъяснить: — Тираны.

Следом заговорил Вацлав. Скрестив руки на груди, он стоял у изголовья устройства. Через пульт управления он сдвинул карту, выведя пространство у станции.

— Нам поступил приказ проявить содействие в боевой операции. Разведка Ронума докладывает о большом скоплении противника, направляющемся в это место.

— О-о, — протянул Дмитрий, — работающая разведка.

Мария едва заметно толкнула его в бок. Капитан же проигнорировал это высказывание.

— Наверняка те ребята что-то хотят от Теббаника. Я имею ввиду, не просто уничтожить. Может быть даже хотят обосноваться так около Земли, перевалочный пункт сделать. Ну, ладно. Мы отправляемся туда и сменим курс сразу после выхода из прыжка, — окинув всех взглядом, Вацлав кивнул. — Можете идти. Собрание будет проведено с наступлением утра.

Он не соврал. В первые же часы весь экипаж был созван на капитанском мостике, где прошел краткий брифинг грядущей операций, а также детальное знакомство с противником. Все данные, как утверждал капитан, предоставила разведка корпорации, а та, в свою очередь, скорее всего добыла информацию с захваченных судов и того, что оставалось после боя.

— Мы серьезно летим воевать? — удивленно вопрошал Александр.

— Да, так и есть. Постараемся не лезть на рожон. Увы, отказаться от такого дела мы не можем. Замысел Ронума — не позволить тиранам где-то закрепить свои позиции. И я их разделяю, — говорил Вацлав и приступил к представлению вражеских кораблей

Первым оказался корабль, обозванный как «Перехватчик». По документам же его обозначили как Сьерра-3. Он собой представлял самый обычный одноместный истребитель, вооруженный бронебойной автопушкой. Примечательны они были двумя вещами: первое, и главное, в бортах установлены точечные оборонные лазеры, благодаря которым они могут пережить пару ракет. Второе же — эти корабли, как и остальные, управлялись пилотом непосредственно вручную, а не через прямое подключение к машине, как это происходило на Фрейе и других кораблях. Они составляли костяк флота, если вспомнить бой у Катана. За счет своего построения они могут отгородить позади идущих от ракет и торпед.

Следом шли корветы «Хамелеон», или же K-569. По документам их видели всего несколько раз, и из обломков можно было понять, что они вооружены двумя кинетическими турелями, установленные позади кокпита. Поначалу не смогли определить их роль во флоте, а затем обнаружилось, что они способны проецировать голографическое изображение вокруг корпуса и посылать ложные показания датчиков, чтобы эффективно обмануть своего врага. Так во время некоторых стычек корветы принимали вид дружественных кораблей или кораблей гораздо больших размеров.

— Может ли быть так, что это устаревший корабль и поэтому их так редко выпускают в бой? — поинтересовался Наврич, сидя между Александром и Алексием. Перед ним повисло небольшое окно, дублирующее изображение с основного экрана.

На схеме K-569 выделились турели.

— Вполне возможно. Его орудия довольно слабы. В отчетах сказано, что корабли без силовых щитов не получали значительного урона, — ответил Вацлав.

— В таком случае на рандеву их стоит ждать обновленными или не ждать вовсе, — высказался Младич.

— Ставлю на обновленные, — согласился Филин, сидящий рядом.

— Филя, — Дмитрия любили иногда называть так сокращенно. По крайней мере, когда тот был в духе. — А ты сам не знаешь, ради чего весь сыр-бор? Что за станция? — Зденек наклонился вперед, высматривая среди остальных рыцаря.

Илья нашел место позади всех. Находился там только потому, что там стояла Мария. Он был несколько возмущен, что спросили не её, а простого рыцаря.

— Исследовательская станция, как уже и было сказано. Орден не любит трепаться всем, даже своим, о всех мелочах своей деятельности, поэтому я остаюсь в неведение, — сказал Дмитрий, после короткого раздумья. — Там сидит на охране новосозданный Эррай 0 — считай как рота в обычной армии — до этого нулевого не существовало вообще. Все те же рыцари только с новыми пушками, имплантатами и генными модификациями. И рассчитанные под космос, — он выдержал паузу. — Я так предполагаю.

На экране появился корвет U-194. Монстр увешанный со всех сторон ракетными шахтами. Около сорока восьми термоядерных ракет.

— Я боюсь даже представить, что они устроят в том месте, — покачал головой Соколовский, намекая на поле боя.

— Уж с ними-то: одна ошибка и ты ошибся. Превратимся в пыль так и не повоевав, — невесело сказал Юхельссон.

— У Ронума вроде есть фрегаты, утыканные ПРО, — ответил Иван.

Внимание привлек Мед, постучавший по столу и призывая остальных к тишине.

Дальнейший брифинг продолжился с последующей демонстрацией возможных кораблей, а также роли Фрейи в бою. Алгоритм действия экипажа выглядел сложным — все они если и участвовали в больших баталиях, то только в симуляторе. Ни Флён, ни остальные даже не представляли масштабов грядущего сражения. В голове вырисовывалась драка стенка на стенку, исход которой зависел от случая. Все же это выглядело лучше, чем недавняя заварушка у Катана. Можно было положиться на другие корабли.

Времени еще оставалось полно. Наврич проложил курс, и ориентировочно они должны были прибыть через полтора-два дня. В это время надо было чем-то себя занять. И когда казалось, что тягомотная скукота убьет раньше, Алексий Мед собрал всех в кают-компании. В который раз, ведь туда всегда стягивался экипаж, если решал что-то обсудить между собой и просто отдохнуть.

— Ну что думаете, кенты? — Наврич уселся поудобнее. Сегодня он принялся за лапшу быстрого приготовления, и, стоило специфическому запаху только повиснуть в воздухе, как тут же появилась София. Она вообще относилась к подобной пище очень скептически. Её еле смогли успокоить и выпроводить наружу.

— А что тут думать, всё и так ясно, — Илья пожал плечами и кинул перед Младичем колоду карт. — Раздавай.

— Да нет, просто, — Зденек потер переносицу, а затем махнул рукой в сторону артиллериста, — просто подумай сам. Нам едва не хватило в прошлый раз. А теперь мы идем из огня да в полымя, — мужчина пожал плечами, протяжно вздохнув. — Не так я себе все представлял.

— Будет непросто, да. Ну, а что ты теперь переживаешь? — Юхельссон провел взглядом по всем присутствующим. — Все нормально. Постреляем и полетим дальше. У нас контракты и…

— Нет, я к тому, — перебил того Наврич. — Я к тому, что не ожидал, что все будет так часто.

— Ну вот оно так и есть, — заговорил наконец Тарадон, неспешно раскидывая карты. Говорил он спокойно и размеренно, иногда делая паузу между предложениями. — Что, теперь повернешь назад?

Зденек не ответил.

— Итак, — рядом присел Филин. Правда это выглядело так, будто он рухнул на стул.

— Я буду с тобой говорить, когда ты снимешь с себя эту кастрюлю, — ответил Младич, положив карту перед рыцарем.

После некоторого бурчания, Дмитрий снял с себя шлем, положив на колено. Затем взял карты и тут же заявил:

— Ставлю всё.

— То есть ничего, — тихо добавил Илья.

Они играли еще долго. Темы для разговоров находились сами собой, и, к счастью, мужчины отошли от насущных проблем. В это же время капитан наведался к Йосоле. Она снова сидела в своей каюте и что-то делала. Вацлав чувствовал это, но никогда не видел что. Рисовала, шила, писала или же что-то ещё — оставалось загадкой. С первого взгляда казалось, что девушка просто сидела в своей комнате, но не проводила же она так несколько часов подряд? Чем-то же она должна была себя занять?

— Я рад, что ты тоже пришла на брифинг. Я подумал, ты проигнорируешь это дело, — как только дверь закрылась, Вацлав оперся о нее спиной.

— Остальные неважно выглядят, как только видят меня, — наверное, Йосола хотела сказать эту фразу иначе, но не смогла подобрать слова корректнее.

— Хватит, — резко сказал Флён. — Все с ними нормально. Они же не маленькие дети, в конце концов, — он вздохнул, прикрыв глаза. По взгляду девушки капитан понял, что она хотела узнать его истинную цель прибытия. — Будет жарко, так что не бегай особо по коридорам. Тебе придется помогать Софии в лазарете, я думаю она тебе расскажет, что к чему.

Некоторое время ответа не следовало, затем же Йосола покивала, и Вацлав не сдержал улыбки.

— Я бы постарался чем-нибудь тебя занять, но у меня полно работы.

— Да, конечно, — та улыбнулась в ответ.

Капитан не волновался, как это обычно бывало. Было противное давящее чувство в животе, но это он счел за быстрый завтрак. И решил, что надо поесть еще.

Время постепенно текло, а напряжение росло. Какое-то странное удушающее чувство. Мед всё успокаивал их, дескать, в случае чего все спасутся на капсуле, по ним не стреляют… Как правило. В остальном ничего не оставалось, кроме как ждать и готовиться.

Фрейя прибыла в Солнечную систему через два дня. Их вырвало из гиперпространства немного дальше Урана, по заявлению ИИ из-за гиперпространственных ингибиторов.

— Как? — удивился Наврич, немедленно приступив к сверке данных и сканированием пространства вокруг. — У нас примерно сто двадцать километров до места событий. Мы летим к ним или ищем ингибиторы? — отчитался и спросил он позже.

Его сосед чувствовал себя неадекватно. После снотворного Саше казалось, что мир вокруг заторможен. Ему стоило бы посоветоваться с Софьей, а не своевольничать в который раз. Сейчас мужчина старательно скрывал свое странное состояние. Правда мелькающие на экране данные то и дело начинали резать глаза, приходилось часто моргать в перерывах, чтобы успокоиться.

Поблизости появился транспортный корабль Ронум Корпорейшн, из недр которого тут же принялись вылетать истребители. Вероятно, экипаж другого корабля также оказался захвачен врасплох от такой остановки. Вскоре оттуда связались с Фрейей, координируя свои действия.

— Эти штуки точно поставила не корпорация, — Александр посмотрел на Наврича, затем на устройство, внешне похожее на глубинную бомбу. На наконечниках антенн мелькали огни, меняя свою расцветку с появлением нового корабля.

Но и орден вряд ли ставил их здесь. Им не было никакого смысла подвергать свою станцию опасности. Если, конечно, некто «там» не решил затормозить часть флотилии, чтобы потери Ронума оказались больше планируемых.

— Какие у нас проблемы? — связался по имплантату Юхельссон. — Мы, наверняка, можем их просто сломать же.

— Я бы так не сказал, — ответил Младич. — История знала всего пару случаев использования гиперпространственных ингибиторов. Они что-то вроде забора… — он попытался говорить простыми словами, пока не вмешался Илья.

— Можешь говорить прямо. Я не настолько далекий же.

— Ну, они проецируют поле в пространстве, прерывая гиперпространственный прыжок проходящих мимо судов и вынуждая их вынырнуть назад, в нормальное пространство. Что с нами и произошло. Поле ингибитора работает, нарушая квантовый фронт, генерируемый гипердвигателем корабля, а это, знаешь ли, критический процесс для кораблей. Из-за этого энергия, необходимая для поддержания поля, увеличивается экспоненциально, что в итоге приводит к тому, что корабль выталкивается назад в пространство, как правило на границе устройства, не в состоянии обеспечить гипердвигателю достаточную мощность.

— Не настолько прямо, Тарадон…

Александр сразу представил, как Илья поморщился от такого потока информации. Наверняка сделал бы так и сам, если бы знал меньше.

— Их много и у них стелс-система, — дополнил Иван.

— Мы только что обнаружили один, — ответил Соколовский.

— Либо исключение, либо мы просто слишком близко, либо наш сенсор лучше, чем я предполагал.

Болтовню оборвал приказ капитана продолжать полет на полной скорости.

Ингибиторами занялась выделенная группа кораблей. А Фрейя полетела навстречу судьбе, в самое пекло, где уже развернулся нешуточный бой. Операторы не видели всей той гаммы красок через свои мониторы, да и капитан, наверняка, тоже. Но дроны давали куда лучшее изображение, чем экраны, а от панорамного вида завораживало дух. Неосознанно Флён заметил, что восхищен зрелищем. Росчерки лазеров, мелькания исчезающих кораблей, самим размером используемого пространства боя — капитан смотрел, не в силах отвести взгляд, пока его корабль мчал все дальше.

— Это капитан Флён крейсера «Фрейя» класса Титан. Мы прибыли и ждем дальнейших указаний.

Он знал, что его услышали. Ждать пришлось недолго, пока ему не ответила женщина. Вацлав по голосу нарисовал ее мысленный портрет, а затем отбросил посторонние мысли, сосредоточившись на словах. Перед Флёном тут же появилась карта ближайшего пространства, где зеленые точки летали вокруг красных, и лишь станция имела четко выраженную модель. Женщина говорила быстро, но внятно. Капитан понимал её, как и требования от его команды.

Звучало всё просто. Настолько, что мужчина позволил себе облегченно вздохнуть.

Фрейя влетела в гущу событий, заняв своё место в строю с другими крейсерами. Юхельссон в этот раз не действовал через турели напрямую, указывая через голокарту приоритетные цели, и меж тем удерживая ИИ от использования ракет. Аврора то и дело пыталась получить запрос, постоянно мешаясь, и это поведение Илья расценил как неадекватное. Ему пришлось через капитана обесточить ракетные шахты, и, наконец, сосредоточиться на насущном. А заняться было чем…

Силовой щит то и дело вспыхивал. Снаряды разрывались об него. А когда барьер уходил на зарядку лазерные лучи оставляли отметины на обшивке крейсера. Корабль вздрагивал, а вместе с ним и люди.

А затем до корабля донесся сигнал помощи. Александр со Зденеком поначалу не сразу среагировали на оповещение, все еще занятые прокладыванием безопасного курса, осмотром пространства и следя за изменением хода боя. Первым сигнал принял Соколовский, решив ознакомиться с деталями лично. Корабль-носитель Сомлао, находящийся под ними в пятнадцати километрах, подвергся массированной атаке, и теперь нуждался в чьей-то помощи. И пока Саша решал посмотреть на него, от того уже исходили взрывы — всполохи вырывались наружу и тут же исчезали — а вокруг мошкой кружились зорбалары.

Оператор хотел было отправить данные капитану, как получил новое сообщение, в этот раз от станции Теббаник. Но им требовалась не просто помощь, а целая группа по противодействию абордажной группе.

«Дмитрий же говорил о какой-то группе на ней?» — подумал Соколовский. — «Всем помочь не успеем», — он закусил губу. Конечно, можно было отправить оба запросу капитану, но в сложившейся ситуации Александр это считал не лучшей идеей. Значит пришла пора решать ему самому. — «Но кто я такой, чтобы решать такие вопросы?» — родился законный вопрос, и уже представилось как его судят за возможную ошибку.

Время текло. С каждой минутой на станцию проникало все больше захватчиков, а Сомлао разваливался на части. Каждая минута промедления стоила чьей-то жизни.

«Короче, надо станцию держать на первом приоритете, раз уж за неё идёт битва» — уже было решил для себя Соколовский. — «И если на неё уже высаживаются, значит надо идти защищать…»

Решение принято и мужчина уже был готов отослать сообщение, а затем резко себя остановил. Буквально схватил себя руками за форму, а в голове гудел новый и не менее важный вопрос: «А кем Фрейя будет контратаковать?». Среди них не было профессиональных военных. Только Дмитрий Филин и Мария. Остальные умели стрелять, прятаться за укрытиями, но не более. Саша слышал, что рыцари Черного пламени довольно искусны в бою, но сколько им удастся продержаться вдвоем?

«Нет», — снова решил для себя Соколовский, в этот раз окончательно. Они ничего не смогут сделать. Станции придется справляться своими силами или дожидаться чужой помощи.

После передачи данных, Фрейя начала спускаться, если так можно выразиться о космическом пространстве. Сомлао всё не отпускали, и вскоре у него разорвало двигатели. От яркой вспышки Вацлав машинально зажмурился. Мусор хвостом стал оставаться за носителем, а сам он понесся дальше, движимый уже инерцией от взрыва. Зеленый корпус покрылся чернотой, а турели отказывали одна за другой.

Крейсер ворвался прямиком в рой, воспользовавшись неожиданностью, осыпая всех вокруг огнем. В этот раз из шахт вырвались ракеты, ушли все до единой, настигая свои цели.

Фрейя была не одинока, к ней присоединились и другие. Которые внезапно утонули в собственном огне, когда в них влетели голубые лучи. Корабли будто бы лопнули изнутри. Флёну оставалось со скрываемым ужасом наблюдать, как обломки некогда товарищей — пускай и временных — разлетались в стороны.

— Это капитан Сольбано корабля-носителя Сомлао. Ионные фрегаты не дадут вам подойти близко. Оставьте нас и разберитесь с ними, — сообщение шло помехами, а мужской голос звучал необычайно спокойно. Вацлав даже посчитал, что с ним общался ИИ.

Ионные фрегаты — корабли с вытянутыми носами и раскрытыми лепестками позади — перезаряжались. У них осталось еще секунд двадцать, может быть, тридцать. И их была целая дюжина. Целая дюжина возможных убийц. Чей луч окажется последним? Вацлав уже знал, что их щит продержится недолго. Совсем недолго. Столь же недолго, сколько и у уничтоженных кораблей.

Ругательство вырвалось из капитана. Он уже чувствовал, как ухмылялся Илья, приговаривая: «А я предупреждал». Без ракет будет туго. К счастью оставалось еще несколько торпед. Когда закончатся и они, то помощь уже потребуется Фрейе.

Первый луч пронесся рядом, задев силовой барьер, который тут же ухнул и ушел на зарядку. Следующий разрезал пространство, срубив одну турель. Илья затаил дыхание, выжидая момента. Еще луч и снова мимо, только оставшийся «ожог» на обшивке. «Сколько еще мы так сможем?» — подумал мужчина, ватными пальцами принявшись выделять целеуказатели для торпеды. Нога задрожала, удерживаемая на носке. Напряжение нарастало все сильнее.

— Дай уже команду, — процедил Илья сквозь зубы, не в силах дождаться капитана.

Как только ему дали зеленый свет, то он с превеликой радостью выпустил первую партию торпед. Когда оставалось метров двести, сделал еще один. И на сотне сделал последний.

— Есть попадание! — воскликнул Илья, хлопнув ладонями.

Радоваться все же было рано. Фрегаты получили повреждение, но продолжали бой. Часть замерла, и по ним полетели снаряды. Лазерные турели работали неумолимо. Фрейя ворвалась в чужой строй и петляла, постоянно оказываясь между врагами.

Бой продолжался. В этот момент люди замолкли. И капитан, и операторы, и моторист, и артиллерист, и все остальные делали только самое необходимое, чувствуя как мороз бежал по их венам. Крейсер еще маневрировал среди неповоротливых фрегатов, которым приходилось наводить свою носовую часть для ответного огня. Вскоре некоторые двинулись прямиком к Сомлао, где не заканчивался свой бой. Корабль-носитель еще держался, как и его защитники.

К ним присоединился небольшой флот Черного пламени. Эскадрильи Фокстрот и Цирно оставляли за собой белесый след, стремительно приближаясь к фрегатам. Им пришлось заменить Фрейю, чьи боеприпасы окончательно закончились, и которая отправилась к кораблям поддержки. Как подчеркнул капитан: «Снаряды за счет заведения!».

Никто не мог посчитать сколько раз им приходилось возвращаться. Никто бы не счел как долго они бились у Сомлао.

— Бой будет не столько за саму станцию, сколько за коридор, который откроется прямиком к Земле, а оттуда к нам, — Флён общался с командованием по закрытой связи.

Возможно вся эта грандиозная битва и была за территорию, но Фрейя сражалась за себя и Сомлао. И сколько вот так уже? Вацлав сверился с часами. Полтора дня назад всё началось. Сам он уже изнемогал от усталости. Об остальных мог только догадываться.

Они возвращались снова и снова. Не оставалось посторонних вопросов. Мысли измельчали. Сосредоточение достигло момента, граничащего с безразличием.

— Столкновение! — разразил тишину крик Наврича, и тут же корабль заходил ходуном.

Чьи-то обломки влетели в Фрейю, и капитан удивился, что не заметил их сразу. Затем же, почти следом, о корпус взорвалась ракета. Александр слетел с рабочего места, не застегнув на себе ремни безопасности. Его швырнуло так, что Зденеку показалось, что тому переломало шею от удара об стол. Оператор замер в шоке, глядя на своего друга, под головой которого хлынула кровь. В чувство Наврича привел Мед, тряхнув того за плечо.

— Хорош пялиться, следи за монитором, — прорычал Алексий, сам же давно вызвав врача, едва при этом не заявив: «высылайте мешки для трупов».

София, а вместе с ней и Йосола, прибыли моментально. Первый помощник даже удивленно вскинул брови, не успев подойти к Соколовскому. Женщина осмотрела мужчину, и Мед заметил, как с её пальцев срывается еле заметное свечение.

— Сделай так, чтобы он выжил, — только и мог сказать Алексий. Он помог донести связиста до лазарета, где ему помогли бы дотянуть до больничных условий, а затем вернулся на свой пост.

Он никогда не признавался, но каждый раз, когда Вацлав подолгу находился подключенным, от него начинало нести горелым. И неизвестно, чего больше: плотью или пластиком. Или, быть может, так казалось? Капитан не жаловался на недомогание и проблемы с имплантатами, а значит дело было в чем-то другом. Сейчас же несло горелой проводкой.

Алексий потер щеки. Не то, чтобы он волновался теперь за самочувствие Соколовского — помощь оказана своевременно, и, как считал первый помощник, он максимум отделается амнезией. Тем не менее беспокойство не отпускало. В свое время Алексий служил с людьми, которых мало знал. Здесь же он всех знал достаточно, чтобы задуматься: «а правильно ли поступил капитан, собрав этих людей?». Терять хоть одного будет большим потрясением и душевным дисбалансом, который может привести к самым разным последствиям.

Снаружи бой постепенно заканчивался, оставляя после себя пространство, наполненное развороченными трупами из металла. И теперь некогда ужасная красота боя сменилась на не менее ужасную картину кладбища. Вацлав не переставал представлять, что могли чувствовать люди, когда их выбрасывало в космос, или когда оставались заложниками собственных кораблей, обреченные на медленную смерть. Эти мысли были не навязчивы, как то бывает от какого-то осознания, скорее грустное подведение итогов. Кому-то повезло, а кто-то сгинул.

Тиранские налетчики постепенно исчезали в гиперпространстве, пока не ушел последний из них. Со стороны, возможно, бой и удалось оценить — насколько он прошел успешно, как велики потери — а здесь, внутри, главное, что победили одни, а ушли другие. Но даже после того, как орудия затихли, спокойствие не наступило. Вдруг — думали люди — вдруг враг появится вновь?

Фрейя была одной из тех, кто конвоировал буксировку Сомлао до самой верфи Картис. И в это время затишья, экипаж приходил в себя. Продолжал сидеть на рабочих местах, и дожидаться, когда капитан даст отбой. Носитель выглядел погано. Настолько, что порой становилось удивительно, как корабль продолжал оставаться целым.

Когда же все закончилось, а закончилось оно еще не скоро, то капитан, пришвартовав Фрейю к станции Теббаник, отправился в каюту. По пути он встречал своих людей, которые смотрели ему вслед и ничего не говорили. Встретилась Йосола, и она выглядела счастливой — наверное от наступившего конца — но её радостное выражение быстро улетучилось. Девушка хотела спросить Вацлава, что не так, но осеклась. Она знала ответ. А Флён шел дальше, не выговорив ни слова. Ему не хотелось никого видеть. Команде он дал отбой на пару дней, сам же оставаясь наедине с самим собой. Было тяжело, но если Вацлав хотел продолжать и дальше, то должен был становиться сильнее, как и его команда. Ну, а пока он решил немного отдохнуть, сделать паузу, чтобы обдумать произошедшее и сделать выводы. Остатки виски улетели в один из вечеров. Алкоголя, к счастью или сожалению, оставалось немного, так что чрезмерно опьянеть не вышло. Руки постоянно чесались — кожа у разъемов покрылась кровоподтеками, отчего она стала выглядеть еще отвратительней.

«Будь у меня больше денег, я сделал бы это красивее», — подумал Флён, закатав рукава назад.

День на пятый — а изначально ведь речь шла о небольшом перерыве — его проведал Илья, но их разговор тут же оказался прерван сообщением от капитана Сольбано. Вацлав видел его впервые. Подтянутый, смуглокожий и с меланхоличным взглядом. Он был намного старше Флёна, а его черные волосы уже начали серебриться, хотя по лицу нельзя было дать больше тридцати.

— Я должен поблагодарить Вас за помощь, — начал Сольбано.

— Один мой корабль не смог бы справиться без остальных, — прямо ответил Вацлав.

— Я знаю. Я ожидал меньшего от наемников.

Флён прикрыл глаза. Ему не совсем нравилось это слово. В ушах рыжеволосого мужчины оно звучало как «бандиты».

— Хотелось бы верить, что в следующий раз мы встретимся в лучшей обстановке, — уголки губ мужчины приподнялись вверх. — Конец связи.

Вацла потер свою щеку, уже покрытой щетиной. Он вымылся, и в этот раз так тщательно, будто извозился прямиком в мазуте. В который раз начисто выбрился, а затем коротко поздравил свою команду с их победой. Теперь путь лежал назад на Закстанор II, где им придется вернуться к скучным грузоперевозкам.

Примечание к части

В оригинале глава называется: πάλη — с греческого переводится как борьба.

Кладбище кораблей

Не раз и не два капитан или кто-либо из команды задумывался о других цивилизациях Млечного пути. Человечество не было одиноко и уже давно жило бок о бок с инопланетянами, но был ли еще кто-то, живущий в других концах галактики? Могли ли азуресы породить и других существ, помимо человека?

Экипаж обсуждал такие темы и поднял вопрос и сейчас, когда уже второй день находились в очередном пути.

— Я скажу так, меня всегда волновало другое, кенты, — Зденек отвлекся от трапезы.

Столы в кают-компании редко раздвигались на исходные места и все ели в едином кругу. Первым о других цивилизаций заговорил Наврич. Нынче с трудом можно было найти темы для разговора и порой их высасывали из пальца. Порой же кто-нибудь поднимал сложные вопросы и тогда экипаж бурлил бурными обсуждениями.

— Я уверен, кенты, что что-то еще есть, — уверял Зденек, — хотя бы потому, что во-первых: мы нашли Аракктур и Даргот, которые, безусловно, произошли от землян…

— Что не доказано, — вбросил Иван.

— Во-вторых, — Наврич не прервался, продолжая говорить. — У нас есть азуресы. Все вы, — он махнул рукой, тем самым указав на всех, — знаете, что они там дофига древние, дофига могучие и дофига всего потерявшие. Мы живем в некогда центре их могучей империи. То тут, то там разбросаны гиперпространственные маяки, которые мы используем.

— Вот, кстати, о них, — перебил на этот раз Юхельссон. — Поясни по ним. А то я нихер-ра, — он нарочно протянул «р», помотав головой, — не понимаю.

— Как ты в учебку закрыл? — негромко спросил Тарадон.

Послышался смешок Меда. Илья уж было хотел парировать, но его жестом остановил Наврич и, не давая времени, тут же отвечал:

— Тут все просто! Если подробно и как изложено в Сети, то в свое время азуресы, разросшись по всей галактике, понаставили эти маяки и теперь мы ими пользуемся. Просто и ясно, а? А? Ясно, да не просто. Без них мы бы сейчас плавали до соседней системы сотни лет — утрирую, конечно — но по маякам легче скакать. По маякам или всяким станциям. Если вспомнить… — Зденек примолк. Все перевели взгляд на Йосолу, которая общалась с Софьей у раздаточной стойки. — Да, мы прыгнули тогда туда, потому что в доступной зоне был их сигнал. Говорят, что эти маяки действительно есть по всей Млечке, а по факту мы пока имеем наши в изученной части.

— Ну и что? — спросил Алексий.

— Что что? — спросил его в обратную Наврич.

— Что нам это дает? Что нам дает знание, что эти маяки есть, м? Наличие дорог еще не говорит, что где-то там есть город. Более того, у нас нет данных по маякам вне изученного космоса. Есть ли они или их нет — факт в том, что мы возимся сейчас в своей песочнице. И этого нам хватает сполна.

— Так же, наверное, думали и до нахождения Аракктура и Даргота. И, — Наврич поднял палец вверх, — распространена же версия, что земляне там появились под закат Аватари-нет…

— Ой, б**ть, Аракктур, Даргот — дыры еще те и лучше бы их не находили, а еще лучше бы они не существовали. Что нам с их существования?

Тут в разговор вступил Младич.

— Мутная история, — мужчина покривился, покрутив кружку в руке, едва не выплеснув содержимое на дне. — Слишком много вещей не вяжется. Идею Зденека я понял, но и ты сам определись — ты говоришь о других цивилизациях или инопланетных? Не исключено, — Тарадон пожал плечами, — что существуют и другие людские государства, системы, горизонты, вот это вот всё.

— Я думаю, что первоначально все-таки речь шла о иных расах, — сказал Илья.

— Тут как карта ляжет. Может больше никого и нет, а может из другой галактики кто-то появился. В эпоху этих азуресов точно никого не было. Иначе бы они точно рассказали. О своем странном, — Иван сделал пальцами кавычки, — Великом зле они же упомянули. И не раз! Кто вот, кто это был? Рой арахнидов, машины-комбайны или что-то созданное их колдовством?

— Ходят слухи, что они говорили про Аватари-нет, — неуверенно сказал Александр.

— Тогда одно из двух! — хлопнул Алексий по столу. — Или азуресы тогда были хуже, или Аватари «раньше было лучше», — прогоготал он.

Они так и продолжали говорить о иных цивилизациях, Аватари-нет и азуресах, не в силах ответить на вопросы. В целом, выявилось три лагеря: Младич и Наврич все же считали, что если им суждено кого-то еще найти — это будут люди; Соколовский с Юхельссоном оставались на мнении, что где-то существует иная форма жизни, будь она биологическая, кремниевая, газовая или какая-либо еще. И только Мед оставался на мнении, что никого больше нет. Закончилось всё, как обычно: после обеда все разошлись по рабочим местам.

Жизнь текла своим чередом. Прошедшие события оставались не больше, чем воспоминанием. Все эти битвы, полеты, риск для жизни — уже не верилось самим, что такое произошло. Одна Йосола была напоминаем о той череде случайностей, которые привели ее на Фрейю и породили секрет. Будто поднятый якорь, подхвативший сети, а вместе с ним и другой мусор, вот, чем была эта девушка. Глядя на нее, в голове всплывала не только утопающая в огне станция и горящий космос вокруг. Сам факт произошедшего трепал души, заставляя задумываться и гадать над другими вариантами даже спустя столько времени. Капитан взял всю ответственность на себя — стало ли оттого кому-то легче?

Стоило идти дальше.

Как назло интересные заказы стало не сыскать, а затем и с мало-мальски прибыльными заглохли дела. Пришлось прийти уж к совсем примитивной торговле: закупать в одном месте и продавать с выгодой в другом. Флён в этом совсем не разбирался, а команда взялась за дело всерьез — принявшись рисовать графики и активно обсуждать, что им лучше брать.

— Ерунда какая-то, — фыркнул Алексий, когда стоял подле капитана.

— Что такое? — поинтересовался тот, смотря на копошащихся людей внизу.

— Да с заказами. Здорово, конечно, что у нас снова затишье. Никто балдой не рискует. С другой же стороны, за все те рисковые задания мы хотя бы получали нормальную награду.

Капитан обернулся, встретившись с первым помощником взглядом. Мужчина был согласен с приятелем лишь в том, что они всегда рисковали не зазря.

— Наша удача однажды закончится, Мед. Эдакое… Тревожное чувство у меня, знаешь ли.

— Справимся, как справлялись и до этого, — хлопнул Мед по плечу Флёна.

Тот улыбнулся. Развернувшись обратно, он раскрыл небольшое окно с проложенным маршрутом.

В этот раз они везли продукты на Даргот. Пытались поднять финансы на перевозке медикаментов в Аракктур, но слишком их тяжело оказалось продать на другой стороне без нужных связей. Поэтому, расставшись с грузом, пришлось браться за сделки проще.

Даргот располагалась дальше ото всех заселенных планет и добраться до него та еще задачка. Однако, любой путь сейчас не представлял опасности — в последние дни активность пиратов резко спала — а потому можно было отправляться напрямую. И даже при таком раскладе Фрейе предстояло лететь больше двух, а то и трех недель.

Любой на корабле радовался, что им предстояло лететь столько, а не больше. Радовались, что технологии азуресов оказались очень полезны, позволяя им преодолевать астрономические расстояния намного быстрее. Будь на Фрейе сейчас оборудование тридцатых годов, так они летели бы месяцами. За гиперпространственные маяки и говорить не приходилось. Тем не менее, имеющееся время тоже надо было как-то коротать.

— Говорят, собирают экспедицию, ну, исследовать космос дальше. Как думаешь, найдут ли кого-нибудь там дальше? — продолжил свою тему Наврич уже на капитанском мостике.

— Я погляжу, тебя прям эта тематика нынче заинтересовала, — усмехнулся Александр. Саша некоторое время пораздумывал над словами приятеля. — Ох, вот породил ты во мне шальные мысли! Хех, даже хочется теперь уговорить Ваца отправиться в такую экспедицию!

— А вот я… Я не очень, — вздохнул Зденек.

— И почему же? Ты бы лично нашел ответ на свой вопрос, узнал бы много нового, ведь, кто знает, что там дальше?

— Я боюсь, Саша, — признался мужчина. — Боюсь, что не вернусь однажды домой к жене, ведь, — он развел руками, — я пришел сюда только потому, что был заинтересован в работе. Кто еще предложит оперировать на корабле, параллельно выполняя другие заказы? Мне нравится космос, кент. Но это всё уже перебор. Я… Мне тяжело участвовать в событиях такого масштаба. Брать ответственность. Ну и в целом я не готов отправляться так далеко.

— Да уж, оглядываясь назад, даже удивительно, что мы в таких передрягах побывали. С другой стороны, Вац же предупреждал нас обо всем.

— Да помню-помню. Кто бы только мог подумать, что мы так далеко зайдем?

Соколовский вынуждено покивал. И, стараясь сменить разговор, он начал расспрашивать Наврича о делах семейных и заказах, которые он набрал себе. Времени писать программы ему хватало, главное, чтобы они успевали возвращаться на Закстанор II в срок. Или хотя бы оказывались в пространстве Алмазного святилища.

Когда происходил гиперпрыжок, то все шло в штатном режиме. Младич отчитался за готовность модуля, Зденек подтвердил координаты прыжка, а Аврора приняла в работу. Минут 20 полета и уже на той стороне. Так было и сейчас. Кроме одного…

Корабль выпрыгнул, оказавшись среди непомерных конструкций. ИИ вовремя среагировал, чтобы Фрейя не размазало о чей-то остов, резко задрав нос вверх.

Поперво никто не понял, что произошло, а затем, когда Аврора сообщила о неизвестных кораблях, приближающихся к крейсеру, Флён взял управление на себя. Гул тревоги, которую никто не ожидал, потревожил покой команды, и они, кто в чем, поспешили на рабочие места.

— Соколовский, есть ли с ними связь? — поинтересовался капитан, направив Фрейю против полета незнакомцев.

— М-м, нет, тишина. Буду пробовать дальше, — ответил Александр.

— Илья, готовь всё оружие. Огонь только по моей команде

Вацлав осмотрелся. Будь у него время удивляться, он бы делал именно это. Вокруг, докуда хватало глаз, виднелись останки кораблей. Но больше всего внушительно выглядели остовы, размеры которых могли соревноваться с Кораблем-Матерью. Были ли это тоже некогда корабли и станции? При беглом осмотре не понять. Словно попав на кладбище, могилы молчаливо взирали на гостей. Были ли бредущие за Фрейе гробовщиками?

— Ориентировочное время близкого контакта? — спросил Флён, оторвавшись от созерцания окружения и сосредоточившись на проблеме.

— Пятнадцать минут, — отчиталась Аврора.

Цели еще не виднелись зрительно, но по ходу времени напряжение росло. Три корабля, в зоне сканера, приближались к крейсеру, и никто не мог подумать иначе, кроме как об очередных пиратах.

— Ну, что там, связи никакой? — вновь поинтересовался капитан спустя время. Больше всего ему не хотелось проблем из-за недоразумения.

Он ни на минуту не отключался от кресла, продолжая наблюдение и анализируя сложившуюся ситуацию. Это место было ему неизвестно. Не знала о нем и Аврора, а значит их занесло в сторону от Даргота.

— Все еще нет. С ними нет возможности связаться. Знаешь, как с рабочими дронами.

— Очень интересно, — вздохнул Вацлав. — Илья, выстрел лазерной турелью между кораблями. Мне нужна их реакция.

В пустоте мелькнул красный лазер. Все еще пребывая вне видимости, Флён по сканерам определил, что их оппоненты никак не отреагировали на стрельбу. Ни в первый раз, ни во второй раз.

Когда же неизвестных можно было рассмотреть, то Флён узрел корабли размером с корвет, без орудий, но с захватами, словно к ним летели обыкновенные грузчики. Или мусорщики, слухи о которым Вацлав читал в Сети.

— Связи нет. Всё глухо, — прервал изучение Соколовский.

— Хреново, Илья, полный залп по ближайшему верхними турелями. Я поправляю угол, — Фрейя начала выравнивать, открывая для стрельбы все орудия.

В орудийном отсеке Юхельссон, как и всегда, руководил этим немым оркестром, выпуская снаряды длинной очередью по кораблю, а сверху он намазывал лазером. Каково же было его удивление, когда Аврора привела отчет.

— Повреждения… Минимальные, — неуверенно произнес Илья, почесывая затылок.

— Что значит минимальные?! — удивился Алексий.

— Значит ему похрен на мою стрельбу! — прорычал Кристиан, вновь пройдясь только лазерами.

Мусорщик — как их временно прозвали — оставался невредим. Его обшивка сильно прогнулась и обуглилась, но корвет продолжал полет, в то время как любой другой корабль разорвало бы на куски. Более того, Флён в последний момент успел заметить, как захваты атакованного напитались энергией и выпустили её, когда группа оказалась поблизости.

И случилось то, о чем Вацлав Флён мог только читать в Сети или полицейской сводке. Разумеется, он слышал о хакерах и о том, как их мозги сгорали от неудачного взлома, однако капитан не думал, что почувствует это на себе.

Стоило голубому плевку попасть в корпус корабля, миновав силовой барьер, Флён перестал что-либо видеть, а ужасная боль — боль, которую он никогда не чувствовал — пролилась мощным потоком по всему телу. Мыслями ему оставалось лишь смириться с ней, а вот тело извивалось, пытаясь вырваться из захвата техники. Колпак начал искрить, Аврора проинформировала о перегреве капитана. Алексий поспешил отключить командира, попутно с размаху вколов ему остужающее средство, как раз для таких случаев. Все это действо было очень рискованно, и Мед об этом знал.

Вацлав же, как назло, сознание не терял, чувствуя все изменения в себе раз за разом. Когда София начала оказывать первую помощь, он постарался отмахнуться, но рука непослушно вздрогнула.

— Он еще в сознании, — Ридарри набрала в грудь воздуха. — Ты ведь слышишь меня?

— Да-да, — словно пьяный покивал Флён.

— Нормально? — спросил уже Мед.

— Нормально, — промямлил ему в ответ капитан.

— Что ты мне пи**ишь, я же вижу, что не нормально!

— Ладно, не нормально. Я… У меня, кажется, половина имплантатов рассинхронизировались. А еще мне очень холодно.

— В тебя вкололи полную дозу остудина, — Софья недовольно бросила взгляд на первого помощника. — Удивительно, Алексий, как ты додумался до этого? Всадить всю ампулу! Ты ведь, — женщина махнула рукой на искрящий колпак, — ты же мог убить его.

— Мне стоять и смотреть надо было?

— Хв… Хватит! — постепенно контроль над телом возвращался. — У этих говнюков какое-то особое орудие? Что вообще там с ними? Илья, — крикнул Флён, когда ему достаточно было подумать. — Илья! — на связь никто не выходил. — Мед, докладывай! — ему попыталась помочь София, продолжая осмотр и протягивая лекарства, но Вацлав отмахивался от нее как мог, пока женщина насильно не запихнула ему в рот пилюли.

— Аврора молчит. Движки отрубило. Пушки работают. Дела у нас плохи.

— Одного снял, повторяю, одного снял! — ворвался в эфир Юхельссон.

После этих слов корабль тряхнуло. Фрейю поймали в захваты и теперь бесцеремонно куда-то несли.

После выстрела Аврора все еще не пришли в себя, поэтому тяжело было сориентироваться в ситуации. Экраны показывали ложную информацию, так что дело оставалось только за артиллеристом.

Без чужой помощи крейсер бы был обречен. Илья решился выпустить несколько ракет и уж они-то поставили жирную точку в существовании буксирующего их корабля. Третьего же удалось обездвижить случайным выстрелом — чистая удача, что Кристиан смог так быстро разобраться и не потратить еще больше снарядов.

Для себя Юхельссон понял следующее: броня оппонентов слишком крепка, чтобы её можно было пробить или прожечь. Помогали ракеты, но чутье подсказывало, что эта троица блуждала здесь не одна. И раз так, то у них большие проблемы. В этой короткой схватке мужчина постарался найти слабые места у налетчиков, однако, судя по всему, действующих методов всего два: удачное попадание или стрельба в двигательные сопла.

Когда же системы Фрейи восстановились, Флён первым делом просканировал местность вокруг. Его мысли сходили с мыслями Кристиана — атакующие здесь были не одиноки, а значит стоило готовиться к новому бою. Поблизости оставался только один корабль и, каково же было удивление капитана, когда Аврора определила его как зорбалара. Вацлав даже перепроверил данные, но женский голос в очередной раз подтвердил сказанное.

Тиран не выходил на связь, не двигался и не подавал признаков жизни, отчего Вацлав с Алексием почувствовали неладное. Два корабля держали друг друга в прицеле и напряжение нарастало с каждой секундой.

— Саша, свяж… Ох, черт, еще цели! — Флён взглянул на экран.

— Оставим этого как есть? — поинтересовался Мед, кивнув на карту на точку тирана.

— Пока, да, — Вацлав провел ладонями по лицу, пытаясь собраться с мыслями. Боль прошла, но мерзкие ощущения не желали отступать. — Тарадон, что там с двигателем? Мне нужен полный ход, — спросил он мысленно.

— Еще час сможем пролететь, а затем — перегрев, — коротко ответил моторист.

— Сделай всё возможное, чтобы это был именно час, а не меньше.

— Легко сказать…

Тиран, все это время покоившийся на месте, ожил и полетел в одном направлении с крейсером. Возможно, на том корабле приняли такое же решение: покончить сперва с мусорщиками, а уж затем разбираться со старыми врагами.

Отстреливаться от налетчиков было непросто. Аврора петляла среди обломков небольших судов пытаясь оторваться от неумолимых преследователей. Капитан не спешил «садиться за руль» после недавнего происшествия, как если бы обжегся при разведении костра, решив немного переждать.

Кристиан пытался разработать тактику борьбы, а выходило, что он постепенно просаживал снаряды. «Должно же», — думал он. — «Должно же что-то быть!». И от невозможности найти выход, начал до крови раскусывать пальцы.

Меж тем Наврич доложил о готовности гиперпространственного модуля, а вместе с тем и бедой: они не могли совершить отсюда прыжок.

— Куда бы мы не развернулись, везде мы влетим в обломки, — протараторил Зденек, нервно протирая лоб. — Как же мы вообще залетели?! — бросил он уже Соколовскому.

Очередного выстрела мусорщиков не последовало. Схватка прошла не столько сложно, сколько утомительно. К счастью, крейсеру хватило времени, чтобы на полной скорости держаться как можно дальше от своих врагов. Не обошлось без очередной траты ракет.

На это короткое время экипаж Фрейи оказались с зорбаларами на одной стороне. Так уж получилось, что они вдвоем отстреливались, посильно помогая друг другу, словно заключили молчаливое перемирие. Но вот в конце два корабля направили орудия друг на друга.

Флён не знал, как поступить правильнее в такой ситуации. Он знал, что у них на мушке пираты, и воображение рисовало мерзавцев и головорезов, нарушающие договоренности при удобном случае. Капитан прикинул их шансы в случае перестрелки. Тираны — думал мужчина — тоже поняли, что с мусорщиками легче разобраться ракетами, а значит их оппоненты (как и они сами) не поспешат прибегать к ним. У Фрейи все еще работал силовой барьер, который примет первые попадания, а так как два корабля в разных «весовых» категориях, то их крейсеру хватит огневой мощи, чтобы уничтожить зорбалара. С другой стороны, пираты могли пойти ва-банк, да и опустошить свои ракетные шахты, и тогда Фрейе не сдобровать.

Скорее всего — продолжал размышлять Флён — тишину никто не нарушит, сэкономив драгоценные боеприпасы. Что толку с перестрелки именно сейчас?

— Уходим отсюда, — скомандовал Вацлав. — Прямо по курсу, — он встретился взглядом с Медом и ответил на его вопрос: — Враг моего врага — мой друг.

Фрейя стала удаляться в одну сторону, а безымянный корабль тиранов в другую. Их пути разошлись. Вацлав пожалел, что так и не удалось связаться с их временными союзниками, но что сделано, то сделано. Сейчас тяжело было понять, что будет лучше для них, оказавшись в совершенно неизвестном месте и в совершенно странной ситуации. И по этому поводу капитан организовал общий сбор на капитанском мостике.

— Итак, леди и джентльмены, мы оказались неизвестно где и неизвестно как, — сзади него появились экраны с панорамным видом на окружение. — В связи с этим у меня есть два главных вопроса, а затем еще несколько из них вытекающих, — Флён окинул всех взглядом, сцепив руки за спиной. — Первый, и самый главный, где мы? И второй, не менее важный, как мы сюда попали? — капитан посмотрел на Наврича. — Зденек, что можешь сказать?

— Я еще не все проверил и не могу что-то ответить. Надо больше времени. Что я точно понял: мы прыгнули в место, которое еще не открыто на звездных картах. Аврора продолжает собирать данные, да и, в общем, ну да. Надо больше времени, чтобы говорить конкретней.

— Хорошо. Вернее, плохо, но хорошо.

— Было бы еще лучше, если бы здесь нас никто не преследовал, — сказал Илья.

— Или хотя бы чтобы они не стреляли так больно, — добавил Иван.

— И еще тут есть корабль тиран. Один или несколько — повезло так не только нам, — Мед скрестил руки на груди, выпятив нижнюю челюсть. — Дерьмо.

— С тиранами мы разберемся позднее, — на экранах вывелось изображение неизвестных кораблей. — Другое дело наши новые враги. Не думаю, что они враги в привычном нам понимании — это скорее всего дроны, мусорщики, которые собирают захватами местный мусор. Но почему они решились взяться за нас — та еще загадка. Илья уже ощутил и, спасибо ему за передачу данных, пришел к выводу, что нам с ними придется туго. Заряд, по которым нам вдарили, видимо срабатывает только на самой близкой дистанции.

— Да еще как! — взмахнул руками Тарадон. Он, в свою очередь показал всем схему машинного отделения. — У нас движок близок к перегреву, сейчас там охлаждалка работает, но надолго её не хватит. А дальше уже или мыться будем реже или меньше посещать туалет. Говоря короче, нам или мотать быстрее, или где-то спрятаться.

— Угу, я бы хотел первое, но тут обломки каких-то немыслимых размеров. Мы вылетать за границу этого места будет ориентировочно больше недели. Боюсь, преследования нам не избежать, поэтому… Хм, поступим следующим образом: Наврич, — Флён указал на штурмана, — ты займешься поисками ближайшего прыжкового маяка, изучишь показания наших приборов — как-то же мы сюда попали? — и доложишь все мне. Мы же тем временем спрячемся среди обломков, уж не знаю сколько на это времени уйдет. Остальные остаются на своих постах в штатном режиме. Всем всё ясно? Свободны.

Люди разбрелись по своим отсекам, лишь Мария отправилась вслед за Ильей. Остальных же ждала работа. Только Йосолы здесь не было да и не должно было быть. Сейчас, считал капитан, ей лучше или оставаться в каюте, или помогать Софии, но не нервировать экипаж.

Гнетущая ситуация до всех начала доходить не сразу. Одни, неизвестно где и с противниками, чья броня была удивительно крепка. Добавить к этому невозможность выбраться, и голова шла кругом. Наврич нервно перебирал варианты, сканировал местность и пытался найти местный маяк, чтобы с его помощью убраться с этого кладбища. Ему помогал Соколовский, но усилия оказывались тщетны. Как бы они сюда не попали, покинуть это место — стало той еще задачкой.

— Я… Я не знаю, — обреченно выпалил Зденек. Явно нервничал. У него взъерошились волосы и намокло лицо, а еще он бесперебойно тарабанил пальцами. Он не мог найти выход и последними усилиями сдерживал злобу.

— Послушай, все хорошо, успокойся, — постарался помочь Александр, но приятель отмахнулся.

— Ничего хорошего. Совсем ничего! Вот что могло нас сюда привести? Я точно не давал произвольные координаты. Значит… Значит, наверное, какое-то излучение от звезды, мимо которой мы тогда пролетали, испортило нам приборы.

— А еще значит, что тут точно есть маяк. Видишь? Уже что-то. Мы найдем его и выберемся!

Наврич раздраженно взглянул на приятеля, так ничего не ответив.

Остальные чувствовали себя не лучше. Разве что только Филин, словно под транквилизаторами, показывал себя спокойно, чем выводил из себя Юхельссона.

— Ну, а ты? Неужели этот орден и тебе так промыл голову, что вам смерть совершенно безразлична? — вопрошал он Марию, когда двое остались наедине в каюте.

— Это не так. Я переживаю не меньше твоего. И Дима тоже. Но держим сердце в тепле, а голову в холоде.

Илья цыкнул.

— Легко вот так говорить. А я как задумываюсь, так меня ломает сразу. Ну как? Как?! Как Наврич мог ошибиться? Говно какое-то. А Аврора? Нахрена нам нужен ИИ, если он работает не лучше человека?

— Твой друг проведет проверку и всё узнает. Однако, это не так важно, как найти выход отсюда.

Все пытались найти этот выход, прикладывая все силы. Целый день, игнорируя отдых, Мед и Флён проводили расследования. Операторы посильно помогали им, но вскоре, замечая поведение Наврича, чей психоз все нарастал, его отправили к Ридарри на отдых. Капитан не мог рассчитывать, что и остальные продержатся дольше. Стены сдавили душу как-никогда сильно, и ужас происходящего нарастал с каждым часом. Кто-то пытался подбадривать других, вспоминая былое, но как сражаться против ледяной черной клетки, выход из которого становился призрачнее любого из привидений? Команда уже бросалась желаниями новой встречи с зорбаларами, а не таких полетов в неизвестности.

— В борьбе с кем-то у нас хотя бы есть шанс, который мы реально чувствуем и который реально можем получить, — распылялся Кристиан на одном из собраний в кают-компании.

— Шанс отхватить торпеду прямо в корабль и подорваться на ней?! Ну уж нет! — взорвался в ответ Алексий.

— Ну, погодите, мы ведь должны понимать, что у нас опасность не одна выше другой, а, скорее, равноценны, — пытался успокоить всех Соколовский. — Да и в целом нельзя вот так брать и бросаться из крайности в крайность. Мы попали в беду и нам надо решить эту проблему.

— Попали так попали, — пробурчал Младич.

— Да, хорошо, Саша, ты прав, — махнул рукой Юхельссон. — Просто… Просто ломает меня со сложившейся ситуации. Пиратов-то пострелять можно, а здесь? Куда не лети — куча мусора. И дураки какие-то, которых просто так не пробить, — мужчина схватился за горло. — Как удавка давит и сдавливает сильнее!

— Да всем она давит, — ответил Мед.

Ему согласно покивал Соколовский.

— Тем не менее, как я уже говорил и ранее, мы не должны падать духом. От этого нам точно лучше не станет. Я говорил уже Зденеку, скажу и вам: раз мы туда попали, пусть и случайно, значит здесь есть маяк. Раз есть маяк, значит у нас есть возможность выбраться. Мы делаем одну остановку за другой и продолжаем поиски. Еда и вода у нас есть. Боеприпасы есть, лазеры останутся в любом случае. Считаю, что самое время для паники будет тогда, когда у нас будут страшные поломки, — Саша посмотрел на Тарадона, как бы намекая о каких поломках могла идти речь. — Такие вот дела. А пока еще терпимо. Потерпим, конечно, затянем пояса, но однажды мы найдем маяк или подходящее место для прыжка и выберемся.

Когда Александр остановился, то Иван, прокашлявшись, взял слово себе:

— Ты правильно говоришь. Поправлю только в том, что наше положение шатче, чем кажется. Одна ошибка и мы ошиблись. Даже пустятская поломка может стать для нас большой проблемой. Запчастей у нас немного. Способные на ремонт и того меньше.

— Ну, мы можем вот так гадать, что будет и что не будет до посинения. Я думаю, надо разбираться с тем, что уже есть.

От этих слов поперво призрачно полегчало, но от себя не сбежишь, поэтому тяжесть не отступала. Как заполненный доверху стакан, мерзкая жидкость порывалась вылиться наружу. Кто-то воспринимал все легче, кто-то тяжелее. И тем, и другим следовало держать язык за зубами, подбирать нужные слова, чтобы не создать совершенно иную проблему, не менее сложную, чем поломка механизма — сумасшествие.

Когда прозвучал писк динамиков, все испуганно подпрыгнули на месте, но затем страх сменился любопытством, ведь сигнал не взывал к тревоге, но к совершенно другому:

— …Филину, Младичу и Меду приготовиться к высадке.

Шепот миллениумов

Станция. Никто не был удивлен увидеть станцию. Без обозначений, цифровой информации и без символьных названий. Огромная, не больше остальных остовов, среда обитания, в отличии от остального мусора пребывающая в хорошем состоянии. Мед, пошутивший про дежавю и пополнение экипажа, как считал капитан, мог недалеко уйти от истины. Было удивительно обнаружить в таком месте что-то уцелевшее, отчего сама станция приняла негативные краски.

Несмотря на печальное положение Фрейи капитан принял решение высадить людей, чтобы найти на ней ценные припасы.

— Той прошлой станции, где была девчонка, наверное, лет десять, и смотри какая ерунда случилась. А тут места древнее любой жизни, что мы видели ранее, — Алексий протер намокший лоб и снова оперся о край стола. Голографическая карта рисовала все те же необъятные конструкции, станцию и крохотную точку их корабля.

— Мы должны осмотреть ее. Найти что-нибудь. Ответы или ресурсы, ты ведь знаешь, что нам нужно и то, и другое.

— Риск велик.

— Как и раньше, — пожал плечами капитан.

— Не ты ли говорил недавно про удачу, которая однажды закончится?

— Конечно, я. И до сих пор не отказываюсь от своих слов. Но в наших поисках пора сделать перерыв и перевести дух.

— Тогда в этот раз я сам поведу группу. Уж меня, — Мед невесело усмехнулся, — никаким женщинам не обдурить.

Вацлав закатил глаза. Ему хотелось в очередной раз поднять старый разговор о том, что не только в Йосоле была проблема.

— Просто признайся, что решил прогуляться.

— Могу ли я сказать, как друг? — фыркнул Мед.

Флён кивнул.

— Я признаюсь, что иду туда, чтобы не откинулся командир корабля, который почему-то лезет вперед подчиненных. Короче говоря, берегу твою дурью башку.

— Такой уж я, — пожал плечами Вацлав.

Было принято решение высаживаться втроем. Взяли бы еще и Наврича, но тот в последнее время был сам не свой. Соколовский тоже держался из последних сил, хоть и показывал обратное. Меду пришлось взять самых крепких, на его взгляд, людей, чей психоз еще не доходил до предела, а Марию оставил, как местный гарнизон, хотя остальные больше восприняли это как очередное сексисткое решение.

Чтобы не повторять ошибок капитана, Алексий решил действовать жестче. Они пришли сюда не спасать кого бы то ни было, но искать спасение самим. Среда обитания своей нетронутостью выглядела очень угрожающе, и первый помощник не знал, чего стоило ожидать.

— Хоть разомнемся. А то уныло уже сидеть в нашей кастрюле, — сказал Тарадон остальным перед выходом.

— Главное, чтобы без пальбы, — бросил Филин, осматривая свою винтовку.

— Боишься? — усмехнулся Иван.

— За снаряды разве что. Мы такие вот так запросто не найдем.

— А что ж обычным оружием тогда не пользуешься?

— Лень заниматься настройкой. Моё-то уже готовое.

Мед протянул остальным по осколочной гранате, припасенных на черный день. Может быть сейчас время не то, но Алексий посчитал, что лучше пусть они будут и не понадобятся, нежели они пожалеют об утерянных возможностях.

— Какой у нас план? — спросил Дмитрий.

— Все просто: изучаем, находим припасы, тащим на корабль. Несем все, исключая радиоактивные материалы. Если сомневаетесь в том, что видите, то не трогайте. Огонь только ответный или по моей команде. Всем все ясно? — первый помощник не стал дожидаться ответа, открыв шлюз. — Отлично, в путь!

Это место — станция наблюдения, среда обитания или конструкция иного назначения — внутри оставалась столь же целой и нетронутой, как и снаружи. Свет загорался, стоило людям зайти в тот или иной зал, и, в целом, архитектура и дизайн комнат очень походила на те, что исполняли азуресы.

— Алексий, пока мы тут бродим, ответь на вопрос, — Младич шел уже как час расслаблено, не ошибаясь в ожидавших далее безлюдных местах.

— Ну, я слушаю.

— Ты служил во флоте. Почему не остался на контракте?

— Это… Непросто объяснить. Наверное, тут, если кэп зазнается, я могу дать ему в рожу, и единственное, что меня ждет — схождение на берег, — мужчина помолчал некоторое время. — Ну, это грубо говоря. В целом, я не хочу быть под мухой у адмиралтейства, а тут хоть люди знакомые. Привык к полетам, так что почему бы и нет?

— Но ведь ты все равно под мухой у адмиралтейства, — усмехнулся Дмитрий.

— Э, нет, Филя, здесь я под мухой у адмиралтейства в самой малой степени.

— Но все же под мухой.

— Да что ж ты не уймешься! Ты не понимаешь, это совсем другое!

Младичу показалось, что Филин улыбался за своим шлемом.

— И как тебе в своей должности? Не задумывался самим стать капитаном?

— А зачем? Меня устраивает нынешний порядок вещей. Вац командует, а я на подхвате. Вся головная боль на нем, а я лишь стараюсь сделать так, чтобы он не устроил разнос.

— Видать, эпизод с Йосолой ты упустил, — усмехнулся теперь Тарадон.

— Да, — лицо Алексия скривилось. — Упустил, так упустил. Да что уж теперь плакаться? Хоть со станцией покончили, хотя бы тут у него стальные яйца оказались.

— Тоже считаешь это здравым решением?

— Угу, — кивнул Мед. — Будет иронично, если история повторится, но уже со мной. А ты, — он указал на Филина, — не допусти, чтобы я кого-нибудь притащил! Попадусь еще тоже на эти чародейства и колдунства.

— Это одно и то же, — Иван, вырвавшись вперед, обернулся.

— Да насрать, — прорычал первый помощник.

— Если тебе интересно мое мнение, то вряд ли там была замешана магия. Я тоже почувствовал, и до сих пор чувствую, неладное, но скорее всего кэпу навешали лапши на уши, а он, сердобольный, так все и решил.

Все трое покивали. Они решили остановиться перевести дух на углу коридора.

— Никого. До сих пор никого. Надеюсь, что-нибудь вообще найдем, а то окажется, что зря грязь месили. Ладно, давайте две минуты переводим дух и идем дальше. Ох и не нравится мне, что тут никого нет.

— А окажется, что невидимки среди нас, — наигранно сказал Младич пугающим голосом.

— Я об этом подумал еще на выходе, — признался Дмитрий Филин. — Щелкаю иногда теплак, чтобы удостовериться. Главное, чтобы никакого экранирования не оказалось.

В некоторых местах троица выходила на полноценную поляну, словно кусок земли запустили в космос, и, проходя по зеленой траве, среди лесов и кучерей, Алексий все не мог сбавить тревоги. Никто из группы не признавался, но их мысли совпадали: если эта станция цела, то, вероятно, остались и её жители, или, что хуже, охрана. Первый помощник прекрасно знал, что ни у него, ни у Тарадона нет ни шанса перед тренированным бойцом или внезапно вынырнувшей турели, только если они первыми откроют огонь. Оставалось положиться на Филина, именно поэтому он был среди них.

Мужчины пересекали коридоры, залы, комнаты, поддерживая связь с кораблем, но не переставали удивляться: здесь было пусто. Ни мебели, ни терминалов, кроме редких, технических, молчащие черным экраном, ни подобие жизни.

— Я слышал шаги… — сказал Филин уже не в первый раз, останавливая группу, которой приходилось несколько минут выжидать в боевой готовности.

— Да сколько же можно! — не выдержал Алексий, замахав кулаком. — Мы идем уже несколько часов, а единственное, что встречаем — это пустоту!

— Ни карты, ни схемы. Спускаемся ниже? — спросил Иван.

— Я пометки у себя сделал, так что можно, — пожал плечами Дима.

— Нет, мы осмотримся на этом ярусе, и… А это еще что?! — Мед вскинул винтовку на гуманоида, стоявшего неподалеку. Как они могли не заметить его раньше?

От вскрикнувшего мужчины, Филин выпустил один снаряд, и тот пролетел сквозь тело незнакомца, оставив в полу небольшой кратер.

— Очень… Интересно, — послышалось со стороны существа.

— Назовись! Кто ты? — потребовал первый помощник.

Неизвестный растворился, превратился в плотный туман, чтобы сформироваться в нечто могучее, заполняющее весь зал. Подобно титану, взирающего с небес, голограмма свесилась над гостями.

— Нет имени. Нет названия. Я наблюдатель в этом месте. И сейчас вижу вас, первых пришельцев спустя долгое время. Вы мне интересны. Похожи на создателей, но совсем другие. Кто же вы на самом деле?

Мужчины переглянулись. Двое держали оружие наготове, пока Мед говорил.

— Мы — люди. Мы прибыли только что на космическом корабле и ищем выход с этого места. Там, снаружи, — Алексий развел руками, — полно обломков и какие-то корабли гоняются за нами. Ты… Ты искусственный интеллект этой станции?

— Как знать.

— Замечательно… — выдохнул первый помощник.

— Вы находитесь на наблюдательной станции близ Кау-Ра, мира-кольца, и второй столице создателей. Через тысячелетия оно будет уничтожено ойвѝмами. Потушили звезду и снесли кольцо — это было быстро.

Перед глазами начала проноситься голограмма величайшей баталии, которую не застал ни один человек. От увиденного Алексию стало не по себе. Немыслимое, далекое и грандиозное — вот, чем была эта битва. Титаны сражались между собой, но один из них уже валился на колени, заканчивая целую эпоху, длиною в долгие-долгие тысячелетия. Бой, если его можно так назвать, не был классическим в привычном понимании. Создавалось впечатление, что Наблюдатель дарил гостям не только возможность увидеть, но и понять, что происходило перед глазами. Многомерные пространства, уничтожения во всех линиях координат, немыслимые передвижения. И чем дальше заходила история, тем сильнее Мед становился многомернее.

— Так, — помотал головой мужчина, попытавшись стереть пот со лба, но наткнувшись на визор. — Постой… Постой-ка, — он отдышался. — И поясни. Твои создатели — это азуресы? Такие ребята с полосами на лице. Они еще прибегают к магии и любят рассказывать удивительные истории, дескать раньше их империя простиралась по всей галактике и что люди произошли от них. Ты о них?

— Вероятность есть, — ответил Наблюдатель.

— Давай приведем сюда Софью, — тихо предложил Тарадон.

— У нее полос на е**ле нет, — столь же негромко ответил Алексий. Затем же, немного подумав, переварив прожитые видения и ощущения, он решил привнести ясность в ситуацию: — То есть раньше здесь был мир-кольцо и те части снаружи — это их части, все ли верно понимаю?

— Да, я озвучил именно так. Битва, положившая конец всему. Как только был уничтожен последний сектор Кау-Ра, то станция погрузилась во тьму. Никто не связывался со мной с того времени. Никто не прибывал.

— А тех, других, может ты замечал поблизости через какие-нибудь, я не знаю, сенсоры или приборы. Может быть эти ой-вэи до сих пор здесь и летают? Я, напомню, мы от парочки таких еле отбились.

— Это рабочие дроны. Они приводят это пространство в порядок. Собирают, перерабатывают, строят. Это их работа. Не прерывайте её, иначе придут другие.

— Замечательно! — уже в полный голос сказал Мед, переключаясь на узел связи с кораблем. — Готовьтесь, в ближайшее время могут еще прийти. Этих дураков, судя по всему, здесь жопой жуй. Ну, а ты, — указал Алексий на голограмму, — разве ты не можешь прервать их работу?

— Зачем же? Я не могу вас идентифицировать ни как создателями, ни как ойвимами. Вы — мусор пространства. Это общение продолжается только потому, что я так запрограммирован.

Ему ничего не ответили. Троица молчаливо развернулась и направилась назад, но эта дорога уже не была так безопасна как прежде. Кто-то или что-то здесь появился. Блуждающие россыпь звезд, проносящейся по надвигающейся темноте. Дальше пришлось идти уже с ночным режимом визора.

На границе сканера появлялось все больше точек. Юхельссону без того было дурно от приближающегося грозного врага, но от увиденного количества волосы становились дыбом. Лихорадочно перебирая в голове планы, Илья протер намокший лоб. Капитану докладываться бессмысленно, тот сам прекрасно всё видел. Обсуждал с операторами план и думал, что делать дальше.

Неприятель добрался бы до Фрейи за один час. У него на пути не было ни мусора, ни обломков, а значит час — именно то время, которое могли пролететь эти корабли на своей скорости.

От казавшейся безвыходной ситуации людям кружило голову, а из-за задержки группы на станции — так и вовсе принимались срываться. С теми, блуждающих в чужой конструкции, все никак не могли связаться, и уже подумали страшное, как, спустя полчаса после последней связи, отозвался Мед.

— Нас тут прижала местная система охраны, — он помолчал. Алексий окинул взглядом вскрытый склад и то добро, которое теперь могла оказаться в их грузовом отсеке. — Но держимся. Мы нашли склад! Здесь минералов, снарядов… Полным полно!

— Мед, у нас не меньше десятка врагов, нам нужно улетать как можно быстрее!

— А… Ага! Говнюк, значит, приманил их? Дерьмо! Сколько у меня времени? — Алексий вошел внутрь помещения, пытаясь приподнять ящик.

— Час. Может быть полчаса, если они внезапно ускорятся. В общем, совсем немного. Что-нибудь смогли узнать?

— Разве что историю, которая нам никак не поможет. Держитесь, короче говоря, мы притащим все, что сможем донести на себе, и сразу же стартуем.

Каково же было разочарование, что хранившиеся здесь богатства так и останутся здесь — неизвестно где — а не пойдут в «фонд помощи» Фрейи. Флёна разрывала жадность, а Алексия корежило с такого поворота судьбы. На один только взгляд первого помощника, они бы всем экипажем за один час не вынесли и четверти сокровищ. И вот, проклиная на чем стоит свет, им пришлось нести несколько ящиков. Впопыхах еще поди разбери, что именно они взяли, но нельзя было задерживаться ни снаружи, ни внутри.

Фантомы, завихрямые словно джинны из фиолетовой дымки, появлялись в разных местах, тут же устремляясь к людям, подобно ураганам. Вряд ли их можно было уничтожить имеющимся оружием. Вероятней всего это были одни и те же существа, виденные ранее, с которыми мужчины перестреливались не в первый раз. Они — эти странные существа — то замирали на месте, то вонзались в людей, подобно стене, и пока что последним везло на переломы.

— «Без Софии не обойтись», — подумал Алексий, когда в очередной раз фантом рассыпался перед ним искрами.

Идти им было недолго, однако минуты промедления ощущались часами. Корабль, уже готовый сорваться, терпеливо дожидался на месте. Его пушки смотрели в сторону мусорщиков, неутомимо приближающихся с одной лишь целью — уничтожить Фрейю, переварить, подобно окружающему мусору, чтобы затем сделать частью монументальных конструкций.

— Даю слово, когда мы вернемся, то я завязываю, — сказал Наврич не так громко, чтобы его услышал громко, но достаточно, чтобы расслышал Соколовский.

— Мне нравится твой настрой. Не ставишь ситуацию через «если», — усмехнулся Александр.

Зденек натянул улыбку.

В очередной раз разглядывая карту окружения он понимал, что ничего не менялось. Выхода не было. Не виднелся ни в одной из сторон.

Сканер выловил объект, оказавшийся в опасной близости. Юхельссон среагировал моментально, лазеры сожгли мусор концентрированным огнем. Мужчина выругался, предполагая неладное, и предполагал верно: всё больше кусков непонятной конструкции летели к ним. Часть, самых больших, системы смогли опознать и отметить, но другая, совсем небольших, оказались невидимой. Визуально рассмотреть их удавалось в последний момент, когда мусор вот-вот влетал в обшивку.

Корабль трясло. «Вот уж точно шапками закидывают» — отшутились в общем канал связи.

Мед объявился с командой аккурат тогда, когда его нервно пытались вызвать снова. Появился в самый последний момент, лично увидев, как все бо̀льшие куски корабельных трупов погребали Фрейю под собой.

И вот, объединившись, команда отправилась в бега, полету среди руин, старше любого из них. Будь у них время да возможности, каждый бы отправился на исследования этих мест. А им уготовано бежать, спасаться бегством среди обезличенных конструкций, и искать спасение.

— Мы ловим сигнал SOS в тысяче километров от нас. Вывожу на экран — доложил Соколовский.

Капитан внимательно осмотрелся. «Руины, руины и руины», — думал он. Если Фрейя отзовется на клич, то они могли угодить в ловушку. Могли привести к бедствующим еще больше врагов. Все, что угодно могло произойти! Однако Флёну интуиция подсказывала, что это их старые знакомые. Заклятые враги с которыми они оказались на одной стороне.

— Мы летим на помощь. Снова.

На этот раз первый помощник ничего не сказал. Им все равно следовало куда-то лететь.

И они летели.

Двадцать три минуты им потребовалось, чтобы оказаться у источника сигнала, а затем еще столько же, чтобы облететь преграждающим им путь остов. Стена скрывала ожесточенный бой тигра с проржавевших птицами, клюющих его все сильнее.

— Огонь по отмеченным целям, — дал команду Флён.

— Мы опять помогает тиранам?! — возмутился артиллерист.

— Отставить шум в эфире, — рыкнул Алексий. — У вас есть команды и их нужно исполнять!

— Я все еще не вижу огня по отмеченным целям! — требовательно заявил капитан.

Выругавшись, Илья сделал залп из турелей. Хотел было снова что-то сказать, но увлекся боем.

А бой в этот раз не уступил предыдущему. Среди лениво проплывающих обломков Фрейя пряталась, чтобы вырваться и атаковать вновь. Красные лазеры облизывали крепкую броню мусорщиков, а те недовольно плевались своими сгустками. Раз даже приходилось спасать самих тиранов, чей корабль уже схватили дроны и понесли в сторону.

Очередная ракета поставила точку в этой проблеме, и, как только появилось окно для побега, им воспользовались. Зорбалар летел впереди, а Фрейя поспевала за ним. Никто из них не скрывал, что держит другого на прицеле. Только приказ капитана удерживал Юхельссона погрузить вражеский борт в огонь, как это делал с тиранами и раньше.

— Чтоб мне провалиться, мы все играем с ними в союзничков? — снова нарушил покой артиллерист.

— Илья, я вроде бы сказал, — вновь отозвался Мед.

— Пошел ты в жопу со своими приказами! Прямо перед нами пираты, прямо позади нас — роботы. Вместо того, чтобы убираться дальше, мы потратили время и средства на помощь им, — если бы Илья все это говорил своим голосом, то на одном дыхании. Затем, отдышавшись, продолжил изливать свое негодование: — Они — наши враги! Пираты, террористы и убийцы. И вдруг решили побрататься. Ну и дела!

Был ли он прав? И да, и нет. Экипаж, каждый из присутствующих, был против такого союза, как и за его существование. Сам факт перемирия с пиратами возмущало команду, однако при этом все понимали, что сейчас любая помощь окажется кстати с таким серьезным врагом. Перевес в сторону примирения существовал только из-за вида самих зорбаларов: никто и никогда не видел их кровожадности. Максимум — бой в открытом космосе. С другой стороны, мог ли кто-нибудь быть уверен, что, окажись в их плену, они не подверглись бы пыткам и другим страшным процедурам?

— Капитан, у нас есть связь с кораблем Абар-Касим. Принимаем?

— Принимаем, — кивнул Флён, глядя на появляющийся перед собой экран.

Человек, чье тело скрывалось под скафандром, а поверх был завернут в бежевую ткань, сидел в кресле — вряд ли в его корвете могли быть обширные пространства — подключенный штекерами к кораблю.

— Странствующий по звездной пустыне приветствует тебя, капитан, — начал неизвестный. Его голос звучал гулом, словно говорили в кастрюлю.

— Я — Вацлав Флён. Капитан крейсера «Фрейя» класса «Титан», — отчеканил рыжеволосый мужчина по привычке.

— А я — Касим Фахнели. Командир своего корабля — Абар-Касим из флотилии Фируз Адара.

Касим говорил медленно и размеренно, никуда не торопясь.

— В благодарность за наше спасение, я обязан поделиться ценной информацией с тобой, капитан Флён. Знай, что мы блуждаем в этом покинутом месте более двадцати звездных циклов. Наши припасы на исходе, но не жалости я ищу от тебя. Голодный желудок и загнанность мыши заставили нас думать и искать выход. И мы нашли его! И мы двигаемся к нему снова.

— Могу предположить, что вы по пути были перехвачены. Выходит, мы и правда пришли вовремя.

Скафандр покачнулся, кивая услышанным словам.

— В месте, древнее самого времени, даже машины, даже пространство имеет сознание. Мы оказались в удивительном, но очень опасном месте. Но оно не для нас, а для могучих существ, ушедших в неизвестность.

Капитан не стал ни распыляться об азуресах, ни рассказывать о похождениях его людей на станции. Что ему хотелось, так это расспрашивать Касима о нем самом, о тиранах и об их замысле в целом. Увидев перед собой адекватного человека, Вацлав опешил: что же вело этих людей в бой против них и людей Изученного пространства.

— Мы нашли место, откуда мы сможем уйти отсюда. И чтобы наше перемирие продлилось дольше — мы будем держать рот на замке. А вы — отправитесь за нами.

— Значит, их ситуация плачевна. Они не уверены в своей огневой мощи. Давай-ка будем этим пользоваться, — передал Алексий через узел связи.

Вацлав согласился, но был уверен, что это не понадобится.

Новость о вероятном спасении, безусловно, радовала. Даже если было не так, то их пустоту незнания залили информацией и дали цель, к которой они могли сейчас стремиться.

Действительность оказалась сложнее. Абар-Касим вел их за собой в неизвестные дали, и, когда запасы провизии оказались на критической отметке, даже Вацлав почуял неладное. Картина складывалась верной: зачем сражаться с Фрейей, если можно уморить её экипаж голодом?

— Почему я еще не приказал стрелять по тирану? — вопросил Флён сам себя.

«Потому что запас еды на Абар-Касиме закончится раньше вашего», — ответило нутро.

Напряжение все равно не спадало. Вот уж заканчивался второй день, Софья раздавала порции намного меньше нормы, а затем и вовсе перешла на сублиматы «черного дня». Провизию в трюме было решено оставить на самый последний момент. Что Мед, что Флён считали — в большей или меньшей степени от остальных — что они выберутся, деньги за товар им еще понадобятся.

Как оно бывало, люди собирались в кают-компании. Уже больше для возможного общения. На этот же раз Илья остался наедине с Софией, задержавшись после ужина.

— Как думаешь, дождемся ли мы того момента, когда вернемся назад? — Кристиан крутил свой бокал с виски. Выглядел он скучающе, не в силах переживать за их состояние. Золотистая жидкость, будучи уже на дне, переливалась с одной стороны на другую, а Юхельссон наблюдал за ней. — Уже даже выпивка, и та заканчивается! — наиграно досадно заявил мужчина.

Прибираясь на кухне, меж тем планируя как можно ужать порции еще сильнее, Ридарри протяжно вздохнула, не зная как ответить собеседнику так, чтобы не расстроить его сильнее. Несмотря на свой оптимизм, Софию угнетала сложившаяся ситуация не меньше.

— Мне снился кошмар, Софья, — продолжил Илья.

— Тебе следует успокоиться и…

— …Там осталась только ты в окружении нас, умерших. Представляешь? Даже эта дурында Йосола там была, лежала, распластавшись в коридоре. И никакое проклятие её не спасло.

— Илья, прекрати уже!

Тот невесело усмехнулся, залпом выпил остатки напитка и досадно посмотрел на бокал.

На спасение ему, как герой из сказок, пришел Алексий, без лишних слов раскупорил свою бутылку и разлил содержимое в посуду.

— Слышно ли что-нибудь? — спросил Илья, перед этим благодарно кивнув. Он уважал Меда за ту силу духа, которая заставляла держать алкоголь до последнего, а не распивать его по ходу дела.

— Не, — отмахнулся первый помощник. — Летим как летели. Полагаем, еще день полета, — мужчина оттянул ворот комбинезона. — Проклятье, мне все душнее и душнее!

— Тарадон говорит, движок снова сильно принялся греться. Видимо с того раза плохо работает. Вот будет смехота, если сломается на гиперпрыжке.

Мед не ответил, хмуро сидя за стойкой. Не сдержав усмешку, он представил себя эдаким ковбоем, который сидел в баре и любая проблема была ему по плечу.

Снаружи послышался гомон. На Фрейе редко бывало, когда люди шумели так, что их голоса слышались в коридорах.

— Что там, чего орут? — лениво поинтересовался артиллерист. Судя по всему с алкоголем он начал перебивать.

— Что? — Алексий взглянул сперва на него, а затем обернулся. — Ах, это. У Сашки дверь барахлила и, видать, совсем захлопнулась. Даже рычаг не срабатывает, представляешь?

Юхельссон хотел высказать мрачное изречение, типично банальное для их-то положения, но, взглянув на Софию, затем на Алексия, решил не обременять собою остальных.

— Пойду я, полежу, — неловко сказал Илья, столь же неловко поднявшись на ноги и засеменив к выходу.

Новость о застрявшем друге капитан принял со смехом. За последнее время ему такая ситуация показалась смешной. Смешнее бы вышло, застрянь Соколовский в уборной.

Отсмеявшись, Флён вновь взглянул на карту — они до сих пор летели. Со Зденеком он прикинул ближайшие места и нашел только одно, которое могло сойти для гиперпрыжка. При этом сам Наврич поселил в командире еще больше сомнений.

— Откуда зорбалары узнали про это место?

Вацлав не ответил, но в голове проносились возможные ответы. Мозговой штурм как имитация бурной деятельности.

— Сам-то что думаешь?

— Нас водят за нос, — отмахнулся Зденек.

— Я про место, а не про корабль, — капитан потер переносицу. По крайней мере экипаж не обвинял во всем Йосолу.

— Можем попробовать. На первый взгляд все хорошо. По приборам, по крайней мере.

— Так говоришь, будто мы еще можем визуально все оценить, — цыкнул Вацлав.

— Хорошо: по приборам — сможем прыгнуть. Я даже смог раздобыть координаты для прыжка! Но, смотри, Вац, если эти конструкции начнут движение, по какой бы то ни было причине, то мы там же и встанем. Вряд ли это случится.

— Нормально-нормально! Мониторь окружение.

Это единственная новость, которая успокоила капитана и экипаж. Флёна все еще одолевали мысли о предательстве, но теперь у них был план Б.

Наступал конец третьего дня.

Алексий соизволил рассказать остальным об их походе на станцию, об удивительных вещах и этом месте, о странной магии, хранившейся в комплексе тысячелетия, но, судя по всему, желавшая прогнать гостей, а не убить их. Филин же только кивал, а Младич безвылазно сидел в машинном отделении. Ридарри прикинула природу такого явления, предполагая источники энергии в глуби, раз магические ветра все еще сильны в том месте. Правда, существование оных было гипотетическим — для магии нет такого понимания как батареи или вышки, рядом с которыми зарождалась мистическая энергия. Однако существовали конструкции, вроде башен, вокруг которых эти ветра концентрировались. С другой стороны, даже София не могла предположить былое могущество предтечей, будь то азуресы или их Великой зло, способное погасить сами звезды.

За такими рассуждениями они и достигли того момента, когда Абар-Касим связался с ними. Прибыв на место прыжка — то самое, которое вычислил Наврич — два корабля принялись разгонять свои двигатели. Прыжок произошел без происшествий. Произошел как раз тогда, когда капитан увидел на карте приближающиеся своры мусорщиков, и сердце его сжалось от ужаса.

Как только они оказались на другой стороне, то Зденек, не дожидаясь приказов, сам проверил их местоположение: в двух прыжках от Даргота.

— Да, сука, да! — вскрикнул он.

— Да-а! — раздался крик Юхельссона из оружейной. Он кричал так сильно, что его прекрасно слышали без узла связи.

Первый помощник встретился взглядом с капитаном. Без лишних эмоций Алексий взял платок и протер им намокший лоб.

— О**ительная история, — донеслось от него.

Два прыжка от Даргота! Намного лучше, чем неизвестно где, среди замершего времени. Однако возникла новая проблема, зревшая уже как три дня.

Зорбалар и Фрейя продолжали держать друг друга на мушке. Как и ранее, Вацлав Флён прикидывал развития событий. Нарисованные картины пестрили разнообразием. Их цвета оказывались настолько твердыми, что капитан начал их будто бы видеть, отдавший всего себя воображению.

— Мы уходим, — скомандовал Флён. — Я увидел достаточно.

— Твое благородство когда-нибудь тебя погубит, дружище. А затем и всех нас.

— Не быстрее, чем проклятье Йосолы.

Друзья встретились взглядами, а затем Мед засмеялся, хлопнув капитана по плечу. Он был слишком рад освобождением, чтобы сейчас препираться из-за судьбы пиратов.

Обезопасить, Удержать, Сохранить

Их путешествие на кладбище кораблей осталось далеко позади, однажды налетом превратившись в воспоминание. Череда событий рассказала лучше Флёна, насколько может быть опасен космос. Несмотря на это, Фрейя продолжала свой полет.

Никто даже не предполагал, что работа в космосе так наскучит. Несколько месяцев Фрейя только и летала из места на место, перевозя грузы. Ничего даже мало-мальски интересного, и экипаж коротал время как мог. Вся команда вновь была в сборе. Никто не сошел на сушу.

— Здесь хоть какая-то движуха, — сказал Илья. — Опасная правда. Никто, наверное, не поверит, кому расскажи. Ну, а так что я буду делать на суше? Опять тухнуть в офисе?

Он был прав. Для большинства лучше было находиться на Фрейе, чем заниматься нелюбимой работой неизвестно где.

Однако Йосолу мужчины так и не смогли счесть за свою. Её избегали и не общались. Даже Соколовский старался встречаться с ней как можно реже.

Единственные, с кем она могла поговорить по душам, были София и капитан корабля. Девушка, несмотря ни на что, продолжала работать.

С новым вылетом в космос Флён написал и задействовал указание о ношении экипажем табельного оружия. Теперь каждый должен был иметь при себе пистолет как средство самообороны. А арсенал пополнился лазерным оружием, закупленным совсем недавно. В первые дни люди чувствовали себя неважно, судя по их лицам.

Кроме Младича, он был только рад услышать об этом. Позже все привыкли и перестали замечать кобуру на поясе.

Деньги не текли ручьем, а ремонт еще после боя у станции Теббаник серьезно ударил по финансам. Пришлось начать экономить на предметах роскоши и боеприпасах. А затем и на еде. Положение принимало бедственный оборот. Снова

— Я вообще не понимаю, почему об этом не побеспокоился капитан до отбытия в космос? — вопрошал Юхельссон, когда они собрались в очередной раз в столовой. — Я могу предложить следующее: по запасам назначить несколько ответственных лиц, которые составят опись всего что есть и примерное время окончания этого всего, при нынешнем уровне потребления. И жестко регулировать количество этих самых запасов — воды, еды, медикаментов, предметов роскоши — в руки команды.

— Да с роскошью все верно сделано, — сказал Младич. — Сухой закон на корабле! Эта выпивка сто̀ит как чугунный мост.

— Правильно, — покивал Дмитрий. — А то вы то жрёте за десятерых, то пьете как целая рота.

— Чего?! — шуточно возмутился Илья в ответ. — Я на такое пойти, — он набрал в грудь побольше воздуха, — не могу!

В итоге пищу выдавали по рационам. Об алкоголе вспоминали лишь изредка. Тарадон также предложил капитану продать ненужный модуль корабля или постепенно делать так с боеприпасами.

А задания так и не менялись. Свозить группу людей, перевезти несколько тонн груза, сопроводить корабль. Капитан брал разные заказы. Пытался подобрать их так, чтобы можно было выполнить сразу несколько. И так бы продолжалось и дальше, если бы не одно событие. То самое «одно событие», способное перевернуть жизнь к лучшему или ввергнуть в пучину еще большего ужаса.

Вацлаву пришло сообщение, которое он не принял поначалу всерьез. Один научный фонд нуждался в некоторой помощи. Судя по письму — плевое дело. Главное, сопроводить исследовательский корабль до одного места. Проблема таилась в том, что всё описано обрывочно, без подробностей. Капитану даже пришлось отправиться в Сеть, чтобы найти некоторые ответы. Хотя бы касательно деятельности данного фонда о котором он слышал впервые. Известно, что «Научно-космический фонд» — заинтересован археологией. Их цель заключалась в изучении заселенных планет. Имея штаб-квартиру где-то на Дарготе, НКФ постепенно расширял область своей деятельности. Они имели некоторые проблемы с азуресами — этот народ не позволял им проводить никакие исследования на своей территории, утверждая, что остальной части Закстанора II вполне хватит.

— Что думаешь? — Флён поделился информацией с Алексием.

Тому пришлось некоторое время поразмыслить.

— Где они хотят встретиться?

— Алмазное святилище. Возле Корабля-Матери.

— Хорошо, — согласился Мед. — Нам как раз лететь к Закстанору. Ничего не случится, если мы сделаем небольшой крюк.

Большей информации найти не удалось, кроме разного рода флуда на том или ином форуме. Выходило, неспроста Флён ничего не знал о фонде. Как и другие, кого он спросил.

Потянулись томительные дни ожидания. Экипаж уже попросту играл в карты в кают-компании, никуда не скрываясь. Привычные разговоры оттуда слышались всё реже.

— Вы слышали, Тарадон устроил у себя спортивный зал, — сказал Филин. Хотя спортивным залом это жалкое подобие нельзя было назвать. — Будь там не так жарко, я бы, может, и сам ходил туда.

— Так ты железо с себя сбрось, — усмехнулся Алексий, отпив черной жидкости. На стол упала стопка карт. Илья махнул Зденеку рукой, чтобы тот начал раздавать.

— Вы вообще давно видели Йосолу здесь? — Илья подразумевал кают-компанию. — Черт, неужели ей прямо в кроватку еду носят? Не могу поверить, что она всё еще с нами, — он ударил кулаком по сложенным около него карты. — Очень хорошо, что она не мешалась под ногами, когда мы в той заварушке оказались.

— Да я не знаю, чего вы завелись. Как по мне, она в целом себя хорошо ведет, — сказал Наврич.

— Ладно, не бери в голову, — примолк Илья.

— Да ты посуди сам, — усмехнулся Зденек. — Вац же объяснил почему она снова с нами. Да и пока я от Йосолы вижу больше пользы, чем вреда, — помешав карты и раздав их, он постарался причесать свои взъерошенные волосы. — Так что брось эту канитель. Противно же слушать.

— Я вот все думаю, Зденек, — с прищуром сказал Кристиан. — Как тебя жена

вообще отпустила.

— О, это грандиозная история, берущая свое начало с того, что Вац мне в уши залил мёд про авантюризм уровня как было в университете. В те годы мы знатно веселились, — Соколов, видимо что-то вспомнив, засмеялся.

— Ну и как? — ехидно улыбнулся Алексий, принимавший участие в тех старых историях не меньшее участие. — Похоже на то, как было?

Наврич отвел взгляд.

— Слабо, конечно, но, — он посмотрел на остальных, — у меня проблема с работой возникла, а тут все же как-то, а деньги идут.

— То есть, при других обстоятельствах ты бы остался на Закстаноре? — поинтересовался Илья.

— Да, скорее всего так и было, — покивал Зденек.

— Ну, а остальные? — Кристиан обвел взором присутствующих. — Я вот, например, пришел, потому что меня довела рутина. Уж лучше здесь, чем там.

Алексий потер щеку, призадумавшись над своим ответом. Он махнул рукой в сторону приятелей и сказал:

— Мне же понравилось в космосе, а во флот не хотелось. Работы другой не горизонте не виднелось, да и с Вацлавом я хорошо знаком. А потом, я понял, что простая жизнь не для меня.

— Типо привык к жизни в космосе? — спросил Саша.

— Так и есть. Ну, а ты? Это ведь из-за твоей бабы?

Соколов поморщился.

— Не совсем. Мне эта затея показалась интересной и заманчивой.

Постепенно они начали переходить к игре, некоторое время проведя за ней без лишних слов. Поели, когда София объявила о готовом ужине. И вновь сидели за картами. Вскоре подоспели остальные члены экипажа. Даже Йосола. Форма команды была ей велика и она выглядела комично. Костюм так и не смог настроиться под неё, а другой капитан обещал только на следующей остановке на Закстаноре II. Мед при виде девушки прыснул в кулак, едва сдерживая себя от громкого хохота.

— Раздавай, — кинул Илья карты Тарадону, когда тот присел к остальным.

Мужчина некоторое время смотрел на товарища, не выпуская тарелку с кашей из рук. И, ничего не ответив, принялся за еду.

— Мед, что там капитан опять задумал? — спросил Иван, сделав перерыв.

— Что именно тебя интересует?

— Грядущее задание, — встрял Зденек. — Вы говорили достаточно громко, чтобы вас услышали.

— Обычное дельце. Помочь умникам и умыть руки. Сейчас летим на переговоры с ними.

— Что, может, попробуем на терминалы что-нибудь поставить, да по сети рубануть? — предложил Юхельссон. — Например в Контратаку. Ждать все равно еще долго.

— Да не, — Наврич отмахнулся. — Там закупаться надо. Лучше в Муд, там динамичнее.

Капитан же с Йосолой сели поодаль, о чем-то негромко общаясь между собой. Чем и привлекли вскоре внимание остальных. Вацлав уже хотел сетовать, что девушка ходила без оружия, но вовремя удержал себя. Он предположил, что мужчины тогда точно бы сорвались с цепи.

И он беседовал с ней о всякой ерунде, стараясь придумать любую тему для разговора.

— Точно влюбился, — вздохнул Дмитрий.

Раздался громкий шлепок от соударения ладони о лицо Ильи.

— Поражение, — сказал он, снова кинув карты Тарадону, когда тот доел. — Раздавай.

Наладить отношения между Йосолой и командой никак не удавалось. Флён чувствовал, что ему ни за что не удастся убедить их, что девушка безопасна и нет на ней никакого проклятия. В конце концов, капитан решил оставить эту тему.

Материнский корабль был воистину огромным. Вацлав не мог предположить, сколько (а главное каких) сил было затрачено азуресами на постройку этого колосса. Молодой человек родился на Земле, но сознательное детство провел уже где-то среди тех бесчисленных коридоров. Тогда он не предполагал, что снаружи что-то есть. Казалось, что есть только корабль и скромная жизнь на нем. Зденек любил называть этот корабль бананом из-за своей слегка дугообразной формы.

Позади же завис в своем желтом сиянии Закстанор II. По легендам когда-то давным-давно, еще до появления Человека, это было единой планетой, где жили азуресы. Теперь же это больше походило на взорванный шар, чьи куски не разлетелись до конца. Какая-то энергия сдерживала оставшиеся части земли, образовав новые материки и острова, где и жили сейчас люди и азуресы. В центре сияло ярким пламенем ядро планеты. Не оно ли постоянно сдерживало Закстанор II от окончательного разрыва?

— Я уже не знаю, чего на самом деле добиваюсь. Кручусь на месте, пытаясь поймать себя за хвост, — хотел сказать Вацлав Алексию, но в итоге его услышала только Аврора. — Что там с фондом? Есть какая-нибудь связь?

Они ожидали уже несколько часов и не засекли никого, кроме патрульный кораблей.

— У нас есть контакт, — доложил Соколов.

Капитан кивнул. В итоге это осталось только в его представлении. Подключенный, он не мог сдвинуться с места.

На связь вышел мужчина, Флён бы дал ему за тридцать, с бакенбардами и аккуратной бородкой, одетый в научный костюм, словно только вышел из биолаборатории.

— А-а, экипаж Фрейи откликнулся на наш зов, — как-то безэмоционально начал он, но затем оживился. — Мы уж посчитали, что всё придется делать самим.

— Моё имя Вацлав Флён. Капитан «Фрейи»… — было начал чеканить капитан.

— Интересное название для корабля, — перебил его Джоруд. — Я заместитель руководителя экспедиции Джоруд ДюГанд. Вероятно, у Вас множество вопросов касательно нашего задания. Я постараюсь унять Ваш аппетит, — мужчина набрал в грудь воздуха. — Переходя к сути дела можно сказать, что нам требуется отправиться к одному астероиду, где построена шахта компании ДзенТек. Они занимались добычей адамантия. Напомню, что это, в настоящее время, прочнейший из испытанных материалов. В этом месте есть вещи, которые нам нужны. Дата банк, если говорить точнее. Астероид хранил в себе большие секреты, шахтеры смогли найти в нем небольшие запасы некоторых кристаллов. Вы когда-нибудь слышали о так называемом ядониксе?

— Не думаю, — тут же отозвался Вацлав.

— Он обладает уникальными оптическими свойствами, превосходящими свойства обычных линз! — словно процитировал Джоруд. — Ядоникс также нашел применение в военных разработках. Правда, из-за его редкости сооружать системы вооружения и корабельной обороны не так-то просто. Просто подумайте, — он взмахнул рукой, — сколько данных могли записать на той станции и не успеть отослать в исследовательские центры. Считаю, что мы просто не имеем права пускать всё на самотек.

— Звучит благородно. Но что-то мне подсказывает, что дело не только в Вашем сопровождении.

Джоруд с печалью на лице покачал головой.

— Проблема заключается в том, что во время работ из глубин астероида вырвались химикаты, — он призадумался. — Хотя в другой версии на самой станции были ядовитые вещества изначально, которые по неосторожности распространились. В любом случае, персонал полностью эвакуировали, а станция оказалась покинута. Уровень угрозы был слишком велик для людей и поэтому никто не стал брать с собой ничего лишнего. Мы хотим, чтобы часть вашего экипажа сопровождала нас и на станции. Не поймите неправильно, она, вероятно, обесточена, и хотелось бы разделиться на несколько групп, выполняющих те или иные распоряжения. Снаряжение выдадим мы, в этом нет никакой проблемы.

— Где мы сможем её получить? Я нигде не могу засечь Ваш сигнал.

— Мы в Корабле-Матери. Используем зашифрованный канал, — Джоруд улыбнулся. — Десятая гавань Вас устроит?

— Ну, если диспетчер даст «добро» на посадку, то нет проблем, — усмехнулся капитан.

— Тогда до встречи. И да, — мужчина потер перед собой три пальца друг о друга. — Я вышлю Вам сообщением награду. Аванс получите непосредственно после получения нашего снаряжения. Конец связи.

Капитан вздохнул. Отключившись, он почесал лоб. Снова обычное дельце с вероятной копеечной наградой.

«Теперь еще и команду заставлять куда-то идти. Снова.»

Вздохнув, мужчина развернул перед собой голографическое окно, читая новое сообщение. Вацлав еще раз перечитал текст, уточнил вверенное время на выполнение. Проверил, куда предстояло лететь. А затем не поверил своим глазам, и не удержался от старой привычки выругаться от удивления.

— Что там? — поинтересовался Алексий, поднявшись к Флёну, а затем проследил за его взглядом. — Что б я провалился, — только и смог сказать он.

Друзья посмотрели друг на друга.

— Мы штурмуем пиратов? — предположил Мед.

Вацлав не смог сразу ответить, все не веря той представленной ему суммы. Она оказалась настолько велика, что могла погасить аренду корабля. Ошибка? Флён решил задать новые вопросы непосредственно на встрече, проложив курс к комплексу стыковочных ангаров.

— Аврора, отправить запрос на стыковку.

Ответ пришел совсем скоро, и холодный голос ИИ объявил о полученном разрешении на приземление на посадочной площадке сорок четыре. Операторы запустили отсчет десяти минут в которые следовало уложиться, иначе возникали проблемы с силовыми структурами и штрафными санкциями.

— Так ты уже ответишь мне во что ты решил нас втянуть? — не унимался Алексий.

Нехотя капитан поделился с первым помощником предложенным делом. И о том, что он готовится задать несколько новых вопросов.

Тем временем крейсер облетал Корабль-Мать, находясь уже в её гравитационном поле. До главных врат оставалось семь километров. Фрейя летела на полной скорости, и вскоре так называемый вход оказался прямо перед носом. Внутри ничего не было видно из-за силового поля и ярких синих огней.

— Пункт прибытия: Корабль-Мать, десятая гавань, сорок четвертая посадочная платформа, — объявила Аврора, когда корабль постепенно оказывался внутри.

Часть команды сгрудились у панорамных окон, выглядывая наружу. Не все помнили свою жизнь на этом гиганте или вовсе выросли в специализированных камерах и осознавали себя уже на Закстаноре II. В любом случае людям было интересно лицезреть множество площадок, окруженных невысокими стенами и каждая с диспетчерской башней. Но Фрейя направилась наверх на включенных нижних двигателях, словно на лифте пересекая одну гавань за другой.

— О! Вот здесь скорее всего наш корабль сделали, — сказал Дмитрий, указывая на автоматизированный сборочный цех. Работа там не останавливалась ни на секунду, производя корабли современного типа.

Крейсер завис на очередном «этаже», где было совсем несколько площадок, и один купол по центру, сквозь который виднелось зеленеющее дерево. Было ли оно настоящим? — пронеслось у некоторых гостей в головах.

— Надо же, здесь до сих пор работают люди, — Илья прижался сильнее щекой к окну, чтобы получше всё разглядеть.

— Есть слухи, что здесь проживает около десяти тысяч служащих, — Филин пожал плечами. — Ты точное число не узнаешь, если сам не начнешь здесь работать.

— А чем они здесь занимаются вообще?

— Откуда мне знать? Я здесь впервые. Наверное, строят корабли. Проектируют корабли и… Еще раз строят корабли.

После посадки капитан взял с собой только Дмитрия. Первый помощник принял пост и стал дожидаться итога беседы.

Снаружи их встретила группа людей. Трое неизвестных и еще один, в котором Вацлав признал Джоруда. Он выглядел опрятно. Его коротко стриженные черные волосы блестели, а черно-белая форма научного сотрудника очень шла к его лицу с высокими скулами и широким подбородком. Он не был худ, но на щеках виднелись ямочки.

— Рад встречи вживую, — начал ДюГанд, протянув руку.

Мужчины обменялись крепким рукопожатием. Рыцаря Черного пламени будто никто не заметил, хотя тот стоял неподалеку, держа оружие за спиной. Позже к ним подлетел дрон, нарезал несколько кругов вокруг людей, будто изучая их, и улетел восвояси.

— Вопросы, не так ли? — Джоруд заложил руки за спину, как сделал это будучи голограммой.

— Именно, — Флён помолчал. — Плата так и кричит, что это далеко не простое сопровождение. Даже при условии, что путь не близок и тираны могут появиться в любой момент.

Джоруд, облизнув губы, указал рукой в сторону.

— Один на один, — сказал он, и Флён согласился на предложение. — Понимаете, капитан, те ядовитые вещества еще неизвестны науке. На станции были жертвы и трупы до сих пор остались там. Мы совсем не знаем, что нас может ожидать там.

— Да пусть они хоть станут ожившими мертвецами, — Вацлав таким было уже не удивить, — меня все ещё беспокоит та сумма. И, нет, я не хочу показаться, говоря прямо, зажравшимся. Но уверен, что Вы что-то скрываете.

— Что ж, тогда и я буду говорить прямо: часть этих денег — плата за секретность. Вы делаете то, что будет сказано, а я могу лишь обещать, что Ваши люди не будут брошены на произвол судьбы, но тем не менее окажутся в неком риске, — Джоруд не позволил Флёну что-то сказать. — И, прежде, чем мы продолжим, я могу напомнить, что секретные сведения введены для вашего блага. Мы — серьезная организация. Например, мы знаем, что Вы провели здесь свое детство. Что на корабле присутствует женщина нечеловек, а другая имеет странное прошлое, — мужчина задумался. — Она выросла на станции, но об этой самой станции уже нет данных. Очень подозрительная личность. Впрочем, другие люди члены экипажа недалеко ушли.

Вацлав напрягся.

— Не посчитайте себя избранным, — пожал плечами Джоруд. — Салливан Сольбано хорошо высказывался о Вас. Да и просто так получилось, что Вы первые откликнулись на наше сообщение. И раньше всех прибыли. Мы очень спешим, и, боюсь, с этого момента я не могу дать Вам выбора.

— Это угроза? — вырвалось из капитана.

— Всем нам есть что скрывать.

— Черт побери, выбирая между своими секретами и отправкой своих людей на гибель, я…

— Капитан, — нахмурился Джоруд ДюГанд, — не вырисовывайте из нас злодеев. Ни Вы, ни я не знаем, что точно на той станции. Что если это всё окажется обычной прогулкой?

— «Если».

Оба замолчали. Вацлав бегал взглядом, не зная, как правильней поступить, а Джоруд сверлил его своим. Что за глупая игра выходила? Эти люди предлагали деньги, но в итоге еще и заставляли выполнять дело.

— Значит, за секретность?

Научный работник кивнул.

— Хорошо. Перечислите аванс и погрузите Ваше снаряжение. Я также хочу, чтобы вся доступная нам информация была переведена на терминалы корабля, — капитан тяжело вздохнул. — Крейсер «Фрейя» в Вашем распоряжении.

— Не против, если я присоединюсь к Вам?

— Что? — не сдержал удивления Флён.

— Взойду на борт. Я хотел бы пообщаться с людьми, проявить свою харизму, чтобы они не поддались замешательству как… — он покачал головой, — Вы, несколько минут назад.

— Только как гость. Я не могу позволить командовать своим экипажем.

— Договорились!

Флён был растерян. Он не до конца понимал, что произошло и во что ввязался. Да и не за себя он переживал, а за команду. Что ему придется сказать им, вернувшись на борт? Что сделано, то сделано. Вацлав уже жалел, что повелся на это письмо, и всё удивлялся: когда и, главное, откуда фонд смог добыть информацию? Неужели среди своих был предатель?

«Нет», — подумал капитан. Его начинало заносить. Он попался на крючок и теперь должен расхлебывать дело.

Они следовали за еще двумя кораблями. Один из них, ведущий, напоминал молот, летящий рукоятью вперед. Вокруг продолговатой части вращалось несколько колец неизвестного предназначения — экипаж видел такой тип судна впервые. Никакой информации о нем нигде не нашлось. Единственное — на его боку была выгравирована надпись: «Минерва».

Другой же был похож на Фрейю и, возможно, являлся из той же серии производства. Но в отличие от главенствующего, этот оставался безымянным, с ощетинившимися турелям. Что еще таил он в себе?

Джоруд ДюГанд нашел с командой общий язык. Вместе с грузами, где находились защитные костюмы и лазерное оружие, он привез еще и провизию. Вацлав точно понял, что этот фонд знал о ситуации на корабле. Не могло же вот так просто совпасть?

— Или могло?

Тем не менее Джоруд то и дело общался с командой, рассказывая в столовой свои удивительные истории. Особое внимание он уделял Йосоле, и капитан почувствовал в глубине души ревность.

О миссии было разглашено столько, сколько хватило бы для общего понимания. И Вацлав, и Джоруд постарались изъясниться так, чтобы не возникло лишних вопросов. Но в итоге Флён не смог сопротивляться своей совести и однажды собрал людей в своей небольшой каюте. Кроме Йосолы.

— Скользкие типчики? — спросил Дмитрий, когда Флён закончил рассказ.

Стоило учесть, что капитан постарался скрыть шантаж Джоруда об обнародовании информации о станции, а выдумал свою историю, где фонд мог организовать для команды любое совершенное преступление.

Илья негодовал. Казалось, еще немного и он начнет всё разносить в небольшой комнатушке.

— Уймись, — остановил его Наврич, схватившись за плечо. — Сделанного не воротишь. Мы сходим, сделаем это и получим деньги.

— Если получим. Сейчас мы сделаем одно, потом под таким же предлогом нас поведут еще дальше. А потом пустят в расход! Сами подумайте же, ну. Зачем давать такие деньги, а потом вот так угрожать? Они точно нас хлопнут или в какое-нибудь рабство кинут.

— Согласен, — кивнул Мед. — Им ничего не мешает сделать что-то из сказанного. И не ясно, что будет хуже. Но мы можем перехватить инициативу, — он оскалился. — Джоруд же заместитель, да? Так возьмем его и досвидос!

— А потом Ронум устроит досвидос нам, — ответил Тарадон.

— Досвидос, как уже ясно, нам устроят все при любом раскладе, — подытожил Дмитрий. — Я считаю, что вряд ли им нужны будут проблемы с орденом, — он посмотрел на Марию, но та никак не отреагировала.

И пришли к выводу ничего не предпринимать. Дать течению событий привести к логической развязке, ведь мотивы фонда оставались неизвестны. Экипаж и дальше поддерживал с ДюГандом общение, за его спиной стараясь разведать об организации как можно больше информации. Александр Соколовский смог лишь найти на одном форуме якобы подлинную запись:

Человечество в своем нынешнем виде существует уже четверть миллиона лет, но только последние четыре тысячи имели хоть какое-то значение.

Итак, чем мы занимались почти 250 тысяч лет? Мы ютились в пещерах вокруг костерков, боясь вещей, которых не понимали. Это было нечто большее, чем объяснение того, почему восходит Солнце: это были тайны огромных птиц с головами людей и оживающих скал. Мы назвали их «богами» и «демонами» и стали молить их о защите и спасении.

С течением времени их стало меньше, а нас — больше. Когда страхи пошли на убыль, мир начал становиться более понятным. Но всё же необъяснимое не могло исчезнуть насовсем, как будто сама Вселенная требует абсурдного и невозможного.

Человечество больше не будет прятаться в страхе. Никто другой не защитит нас, мы должны сами постоять за себя.

Пока всё остальное человечество живёт при свете дня, мы должны оставаться во тьме ночи, чтобы сражаться с ней, сдерживать её и скрывать её от глаз общественности, чтобы другие люди могли жить в нормальном и разумном мире.

София предложила и свою помощь в виде магии. Поговорив с Вацлавом с глазу на глаз она прямо сказала, что приложит все силы, чтобы избежать предположенных Ильей последствий. Капитан же мог только согласно покивать, гадая, что же их ждало. Он бы хотел поговорить и с Йосолой, но все чаще она хотела побыть одна. Вероятно, внимание Джоруда оказалось излишним для неё.

Оставшись однажды наедине, Флён задумался над всем происходящим вокруг. Какой это несло смысл? Какой толк с того, что они плыли в бескрайнем космосе и зачем это вообще было сделано? Что капитан нашел романтичного среди этой пустоты? Вацлав вышел к панорамному окну, и теперь не видел ничего притягательного вокруг. В Сети можно было найти истории о мореплавателях на Земле, рассекавших на плавучих кораблях моря и океаны. Мужчина усмехнулся, заметив, что они с теми авантюристами похожи. Различие лишь в месте обитания. Но и там, и здесь оно оставалось пустым. Многие и многие километры и световые года пустоты.

Ответ оставался одним: чтобы собрать друзей всех вместе. Осуществившаяся мечта детства, которая теперь постепенно становилась приевшейся.

«Я все еще ребенок, иногда играющий взрослого», — подумал капитан.

Мысли прервал подошедший Джоруд. Они приближались к месту назначения.

Итак, на капитанском мостике появилось внешнее изображение станции: пристройка к куску камня.

— Это не камень, черт побери! — резко выразился ДюГанд.

Тем не менее выглядело примерно так. Далее Джоруд начал рассказывать план, а команда делала вид, что совсем ничего не знала. Догадался ли мужчина, что капитан проболтался или нет, осталось тайной. Меж тем Вацлав организовал две группы: сопровождающую и защитную. Первая в лице его самого, Тарадона, Дмитрия и Ильи отправятся на станцию. Остальные останутся на корабле. Командование примет Алексий Мед, и вместе с Марией, Александром Соколовским и Зденеком Навричем организуют защиту корабля от внешних посягательств. София и Йосола займут пост в лазарете.

Корабль еще не успел причалить, а первая группа во всю примеряла вверенные им костюмы, кроме Дмитрия. Лазерные пистолеты не внушали угрозы, но Джоруд заверил, что оружие проверено и очень опасно. В комплект шла всего лишь одна энергоячейка, а это около тридцати выстрелов. В целом, лучше, чем могло быть.

Несмотря на то, что фонд обеспечил защиту и вооружил команду, капитан отдал приказ взять оружие из их собственного арсенала. Филин был только рад услышать это, все не желая расставаться со своей винтовкой. Илья и Тарадон постарались взять так много боеприпасов, насколько это позволили подсумки на костюме. Капитан остался только с пистолетом, высказавшись, что из него все равно плохой стрелок, подводило зрение.

— Да там сплошные коридоры, наверняка! — возразил Иван.

— Пистолета будет достаточно.

В большом контейнере, оставленном в складском отсеке, оставалось еще несколько костюмов. Пять использовала команда, а шестой принялся надевать Джоруд, пока корабль приближался к посадочной площадке, еще перекрытой воротами.

Станция была обесточена, и руководящий корабль завис неподалеку, чем-то занимаясь, пока второй плыл неподалеку. Экипаж Фрейи же ожидал дальнейших указаний, держась сразу за научным судном. Прошло больше получаса, и капитан уж заподозрил неладное, как огни антенн станции внезапно загорелись, а шлюзы раскрылись, предоставляя кораблям проход. Они пересекли силовой барьер и начали протягивать стыковочные мосты.

— Помните: мы сопровождаем тех парней и всё. Никакого геройства и посторонних движений. Старайтесь держаться вместе и смотреть в оба, — Вацлав вдохнул побольше воздуха, и надел шлем, закрепив его на шее.

Данные передавали им обе команды. В том числе прислали планировку всех уровней и отметили место, куда отправлялась группа.

Первыми вышли Илья и Иван, уже готовые палить во всё, что покажется враждебным. Следом Вацлав и Дмитрий. А потом соизволил выйти и Джоруд. Вокруг царил бардак. Контейнеры вместе с оставленными инструментами разбросаны то тут, то там. Неподалеку капитан нашел еще работающий терминал и, подойдя к нему, увидел информацию о перевозке грузов. Пока люди фонда неспешно сходили с корабля, Флён решил ознакомиться с информацией.

Декларация груза.

Транспорт 1488

Список отгрузки:

SUS8820 — 2 контейнера с грузом общего назначения.

TS4000 — 3 контейнера. Данные по грузу засекречены. Требуется получить разрешение у администрации станции.

URAV — 1 большой ящик. Осторожно, опасный груз! Не открывать!

— Тебе стоило рассказать это только нам, — послышался голос Ильи в голове.

— Что? — не отвлекаясь от экрана спросил Вацлав.

— О миссии. Лучше бы ты рассказал об этом только высадившимся. Спектакль вышел бы правдоподобнее.

В чем-то он был прав. Капитан взглянул на приятеля, покивал и снова принялся изучать терминал, сворачивая и разворачивая окна.

Пришла пора двигаться. Дмитрий проверил связь с кораблем и получил удовлетворительный ответ. Саша пытался нести околесицу, но капитан остудил его пыл.

— Мы сюда не играться пришли! — прорычал Флён по закрытому каналу. Ему не хотелось разбирательств при ДюГанде.

Группа научных работников по виду ничем не отличалась от наемников, за исключением отсутствия оружия в руках. Ученые были вооружены планшетами и какими-то приборами, которые Вацлав ранее не видел. Их не было слышно, а за тонированным забралом шлема не удавалось разглядеть лица.

Когда группы подошли к воротам, те незамедлительно открылись, разъехавшись в разные стороны, представив комнату предпроверки. По левую сторону расположился прибор сканирования, в то время как справа окно, за которым должны были работать операторы. Теперь же офис пустовал.

Противоположная дверь оказалась открыта, и научные работники незамедлительно двинулись дальше, прямиком в темноту. Вацлав сначала замешкал, но все же пошел следом. И, как только они пересекли проход, то потолочные лампы загорелись, в своем рвении заработать едва не перегорев окончательно.

Это оказался некий зал, где сразу заприметилась надпись ZenTech над воротами вдалеке и инфотабло справа. В прошлом, как рассказал Джоруд, оно бы показывало важные сообщения компании, а на втором табло (как оказалось, позади первого был второй экран) сотрудники могли получить интересующую их информацию:

— Новые сотрудники, — подчеркнул мужчина.

Сейчас же оба экрана оповещали, что системы оффлайн.

Правее от инфотабло, у стены, стояла лавка, разделенная пополам невысоким столиком. На нем покоились брошенные здесь журналы и банки с содовой. Автомат с ними, кстати, стоял немного левее.

В левой части помещения были сгружены ящики, а рядом дверь, оказавшейся заблокированной. Из-за неполной информации, даже по карте не удалось выяснить, что же за ней находилось.

Пройдя дальше, группа оказалась в зале приема, где сначала повстречался стол за которым сотрудник бы встречал новоприбывших. Около стола находилось несколько сумок, в одной из которых Вацлав углядел личные вещи.

Здесь уже наниматели внезапно разделились. Слева и справа зала находились небольшие комнаты, погруженные во тьму. Тем не менее научные работники проявили к ним интерес, принявшись взламывать терминал возле дверей.

— Местные серверные. Мы пока двинемся дальше, чтобы не терять времени, — ДюГанд указал на неприметный проход, где стены были окрашены в желтый цвет и в них словно покоились какие-то ячейки.

Они дошли до закрытых ворот станции монорельса. Трубы здесь пролегали низко, а некоторая аппаратура, вставленная в стены, неизвестно для чего предназначалась. Иногда с потолка вырывался горячий пар, но люди совсем не чувствовали его, лишь костюм сообщал о повышении температуры. И в этот момент Тарадон заметил, что никаких сигнализаций об ядовитом окружении нет. Судя по показателям воздух был чист. Это подтвердил и Дмитрий, общаясь с приятелем по закрытому каналу.

Подойдя ближе к воротам монорельса, послышался удар металла о металл. Филин сразу определил, что звук донесся поблизости и тут же вскинул оружие. Его примеру последовали и остальные, встав кругом спина к спине вокруг Джоруда. Иван хотел прикрыть и капитана, но тот протиснулся между ним и Ильей.

Флён обратился к своим операторам, но те не видели никого постороннего. Только несколько маячков перемещавшихся по карте. Количество точек совпадало с количеством людей.

— Джоруд, что говорят Ваши люди? — спросил тогда Вацлав через плечо.

— Тишина, — вздохнул мужчина. — Вероятно, что-то упало. Ладно, нам надо вернуться назад. Монорельс не запустить отсюда. Энергии едва хватает на свет, — он цыкнул. — Не хотелось бы добираться пешком.

Две группы воссоединились в месте с рядами стоек. Люди вытаскивали стальные цилиндры из ячеек, выезжающих из стен, выгружали данные и сверяли данные.

— Капитан, среди Вашей команды есть опытные инженер-механики?

— Что Вам нужно, Джоруд?

— Помочь с восстановлением энергии монорельса. Нашему сотруднику требуется помощь.

— Есть. Но работа пойдет в гору, если этот человек соизволить говорить, — сказал Флён.

Сопровождать отправились Младич и Юхельссон. Высланный инженер оказался низкорослым человеком и уже при первой встрече начал шутить и вести себя доброжелательно. Правда его настроение тут же сменилось, когда никто не понял его фамилии.

— Я Иоганн Штраус! Потомок великого композитора!.. — шумел он, и Крису захотелось ему врезать.

Шум эхом разносился по коридорам, и так и казалось, что сейчас что-нибудь проснется ото сна. Иоганн пытался вскрыть дверь и, меж бурчаниями, давал указания Ивану. Одна рука этого человека постоянно менялась, становясь тем или иным инструментом. И вскоре в стороны посыпались искры, после чего врата начали постепенно подниматься вверх.

— Темно, как…

— Да-да, только заткнись уже, — не выдержал Илья.

— Какое неуважение! — мужчина включил нашлемный фонарь, подсвечивая себе путь в кромешной темноте.

Кристиан тем временем связался с Фрейей.

— Что там с монорельсом? Какие-нибудь повреждения в пути?

— Нет. Просто обесточен. Вероятно, там где-то есть генератор аварийного питания. Ты и сам можешь увидеть, что рельса здесь всегда была необходима, — говорил Александр.

— И протянулась на километры вглубь, — добавил Тарадон.

Молодой человек посветил на единственный вагон, достаточно большой, чтобы вместить около полусотни человек. Зашел внутрь, чтобы осмотреться, но не нашел ничего полезного. Взглянув через окошко, он понял, что на соседней рельсе транспорт отсутствовал.

Вновь раздался удар металла о металл, теперь уже совсем близко. Илья приготовился к стрельбе, сняв оружие с предохранителя. Будь он пьян, то открыл бы огонь, но сейчас замешкался, всё не нажимая на спусковой крючок.

Одни в темноте

Закстанор не всегда был таким. Азуресы знают, что задолго до появления человечества, планета представляла собой единое целое, во многом похожее на Землю. Знают про городские шпили, устремлявшиеся прямиком в небеса. Даже многие оставшиеся руины свидетельствовали о том, что на Закстаноре жила древняя цивилизация.

Но кто же такие азуресы и почему они только знают, но не помнят?

София не могла сама ответить на эти вопросы. Она стала другой будучи человеком. Долгая история полная любви и самоотверженности. Девушке поначалу было тяжело привыкнуть к новой себе. А теперь не могла представить, как жила раньше. Тем не менее, никто не смог бы сразу понять, что она другой расы. У неё нет отличительной черты азуресов — нательных линий. Сияющих узоров, пролегавших по всему телу.

— Запомни одно, Софья, — сказал однажды её супруг. — Азуресы — это тот самый Человек из ваших священных книг. Но судьба такова, что именно вам предстоит стать нашими спасителями. Нас больше нет. Мы эхо, пущенное из начала времен.

Пребывание на Фрейе иной раз настораживало женщину. У неё было несколько причин для беспокойства. Проблема таилась даже не в команде, часть которой относилась холодно к «нечеловеку». Капитана тянуло всё сильнее и сильнее на опасные сделки. Она обещала его матери оберегать сына, но поняла с первой минуты полета, что не сможет этого сделать. В отличии от друзей, которые окружали Вацлава. Женщина волновалась, что он полагался больше на них, нежели на свои силы.

София оставалась на корабле. К тому же, у неё появился новый частый посетитель. Александр так впечатлился однажды увиденным в кают-компании, что то и дело наведывался в лазарет в гости. И женщине приходилось рассказывать дивные истории вновь. Это хоть как-то скрашивало часы полета.

— И человек, выходит, тоже может овладеть магией? — спросил Соколовский, сидя недалеко от нее.

— Жизнь не раз показывала мне таких, — пожала плечами София. — Но это тяжело. Чрезмерно тяжело. И мне не нравится это слово. Магия. Оно как бы говорит, что вся эта процедура проста и безобидна. А на деле же это игра с огнем. Впрочем, лучше говорить одним словом, чем несколькими, не так ли?

— Ну, так-то, да, я согласен.

Она улыбнулась, а затем жестом поманила мужчину к себе. Тот не успел и встать, как кресло с ним само подъехало ближе.

— Я беспокоюсь за капитана, — призналась женщина. — Но еще больше за Йосолу. Дело в том, что, ох, — она потерла глаза одной рукой. — Это тяжело объяснить. Я всё сильнее убеждаюсь, что она не просто человек. Она ведёт себя хорошо и не создает проблем, но есть в ней что-то. Взгляни, — на экране София раскрыла её медицинскую карту. — Об этом человеке ничего нет. Да это ты и так уже знаешь. Я следила за ней. Она мало ест, мало пьет. Можно сказать, что она ходит в кают-компанию только тогда, когда требуется подать вид. Её спокойствие меня беспокоит не меньше. Команда ненавидит её.

— Нет, ну я…

— Без лишних слов. Оправдания ни к чему. Я говорю то, что есть. И ты сам это прекрасно знаешь, — София вздохнула, откинувшись назад. — На медицинской проверке я заметила как быстро исчез след от укола. Но со взятой кровью всё хорошо. Первая группа. Хоть будет с кого вам, дуракам, переливание делать, — она посмотрела на Сашу и по его виду поняла, что шутку он явно не понял. — Ладно, не бери в голову. Проще говоря, Йосола с одной стороны — это девушка лет двадцати восьми. С другой — есть в ней много странного. От неё я порой чувствую волнения в пространстве. Так бывает, когда начинаются завихрения… Короче, когда сотворяется магия. Не уверена, что она делает именно это. Но если всё же так и есть, то боюсь представить, насколько велики в ней силы. Сколько бы я ни пыталась уловить её волну — всё попытки оборачивались крахом, — женщина фыркнула. — В конце концов, у неё даже нет… — она посмотрела на мужчину и слегка покраснела. — Нет, не буду говорить.

— Прямо девушка-мечта, — встрял Зденек Наврич, войдя в лазарет. — Мне бы что-нибудь от головы.

— Как на счет выспаться и перестать докучать Авроре? — предложила Софья, отправляясь к шкафу.

Зденек ничего не ответил, лишь причмокнув и взглянув на своего приятеля.

В воздухе витали песчинки, образуя человеческий силуэт. Илья мог поклясться, что видел именно это, но не знал, что точно делать.

Стрелять!

Он не мог рисковать своей жизнью и жизнями товарищей. Однако стоило ему подумать об этом, как неизвестное существо просто развеялось. Исчезло. А после этого ворота, разделявшие людей закрылись. Захлопнулись сами собой без чьей-то ни было команды.

— Кэп, какого хрена? Что происходит? — возмутился Тарадон, ударив о холодный металл кулаком.

— Тут чертовщина какая-то. Джоруд разбирается, — в спешке ответил Вацлав. — Как вы там?

— Видел дичь, но сейчас пропала, — ответил Юхельссон, осматриваясь вокруг. — Эй! — он указал на Штраусса. — Далеко не уходи. Держись ближе к нам.

Как стало известно, сработали системы безопасности. Станция заблокировала все двери после неудачного взлома систем. Образовывалась щекотливая ситуация. Несмотря на это, миссия продолжалась.

— Аварийное питание еще работает. Значит, не всё потеряно, — объявил ДюГанд.

Илья ощущал холод даже сквозь свой костюм. Он продолжал осматриваться, надеясь, что ничего больше не появится по их души. И пока они оставались здесь, Штраусс вскрыл люк в полу и выдвинул наверх устройство, с которым тут же принялся работать. Крис не стал его отвлекать, держась спиной у стены, а остальных оставляя в зоне видимости.

— Группа Штраусса пусть отправляется на монорельсе до конца. А мы пойдем пешком, — сказал Джоруд.

Инженер никак не отреагировал, продолжая копаться в непонятном шкафу, усеянным светодиодными огнями.

— Ну что там? — рука Кристиана самопроизвольно вздрогнула. Он посмотрел на нее, размял и сосредоточился на окружении вновь.

Под потолком пролегали трубы разных размеров. С некоторых свисали провода или шланги — Илья не мог точно разглядеть. Лопасти вытяжных настенных вентиляторов, диаметром с два метра, медленно вращались, прогоняя местный воздух, без сомнения затхлый, через металлические решетки.

— Ну что там? — вновь спросил парень и напрягся, когда Штраусс стремительно пошел на него.

— Чего встал столбом? Пропусти!

Крис помедлил. Посмотрел на Младича, а затем сдвинулся в сторону.

Тут же послышался звук заработавшей дрели, а затем скрежет её о металл. Вскоре мужчина открыл панель и углубился внутрь, подсвечивая себе фонарем.

— Ну что там, черт тебя дери?! — не выдержал Кристиан. Ударив о стену, грохот эхом пронесся, казалось, по всему комплексу.

— Сейчас поедем, осталось только зарядить вагонетку, — бормотал Иоганн. Создавалось впечатление, что он говорил это сам себе.

Затем мужчина сбегал к вагону и через время вернулся вновь. Вытащенное устройство из пола постепенно покрывалось зелеными огнями. После короткого приказа к ней подошел Тарадон и сменил положение некоторых переключателей. От любопытства Крис подошел ближе, взглянув на единственно имеющийся экран с блеклыми изображениями и записями. От него доносилось тихое гудение.

Аккумулятор вагонетки оставался заряжен не больше, чем на четверть. Рядом с изображением вагона повисла надпись «Конечная. Станция: Склад и пункт обработки». Илья не понял, что это подразумевало: об этой ли остановке шла речь или о другой.

Тарадон навел пальцем на указатель «Линейный искатель», но тот только отозвался ошибкой: «Нельзя сменить линию, если заряд аккумулятора меньше 60 %». После чего нажал на кнопку подачи напряжения. Тут же раздался гул заработавших механизмов. Протянувшись и закрепившись за вагон, они начали его зарядку, и от избытка энергии он ощутимо завибрировал.

— Испугался? — негромко спросил Иван.

— Обосрался, — ответил Илья, и уже хотел было сплюнуть, но вовремя вспомнил о шлеме.

В вагон мужчины зашли первыми, изучая его изнутри. Им предстоял долгий путь в темноте. Если бы Штраусс не начал рассказывать истории, то двое бы точно заскучали.

Сам Иоганн проделал нелегкий карьерный путь с Земли на Закстанор. А с него на Аракктур, где едва не провел остаток своей жизни. Молодые люди никогда не бывали на этой планете, полностью усеянной лесами и горами и редкими морями. Аракктур был известен добычей ценных минералов, но в тоже время получил печальную репутацию. Местные чудища не приемли колонизаторов с самого начала их высадки. Жизнь жителей — постоянная борьба с флорой и фауной, и прочей чертовщиной, вырывающейся из самих недр планеты. Ходило поверье, что природа восстала против иноземцев, и где-то в глубинах лесов находился корень всех проблем — некий мозг, контролирующий всех этих чудищ и великанов, именуемый Природой-Матерью.

Штраусс рассказывал как видел ходячие горы. Как среди деревьев обязательно оказывалось то, которое обязательно оживет. Особенным бичом являлись редкие волны насекомоподобных существ, укрытых в крепкий хитин в наиболее теплые сезоны.

— Дерьмовая планетка, — подытожил мужчина.

— Но ведь как-то живут?

— Вот так и живут. Рейсовые корабли туда не ходят, — фыркнул Иоганн. Он ударил кулаком о спинку сидения перед собой. — Ронуму вообще безразлично, что там происходит. А добывали бы ксен — сразу бы прислали с дюжину десантных челноков. Нет, вы не подумайте! И на Аракктуре парни могут шевелить мозгами. Все новое делают по принципу кумулятивных снарядов. Правда, хех мда, некоторых уродов набегающих легче просто обездвижить. Но вот жуки это реальная проблема.

— Что будем делать по прибытии? — спросил Крис, махнув вперед, когда пауза затянулась.

— Свяжемся с остальными и дождемся их.

Троица продолжала ехать. Илья на всякий случай сходил к терминалу, проверить работоспособность монорельса. Он был уверен, что сейчас могло произойти всё мыслимое и немыслимое. Даже индикатор на экране говорящий, что вагон прошел всего лишь четверть пути, не успокоил мужчину.

Тарадон общался со Штрауссом на темы, которые Кристиан не мог полностью понять. Находясь в своей атмосфере, они не замечали, как их товарищ бродил из конца в конец, обеспокоенно пытаясь высмотреть среди темноты хоть что-нибудь. А затем он уселся назад.

«Да мне больше всех надо?» — подумал Юхельссон, скрестив руки на груди.

Илья заскучал по своей девушке. Ему стало невыносимо тоскливо. Даже если ему суждено погибнуть здесь, то он не сможет передать ей и последнее словцо, чего уж говорить о встрече. Крис в очередной раз мог признаться самому себе, что доверял полностью лишь двоим людям, помимо своих родителей: капитану и Марии. Но если с рыжим другом у него сохранялись чистые дружеские отношения, выкованные за долгие года и закаленные бедами и радостью, то с девушкой всё было совсем иначе.

Кристиан познакомился с ней пару лет назад в одном баре. Сам он не любитель посещать подобные заведения в одиночку, но на тот момент у него выпал один из смутных периодов его жизни. Тошно было жить, и молодой человек не видел выхода из ситуации. А безвыходность вела его к бутылке. Судьба ли привела его тогда в то место или случайность? По крайней мере в бар он пришел далеко не для знакомств. Скорее нахлестаться и сделать что-то из ряда вон выходящее. Градус терпения достиг пика и Кристиан был готов сделать всё, что вздумается. Неожиданная встреча же сгладила заострившиеся углы.

За окном в тот день уже давно стемнело. В баре подле дома оказалось не так людно. А те, кто были — тех Крис сразу возненавидел. В них его раздражало буквально всё. Вот только одинокая девушка в пальто привлекла его внимание. Кристиану на миг показалось, что она ждала именно его, развернувшись именно в момент приближения мужчины. Её взгляд так и звал к себе. Именно звал, а не манил! Нет, им точно предначертано было встретиться сегодня.

Илья не стал упускать момент. Ему чувствовалось, что происходило нечто важное в его жизни, но стоит оступиться и всё пойдет крахом.

Разговор с незнакомкой завязался просто. Они словно знали друг друга уже давно, и за обычной болтовней полетели часы. Рядом с рукой Марии стоял виски, который так и остался ею нетронут. Кристиан также воздержался от спиртного, что его потом удивило. Мужчине было с ней хорошо. Прошло совсем немного времени, прежде чем он понял, что влюблен. Влюблен в её внешность, голос, характер, манеры, запах кожи.

Мария никогда не спешила рассказывать о себе. Даже биопротез руки он заметил совершенно случайно, когда однажды она от падения содрала кожу и оголила черный углепластик. Рана была незначительной, но достаточной, чтобы Крис всё увидел. Девушка не ответила на очевидный вопрос. И никогда не отвечала. Ни во время вечерних прогулок, ни в постели, ни спустя время. Однако дала понять, что в ней не так много аугметики.

А затем он узнал, что она принадлежала к одной серьезной организации на Земле. Важная шишка — как мог бы сказать Крис.

— Неужели ты шпионила за мной? — спросил он тогда, растерянный. Мужчина совсем не ожидал, что на него обратит внимание девушка такого плана. — Но… Но зачем? Значит наша встреча всего лишь спланированная операция?

— Наша встреча произошла лишь потому, — Мария выдержала короткую паузу, — потому что она должна была произойти, — но затем улыбнулась, и парень отчего-то облегченно вздохнул. — Но даже мне иногда нужен небольшой отпуск, ты так не считаешь?

Мысль о скорой разлуке едва не разбила едва окрепший разум Ильи с новой силой. Юхельссон точно знал, что не протянет в одного дольше пары дней. И именно в этот момент его старый друг сделал ему предложение от которого он не мог отказаться: присоединиться к команде на космический корабль. На удивление, уговорить Марию последовать за ним оказалось просто. А Вацлав и не был против подобных ей людей.

В тот день Кристиан чувствовал, что победил. Его офисная волокита окончена. С Марией он пробудет немного, а может и намного, дольше. Вот только кем Крис мог стать на корабле? Космическом корабле, где нынешние знания никуда не годились. У молодого человека оставалось еще время, и он его зря не потратил.

Было трудно. Юхельссон пришлось проходить курсы подготовки, в том числе военную. Сам Крис никогда не думал, что однажды возьмет в руки оружие. Пусть даже в тренировочных целях. А теперь, сидя в вагоне, понимал, что без него чувствовал себя беспомощным. Кулаки-кулаками, но в росчерк лазера Кристиан верил куда сильнее.

* * *

Тяжелой рукой она провела по запотевшему стеклу, вглядываясь в своё мутное отражение. Её лицо оставалось молодым, но сама Мария видела себя старой, с глубокими морщинами и иссохшей кожей. Она продолжала смотреть на себя и раздумывать. Мысли роились и мучили её. И спустя много лет девушка не могла совладать с ними. Марии казалось, что они убьют её быстрее, нежели случай из жизни.

Пока Кристиан находился на задании, девушка позволила себе заняться стиркой и глажкой одежды. Несколько людей находилось сейчас на станции, а её оставили здесь. Она не могла сказать, насколько это решение оказалось правильным — время покажет. Сейчас же, пока выпало свободное время, (а на деле Мария объявила его себе сама) девушка занималась хозяйством. Не сказать, что у неё хорошо это получалось. Так повелось, что ей удобней выполнять мужскую работу. Тем не менее, Мария продолжала разбирать свои и вещи Юхельссона. Она бы еще и сготовила, если бы умела, но история не раз показывала, что лучше ей не подходить к плите.

Мария тяжело вздохнула. Вернется ли Илья назад? Как только Фрейя отправилась в первый полет — экипаж оказался в постоянной опасности. И хотя жить само по себе сложно, с того дня край оказался намного ближе. Дважды они уже попадали в передрягу. В одной из них едва не погибли. Сколько еще им придется вот так смотреть на смерть? А ведь в космосе куда больше возможностей умереть.

Им повезло. Обстоятельства складывались благополучно. И возможно они давно сгинули в другой вселенной, но не в этой.

Кристиан иногда не понимал, что говорила ему Мария. Хоть он старался подавать вид, да вот только его глаза говорили об обратном. Создавалось впечатление, что мужчина изначально не мог понять тематики разговора. Что стоял предохранитель от посторонней информации.

— Так ты говоришь, что есть другие Марии? — в тот день Крис развалился в своем кресле, сцепив руки за головой. Он смотрел в потолок и внимательно рассматривал его. — Но я вижу только тебя.

Мария нарисовала мелом на столе подобие дерева с множеством ветвей. У самих истоков поставила карандаш для ингаляции, которым пользовалась на то время.

— Твой путь начинается с нуля. А затем каждый раз, когда ты что-то делаешь, — девушка постепенно начала двигать предмет к ответвлениям, — ты появляешься в той или иной вселенной. Поднял руку или махнул ей в сторону. Почесал щеку или потер глаза. На каждой развилке ты переходишь на выбранный путь. На другие же идут совершенно другие Кристианы.

— Приведи пример, — Илья нахмурился.

— В этой вселенной мы сделали вылет. В другой — остались на Закстаноре. В третьей — ты и я даже не встретились. И на каждой линии мы заняты своими делами, разбираемся с насущными проблемами, живем выпавшей жизнью — разве не это зовется судьбой?

— Но ведь судьба это нечто случайное. Мы никогда не знаем, что будет, допустим, если я вот махну рукой, — Крис сделал так, как сказал. Взмахнул рукой, а затем сжал ладонь в кулак. — Какой от этого прок? Что мне толку думать о том, что произошло бы, допустим, не вылети мы в космос?

— Дело в том, Крис, что все эти знания я хочу донести с простой целью: чтобы ты понял, что не все так просто. Чтобы поставил себе сверхзадачу.

— О, да брось, а то я с четверть века прожил вот так просто, — Илья вздохнул. — Ну, хорошо. И какой смысл всего этого? Вот есть я, есть другой я. Третий, четвертый. Как далеко это всё может зайти?

— До того, что где-то там ты родился женщиной. Или же умер сразу при рождении.

Мужчина помолчал.

— Восхитительно, — только и вырвалось от него. Он еще некоторое время провел в молчании, а затем мотнул головой. — Я предлагаю пока остановиться на этом. Это всё сложно. Да и толку мне пока с этого нет. Может быть в будущем, но не сейчас.

Мария знала, что говорила трудно — ей тяжело было высказываться о таких вещах простым языком. А потом, когда сможет, будет уже поздно. Возможно и правда: всему своё время.

* * *

Кристиан вздрогнул, тут же осмотревшись по сторонам. Его сердце сумасшедше выбивало ритм, и, казалось, вот-вот остановится от перенапряжения. Мир вокруг виднелся в неестественной синей дымке, постепенно рассеивающейся. Непонятный ужас, охвативший его за те секунды сна, постепенно отпускал. Сам парень не мог объяснить, что такого страшного ему приснилось.

Младич с Штрауссом сидели рядом. Они все не умолкали. Только когда вдали показались огни, оба встрепенулись и прошли в голову вагона. Иоганн попытался связаться с остальной группой, но в ответ услышал лишь треск помех, среди которых звучали неразборчивые голоса.

— Далеко находятся, — сказал он двоим. — Не ближе километра.

По прибытии монорельс ухнул и затих. Илья сошел на «землю» первым, подсвечивая себе путь фонарем. Они оказались на простой станции, которую Крис мог описать как «место высадки рабочих на работу». Окружение, в отличие от предыдущей остановки, было выполнено в самом простом стиле. Ничего лишнего. Даже указатели под потолком висели табличками, а не голоэкранами.

Следом шел Штраусс. Замыкал Тарадон, который тут же спросил:

— Я вот думаю: а как остальные сюда доберутся, если двери перекрыты?

— Вот, кстати, да, — покивал Илья, остановившись.

— Без понятия, — неловко пожал плечами инженер. — С ним, вроде, были ребята с горелками.

— То есть они могут ломать двери, но решили не ломать дверь к нам? — удивился Юхельссон, уже обернувшись.

— Не знаю, не знаю. И знаю не больше вашего.

— Что будем делать?

Кристиан медленно бродил по станции и увидел небольшую комнатушку. Даже скорее будку с креслом, столом и оставленным планшетом. Дверь внутрь оказалась открыта, так что мужчина с легкостью утолил своё любопытство. И нашел только записи смен и некоторые отметки. Ничего необычного, что могло бы привлечь внимания.

— Возьмем с собой? — предложил он, но после отрицательного ответа вернул предмет на место. — Так что будем делать?

Как только Крис подошел к товарищам ближе, то увидел как за их спинами вдалеке что-то мелькнуло.

— Так значит местный персонал эвакуирован? Тут никого нет? — продолжал Младич.

— Да-да, — покивал инженер. — Тут программа по добыче свернута. Так что никого, кроме на… — он не успел договорить, как Илья вскинул винтовку и сделал несколько выстрелов. На месте попадания еще некоторое время горели точки. — А! — вскрикнул Иогнанн.

— Не стойте столбом! — Крис схватил мужчину за куртку и потянул за спину.

Он продолжал стрелять и со стороны выглядело, будто Юхельссон палил во все стороны. Тарадон усадил инженера на пол, чтобы тот ненароком не попал под огонь.

— Что ж ты творишь?! — не выдержал Штраусс.

— Свою работу, не видно? — огрызнулся Илья. — Здесь что-то есть.

— Здесь повышенная активность ядовитых веществ. Может тебе трубы перебило и галюны пошли? — предположил Иван. — Я ничего не вижу.

— Трубы у меня горят, а не перебиты, — попытался отшутиться приятель, все еще водя стволом из стороны в сторону.

От одной из дверей послышался треск. Звук резал уши, а изнервничавшегося Кристиана доводил до паники. Ему не хотелось признаваться, но нечто появляющееся ему то тут, то там наводило на него необъяснимый страх, хотя парень даже не видел особо, во что стреляет. Словно само явление этого поблизости подавляло волю, а теперь еще и этот мерзкий треск.

Мужчины заняли оборону, выбив стекло в будке и спрятавшись там. Через время дверь по контуру начала покрываться красно-желтой полосой. И вскоре она повалилась вперед после хлопка. Грохот металла, казалось, сотряс всю станцию.

Тарадон вовремя заметил, даже скорее почувствовал, что Крис готовился стрелять и успел оттолкнуть его. Красная энергия попала ровно над головами вошедших людей, заставив тех приникнуть к полу. Некто также открыл огонь, проделав в будке несколько дыр и едва не лишив Ивана руки.

— Свои, свои, б**ть! — закричал он, махая рукой над головой. Мужчина все опасался, что пальба продолжится и их сожгут прямо здесь. Впрочем, достаточно будет одного попадания, чтобы вещества из окружающего воздуха проникли в организм.

Никто не спешил покидать своих позиций. Лишь спустя несколько минут удалось, наконец, разговорить людей у двери.

— Где остальные? — спросил Кристиан, когда все смогли уже подойди друг к другу на расстояние вытянутой руки. — Почему нет связи?

— Один наш пропал в дороге. Мы сделали сдвиг. Вероятно, вы не услышали уже этого, — ответил один из неизвестных.

Юхельссон пытался вглядеться в лица пришедших, но не увидел ничего за черными забралами. Он даже усомнился в людях, и только нашивки говорили, что они — это они.

— Какой, мать твою, сдвиг?! Монстр будет прослушивать нас что ли? — возмутился Крис, и удивился самому себе. Ему точно не хотелось это говорить вслух.

Мужчины же — а по голосу в костюмах были именно они — переглянулись между собой. Затем один из них коротко ответил:

— Здесь нет никаких монстров.

Кристиан рассказал об увиденных мельканиях, которые описал как «появление контура чьего-то тела на секунду». Сотрудники Фонда никак не отреагировали на это, просто посоветовав продолжать сохранять бдительность. Но Илья не унимался.

— А что случилось с тем вашим? — спросил он, когда все оказались у очередной двери. Её, как и прежнюю, готовились прожечь.

— Тебе платят за вопросы? — задал встречный вопрос тот, кто принялся резаком ломать дверь.

Снопы искр полетели в разные стороны. Ранее странный треск теперь воспринимался спокойнее. Юхельссон вздохнул. Они встретились взглядом с Младичем и некоторое время смотрели друг на друга. А затем Кристиан почувствовал холод, побежавший по его спине. Волоски зашевелились, а винтовка показалась необычно тяжелой от внезапного осознания.

Тарадон ощутил тоже самое. Резким движением он выбил из рук ближайшего сотрудника оружие и саданул коленом в живот.

— Оружие на пол! — заорал Илья, толчком опрокинув другого мужчину вниз. Остальные не успели и опомниться, как он навел на них винтовку. — На пол! На пол! — не унимался мужчина.

— Какого хрена? — мужчины знали, что Иоганн открыл рот от удивления. — Что происходит?

— Заткнись и забери их оружие, — отчеканил уже Иван. — А вы выстроились на коленях у стены. Руки так, чтобы их было видно.

— Только дайте мне повод, — прорычал Юхельссон.

У сотрудников не было оружия. Миссия экипажа Фрейи — сопровождение людей. Именно для этого их наняли. А сейчас перед ними разыгрывали странный спектакль.

Штраусс послушно выполнил указание. По дальнейшим ему пришлось сложить все у ног наемников и отойти в сторону.

— Вы нас убьете? — обеспокоенно спросил он.

Мужчины проигнорировали этот вопрос. Тарадон отчаянно принялся вызывать остальную группу по всем каналам. Пытался связаться с кораблем, но терпел фиаско. Кристиан же принялся за одного из сотрудников, развернув его лицом к себе. Он требовал ответы.

— Ты совершаешь ошибку, щенок, — огрызнулся неизвестный.

Крис присел на корточки перед ним, не уводя ствол с подозреваемых. Для себя Юхельссон действительно решил стрелять в случае необходимости.

— Я сейчас выбью тебе визор, — со спокойствием сказал Илья. — Ты думаешь я тут в игрушки играю? Отвечай! Кто вы такие? Почему у вас оружие? И почему о вас не сообщили нам?

— Мы — ваши наниматели, — чувствовалось, что сотрудник сдерживал гнев и пытался говорить также спокойно. — Неужели ты думал, что у нас нет вооруженных людей, которых отправят в случае непредвиденных обстоятельств. Тем более, что связь нарушилась после перекрытия дверей. А теперь убери оружие, сынок. Мы ведь оба хотим вернуться назад?

В ответ Юхельссон приказал ему вернуться назад. Руки остальных сотрудников оставались прижатыми к стене. Все их хорошо видели. Илья и Иван надеялись, что у странных людей не отрастут в секунду пара новых конечностей.

— Я предлагаю дождаться наших, — предложил Тарадон на старой частоте. — А то, может, действительно чего не знаем, — он осмотрел людей перед собой. — Но не расслабляемся. Стреляй, если что.

— Согласен.

Кристиан пытался осматривать сотрудников со спины, но точно помнил, что и спереди у них не было никаких планшетов или инструментов. Вопросы зароились в его голове. Штраусс тем временем молчал, и мужчина уже подумал и на него, как тот внезапно сказал:

— Вы поехавшие!

— Что? — недоуменно спросил Илья, и краем глаза заметил, как чья-то рука дернулась вниз.

Кристиан своё обещание сдержал. От нажатия на спусковой крючок, винтовка выплевывала красные струи вперед. Слышались крики, но уже далеко позади. Лишь немного позже стало ясно, что это были не крики боли, а приказы остановиться. Крис сделал резкий разворот и они с Филином встретили друг друга через мушку своих оружий. Вацлав осторожно подошел и развел их в стороны. Илья недоверчиво смотрел то на него, то на Дмитрия.

— Каким ухом я не слышу? — требовательно спросил Илья. И был готов действовать снова. Ему не хотелось оказаться вновь одураченным. Мысли об ошибке даже не появлялись. Кристиан оставался уверен в своих действиях.

— Правым, — ответил капитан. Послышался облегченный вздох. — Что здесь случилось? — спросил он, когда убедился, что его друг успокоился.

Илья указал на пойманных людей, но никого не увидел. Они исчезли. На месте попаданий остались неглубокие обожжённые кратеры. А отобранное оружие оказалось мусором, обычным металлоломом.

— Ваши люди тронулись умом! — наконец прорвало Иоганна. — Заставили собирать мусор вокруг под прицелом! Да я чуть в штаны не наложил, — мужчина тяжело дышал. — Я не намерен погибнуть здесь от рук поехавших!

Взглянув на друзей, Флён выдержал паузу. Инженер отдышался, но все равно продолжал сыпать на двоих проклятиями. Кристиан развел руками, оглядываясь вокруг.

Неужели он ошибся?

— Вряд ли они поехали, — твердо заявил Вацлав, и указал пальцем через плечо. — Путь же кто-то сюда проделал, сломав двери.

— Согласен, — сказал Тарадон. — А вот ты, — он указал на Штраусса, но так и не успел договорить.

Вмешался Джоруд, прибыв с небольшой группой людей только сейчас. Иоганн тем не менее продолжал ему жаловаться, когда вдвоем отошли в сторону. ДюГанд что-то сказал ему, встряхнув за плечи, и инженер неуверенно покивал. Мужчина заставил сделать всех пятиминутный перерыв, перевести дух, и потом двинуться дальше, согласно плану.

А Крис с Тарадоном требовали ответы. Они их получили сразу же, без увиливаний. У команды Фонда не было никаких предметов для вскрытия дверей, а время требовало сиюминутных действий. Некоторые из шлюзов имели скрытые ручки для аварийного открытия. Ими воспользовались всего пару раз, а затем группа наткнулась на сломанные проходы, словно некто поработал резаком. Аккуратная работа, подметил Джоруд, и предположил, что до них тут кто-то был. Какие-нибудь пираты, искатели сокровищ или остатки персонала выбирались сами.

Нет. Тарадон рассказал, что видели они. Кристиан лишь разбавил все деталями.

— Хвалю за бдительность, джентльмены, — Джоруд положил одну руку на плечо капитана, другую на Кристиана. — Здесь действительно что-то есть. Индикаторы ваших костюмов должны оповещать о загрязнении окружения. Скорее всего оно может как-то влиять на нас. И, хм, на связь? Я не могу связаться с вами, хоть мы на одной волне, и с кораблями.

На самом деле, мужчин хоть и заинтересовала аномалия, но не заострили на ней внимание. Радовались, что встретились со своими приятелями, да и только. Появление родных лиц (хоть их не особо разглядеть под визорами шлема) прибавило сил. Снова есть те, кто мог принимать трудные решения.

По очередному приказу они двинулись далее, стараясь не растягиваться в коридорах. По мере углубления стены и потолок становились все менее обработанными. Аккуратно проложенная проводка вскоре зазмеилась проводами абы как над головами, свисая оборванными в некоторых местах. В одном участке явно с ней возились, судя по оставленной стремянке и инструментам.

Проходы то расширялись, то сужались до такой степени, что и одному было тесно. Несколько раз находили места, где происходила добыча минералов, и груженные вагонетки на глайд-основе до сих пор парили в воздухе. А затем, наконец, они вышли в пещерное образование со сталактитами и сталагмитами. Небольшие прожектора продолжали направленно освещать стену, где виднелось болезненно зеленый свет. Подходя все ближе, Кристиан чувствовал, да и слышал, как с того места доносились толчки, схожие с сердцебиением.

Соблюдая построение, группа приближалась к — как догадался Илья — к искомому объекту. Прожектора освещали только одно место, и оставалось неизвестным насколько велика полость. Сотрудники тем временем обсуждали сталактиты, не понимая их образования в таком месте.

— Может мы уже имеем право знать, ради чего сюда пришли? — спросил капитан, как только они оказались рядом с цилиндрическим предметом.

Вернее цилиндр скорее напоминал футляр, наверняка выполненный из защитного стекла. Внутри него пульсировал зеленоватый ромб, удерживаемый магнитами в центре.

— Зависит от того, продолжим ли мы наше сотрудничество или нет.

Даже Крис заметил, как Вацлава передернуло от этого слова. Действительно, какое еще здесь могло быть сотрудничество?

— Хотелось бы разобраться с этим и проститься с концами.

Джоруд улыбнулся.

— Этот предмет не из мира сего. Изначально он должен быть еще в металлическом цилиндре, который не позволяет его мистическим веществам распространяться. А вот для чего предназначена эта штука — этого я сказать не могу, раз уж мы не хотим сработаться далее.

— Слишком сложно это все, знаете ли, — усмехнулся Флён. — Повезло хоть, что без проблем обошлось.

— О, капитан, — ДюГанд кивнул куда-то ему за спину. — Проблемы только начинаются…

Чужой рассвет

Артефакт имеет особое значение. В нем сокрыто несколько свойств, часть из которых обнаружили предыдущие агенты. Первое, и самое главное — он является маяком. Из этого вытекает второе — артефакт всегда привлекает к себе тех, с кем мы боремся. Третьим свойством является пси-защита. Более того, любое такое воздействие приводит к накоплению энергии внутри артефакта. Неизвестно, что будет при её избытке.

Проблема заключается в том, что время от времени артефакт исчезает и появляется в другом месте. Постоянным поиском и контролем предписано заниматься Вол…

Темноту пещеры озаряли лучи лазера, трассеры и дульные вспышки. Прожекторы оказались разбиты в самом начале заварушки. В получившейся неразберихе вполне можно было подстрелить своего. Бой затягивался, а для участников и вовсе казался вечностью.

Никто не мог точно описать с кем они перестреливались. Люди — по крайней мере они внешне походили на них — скрытые в бронекостюмах, появились из тьмы и потребовали незамедлительно отдать им артефакт. Бандиты ли они, пираты, наемники? Судя по экипировке точно из серьезной организации. Вот только завязавшийся позже бой показал, что они использовали огнестрельное оружие, в то время как цивилизованный мир перешел на энергетическое. Все эти автоматы, пулеметы — основанные на порохе — всё это стало орудием криминалов и нищих.

Джоруд прямо показал свою непоколебимую позицию. И заплатил жизнью своего сотрудника. Вот так просто. Оппоненты также не отступились от своего. Филин незамедлительно бросил дымовую шашку, сомневаясь, что она смогла бы помочь. Его стрельба оказалась самой эффективной: рыцарь точно увидел, как попал как минимум дважды в неизвестного. Дальнейшая перестрелка протекала вяло. Люди заняли укрытия и продолжали сражаться без видимого эффекта. Несколько раз Дмитрий хотел было завязать ближний бой, но его пыл угасал, как только пули выбивали каменную крошку в его шлем. Противник точно был оснащен системами ночного виденья.

Некто раненный кричал от боли, валяясь где-то среди темноты. Он уже мертвец, ему оставалось недолго. Было делом времени, когда этот человек окончательно сгинет от проникнувших в него ядов, витавших в воздухе. Вацлав, приняв его за своего, все хотел отдать приказ затащить тело в безопасное место, но постоянно останавливался.

«Он уже мертв», — повторял он себе. — «Важно сохранить жизни остальных».

Тарадон заряжал уже четвертую энергоячейку. Свет в пещере излучал тот самый объект, совсем слабый, и большая часть окружения все еще оставалась в темноте. Стрелять приходилось туда, где чудилось хоть какое-то движение. Сейчас Иван ощутил как тяжело сражаться, при этом за кем-то следя. Научные сотрудники, хоть и спрятавшиеся, паниковали и метались с места на место. Приходилось их прикрывать, тратить энергию и силы. Если бы не они, то всё было куда проще.

— У меня есть две гранаты, — Филин вышел на связь и говорил крайне спокойно. Как ни странно, переговоры между группой стали возможны, в отличие от установления контакта с кораблями. Что-то продолжало блокировать их. — Одна точеная, другая… Хм, одну я кину заряженной. Другую просто так. Вы меня прикрываете.

— А если они знают про этот трюк? — спросил Младич. — Вряд ли это рядовые салобоны.

— Точно знают. Вопрос в том, когда они поймут, — Дима прервался, чтобы выстрелить. — Попал? Вроде попал… В любом случае, они измором нас быстрее возьмут. Их с дюжину, нас всего парочка.

— Будет трудно, — сбивчиво сказал Кристиан, часто дыша.

Они решились действовать. Дмитрий еще раз прокрутил в голове возможные развития событий, а затем метнул гранату. Постарался забросить её так, чтобы на той стороне не успели быстро подобраться к ней и откинуть назад. После взрыва, от которого на людей посыпалась пыль с потолка, рыцарь метнул сразу же другую. Выждал секунду и помчался вперед. Он почувствовал вибрацию своего костюма, почувствовал напряжение аугментации и почувствовал жар мистической силы ордена, которой воспользовался. Друзья поспешили прикрыть его, но одна пуля все же угодила Филину в наплечник, от чего он едва не потерял равновесие. Ему пришлось затормозить, выравнивая туловище, а затем сделать рывок вперед.

Меч рыцаря вспыхнул в руках и Дмитрий исчез по ту сторону укрытий. Капитан и остальные оставались на месте, даже не зная, как правильнее поступить. Стрелять было опасно — вдруг именно там окажется Дима? А если ждать, то не задавят ли враги его числом? Начинать продвижение? Оставаться на месте?

Вдали слышалась стрельба, крики и борьба. Иногда из-за валунов виднелось желтое свечение и Вацлав облегченно вздыхал — рыцарь еще боролся.

— Джоруд, начинаем двигаться к выходу, — скомандовал Флён. Под прикрытием своих друзей, капитан оказался у артефакта, вырвал его — хотя оказалось, что он ничем не закреплен — и поспешил назад.

Когда все рванули к выходу, только тогда они смогли увидеть Филина. Он двигался с такой скоростью, что казалось, исчезая в одном месте, рыцарь появлялся в другом. За ним следовал заметный желтый след, и именно по нему можно было определить насколько Дима оказывался быстр. Нападая на одного противника, он немедленно оказывался у другого. Даже если удар блокировали, его перемещения продолжались.

Вацлав бежал самым первым. Прижатый к груди артефакт оказался горячим, и даже сквозь скафандр чувствовался жар.

— Мы будем двигаться по нашему старому пути, — сказал Флён. — Когда окажемся вне пещеры — дождемся Филина и закроем двери.

— Если он еще будет жив, — подметил ДюГанд.

— Он будет жив. Вопрос должен стоять о хвосте за ним.

— Черт побери, кто эти парни? — спросил Крис. — Не могли же они пришвартоваться в другом месте и остаться незамеченными!

— Или они все время здесь и были, — предположил Тарадон.

— Или вылезли из-под земли, — завершил Вацлав. — Смотрите в оба! Их может быть куда больше.

Группа вышла «наружу», оставив выход в сеть пещер позади. Флён попытался связаться с Дмитрием, но ответа не получал. Капитан даже не знал, услышал ли рыцарь его, и, выждав еще некоторое время, отдал приказ отправляться дальше. Сам же он оставался здесь. Вацлав ожидал непослушания, что друзья начнут высказывать как лучше, выбирать, кто должен остаться. На деле же двое только кивнули и отправились в путь. Остальные последовали за ними, даже ДюГанд никак не прокомментировал ситуацию, только забрав артефакт с собой.

Капитан Фрейи не знал точно, улетит ли Фонд, как только все сотрудники вернутся назад. «Точно улетят», — ответил сам себе Флён. Для них не было смысла дожидаться другой команды. Даже было выгодно, чтобы те остались здесь. Мужчина все же намеревался вернуться и получить награду. По крайней мере убедиться, что команда её получила.

Филина все не было, и, находясь в одиночестве, Вацлав стал чаще озираться по сторонам. Фонарь работал исправно, но что будет, когда он погаснет? Что если Дмитрий действительно уже мертв? Решимость капитана начала таять, а панические мысли сильнее занимать голову.

Впереди кто-то показался, и Флён направил пистолет в сторону незнакомца. Из неизвестного вырывался желтый пар и, только когда он оказался ближе, удалось разглядеть рыцаря Черного пламени. По его уникостюму пролегали оранжевые линии, как если бы это были трещины или шрамы. Пар продолжал валить из сочленений, и капитан непроизвольно захотел поинтересоваться самочувствием Димы.

— Что? — вопросил тот, подойдя ближе.

— Просто выглядишь, будто твоя задница недавно взорвалась, — попытался пошутить Вацлав.

— Она взорвется и у тебя, если мы немедленно не уйдем.

— Здесь можно закрыть дверь. Терминал вроде работает…

— Быстрее! Здесь нам помогут только быстрые ноги.

Вацлав не стал задавать лишних вопросов. В очередном беге он лишь лихорадочно раздумывал над тем, что там могло произойти. Что же Джоруд умалчивал и какие тайны хранил? Он точно знал, что за артефакт они вытащили. Знал и кто именно прибыл за ними. Флён в очередной раз задумался, что делать, если Фонд их оставит. Сделает так, чтобы весь экипаж не выбрался из этого места. И хоть ни один из их кораблей не внушал угрозы, но какое-то мерзкое ощущение у капитана Фрейи оставалось, словно у Джоруда имелся туз в рукаве на каждый случай. Затем же вектор мышления сменился: Фонд скорее подкорректирует сведения о данной операции, где Фрейя нигде не будет упоминаться. А может быть этот полет станет вовсе выдумкой. Даже если кто-то поверит команде, даже если кто-то прилетит сюда — это все еще заброшенная шахта с которой поспешили убраться. Экипаж могут вовсе признать мародерами.

Тем временем двое приближались к кораблю, постоянно сверяясь с картой. Вацлав давно начал уставать, легкие обжигало, но он помалкивал, пока однажды не споткнулся и не покатился. Филин, давно «потухший», поднял его на ноги, закинув руку через шею.

— Какого хрена? Я не чувствую своих ног, — промямлил Флён.

— Наверное с костюмом проблемы, немного яда попало внутрь. Меньше болтай, — Дима остановился на развилке, помотав головой из стороны в сторону. За застекленной стеной виднелась часть приборов рудообработки. — И лучше пытайся связаться с Фрейей.

Когда часть экипажа отсутствовала, Йосола чувствовала себя лучше. На корабле становилось просторнее, а колких взглядов убавлялось. Можно было прогуляться по пустующим коридорам, лишь изредка встречая кого-то. Как ни странно, Йосоле понравилось это дело — блуждать по кораблю. Теперь же, когда Тарадон отсутствовал, она могла пробраться и в машинное отделение. Конечно, сейчас оно было заперто на магнитный замок, но девушка знала и другие ходы. Вернее сказать «узнала». Ей не приходилось исследовать всё самой — главное, чтобы кто-то знал нужную информацию.

Впрочем, в последнее время Йосола постоянно валялась в кровати. Ей все больше хотелось спать и только естественные нужды заставляли подниматься с кровати вновь и вновь. Сегодня же она почувствовал резкий прилив сил, и с каждым разом ей становилось только лучше. Девушка даже помогла Софии в столовой, хотя Йосола старалась не лезть не в свое дело, даже если это касалось готовки еды.

— Ребята задерживаются, — сказала Ридарри, раскладывая тарелки в шкафу. — Йосола, ответь мне на один вопрос, пожалуйста, — женщина вздохнула, будто от этого вопроса решалась вся дальнейшая судьба экипажа. — Что ты такое?

Они обе посмотрели друг на друга. Йосола потерла пальцем свою щеку, все также затягивая с ответом. Она взглянула на еще немытую посуду и прямо ответила:

— Не знаю я, откровенно говоря, — девушка вновь уставилась на Софию, и на какой-то момент сочла её своей подругой, сглотнула и смущенно отвела взгляд. — Да и не хочу знать.

А затем резко вскрикнула, схватившись за голову, по ощущениям готовую взорваться. Йосола даже поначалу попыталась терпеть эту боль, пока она не стала просто невыносимой и крик не вырвался из рта. Из носа хлынула кровь, заливая пол и одежду.

София не сразу среагировала, испугавшись такой реакции, но затем поспешила в лазарет, находившийся неподалеку. К себе она вызвала всех, кто мог помочь, и мужчины — Соколовский и Наврич — незамедлительно бросились к ней.

Йосола тем временем ощущала боль уже совсем иначе, чем мог бы её ощущать обычный человек. Боль превратилась в единый багровый поток, поглотив по самый нос. Девушка пыталась задрать голову и вдохнуть, но мерзкая жидкость все попадала в горло. Но погружаясь в эту непроглядную жижу Йосола видела свечение вдали. Небольшая зеленоватая точка, едва отсвечивающая. И Йосола, сквозь пелену боли и слез, собрала все силы, размешанную ненавистью, и послала сокрушительный поток энергии в сторону причины её страдания. Она не могла контролировать себя, и, когда ей стало легче, девушка вновь сжала свою незримую руку на свечении. И продолжала так делать, пока оно не погасло.

Станция ходила ходуном. Неизвестно, что произошло, но тряска не затихала ни на секунду.

— Чтоб я так жил, — ворчал Вацлав. Он уже не чувствовал полностью одну ногу. — Чтоб я так жил, — повторил мужчина, когда тряхнуло так, что они едва не упали.

Погоня временно прекратилась. Уже не стреляли им вслед, да и стрельба велась, чтобы остановить убегающих, а не убить их — так сказал Дмитрий. Теперь же двое пытались не попасться в лапы окружения: двери могли сработать и закрыться сами собой, с потолка падали кабели, осыпая искрами, а решетчатый настил, подобно льду, разламывался то тут, то там. Когда же противники уже настигли их — Флён это точно успел увидеть, бросив взгляд через плечо — коридор буквально смяло между ними. А затем сразу же сбоку что-то взорвалось, и Вацлав уже ничего не слышал. В ушах звенело, а мысли путались, как если бы он сейчас перебрал с выпивкой. Филин продолжал тащить его, и капитан чувствовал себя балластом, до последнего надеясь, что он ничего не лишился. А цел ли костюм? Он не смог спросить, вышло неразборчивое мычание.

На очередном перепутье Дмитрий остановился, через дверную панель закрыл за собой проход и поспешил перекрыть его ближайшими ящиками и мебелью, не крепленную к полу и стенам. Вряд ли бы это помогло, но Дмитрий выигрывал время.

— Нормально все? — спросил он у капитана. Не получив ответа, он подошел ближе к капитану, присев на одно колено. — Нормально?

— Не, — мужчина начал мотать головой.

— Ладно… Ладно, как ноги?

— Я не чувствую их, — промямлил Флён, постепенно начиная говорить трезво. — Проклятье, — он усмехнулся. — Корабль молчит. Остальные тоже. Я вот думаю…

Филин меж тем сверялся с картой.

— …А может наши корабли уже уничтожили?

— Угу. А те наши двое не отвечают, потому что их убили. Ты сам-то в это веришь?

— Хм. Действительно. Хе-хе-хе, попробуй их уложить!

— Нам придется сделать небольшой крюк через кают-компанию. Там пространство не должно быть сильно открытым, если что — укрытие будет. У меня еще зарядов пятнадцать в стволе есть, ну, а дальше будет трудно. Этих парней тоже, знаешь ли, кэп, просто так не уложишь.

— Что же это за черти?

— Не знаю. Наверное тайная организация сродни этому Фонду, только аугментированная от пят до ушей.

— Если это так, то мы влипли, — Вацлав попытался пожать плечами, но вряд ли Дмитрий это заметил.

— Ладно. Посидели и хватит.

Рыцарь повесил винтовку ремнем за спину, а рыжего мужчину взвалил на плечи. Но вскоре тело пришлось сбросить. Кают-кампания оказалась не таким уж и безопасным местом. Стоило Филину зайти, впереди показались черные оперативники (под цвет своих бронекостюмов) и рыцарь тут же принялся их обстреливать. На визоре появились отметки о доступных целях и оставалось навести на них прицельную метку. Ствол выплюнул несколько снарядов, которые с коротким свечением попали в людей. Те тут же попадали на пол, извиваясь от боли. Видимо, их броня выдержала урон плазмы. Как правило хватало одного попадания, чтобы оставить противника со страшными ранами. Обычно умирали сразу.

Арфалест Mk II Дмитрия был уникальной винтовкой ордена. Он мог создавать видимость огнестрельного оружия, но на самом деле в магазинах хранилось двадцать пять снарядов, являвшихся магнитными капсулами, внутри которых хранилась плазма. При попадании оболочка распадалась и ионизированный газ сжигал все на своем пути. Проблема оставалась в том, что такие боеприпасы найти непросто. Только на Земле и только от квартирмейстеров ордена Черного пламени.

Подбирать вражеское оружие для рыцаря было низостью, по неофициальным канонам, но Филин в этот раз не побрезговал. Ухватив чужой автомат за тактическую рукоять на ствольной коробке, он побежал дальше, снова возложив капитана на себя.

И вскоре они оказались у пристыкованных кораблей. Дима не показал виду, но обрадовался, что смог добраться сюда. Он видел Тарадона, Кристиана и Меда, взявших здесь оборону и уже махавших рукой. А потом ноги Филина подкосило. Рыцарь не сразу осознал, что их изрешетили, и даже от введенного обезболивающего не смог бы ими пошевелить. Боль пришла не сразу, но тут же заглушилась, да и не её боялся Дмитрий.

— Вот так вот, значит, — подумал он, не в силах подняться. Тело Вацлава выпало вперед.

Печальный конец. Дима представлял себя павшим в перестрелке, в ближнем бою, разорванным снарядом, но никак не умирающим от нескольких ран, в которые проникал яд.

— Будьте вы прокляты, — процедил Филин. — Будьте вы прокляты!

Он не мог ползти, но вполне мог перевернуться и лежа открыть огонь по врагам. Чужое оружие оказалось неукротимым. Вряд ли рыцарь попал в кого-то за всю ту пальбу.

Тарадон с Крисом поспешили вернуть своих друзей назад, пока Мед их прикрывал. Филина пришлось тащить вдвоем — он перестал сопротивляться только когда его магазин опустел, а сам не обмяк. И, в отличие от Вацлава, рыцарь весил тяжелее. В итоге двоим помог и Алексий.

Как только все оказались на борту корабля, Фрейя начала отстыковку. Аврора вовремя заметила в руках черных оперативников лазерную пушку, и корабельные турели дали короткий залп вперед, обвалив проходы. Крейсер вырвался наружу, наконец, освободившись из этого злосчастного места.

Филина и Флёна поместили в капсулы. София провела не один час, чтобы обработать ранения рыцаря, аккуратно вытаскивая пули из ног. Мужчины с горем напополам сняли с него уникостюм. Лечение Дмитрия займет куда больше времени. Вацлаву Флёну повезло больше.

Перед погружением в капсулу с лечащим веществом, капитан передал командование своему помощнику. А уж тот не заставил себя ждать, чтобы связаться с Фондом. Как ни странно, их корабли хоть и вылетели ранее, но все еще висели поблизости, не проявляя никаких содействий в борьбе с врагом и не выходя на связь.

— Что ж, Джоруд, считаю, что своё дело мы сделали. Пора бы перейти к вознаграждению, — говорил Мед голограмме мужчины.

— Прошу прощения, — тот поправил галстук своего костюма. — Я хотел бы обсудить этот вопрос лично с капитаном.

Алексий вопросительно изогнул бровь и подался немного вперед, опёршись локтем о подлокотник.

— После этой восхитительной авантюры капитан немного болен и находится на лечении, — Мед старался держать серьезный тон. — Поэтому, в его отсутствие, с тобой буду говорить я — первый помощник Алексий Мед.

— Как-то все это звучит бескультурно и напыщенно.

— И тем не менее, дело сделано.

— Вы ведь знаете, что мне достаточно дать одну команду, чтобы Ваш корабль уничтожили? — ДюГанд улыбнулся, и Алексий захотел врезать хоть его голограмме.

Но и Мед не был простаком. Он мог выглядеть таким, на деле же удивлять иной раз, когда этого не ждешь. Так произошло и в этот раз.

— Если бы та девчонка, Йосола, была на твоем корабле, мистер ДюГанд, вероятно, так бы оно и было, — Алексий решил давить дальше. — Да и уж так вышло, что я имею некоторые связи в армии, и оставил линк на наш корабельный маячок. И, к моему счастью, эти связи довольно крепкие, — первый помощник похлопал по своему плечу, где красовались звезды лейтенанта. — Времени зря не терял, знаешь ли.

Конечно он блефовал. Никаких связей не существовало, никто за ними не следил, так что если их разорвало бы прямо здесь — никто не узнал бы, где они. Может быть через несколько лет нашли бы их обломки. Поэтому основной аргумент оставался в Йосоле. Мед видел, что Джоруд заинтересован в ней, как проявлял некую симпатию. Но если это было простым скрашиванием своего одиночества на корабле, то они уже мертвецы.

— Что ж, как скажешь, первый помощник Алексий Мед. Как скажешь, — мужчина примолк, накаляя в Меде напряжение. — Деньги будут перечислены на ваш счет в ближайшие десять минут. И передай своему капитану, что нам было приятно иметь с ним дело.

«Не могу сказать подобное в ответ», — подумал Алексий. — Конец связи, — только и сказал он, облегченно вздохнув. — «Мы еще живы».

Деньги пришли в указанное время, и настроение команды взлетело. Курс был взят обратно к Закстанору, где Вацлаву и Диме окажут помощь. Второму точно понадобятся протезы, по его ногам хорошо прошлись. Настолько, что даже если кости и кожа срастутся, то рыцарь сможет ходить только на ходулях. Что касается ядовитых веществ, то они постепенно ослабляли хватку. Газ оказался не так страшен на корабле, но получи Филин раны в середине своего пути, то оба бы давно сгинули.

Йосола же пребывала в лазарете в бессознательном состоянии. После укола обезболивающего девушка вырубилась и больше с тех пор не приходила в себя. Ни София, ни Мария не могли объяснить, что произошло на самом деле, но ожидали узнать это позже из первых уст.

— Еще немного, — говорил Соколовский, — и корабль полностью станет нашим домом. Никакой больше аренды.

— Да, это так, — покивал Зденек. — Но кушать мы будем хотеть. А так же стрелять, чиниться и далее. Я боюсь, Саша, что однажды дела закончатся. А вместе с ними закончимся и мы.

— Что ты несешь? — вспылил Илья, сидевший неподалеку. — Нет, ну что ты несешь? Ты послушай хоть себя! У таких как мы всегда будет работа. Легальная и не очень. Так уж вышло, что мы живем в век исследований. Вон сколько всего изучать, — он хотел бы показать на космос снаружи, но нигде не было окон.

— Снаружи пусто.

— Как в душе моей бывшей, а? Я уверен, что там не так пусто, как кажется. Вот скажи мне: знал ли ты о тех двух станциях до нашего прилета к ним? Знал ли ты о судьбе Катана? Знал ли о той проклятой дыре с мусором? Знал ли о Фонде?

— Кент, звучит так, будто тебя прет с этого? — усмехнулся Наврич.

— Вряд ли. Но это куда лучше, чем если бы я и дальше перебирал чертовы бумаги. А тут я хотя бы среди друзей, — Крис обвел взглядом всех присутствующих на мостике. — Разве все так плохо?

— Хех. Согласен. Да, ты прав, приятель.

Вопросы, посеянные Фондом, остались без ответов. Экипаж первые дни буквально душила мысль о том, что им умолчали нечто важное. А затем всё постепенно забылось. Сама собой эта тема сошла на нет, и осталось приятное ощущение, что все еще живы и команда получила награду. Но на этом история далеко не заканчивалась.

Эхо

Остановка на Закстаноре II затянулась дольше, чем мог предположить кто-либо из экипажа Фрейи. Капитан решил пройти полное лечение, а Дмитрия Филина определили в госпиталь на территории ордена Черного пламени на этой планете. Мария отправилась вместе с ним и дала понять, что их в ближайшее время можно не ждать. И по прошествии двух месяцев команда так никуда и не вылетела.

Разойдясь по домам, на Фрейе остались только Вацлав и Йосола. Девушке все равно некуда было идти, а Флёну было привычнее здесь. Он иногда навещал свою семью, оставался бывало на несколько дней, но затем снова возвращался. Сколько бы раз ни бывал, ни Италики, ни брата не было дома.

— Ты ведь знаешь, дорогой, Италика сейчас устраивает свой быт с мужем, а Симмитра ищет себя в другом городе.

Дорогой брат вечно пытался найти свой путь. Еще с подросткового возраста он объяснял этим свои странные поступки. А теперь он решил пойти служить в вооруженные силы Ронум Корпорейшн. Странное решение, но никто ему не мешал.

Что же касалось Италики, то поперво Вацлав был недоволен ее браком. Чувствовал некую ревность, хотя её пара показал себя хорошо и Флёну он впоследствии оказался приятен.

— Ты ведь не скучаешь здесь с Руби? — капитан взглянул на андроида, стоявшего рядом с матерью.

— Ах, да, с ней интересно, — женщина заулыбалась, взяв Руби за руку. — Я совсем забыла, что андроиды давно как живые люди.

— Что ж, я рад.

За все свое путешествие капитан отсылал часть денег именно матери, чтобы она могла и дальше наслаждаться жизнью, но и близких родственников мог побаловать небольшим подарком.

— Почему их зовут именно так? — поинтересовалась Йосола, когда Флён рассказывал о семье. — Твое имя звучит… Более просто, что ли.

— Ты так думаешь?

Девушка усмехнулась, не сдерживая улыбки.

— Но это правда заметно. Италика, Симмитра и Вацлав.

— Ну… — смущенно начал мужчина. — Меня так матушка назвала, а остальных отец.

Свой быт он проводил так, как проводил в юношестве. Изучал новости в Сети, общался с приятелями и иногда связывался с друзьями из экипажа, играл и спал. Йосола занималась примерно тем же, за тем исключением, что она тревожила капитана, чтобы прогуляться по городу. Одна она совершенно не выходила наружу, словно общество извне окажется губительным для неё.

— Ладно, — Вацлав как раз к моменту прихода девушки начисто выбрился. Он потирал щеки и подбородок, довольный своей работой, и в голове раздумывал о плане прогулки. — Как насчет побродить по центральной улице?

— Если только там не сильно жарко.

Уже давно молодые люди ходили в гражданской летней одежде. Капитан старался носить рубахи на пуговицах и с коротким рукавом, и совсем не заправлял их в брюки. Да и эти брюки он старался надевать только тогда, когда предстояли встречи с сотрудниками космодрома. Так Вацлав носил шорты и шлепанцы, иной раз вовсе разгуливая босиком, когда оказывался в спальных районах.

Йосола каждый день носила что-то новое, но не менее свободное. Откуда у нее были деньги на наряды, так и оставалось тайной. Вацлав решил не проявлять любопытство, просто наслаждаясь прогулками по городу в компании девушки. Капитан порой даже не знал, как себя поведет Йосола на следующий день: она могла отдыхать каждые сто метров, а могла проходить много километров, совсем позабыв об усталости. Могла не пропускать ни один из встреченных магазинов, а могла игнорировать их. Одно оставалось неизменным: двое постоянно ходили пешком.

— Этот город слишком сложен для меня, — вздохнула Йосола.

— Ты про людей или улицы? — решил уточнить Флён, держа руки в карманах.

— Улицы. Они, конечно, миниатюрные, но слишком запутанные. Только в центре как-то дороги становятся намного шире. Здесь же… — девушка посмотрела по сторонам, где на тротуаре едва умещались они вдвоем. Затем на днище эстакады, протянувшейся над головой и на невысокие дома, что подпирали друг друга по всей длине улицы. — Впрочем, я бы привыкла.

— Я прожил в этом городе немногим больше двадцати пяти лет. Это хороший город. Здесь даже есть собственное водохранилище, — заметив взгляд Йосолы, капитан покачал головой, — и нет, до него мы не пойдем. Хотя я бы не отказался сейчас немного поплавать.

— Здесь еще не так сильно пахнет… Ну, ты понимаешь.

— Это провинциальный город. Вообще удивительно, что здесь есть космодром. Заводы есть, но они где-то там. Вроде даже еще работающие.

— А не должны? — с неким удивлением спросила Йосола.

— Когда шла война — там работали. Из труб валил черный дым и вонь стояла, как сейчас помню, ужасная — стоило только неподалеку пройти. А теперь же всякие законы о защите окружающей среды и всё такое. Впрочем, закрывают их до поры до времени. Начнется опять какая-нибудь война, откроют снова.

— Но новой войны не будет, так?

Вацлав почесал подбородок, подумывая над ответом. Он хотел бы дать положительный ответ, но тогда бы обманул как минимум себя. Как только предыдущая достаточно забудется — тогда начнется новая. Может быть пройдет еще семьдесят лет или даже с девяносто. Или это будет даже не на его веку. А может быть прямо завтра объявятся космические захватчики и все отправятся на фронт.

— Все зависит от судьбы. Вдруг из недр Вселенной вылезет чертовщина и…

Мужчина не успел договорить, как Йосола засмеялась.

— Что? Я просто веду к тому, что не всегда война зависит от политики и безумной прихоти человечества.

— Мне просто понравилось, как это прозвучало.

Девушка продолжала широко улыбаться, и Флён усмехнулся, а затем решил завести её в одно знакомое заведение. Стопы постепенно ощущались несколько иначе, видимо Вацлав все же их стоптал, и потому решил немного посидеть, надев уже обувь.

Йосола не сразу поняла, где они оказались. Вход в небольшое кафе оказался в одной улочке, где, как она считала, никто бы не догадался о нем. Внутри же лестница вела вниз, в подвальные помещения, где в полумраке молодежь пребывала наедине со своими мыслями или общалась с добрыми друзьями. Негромкая спокойная музыка лилась со всех сторон, а лампы лениво загорались и гасли ей в такт.

Двое гостей уселись в самом углу — единственном свободном месте — где голографические рыбки плавали по стенам, в зацикленном движении не переставая гореть голубизной. Вацлав заказал облепиховый чай, и девушка-андроид отправилась его готовить. Йосоле показалось, что даже её медленные движения шли в такт музыки. И пока шло ожидание, она осматривала остальных посетителей заведения, что сидели неподалеку и кто иногда выходил из небольших комнаток, скрытых за декоративными шторами, пылающих пурпуром.

— Они играют, — сказала Йосола, когда сначала услышала тихое постукивание о стол, а затем увидела постоянно бросаемые игральные кости.

— Да, здесь собираются и чтобы поиграть в настольные игры, — глаза Флёна еще не привыкли к темноте, но он догадывался о выражении лица девушки. — Некоторые получают удовольствие, когда чувствуют настоящий материал, а не голограмму. Как я люблю настоящие книги и зеркала, так и они.

— А что это за место?

— Бар «Вечерняя звезда». Одно из тех мест, где можно вот так поиграться, посидеть и где андроиды могут чувствовать себя людьми. Раньше, когда я еще учился в университете, я, Алексий, Александр и Зденек любили сюда заглядывать, — мужчина развалился на угловом диване, чувствуя себя как дома. — Я помню это место, когда оно еще было обычным кафе на крыше одного дома возле водохранилища. Мы очень любили вечерами туда ездить. Да и, — Флён подался к девушке, — пончики тогда у них были намного вкуснее, — он вновь откинулся назад, запрокинув голову. — Да, хорошее было время.

— Тебе не нравится, что происходит сейчас?

— Не сказать, что я недоволен, но, понимаешь, тоскуешь по воспоминаниям о былом. Всё казалось новым и необъятным. Раньше эти полеты вообще витали на грани мечты. У меня было много проблем, как с деньгами, так и с решимостью. Друзья тогда не совсем верили в эту авантюру, да и сам я не до конца себе верил. Знай ты меня тогда, то думала бы также.

— И теперь они же на твоем корабле.

— Да, — Вацлав усмехнулся и поднял голову. — На самом деле, однажды я просто спросил себя: «чего я хочу?». Судьба носила меня из стороны в сторону, и везде я чувствовал, что это не мое. А потом мне осточертело и я решил сделать то, что я хотел.

— Так что именно тебя толкнуло вперед? Вопросы?

— Я бы сказал, что порой ночами совесть взывала к себе. Четкое ощущение, что я иду не туда не отпускало меня, — мужчина помолчал. — А затем, когда все получилось, когда корабль оказался в космосе — мне больше некуда идти. Понимаешь, — он взглянул на девушку, — я из тех людей, которым всегда нужна цель. В университете она была, хоть и чужая, присвоенная по стечению обстоятельств, но была. Была и потом цель, я вот о ней и рассказал, а после нее, уже сейчас, я не знаю к чему двигаться. Мои добрые друзья рядом, я занимаюсь делом, которое мне нравится. Оно опасно, но по крайней мере я чувствую себя живым. Вот даже аренду смогли оплатить. И теперь я даже не знаю к чему стремиться. Я плыву по течению, а там не знаю, что произойдет.

Между людьми повисло молчание. Йосола продолжила осматривать заведение, и прищурилась, когда их обдало синевой. А затем с благодарностью приняла поднос с чайничком и двумя кружками. Вацлав разлил оранжевую жидкость по ёмкостями, но не спешил пить.

— И все же я рад, Йосола. Наверное, впечатление я произвел обратное, но, поверь, — Флён посмотрел девушке прямо в глаза, — я рад, что все произошло именно так, а не иначе. Взгляни на них, — Вацлав кивнул в сторону других людей, — сегодня они сидят здесь, а завтра отправятся на ненавистную работу. Будут терпеть людей, которых уже давно внутри себя послали куда подальше. Вечерами, среди бубнежа родных, соседей и гостей они будут размышлять, как могли бы сделать свою жизнь лучше.

— Тебе не кажется, что некоторым из них это может нравиться? А может, тебе завидно?

— А тебе не кажется, что они похожи на декорации? Они — это отметина по которой я меряю свою успешность.

— Это простые люди, Вац, — впервые девушка позволила себе назвать Флёна по-простому, как называли его друзья. — У них и свой путь, и свои достижения, и…

— Ну и? — мужчина вопросительно изогнул бровь, а затем отпил чай и насладился приятным вкусом. — Мне без разницы, что у них. Факт остается фактом: подавляющее большинство из этих людей зазря прожигает свою жизнь. Мне же крупно повезло, что я вырвался из всего этого. Как вспоминаю как я раньше жил, так поверить не могу, что так было.

— Как-то это все звучит надменно.

— Так и есть, — Вацлав вновь отпил чай. Действительно ли он хотел сказать такие слова или же его несло на эмоциях? В какой-то степени однажды он совсем не отличался от «большинства этих людей», да и сейчас мог оставаться на их волне. — Я радуюсь своему положению и мне отвратительны люди, которые ничего не делают, когда им что-то не нравится. Мне отвратителен я десятилетней давности. Теперь же я капитан своего корабля. Я не терплю дурное начальства и мой успех, моё продвижение — всё это зависит от меня. А каково тебе? Я не представляю как это: прожить всю… Сколько тебе там?

— Мне давно за восемнадцать, — хотя выражение лица Йосолы в то мгновенье прямо сказало, что она не намерена отвечать на вопрос. Флён даже на несколько секунд забыл о чем говорил.

— И прожить эту жизнь на станции.

— Это непросто объяснить, — девушка слегка улыбнулась.

А затем Вацлав задумался: а действительно ли все так и было? Если припомнить, то она не слишком сильно переживала по поводу уничтожения станции и гибели людей, которые были с ней рядом. Только сейчас до него начало доходить, что та история куда глубже, чем могла показаться.

— Если мы хотим доверять друг другу, — заявил капитан. — Мы должны знать правду друг о друге. Но ты что-то мне недоговариваешь, и меня это напрягает. И не просто недоговариваешь, а умалчиваешь важное.

— Твоя команда ненавидит меня. Всё пытаются спустить меня на берег. И в случае опасности оставит меня.

— При чем здесь моя команда? Разве я также тебя ненавижу?

— Ты вынужден возиться со мной лишь, чтобы не вскрылась ненужная тебе правда, — Йосола посмотрела на мужчину с некой печалью. — А она вскроется, если я останусь здесь. Вот нам и приходится терпеть друг друга. И… Может быть отложим эту тему на потом? Мне интересно посмотреть на город и быт людей, а не ворошить прошлое.

Мужчина поджал губы, соглашаясь с её словами, и покивал. Они сидели в этом заведении до самого вечера, проводя время за настольными играми. Йосоле так понравилось, что пришлось выкупить некоторые игровые коробки и чай. Капитан знал, что девушке не с кем и некогда будет провести очередную партию на корабле, но почему-то не смог отказать ей. Она напомнила ему ребенка, увидевшего большой мир, его причуды и технологии.

После того раза Йосола больше не тревожила Флёна, да и тот либо сидел в своей каюте, либо отправлялся в отчий дом, где в последнее время стал задерживаться. На корабль Вацлав вернулся только, когда остальные его друзья начали возвращаться. Филина с Марией все не было, и капитан принял решение совершить короткий вылет без них. Он как раз присмотрел одно простое заданьице по грузоперевозке. Несколько тонн одежды на планету Аракктур, в одну из колоний.

— Когда вылет? — поинтересовался Александр, наблюдая через голоэкраны за погрузкой контейнеров. — Они решили все население там переодеть? — добавил он уже тише.

— Сразу как внизу закончат, — капитан сидел рядом с ним.

— Плевое дело?

— Я загрузил путь в ваши консоли, проверяйте. За неделю управимся, если не будем отвлекаться, — продолжил Вацлав, а затем поднялся наверх к своему креслу. Как обычно там его дожидался Алексий.

Двое встретились взглядами, но ничего друг другу не высказали. Капитан, усевшись в кресло, тут же получил сообщение. Голограмма появилась так внезапно, что Вацлав вздрогнул, но затем поспешил ознакомиться с письмом. Тем более с пометкой «Важно» и присланное от Адмиралтейства. Вряд ли там мог содержаться спам.

Перед капитаном открылись листы, где содержалась по большей части вода. Главное из этого лишь то, что их Фрейя из-за указа «О переклассификации кораблей» теперь относилась к классу фрегата.

«Фрегат», — Вацлав подумал над этим словом и посчитал, что оно звучало не так солидно, как крейсер. И отдал приказ операторам приняться за исправление всей документации, ссылаясь на номер присланного указания.

— Это что-то меняет для нас? — поинтересовался Алексий, все это время стоя поблизости.

— Только осознание, что теперь есть корабли, намного больших размеров.

На этом всё и закончилось. Оставалось только взлететь и отправиться в путь. Как только корабль вышел на орбиту Закстанора, часть команды отправилась отдыхать, а другая осталась на рабочем месте, согласно графику о дежурстве.

Самым волнующим моментом до сих пор считался гиперпрыжок. В памяти были свежи проведенные дни на кладбище кораблей, о котором команда сообщила в официальном письме в Адмиралтейство. Судя по тому, что им не отвечали, то тем было либо все равно, либо никто не поверил в россказни наемников. В кают-компании, когда затрагивалась эта тема, давались диву, что они выбрались, а не стали частью страшилок, где корабли пропадали без вести.

Фрейя следовала по заданному курсу. Экипаж развлекал себя как мог, ведь, по сути, сейчас не оставалось ничего, кроме как скучать. Вацлав заметил, что Йосола зачастила ходить к Софии, а затем увидел, как они играли в настольную игру. Мужчина хотел присоединиться к ним, но лишь посоветовал не заниматься подобными вещами близ станций и других объектов. Илья тем временем занимался просмотром фильмов, большую часть времени проводя в арсенале.

— Я все равно в каюту хожу, только чтобы помыться. Зачем я буду ходить туда чаще? — сказал он.

Иногда стоило отдать должное, он занимался проверкой боевых систем, лазил к турелям и пересчитывал боезапас. Каждый день минимум один раз, будто за сутки могло что-то измениться. С другой стороны это лучше, чем ничего.

Тарадона Вацлав встречал постоянно на выходе из машинного отделения. Он занимался какими-то проектами, часть стены на складе сейчас усеялась чертежами. Капитан не тревожил Ивана. Ему казалось, что лучше его в такие моменты не беспокоить. Почесать языком и позадавать вопросы можно и в кают-компании.

Что касалось Наврича и Соколовского — двое имели едва ли сумасшедшую усидчивость. Порой увлекшись каким-то вопросом, они могли засиживаться часами «допоздна». А затем не уходя снова оказываться на своей смене. Спали ли они вообще? Флён видел их, когда приходил, и видел, когда уходил. Что с «утра», что поздним «вечером». Иногда приходилось двоих приказом выгонять с капитанского мостика, чтобы те шли отдыхать. Однако у Вацлава созрело подозрение, что они продолжали свою деятельность где-то в другом месте. Не удивительно, если они лазили где-то в обшивке корабля.

А капитан… Капитана начинало это все раздражать. Часы томительного ожидания позволяли думать, а вернее предавать воспоминаниям. Флёну было что вспомнить. Он совершал много разных поступков, но лишь один запомнился ему больше всего: станция с Йосолой. Именно мысль о ней не отпускала, угрызение за правильность решения не давала покоя. А затем, в который раз Вацлав проснулся в холодном поту — хотя лучше сказать «в некоторый раз» — и почувствовал пустоту внутри себя. Его донимали дурные сны. Раз за разом. Хватка порой слабела, чтобы сжать его горло сильнее. Не выдержав очередного кошмара, Вацлав направился в лазарет, вызвав туда и Софию.

Женщина пришла, наскоро одевшись в гражданскую одежду, с обеспокоенным взглядом. Они сели друг напротив друга. Вацлав не спешил говорить, раздумывая как правильно начать.

— Знаете, тетя София, кажется, со мной что-то не так, — начал Флён неуверенно. — Меня всё не отпускает тот случай, ну, со станцией, которую мы разрушили. Порой на меня нахлынывает и я не могу — я не знаю, правильно ли я в итоге поступил? Правильно ли, что я взял на себя такую ответственность. А порой создается впечатление, что не я вовсе отдавал приказ, что всё это мне внушили. Господи, что же я несу? — Вацлав потер лицо. Ему было стыдно всё это рассказывать. — А с недавних пор меня начали иногда мучить кошмары. Я никогда не помню, что там происходило, но когда просыпаюсь знаю, что меня возвращает обратно к тому дню. Ну… Когда я приказал уничтожить станцию. Ведь, знаете, я точно уверен, что тогда меня заставили отдать такой приказ. Или все же я смог? Ну, — Флён тяжело вздохнул, — что сделано, то сделано. Но вот сны… Иногда я просыпаюсь от шума, который мне приснился, а мне кажется, что это прозвучало в каюте и кто-то лезет в мою комнату. Только вот однажды, когда произошло что-то вроде осознанного сна, тогда мне показалось, что мертвые с той станции что-то говорят мне. Они говорили тихо, но я точно понял, что. Знаете, тетя София, ведь есть мнение, что мертвые общаются с живыми, взывают к совести убийцы, да? — однако Ридарри даже не шелохнулась, внимательно слушая пациента. — Но эти… Мертвецы не горюют о своей участи, — Вацлав посмотрел азуресу прямо в глаза. — Они горюют о нашей.

София не успела ничего ответить, как капитана отвлекли срочным донесением. Мужчина дернулся, почесал щетину и, поблагодарив женщину и извинившись за сумбур, отправился к операторам. Он не любил, когда его экстренно вызывали на мостик, но лучше уж так, чем быть разбуженным по тревоге.

Зайдя в помещение, он увидел два обеспокоенных лица, и снова в голове Флёна возник резонный вопрос, оборванный Александром.

— Мы получаем сигнал SOS неподалеку. Один прыжок до него. По журналам через то место обычно большегрузы ходят. Может быть один из них?

— Если прыгнем к ним, то потеряем только время, — вмешался Зденек.

— Поднимайте всех по тревоге. Все турели в полную боевую готовность, — Вацлав постарался зачесать свои волосы пальцами. — Плевое дело, да?

По коридорам пронесся гул тревожной сирены. Один за другим члены экипажа выбегали из своих кают, заспанные, занимая свои места. Капитан объяснил суть дела по громкой связи.

После очередного прыжка они вышли к предполагаемому источнику сигнала. И попали прямиком на поле боя. Тигровые корабли зорбаларов и чьи-то еще кружили друг вокруг друга возле большегруза с подвешенными к его днищу многотонными контейнерами с маркировкой Ронума.

Операторы, по приказу, отправили свою кодировку барже, и выяснили, что на зов помощи, помимо одиночного фрегата, пришли и другие наемники. Но не такие, как Фрейя, а именно настоящие, предлагающие свои услуги и выступающие на той или иной стороне. Эти отличались тем — как знал капитан и часть его команды — что набирали в свои ряды только смельчаков, готовых в будущем покинуть пределы изведанного космоса. И раз они еще здесь, как предположил Наврич, то они еще копили деньги и силы. Хотя по поводу сил у капитана возникли сомнения. Корабли наемников, или «Насхорнов» как они себя называли, постепенно взрывались, лопались как пузыри. Установив с ними связь, Фрейя также вступила в бой.

Находясь в единении с кораблем, Вацлав чувствовал вибрацию обшивки из-за работающих турелей. Или ему казалось, что он это чувствовал. Или же хотел думать, что чувствовал. Для Юхельссона он сейчас выполнял роль наводчика, отмечая метками важные цели. Фрегат летал поодаль, не влетая в самую гущу боя, и таким образом дистанцируясь от противника. Никому не хотелось ни получить заряда от тиранов, ни ошибочного попадания от Насхорнов. Для Фрейи эта схватка прошла относительно просто, не считая нескольких попаданий ионным оружием, из-за которых вырубилось несколько систем корабля.

— У нас отключились генератор силового поля, верхние, а также правые двигатели. Они восстановятся в ближайшие пять минут, — отрапортовал Мед.

— В нашу сторону направляются два истребителя, — тут же сообщил Александр.

Капитан поднял камеру дрона в сторону «гостей», как раз именно тогда, когда поблизости разорвался снаряд и связь с несколькими наблюдательными устройствами оказалась утеряна. Лишь единицы остались работоспособными, и Вацлав пытался с их помощью понять в чем дело. Его сознание паниковало, ощущение, что он лишился глаза, а единственный зрячий вот-вот погрузит взор во тьму. Пребывая в состоянии дискомфорта, мужчина не мог сосредоточиться на доносившихся до него слов операторов.

— Взрыв осколочной ракеты уничтожил 75 % внешних дронов, — вмешался голос Авроры.

— Я ничего не вижу, черт меня дери! — если бы капитан мог, он бы прорычал это. Возможно его тело именно так и сделало.

— Подключаю камеры корпуса.

Да, о них-то Флён успел забыть. Крайне неудобные, с нечетким изображением, и, что главное, стационарные, капитан до последнего рассчитывал, что не воспользуется ими. Ему хватило работы с ними еще в академии.

Тираны использовали все те же истребители, что и ранее. Все так же они обладали узким набором вооружения — судя по внешним турелям — зато выигрывали в маневренности. А при условии, что часть двигателей фрегата не восстановилась, как и генератор силовых щитов, то экипаж приготовился принимать удар. Илья позволил ИИ вскрыть ракетные шахты — уж ракеты артиллерист хотел сберечь на крайний случай — и целый рой огней устремился к двум целям.

Однако не только истребители оставались проблемой. С противоположной стороны из гиперпространства вышли абордажные корабли. Капитан сразу их узнал. В отличии от тигровых полос тиранов, эти имели леопардовые кольца. Рейдеры Саленнора — как догадался экипаж — прибыли сюда по своим причинам. Являясь пиратами, они откололись от основной флотилии Ронума намного позже после заселения Закстанора II. Поговаривали, что они базировались близ Даргота, но разведка Ронум Корпорейшн так и не смогла найти их место стоянки.

Что касалось самого Саленнора, то когда-то он был обычным офицером, под командованием которого располагалась дюжина мелких кораблей и несколько фрегатов. В его задачи, судя по Архиву, входила оборона Корабля-Матери с одной из её сторон. Причины, по которой Саленнор отправился в пиратство умалчивались или же они были удалены.

Приближающиеся корабли были классическими абордажниками, никогда так и не использовавшимися Ронумом и империей азуресов. В своё время они применялись для буксировки хлама и обломков (прямо как дроны с кладбища). После адаптации для боевых условий абордажный фрегат получил способность захватывать тяжело повреждённые корабли противника. Но рейдеры пошли дальше: часть из них переоборудовали и вместо устройств аттрактора теперь висели десантные капсулы.

— Они братаются с зорбаларами? — поинтересовался Зденек у Саши. Они общались между собой, но вышло так, что Вацлав их слышал.

— Я бы сказал нет, но не вижу ни одного их боевого корабля, — Соколовский был прав. Если среди рейдеров и находились тяжеловооруженные корабли, то только как защитники фрегатов. Да и тех оказалось не так много, словно в их планы вовсе не входило вступление в бой, а только выполнение определенной задачи.

Десантные капсулы сорвались со своих мест, и сразу индикаторы на экранах у операторов озарились алым, как и перед «глазами» капитана. После приказа о маневре уклонения, Аврора включила боковые двигатели, пытаясь увести корабль в сторону. Крис тем временем успел сбить одну капсулу, и на мгновенье представил, что могли чувствовать люди, находившиеся в ней. Что вообще думали прежде, чем отправиться на абордаж? Еще две капсулы оказались в опасной близости.

Наконец активизировались ранее заблокированные системы, и Фрейя начала брать крен сильнее, увертываясь от одних десантников, но другая капсула влетела прямиком в бок фрегата. Флён был вынужден объявить тревогу вторжения. Всеми экипажу пришлось приготовиться к бою. Капитан выиграл для своих людей время, закрыв перед захватчиками шлюзовые двери. Им потребовалось бы некоторое время, чтобы взломать их, а пока Юхельссон и остальные успеют выстроить укрытия, вооружиться серьезным оружием и ждать. По приказу оставаться на месте должны были только сам капитан, Йосола и один из операторов. Но в последний момент Вацлав заметил, что одна из дверей не закрылась. Капсула влетела прямиком на жилой второй ярус, неподалеку от каюты девушки. И когда Флёну пришло осознание ситуации, он экстренно отключился от систем корабля, сразу же пожалев об этом. По телу пробежал разряд тока. Мужчину едва не стошнило, но он продолжал, чуть ли не руками выдирая из себя провода. Встав на ноги, Вацлав тут же упал на колени.

— Крис, там Йосола, спаси её! — успел послать сообщение мужчина.

* * *

Абордаж практиковали только Рейдеры Саленнора, поэтому большинство, если не все, корабли не были оснащены внутренними защитными системами. Хотя магазины не раз предлагали защитных киборгов, но люди отдавали предпочтения больше андроидам, способным вести хозяйство.

Йосола играла сама с собой. Переставляла фишки и читала карточки, где описывались последующие задания. А потом из-за жуткой тряски все фигурки разлетелись в разные стороны. Девушка получила прямое указание оставаться на своем месте, и поначалу она и хотела так сделать. На двери каюты появилась красная голограмма замка, оповещающая о герметизации её жилья.

Йосола посмотрела на свои руки, укрытые под перчатками, и решила, что больше не хочет оставаться балластом. У нее на это оставались свои мотивы, ведь когда она еще выпьет облепихового чая, если их сейчас всех перебьют или возьмут в плен?

Дверь каюты скрипнула и открылась, оставляя на своем месте блестящую пыль. Девушка проделала недолгий путь, не забыв прихватить с собой дыхательную маску, прежде, чем встретиться с незваными гостями. Как и полагалось, люди были облачены в бронекостюмы, вооружены легкими излучателями, и уже начинали поднимать стволы в сторону Йосолы. А затем свет этой части коридора погас, шлюзовые двери захлопнулись. Среди темноты виднелись блистания пыли и летящие искры из перебитой проводки.

Никогда еще Йосола не чувствовала себя лучше. Никто больше не мог её ни в чем упрекнуть. Никто не останавливал, да и не смог бы. Она осталась наедине сама с собой. С собой и собственной свободой.

Я — это пыль. Из сотен частиц.

Она чувствовала как ладони выжигали лица. Как кости ломались в её руках. Их хруст прерывался пальбой, но рейдеры не попадали в нее. Потому что её нигде не было. И она же была везде.

И я — ваши сотни лиц.

Увидь сейчас Йосолу, капитан бы точно счел её за чудовище. И девушка не хотела этого. Завоевать хоть чье-то доверие, наладить отношения — все это было для неё трудно. Да и Йосола привыкла к экипажу этого корабля. К их привычкам, лицам, разговорам и дежурным фразам.

Когда один из бойцов наконец увидел цель около себя, он хотел вдарить по девушке прикладом. Однако она опередила его, отклонившись в сторону. А затем нечто блестящее нанесло в плечо рейдера такой удар, что он отлетел в сторону и потерял сознание. Может быть даже умер, Йосола не могла знать точно.

По ту сторону ворот Вацлав уже разгрыз себе палец в кровь. Проход оказался заблокирован настолько, что даже Аврора не могла его вскрыть. Что-то их удерживало.

— Давай вскроем вручную или зайдем с другой стороны, — предложил Тарадон.

— По датчикам все они собрались у этих ворот, — сказал Зденек, облизав губы.

Люди стояли за импровизированными укрытиями, держа ворота под прицелом. Поблизости сидела София, вцепившись в ремень своей медицинской сумки.

— Двигаются? — спросил Вацлав.

— Никак нет. Все до одного замерли. Часть из них гаснет… Проклятье, главное, чтобы не обманывали нас, — сказал Наврич.

Фрейя между тем не находилась в покое. ИИ уклонялся и отстреливался, пускай и не так эффективно, как если бы руководил человек.

— Алексий, открой ворота, — отдал приказ капитан.

Недлинная пауза и первый помощник начал приближаться к вратам. В случае чего у него больше шансов выжить за счет бронекостюма. И стоило ему уже приступить к аварийному вскрытию, как ворота открылись сами с собой. В мигающем свете стояла Йосола, скрестив руки на груди и держа маску снятой. Завидев направленные на себя стволы она только и сказала:

— Теплый прием.

— Что там, Йосола, что произошло? — Вацлав уже начал было приподниматься, как Младич опустил его назад.

Девушка махнула рукой через плечо, и, когда свет устойчиво загорелся, экипаж увидел перебитых захватчиков. Они не увидели море крови, только валявшихся то тут, то там рейдеров. Ни один из них даже не шевелился, как если бы был ранен. Что касалось Йосолы, то она продолжала стоять на месте. На ней также не было следов крови, ссадин или ранений.

— Чего замерли? Йосола, быстрее сюда. София, осмотри её! Остальные, вперед, — властно сказал Вацлав, вновь поднимаясь и не опуская оружие.

Захватчики оказались мертвы. Все до единого. Немного позже экипаж поймет, что им нанесли травмы несовместимые с жизнью. Капитан не знал, что тут можно и думать. Что он скажет команде? Сказал бы правду, знай бы сам, что произошло на самом деле. Йосола точно была как-то с этим связана. Мужчина видел, как её охватила несильная дрожь, что она продолжала смотреть вперед, с широкими зрачками.

— Йосола, я… — Вацлав только прикоснулся к её локтю, как она с нетипичной для хрупкой девушки силой схватилась за руку капитана.

Юхельссон, оставаясь поблизости с другом, тут же вскинул оружие. Напряжение возросло. Остальные боялись что-то сделать, ведь даже шорох привел бы к очередному насилию — так им казалось сейчас. А затем Йосола разжала руки, сделав несколько шагов назад, и только после этого Илья опустил ствол, не спуская с девушки взгляда. Ей занялась София, отводя в сторону.

— Все в порядке, дружище? — поинтересовался артиллерист у командира.

— Все хорошо, — ответил тот с улыбкой, стараясь успокоить приятеля. — То было лишним.

Друг ничего не ответил, хотя очень хотел. Это читалось в его глазах и твердом взгляде на капитана. А затем Илья ушел. Им предстояло еще много работы.

* * *

Бой надолго не затянулся. Рейдеры Саленнора попытались еще взять на абордаж большегруз, из-за которого и началось это побоище, но были вовремя остановлены Насхорнами, и они поспешили отсюда прочь, вместе с остатками тиранов.

Экипаж Фрейи получил слабое вознаграждение. Капитан невольно хохотнул. За полученную сумму они вряд ли даже залатают дыру в боку. Но что поделать? Одна сумма была разделена на несколько кораблей. Отнять деньги у остальных они точно не смогли бы.

— Всем спасибо за содействие, — объявил капитан. — Мы продолжаем наш полет в штатном режиме. Поврежденный отсек перекрыт воротами. Не проникать туда без моего разрешения.

Он связался с лазаретом, чтобы убедиться, что с Йосолой все в порядке. София высказала, что ей сейчас нужен отдых и покой, и что уровень адреналина никак не опускался. Узнавать истину, что женщина, что Флён, решили позже. И они сошлись во мнении, что призвать Йосолу к ответу надо в любом случае.

Находясь в своем кресле и отослав Алексия на отдых, Вацлав закатал рукава и с отвращением посмотрел на свои почерневшие места разъемов.

— В следующий раз, — начала говорить Аврора, — Вы можете лишиться своих рук. Вы поступили очень необдуманно, прибегнув к экстренному отключению.

— Я учту это, — только и ответил Флён, уронив руки на подлокотники. Развалившись, он смотрел в потолок и снова раздумывал над тем, что же такое Йосола.

А затем его отвлекли.

— Капитан, это требует Вашего внимания, — заявил Соколовский. Снова своим деловым тоном.

— Говори.

— Как ни иронично, но снова сигнал бедствия. Прямо в том месте, где мы выпрыгнем.

— Что-нибудь известно? — капитан закрыл глаза, ожидая худшего.

— Сигнал, э-э-э, весьма устойчивый и четкий, будто нарочно направлен нам. Это спасательная капсула.

«Ловушка», — подумал Вацлав, и затем повторил это вслух: — Ловушка. Илья, — капитан уже обращался в арсенал. — На месте ли ты?

— Так точно, — с энтузиазмом отозвался друг. Уж кто-кто, а он любил пострелять в ублюдков. Он ничего не видел плохого в убиении пиратов и разного рода сброда.

— Приготовься стрелять по моей команде.

Но биться уже никто не хотел. В команде будто создалась норма этих «битв», как одна за один полет в одну сторону. И когда Фрейя вынырнула из гиперпространства и на радарах никого не оказалось, все вздохнули с облегчением. Ничего кроме черноты космоса и звезд. Нигде не укрыться засаде. Фрегат направился прямиком к сигналу.

Зденек высказал опасения, когда они приблизились, что он не мог считать данные с капсулы — обычной спасательной капсулы, которые имеются на всех космических кораблях. И обычно они хранили в себе какие-нибудь данные, а здесь же все оставалось неизвестным. Даже заводского номера не удалось обнаружить. Капитан хотел бы осмотреть капсулу еще в космосе, да вовремя вспомнил, что уже нечем ему было осматриваться. Те оставшиеся машины работали с перебоями, через них уже ничего не разглядеть.

Было решено подобрать капсулу, но оставить её в части склада, отделенной от остального корабля барьером. Если внутри вирус — а Вацлав почему-то подумал о нем — то никто не останется зараженным, а капсулу можно будет сбросить обратно в космос.

Уже когда оставалось несколько метров, Алексий предостерег, что это могла быть бомба. Навскидку Мед предположил, что она может полностью разворотить склад. Флён же решил рискнуть.

Однако находка продолжала удивлять. Внутри вряд ли поместилось бы больше двух человек. На исследование добровольцем вызвался Младич. Он, полностью изолированный в своем костюме, провел рукой по стеклу.

— Капитан? — голос мужчины звучал озадаченно.

— Слушаю. Говори, — Вацлав и сам бы хотел спуститься вниз, но не должен же он все делать самим?

— Если ты Йосолу не записал в свои девушки, то тут для тебя есть кое-что получше.

— Да скажи уже прямо! — не выдержал Флён.

— Здесь рыжая женщина, ростом почти с меня. Аугментаций не наблюдаю. Форму не узнаю, но судя по каким-то полосам на плечах — скорее всего офицер. Твоя команда?

Вацлав не ответил сразу, не совсем веря сказанному. Если существовала судьба, то не насмехалась ли она сейчас над ними?

— В лазарет её.

— Отлично. Соберем целый гарем, — Иван усмехнулся, и приступил к выполнению задачи.

На помощь первого помощнику пришел Мед. У капсулы ни первый, ни второй не обнаружил никаких рычагов или пультов, поэтому Младич принялся вскрывать её инструментом и затратил на это несколько часов. Было бы неловко, если это окажется какой-нибудь офицер корпорации, и ей будут нанесены травмы в момент вскрытия. Иван знал, что за спасение этой женщины можно было получить неплохую награду. Алексий помог донести незнакомку в лазарет. Кроме неё в капсуле ничего не оказалось.

А затем потянулись обычные рабочие будни, пока София разбиралась с новым пациентом. Пыталась понять, кто же она. Найти в базах данных. За это время Фрейя уже совершила посадку в Аракктуре, где команда сдала товар и принялась за ремонт, который могли здесь предложить.

Как и рассказывал некогда Штраусс: снаружи буйно росла зелень. Еще на подлете люди увидели, что планета покрыта лесами и редкими морями, а горные хребты могли пролегать от снежной шапки до экватора. Когда же они сели, то оказались в окруженной высокими стенами колонии. Где-то вдалеке виднелись жилые металлические коробки, а по периметру небольшой городишко стерегли турели. Капитан нашел колонистов резкими, неразговорчивыми и жесткими. Ему сразу здесь не понравилось, поэтому он только и ждал, когда закончится ремонт.

София вызвала Вацлава однажды вечером. Мужчине показалось, что голос женщины звучал взволновано, но затем убедился в этом, когда увидел её взгляд.

— Дорогой, скажи мне: у тебя были в роду близнецы?

Тот пожал плечами.

— Нет. Вы и сами знаете.

— Никого, кроме Симмитры и Италики?

— Нет. Я не думаю, чтобы мама кого-то утаивала от меня. Почему Вы спрашиваете об этом меня? Вы же хорошо знакомы с нами. С мамой Вы не раз общались о всяком.

— Просто… — София посмотрела на лежащую в пижаме рыжую девушку, перевела взгляд на Флёна, и прижала согнутый палец к губам. — Она — это ты.

— Чего? — тут же выпалил капитан. — Это что? — он подошел ближе к экранам возле пациента. — Шутка такая? Решили с остальными пошутить надо мной?

— Нет. Послушай, Вацлав, мне и самой тяжело в это верится, но я говорю то, что есть. Её отпечатки пальцев, группа крови, да и остальные кодировки совпадают с твоими. Базы данных при попытке опознать её ссылаются на тебя. Может быть это клон?

— Вы и сами знаете, что клонирование стоит немалых денег. Я точно никогда не обращался в клиники за этим и не задумывался над собственным клонированием, — прямо заявил капитан.

— Тогда у меня нет объяснений, капитан, — официально сказала Софья. Женщина посмотрела на загадочного человека, до сих пор не пришедшего в себя за все это время. — Но она — это ты.

Я. Ты. Мы…

Пробуждение в этот раз далось особенно тяжело. На корабле существовали часы, схожие с часовым исчислением Закстанора, но, находясь далеко от планеты, бывало трудно прийти в себя и не потеряться во времени. Порой тяжело даже понять сколько ты проспал, пока не взглянешь на приборы. Команда не раз выносила предложение приобрести систему имитации восхода и заката. Зденек предлагал сделать собственную примитивную, да только это оказалось сложнее, чем казалось поначалу. Он мог написать программу, но с аппаратной частью не мог совладать, а абы как он делать не хотел. Идея так и осталась в подвешенном состоянии.

Как и всегда Наврич нашел себя в темноте. Голова гудела, а мысли не могли собраться воедино.

— Что вчера произошло? — спросил он и, не дождавшись ответа, постарался сосредоточиться.

Они все еще пребывали на Аракктуре. От безделья экипаж не находил себе места, а наружу выходить было затеей опасной. Постоянный ночной гул стрельбы отбивал всякое желание «проветриться». Никто не видел, с кем воюют колонисты, всё выглядело как «стрельба куда-то вдаль», и пожары то и дело вспыхивали на горных хребтах. Днем же по колонии то и дело ходили большие шагатели* или разъезжали многотонные грузовики, меся своими гусеницами извечную грязь.

Часть экипажа сидела в своем уютном кругу, рассказывая разные истории и распивая алкоголь. Выпивка лилась рекой. Казалось, что наступил некий праздник. Настолько грандиозный, что порой Вацлаву и Александру приходилось растаскивать людей по их каютам, находя их то тут, то там. Флён и сам хотел присоединиться к этому веселью, да его удерживали обязательства. Поначалу капитан наказал остальным иметь чувство меры, а затем же в один день он не выдержал и стал препятствовать новым алкофестам. Даже устроил поиски схронов вместе с Александром. Но то ли Соколовский был на стороне выпивающих, то ли алкоголя оказалось еще больше — люди продолжали пить, хоть и не так явно, собираясь у кого-нибудь в каюте. И Вацлав бы и не узнал, что «праздник жизни» продолжался, если бы однажды не решил проверить носовую часть корабля. Это единственная часть, которая на Фрейе пустовала. И именно здесь Флён обнаружил распивающих людей, понадеявшихся, что их здесь не найдут. Все они замерли, когда к ним зашел капитан, а затем Мед тяжелейше вздохнул, наигранно выругавшись. Вацлав не смог сдержать негодования.

— Да сколько можно?! — вскрикнул он, сжав кулаки. — Ну один день, два, ну три. Что же вы, паскуды, делаете? Сейчас какая-нибудь тревога и что у меня на рабочих местах будет? Синие тела?

— Вац, послушай, — Алексий попытался успокоить друга, который все приближался. — Сегодня последний день. Больше такого не повторится.

— В задницу сходи со своими последними днями, — Флён вырвал у него из рук бутылку и швырнул в сторону. Послышался звон бьющегося стекла. — Уж ты-то, служивший человек, должен понимать, как опасен алкоголь на службе. В следующий раз я попросту внесу этот пункт в ваши личные дела и посмотрю, как вас на другую работу будут брать, — капитан грозно осмотрел людей. — Сворачивайтесь, — он махнул рукой, а затем глянул на разбитую бутылку. — И приберитесь тут.

Оставляя их наедине с самими собой, Мед снова тяжело вздохнул и обернулся к остальным.

— Ну, что стоите? Давайте прибираться.

Через несколько дней этот инцидент забылся. Друзья вновь общались меж собой, как ни в чем не бывало. Время от времени они принялись собираться на складе играть в футбол. Пустого места вполне хватало, чтобы побегать, попинать мяч и посидеть, наблюдая за матчем. В такие моменты Вацлав вспоминал юношеские дни, как после университета он с Навричем и Соколовским отправлялись тоже вот так играть. У рыжего молодого человека даже осталась форма, подаренная Зденеком просто так.

Но не одним футболом жили мужчины. Вечером — по корабельному времени, конечно — они собирались в кают-компании, чтобы на столе собрать несколько стаканов у краев и закидывать друг другу шарики для пинг-понга. Они и в него самого пытались играть, да ракетки для этой старой игры не так-то просто было найти, а самодельные выходили, мягко говоря, плохими.

— Вот скажи мне, Вац, — Зденек покрутил в руках полый мяч. Он стоял в одном конце стола и ждал, когда Тарадон и Александр расставят стаканы. — Что ты думаешь о Йосоле после того случая?

Мужчины нервно посмотрели на капитана, который не спешил с ответом.

— Она как-то их всех убила, — дополнил Наврич.

— Ну, — Вацлав почесал подбородок, — что я могу сказать? Я все жду, когда ей станет лучше. Там мы и побеседуем.

Как только всё необходимое было выставлено, Илья бросил свой шар в стакан Зденека. Мяч попал прямо в цель и Крис сжал перед собой кулак в знак успеха.

— Мы ведь все ничего не можем с ней сделать? — спросил Юхельссон чуть позже, уперев руки в бока.

— Увы, я уже не раз объяснял, почему она еще с нами. И повторюсь еще раз. Не стоит считать, что я на её стороне. Я стараюсь относиться к ней хорошо, потому что я ко всем стараюсь относиться хорошо, уж вам-то не знать. Проблема заключена в том, что, — Вацлав вздохнул, опершись руками о стол, — мы уничтожили станцию, убили людей. С благими намерениями. И представить страшно, что случилось бы оставь мы всё как есть. Но если узнают в администрации Ронума, что мы будем им говорить? У Йосолы нет ничего. Ни документов, ни заметок в базе данных — а я уверен, что их нет — ни чего-либо еще. Ей достаточно рассказать как всё было, она даже не сможет придумать другой версии, чтобы огородить нас, и вот корпорация начнет своё расследование. Узнают, что их станцию кто-то сломал, а там и на нас выйдут. Мы бандиты в глазах правительства. Мне очень жаль, что так вышло. В который раз я могу повторить, что в тот день что-то словно руководило мной и заставило отдать такой приказ. Но я стараюсь считать, что мы поступили правильно. Вот только Ронуму это не объяснить просто так. Понимаете?

— Понимаем. Как и то, что Йосола раскидала мужиков в бронекостюмах как щенят, — сказал Младич. — Неизвестно, что она представляет из себя.

— Даже София это подтвердила, — покивал Зденек на слова Ивана.

— Я знаю. Вы считаете Йосолу чудовищем, даже я об этом задумываюсь. Но у нас нет выхода. Я лишь рад, что это чудовище на нашей стороне.

— А когда она будет не на нашей, что мы будем делать? — поинтересовался Илья. Наврич кинул свой мяч и попал в его живот, и Юхельссон инстинктивно вздрогнул.

— Я не знаю, — покачал головой капитан. — Вариант хлопнуть её не рассматривается в принципе. И мне бы хотелось, чтобы вы тоже об этом не задумывались. Мы можем не доверять ей, но не стоит отрицать тот факт, что она помогла нам. Не знаю, как она справилась с теми мужиками. Не знаю, она ли тогда была или нет. Главное, что проблема решена. Если бы не её инициатива, кто знает, что бы сталось дальше? Для меня главное, что мы все живы.

— Ну раз никакие другие варианты не рассматриваются, то давайте хотя бы не настроим ее против нас. А потом уж и решать будем, что с ней делать, — на этом Кристиан закрыл тему Йосолы.

Тему же новой незнакомки закрыть никак не удавалось. За столько времени София не смогла узнать о ней ничего нового. Пациент А — как девушку прозвали остальные — оставалась без сознания всё это время, и продолжала оставаться. Судя по показателям, её здоровью ничего не угрожало. И если на Йосолу Вацлав мог закрыть глаза, то новый человек заинтересовал еще больше, особенно после слов Софии.

Оставалось только ждать, как и всегда. Время тянулось утомительно долго. Пробоину в корпусе латали, но из-за ночных перестрелок работа то и дело прерывалась. Капитан хотел узнать подробнее с кем же сражались колонисты, и поначалу посчитал, что с ним ничем не поделятся. Но сделав запрос в административные комплексы, ему вскоре пришли ответы.

Фрейя сделала остановку в небольшой колонии Литл Плезант, недалеко от озера Миррор лейк. Именно оттуда совершали набеги, если их можно так назвать, разные чудища, похожие на членистоногих. Их карапакс был настолько крепким, что не пробивался кинетическим оружием. По неведомой причине твари оказались устойчивы к огню.

Однако не в одних этих ходячих «танках» была проблема. Вместе с ними всегда ползла разного рода мелочь, юркая и многочисленная. И все они продолжали лезть из раза в раз. Их побеждали, происходил перерыв и снова совершался набег. Колонизированный Аракктур за свою историю пережил сотни сотен волн чудищ, а их как было много, так и оставалось. И положение осложнялось тем, что не хватало сил обосновываться на новой территории. Люди постепенно теряли свои позиции и это никак нельзя было изменить. Местные твари чувствовали любые изменения и опасности. Могли остерегаться защищенной зоны или, стоило потерять бдительность, лезли из-под земли, налетали с воздуха, прыгали с деревьев. Или вовсе появлялись там, где их изначально не было.

Жизнь человека в этом месте тяжела. Вацлав не понимал, почему отсюда не уходили, но дело заключалось в ценных минералах. По сути Аракктур оставался той планетой, с которой можно вообще хоть что-то добывать. Земля поддалась порче и лишь отчаянно смелые рискнут отправляться что-то добывать на ней. Запасы на Закстаноре II оказались настолько скудны, что их можно было растратить за ближайшие пару лет. О Дарготе и вовсе не стоило говорить. Вся поверхность планеты покрылась сооружениями, возвышающимися на многие километры вверх. Вацлав знал, что на самых верхних уровнях жили местные олигархи, администраторы и прочий люд высших сословий и профессий. Ниже жили простолюдины, и чем глубже уходил комплекс, тем тяжелее им приходилось сводить концы с концами.

Ксен и по сей день являлся главным источником энергии. Машины, корабли, комплексы — все это работало за счет этого кристалла. Проблема заключалась в том, что его в избытке хватало на Земле, но после Двадцатилетней войны там ничего не осталось. Немного залежей присутствовало на Закстаноре, запасы которого скоро истощатся.

Что же такое ксен? Он выглядел как желтый кристалл, теплый на ощупь и добываемый из глубин земли. Азуресы говорили, что это дары их бога, а ведь их божество по сути — энергия, бурлящая в планете. На Земле этот источник оказался порчен, а на Закстаноре постепенно погибал. Тем не менее, ксен можно использовать бесконечно долго. При утилизации машины его можно переставить в другую.

Аракктур не имел источников ксена вовсе. Здесь добывалось железо, медь и другие металлы. Дерево, камни, глина — это и многое другое хоть и было на Закстаноре, но когда видишь такое изобилие, то трудно остановиться. Вероятно, из-за этой безостановочной жадности люди и пробудили нечто в глубине этих лесов.

София перехватила капитана в коридоре, когда он возвращался в свою каюту.

— Я все еще задумываюсь над тем, правда ли та девушка и ты… Что вы похожи.

— Что-нибудь новое? — понадеялся мужчина.

— Ничего, — женщина вздохнула и развела руками. — Я сделала всё, что могла и не могу сказать ничего иного.

Вацлав пожевал губы, посмотрел по сторонам, а затем спросил:

— Я могу еще раз взглянуть на неё?

После положительного ответа двое зашли в лазарет. Местный запах до сих пор был противен капитану, особенно, когда только заходишь внутрь.

— Как-то тут всё странно, — сказал Флён, подойдя ближе к незнакомке. — Но во мне зародилась одна безумная мысль. Я никогда не видел своего отца, по словам матери он ушел воевать на Землю и там же погиб. Но что если… — Вацлав посмотрел на Софию. — Что если это его баловство с генной инженерией, — женщина пожала плечами в ответ.

— К сожалению, я сама с ним не знакома. Видела его на фото. Ты здорово похож на него.

— Я бы должен злиться, наверное. Ну, знаете, дескать бросил семью и всё такое, но моя матушка, казалось, вовсе не злилась на него. В тех редких упоминаниях о нем она отзывалась очень тепло. Да чего уж тут, именно благодаря ему я смог взять корабль в аренду. Семье выплатили компенсацию с его смертью, — мужчина усмехнулся. — Правда, часть денег я потратил на безделушки, но вовремя остановился. И тем не менее, я ничего не знаю о своем отце. Кроме того, что ношу его имя и похож на него, и пары мелочей. Больше ничего.

— Что я могу сказать? В свое время у меня эта история тоже разогрела любопытство.

— И? — с некой надеждой спросил Вацлав.

— Ничего, — покачала головой женщина. — Твоя мама не рассказывала многого, а самой спрашивать неловко.

Мужчина причмокнул, пробежав взглядом по лазарету и остановившись на новой пациентке. Он подошел к ней ближе и вгляделся в лицо. Не найдя ничего необычного, Флён прикоснулся к её волосам и понял, что на ощупь они жестковаты, а затем отодвинул их со лба. У брови, недалеко от виска, был едва видимый шрам. Его не так легко заметить, если только не знать точно о нём. А затем Флён прикоснулся к своему, в том же месте.

— Но что если отец всё время был рядом и по какой-то причине клонировал меня? Связанный с разработками в области генетики, что если этого человека сделал он?

— Нам с тобой остается только спросить об этом эту девушку. Сомневаюсь, что она знает многое, но может знать хотя бы часть. Ох… Это будет тяжелой головоломкой.

— Не хватало мне еще этого ребуса, — Вацлав наигранно засмеялся. — Ладно, тетя Софья, дайте, пожалуйста, знать, как что-то будет известно.

Остановка на Аракктуре была полезной для Наврича. Он смог наконец заставить себя отдохнуть, а футбол на складе помог вспомнить былые дни. Зденек любил футбол, и не стал упускать возможности сыграть в него.

Хорошо выспавшись, штурман садился разбираться дальше в глубинах ИИ корабля, на что Аврора вновь жаловалась и убедительно просила прекратить. Да и мужчина, сказать по правде, боялся, что может нарушить программную структуру корабля и тогда беды не миновать. Они банально даже не смогут улететь с этой планеты, не говоря уже о бое и других маневрах. Но несмотря на это, Зденек продолжал. Он считал, что на корабле должен быть кто-то, кто сможет разобраться со сценарным языком Фрейи. Случись небольшой сбой и кому будет поручено устранять его? Наврич, будучи инженером высшего класса, смог бы разобраться на ходу, однако он решил быть готовым заранее.

Они общались на технические темы с Александром, а тот был только и рад побеседовать. Саша оставался единственным, с кем Наврич мог разговаривать на профессиональном языке. Как и всегда, двое сидели на капитанском мостике, за своими терминалами. Сейчас, спустя уже время, и тот, и другой смогли персонализировать свои рабочие места. Удобные кресла могли принимать любую форму, за исключением лежанки. Да и оно, в принципе, оставалось удобным, чтобы подремать прямо в нем.

Из стола Наврич вытащил свой планшет, но, сбившись с мысли, выругался и вернул его обратно, раздумывая над тем, что же он хотел сделать. Когда Зденек откинулся на спинку кресла, то заметил, что поверхность его чая идет слабой рябью. И поначалу он не придал этому значения. Ведь ремонт еще шел, отчего корабль могло потрясывать. Или же Тарадон готовил двигатель — это даже лучше! Значит, скоро они полетят назад.

Зденеку нравился космос. Поначалу он воспринял идею Вацлава с неким сомнением. Оно росло по мере того, как время приближалось к дню их первого вылета. Мог ли Наврич тогда представить, что случатся такие, уже прошедшие события? Он даже не знал большую часть команды, хотя оказалось, что они не такие уж и плохие, как могло казаться поначалу.

Роль играло и давление со стороны родственников. По их советам молодой человек лучше бы нашел нормальную работу на Закстаноре, ведь Зденек оставался женатым человеком. Их полеты были опасными, он и сам это уже заметил, но опасность эта как-то приелась. Но, как твердили Навричу, лучше уж найти работу и быть уверенным в ней, чем вот так летать. Неизвестно, что могло произойти дальше.

И все же он рискнул. Ведь работа оператором не занимала большую часть времени Зденека, помимо основной работы он зарабатывал и подработками. Мелочи, но на первое время помогало. А сейчас, когда они разобрались с арендой, денежный вопрос и вовсе решился.

Главное же оставалось в том, что Наврич нашел здесь своё спокойствие. В первый день вылета он решил для себя, что всегда может уйти, если ему что не понравится. Что попробует некоторое время поработать с командой, а затем дать себе ответ. И вот Зденек дал себе ответ: он не мог без космоса. Чувствовал себя в спокойствии и, что главное, свободным. Конечно, мужчина печалился, что его дорогая супруга не могла их сопровождать. Старался находиться с ней как можно больше во время остановок на Закстаноре. Его женщина не была против всей этой авантюры, восприняла всё спокойно. Хоть здесь не произошло проблем.

«Главное, чтобы она мне не изменяла, пока я тут летаю», — закрадывались предательские мысли. Когда Наврич перебирал с выпивкой, то они получали развитие. Большое счастье, что он никак не мог связаться со своей женой в такие моменты.

Чай покрылся рябью еще сильнее. Зденек взглянул на Александра, который тоже почуял неладное. А немного позже оба явно ощущали, как корабль содрогался время от времени.

— Что за чертовщина? — прошипел Наврич, и перед его глазами появилось окно. Очередное сообщение капитану, имеющее высший приоритет. — О б**ть, опять, — тяжело вздохнул Зденек. Выбора не оставалось, пришлось вызывать капитана.

Сообщение точно было связано с этими встрясками, Наврич чувствовал это. А затем послышался Саша. Его не свой голос заставил мужчину невольно вздрогнуть.

— Ты только взгляни, — Соколовский показывал на экран, но Зденек не мог ничего увидеть со своего места, а менять угол обзора приятель не спешил. — Да ты посмотри!

— Да что там?! — не выдержал штурман. Ему было так лень подниматься с места, и все же пришлось это сделать.

Камера на корпусе корабля представляла обычный пейзаж Аракктура. Могучий лес раскинувшийся до самого горизонта и у самой встречи неба и зелени вверх вырывались горы, усыпанные снегом на вершинах. Стаи экзотических птиц клином куда-то летели мимо, и, следя за ними, Наврич понял, что именно хотел показать ему Александр. Горы оказались не так просты, как могло показаться поначалу. Как минимум одна из них явно двигалась. Медленно, но широкими шагами. Как только нога каменного гиганта опускалась на землю, то все вокруг ходило ходуном. Да и каменный ли он был? При приближении стало заметно, что часть его тела усеяна пластами металла. И с этого горбатого великана, с его «шапки», сыпался снег. Наврич попытался найти лицо у этого существа, но, по-видимому, его не существовало.

Операторы молчали всё это время, не в силах что-то сказать. Они даже не заметили как вошел капитан и поднялся наверх. Лишь загудевшая тревога привела их в чувство.

— Команда, — пронеслось по кораблю. Голос командира заставил всех остановиться, отставить свои дела, и машинально посмотреть наверх. — Команда, мы попали в сложную ситуацию. Всем немедленно собраться на капитанском мостике.

Зденек смотрел наверх, где был капитан, а затем вновь перевел взгляд на экран. Что-то выходило из этой картины из ряда вон. И он понял немного позже, внимательней осмотрев всю имеющуюся картину с камеры: по гиганту даже не пытались стрелять. Турели работали куда-то, но только не по нему.

Большие набеги называли как только можно: джихады, крестовые походы — все они имели одну суть. Огромное число тварей нападало на колонию. Штурмы могли длиться по много часов, да и весь такой набег только из них и состоял. Чудищам не ведомы страх и усталость, они могли жертвовать собой раз за разом.

И все же большие набеги не были бы большими без гигантов. Существа невообразимых размеров могли просто растаптывать колонии, не прибегая к другим телодвижениям. Типичными представителями выступали ходячие горы. Они единственные, кто представлял большую угрозу. Их крепкую оболочку крайне тяжело пробить, и, как правило, неразвитые колонии были вынуждены спасаться бегством. Однако помимо гор существовали и подводные ужасы, похожие на комья ила, грязи и водорослей. С ними дела обстояли куда проще — обычно от множественных попаданий они взрывались, окатывая все гнилью и зловониями. Других гигантов обнаружено не было.

В отличие от мелких набегов, в больших присутствовали все типы местных тварей. Они могли вырываться из-под земли, если площадь колонии не укреплена. Могли налетать с воздуха или же сбрасывать живность на головы защитников.

Однако не стоило считать, что человек в этой схватке проиграл. Благодаря своему уму человечество смогло сделать себя сильнее посредством технологий, и именно здесь они помогали лучше всего. Экзоскелеты, охранные дроиды, турели всех типажей. Вот только что было у больших колоний, того не хватало у мелких.

Гигант постепенно приближался. Оборонная линия колонии осыпала мелочь, похожую на арахнидов, багровыми лучами. Можно было бы и задуть их огнеметом, но тогда бы загорелось всё вокруг.

Капитан уже рассказал суть собрания и не медлил ни на минуту. Администрация колонии прямо заявила, что они не смогут справиться с наступающей горой, оставалось только ждать подмоги. Фрейе же настоятельно посоветовали убираться отсюда, потому что при плохом раскладе дел от этого поселения не останется камня на камне.

— Крис, как много у нас боеприпасов? — поинтересовался капитан.

— Нормально. Часть мы потратили в последнем бою, но здесь никто ничего не продает. Неужели ты хочешь атаковать это? — Илья указал на экран. — А сил-то нам хватит?

— Не хватит, — махнул рукой Тарадон. — А если и хватит, то что нам делать в космосе? С одних лазок отстреливаться?

— Тихо! — прорычал Мед, как только Флён дал ему знак.

— План у нас следующий: мы примем часть поселенцев на борт. Здесь их больше двухсот человек. Мы постараемся взять столько, сколько сможем. Откроем свободные каюты, кают-компанию, тот наш пустующий отсек… Всякие оружейные и остальное закроем, чтобы не натворили чего, — капитан говорил быстро. Было очевидно, что решение он уже принял и, как полагалось командиру, лишь ознакомил команду с ним. — Времени у нас в обрез, чуть больше часа. С воздуха мелочь осыпем огнем, чтобы колонии было легче обороняться. Пресекая высказывания: всех мы спасти не сможем. Здесь есть и другие корабли, они тоже помогут нам. Всех мы не спасем, — повторил Вацлав. — Но давайте попытаемся. Всем переодеться в костюмы и проследить за погрузкой людей через складской отсек. Всё, пошли-пошли!

Илья сорвался с места сразу. Тарадон немного помедлил. Александр вызвался добровольцем, а Наврич остался на рабочем месте.

— Будут ли еще указы? — поинтересовался Алексий, прежде чем спуститься вниз.

— Проследи, чтобы всё прошло на высшем уровне.

Поначалу, когда фрегат разинул свою пасть, никого не было, кроме снующих рабочих, привыкших работать в таком напряжении.

Юхельссон не сразу надел на себя дыхательную маску и ощутил, что дышать снаружи намного тяжелее. После очередной попытки глубоко вдохнуть он спрятал голову под шлемом, способным защитить, по факту, разве что от прилетевшего камня.

По каналу связи бурчал Младич, не понимая, почему нельзя было взять только научный персонал или тех «умников», которые здесь ценились. Илья уж хотел было ему ответить, как он вышел за границы корабля намного дальше, впервые за все время их пребывания, и увидел гиганта воочию. Существо — если это так можно было назвать — воистину достигало колоссальных размеров. Когда видишь его своими глазами, то становилось не по себе. Да что и говорить? Крис некоторое время просто пялился, а затем быстро вздохнул и направился обратно в корабль.

Мужчину едва не унесло с собой нечто летающее. Существо уже подхватило его, как в следующее мгновение было сбито Иваном. Илья не смог рассмотреть нападавшего внимательней, но в общих чертах назвал «комаром без хобота и с утолщенными конечностями».

— Ты в порядке? — спросил подбежавший Тарадон.

— Я — да… Нет… Давай быстрее на корабль, — ответил Кристиан нетипичным для себя спокойным голосом в подобной ситуации.

Ожидаемой паникующей толпы все не было, только небольшие группы, молчаливо спешащие к кораблю. Все вместе они переносили крупные ящики, сумки, поправляли груженные рюкзаки за спиной. Их тоже все намеревались подхватить летающие твари, нависающие над жертвами и готовящие свои лапы, больше смахивающие на шипы.

Люди припадали к земле, сгрудившись друг возле друга. Турели фрегата ревели громче всех, разрывая воздушных вторженцев одного за другим. Удивительно, что ИИ смог выделить этих существ своей целью.

Жуков разрывало на куски снарядами, жгло лазерами, а они не ослабляли напора.

«Сколько это будет продолжаться?» — подумал Зденек.

Поток колонистов начал усиливаться. На корабле их встречал Юхельссон, усаживая на грузовой лифт и отправляя на третий ярус, где их дожидался Соколовский. Кому-то приходилось подниматься по винтовой лестнице. А некоторые нашли себе место прямо на складе, тем самым мешая остальным. Кристиан уже хотел было прорываться сквозь людей к ним, но человеческая масса не позволяла ему сойти дальше своего места.

— Куда вы сели? Куда вы сели?! — послышался голос, который можно было счесть за голос какого-то лихача или алкоголика, или и того, и другого. — Все идут, а вы сели!

Вскоре показалась коротко стриженная голова этого человека, а затем и сам он. Странный и активный. Одетый в легкий бронежилет зеленого цвета, рубаху с рваными до плеч рукавами и мешковатые камуфляжные штаны, заправленные в мощные сапоги, мужчина помогал переносить вещи, выкладывая их в лифте.

В это время Тарадон безостановочно продолжал бурчать, разгоняя беженцев по всему коридору, не позволяя им кучковаться в одном месте. Все свободные каюты уже были заняты, и люди раскладывались уже везде, где находили свободный угол. Естественно только там, где оно им позволялось. Ивану вообще вся эта авантюра не нравилась. Не сказать, что он испытывал высокомерие по отношению к колонистам. Скорее всё ему было отвратительно. К счастью, люди не буянили, не требовали многого — а вернее не требовали ничего — и в целом вели себя прилично, не считая того, что они вечно пытались сгрудиться вместе, а не растягиваться вдоль коридора.

Раздался металлический скрежет, и Тарадон приготовился к разборкам, уже представил как трясет кого-то. И стоило ему обернуться, как грохот сменился криками: людей и животного, что пробилось сквозь так и не заделанную пробоину.

Летающее чудище разинуло пасть, не помещаясь полностью в коридоре, и рвануло на первых попавшихся перед собой.

— Не в мою смену! — крикнул Иван, окатив насекомое лазерным огнем и тем самым остановив его, но еще не убив.

Даже после того, как мужчина истратил всю батарею, вторженец продолжал корчиться, и, когда выпала пауза, вновь сделал рывок вперед. Тарадон не успевал перезарядиться. Не успел бы при всех благоприятных исходах. Запасная энергоячейка застряла в подсумке и положение принимало бедственный оборот. Младичу пришлось выпустить оружие из рук, чтобы выхватить пистолет и послать несколько красных лучей. А затем, как только чудище оказалось поблизости, воспользовался своим разводным ключом, прибив тварь к полу. Тарадон ударил еще несколько раз по, как он подумал, голове, чтобы пробить в панцире дыру. После нескольких выстрелов в неё, изнутри вырвалась коричневая жидкость, окатив моториста с ног до головы, и тварь, вздрогнув в последний раз, окончательно рухнула.

Случаев проникновения больше не происходило. Однако Младич все это время пробыл у пробоины. Вонючий и злой, он только и дожидался нового нападения, не заботясь о последствиях, и был готов победить очередного жука.

— Если тебя не разорвут на куски раньше, — усмехнулся Мед, услышав бурчание приятеля по каналу связи.

Погрузка людей на борт и защита их от летающих хищников были не единственной проблемой. Капитан Фрейи всё пытался связаться с другими колониями, ведь надо же было куда-то высаживать беженцев. Но на другой стороне всегда отказывали, аргументируя нехваткой мест. Вывозить кого-то с планеты крайне не хотелось. Все дороги поведут к Закстанору, а там не миновать допроса и волокиты с документами. Да и везти людей куда-то далеко — не хватит никаких припасов на корабле.

Когда погрузка завершилась — а по факту просто вышло время и пришлось взлетать — корабль вздрогнул, сразу же оповестив о заново образовавшейся пробоине. Дыру пришлось залатать тем, что экипаж смог найти. Им активно помогал тот самый мужчина в бронежилете. Беженцам даже могло показаться, что он один из команды.

Крис подбирал последних колонистов, когда аппарель начала подниматься, буквально затаскивал их назад, а остальным приходилось кричать и указывать на соседние корабли. И внутри у Юхельссона все сжималось, когда делал это. Он принимал людей больше получаса, и, если поначалу не чувствовал к ним ничего, то затем испытывал лишь сожаление. Капитан поступил правильно, что решил взять всех их на борт. Но проблемы только начинались, Илья смутно представлял, что они будут делать дальше.

Фрейя зависла над полем боя, турели обрабатывали море из самой разнообразной инопланетной жизни, оставляя воронки из земли, камня и грязи.

— Ладно-ладно! — сказал Наврич. Его кофе давно остыл, и, отхлебнув его, молодой человек сильно поморщился. — Эта машина всё ближе. Самое время валить, — он выдержал паузу, облизнул губы и уж затем пожал плечами. — Или паниковать.

— Да было бы куда валить, — вздохнул капитан. — Везде отказывают.

— А что столица?

— Здесь как таковых столиц нет. Есть большие колонии, вроде тех на Медузовом полуострове, но там нас шлют ещё дальше, чем остальные. Боюсь, мы тут задержимся.

— Раз мы ждем, может, бахнем по этой горе? — предложил Алексий.

— Отставить. Мы сделали здесь всё, что могли, — Вацлав вновь вздохнул, лежа в своем кресле. Он посмотрел на помощника. — Пора уходить.

Общаться с Ингваром, тем самым человеком, оказалось легко. Он был из тех простых людей для которых не надо было искать особого подхода. Но сам всегда находил этот подход к другим. Стоило отметить его странный юмор, который пришел по нраву Кристиану и Тарадону. Остальным бы тоже пришелся, общайся они с ним вообще, а так кроме тех двоих никому беседовать и не пришлось.

Илья сразу заметил, что Ингвар отличался от остальных колонистов. Это было заметно в его жестах, телодвижении. Возможно он и прожил какую-то часть жизни на Аракктуре, но оставался другим.

— Говорят, капитан скоро договорится о перевозе беженцев. Их выпустят, это точно!

Они задержались в кают-компании. Крис любезно налил в стакан Ингвара немного алкоголя из своих запасов.

— Надолго нас не хватит, — признался подсевший к ним Зденек. — Не в плане терпения, а в плане запасов. Ты посмотри сколько их снаружи. Не пройти, не продыхнуть. Еды хватит еще на день. Может быть два, если не будем расточительны. Да и, — он шмурыгнул носом. Илья плеснул виски и в его стакан, который Зденек тут же выпил залпом. — И что будет, когда всё закончится? Вряд ли нам возместят ущерб. Хотя бы просто благодарности дождаться, — Наврич усмехнулся и махнул рукой. — Не будет нам ничего. Только головную боль себе нашли, — мужчина посмотрел на своих собеседников. В руках он теребил стакан, вертел его и затем добавил, взглянув на соратников: — Но ведь главное оставаться человеком, да?

Людей действительно было много. В коридоре хватало места, чтобы идти только одному человеку, а остальное пространство занимали либо тела, либо их поклажа. Вонь от подбитого жука становилась всё сильнее. Команда хотела запихнуть его в носовую часть корабля, в один из пустующих отсеков, но там уже разместились другие беженцы. Оставалось только накрыть гниющее чудище брезентом, и дождаться лучшего времени.

Больше всех беспокоилась София. Она постоянно бродила среди беженцев, выискивая больных или раненных. И если Соколовского можно было всегда увидеть за своим рабочим местом, то женщину — среди людей. Чем-то она этим напоминала монахиню, блуждающую среди бедняков и помогающую им по мере своих сил. Но Софья всего лишь выполняла свою работу.

Когда женщина появилась на капитанском мостике, Наврич предложил ей передохнуть. Остановиться хоть на время. А та лишь резко его прервала.

— Хватит мешать мне работать, — холодно, как могли быть холодными операционные инструменты, ответила Ридарри.

Больше её не трогали, продолжив заниматься своим делом.

В свободную минуту, оная выдалась совсем не скоро, команда знакомилась с Ингваром. Его шутки разгоняли повисшую тревогу, а поехавшие истории могли сравниться с историями Дмитрия. Может быть и превосходили их. Рассказывал Ингвар о всяком. Порой казалось, что ему лишь бы болтать, но в этой болтовне никогда не было ни грамма чепухи. А однажды он рассказал об одной планете…

— Вот скажите мне, почему человечество так поздно вышло в космос? У нас есть какие-то обрывки истории из книг, Архива, Сети, слухов, что человек делал какие-то попытки полетов. Но в целом, если смотреть в прошлое, то что мы видим? Как корпорация Аватари-нет из-за своего режима не дает простому обывателю даже голову наверх поднять, не говоря уж о дальних полетах. А затем приходит на её место приходит Ронум, и… И что? — мужчина развел руками, широко улыбнувшись. — Ни о каком космосе нет и речи. Первые полеты, даже можно сказать свободные полеты, произошли намного позже. И то благодаря азуресам, появившихся на Земле. Да и тот «свободный полет» появился от нужды. Двадцатилетняя война же грозила уничтожить человечество, да? Тогда еще никто не знал, что еще другие планеты заселены.

А они, друзья, как вы можете знать, были заселены еще с Аватари. Этот Даргот и Аракктур по сути колонии Аватари-нет. Не знаю я почему корпорация бросила эти планеты, и вряд ли узнаю, — Ингвар выдержал паузу, облизав засохшие губы. А затем тихо попросил налить водички. — И Ронум, зная, что человек есть еще где-то там, сидел на Земле дальше, так и не занимаясь космической программой.

С Аватари вообще много историй. И вымышленных, и настоящих. Все, что ты расскажешь о ней — и правда, и не правда. История Шрёдингера, короче. Некоторые, конечно, стали правдой. Как Аракктур и Даргот, например. Но вот есть мнение, тоже вполне такое себе, что планет заселенных намного больше. Есть и брошенные, как например одна из пустынных. Говорят, там что-то вроде перевалочного пункта было у корпорации. Никакие датчики не могли их засечь, но, говорят и также, что туда однажды попали оперативники Ронума. Как — не знаю, но якобы были. И вернулись только двое из… Из дюжины, может быть двух дюжин. Вернулись и все это дело прикрыли. Весь этот проект, всё это исследование. Совсем всё.

— Я бы мог во многом возразить касательно Ронума того времени, — сказал Вацлав. — Но у меня сейчас нет настроения дискутировать. У той планеты, о которой речь, была какая-нибудь ценность?

— Да, — кивнул Саша. — Может быть сокровища или ценные бумаги, или пушки!

Все молча уставились на него. И неловкая тишина продолжалось еще некоторое время, после чего её оборвал капитан.

— Пройдусь в лазарет. Приму обезболивающее, — кинул Флён.

— Что? Эта скотина опять руку прижгла? — спросил Мед, подскочивший со стула, будто готов был набить лицо обидчику прямо сейчас.

В последнее время после подключения к кораблю контакты капитана начали гореть. Около них возникали пурпурно-багровые круги, а боль могла не утихать по несколько часов. А в этот раз затянулась более, чем на сутки.

— Уймись, приятель, я разберусь с кораблем сам, как только мы вернемся на Закстанор, — Вацлав указал на Наврича. — Если это, конечно, ты что-то не наделал, — он усмехнулся. — И если это всё же ты, то я оторву тебе руки.

— Ну, или прострелишь колени, — тихо добавил Илья.

Рыжеволосый мужчина вышел наружу, едва не спотыкнувшись о чью-то ногу. Человек, заснувший на своем месте, тут же пробудился, извинившись и сжавшись в углу. Среди его вещей Вацлав заметил и клетки, где отдыхали полосатые котики, а рядом с ними был рассыпан корм. Почему-то капитан посчитал, что их хозяин и сам не прочь иной раз им полакомиться.

С момента эвакуации прошло больше двенадцати часов. Вацлаву приходилось всё это время терпеть беженцев, когда он проходил мимо. Капитан чувствовал взгляды в спину, и постоянно спешил вперед, нигде не задерживаясь, как это бывало ранее. Все чаще мужчина пребывал в одном месте, выходя наружу только по крайней необходимости.

Лазарет пришлось открыть посредством кода, который знали только он и София. Женщины внутри не оказалось. Флён и без неё знал, где взять лекарства, просто не хотел самовольничать. И, постояв некоторое время и осмотревшись, подивился, как единственный врач умудрялась наводить порядок на своем рабочем месте. Все чисто, стирано, инструменты на своих местах. Пахло здесь, как сказал бы Вацлав, ничем. Легкий запах антисептика, который тут же приелся.

Закинув в рот таблетку, мужчина запил её водой из графина. Вновь окинув взглядом лазарет капитан мысленно похвалил Софию, и поблагодарил судьбу, что она на его корабле. Подойдя к Йосоле, капитан взглянул на мониторы диагностики. Хотел в них что-то понять, но понял только, что с девушкой всё хорошо.

— Это хорошо, что хорошо, — произнес мужчина вслух, направившись к койке рыжеволосой, и, не застав её на месте, замер.

Сначала он посчитал, что ошибся кроватью, но в лазарете не так много лежанок. Когда же у горла оказался холодный метал, то Вацлав сперва счел это за захват корабля беженцами.

— Оружие, — послышался тихий хриплый женский голос. — Всё оружие на кровать.

Капитан сложил единственный пистолет на кровать и поднял руки, прямо заявляя о своем намерении не сопротивляться. Он не думал, что у девушки восстановились все силы, но и рисковать не хотел — имеющихся могло хватить на то, чтобы вспороть ему горло.

Выложенный пистолет теперь упирался ему в спину. Уж на спусковой крючок нажать силы нашлись бы у любого.

— Сюда летит стыковаться корабль. Отдай приказ принять его мосты и не открывать огонь. Стыкуемся у ближайшего шлюза. Дорогу освободить полностью, — девушка говорила быстро. Даже слишком быстро. От нарастающей паники Вацлав едва улавливал суть сказанных слов.

— Зачем ты это делаешь? — решил поинтересоваться капитан, как только отправил через имплантат указания. Он хотел добавить, что его парни могут оставить её с дыркой в голове, да не стал нагнетать обстановку. Какая разница, что будет с девушкой, если сам погибнет?

— Заблокируй двери, — только послышалось в ответ.

Им пришлось подойти ближе к панели, чтобы заблокировать проход.

А с той стороны уже всех разогнали. Мед, Тарадон, Кристиан — троица стояла у двери, взяв её под прицел. Получив передачу от Флёна они молнией оказались на месте. Позади них стояла София и Ингвар.

— Не пройти, заблокировано, — констатировал Алексий. — Софья, а ну открой!

— Приказ капитана: не входить, — пыталась отвечать спокойно женщина.

— Кэп в опасности! Какого хрена ты творишь? — Мед обернулся к ней.

— Там кто-то есть и мы подвергнем Вацлава еще большей опасности.

— Если там кто-то есть, то мы хлопнем его!

— Погоди-погоди, ковбой, — вмешался Ингвар. — Не стоит тут рубить с плеча. Надо действовать аккуратнее. Вряд ли кэп там с кем-то мило беседует.

— Да, — перебил его Юхельссон. — Стоит только двери открыться, как капитана прижучат.

— Инициатива не наша, — пробурчал Младич.

Через несколько часов, протянувшихся для всех чересчур долго, особенно для двоих в лазарете, к Фрейе приблизился корабль, у которого не было никаких идентификаторов. По классу тяжело было определить, что находилось рядом с ними. Корабль отличался бо̀льшим размером, но вот никакого оружия ни Александр, ни Михаил обнаружить не смогли. Сканирование также не приоткрыло завесы тайны.

Все это время в лазарете Вацлав пробыл под надзором неизвестной. Ему даже позволили усесться на стул, но девушка так и не сводила с него оружия.

— Хороша благодарность за спасение, — высказался капитан, но ответа так и не получил.

Растрепанные волосы спадали на её лоб и глаза. Взгляд казался неадекватным, то и дело бегал из стороны в сторону, чтобы вновь задержаться на своей жертве. Кожа приобрела молочный оттенок, хотя Флён точно помнил, что она была смуглее. Не настолько, чтобы сравниваться с Навричем, но и не настолько белой.

В левой руке девушка сжимала обычный скальпель. Вацлав выругался про себя. Вряд ли инструмент нанес бы обширные раны, и девушку можно было бы нейтрализовать. С другой стороны, скальпелем можно вскрыть любую вену. Как и сонную артерию, так что поразмыслив, мужчина понял, что поступил правильно. Не стоило рассматривать только благоприятные исходы. А теперь у нее был еще и пистолет.

Все это время она молчала. Говорила только тогда, когда что-то требовала. Флён догадывался, что ей попросту больно говорить — хрипота девушки так никуда и не уходила. Он мог бы предложить воды, да не знал как правильней поступать в таких ситуациях. Так они и просидели, пока капитану не пришло оповещение.

— Они прибыли, — нехотя сказал мужчина.

— Идем, — последовал приказ.

Флён повиновался. Снова у его горла оказался скальпель, а в спину уткнулось дуло. По очередному приказу он открыл дверь и должен был пройти к стыковочному мосту. И стоило им оказаться в коридоре, как люди с той стороны приготовились стрелять. Девушка едва успела спрятаться за спину, её рост позволял это. Алексий призывал оставить капитана и проваливать, но двое постепенно продолжали идти на вооруженных людей.

— Скажи, чтобы ушли, — донеслось из-за спины.

— Мед, парни, оставьте это место, — сказал капитан. Он часто дышал, и уже переживал, что его убьют из-за упертости друзей.

— Я могу отстрелить ей руку! — возразил Алексий.

В этот момент скальпель вжался в кожу. Дорожка крови побежала вниз, и Вацлав едва смог вдохнуть полную грудь.

— Алексий, будь ты проклят, выполняй приказ! — прорычал рыжеволосый мужчина. — Просто дай ей сделать то, что она хочет! — однако его друг всё еще медлил. — Мне в спину тычет пистолет, я покойник, если ты дернешься!

Еще некоторое время поразмыслив, первый помощник наконец опустил оружие. Вместе с другими им пришлось отойти в дальний конец коридора, чтобы в своем бессилии наблюдать за происходящим.

На мосту, когда они там оказались, девушка с заложником пятилась, а троица смотрела им вслед. А затем незнакомка довела его до другого корабля и скрылась за шлюзовыми воротами.

— И мы ничего не можем сделать? — необычайно спокойно спросил Мед. Вопрос этот был риторическим.

Единственное, что он мог, как принявший командование, приказать следить за кораблем всеми возможными способами. Записать все номера, данные, сбросить им своего дрона, чтобы потом по нему их найти. Последний вариант может быть и сработал бы, будь он работоспособным.

Чужой корабль отдалялся, а вместе с ним и капитан Фрейи. Пройдет много времени, а экипаж все будет искать своего командира, попутно пытаясь наладить свою жизнь и финансы.

Первое время Вацлав провел в некой комнате. Вряд ли это камера временного содержания, уж больно комфортабельна она была. Скорее каюта, выделенная под заключенного. Вот только весь инвентарь, будь то книги, письменные принадлежности, компьютерная техника — все это отсутствовало. Оставалось только необходимое.

Время от времени Флёну приносили еды, и как только стали кормить заключенного, тот стал чувствовать себя намного лучше.

«Поесть и поспать — все, что нужно человеку», — с некой иронией заметил Вацлав.

В голове все никак не укладывалось, что же от него хотели. Будут просить выкуп? Он не так известен, чтобы что-то требовать за него. Вопросы постоянно набегали, а отсутствие ответов не давало покоя. Не давали покоя и мысли о том, что его будут пытать. Если просто убьют, то это не совсем беда — если можно так рассуждать, — другое дело побои и другие вещи, представляемые мужчиной в мыслях.

Находясь в каюте невозможно было определить сколько времени прошло. День или ночь — никаких часов, обозначений или подсказок от людей, что приносили еду. Не отпускало чувство ложности происходящего. С трудом осознавалось нынешнее положение.

А затем, когда Вацлав спал, дверь его комнаты открылась и в проеме показался высокий человек с кожей орехового цвета. Он приказал подняться и следовать за ним, что заключенного ждут, и узник повиновался. Попутно мужчина осматривал окружение. Коридор, в отличие от коридоров Фрейи, имел темные тона. Даже свет здесь был приглушен. Все проходящие мимо, включая проводника — были одеты в униформу неизвестной организации. Вацлав не знал ни их отличительных знаков, ни шевронов.

Его привели в большой зал — скорее всего капитанский мостик, где кипела жизнь. За панорамным окном простирался космос, и не было видно ни одного объекта поблизости.

— Капитан, заключенный по Вашему приказанию прибыл! — отчитался мужчина.

Вацлав оторвался от созерцания работы людей и с удивлением заметил, что человек обращался к той самой рыжеволосой девушке, восседавшей на кресле.

— Ну, здравствуй, — она говорила уже совсем иным голосом. Да и выглядела другим человеком. Девушка положила ногу на ногу, с неким высокомерием смотря на своего заключенного сверху вниз. — Приношу извинения, что так всё вышло. Позволь представиться, — она наклонилась ближе. — Я — Вацлав Флён.

Примечание к части

*Подразумеваются боевые машины, шагающие на двух или более ногах

Итоги событий

— Хорошо, ты — Флён, я — Флён. Это потрясающе. Но я очень занят, поэтому перейду сразу к делу.

Девушка говорила о себе в мужском роде. Для Вацлава это показалось странным, и он посчитал, что у неё есть «сюрприз», а затем вспомнил отчет Софии. Человек перед ним биологически оставался женщиной. И тем не менее она уверенно продолжала говорить так, будто на самом деле была мужчиной.

Впрочем, Вацлав не знал, отчего он больше опешил. От похищения, от поведения человека перед ним или что она называла себя его именем.

Вацлава — как решил называть её капитан — изменилась. Теперь она вела себя адекватнее, по крайней мере, девушка больше не делала резких движений, не выглядела загнанным в угол животным или, на худой конец, маньяком, не понимающим, что с ним произошло. Униформа её полнила, и теперь она не выглядела хрупкой. Волосы со лба аккуратно убраны и скреплены заколкой, а глаза выделены черным карандашом. Флён и не заметил бы у неё очков, если бы не очистительные лазеры, пробежавшиеся по линзам.

— У меня на тебя большие планы. Ну а пока тебе придется посидеть некоторое время одному у себя в комнате. Не буянь, пожалуйста, и все будет хорошо. Наша следующая остановка будет на Дарготе. Там-то мы и познакомимся теснее, — Вацлава махнула рукой, приказывая тем самым увести узника. — Рада видеть тебя в полном здравии.

Мужчина шмыгнул носом, не сильно радостный всем этим словам.

Его не вернули в свою комнату, как он ожидал. Вместо этого отвели в лазарет. Вацлав счел это за лазарет. Помещение было намного больше, чем на Фрейе, но не выделялось из темной гаммы красок остальных частей корабля. По своей недолгой прогулке Флён вообще сделал вывод, что корабль захватили или угнали. В коридорах свисали кабели, стены вскрыты, а некоторые блоки были погружены в темноту, и только огни аварийных полос не давали блуждающему там потеряться.

Сканирование тела проходило дольше, чем можно было предположить. Мужчину удерживали неизвестным ему устройством — стоило ему лечь на койку, как он больше не мог пошевелиться. Поля оранжевого цвета проходили сквозь него раз за разом. Пациент не видел, как на его теле остаются метки, но если бы заметил их, то сразу понял, что они отмечали места имплантатов.

— Отвратительно, — донеслось сбоку.

Посмотреть в ту сторону оказалось непросто. Глаза болели от постоянных попыток завернуть их, и Вацлаву удалось разглядеть только голографические эскизы рук. Вероятно, его собственные, судя по многочисленным заметкам. Неизвестные люди обсуждали что-то еще, но голос их был неразборчив из-за постоянного гудения устройств рядом с ухом.

«Неужели так шумит агрегат?» — так мог задуматься Флён, привыкший, что техника нынешнего поколения работала беззвучно.

Последующие дни мужчина провел в каюте. Как и раньше ему приносили еду, но люди, выполнявшие требование капитана (а Вац оставался уверен, что это её требование), не проявляли никакого интереса к пленнику. Делали нарочито всё быстро, чтобы Флён не успел бросить вопросы. А если ему удавалось, то налетал на стену молчаливого равнодушия.

Оставаться наедине с собой оказалось не так просто, как могло показаться поначалу. Постепенно стены начали давить, а невозможность выбраться наружу и пройтись селила странное чувство. Вацлав не мог описать это. Само осознание собственного положения угнетало, а девушку он постепенно считал поехавшей на голову.

О побеге можно было не задумываться. Побег, как считал узник, должен совершаться ради конечного результата, а не ради самого процесса. Раньше он много слышал о людях, которые сбегали из мест заключения просто потому что. Им некуда было бежать и деваться, однако, они все равно делали это. Флён так поступать не намеревался. Он совершенно не знал строения корабля — хотя в свое время сохранял разные планировки на мемо-ячейку — и стоило бы ему совершить побег, как его бы вскоре поймали. И неизвестно что сделала бы с ним местный капитан в порыве злости. На Дарготе тоже некуда было податься. Вацлав читал об этой планете разве что новостные сводки, да слухи, сулившие потерявшемуся там ничего хорошего. А без денег и документов на верхних уровнях его бы даже не стали слушать.

Время скрашивали книги. Вместе с едой ему принесли парочку таких, настолько старых, что Вацлав всё боялся как бы они не рассыпались в руках. Языка большей части из них он не понимал. Те же, которые разобрать удалось, захватили своим сюжетом. В одной из них рассказывалось о подводных путешествиях, об отважных людях и событиях, что стряслись с ними. Флён был готов поклясться, что если бы не литература, то он бы умер со скуки.

Хотелось бы растягивать процесс чтения, но совладать с собой оказалось непросто. В конце концов, как раздумывал пленник, его заключение продлится недолго. Оставалось около двух дней. Максимум неделя. До Даргота без остановок можно было добраться за половину недели, плюс-минус некоторое время в зависимости от корабля. Этот же, скорее всего, идет безопасным, своим путем, стараясь не попадаться на глаза патрулям и конвоям, и Вацлав рассчитал, что им потребуется чуть меньше месяца. Сколько прошло времени? — это оставалось хорошим вопросом. Узник пребывал в незнании и старался опираться на свои биологические часы.

Затем же, когда Вацлав дремал, в каюту вошли. Начальники всегда приходили тогда, когда он спал, вероятно, делали так нарочно. В дверном проеме вновь стоял человек, который однажды его привел к Вацлаве. Алан Питлби, как он представился позже, был немногословен. Всегда проводником оказывался этот человек, позволяя узнику следовать за ним без наручников. Питлби либо понимал положение Флёна, либо выполнял поручение — как бы то ни было, никогда не выпускал мужчину из виду.

— Куда мы направляемся? — рыжий молодой человек решил поинтересоваться, когда молчание начало давить.

— Мы на Дарготе. Идем в наши апартаменты, — Питлби изогнул бровь, взглянув на Вацлава. — Это будет нелегкий путь. Начнется он с того, что ты раб, готовый к продаже.

Стоило ему закончить, как на запястьях Флёна щелкнули кандалы. Цепь тянулась от руки до руки и до шеи. Ноги остались свободны, но Флён сразу догадался, что он отмечен маячком. Выхода теперь не оставалось.

Шлюзовые ворота раскрылись, представляя недлинный коридор, а в конце виднелась камера постпроверки. Мужчину подтолкнули в спину, каждый шаг давался ему с трудом. Внутри поселился даже не холод, а смятение, и стойкое желание провалиться сквозь землю горело в голове. Ранее, когда Вацлав слышал эту фразу, то даже не представлял, что будет чувствовать нечто подобное. Ватные ноги отказывались слушаться, и некогда капитан едва сдерживал себя. Еще немного и он начал бы молить о пощаде, или же кричать другую несуразицу, лишь бы его уберегли от такой участи.

В голове стали появляться различные картины его рабства. Настолько отчетливые, что повисли перед глазами.

— Это неправильно, — не выдержал Вацлав. Слова вырвались сами собой. Он обязан был что-то сказать, иначе бы его разорвало изнутри. Флён ненавидел себя, что просто не мог упасть в обморок. Пропустить все это. И все же приходилось проходить через разворачивающиеся ужасы. — Капитан же хотела…

— Да брось, — хлопнул его по плечу сопровождающий. — Думаешь, капитан бы сказала тебе все прямо? Не переживай. Еще не все так плохо. Может быть, попадешь к хорошему хозяину, и дальнейшая жизнь будет не так плоха.

Алан же продолжал идти впереди, не обращая на болтовню внимания.

Вацлав не знал, что и думать. Неужели все это правда? Почему тогда весь корабль, вместе с беженцами, не взяли в рабство? Какой прок с него одного. Если только…

— Проклятье, — выдохнул мужчина, когда они остановились в камере.

Неужели его заказали, и решили вот так отомстить? Флён попытался перебрать в голове, кому он мог перейти дорогу. Только ДюГанд мог провернуть такую операцию, но, опять же, почему только один человек?

Сопровождающие общались с охраной, находящейся по другую сторону от толстого стекла.

— …Рабство у нас запрещено, сами знаете, — раздался голос фараона из динамиков.

Питлби оставался немногословен. Он прижал настоящий лист, исписанный рукописным текстом и заверенный круглой печатью, к стеклу, на уровне глаз. Человек на той стороне понимающе покивал и, пожав плечами, дал троице «зеленый свет».

Дальнейший путь прошел как в тумане. Единственное, что помнил Вацлав, это постоянные коридоры, затхлый воздух и погружение все ниже и ниже. Будь он в куда благоприятной ситуации, то изучал бы все с удовольствием, хотя здесь и нечем было любоваться.

Они проходили районы, больше похожие на коробки немыслимых размеров, кишащие жизнью от пола до самого потолка. На дне копошились люди, занимаясь своей рутиной. А на самом верху общественный транспорт вывозил желающих в другие места этой планеты. За многометровыми стенами находился другой подобный район. Может быть, иных размеров или форм. И сверху, и снизу, и во все стороны — везде там было продолжение безграничного города.

Как правило, простым обывателям не требовалось куда-то перемещаться. Порой у них не было на это средств или разрешений. Самые амбициозные мечтали покинуть это место. Оптимисты хотели переехать на уровень выше, ведь чем ближе к поверхности, тем лучше условия для жизни. Это было непросто, и чаще они добивались своей цели всю жизнь. Поднимаясь наверх или, что хуже, падали на дно. На Дарготе нет ничего страшнее падения.

И вот он был здесь. Когда Вацлав пришел в себя, то видел как немытые тела проходили мимо, со скучающим видом бросая на него взгляд. Чуть впереди шла целая вереница подобных рыжему человеку неудачников, скованных одной цепью. Стоило оказаться рядом, как можно было разглядеть в них такую же потерянность. От мала до велика — они не хотели свыкнуться с мыслью об их положении.

Откуда они были? Какой жизнью жили? Каковы были их обычаи? — такие вопросы мелькнули в голове Вацлава, пока не опомнился, и не нашел себя вновь среди них. Ему хотелось думать на отвлеченные темы, но осознанность происходящего накатывала сильнее и сильнее, разбивая те крупицы мыслей, что удавалось собрать в единый кусок.

На плечо начало капать что-то горячее. Парень резко вскинул голову вверх и увидел проезжающий по рельсам вагон. Черная жижа капала с него, орошая всех внизу.

— Заводите их в хату, развезем уже завтра, — удалось выхватить слова надзирателей из общего гомона.

Под «хатой» подразумевалась совсем небольшая комната, усыпанная соломой. Деревянный пол под ногами застонал, а в некоторых местах уж начал проседать. В углу была вырублена дыра под местный туалет. Воняло испражнениями, а мухи раздражающе гудели вокруг.

Вацлав нашел себе место у стены, рядом с решеткой. Он не замечал, что давно грыз ногти, и уже причинял сам себе боль.

— Первые дни всегда тяжело, — мужчина рядом обратил на него внимание. Его лицо уже заросло нечесаной бородой, практически полностью покрытой сединой. — Кто ты? — голос незнакомца звучал с хрипотцой. Создавалось даже впечатление, что он говорил через силу.

— Наверное, лучше, кем был? — невесело усмехнулся его сосед.

— Может быть, и лучше. Итак, так кем ты был? — не унимался собеседник.

— Капитаном корабля, — пожал плечами Флён. Его не слишком тянуло на болтовню с остальными.

— Мда? — мужчина вопросительно изогнул бровь. — На вояку ты непохож.

— Да, — Флён натянуто улыбнулся. — Это так.

— А-а, так ты из этих ни то гражданский, ни то военный. Некоторые зовут таких наемниками. Видимо, ты кому-то перешел дорогу, вот и очутился здесь.

— Ну, а Вы?

— Ну, а я обычный пилот баржи.

Вацлав не спешил отвечать, совсем не понимая, к чему этот разговор.

— Первые дни всегда тяжело, — вновь повторил мужчина. — Потом привыкаешь. Но ты, как я вижу, привыкать к этому не намерен, не так ли?

Узник поморщился.

— К чему все это?

— Нам надо бежать, — прошептал незнакомец.

Конечно, о подобном Вацлав не переставал раздумывать. Даже несмотря на безвыходность положения, он думал над собственным спасением. Но мысли оставались мыслями, не имеющими под собой никакого основания. А теперь о побеге говорил неизвестный ему человек.

— Мы умрем так и так, — продолжал бородатый мужчина. — Если никто не выкупит, то отправят в молотилку. А если и выкупят, то сгинешь от тех условий, где ты там жить будешь. Скорее всего, от работы и загнешься. В лучшем случае тебе дадут палку и отправят за какую-нибудь банду воевать. И это если не учитывать других поехавших, которые вольны делать с тобой все что угодно. Разве не лучше совершить побег, а там уж разбираться с тем, что есть? — он примолк на некоторое время. — Подумай над этим, — сказал неизвестный под конец, прижавшись к стене и склонив голову, явно, чтобы вздремнуть.

Только позже мужчина представился как Эдвард. Ему нужен был сообщник для его замысла, уверенный, что только вместе можно что-то сделать, как и выжить в этом мире. Остальным Эдвард не доверял, у него оказался очень узкий — да и удивительно, что вообще оказался — круг общения. В основном он состоял из пилотов и капитанов, попавших в плен и впоследствии доставленных в рабские загоны. В план Вацлава так никто и не вводил, да и он сам относился к затее скептически.

Их водили на базар. Огромная площадь, усеянная торговыми точками и кишащая людьми. Все закутки были крыты тентовой тканью, а в местах её отсутствия сверху постоянно что-то капало. Насколько Флён мог заметить — здесь продавали всё. Включая их самих.

Это место — как его называли здесь: рынок рабов — представлял собой целый комплекс. В одной его части расположился зал с крытыми столами, диванами и несколькими ложами. В другой же находился высокий дощатый помост, где выводили рабов и распродавали их посредством аукциона. Остальной товар ждал своей череды скрытый за занавесом. Часть людей продавали отдельно. Наверняка по сделке с важными персонами.

Рынок рабов был единственным хорошо освещенным местом, где мебель обтянута бархатом или кожей (но Вац не мог это утверждать), а посетители были одеты в деловые костюмы. Казалось большой ошибкой, что рынок оказался внутри базара, похожий на остров среди грязного моря. Впрочем, чистота острова оставалась под вопросом.

Очередь Вацлава и Эдварда все не наступала. Когда приходило время выхода очередного товара, то живот каждый раз скручивало с новой силой. И каждый раз уводили кого-то другого.

Держать себя в руках помогал Эдвард. Порой его речи были наполнены мрачностью, безысходностью, но чаще он говорил, что им было необходимо спасаться. «Лучше уж умереть, зная, что ты делал всё возможное, чтобы выбраться. Нежели блеять в стойле», — такой был основной его мотив. В остальном он с Флёном обсуждал корабли и космос, все что угодно, да так, словно и не были они никогда рабами. Пока их не затыкали надзиратели.

— Гляди, — сказал Эдвард, когда их снова вели на рынок. Мужчина кивнул в сторону, а затем кинул взгляд через плечо на рыжего товарища.

Вдалеке плотным строем шли вооруженные люди в бронекостюмах с натянутой поверх белой накидкой. А на груди раскинулся красный крест. Некоторые другие выглядели беднее — в гражданской одежде, да бронежилете. У кого-то даже имелась каска, скорее имитирующая защиту. И все эти люди среди всеокружающей грязи, мазута и масла выглядели очень странно. Необычно. Чисто.

— Это крестоносцы, — продолжил Эдвард.

Вацлав снова взглянул на них. Остальные люди сторонились воителей. Подробнее о них мужчина рассказал позже, и, видимо, он всю дорогу думал над правильно подобранными словами.

— Эти парни сражаются во славу Господа, как они говорят. Я не знаю откуда они именно, а вот по слухам, что с верхних уровней. Они ходят по таким вот рынкам, чтобы выкупать рабов. Выкупать за гроши. Я свидетелем был лишь однажды. Они смогли купить парня вроде тебя всего за десять тысяч кредитов. Десять тысяч!

Собеседник усмехнулся.

— К сожалению, я не разбираюсь в этом рабовладельчестве.

— Это гроши, если ты хочешь проще. За молодых девушек дают около пяти сотен кусков. Солдаты, офицеры и прочий важный персонал, может, за триста, — Эдвард помахал рукой, насколько это было возможно. — Хотя не уверен. Одного дворянина продали за миллион.

— Эдвард, — Вацлав нахмурился, но не смотрел на него, прижавшись к стене и закинув голову, — сколько ты здесь?

Тот не отвечал. Прошло с минуту времени, прежде чем мужчина продолжил:

— Но не стоит считать крестоносцев спасителями. Рабы остаются рабами. Помнишь я рассказывал тебе об участии в перестрелке за одну из банд? Это тот самый случай. Ты становишься участником их крестового похода, и однажды погибаешь в бою. Не знаю, как они в целом относятся к таким вот… Людям в своих рядах и как доверяют им оружие.

— Неужели все ведет к смерти? — вырвалось из Флёна.

— К сожалению. К великому сожалению, из нашей ситуации нет другого выхода. Может случиться грандиозное чудо, но все мы уже мертвецы. Вопрос только в том, готов ли ты забрать с собой остальных? — Эдвард хищно оскалился.

Аукцион и торги продолжались. Каждый раз уводили кого-то другого. Вскоре увели Эдварда. Он лишь кинул взгляд на прощание, так ничего не сказав. Удалось ли ему тогда, позже, осуществить задуманное?

Вацлав остался один. Это не означало, что теперь он сидел один в клетке. Новых рабов приводили постоянно. Как потом понял бывший капитан: среди них по большей части находились жители этой же планеты, и совсем немногие с других миров.

На очередной распродаже живого товара, когда Флён сидел на своем месте и уже привык находиться постоянно в стороне, он неожиданно для себя понял, что его готовили, как и тех редких рабов, для выдачи определенному лицу.

— Вот будет ирония, если ДюГанду, — мужчина приподнял совсем маленький камушек с пола, осмотрел его и кинул в сторону.

Флён уже посчитал, что готов к встрече со своим покупателем. Готов ко всему дальнейшему, и остановился мыслями на том, что последует пути Эдварда. Мужчина не рассчитывал организовать побоище, скорее раздумывал прибегнуть к хитрости. Возможно, благодаря тому человеку, купившему его, удастся что-то сделать. Усыпить бдительность и уж затем действовать!

Он оказался не готов. Когда охрана подошла к нему, Флён начал упираться, пока не получил дубиной по плечу. Ему показалось, что он услышал хруст собственных костей, но раз рукой еще можно было двигать, значит она не сломана — так считал Вацлав. Сопровождающие взяли его крепко. Плечо тут же отозвалось тупой болью. Раб же не мог ничего предпринять.

Товар вели по коридорам, рыжий молодой человек даже не успел разглядеть окружение, кроме вооруженных людей то тут, то там. Вряд ли какой-нибудь ЧОП, скорее наемники, причем набранные прямо с улиц. Собственно, а что можно было ожидать от этого места?

— Вот этот. Я хочу за него четыре сотни, — послышался знакомый женский голос впереди.

Вацлав приподнял голову и увидел ту девушку капитана рядом с другой женщиной. Обсуждали они его самого. Вернее, одна пыталась продать добычу второй как можно дороже, рассказывая о его качествах.

— Отпустите его, — приказала капитан, поморщившись, будто ей было больно смотреть.

Люди повиновались. Молодой человек оказался свободен, лишь ошейник продолжал сдавливать шею. Он глянул вниз и понял, что его одежда давно износилась, словно прошло не несколько дней, а месяцев. Чувствовал себя грязным и покинутым.

«У меня на тебя большие планы» — сказала тогда эта девушка, выдававшая себя за него. Вацлав понял, что нет здесь никакой загадочности или мистики: человек перед ним просто сумасшедший. Она продаст его и здесь товар затеряется. Сама же сменит пол, внешность, и вот новый Вацлав Флён. Узнают ли о подмене друзья?

Женщины все обсуждали живой товар перед ними. Их губы шевелились, но Флён не слышал никакой речи. Мысли в голове звучали громче. Образы стояли ярче. А затем все исчезло. Повисла тишина, и люди перед ним замолкли. Ждали ли они от него какого-то ответа, реакции?

Как только капитан вздохнула, Флён бросился на нее. Он ударил настолько быстро, что сам не ожидал от себя такого. Очки девушки полетели в сторону, а сама она отступила от внезапного удара, едва не упав на пол. Вацлав хотел вновь её ударить, пока прилетевшая дубина под колено не остановила его. Повалившись, он не сдавался и рванул вперед. И успел ухватиться за китель капитана, после чего на мужчину посыпался град ударов.

Боль парализовала его. Вацлав превратился в ком вопящих нервов, и не было ни одного уцелевшего места.

— Ну и что вы наделали? Как мне теперь продавать его в таком виде? — другой Флён встала возле своего пленника. В руках девушка держала перекошенные очки, а на скуле начал проявляться след кулака. — Стоило того? — поинтересовалась она у раба.

Валяясь на спине, Флён едва видел. Один глаз залило кровью — оправа его собственных очков лопнула от удара. Линзы превратились в груду осколков, разрезав лицо. Вацлав даже не знал, повреждены его глаза или нет. Видел ли он кого-то или думал, что продолжал видеть? В любом случае мужчина собрал кровь, проливавшуюся во рту, и плюнул в сторону.

— Омерзительно, — вздохнула девушка, приподняв ногу и взглянув на испачканную штанину. — Двести пятьдесят.

— Двести, — заговорила, наконец, другая женщина, все это время простояв безучастно. — Пятьдесят пойдут на его лечение, документы, клеймо и остальное, — она усмехнулась. — Кто же за него теперь даст больше?

* * *

Чем дальше шли дни, тем сильнее ослабевала надежда на спасение. Команда Фрейи думала, что при помощи государственных сил они смогли бы найти корабль по горячим следам. Наврич как раз смог нарыть немного информации для розыска. И все же неизвестных оказалось не так-то просто найти.

Алексию было тяжело говорить матери Вацлава правду как есть. Он пообещал непременно найти её сына, бросить на это все свои силы. А позже понимал, что это будет непросто, и его болтовня могла остаться болтовней. Мед не любил, когда так происходило.

Каждый на Фрейе старался помочь. Были подключены даже те связи, которые можно назвать сомнительными. Однако сам экипаж оставался бессилен. Им неоткуда было начать поиски, негде ухватить зацепку и отсутствовал вектор развития дела. Алексий постарался прибегнуть к тому, что все они хорошо умели делать — зарабатывать.

После спасения беженцев ни о какой награде речи не шло. Не шло со стороны администраций и правительств Аракктура, конечно же. Команде выразили благодарность, но не более. О них пошли хорошие слухи, да разве они помогли бы залатать дыру в корпусе? С ремонтом финансы оскуднели, и Мед принял решение браться за сложные задачи. Деньги им помогут в добыче информации, в оплате помощи сторонних лиц, в реализации серьезных планов. Команда же засомневалась в своих силах.

— Мы не военные, — высказался Юхельссон, когда все собрались в столовой. Рацион опять был несколько ужат.

— По бумагам. Да вспомни в скольких миссиях мы участвовали, где приходилось убивать и взрывать. Я мог бы их перечислить, но ты, — Алексий покивал своим словам, — и сам прекрасно помнишь.

— Стоит заметить, — встрял Младич, — что мы всегда действовали от обороны. Что плохого в убийстве в рамках защиты? Лучше они, чем мы.

— Именно, — Мед помешал суп в тарелке. — И нам это нравится. О, хватит, — сразу же пресек он, когда увидел недовольства на лицах приятелей. — Вы готовы убивать ублюдков снова и снова, просто никто из нас не хочет прямо признаваться. Но мы все в одной лодке. Нам не убежать друг от друга, а уж тем более от самих себя. Мы знаем друг о друге достаточно. А вот остальные пусть знают только то, что мы хотим показать.

— Мы не убийцы! — раздался голос Софии, прокатившейся по всей столовой. — Как вы можете обсуждать такие вещи вот так просто? — женщина уперла руки в бока, стоя позади Алексия. — Я согласна, что мы защищались и поэтому допустили чью-то смерть. Со скрипом зубов я могу закрыть глаза на ту историю со станцией. Но как вы… Ты, — она указала на Меда, — можешь так просто говорить о таких вещах? И теперь вы ищете новых смертей? Каждая битва — это, как хотите можете называть, игра удачи, случайности, судьбы. Все это время нам везло. А однажды не повезет. Пока мы ищем смерть для других — смерть будет стоять и за нашими спинами.

— Женщина, прекрати, — Алексий поморщился. Он показательно медленно обернулся, положив руку на спинку стула. — Мы мужчины. Наша работа здесь — сделать все, чтобы было красиво. Тем более нам нужно найти Ваца. Или лучше пусть откинется он, чем какой-то бандос? Мы взяли этот заказ потому, что за него хорошо заплатили, на нас напали и мы отбились. А дальше, если я решу, что так лучше для команды, — первый помощник поднялся, встав к Софии слишком близко, — то мы начнем охоту на пиратов.

Ингвар, все это время уплетавший вторую тарелку супа, оторвался от трапезы, протер рот и пожевал деревяшку.

— Ну будет тебе, ковбой. София просто беспокоится за нас, вот и всё. Не налегай на неё.

Ингвар остался с командой. Он решил, что должен помочь в поисках капитана, чтобы отплатить за своё спасение и спасение колонистов. Мед его пристроил в генераторную силовых щитов. Место как раз пустовало, и лишняя голова не помешала. Ингвар оказался быстро обучаем. Через короткое время он уже хорошо обжился на своем рабочем месте.

Оператор генераторной мог самостоятельно выделять зону защиты, тем самым усиливая её. Поначалу Ингвар считал, что это единственное, чем и придется заниматься, однако, на деле оказалось куда всё сложнее. И если вначале он зашел в зал с веселым довольным видом, то теперь восседал за столом в странной шапке, покуривая сигарету и с заумным видом изучая соответствующую литературу, руководства и что-то помечая на планшете.

Везде были развешены талисманы музыки ветра, и при входе они приятно звенели. Главным же оставалось то, что на стенах и некоторых приборах светились руны, нанесенные лично Ингваром. При условии, что он бо́льшую часть времени находился в полутьме генераторной, то символы очень хорошо было видно. Их голубое свечение необъяснимо успокаивало, но мужчина не спешил рассказывать об их предназначении.

— Это часть культуры моей общины, которая уже растворилась в общем потоке цивилизации, — только и отвечал он.

После обеда все разбрелись по своим местам. Илья еще некоторое время просидел за столом, затем лениво пошел бродить по кораблю. В последнее время его это забавляло — вот так ходить по коридорам, иногда к кому-то заглядывать, здороваться и идти дальше. Порой и просто ставил стул у панорамного окна и сидел, напевая себе песни под нос. Сейчас же мужчина просто остановился, вновь разглядывая пустоту за окном. Крис прижался рукой к стеклу, а затем лбом, раздумывая о чем-то своем, пока его не отвлекла Йосола.

— Скучаешь?

Ответить оказалось сложно. Неизвестно на что намекала Йосола. На Марию ли? Илья не мог не согласиться. Он очень соскучился по ней. Когда они вернулись на Закстанор после того инцидента на Аракктуре, то мужчина получил известие, что его возлюбленная все еще занята. Его это разбило еще сильнее. Илья внушил себе, что будь Мария тогда с ними, то она бы нашла выход. А её всё не было. С другой же стороны, мысли о друге не отпускали. Юхельссон переживал за него. Мария могла постоять за себя в любой ситуации. Вацлав же… Где он сейчас был и что ему приходилось переживать? Жив ли он еще?

Илья оторвал кулак от стекла.

Нет, капитан точно оставался жив. Эта история не могла закончиться просто так. Кристиан давно снял с себя розовые очки, жизнь не всегда развивалась по хорошему сценарию, но сейчас он не мог верить во что-то плохое.

И опустил его обратно на стекло.

— Что ты хочешь от меня? — спросил Илья усталым голосом. Он довернул голову, чтобы видеть Йосолу в отражении. Девушка оставалась одета в форму их экипажа. В волосах появилась проседь.

— Мне жаль, что я ничем не смогла помочь. И сейчас не могу.

— Не стоит. Ты сделала достаточно, — мужчина тяжело вздохнул. — Кто знает, что натворили бы те налетчики, не разберись ты с ними. А с Вацом… — он снова ударил несильно кулаком по стеклу. — Что произошло, то и произошло. Не в моем это стиле размышлять, как исправить произошедшее, — артиллерист обернулся. — И не считай, что я теперь буду принимать тебя за своего после того побоища. Ты доставила нам достаточно неприятностей.

Девушка промолчала, потупив взгляд в пол. Действительно ли она чувствовала себя виноватой? Илья считал, что нет.

— Хотя можешь быть уверенной, что за борт мы тебя не выкинем… Пока кэпа нет.

— Какой у нас план? — внезапно спросила Йосола.

Мужчина обернулся.

— План? Мед хочет работать. Нам нужны деньги. Как и всегда. Заберем наших черных из ордена. При них подобная хрень не произойдет, — Кристиан фыркнул. — Да нет у нас никакого плана. Человека тяжело найти в городе, а здесь, — он указал на космос за спиной.

— Мы справимся.

— А у нас есть выбор? — пожав плечами, Крис направился в оружейную, где и пробыл до самого прибытия на Закстанор.

Полет в целом прошел хорошо. Иногда приходил пообщаться Соколовский, делиться своими мыслями и каким-никакими успехами в поисках, которые, по сути, значили ничего. Очередные связи с университета, согласившиеся помочь за определенную плату. Илья заметил, что руки Александра были без перчаток, но перевязанные бинтами, но не придал этому никакого значения. Если он и поранился, то о нем уже позаботилась София.

София. Алексий зря сетовал на неё. Женщина оставалась женщиной, со своими мыслями и переживаниями. За глаза остальные называли её Большой мамочкой, и если её действительно рассматривать матерью экипажа, то все эти перепалки принимали отчасти комичный характер.

Женщина говорила правильные слова. С точки зрения человечности, совести, морали — она оставалась права. А Мед же… Мед также оставался прав. Если в человеке сидел демон, то в них он ликовал во время убийств. Илья и сам понимал, что не видел ничего зазорного в уничтожении всякого сброда, мешающего жить простому люду. Однако каждый раз он убивал кого-то вдалеке, даже не видя лица. Каждый раз он стрелял в корабль или нечто, укрытое бронекостюмом, щитами, масками.

Их полет оказался не столько тестом на выносливость, сплоченность, реакцию на разного рода ситуации, сколько на сохранение в себе Человека. И Илье казалось, что они постепенно переходили за черту.

Очищение

Чтобы достичь цели нужно было сбросить с себя оковы. Пространство, в которое следовало заглянуть, не желала отвратительного железа, с которым срастался человек.

Как на зло в клинике закончилось обезболивающее. Для Даргота это нередкая ситуация, Вацлава из-за этого нешуточно волновалась. Пленник должен был оставаться в здравом уме, а какое здравие могло быть от вала боли? Однако время диктовала свои условия: еще чуть-чуть и приятели рыжеволосого мужчина нападут на её след, ведший к Дарготу. Они наткнутся на рабовладельцев, где их надежды будут разбиты и своего капитана им не сыскать, если только она сама, Вацлава Флён, этого не позволит.

План работал, как часы. Идеально складывался пазлом, оставалось действовать в том же духе, чтобы всё получилось окончательно. Но до конца ещё было очень далеко, а пока…

Холод обволакивал его с головы до пят, проникая внутрь и обращая всё в лед. Так холодно ему еще никогда не было, и он, сидя в своем кресле, кричал своей команде, чтобы они принесли огня. А те не слышали. Оставались глухи.

Сквозь холод время от времени прорывалась боль. Острая, тупая, пульсирующая. Болели и глаза, и руки, и тело. И кожа, и кости, и органы внутри него.

Открыть глаза удалось не сразу. Вацлав видел одним глазом хуже, и понял, что все же разбитое стекло осколками повредило его. А раз он вообще им хоть что-то видел, то некто прибегнул к хирургическому вмешательству. Глаз точно не был заменен имплантатом — это сразу замечалось. Скорее обошлись традиционными методами. Удивительно, если учесть, что они все это время были на Дарготе.

Зрячий глаз тоже давал слабину. Благодаря ему Вацлав смог узнать, что находился где-то среди белого кафеля. Вокруг была выставлена аппаратура, а с потолка свисали щупы и хирургические инструменты. Сам мужчина лежал на столе, удерживаемый ремнями, особо прочно удерживались руки и голова. Под шеей не чувствовалось ничего твердого, и, скорее всего, там было специальное отверстие, сделанное неспроста. Флён хотел задавать вопросы, но сил на это совсем не осталось. Он так вымотался, что предпочёл бы так и лежать. И лежал бы, если бы не проклятый холод!

Над ним склонилась рыжая девушка.

— Опять ты, — сказал Вацлав. Но прозвучало это вяло, скорее как констатация факта, а не укор.

— Мы подошли к важной части нашей встречи. Ты будешь ненавидеть меня, — тараторила та. — Или даже больше, тут зависит от тебя. И тем не менее я должен это сделать с тобой, — её лицо покрылось печалью. — Да. Ты будешь ненавидеть меня… Но ты должен, — она облизнула губы, наклонившись сильнее. — Пройти очищение.

— Какое еще очищение? — мужчина нахмурился. Ему не нравилось, как прозвучало это слово.

Щупы ожили, вытянувшись вниз. Только сейчас Вацлав понял, что в комнате был кто-то еще. Мужской голос что-то спросил, что Флён расслышать не успел, а рыжая ответила ему согласием. Несколько игл тут же впились в один из разъемов на руке. Вацлав даже не понял, что кричал. Крик звучал в его голове, и ему казалось, что он продолжался только там. Он никогда не чувствовал ничего больнее.

В этот момент Флён представлял собой жалкое зрелище. Несмотря на бессилие, он пытался вырваться. Молил о пощаде. Просил прощение за свое нападение и все, что он натворил, лишь бы это безумие поскорее закончилось.

— Хватит! — раздалось от него, когда очередной разъем вытащили из руки. — Дай обезбол! Пощади!

Ответа не последовало.

Процедура продолжалась до тех пор, пока нечто не проникло ему в шею. Флён потерял сознание. Больше он не мог всё это переносить. Он получил долгожданный покой среди темноты и знал, что здесь сможет спастись от нахлынувшего ужаса. Все происходящее — сумасшествие судьбы. Дурной сон, зашедший слишком далеко. А здесь настало время покоя. Темнота рассеивалась, оставляя лишь раскинутый во все стороны зеленый луг. Прекрасное место, где можно остаться. В небе плыли зефирные облака, гонимые редкими тучками. Здесь же, среди зеленой бесконечности, была и его команда. Вацлав подошел к ним ближе, не зная с чего начать разговор. Впрочем, те сами его начали, радуясь, что наконец всё закончилось, да делясь впечатлениями о прошедшем времени с момента расставания. Однако что-то изменилось в этих людях. Чем дальше заходил разговор, тем сильнее Флён их не понимал. А затем один за другим они окрашивались в серые цвета, замирая на месте. Зависшие в движении, они больше никак не откликались. В конце осталась только София.

— Нет, — помотал головой мужчина. Его друзья исчезали. Команда гибла в его душе.

Женщина подошла ближе и согрела своего крестного сына в теплых объятиях. И попав в них, Флён закрыл глаза, готовый раствориться, замереть вместе со всеми.

Когда вновь пришлось открыть глаза, Вацлав был готов к новой порции боли. Готов на словах, в мыслях же знал, что повторись всё вновь — ему не изменить своего поведения. Тем не менее ничего не болело. Что и говорить, мужчина вовсе не чувствовал своего тела. Мог вертеть головой — он уже не был прикреплен к столу — и увидел, как длинные палочки неизвестного назначения торчали из его рук. С их концов провода уходили к потолочным аппаратам. Вся техника и медицинские принадлежности здесь по большей части оставались для него чужими.

Одна из палочек на мгновенье вспыхнула, и указательный палец вздрогнул. Вспыхнула другая, и второй палец откликнулся ей.

В шее также что-то торчало. Возможно, и в ушах, но Вацлав не мог в этом убедиться, голова не поворачивалась до упора. Внутри чувствовалось вмешательство, вставленный прибор в образовавшуюся полость на место нечто изъятого.

— Ну вот и ты.

В этот раз девушка подошла не одна. Рядом находились люди в синих халатах.

— Не знаю, зачем Вы к этому прибегнули, но у нас получилось, — сказал немолодой мужчина. Он осмотрел пациента, и повторил: — У нас получилось.

— Честно, — отозвался другой, — я всегда видел, когда устанавливают имплантаты. И впервые, чтобы их изымали.

— Оставите нас на некоторое время? — поинтересовалась девушка.

Люди покивали, но о чем-то еще побеседовали с ней, отведя в сторону. Вернувшись, рыжая уселась рядом. Странно, Вацлав казалось, что он знал её и даже испытывал злость.

— Как ты? — спросила она взволнованным голосом.

— Я… Я не знаю, — хрипло ответил мужчина. Он и правда не знал ответа.

Флён начал постепенно припоминать человека перед ним, но все еще не вспоминал своих чувств по отношению к ней.

— Что со мной произошло?

— Я лишила тебя грязи этого мира. Ты чист в своем теле, — она усмехнулась. — Просто приготовила к дальнейшим процедурам.

— О, нет, — до пленника начало постепенно доходить.

В голове воспоминания не могли выстроиться в единую цепочку. Он не помнил не только каких-то подробностей о девушке — он не помнил большую часть своей жизни.

— Что же ты наделала? — жалобно вопросил Вацлав, ощущая себя пустым. Покинутый не только людьми, но и жизнью в целом.

— Что ты помнишь? — собеседница проигнорировала вопрос.

— Я не знаю. Все… — Вацлав хотел приподнять руку для жестикуляции своим словам, но едва смог сдвинуть её с места. — Запутанно и не понятно.

— Хорошо. Как твоё имя?

Он не знал. Флён почувствовал, как его мозг приходил в напряжение, словно прибегая ко всем средствам, лишь бы получить ответ.

— Я не помню, — с обидой ответил мужчина.

— Хорошо. Тебя зовут Марк Цвингли.

— Нет, — тут же ответил Вацлав. — Это… — он не знал почему так ответил. Ответ выбрался из глубин сознания, подкрепленный внутренней уверенностью. В любом случае всё происходило с приставкой «что-то» и «нечто». Любые ответы, чувства, действия, окружение — все это оставалось необъяснимым, непонятным, и, что главное, чужим. — Точно не так.

— Откуда бы тебе знать? Ты же не помнишь.

— Меня точно зовут не так.

Девушку покивала, поджав губы.

— Это пройдет. Мысли устаканятся. Имеющиеся воспоминания придут в норму. Часть твоей памяти была на ячейках памяти в твоей голове. Теперь они деактивированы. Это как башня, у которой вытащили часть этажа и все обвалилось на землю.

— Зачем? — прорычал Вацлав, повернувшись к ней. — Разве я хотел этого? Я же чувствую, что нет! Разве я что-то сделал? Нет и еще раз нет! — он раскашлялся. В горло словно попала пыль. — Будь ты проклята, — проговорил мужчина сквозь кашель. — Будь ты проклята!

Другой Вацлав Флён поднялась и, ничего не сказав, погладила лежащего по волосам. От злости мужчины оставалась лишь обида, и вопрос не унимался даже во взгляде: «Зачем?». Поцеловав его в лоб, девушка направилась к выходу, а там задержалась, только чтобы сказать искреннее: «Прости меня».

Проклятые земли

Ронум Корпорейшн угасал после победы в Двадцатилетней войне. Человечество будто бы замерло после ужаснейшей войны и боялось шелохнуться. От миллиардов остались миллионы, живущие теперь на Закстаноре II и убежищах Земли.

История — богатство, которое можно использовать во благо и во вред. Чтобы помнить и чтобы внушать. Строить на этом пропаганды и выделять уроки. Так и история Ронума: всякое можно рассказать об этой организации.

Государство, представляющее человечество, Ронум Корпоршейн, зародилось сразу же после свержения режима Аватари-нет. Новая корпорация разбиралась с полученной властью. Освобождала разум людей, спасала от векового рабства.

Космическая программа пришла с большим запозданием. Так много дел еще предстояло решить на Земле! Чего стоили ядерные пустоши Африки, где Аватари-нет сперва добыли все полезные ископаемые, затем использовали материк как плацдарм для испытаний оружия и развития бутафорских войн. Эта огромная мясорубка перемолола множество жизней, стерла природные зоны, уничтожила редких животных — все, что могло быть в Африке, теперь превратилось в радиоактивные пустоши.

А затем появились азуресы и их диковинная магия. Понимание мира менялось. Сам человек менялся, как никогда раньше. Вероятно, не произойди Двадцатилетней войны, то человечество обладало бы большими возможностями. А по итогу оно теперь пребывало в стагнации. А Земля и вовсе превратилось в страшное место.

Из всего экипажа Фрейи только София жила на старой Земле. Её рассказы о том времени слушали все без исключения. И она рассказывала о разном. Как всё начиналось и как всё закончилось. Никто не предполагал, что одно незначительное событие приведет к одной из кровопролитнейшей войны Человечества.

Кто-то говорил, что именно в Японии началась Двадцатилетняя война. Другие, что беда вырвалась из одной зоны отчуждения. Вариантов было много, главное, как подчеркнула София, множество городов поразила странная болезнь. Женщина, рассказывая, то и дело сравнивала события с зомби-апокалипсисом из фильмов. Катастрофа приняла безумный размах. И ни Ронум Корпорейшн, ни азуресы никак не могли помочь с новоявленной напастью.

Но не полчища зараженных стали основной бедой. Они представлялись началом конца. Пыль, брошенная в глаза, и мешающая увидеть главное — вторжение Легиона Парайи.

Раскол в обществе произошел, как только азуресы представили свой план по спасению: путешествие на Корабле-Матери к Закстанору II — их Родине. Величественный корабль строился с самого начала появления этих нелюдей. Азуресы предоставили выход из сложившейся ситуации. Поперек встали представители из ордена Черного пламени, призывая людей к борьбе. Для ордена, проведшего все время в тени и под чьим-то руководством, наступало новое время. Время своего возвышения. Это их расцвет. Подъем через море крови по горе трупов. И в тот момент люди разделились. На Земле остался орден, а остальные улетели на Закстанор II.

Орден каждый раз призывал к продолжению борьбы с Легионом Парайи, вместо жалкого бегства. Они обвиняли азуресов — и делают это до сих пор — что они развратили разум человека, используя людей в своих целях. А теперь на Земле никого нет, кроме служителей этой организации. Рыцари продолжают неустанную борьбу с остатками Парайи даже после окончания самой войны. Как и простой люд, оставшийся там случайно или по собственному решению.

Война приняла позиционный характер на долгое время. Ни Легион Парайи, ни орден Черного пламени не добивались существенных успехов, а Ронум тем временем развивался на Закстаноре II. Люди привыкали к новому дому, а азуресы занимались своими делами — они никогда не рассказывали о них и никогда не расскажут.

Тогда были найдены Даргот и Аракктур, как вольные планеты, благодаря дипломатии перешедшие под власть Ронум Корпорейшн. Официально, они и сейчас являлись частью корпорации. На деле же они все так же продолжали жить сами по себе, не играя роли на мировой арене.

Члены экипажа Фрейи были рождены незадолго до отлета на Закстанор II, поэтому сейчас им тяжело представлялось, что когда они были детьми — на Земле бушевала война.

А война не утихала. Позиции не сдавала ни одна сторона. И те и другие сражались за каждый метр земли. И первая половина противостояния, известная своим застоем, внезапно окончилась Священным походом детей и Священным поход Норманна. Эти два похода словно усталый вздох Человека, решившегося на крайние меры и которому уже нечего терять. Они стали прелюдией дальнейшей победы.

«Так много всего», — Тарадон свернул информационное окно на терминале и откинулся на спинку стула. — «Так много всего».

Ивану нравилось изучать мировую историю. Она полна героизма и драмы, странными явлениями и удивительными событиями. Младич видел в этом некую романтику, порой грустную. Появление новых стран и уход в небытие старых. Славные победы великих людей и грандиозные поражения слабых. Да и, в конце концов, не зная прошлого — человек не имел будущего.

Команда уже сбилась со счета, в который раз они перевозили груз. Лекарства, одежду, минералы. Бывал и алкоголь, и парни едва сдерживались, чтобы не разворотить контейнеры. Иногда удавалось перевозить людей. Фрейя получила хорошую репутацию, поэтому найти человека или нескольких на транспортировку не составляло труда. Однажды к ним на борт поднялся сам Терр Шталль. Не сказать, что он был известным писателем. Его литература заключалась в описании азуресов, их быта, истории, магических ветров и других аспектов жизни добрых соседей. Но писал он не в виде научных статей, а в стиле художественной литературы, к сожалению, не лишенной канцелярской речи. Не исключено, что мистер Шталль оказался на Фрейе из-за Софии. Как Джоруд ДюГанд бо́льшую часть времени на корабле провел с Йосолой, так и он постоянно не отходил от женщины. Для Софьи это оказался не назойливый человек, а, наоборот, приятный собеседник, с которым можно было общаться на одном языке.

Об истории азуресов* можно было рассказать немногое. Немногое из того, что можно понять человеку и выстроить в понятный текст. Известно, что их цивилизация — хотя сами они не прибегают к такому слову — просуществовала многие тысячилетия до появления человечества, пока в один из периодов истории не произошло нечто, заставившее азуресов исчезнуть как вид. Об угрозе рассказывается неясно. Описывается абстрактное Великое зло, но никаких подробностей не уточняется, из-за чего можно предполагать всё, что угодно. И если оно победило азуресов, то где теперь находилось это зло и почему человечество не встретилось с ним? Некоторые ученые, наоборот, считали, что встреча произошла, и приписывали к угрозе Аватари-нет.

Однако — как утверждали азуресы сегодняшнего дня — они далеко не те, кем были много тысячелетий назад. Со стыдом называли себя деградирующими, а свои силы лишь малой долей того, чем они владели во времена своего «золотого века». И, что главное, азуресы утверждали, что именно от них произошел человек — таким образом, придавая панспермии** смысл.

Впервые азуреты (альтернативное название) появились ориентировочно в 2128 году (данные в Архиве разнились по этому поводу). Неизвестно почему именно в это время. Ходила теория, что в мире что-то произошло, «запустив» их появление. Ронум получил множество проблем с расселением, и вынужденной передачи Австралии и части островов инопланетянам. Чистокровные внешне азуресы похожи на людей, кроме светящихся линий и узоров на теле. По большей части это лазурные цвета — откуда и сформировалось имя — хотя присутствовали и розоватые оттенки, у женщин. Сами азуресы называли их «линиями жизни», и тем самым отсылались на один огромный организм, в какой-то мере божество, Азура.

Азур — это причина так называемых мистических ветров, энергий и поддерживающий источник силы азуресов. Азур — это нечто, что пребывало изначально на Закстаноре II — самой первой планете азуретов — а затем было и на Земле. На первой планете Азур оказался практически уничтожен (или выкачан, или что-то в этом роде) той самой угрозой, а на второй подействовало проклятие Легиона Парайи.

Понять азуресов не так-то просто. Хотя бы потому что они вели и ведут замкнутый образ жизни. С самых первых лет появления на Земле они неохотно принимали гостей. Им хотели сперва разобраться с самими собой. Да и после открытого туризма понять этих «людей» оказалось сложно. Было в них что-то непостижимое. А магия… Распространяющие практики среди землян стала головной болью для Ронум Корпорейшн.

— Только не говорите это слово при остальных, — посмеялась София.

Для азуресов магия нечто иное, чем просто какое-то колдовство. Это часть их жизни, и эта же часть была крепко связана с их же технологиями.

Юхельссон сам не заметил, как слушал разговоры людей — а мистер Шталль и Софья ни от кого не прятались — с открытым ртом, постигая новые знания. Он не так много знал о «соседях», не было в этом никакой нужды. София Ридарри, из-за своей полукровости, была похожа на человека и никак не выделялась. Когда Илья повернул голову, то заметил, что его приятели также смирно сидели. Только Алексию было не до этих удивительных историй. Голова болела совсем о другом.

Однако немного было таких интересных собеседников, как Терр Шталль. Тем более что Алексий Мед все больше брался за конвоирование кораблей. Дело оказалось прибыльным, но все равно часть экипажа выполняла работу на стороне: Соколовский и Наврич писали программы для неких организаций. Младич занимался техническими статьями, когда выдавалась свободная минута. И Мария вроде бы как чем-то занималась, только не афишировала чем. Кроме как Йосоле, которая каким-то образом навязалась к ней в друзья. Илья был весьма удивлен, увидев девушек вместе. Не то, чтобы они раньше не общались или холодно держались, но всё чаще они выглядели как подруги.

— Кэпа нет, вот теперь и общается. Наверное, она рада, что на корабле есть женщины, — говорил Тарадон, когда мужчины в который раз собрались в столовой поиграть в карты. И в который раз раздавал именно он.

— Но мы же уже решили вопрос по её поводу? — поинтересовался Саша. Несмотря на все, Соколовский старался держаться нейтральной позиции.

— Да, — кивнул Юхельссон. — Решили.

— Это хорошо.

Потянулась пауза, прерываемая хлопаньем карт. Из глубин корабля начал доноситься звук, как если бы по старым трубам помчался воздух, расшатывая их из стороны в сторону. Поначалу это пугало, в частности тех, кто не детально знаком с Фрейей, а затем стало привычным явлением.

Но куда необычным стало возвращение Дмитрия Филина. Команда была рада видеть его в добром здравии, но он все чаще уединялся в своей каюте, а если и говорил, то быстро, иногда непонятно. Юмор его и до этого был весьма странным, а теперь граничил с некой безумной мерзостью. Перемены начались, как сказала Мария с самого начала. «Его поставили на протезированные ноги, но он то и дело говорил о корабельных поварах». Капитан бы точно был всем этим недоволен.

Капитана все же не было. Никто не оставлял попыток что-нибудь предпринять, но люди оказались бессильны и могли положиться только на органы, взявшиеся за расследование. Кристиан уговорил даже Марию, чтобы она хоть как-то привлекла орден Черного пламени. И этот уговор можно отнести к очередной удивительной истории, но Илья держал язык за зубами.

Каждый день ожидания был ужасен. Экипаж мог забыть на время о пропаже, но затем, когда удавалось слишком сильно расслабиться, в голову лезли худшие мысли.

— Не поймите меня неправильно, — сказал однажды Алексий за обедом. — Мы будем искать его и найдем во что бы то ни стало. Но прошло… — первый помощник приложил руку ко рту. — С месяц. Я лишь желаю для него быстрой смерти.

— Как ты такое можешь говорить? — София в очередной раз не могла удержать слез. Для неё эта пропажа была сравнима с пропажей собственного сына.

— Я стараюсь смотреть на вещи трезво, — на удивление спокойно продолжал Мед.

— Отчасти он прав, — негромко добавил Иван, покивав.

— Чудо, если та баба решила просто себе его в служки взять. А если нет? Что если кэп распродан по частям? Или работает в нечеловеческих условиях? Я могу продолжать и дальше. Если мы найдем его живым, каков шанс, что он уже не потерял рассудок? Это тяжело. Все это тяжело. Я надеюсь, что всё обернется лучшим образом, но если нет, — Мед покачал головой, глядя в стол. — То лучше пусть его смерть будет быстрой и безболезненной.

Ему самому было тяжело это говорить. С честью и смирением он взял на себя обязанность донести о беде матери Вацлава. Алексий видел женщин, разбитых горем утрат, и до этого, но тогда каждый раз были его товарищи, с кем мужчина знаком несколько месяцев, максимум пару лет. С Флёном связь была куда крепче.

День за днем им приходилось только гадать, и заниматься рутиной, чтобы прокормить себя и оплатить очередные услуги по поиску. Приходилось не отвергать помощи и частных детективных агентств, хотя в них Алексий верил меньше всего, в отличие от остальных.

Однажды им показалось, что они ухватили удачу за хвост: источники сообщали о рыжеволосом мужчине, которого видели в неблагополучном районе Даргота, с указанием района и этажного уровня. Такой подарок судьбы нельзя было упускать! Покончив с делами и проводя дни за планированием, команда готовилась выступать, врываться куда бы то ни было, лишь бы забрать Вацлава.

Действительность оказалась жестче: им словно снился сладкий сон, который они упустили. Как рыба, выхваченная из воды, но все же выскользнувшая обратно в свою обитель.

— Я… Не понимаю, — растерянно сказал Алексий. Таким его еще не видели, а значит положение принимало бедственный оборот.

— Вот и я! — метался из стороны в сторону Юхельссон, не находя к себе покоя.

— Мы обыскали все, что можно. Заплатили столько денег, сколько было. Мы даже учинили ту драку! И все зазря, — первый помощник потирал подбородок, пытаясь привести мысли в порядок.

Драка — это было мягко сказано. Оказавшись в плохом месте, они нарвались на очевидные проблемы: местных обитателей. Криминальный колорит дал о себе знать, хоть и в меньшей степени, выраженный несколькими ублюдками, решившие добыть легких денег.

— После той перестрелки путь туда заказан, — сказал Младич.

Алексий Мед, готовый к таким ситуациям, действовал решительно. Его выстрел стал росчерком пера, написавший кровавые отрывок романа. И все же ни он, ни остальные не были готовы к последствиям. Теперь, хоть и бандиты были мертвы, за ними могли прийти другими. Так уверял Тарадон.

— Думаешь, кто-то следил за нами? Тот закоулок выглядел пустым

— Илюх, я вообще не понимаю до сих пор, зачем мы туда пошли, — развел руками Иван.

— А следил-то следил, я в этом уверен. Небось уже шепчутся, что гости оставили банде парочку трупов. И… — мужчина посмотрел на Филина. Все проследили за его взглядом.

Повисло неловкое молчание.

— Что? — спросил Дмитрий, нахмурившись. — Я думал, вам нужна помощь. Я еще слышу, Алексий кричит по связи «Нападай!».

— В каком месте «Отступай» прозвучало, как «Нападай»?! — вскрикнул Мед. — Я хотел гладкой работы, а ты разворотил их так, будто у них завелся мясник.

— И при этом, — Тарадон поднял палец вверх. — Они не будут этого пугаться. Наплодят слухи и дадут награду за этого… Мясника.

— Ну… Зато одному из них я отстрелил кок, — сказал деловито Дмитрий Филин, скрестив руки на груди.

— Ч… При чем здесь корабельный повар?! — непонятливо вопросил Мед и схватился за голову.

Дело пошло не по плану, когда только завязался бой. Филин же усугубил ситуацию своим появлением. Своим выстрелом. Телами, оставшимися от его выстрелов.

— И зачем ты вообще туда поперся? — риторически произнес Алексий и тут же махнул рукой в сторону рыцаря, не желая его слушать дальше. — Деньги еще есть. Мы приложим все силы, чтобы разобраться в этом деле.

А дело не желало разбираться. Наоборот, становилось путанее, тяжелее. Затем же вовсе обрывалось на рынке рабов. Именно там Мед едва ли не допустил большую ошибку, готовый устроить новую перестрелку. Тогда бы им пришлось иметь дело уже не с уличной бандой, а с целым картелем.

Экипаж Фрейи прибегал и к хитрости, где София Ридарри сыграла особую роль — роль работорговки, рыщущей в поисках достойного товара. Ингвар её сопровождал как телохранитель, чувствуя себя неуютно, как и женщина. Оба — как и остальные ранее — оказались в мире, чьи правила невозможно было принять. К сожалению, этот план был также обречен на провал. Кроме того, что парочка смогла подтвердить, что в зоне рынка рабов никого похожего на их капитана нет, а никто ничего не знал, не видел или не хотел говорить, им ничего не удалось.

Никто не корил первого помощника, когда они вернулись на корабль ни с чем. Они были бессильны перед такой рабочей машинной, особенно другой планеты. Однако обида проняла каждого из команды. Успех уже был в руках и он сорвался, оставив людей ни с чем! Отчаяние срубило экипаж на добрый день, который все провели в своих каютах, пытаясь придумать выход.

— Мне непросто это говорить. Мы уходим. Ты женщина — я уверен, что в этом деле крупно замешана — сказала прямо: нашего командира мы здесь не найдем. Никогда. К сожалению, это правда. Даргот высосал наши силы и средства. Нам следует взяться за дело, чтобы…

Мед не любил говорить речи. Эти слова давались с большим трудом, потому что он предполагал, что какой-то шанс найти Флёна сейчас еще есть. Потом же он пропадет окончательно. Можно будет только поставить ему памятник на кладбище.

— Все нормально, Мед, — сказал Соколовский. — Мы все понимаем.

Остальные покивали, хоть и без особого энтузиазма.

Пора было двигаться дальше.

Команда занималась обыденными вещами, и бо́льшая часть находилась за своими рабочими местами, когда капитанский мостик вбежала София, придерживаемая Йосолой. Женщина вся была покрыта сильной испариной. Сосуды в её глазах полопались, и сейчас белки заливало алым. Софья тяжело дышала. Как только Алексий увидел её, то в несколько прыжков пробежал с лестницы вниз, подхватывая врача, силы которую всё покидали.

— Нашла, — прошептала София.

Мед усадил её на кресло, освобожденное Навричем.

— Не спеши. Дыши глубже, — он повернулся к Йосоле, кинув короткое: — Принеси воды, — а затем вновь уставился на женщину.

— Дорогой мой, — сухо посмеялась Ридарри, — я в порядке.

— Я так обычно в понедельник с утра выгляжу, — попытался пошутить Алексий.

— Я нашла его, — с глубоким вздохом продолжила Софья. — Это… — она облизнула пересохшие губы. — Выглядело как некий ментальный крик отчаянья. Но это как, — женщина начала махать руками, отчасти похожая на пьяную, не в силах подобрать нужных слов, — как эхо. Как если бы… Я не знаю. Если это и было, то было давно, — и слезы в очередной раз хлынули из её глаз. — Ты был прав, Алексий, лучше бы он умер быстро, чем вот так.

— Соберись. Соберись! — Мед тряхнул Софию за плечи, хотя позже понял, что наверняка несколько перестарался. — Где он? Это эхо, откуда оно шло?

Подняв глаза, полные слез и печали, женщина ответила прямо: с Земли.

— Полная готовность команды! — приказал Алексий ИИ, а та подняла тревогу, заставляя заступить на пост абсолютно всех. — Держим курс к Земле!

Наврич растерянно огляделся.

— Но где именно? — он не старался вступать в демагогию с командиром, но его место сейчас было занято, а задать резонный вопрос стоило.

— Я постараюсь найти подход к этому делу, — отмахнулся Мед.

Стоило связаться с местной властью. Орден Черного пламени вряд ли приложил бы хоть толику силы к их поискам, если бы не участие в бою за станцию Теббаник. Экипаж Фрейи не сделал коренной поворот в битве, потому и Мед старался не давить, чтобы из союзников не получить врагов. С Марией ему было тяжело общаться, то и дело пытался встрять Юхельссон, а первый помощник хотел общаться тет-а-тет.

— Ты понимаешь, что если капитана там нет, то с тебя сдерут шкуру? — голос Марии был необычно холоден. Мед боялся её, но не мог никому в этом признаться. Не в его обычае показывать всем свои страхи.

Однако девушка была права. София не зря подчеркнула, что это эхо, произошедшее давно. Насколько давно? Первый помощник все же решил рисковать. Провал на Дарготе так уколол его, что он был готов на отчаянные шаги. Он пытался придумать план, но камнем преткновения становился вопрос Наврича. Алексий хотел бы начать с «если орден найдет места», да вот только знал, что на таком начале ничего не выйдет. Как бы мужчина не старался, ему приходилось оказываться перед неизвестностью. Если бы только София могла сказать точное место или хотя бы отсылку на оное… Просить тем не менее большее Мед не мог. Большая удача, что вообще случилось то, что случилось. Раньше бы или в другой ситуации он вряд ли даже принял подобные вещи во внимание.

— Времена меняются, — покивал Алексий сам себе.

И все же, когда они доберутся до Земли, что будут делать далее?

Раздумывать пришлось недолго. Полет до конечной остановки занял двадцать часов. Стоило Фрейе выйти из гиперпространства, как тут же пришло оповещение о приближающейся эскадрилье.

— Они никак не идентифицируют себя, — доложил Наврич. Алексий стоял позади него, уставившись на экран. — Двести километров до нас, — на карте насчитывалось с полдюжины истребителей и один корвет.

— Саша, попробуй наладить связь. Сами мы стоять не будем и полетим к Земле. Как будут в пятидесяти километрах и не сменят курс или промолчат, то доложи, — но команду о подготовке турелей Алексий уже отдал.

Под Фрейей в своем величии простиралась поверхность Земли. От сине-зеленой планеты уже совсем ничего не осталось, и теперь она напоминала тлеющий уголь. Багровые океаны наводили жуткое зрелище. Земля, с зелеными проблесками тут и там, все же была серой и безжизненной.

— И что теперь? — поинтересовался Илья, когда Мед зашел к нему и лично принялся проверять оружие в арсенале.

Новые лазерные винтовки, приобретенные после странного успеха в деле Фонда. Несколько огнестрельных автоматов, являющихся доступным гражданским оружием самообороны. С такими разве что в уличной перестрелке участвовать. Бронекостюм пришлось бы пробивать долго. И лазерные пистолеты, теперь уже почти у каждого на поясе. Мед вспоминал как трудно было заработать на такое скромное по нынешним меркам вооружение. Всё оно прекрасно показало себя на Дарготе. Там же удалось скупить к ним боеприпасы по дешевке.

— Вдарим по ублюдкам, как только они окажутся слишком близко. Их больше, но если мы перехватим инициативу, то перевес будет уже далеко не в их сторону.

— Я не об этом, — казалось, спустя вечность продолжил Кристиан.

Мед взглянул на него и сразу же понял о чем хотел поговорить артиллерист.

— Ждем, — только и донеслось в ответ.

— Только это и можем, — фыркнул Илья.

— Да у нас и нет выбора, приятель. Будем решать проблемы по мере их поступления. И сейчас, — Алексий обернулся, указав пальцем на артиллериста, — я хотел, чтобы ты держал тех ребят под прицелом.

Мед жалел, что не мог подключаться к кораблю напрямую, как это делал Вацлав. Возможно, посредством дронов он смог бы рассмотреть приближающуюся эскадрилью лучше. Они не были похожи на тиранов или рейдеров Саленнора, как утверждал Соколовский, а нахождение пиратов так близко к заселенным мирам первый помощник взял под сомнение.

— Я вот думаю, Мед. Смотрю, и думаю. Это же наш дом, да? Отсюда мы пошли? — Илья вывел вид Земли на главный экран. Алексий согласно покивал. Наверное, Юхельссон почувствовал это или уже знал ответ заранее, потому что не смотрел на командира. — А теперь он проклят. Ведь жизнь там — это сплошное выживание.

— Как и везде, — подчеркнул Мед. — Аракктур и Даргот мало чем отличны. Одни выживают среди дикой природы, другие среди дикой цивилизации. И только нам, — он говорил это с иронией, — повезло появиться в мире, где выживание не поставлено на первый план.

— Ну ты прав, но… — Кристиан потер виски. — Ты же помнишь все эти рассказы Филина? Там какой-то ад и погибель происходят.

— Да. Печальное зрелище. Как там Ингвар? Давненько его не видел после Даргота.

Илья махнул рукой.

— В соседней генераторной сидит. Щиты калибрует. Выходит поесть вместе с нами. В отличие от тебя.

В ответ Юхельссон ничего не получил. Алексий вышел наружу и пошел проведать Ингвара. Идти пришлось недолго, генераторная располагалась на этом же ярусе, рядом с оружейной. И как только ворота открылись, Мед зашел в помещение, где на мониторах разместились разные графики, кодировки и прилепленные прямо на экраны стикеры с записями. Ингвар сидел в кресле, и, стоило гостю появиться, он развернулся и тут же подскочил.

— А, ковбой, — начал мужчина, протянув руку. — Какие-то проблемы?

Алексий ответил на рукопожатие, но не спешил говорить. Он в очередной раз осмотрел помещение и заприметил на стенах и потолке какие-то отметины маркером.

— Решил проведать. Заинтересовался работой?

— Хочу быть полезен на корабле. Да и, ну да, мне интересно всем этим заниматься. Я хотел сделать перезарядку барьеров быстрее, чтобы обычным оружием нас вообще не пробивали, да не прокатит без дополнительного оборудования. Мало мощностей.

— Скажи, раньше приходилось убивать? — внезапно поинтересовался Мед.

— На Аракктуре приходилось иной раз шмалять. Убивал разве что жучков да паучков, — усмехнулся Ингвар.

— А говнарей сможешь?

— Как смог бы и на Дарготе.

— Вот и славно. Вскоре нам потребуются все свободные руки.

— Намечается заварушка? — мужчина даже как-то оживился. Мед тут же представил, а может сразу догадался, что Ингвар не прочь устроить мордобой в каком-нибудь заведении.

— Типо того. Летим на Землю.

Ингвар присвистнул. Его лицо тут же омрачилось, а сам он уселся назад в кресло. Что-то еще хотел сказать, но Мед получил оповещение от операторов, и первый помощник тут же направился к капитанскому мостику.

Показалось, что он прошел короткое расстояние за пару шагов. Александр по своей простоте заявил о двух новостях. Одна являлась хорошей, а другая относительно хорошей. Так, эскадрилья, пролетавшая уже мимо, обозначила себя конкистадорами — странными парнями со своими идеями. Экипаж знал, что их целью являлась посильная помощь ордену Черного пламени в борьбе с остатками параян. А также заселение Пирене́йского полуострова.

— Ясно. Очередные националисты, — с неким облегчением заявил Мед. Еще раз рассматривая снимки их кораблей S-80. Он слышал, что они обычно были защищены боевыми дронами, и, действительно, касадоры едва заметно следовали за сдвоенными истребителями. — А другая новость?

Оператор несколько замялся, неуверенно проигрывая заново полученную запись. На ней говорил женский голос. «Та девушка», — сразу понял Алексий интуитивно.

— …Мы сыграем в одну игру. Ваш капитан жив и мне нет смысла его убивать. Но как далеко вы зайдете, чтобы найти его? Начнем эту партию с исследовательского центра Пасейта̀н.

Без лишних слов первый помощник объявил созыв всей команды. Мед же тем временем формулировал в голове план. Когда пришли все, он тут же поднялся наверх, представ перед всеми.

— Мы получили зацепку и знаем куда теперь идти, — голоэкраны показывали расположение Пасейтана. Как только стало ясно, что он находился на острове Хонсю, то Алексий едва не хлопнул рукой по лицу. Худшего места нельзя было придумать. — И как видите, мы в дерьме. Это место раньше называлось Японией. Там еще ребята из черных решают свои крепкие вопросы, — Алексий посмотрел на Марию и та покивала ему. — Окружение будет абсолютно агрессивно к нам. Не скрою, будет трудно.

Мы разделимся на две группы: штурмовую и защитную. В первой участники отправятся в исследовательский центр, чтобы найти нашего капитана. Задача второй же заключается в обороне корабля и ближайшей территории, — первый помощник перевел дыхание, потерев подбородок. Он уже давно знал кого куда назначит, однако, только сейчас задумался: а мог ли так распоряжаться? Нет, на раздумья сейчас не было времени. — На поиски отправятся Дмитрий и Мария. Остальные остаются, там распреде…

— Только двое?! — не смог удержать своего удивления Юхельссон. — Ты посылаешь туда только двоих? Ты говоришь об абсолютной агрессии и, опять же, посылаешь только двоих? Да ты рехнулся, отправлять их на убой?!

— Уймись, Илья, уймись! — ответил Мед. — Я долго раздумывал над этим и принял такое решение. Изменено оно не будет.

Однако артиллерист не сдавался. Осмотревшись, он пытался найти единомышленников.

— Вы что, хлопцы, серьезно? Вы отправите этих двоих просто так? Будь ты проклят, Мед, отправь с ними еще кого-нибудь! Я доброволец!

На его плечо упала тяжелая рука Филина.

— Боишься, что не встретишь кошкодевочек?

— Какие, б**ть, кошкодевочки?!

Юхельссон взглянул на Марию, надеясь, что она поймет его и возразит всему этому безумию, но по её взгляду читалось совершенно обратное. Рука мужчины машинально прикрыла рот, а затем он провел ею по волосам, все не в силах смириться с услышанным.

— Ориентировочное время прибытия — три часа, — продолжил меж тем Алексий. — У вас два часа свободного времени, после чего каждый обязан занять рабочее место в режиме чрезвычайной ситуации. У меня всё.

Когда Кристиан вышел, то не чувствовал ног. Он знал причину для беспокойства, и его раздирало двоякое чувство. Гражданская война бушевала в душе, где по обе стороны стояли важные люди. Казалось бы, что вот они нашли капитана. В этот раз уж точно! Разработан план по его спасению, и вскоре все закончится. Но как он мог отправить на такое любимую девушку? Здравый смысл говорил, что она справится с этой работой, как справлялась и ранее. Однако в голове засело сомнение, чье зерно постепенно прорастало.

Мужчина ждал некоторое время у входа, прижавшись к стене. Все уж давно разошлись, и только Дмитрий и Мария оставались на капитанском мостике. Наверняка Мед обсуждал с ними детали. Он поступил здраво — так пытался убедить себя Илья — отправить вперед наиболее опытных разбираться с главной и сложной задачей. Не станет ли так, что вся сложность ляжет на обороняющихся? Юхельссон даже не мог представить, что их ждет, но в голову лезли картины проникновения на корабль и отчаянная борьба. А идут двое только потому, что остальные будут мешаться.

«И все же я не могу», — Илья прижал кулак к губам, сжав зубы, и все пытаясь смириться.

Прошло некоторое время, прежде чем Дмитрий вышел наружу. Кристиан тут же отскочил от стены, готовый встретить девушку, но её так и не было. Рыцарь проходил мимо, затем замер, повернув голову в сторону приятеля, и что-то пробурчал. Как показалось Юхельссону, он опять вспомнил про своих корабельных поваров.

— Дмитрий, что там может быть? — внезапно для себя поинтересовался Илья.

— Что бы там ни было, мы справимся, — заверил тот в ответ.

По какой-то причине Кристиан посчитал, что его нарочно держали в неведенье. Какова же настоящая ситуация на Земле? От бессилия мужчина протяжно вздохнул, уперев руки в бока.

Затем вышла Мария. Она направилась в совершенно другую сторону и шла настолько широкими шагами, что Илья едва смог за ней поспеть, и нагнал только у панорамных окон на втором ярусе. Ему пришлось несколько раз её окликнуть, чтобы та остановилась. Злилась ли она сейчас на него за случившееся? Немного отдышавшись, он сразу же приступил к делу:

— Ты ведь знаешь о чем я хочу поговорить?

Девушка отвела на секунду взгляд и сделала это скорее высокомерно, нежели от какого-то смущение или волнения. А затем покивала.

— Послушай, я понимаю, что выглядел идиотом, но, ладно, давай немного сменим состав? Вы с Димой опытные бойцы, нам нужно хотя бы по одному с каждой стороны. Давай хотя бы разыграем всё немного иначе, и пусть вперед пойдет Филя, я и, скажем, Тарадон. Ну ладно, пускай даже без третьего. Ты же знаешь, кэп мой лучший друг, когда Мед пошел выкладывать всё его матушке, то я корил себя, что это был не я. Но позволь хотя бы мне помочь в его спасении. Я должен его вытащить.

Когда Илья говорил, лицо Марии все это время ничего не выражало. Мужчина ненавидел, когда видел ее такую.

— Мне кажется, это всё не единственная причина. И ты что-то мне недоговариваешь, — сказала девушка.

— Ну ты пойми. Мы с ним сделали многое для этой затеи. Чтобы собрать всех, чтобы получить знания для этих полетов, чтобы всё это организовать. Я шел на огромный риск и готов пойти сейчас, но мне не дают! — Илья развел руками. — Мед сделал своё дело в начале, я же хочу сделать своё в конце.

Послышались чьи-то шаги. Мария схватила мужчину за плечо и завела его за прямоугольную колонну. Теперь они остались наедине. Вид через окно на часть Земли придавал этому разговору мерзкий подтекст.

— Послушай, — девушка устало вздохнула. — Это не единственная причина. И даже не главная, — от такого заявления лицо Кристиана обдало жаром.

— Нет, это не…

Юхельссон пытался в спешке подобрать слова, но все никак не мог озвучить их так, чтобы они прозвучали серьезно. Мария прямо сейчас будто держала его за мальчишку, отпрашивающегося на прогулку.

— Я хочу исключить любую опасность для тебя. Прошу, сними свою кандидатуру и предложи меня. Алекс прислушается к твоему совету, я уверен. Я, — Илья вздохнул, случайно потянув паузу. Мария же не обрывала его, дожидаясь продолжения. — Я не смогу простить себе, если с тобой или кэпом что-то произойдет. Я должен сделать это сам. Я умоляю тебя, — проговорил он это сквозь зубы, взявшись за руки девушки, — поменяй нас местами.

Теперь паузу держала Мария. Её взгляд бегал и она то и дело кивала своим мыслям.

— Мне очень жаль, — ответила девушка внезапно и от этой внезапности у мужчины сперло дыхание. Странное ощущение, как если бы их отношения закончились или они оставались просто друзьями.

Кристиан стоял некоторое время, никак не реагируя, поглощаемый мыслями все сильнее. Затем некое сопротивление из глубин души начало нарастать, и его руки сжались в кулаки. Вероятно, его лицо тоже исказилось некой гримасой, ведь Мария по-доброму усмехнулась и обняла мужчину. Ростом она была почти что с Илью, и сейчас он впервые ощутил себя маленьким в её объятиях. Как если бы мать обнимала своё дитя.

— Я поняла тебя. Все будет хорошо. Не успеешь и глазом моргнуть, как все закончится. Будет все как всегда.

Мягко отстранив её, Илья не мог отвести взгляда и все сдерживал себя, чтобы не поцеловать девушку. Обоюдное молчание продолжалось долго. Кристиан пытался обуздать чувства и принять рациональное решение. А Мария… О чем она могла думать сейчас?

— Если с тобой что-то случится, то и моя жизнь на этом закончится. Что без тебя, что без моего друга — меня уже ничто и никто тут держать не будет, — он замолк. — Сделай это, — и, покивав, добавил. — И не дай себя убить.

Приложив силу воли, Илья развернулся и направился назад в оружейную, где он и без того проводил бо́льшую часть времени.

Проблемы начались едва ли не сразу, как только корабль вошел в атмосферу Земли. На борту Фрейи не имелось ни одного десантного челнока или парашютных устройств, людей никак нельзя было высадить. Операторы исследовали местность близ центра Пасейтан, чтобы совершить посадку — самый варварский метод в данном случае. Было высказано предложение по использованию обозревательных дронов, но идея оказалась чрезмерно сомнительная.

— Есть одно местечко, но до центра придется где-то с километр идти, — сказал Наврич.

— Действуем, — кивнул Алексий, и приказал Авроре сажать фрегат по указанным координатам.

Тут тоже возникла проблема — найденное место оказалось под грудой мусора. Фрея не могла ровно встать, и существовала опасность поломки опор корабля. В очередной раз Мед решил рисковать. Они так близко подобрались к своей цели, что даже не верилось, что проблемы подобного рода помешают всей их операции.

Все происходило быстро. Казалось, что время нарочно торопило события, и теперь уже месячное ожидание слилось воедино, словно и не было всего этого. А корабль с грохотом давил под собой мусор, разнося этот шум на километры вокруг в опустевшем городе. Правда ли он был таковым? Вокруг на многие дали виднелись лишь брошеные дома, улицы, запущенные парки. Всё — любое здание, дорога, строение или памятник — имело на себе отметину прошедшей войны.

Наружу вышли двое. Оба вооружены и готовы действовать. В этот раз даже Мария взяла с собой винтовку из арсенала, и от этого Илья напрягся сильнее. Опасаться на этой земле было что. Если в другой части планеты действовали параяне, борясь группами, то здесь все еще обитали пораженные порчей легиона люди. Хотя при их виде трудно было называть этих существ именно так. Мутанты — давно уже лишившиеся шанса на спасение — атаковали большими стаями, оказывались крайне живучими и совершенно не знали страха. И Алексий сделал правильно, что послал именно рыцарей, а не кого-то другого. И Мария, и Филин были обучены борьбе с этими чудищами. Знали, как двигаться, знали, как реагировать и видели вспомогательные знаки местности, когда другие бы сочли это за очередное сумасшествие погибающего мира.

Под ногами хрустел мусор. С самого начала восстания в Японии он пролежал здесь. И пролежит еще много лет.

Воители молчаливо шли, стараясь ступать как можно тише, словно даже мысли могли пробудить это место. И они продолжали идти. Так, будто знали дорогу и ходили по ней множество раз. На всем пути никто не встречался, и любой другой бы даже засомневался в опасности. Рыцари уже обошли не одну растяжку, по функциональности напоминавшую паутину. Стоило зацепиться за неприметно натянутую слизь, как полчища монстров сбегутся сюда из своих нор. Мутанты обладали не меньшей хитростью, чем параяне. Но это обычная ловушка, которую всегда можно обойти. К счастью, двоим еще не попадались другие, от которых запросто лишишься рассудка. Мария обрадовалась тому, что им не встречались попавшие в западню. Ей всегда приходилось тяжело, когда она натыкалась на таких бедняг, чья жизнь уже давно закончена. Стоило попытаться им помочь и они заберут тебя с собой.

Впереди показалось открытое пространство. Минимум укрытий вокруг всего исследовательского комплекса, придется бежать прямиком до самых ворот. Кто бы ни украл капитана — он хорошо знал, где нужно действовать. Но что это за игра? Их могли накрыть огнем на подходе, да какой с этого толк? Неужели планировалось, что пойдет бо́льшая часть экипажа? Нет — решила Мария — если здесь и есть подвох, то совсем иной.

Исследовательский центр Пасейтан принадлежал ранее Ронум Корпорейшн. Так уж вышло, что во время революции 2135 года это место помогала оборонять и Мария. Девушка помнила, что раньше здесь располагались красивые парки, искусственные ручьи и фонтаны. Когда же круговорот событий завертелся, комплекс стал похож на бастион, а окрестности превратились в пустое поле, испещренные воронками разных форм и размеров. Округлая внешность строения была усеяна шрамами, а от окон, откуда когда-то велся огонь, остались огромные дыры.

Мария знала, что сотрудники Пасейтана и местная полиция держали здесь оборону, когда вирус пустился по улицам города и тысячи его жителей, потерявших над собой контроль, с животным безумием отправились убивать все живое. Свидетельством произошедшего были оставшиеся здесь кости. Множество костей, и в этой общей мешанине уже вряд ли кого-то опознают. Да и в этом не было никакой нужды.

Внутри исследовательский центр был погружен в неменьший хаос. Стойка ресепшена узнавалась с трудом, Филин наверняка даже и не понял, что это именно она. Диваны и прочая мебель так и остались сваленными в общие кучи, как баррикады.

Все же путь оказался не так чист, как хотелось. Стоило пройти дальше в холл, расположившийся между фойе и главным залом, как двое наткнулись на человека. Он стоял недвижимо, хотя гости точно оказались в его прямой видимости. Не двигались и рыцари, некоторое время изучая незнакомца. Был ли он сообщником похитителей?

Филин выстрелил. Снаряд попал прямо в плечо, и обычный человек если не умер, то потерял бы сознание от болевого шока. Здесь же было совсем наоборот. Вместо привычной конечности появилась другая, похожая на множество щупалец, без сомнения, усеянных острейшими лезвиями.

Уже не человек только и успел рвануть вперед, как еще два снаряда оставили от него кровавое месиво. Однако эта быстрая победа не принесла удовлетворения. Наоборот, рыцари помчались вперед, уже слыша как из глубин центра вырывались они.

В свое время Дмитрий посмотрел множество разных фильмов, в том числе, где сюжет был завязан на зомби-апокалипсисе. Сейчас он жалел — жалел искренне — что здесь произошла схожая катастрофа. Но жалел также, что мутанты не были классическими зомби. Рыцарь с радостью бы отстреливал им головы и на этом кончал с ними. В его случае приходилось стрелять крайне аккуратно. Никогда нельзя знать упадет мутант от одного снаряда или выдержит несколько.

Приходилось пробиваться с боем. Темноту коридоров освещали лазерные лучи, иногда заставляя нелюдей загораться огнем. Положение осложнялось местной разрухой. Часть лестничного пролета обвалилась в одном месте и приходилось искать обходные пути.

Их прижали в конференц-зале. Оба выхода оказались заняты, двоих постепенно оттеснили к стене. Мария взмахнула рукой так, как обычно смахивали крошки со стола, и часть пола словно подсветилась желтизной. Она топнула ногой и произошел наклонный обвал. Часть монстров потеряла равновесие, а остальные — инициативу. Мария понеслась прямиком на них, уже со своим посохом, прорубая себе путь. Винтовка хлопала ее по спине, но вскоре вновь оказалась в руках.

Главный же враг оставался впереди. Помимо мутантов, им встретились и параяне. Ирония была сколько не в этой встрече, столько в том, что их новые противники — некогда их товарищи. Конечно, ни Дмитрий, ни Мария не знались с ними лично, однако, когда в руках этих людей появились не привычные клинки из кодировок мира, а из крови, слившись в единую форму странные оружия, стало ясно — это те самые рыцари, но свернувшие со своего пути.

Ни те, ни другие не теряли времени для атаки. Расстояние между двумя группами оказалось чрезмерно близким, пришлось идти в ближний бой. Филин парировал удар первого напавшего, а затем ударил его ногой в грудь. Как и учил орден, Дмитрий использовал все доступные части своего тела и оружия для боя. Более того, ему следовало проверить новые протезы, в которых он сомневался. Не сказать, что они однажды успели дать сбой, просто дурная мысль засела в голове. Вышло совсем наоборот. Его ноги показали себя с хорошей стороны. Удар удалось провести настолько хорошо, что от восторга Диме начало сводить челюсть и теперь он понимал, что хотел еще. Бой захватывал его, от этого ему никогда не удавалось спастись. Мысль о новой дозе адреналина в схватке только толкала дальше.

Угрозой все еще являлись полчища мутантов, что постепенно начали неустанно следовали за рыцарями Черного пламени. А при условии, что двое не знали, где толком можно встретить похитителей и живы ли они еще, то миссия ставилась под угрозу.

— Штурм-группа, штурм-группа. Говорит Алексий Мед. Как ваше продвижение?

Рыцарь помедлил с ответом. В бою он не умел делать несколько дел, потому из-за затишья Мед повторил свои слова.

— Это штурм-группа, Алексий Мед. Продвижение медленное. Делаем все, что в наших силах, — сказал Дима, как только все параяне оказались повержены.

— План меняется. Нас неслабо прижали. Мы не сможем долго держаться. Как разберетесь у себя, то ждите нас на крыше комплекса. Конец связи.

Воители продолжали искать, поднимаясь все выше и выше и надеясь, что именно там найдут ответы. Первые подсказки появились, как только они оказались в одном из коридоров — ничем не примечательном, за тем исключением, что здесь продолжали работать аварийные огни и лежали палочки химического источника света. Словно некто оставил хлебные крошки специально для них.

— Восхитительно, это уже прям какие-то игрушки, — Филин хотел сплюнуть в сторону, да вовремя себя остановил. — Идем по ним, леди Мария?

Та покивала.

И двое двинулись дальше. На какое-то время удалось сбросить погоню, но точно ясно, что однажды их настигнут снова. Рыцари проходили давно забытые кабинеты, комнаты отдыха, где весь инвентарь был давно вынесен. Проходили и пробитые насквозь стены душевых.

Конечной остановкой стал деловой кабинет, наверняка принадлежащий ранее важному начальнику. Это единственное место, которое можно было счесть за относительно хорошо сохранившееся. По сути, здесь всё оставалось на своих местах, покрывшись толстым слоем пыли. Её было так много, что она мешала обзору, и Дмитрий порадовался, что на его шлеме есть фильтр. Что касалось Марии, то она не проявляла никаких признаков дискомфорта. Хотя один раз она не выдержала и чихнула, разогнав пылевую завесу сильнее.

— Итак? — Дмитрий осмотрелся. Он увидел в дальнем углу неприметную дверь с кодовым замком. — Супер. Эта задница закодирована, и никаких подсказок, — рыцарь попробовал нажать банальные варианты, но ответом шел отказ. — Супер! — повторил он.

Послышалось урчание со стороны входа и Мария среагировала первой, сжигая мутанта лазерным огнем. Она опрокинула стол, заняв за ним оборону.

— Выламывай, — бросила девушка короткую команду, повалив еще одно чудище.

Пока Филин разбирался с металлической дверью, ателиер не переставала стрелять. Она нажала на кнопку сброса, когда энергоячейка опустела, и, перезарядившись, продолжила пальбу. А полчища нелюдей все прибывали, готовые разрывать на куски. И не было им числа.

Дверь оказалась прочнее, чем могла показаться. Даже плазма не брала её так эффективно, как предполагал Дмитрий. Он с разбегу вдарил по ней с ноги, попытался вскрыть створку двери руками, но та не поддавалась.

— Там золотой запас, что ли?! — уже взревел рыцарь, и от злости повалив книжный шкаф на прибывающих тварей.

Индикатор на кодовом замке сам по себе сменил цвет на зеленый. Дима поначалу даже не понял, что произошло, а когда увидел открывающийся проход, то рванул туда, зазывая за собой Марию.

Двое на этот раз оказались в лифте, чья кабина была просторной, с уцелевшим зеркалом и стенами, покрытыми царапинами в некоторых местах. Свет едва горел, освещая небольшое пространство кнопочной панели, давно разобранной, где оставались только одни провода и одна кнопка. Филин немедля нажал на нее.

— Это место приготовили заранее, — сказала Мария, как только двери за ними закрылись.

— Я надеюсь, здесь никакие опыты не проводили и мы не встретим засранцев похуже. Это точно какая-то игра, — Дима ударил кулаком в стену.

— Боишься?

— Никак нет, — с грустной покорностью ответил тот.

Куда везла их эта кабина? Точно наверх. Пересчитав боезапас, рыцари зарядили полные магазины, готовясь к худшему.

— Не стрелять без приказа, — заявила Мария, стоя позади Филина, припавшего на одно колено. Оба нацелились на дверь.

Когда она открылась, то за ней виднелось место, которое оказалось огромным и свободным. На потолке горели мощные лампы, ярко освещая все вокруг. Пространство больше напоминало арену. Поле и трибуны у стены, вот только зрительские ли там были места или нечто универсальное, лабораторное? Главным оставалось то, что в центре их встречала одинокая фигура.

Мария и Дмитрий вышли наружу, не теряя бдительности и окидывая все вокруг взглядом.

— Они послали вас? — наигранно удивилась рыжая девушка. — Я уж было подумал, что героически придут сами.

— Ближе к делу. Мы пришли и хотим получить назад капитана, — Мария передала винтовку Филину, тот, в свою очередь, закинул через плечо. — Но я его здесь не вижу, — её тон оказался настолько угрожающим, что даже у Дмитрия побежали мурашки.

— Да, я знаю. Но придется немного потерпеть. Вы же не думали, что наткнетесь на своего командира здесь, не так ли? Конечно, не так. Это игра, и всем вам придется в нее немного сыграть.

Девушка стояла в своей униформе. Со всеми своими погонами и нашивками. Руки её скрывали перчатки белого цвета. Никакого оружия Мария не заприметила и это очень сильно взволновало девушку.

— Ситуация проста, — рыжая незнакомка пожала плечами. — Ваше оружие убьет меня быстрее и вам не удастся взять меня в плен. Вы будете вынуждены играть по моим правилам.

— Я не знаю, кто ты, но наверняка не слышала о нашем ордене, — скрытая под плащом Мария оголила свой посох, ничем его не усиливая. — Мне достаточно будет сломать тебе ноги и забрать с собой.

— О, нет, дорогуша, — та помахала пальчиком. — Тут тоже есть небольшая загвоздка, — девушка хищно широко улыбнулась. В её руке среди нулей и единиц, как это бывает у рыцарей Черного пламени, материализовывалось оружие. — Я сражался с такими как ты сотни раз. И сотни раз я умирал от таких как ты. Но теперь…

Впервые Филин заметил, что Мария находится под неким впечатлением. Это промелькнуло всего на мгновенье, но можно было с уверенностью сказать: кто бы ни был перед ними, ателиер опасалась её. А тем временем в другой руке их грядущего противника появлялось второе оружие.

— …Я намного сильнее тебя.

Примечание к части

* Устоялось от английского Azure — лазурь, и внешности азуресов. Приведено Имлином ибн Тараддином в 2129 году.

** Гипотеза о появлении жизни на Земле в результате занесения из космического пространства так называемых «зародышей жизни».

Игра

Мужчины всё размышляли: что здесь находилось раньше? Место чем-то походило на футбольное поле, полное мусора. Если это было так, то от трибун совсем ничего не осталось, кроме неузнаваемых частей. Действительно ли некогда дома, а сейчас руины, стояли так близко к стадиону? Никаких фотографий со спутников не осталось, приходилось только гадать, как и что тут было изначально.

Первым наружу сошел Алексий. Парочка рыцарей давно ушла, а остальным оставалось дожидаться и стеречь корабль. Мед поделил людей, одних оставив внутри, а других вывел за собой. По приказу первого помощника все доступные проходы были заблокированы, только главная аппарель пребывала открытой. Если кто-то начнет пробиваться, то ему потребуется вскрывать обшивку корабля, а об этом сразу же доложит Аврора.

— Мне вот интересно, а почему же тогда в прошлый раз этот ИИ не засек никого? Еще когда мы от Катана домой летели, — задал вопрос Тарадон.

— Тогда, если ты сам не забыл, корабль косило конкретно. Все системы не работали, кроме аварийных. А ИИ не распознавала ту дичь, потому что… Там была дичь.

— На Земле тоже полно дичи и что теперь?

— Подавляющее большинство этой дичи занесено в базы данных, — Мед деловито поднял палец вверх. — Тем более Фрейя в полном порядке.

В отличие от Алексия, Иван и Ингвар были одеты в простые скафандры. Мед не хотел, чтобы команда заразилась здесь чем-нибудь и его беспокоила сейчас Мария, которая отправилась даже без респиратора.

— Так ты умеешь стрелять? — поинтересовался Иван уже у Ингвара, который рассматривал мусор под ногами.

— Приходилось, — ответил тот незамедлительно и поднял с земли газету былого времени. Цифровая бумага, как звали её раньше, толщиной с картон, способная сминаться и закручиваться, и выпрямляться вновь благодаря гибким микросхемам, и носящая на себе данные определенной статьи. Как стало ясно, такие газеты — или хотя бы одна из них — сохранились до сегодняшнего дня. Вот только в иероглифах Ингвар ничего не мог разобрать, а картинки не говорили ни о чем. — Только тогда я был на охоте.

— На Аракктуре практиковалась охота? — Младич не заострял внимание на своем новом приятеле, осматриваясь по сторонам. Интуиция подсказывала, что рано или поздно к ним кто-нибудь придет. И это будут далеко не их ребята.

— Жрать-то тоже хотелось. Тем более это отлично скрашивало бытовуху. А то все время эти телеги таскать уматывает, — мужчина фыркнул. — Пойди туда, сделай это…

Он что-то продолжал рассказывать, а Тарадон сфокусировал взгляд на одном месте. Ему показалось, что там что-то шевельнулось, но после, как пригляделся, нашел лишь зацепившийся за обломки мусор, который все хотел угнать ветер.

— …А потом я и слышу у него в каюте: крейсер «Кузбасс» на связи. Ждем указаний! — Ингвар комично сымитировал голос.

— Замолчите уже, — рыкнул Мед.

Их голос не разносился эхом, да и дальше пары метров этих троих никто не слышал. И все же, казалось, что болтовня звучала на весь город. Это дурное чувство, когда не знаешь, как лучше — когда что-то происходит или когда затягивается тишина. Впрочем, что бы ни вылезло, на корабле можно было всегда убраться ввысь. Главное, чтобы новоявленное нечто не смогло перегрызть фрегат напополам или, того хуже, затащить под землю.

Мед мотнул головой, отгоняя фантазии и вновь сосредоточившись на окружении. Ничего не менялось. Все тот же мусор, унылый вид разрухи и нескончаемые тучи над головой. Аракктур отличался хотя бы буйной природой, а здесь вокруг одна лишь серость. Казалось, что и Алексий, и товарищи, и корабль потеряли всякий цвет. И в этой серости продолжал жить орден Черного пламени. Прилетят ли они сюда или Мария дала отбой?

Затем же, когда Алексий сделал пару шагов, он задумался об ордене. О том, что знал на самом деле.

Орден Черного пламени однажды появился на Земле. Возможно, в самой организации известно, когда произошло это «однажды», но простой люд ничего не знал. Первое упоминание их в истории начинается на рубеже 2126 года. Ронум Корпорейшн уже как восемь лет занял место Аватари-нет, и странный орден являлся вассалом Ронума. Вот только чем они занимались и занимаются до сих пор? В свободном доступе ничего не говорилось об их деятельности. Алексий слышал, что некоторые рыцари иногда прикомандировывались к тем или иным оперативникам корпорации, но не знал всех подробностей. Знал только, что спустя время, орден Черного пламени примет участие в японском конфликте. Это было первое зарегистрированное участие организации на мировой арене.

Не меньшей тайной оставалась и сила этих рыцарей. Они чем-то пользовались, материализуя себе оружие или используя это нечто для своих нужд. Мед терялся в догадках. Точно не магия — именно магией пытались пользоваться Лазурные крестоносцы, ответвление от ордена, из-за чего получили конфликт с азуресами.

Все же главную роль орден сыграл в крайней войне. И теперь, прибрав к рукам все оставшиеся ресурсы, рыцари стали полноправными хозяевами Земли.

— Командир, к нам приближается несколько кораблей. Это те конкистадоры. Зденек говорит, что они будут здесь через пятнадцать минут, — прозвучали слова Соколовского по связи.

— Они летят именно к нам?

— Судя по траектории пролетают мимо, — отозвался уже Наврич.

Этой новостью Алексий поделился с остальными товарищами.

— Я плох в географии Земли, но разве этот их полуостров не на другом краю? — поинтересовался Ингвар, осматривая небо, словно пытаясь высмотреть те корабли.

— Видимо, решили устроить реконкисту до самой Японии, — усмехнулся Тарадон, а затем резко вскинул оружие.

Его примеру последовали остальные. Алексий переключал режимы своего визора, но ничего не замечал. Дыхание звучало так, словно разносилось по всему городу и Мед иногда задерживал его. Он первый заметил, как в них что-то летит и поспешил оттолкнуть от себя Тарадона. Осталось непонятным, что же пронеслось мимо, Алексий тут же отдал приказ на свободный огонь. Остальные не заставили себя ждать.

Не сразу можно было понять, что их атаковало. Может, домашние животные под воздействием мутаций приняли столь невообразимый вид. Или же это звери с лесов перекочевали уже в города, и опять же принявшие на себя проклятие легиона. В любом случае, чудища были четверолапыми, с множественными отростками на спине. Жгуты мышц не удерживала дряблая кожа, да и та походила больше на некую накидку. Другие, размером более, напоминали скрещенные виды под надзором безумца. Они скакали с одного куска бетона на другой, стремительно приближаясь к цели и уже клацая своими клешнями.

Никто из троих мужчин не желал узнавать или даже испытывать силу этих существ. Нападали те не плотной волной, но было их немало, а натиск оказался настолько сильным, что людям пришлось постепенно пятиться назад. Ингвар засел за укрытием, положив ствол на оное и продолжал стрелять короткими очередями. Мертвая, как он думал, туша врезалась в плиту перед ним, заставив ту покачнуться. Притворялось чудище или нет, но вскоре оно зашевелилось, вновь поднявшись на лапы, а затем прыгнув на Ингвара. Чужеродная пасть была уже в нескольких дюймах от его руки, как вдруг тело просто повалилось, придавив мужчине ноги. Пока он выбирался, Ингвар успел заметить, как бок мутанта расчернелся от лазерных попаданий.

— Нормально? — послышался голос Алексия по каналу связи.

— Нормально, — прохрипел Ингвар, еле выбравшись из-под туши. Она оказалась тяжелее, чем могло показаться.

Мед распределил углы обзора. Но кому-то то и дело приходилось помогать другому. После животных пошли другие, не менее ужасные на вид чудища, теперь имевшие отдаленные человеческие формы. Алексий, как и остальные, не мог помыслить, что же сотворило с ними такое. Тяжелее было понять, где у них уязвимые места, ведь та же голова — троица решила считать это за голову — срослась с другими частями тела в невообразимых вариациях. Поймав чудище в вилку прицела, отмеченного визором, Мед открыл огонь. Лазер хорошо расправлялся с этими тварями, чего не скажешь об огнестреле. Пули оставляли раны, а существа словно не чувствовали их, продолжая своё стремительное нападение. Хуже становилось оттого, что они мутировали, когда казались уже погибшими.

Троица не переставала огрызаться, находясь почти на аппарели. Стоило бы поскорее убираться отсюда, но Алексий не отдавал приказа. Один мутант опасно приблизился к нему и Меду пришлось оттолкнуть его от себя прикладом.

— Все на борт! — наконец сказал первый помощник. — Будем отстреливаться со склада, — там уже были заготовлены укрытия из контейнеров, ящиков и перегородок. Крайняя линия обороны.

Из-под мусора вылезла собака — она действительно напоминала типичную служебную собаку — и оказавшись подле Алексия, её голова лопнула. Непонятное образование из щупалец, вырвавшееся из шеи, тут же схватило мужчину за ногу, потянув обратно на улицу. Алексий повалился на спину, едва при этом не выронив свое оружие.

— Последний магазин! — оповестил Младич, ринувшись на помощь приятелю, как только заметил его бедственное положение.

Мед не спешил сдаваться, стреляя по чудищу, а то все продолжало тащить его ближе к земле. И пока Иван не расстрелял мутанта в упор, тот не отпускал свою добычу до последнего.

На капитанском мостике Илья выстроил баррикады из-под оружейных чемоданов. В этом месте они будут обороняться до самого последнего, если дело примет плачевный оборот. Никто даже не догадывался о происходящем внизу. Юхельссон хотел бы вдарить по неприятелю с корабельных турелей, но доступный угол не позволял так сделать. Операторы занимались своими делами, отмечая путь конкистадоров. Затем же, по прошествии времени, Наврич внезапно объявил о пришествии ордена. Зденек сперва не поверил глазам, ведь так много отметок появилось мгновенно и только сейчас, в десятикилометровой близости.

— Гля-гля, сколько же их! — не сдержался мужчина. А затем поднял голову, будто сквозь потолок мог бы увидеть Алый Избавитель, повисший высоко над ними.

Это был флагманский корабль ордена Черного пламени, способный перевозить на себе минимум одну эскадрилью. Экипаж Фрейи был наслышан о том, как он мог постепенно уничтожать целые города. Филин в свое время много трепался о нем друзьям, но никогда не наблюдал воочию сам.

— Что за чертовщина творится, чьи это корабли? — послышался недовольный голос Меда.

— Черных. Только сейчас смогли их обнаружить, — ответил Наврич.

— Они требуют убраться отсюда, — неуверенно встрял Александр.

— Восхитительно! — прорычал первый помощник. На той стороне слышалась пальба. — Сколько у нас времени? — уже более сдержанно спросил он.

Юхельссон посмотрел на Александра, а тот уловил его взгляд на себе. Связист старался выиграть как можно больше времени, но, судя по его лицу, успеха он не достиг.

— У нас есть около десяти минут, — огорченного заявил Саша. — Время уже пошло. У нас есть запасной план? Мы же не оставим наших?

Потянулось молчание, прерываемое далеким гулом взрывов. Неужели уже бомбили этот город?

— Готовьтесь к отлету, — наконец, дал команду Алексий.

Команда была передана ИИ, и главные двигатели сразу заработали. Корабль вздрогнул и завибрировал на некоторое время, пока вскоре не унялся.

А вот Кристиан негодовал. Поначалу он не понял, что происходило, но затем рванул вниз, готовый сам выскочить наружу. Он оказался в складском отсеке, где главная аппарель уже закрылась, а троица переводила дух.

— Ты хочешь их оставить там? Какого хрена?! — тут же начал Илья.

— Отставить, занять свое рабочее место, — только и ответил первый помощник, сняв шлем. Его мокрые волосы прилипли к лицу. За это время они сильно отросли, и не сравнить с тем, что было поначалу. Рукой мужчина провел по лбу и тяжело вздохнул, проходя вперед и заметно хромая.

Путь преграждал Илья.

— Мы не можем так поступить с ними, — проговорил он.

— Уймись, — все еще спокойно отвечал Мед. Артиллерист же продолжал. Его болтовня оказалась сейчас необычайно раздражающей и Алексий схватил его за плечо, прижав к стене. — Уймись, черт меня побери. Каждый будет заниматься своим делом и следовать приказам командира. Моим приказам. И ты будешь им следовать, если хочешь, чтобы все прошло хорошо.

Оттолкнувшись от него, мужчина направился дальше, оставив пылающего от злости Юхельссона

позади.

— Если они останутся там навсегда, то это будет по твоей вине. И если так случится, то следующий диалог будет проходить совсем по-другому.

Эти слова остались неуслышанными. Алексий оставался неумолим в своих решениях.

Корабль постепенно поднимался, разгоняя мусор под собой. Зацепившиеся за обшивку твари падали. А вскоре место, где недавно стояла Фрейя, сотряслось от артиллерийского огня. Оставалось только наблюдать, как разрывы появлялись один за другим, оставляя после себя только пыль. Глядя на это зрелище, казалось, словно пол ходил ходуном, но это чувство было обманчивым.

Вскоре ничего не осталось и от руин. Однако рыцарям этого оказалось мало, и зависшие в небе корабли принялись бомбить выделенные зоны с особым упорством, будто выкорчевывая коренья некой заразы.

Мед приказал снижаться, так и не долетев даже до небес.

Они стояли как гладиаторы посреди арены. И, судя по всему, это место таковым и являлось. Тестировались ли здесь новые технологии или действительно бросали людей друг на друга — оставалось неважным. Никто из присутствующих не был исследователем, пришедшим за сокровищами былых лет. И каждый имел довольно примитивную причину, чтобы находиться здесь. Окружение же служило не больше, чем фоном.

Посох Марии запылал желтизной, словно пламя действительно образовалось на обоих концах, и она стала неспешно приближаться к оппоненту. В её движениях было все: и могущество, и сосредоточенность, и уверенность в своих силах. Но стоило Марии оказаться рядом как рыжая девушка замахнулась рукой и ударила так, как если бы была кузнецом, со всей силы опуская молот на наковальню. Естественно, ателиер успела заблокировать этот удар, правда, чувствовалось, что ей пришлось нелегко.

Как правило, в бою с подобными противниками Мария попросту лишала их рук благодаря своей скорости и посоху, однако, сейчас маневр сразу произвести не удалось. Вацлава после удара оказалась дальше, будто всегда стояла там, метрах в пяти. А затем снова появлялась вблизи, возобновив свой натиск. Сталось так, что Марии попросту не удавалось выйти из обороны. Она пыталась выждать момент для контратаки, но стоило ей, казалось бы, получить такую возможность, как рыжая вновь блуждала вне атаки.

Как только Вацлава оказалась за спиной Марии, Филин выстрелил. Чутье подсказывало, что лучше сделать это, чем потом писать отчеты и оправдываться как он не смог уберечь живую легенду ордена. Луч должен был задеть цель, но девушка успела выставить меч так, чтобы он отразился обратно, в наплечник рыцаря. Тот инстинктивно вздрогнул, едва не повалившись. В плече почувствовался жар, к счастью, уникостюм принял основной удар на себя.

Хорошего оставалось маловато. Кем бы ни была неизвестная девушка, она сражалась достойно. Мария не оставляла попыток победить, ведь ей встречались разные враги, казавшиеся непобедимыми. Она владела множеством тузов в рукаве и прибегала к ним постепенно. Сейчас Вацлава устанет — думала ателиер — затем начнет ошибаться.

В рукопашный бой вошел и Филин. Арсенал за плечами воителя мешал ему двигаться и хотелось его на время оставить на полу. Рыцарь же знал, что потом точно забудет забрать вооружение назад. Так что приходилось сражаться так, как есть. Бывало хуже. Дмитрий не стал прибегать к уловкам, а сразу обрушился на девушку. В тот же момент ателиер атаковала со своей стороны. Их цель подбросила один меч, сжав другой обеими руками, и тут же рванула на Марию, а второе оружие, которое должно было вот-вот исчезнуть, внезапно схватил фантом — такая же рыжая девушка — словно вырвавшая из оригинала, чтобы воспрепятствовать Филину. Этот второй человек парировал удар, чтобы затем с силой оттолкнуть рыцаря. Получив немного времени, неизвестная взмахом руки вызвала подобие мощного потока воздуха. Дмитрий даже не ожидал, что нечто подобное ударит его в ноги. Он повалился на пол, а бой с Марией постепенно отдалялся от него.

Кто это был и где фантом сейчас? Филин не мог поверить, что появилась иллюзия, способная на физическое воздействие. Попытавшись подняться, он понял, что система его ножных протезов принялась перезагружаться. И, не найдя иного выхода, Дмитрий открыл огонь по источникам света, погружая это место в темноту, а Мария принялась бежать в уже затемненное пространство. Рыжая девушка ринулась за ней, но не найдя своей цели, начала озираться по сторонам, приподняв клинки. Она принялась безрезультатно искать её и чувствовала, будто постепенно попадает в окружение. Затем же вперед полетел фальшфейер, другие полетели в разные стороны, создавая освещенный круг. И вот среди тьмы Вацлава увидела две серебряные точки — глаза ведьмы, чей посох загорелся пуще прежнего. И вот это чудовище рвануло вперед. Стоило помедлить и рыжая девушка оказалась бы проткнута насквозь. Не раз ей приходилось попадаться на этот трюк ранее, но сегодня она выставила оружие так, что свела урон к минимуму. Получилось даже лучше ожидаемого: Мария прошла мимо, а Вацлава ударила по посоху и он ушел вниз. И тогда следом поддала оппоненту кулаком.

— Ты будешь играть по моим правилам, сука, — процедила рыжая сквозь зубы. Мария обрушила на неё целый шквал ударов. — Больше никаких фокусов, — теперь контратаковала Вацлава. Один её меч обрушился на часть посоха и удар вышел настолько сильным, что Мария потеряла равновесие. Она оказалась открыта для последующего выпада. — Шах и мат.

Как только другой меч опустился на правую руку,