Книга: Грелочники в раю



ГРЕЛОЧНИКИ В РАЮ

© автор - Леонид Каганов, 2005

 

 


* * *


Ехать поутру в набитом вагоне всегда тяжело. Особенно, если ты опаздываешь, а поезд тянется со скоростью бурёнки, пасущейся на лугу. Особенно если ты не спал трое суток. И питался одним кофе. Особенно, если впереди тебя ждет только скучный рабочий день. Впрочем, он ждет и всех прочих, кто сжал тебя локтями со всех сторон. Пошевелиться, расстегнуть молнию на сумке, вытащить стопку распечатанных рассказов и погрузиться в чтение - это фантастика. Ничего не остается, только стоять и пялиться на глупую рекламную наклейку, что маячит перед носом. А вокруг чужие плечи и локти. Кажется, они договорились с поездом, вошли в резонанс и толкают прямо в сердце. Вот так: тук... тук-тук... тук... тук-тук-тук... тук... В такие минуты начинаешь завидовать жителям маленьких городов - они неспешно пьют свой утренний кофе, не торопясь надевают ботинки и, старательно обходя лужи, шагают на службу куда-нибудь на соседнюю улицу. А вокруг них - воздух. Настоящий свежий воздух, а не эта духота, которая наползает со всех сторон. Тук... тук-тук... Наползает, надавливает, воздух сгущается до состояния манной каши, залепляет уши, одним махом вырубая все шумы, залепляет нос, горло... Тук... Больно-то как.

- Молодой человек, да что вы наваливаетесь?! - раздается далеко-далеко истеричный визг.

Рука цепляется за поручень над головой, но поручня нет. Да и руки уже нет.

Тук...

Пространство и время обваливаются.

 

* * *

 

Глупости рассказывают, будто после смерти есть какой-то тоннель и свет в его конце. По крайней мере, для тех, кто умер в метро от остановки сердца, ничего подобного не предусмотрено. Иначе масло масляное получится. А вот Господь есть. Или кто это? Светится ярко, и голос у него оглушительный.

- Имя?! - трубит голос.

- Митя... - отвечаю я, хотя горла у меня нет, и вообще чувствую себя бесформенным облаком в пустоте.

- Чем жил? - трубит голос.

А вот это сложный вопрос. Старомодный. Привык, небось, допрашивать землеробов и кузнецов. Как объяснить, что по образованию я историк, но работаю сейчас верстальщиком, раньше работал менеджером, пока учился - был курьером, а душа у меня и вовсе лежит к литературе?

- Чем жил? - требовательно повторяет голос.

- Дизайн и креатив! - объявляю я и, набравшись смелости, зачем-то добавляю: - Коллега...

- Вздор! - гремит голос. - Ответствуй, чем занимался на Земле, пока не помер? Да не лги! Ибо воздастся каждому по делам его!

- Писал рассказы и критиковал других! - непроизвольно вырывается у меня первое, что пришло в голову.

Потому что чем же я еще занимался всю последнюю неделю?

- Писал и критиковал? - внушительно переспрашивает голос, и в громовом тоне слышится оживление. - А знаешь ли ты, что после смерти нет хода в Рай тем, кто не сеял, не пахал, а болтал да критиковал? Ибо сказано ж было вам, чертям глухим: не судите и не судимы будете!

- Прости, Господи! - вырывается у меня.

- А знаешь ли ты, - гремит голос торжественно, - что ждет после смерти критиков литературных?! Знаешь?!


 

* * *

 

И вот я в черной дыре. Вишу бестелесным облачком. Подо мной - бесформенная серебристая груда, словно мятое покрывало. Наверху - черная небесная твердь, в которой горят огромные золотые буквы: "КОНКУРС-ЧИСТИЛИЩЕ НА ЛУЧШУЮ ПРОЖИТУЮ ЖИЗНЬ". И в скобочках: "только для бывших литературных критиков на русском языке". Затем курсивом: "Главный приз - пропуск в Рай (6шт.)!!!". А потом крупно: "ПРАВИЛА". И далее по пунктам меленько. Я погрузился в чтение.

 

Как и положено, для начала пришлось зарегистрироваться. В правилах рекомендовалось выбрать себе облик произвольного существа. Я представил себя зайцем. И тут же перестал быть облачком: появились лапы, нос и все прочее, а еще - глаза и уши. Поэтому сразу и цвета стали ярче. И зрение лучше - дочитывать правила стало удобней. Заодно появились и звуки - я услышал, что сверху доносится гул множества голосов, в котором различались отдельные выкрики: "Мимо топа! Не раскрыта тема!", "За Пупыркина!!!", "Где ты такое в правилах видел, козел?!"

 

Неясно было, откуда доносятся эти голоса, я решил пока не обращать внимания и продолжил чтение. Говорилось в правилах следующее: каждая душа-участник обязана внимательно изучить жизни всех своих коллег, скончавшихся в разные годы 21 века, и проголосовать за шестерку лучших. После суммирования всех голосов шестеро счастливчиков отправятся в Рай. Ну а все прочие - в Ад на вечные муки творчества. Указаний, по каким критериям выбрать лучших, в правилах не было, зато содержалась подробная инструкция, как именно просматривать чужие жизни. И я ей последовал.

Стоило внимательно поглядеть вниз на серебристое покрывало, как оно начало менять форму, всё норовя превратиться в ящик с пергаментными свитками. Но я уже знал, что просматривать жизни могу тем способом, который мне удобнее. Поэтому усилием воли превратил свитки в диски, а рядом вырастил из серебристого месива большой телевизор.

Я взял один диск наугад, вставил в специально задуманную мною прорезь, и на экране закрутилась картинка. Это был младенец, рождающийся на свет. Честно сказать, я никогда не присутствовал при родах. За исключением, понятное дело, собственных, но их я не помню. Поэтому акушерские подробности меня просто шокировали. Я нервно отложил диск и взял следующий. Всё повторилось! Причем роды этого автора оказались сложнее - наружу торчали крохотные пятки, а вокруг матери суетились врачи и кричали: "Дыши! Дыши, зараза!" Захотелось быстрее промотать эту сцену. Но как? Стоило мне об этом всерьез задуматься, как в правой лапке сам собой возник пульт с кнопкой. Я нажал ее - и время понеслось вперед, ускоряясь, пока дни и ночи не превратились в мелькание темных и белых кадров на экране.

Вскоре я уже полностью освоился с техникой. Выдумал себе эргономичное кресло - под заячью попу с хвостом. Увеличил экран, насколько позволяли размеры моей черной каморки. Вместо пульта выдумал себе удобный джойстик перемотки под заячью лапу. Дело пошло веселее.

Малыш на экране рос, сосал грудь и делал первые шаги. Я перемотал сразу на десять лет вперед и слегка понаблюдал, как будущий автор вертится на школьных уроках, а после школы с друзьями взрывает на помойке селитру. Пока ничто не говорило о том, что он станет автором и критиком. Щелкая годами, я побежал вперед по линии жизни: первый экзамен, первый поцелуй, первая рюмка, а вот и первые неумелые стишки. Молодой человек по имени Руслан поступает в слесарное училище, служит в армии, женится, работает в одной фирме, в другой, воспитывает дочь... Начинает писать роман. Бросает. Пишет рассказ, второй, третий, тыкается в журналы. Первая публикация...

Я листаю еще быстрее: автор работает, пишет, первая книга, членство в клубе, билет литобъединения, дружба с одними литераторами, критика других, шумная драка в литературном кафе... Вот он пьет, а вот выходит из запоя и пишет новый роман. Который не издают. Снова пьет. Уходит жена. Пьет, пьет, пьет... И вот Руслан, еще совсем молодой, лежит в гробу. Стоп-кадр, надпись: "Конец".

Я не стал отматывать назад и смотреть внимательно, от чего и как он умер. С кем не бывает, в самом деле. Жаль, конечно, человека. Но ничего интересного я в его жизни не обнаружил. То есть, конечно, очень интересна сама идея, что вот прожил человек жизнь, и теперь любая секунда его жизни как на ладони. Но наверняка будут жизни поинтереснее, чем у этого Руслана, вон их еще сколько в коробке - смотреть не пересмотреть. Усилием воли я соорудил пустую коробку с надписью "мимо топа" и бросил диск туда.

И вытянул наугад следующий...

Время летело незаметно. Да и было ли тут время? Я просмотрел с десяток разных жизней, и коробка "мимо топа" медленно, но верно наполнялась. Каждая жизнь была по-своему интересной и увлекательной, особенно если смотреть вдумчиво, день за днем. Но ведь всех в Рай не взять? С другой стороны, если присмотреться, человеческие жизни оказались довольно однообразны. Может, потому, что все они были литераторами? По-хорошему из всего увиденного выделялся лишь один инженер-геолог, ударившийся на старости лет в литературу. В городах он бывал редко. Сырая тайга и раскаленные степи, дымящиеся сопки и ледяные озера - все это выглядело ярко на фоне пивных посиделок пишущих горожан. Да и погиб он тоже громко - взялся на даче чистить старое ружье. Я соорудил коробку "кандидаты в топ" и бросил геолога туда.

- Пупыркин лучший!!! - раздался над головой визг, заглушивший на миг общий шум.

- Задолбал своим пиаром, щенок!!! - рявкнуло в ответ.

Я поднял свою заячью морду, пригляделся и понял, что над моей головой не просто небесная твердь, а что-то вроде люка, ведущего прочь из моей каморки. А небесная твердь - уже над этим люком.

Я подпрыгнул - и оказался на огромном сумрачном поле.


 

* * *


Кругом, сколько я мог видеть, простиралась нескончаемая поверхность, состоявшая, как и всё тут, из странной субстанции, напоминающей окаменевший дым. Эта твердь была усеяна черными дырами, словно гигантский сумрачный сыр. А между дыр повсюду сидели, лежали, стояли, сбившись по кучкам, диковинные звери, птицы, викинги, пираты, чудовища... Все они кричали одновременно, и каждый о своем. Я понял, что это и есть тот самый Форум, о котором говорилось в правилах.

- Не раскрыта тема! - голосил прямо передо мной здоровенный бурый Медведь, сидя на попе и барабаня лапами перед собой.

- Какая тебе тут тема? Какая? - подпрыгивала перед ним Лягушка, зеленея от возмущения.

- Тема христианства! - орал Медведь.

- Да почему христианства-то? - возмущено квакала лягушка. - Где такое в правилах?!

- А потому что я христианин и точка! - орал Медведь. - Как хочу, так и оцениваю!

Похоже было, что они так спорят давно. Я поглядел в другую сторону и сразу уперся взглядом в плотную кучку, в центре которой сидел толстенький Енот в золотых очочках. Здесь тоже продолжался какой-то спор. Я подпрыгнул к ним поближе.

- Я предупреждал? Предупреждал! - помахивал лапой Енот. - Слишком длинные жизни я изучать не буду! Не длиннее сорока лет! Я вот до двадцати семи дожил, куда больше-то? Надо иметь уважение все-таки! И чувство меры. Кому ваши длиннющие нужны? Нажили тут с три короба, а мне теперь - изучай, время трать?

- Так нечестно! - вопил Оранжевый Конь. - Товарищи! Что же это делается?! - Конь задрал голову к небу и заржал: - Господи! Господи! Взгляни: Енот нечестно оценивает!!!

- Нечестно! - издалека поддержал Медведь и подошел вразвалку поближе. Лягушка, оставшись без собеседника, заскучала и потянулась следом.

- Почему нечестно? - возразил Енот. - В правилах ничего нет на этот счет!

- Ах, это ты! - вдруг произнес Шахтер с фонарем, который светил ярко, но ничего не освещал. - Так это ты тот придурок Руслан, который в двадцать семь паленой водкой отравился? Ты у меня сразу в папку отстоя лег...

- Во-первых, почему сразу я? - занервничал Енот. - Мало ли здесь молодых? Много здесь молодых! - Он оглядел собравшихся, но особого понимания не встретил.

- Водкой отравился... - зевнула Сова. - Скука-то какая. Это уже сто раз было. Возьми хотя бы Сократа...

- Если так рассуждать, все уже было, - рассудительно вмешался Лось. - А паленой водкой - как раз не самая скучная концовка.

- Бывает и лучше, - заметил Медведь. - Например, когда ты из ружья застрелился.

- Уже было у Маяковского, - зевнула Сова.

- Да мне наплевать и растереть! - неожиданно обиделся Медведь. - Надо же в целом оценивать! В целом! Не в концовке дело! Тот, что водкой отравился - этот у меня в отстой пошел. Но не потому! А потому что жизнь дебильная!

- Да вы ничего не поняли ваще! - подпрыгнул Енот. - Смотреть надо было внимательно, кретины! Не водкой отравился! А замерз пьяный на улице в Новый год! Разница есть? Сначала смотрят одним глазом, а потом каждому объяснять приходится! Замерз, ясно?

- А мне понравилась эта концовка! - выкатился вперед Колобок. - Прикольно. Ржал так, что на меня наверно окружающие косились. Из соседних дыр.

- Замерз - это тоже было. Много раз, - зевнула Сова.

- И у кого же? - поинтересовался Енот.

- У полковника Карбышева, - отрезала Сова. - И у Амундсена.

- Что за хрен?

- Первооткрыватель Северного полюса, стыдно не знать, молодой человек, - объяснил за Сову Медведь.

- Не смотрел еще, - честно признался Енот.

- А их нет здесь, - сообщила Сова. - Это я к слову.

Медведь вдруг встал на задние лапы и поднял одну из передних.

- Господа, господа! Давайте все-таки по делу высказываться! Вот у меня вопрос: по какому критерию вообще оценивать? Давайте делиться мнениями!

- А чего делиться? - подал голос Робот с электролампой вместо носа. - Критерий не задан. Каждому свое. Я, например, жизнь в деревне оценивать не буду. Только городские! И желательно в столице.

- Ах ж ты сука супоросая!!! - возмутился Медведь.

Но тут снова выкатился вперед Колобок:

- Вот можно я скажу? Можно? Я еще мало чего смотрел, но вот как буду оценивать. По пунктам. 1) Новые идеи; 2) Целеустремленность; 3) Походку; 4) Красивых женщин, если попадутся на жизненном пути, - буду оценивать их тоже.

- А их как? - поинтересовался Оранжевый Конь, - В плюс или в минус автору?

- Их - отдельно. Просто отдельно оцениваю красивых женщин. Имею право!

- Ну и дурак, - сказал Конь и отвернулся.

Колобок уже распахнул рот, чтобы что-то ответить, но тут из ближайшей черной дыры стремительно выпрыгнул Тигренок с хмурой мордой.

- Всем внимание! Третья восьмерка готова! - громогласно объявил Тигренок. - Коротко о каждом: придурок, урод, бездарь, скандалист, алкоголик, тряпка, конъюнктурщик, жирная скотина. У меня всё. Спасибо за внимание. Ничего личного.

И Тигренок нырнул обратно в дыру. Повисла пауза, лишь издалека доносились шумы других обсуждений.

- Вот урод... - вздохнул Медведь. - Задолбал...

- Да это же Щукин, - раздался занудный голос. - Я его давно-о-о-о вычислил...

Я поднял взгляд: говорил Жираф с печальными, словно бы еврейскими глазами.

- Щукин? - оживился Енот. - Вот уж за кого я голосовать не стану! Щукин ваш - мерзость! Вы только посмотрите, как он ибётся! Я сроду не видел, чтоб так ибались! И главное - с кем ибётся! С кем!

- Эй! - хмуро одернул Енота Ковбой, стоявший все это время чуть поодаль, широко расставив свои сапоги. - Хватит тут материться! Здесь, может, дети...

Енот изумленно открыл рот.

- Дети?! Здесь?!! - Енот огляделся круглыми от изумления глазами. - Ну тогда вообще физдец! Нет слов!

- Хватит материться, сказал! - отрезал Ковбой.

- Хочу и матерюсь! - с достоинством произнес Енот и жестом эстета поправил очочки. - Сам пошел вон!

- Ах ты... - Ковбой разъяренно шагнул вперед, я и подумал, что он сейчас начнет бить Енота своими сапогами, но, похоже, это здесь было невозможно, потому что Ковбой лишь задрал голову к черному небу с пылающими золотыми буквами и просяще закричал: - Господи! Господи! Взгляни: чего тут Енот матерится? Сделай с ним что-нибудь, Господи!

Небо молчало.

Вздохнул сверху Жираф:

- А вот я за мат зарубил сто сорок человек... - укоризненно произнес он и печально взмахнул желтыми ушами. - Я все жизни смотрел о-о-очень внимательно... Не то, что некоторые... Но как услышу хоть один мат - в корзину...

- А сколько уже просмотрел? - заинтересовался Оранжевый Конь.

- Пока сто сорок и просмотрел, - вздохнул Жираф. - Только девушка одна была ничего так. Ничего так. До двадцати пяти. Пока в троллейбусе ноготь не сломала... - Жираф еще раз вздохнул. - И тоже мимо топа... Что поделать...

- А сам-то? - удивился Медведь. - Сам-то не ругнулся ни разу в жизни что ли? Ни разу?!

- А себя, - Жираф многозначительно взмахнул ушами, - не оцениваем...

- А вот меня другое интересует! - из дыры высунул голову Тигренок, будто слушал весь разговор. - Девушка... Здесь есть девушки? - он внимательно оглядел присутствующих.

- Ну, есть. И много, - произнес Оранжевый Конь, настороженно глядя на него.

- Да пошел он вон, - добродушно сказал Медведь. - Разговаривать тут с ублюдком...

- Вот я не буду оценивать женскую жизнь! - заявил Тигренок. - Женская жизнь - это не жизнь!

- Что?! - взвился на дыбы Оранжевый Конь. - Да женская жизнь покрасивее мужских будет!

Но Тигренок уже исчез.

- Давайте по порядку высказываться! - снова поднял лапу Медведь и вдруг указал на меня. - Вот, например, Заяц чего у нас молчит?

- Я новенький, - ответил я. - Мало пока просмотрел...

- Тем не менее! - оживился Енот. - Что-нибудь уже понравилось?

- Так... - уклончиво ответил я.

- Ну и иди смотри тогда! - закричал Енот, - Ишь, расселся тут, уши развесил...

Я решил, что и впрямь пора заняться делом. И запрыгнул в свою черную дыру.


 

* * *

 

Дело пошло куда быстрее, когда я придумал транслировать изображение прямо себе в мозг, а прокруткой управлять мысленно. Зато на третьем десятке смотреть стало скучнее. Жизненные сценарии повторялись. Все, что я просмотрел, пока не отличалось особым разнообразием - казались на одно лицо все эти мальчики, сперва проказливо бегающие с рогатками, а потом с повзрослевшими лицами садящиеся за клавиши своих компьютеров с целью осчастливить мир серьезной нетленкой или искрометнейшим юморком.

Но особый шок я испытал, когда очередной диск вдруг оказался моей собственной жизнью! Господи, если б при жизни я мог себе вообразить, что каждый мой шаг записывается и когда-нибудь будет открыт для всеобщего обозрения... Решительно все теперь резало глаз: скомканные фразы, неудачные жесты, глупость, наивность, бесцельные метания... Чувствуя, как краснеют мои длинные уши, я вынул диск, не досмотрев, и закопал его в коробке на самом дне. Бр-р-р-р! Такую жизнь надо было переделывать самым решительным образом! Но - поздно...



На этой грустной ноте я решил сделать перерыв. Подождал, скосив глаза, пока с ушей сойдет пунцовый оттенок, глубоко вздохнул и снова выпрыгнул наверх, в Форум.


 

* * *

 

Вещала Лягушка.

- Номер 102 и 55 очень похожи, - квакала она. - Не один ли автор жил?

- А почему такой вывод делается? - удивился Кенгуру.

- Да как может быть - один? - опешил Робот с лампой. - Фамилии разные? Лица разные?

- Фамилии разные, - объяснила Лягушка. - Но тот из Питера, и этот тоже. Того Николаем звали, и этого тоже. У того дочка и сын, и у этого две дочки. И оба сочиняли фэнтези, почти одинаковую - про драконов. Скажете, совпадение?

- Неубедительно! - отрезала Сова. - Такое было, было сто раз. У каждого второго.

Вдруг из дырки неподалеку выскочил белый Эльф.

- Доброго здоровья всем присутствующим! - поклонился Эльф.

- Поздновато, батенька, нам здоровья-то желать... - проворчала Сова.

- Я - новенький! - бойко продолжал Эльф. - Ни одной жизни пока не просмотрел! Принимаю заявки!

- Геннадий Жбандель из Минска! - быстро сказал Колобок и объяснил остальным: - Чота просто любопытно стало...

- Заявка принята, - гаркнул Эльф и исчез в черной дыре.

В наступившей паузе возле моего уха кто-то оглушительно гавкнул:

- Пупыркин лучший!!! За Пупыркина!!!

- Да задолбал своим пиаром, щенок! - заорали хором в ответ.

Я осторожно скосил глаза - рядом со мной действительно сидел Щенок.

- Слышь ты... - он осторожно ткнул меня лапой и доверительно прошептал: - Ты, Заяц, никого там особо не смотри, а на первое место поставь Васю Пупыркина. Ладно? А я за тебя проголосую, хочешь?

Я молча отвернулся.

- Дурак... - захныкал Щенок. - Пропадем ведь! А так шанс есть... Заяц! Слышь, Заяц?

Я отпрыгнул от него на всякий случай и снова стал слушать, о чем говорят собравшиеся.

- Тема секса у Бучкина не раскрыта, - объяснял Лось кому-то.

- Что, ни разу? - удивился Шахтер.

- Представь себе! - отрапортовал Лось.

- Хорош брехать! - вмешался Кенгуру. - Все там раскрыто. Тока темно. Ты, небось, ночи проматывал? Вот и не заметил.

- Сорри, - сказал Лось, - ну, может, пересмотрю, если время будет. А нет - так нет. Кстати, давно хотел спросить о Тарасове. Никто не смотрел Тарасова? Очень странный Тарасов - не просмотрелся ни в какую! Темнота.

- У меня тоже, - квакнула Лягушка. - Помехи, и ничего не разобрать.

Выскочил Ковбой, загорелое лицо которого казалось теперь бледным:

- Как - не просмотрелся Тарасов?! Господи! Как же так?! - занервничал он.

- У меня Тарасов прекра-а-а-асно просмотрелся... - задумчиво произнес печальный Жираф. - Но лучше бы и не просмотрелся...

- И у меня нормально, - кивнул телом Колобок. - Но не запомнился.

- А у меня нет, - заметил Медведь. - Полосы. Сбой какой-то.

Ковбой дернулся, нервно подтянул на горле оранжевый галстук и задрал голову в шляпе к небесам:

- Господи, Господи! - заголосил он хрипло. - Тарасов у многих не просмотрелся! Господи! Что ж делать-то?! - Он принялся бегать взглядом по окружающим, ища поддержки. Усы его трепетали от волнения. - Среди нас человек, который... Так нельзя! Несправедливо!

- Да сядь ты, проехали, - миролюбиво качнул лапой Медведь. - Тебе-то какое дело?

- Как - какое?! Как - какое?! - не унимался Ковбой. - Человеку ж обидно! Наверно... Тебе б так!

- Да ладно... - добродушно отмахнулся Медведь и зевнул. - Наверняка такой же отморозок, как и все остальные.

- Действительно, - подытожил Кенгуру, - чего время терять? Давайте обсуждать дальше. Вот скажите: кого посоветуете смотреть, а кого сразу выкидывать, чтоб время не тратить?

- Да щас тебе, выкидывать! - зашипели на Кенгуру со всех сторон. - Выкидывальщик нашелся!

Появился Эльф.

- Геннадий Жбандель из Минска! - торжественно объявил он. - Посмотрел. Ну, что сказать? Не зацепило. Совсем. Сорри.

- А конкретнее можно? - обиженно зашевелился Колобок. - Что именно не зацепило?

- Да всё! Ляпов куча!

- Это каких же ляпов?

- Да прямо с самого начала: кушал кашу и весь обляпался. Чуть раньше - описался. Уронил погремушку... Дальше - и вовсе детский сад... Извините, больше смотреть не стал, мимо, однозначно.

- Да ты дальше, дальше посмотри! - взмолился Колобок. - Может, понравится!

- Действительно, - поддержала Сова. - Погремушка - это уже было сто раз. У каждого.

- Ладно, посмотрю дальше, - пожал плечами Эльф и прыгнул в свою дыру.

Жираф вежливо кашлянул.

- А я хотел бы, господа собравшиеся, особо отметить одну жизнь... - начал он печально.

- Пиаришься? - прищурился Кенгуру.

- Ни в коей мере, - возразил Жираф.

Продолжить ему не дали - снова появился Эльф.

- Посмотрел дальше! - объявил Эльф. - Всё равно не цепляет! Все очень плохо, даже по мелочам. Здесь -вышел в неглаженных брюках. Здесь - не выбрит. Нелогично ведет себя при увольнении - обычно при увольнении так себя не ведут. Меня увольняли - я не так вел. Далее. В общественных местах забирался на унитаз с ногами - фу. Пару раз почесал правой рукой левое ухо, а это - противоправильно.

- Противо - чего? - переспросила Сова.

- Противоправильно, - объяснил Эльф. - Так жить жизнь нельзя. Серьезная ошибка, очень режет взгляд. Так что - не в топ. Принимаю заявки дальше!

- Николай Смердичевский! - быстро сказал Лось.

- Егор Беззубко! - одновременно сказал Кенгуру.

- Тихо, тихо! - строго поднял руку Эльф. - По одному! Заявки приняты. Ждите. - И он исчез.

- Урод, - подытожил Медведь. - Такой же, как и Тигренок. Зачем вам его отзывы слушать?

- Мало ли... - вздохнул Лось загадочно. - А вдруг... - Лось смущенно потоптался на месте и кашлянул. - Эй, Жираф, ты вроде там чего-то сказать хотел, перебили?

- Сказать хотел вот что... - задумчиво продолжил Жираф. - Есть один человек. Очень правильная жизнь. Очень продуманная и целенаправленная. Хорошая динамика. Вкус. Стиль. Мне решительно все понравилось...

Жираф обвел печальными глазами присутствующих. Возникшую тишину нарушали лишь неразборчивые вопли дальних обсуждений. А здесь каждый сидел, затаив дыхание. Каждый думал: неужели обо мне?

- Кто? - выдавил Кенгуру.

- Олег Прусипоповский, - многозначительно произнес печальный Жираф. - Очень правильная жизнь, очень продуманная и целенаправленная. - Жираф вздохнул. - И потому - мимо топа. Очень жаль.

- Почему? - раздались удивленные голоса.

- Потому. - Жираф помахал ушами, словно это помогало ему подыскивать нужные слова. - Потому. Сдается мне, что это была домашняя заготовка... - Жираф вздохнул. - Вот только не могу понять, каким образом и, главное, откуда удалось ее протащить? Но на всякий случай - не в топ.

- Ну и сам дурак! - вдруг ляпнул молчавший все это время Сибирский Валенок, развернулся и неспешно затрусил к одной из дальних групп: топ... топ... топ...

- А мне понравился Прусипоповский, - уверенно сказал Лось. - Отложил в папку. Буду пересматривать. Спасибо автору!

- Спасибо, Лось!!! - заорал издалека обернувшийся на миг Сибирский Валенок и поскакал дальше заметно бодрее.

Появился Эльф.

- Внимание! Николай Смердичевский! - объявил он. - Этот автор совершенно безграмотен с самого начала и до шести! Дальше - тупо как в сериале! Безжизненные диалоги! Нелогичное поведение! Короче - надуманно!

- Кем - надуманно?! - обиделся Лось.

- Не знаю, - отрезал Эльф, - Но мимо топа однозначно!

- А вы еще заявки принимаете? - робко спросил Оранжевый Конь.

- Пока нет. У меня очередь. Ждите! - приказал Эльф и скрылся.

Жираф печально кашлянул.

- А чего кто скажет про Семена Вердригу? - спросил он совсем печально.

- Про Вердригу? - повернулся Кенгуру. - Ну, я скажу. Начиналось вроде неплохо, и первые 80 лет было ничего так, бодренько. Мне нравилось. Уж ждал в конце чего-нибудь совсем убойного! Но вот концовка - маразматическая. Так что мимо топа.

Жираф ничего не ответил, только еще печальнее опустил уши.

- Тоже было сто раз... - возразила Сова и зевнула.

- Да чего ты заладила: было, было! - повернулся к ней Шахтер. - А самой вообще кто понравился?

- Да никто, - поморщилась Сова.

- А кого уже просмотрела?

- Да никого. С самого начала уже ясно, чем всё кончится. Поживет, да помрет. Какой интерес смотреть?

- А как же ты голосовать будешь? - возмутился Шахтер.

- Да как все тут, - отрезала Сова. - За кого попало.

Шахтер возмущенно открыл рот, но тут выпрыгнул Эльф.

- Кто заказывал отзыв на Егора Беззубко? - Он оглядел собравшихся, остановился на потупившемся Кенгуру и объявил: - Скучно! Заглянул в начало - однообразно! Заглянул в конец - та же картина! Чего, спрашивается, смотреть? Ничего не понятно: что хотел-то? Зачем жил? Какой мне толк с его жизни? Не зацепило! Не в топ! Однозначно! В отстой! Никому не советую за него голосовать!

- Ах ты мразь! - подпрыгнул Кенгуру. - А сам-то ты кто?!

- А я вообще не участвую! - отрезал Эльф. - Я просто так сюда пришел. Случайно.

Окружающие, не сговариваясь, заржали в один голос. Но Эльф почти не смутился. Зато Кенгуру, видно, решил, что смеются над ним - он снова подпрыгнул и завопил:

- Чего ржете, мрази?! А сами, сами-то кто?! Я сколько ни смотрел - ни одной достойной жизни! Подлецы и приспособленцы! Бездари и графоманы! Ни одного нормального не видел пока что! И туда же - судить!!! Живешь тут, живешь как проклятый всю жизнь, стараешься, чтобы как лучше, а они - судить!!! Ладно бы, Господь судил! Но вы-то, уроды?! - Кенгуру снова подпрыгнул и завертелся волчком в страшном возбуждении: - Да пошли вы все к чертовой матери! Да будьте вы все прокляты! Это я вам говорю! Я - Егор Беззубко! Да на хрен мне не сдался ваш Рай вонючий и эти ваши сранные шесть мест! Вы и сами уроды, и уродов своих себе выберете! - Кенгуру плюхнулся на попу, задрал голову и заголосил: - Господи! Господи! Забери меня отсюда, Господи! Я не хочу участвовать! Всё! Нафиг!

Наступила полнейшая тишина. Даже отдаленные обсуждения стихли - все повернулись и смотрели сюда. Кенгуру испугано замер, словно уже жалея о сказанном. И тут раздался громкий хлопок. Кенгуру исчез, как ни бывало.

- Во как, - нарушил молчание Шахтер. - Сцыканул....

- Такое было сто раз... - кивнула Сова. - Здесь на каждый век - кто-нибудь, да сцыканёт. Нам же лучше.

Вперед стремительно выкатился Колобок.

- Видали? Господь нас слышит! - прошептал он торжественно и задрал лицо к небу: - Господи! Господи! Услышь и меня! Господи! Правила надо менять! Срочно! Пусть каждый оценивает свою собственную жизнь! Слышишь, Господи! Так честнее! Ведь когда оцениваешь чужие, хочется сразу гадости говорить, верно? Ведь верно, братцы? - Колобок оглядел собравшихся.

Собравшиеся задумчиво кивали. Небо безмолвствовало.

- Бесполезно, - зевнула Сова. - Предлагали уже сто раз.

- Между прочим, - вмешался Робот с лампой вместо носа, - правила обманываются запросто. С полпинка! Я тут подсчитал: допустим, двести человек сговорятся...

- Господа, господа! - поднял лапу появившийся из своей дыры Медведь. - Вы там опять отвлеклись? Давайте кого-нибудь еще обсудим! Вот я только что смотрел Митю Зайцева...

Я замер и сердце тревожно забилось. Говорили обо мне.

- Митя Зайцев - тоска, - пожал плечами Шахтер. - Скукотища. Я не смог досмотреть до конца.

- А там и нет конца, - заметил Медведь. - Там все обрывается в метро.

- Верно! - поддержал Лось.

- Значит, в метро и умер, - зевнула Сова. - Такое тоже было сто раз. Например, у... - Сова крепко задумалась.

- Да нет! - повернулся Медведь. - Говорю же: концовки нет!

- Концовки нет? - заинтересовался Енот. - Совсем? Такого не может быть!

- Ну, сам посмотри. Обрывается - и всё.

- Может, он и не помер еще, - пожала плечами Сова, вдруг задрала голову, раскрыла клюв и крикнула: - Господи! Проверь Митю Зайцева! Чего-то с ним не то! Господи-и-и!

- Чего ты так голосишь-то? - удивился Медведь.

- Меньше участников - больше шансов, - объяснила Сова.

И вдруг всё исчезло.


 

* * *

 

Я лежал на холодном камне. Меня били по щеке - раз за разом, монотонно. Пришлось открыть глаза. Все плыло. Мир вонял едким. Над головой пылала гроздь прожекторов, какие висят в операционных. Я с трудом сфокусировал взгляд, и понял, что это не прожектора, а всего лишь гигантская люстра высоко на потолке старой станции метро. Пошевелив глазами, я увидел склонившегося надо мной врача в зеленом халате. Рядом маячил милиционер.

- Очухался... - деловито констатировал врач. - Говорить можешь?

- Могу... - с трудом просипел я.

- Сейчас встанет, - пообещал врач милиционеру и вновь сунул мне под нос едко воняющую склянку.

- Наркоман? - с надеждой спросил милиционер.

- Не. Обычный обморок от нервного истощения, - покачал головой врач, нащупывая пульс на моем запястье. - Слабые пошли мужики нынче. Вон какие круги под глазами... - Он повел носом. - Вон, как кофием пахнет... Эй, парень, ты когда последний раз ел, спал?

- Три дня не спал... - просипел я пересохшим горлом. - Не ел...

- Чего так? - удивился врач.

- Дела были... Литературу писал... Рассказы читал конкурсные... Рецензии на них... - слова удавались мне с трудом.

- Значит так. - Врач дернул меня за руку и помог встать. - Шагом марш домой. Понял? Жрать. Спать. Сахар. Молоко. Шоколад. Про кофе - забыть. Ничего больше не читать. Понял?

- Понял, - кивнул я.

 

И первое, что сделал, когда вышел из метро - аккуратно положил в урну толстую пачку распечаток: влияние этих ребячьих забав на космические процессы жизни и смерти оказалось парадоксальным. Но зато теперь я точно знал, как переделать свою жизнь и что с ней делать дальше. Чтоб потом, когда-нибудь, не было стыдно.

 

октябрь 2005, Москва


(развлекушка на конкурс "Грелка-10")



 

© Леонид Каганов [email protected] авторский сайт http://lleo.aha.ru

 




на главную | моя полка | | Грелочники в раю |     цвет текста   цвет фона   размер шрифта   сохранить книгу

Текст книги загружен, загружаются изображения
Всего проголосовало: 2
Средний рейтинг 4.0 из 5



Оцените эту книгу